Текст книги "План: не влюбиться в герцога (СИ)"

Автор книги: Валя Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Обед прошел быстро, но интересно. Дэймонд рассказал, как зашел сюда в первый раз и какие эмоции ощущал. Он сказал, что я уверенно держусь.

– Ты ведешь себя соответствующе моей невесты. Я польщен.

Это было очень приятное заявление. Я боялась проколоться. А это была хорошая тренировка перед завтрашним балом. Меня приняли за свою. И почему я так ненавидела богачей?

После ресторана мы прошли прогуляться на набережную. Здесь было не так развито мореходство, как в моем городе. Был один только порт и тот принимал только частные корабли, никаких грузоперевозок. Поэтому здесь был спокойный пляж без матерящихся и ищущих приключение моряков, одичавших за время поездки.

Дэймонд расстелил свой пиджак, чтоб мы могли сесть. Мы неустанно и молча смотрели на волны. Море всегда меня успокаивало. Оно было живым и свободным. Оно никому не подчинялось и в то же время впускало в себя всех. Его воды были обманчивыми. И сколько ж тайн они в себе хранили!

Но нам, простым людям, нельзя равняться на море. Мы скорее искусственно сделанный пруд, который развивается только с позволения владельца. Нас содержат только для рыбалки. Раньше я мечтала быть морем, сейчас же я принимала судьбу прудика с видом на море.

Не знаю, о чем думал Дэймонд, но взгляд у него был спокойным. Интересно, сам ли он выбрал отказаться от моря? Сам ли покорился судьбе? А ведь в его возможностях расширить свои воды, уничтожить всех, кто придет сюда рыбачить. Я же становлюсь его женой, а это для меня прямой спуск в самый спокойный пруд, позволенный мне.

После долгого шторма в моем море, я принимала штиль пруда.

В этот момент я почувствовала жжение кулона. В поиске причин его недовольства я обернулась. Метрах в пятнадцати от нас стояла женщина, очень красивая женщина. На вид ей было лет тридцать пять. Ее платье было чересчур облегающим и открывала все, что можно и нельзя. Смотрела она на меня. Точнее не смотрела, а прожигала дыру своим злым, ревностным взглядом. Ветер развевал ее длинные рыжие волосы и платье. Вот она действительно была похожа на русалку. На ту, что приковывала взгляды и влюбляла раз и навсегда.

Дэймонд заметил мой пристальный взгляд и заинтересовался, на что я смотрю. Обернувшись, он наткнулся на ту же ж картину, что и я. Только вот женщина вызвала в нем не восхищение, как у меня, а страх. Он по инерции дернулся и даже привстал.

– Что случилось, Дэймонд? Кто эта женщина?

Но тот будто и не слышал меня. Он вел молчаливый диалог с незнакомкой. В конце она усмехнулась и развернулась в другую сторону. У этой женщины даже походка была идеальной! Вот же загляденье. Но это я могу так рассуждать, но не мой же жених!

– Дэймонд! – мне даже пришлось повысить голос, чтоб привлечь его внимание.

Тот, словно нехотя, обернулся на меня. В его глазах застыла многолетняя боль и тоска. Но уже через секунду усилием воли он взял контроль над эмоциями.

– Что?

Серьезно? Он спросил, что? Как-то не очень это уважительно.

– Дэймонд, кто эта женщина? Почему ты так реагируешь?

– Женщина? Какая? – но наткнувшись на мой упрямый взгляд, он прекратил играть в дурака и заговорил прямо. – это моя давняя знакомая.

– Почему она так зло на меня смотрела?

На секунду задумавшись, Дэймонд ответил:

– Она когда-то была влюблена в меня. А я не смог ответить ей взаимностью. Но это старая и забытая история. По крайне мере, для меня.

– Она, по-моему, так не считает. – возразила я, хоть мне и понравилось, что он начал оправдываться передо мной.

– Это ее проблема. – скомкано ответил он. – что ж. Нам уже пора возвращаться. Пойдем к карете.

Этот недолгий путь мы прошли в молчании. Многие люди оборачивались на нас, узнавая герцога и гадая, кто такая я. Но ни в одном взгляде я не читала такой злобы и ревности, как в глазах той грустной и красивой женщины. Ее историю действительно можно было назвать печальной. Любить мужчину, который не чувствует к тебе того же, слишком тяжело. Но она должна принять это. Любой должен принять это. Никто никогда не сможет заставить кого-то любить. Как минимум симпатия должна быть и разжечь ее можно даже до любви. Но если человек не нравится даже на интуитивном уровне, он будет вызывать лишь раздражение и отвращение. Эта красивая женщина не заслуживала такого. Надеюсь, она еще найдет свое счастье.

Когда мы подходили к карете, Дэймонд вдруг остановился.

– Мари, я не поеду с тобой домой. Прости, я забыл про свои срочные дела. Они касаются заговора. – как-то слишком заученно проговорил герцог. Мысленно репетировал что ли?

– Хорошо, я сама доеду. – немного смущенно ответила я. Чего он так разволновался?

– Да. Тогда до вечера. Отдохни. Завтра будет тяжелый и долгий день. Бал! В честь нашей скорой свадьбы!

И непонятно, он рад или расстроен этому факту? Кажется, предсвадебное волнение обошло меня, но коснулось моего жениха. Ладно, разные ситуации бывают. В этот раз я буду спокойнее.

– Да, в честь нашей свадьбы. – в тон ему весело ответила я. И усмехнулась, увидев панику в его глазах. Нет уж, дорогой. Теперь тебе от меня не отделаться. Я уже вкусила воды своего пруда. И теперь сама буду за ним ухаживать.

Чтоб больше не напрягать герцога, я села в карету и радостно отправилась в поместье. У меня еще было одно дело. Мне нужно было поговорить с Райаной.

Добравшись до дома, я поторопилась в свою комнату, смыла дорожную пыль с лица и переодела платье.

Так что перед модисткой я предстала в более свежем виде в домашнем платье. Ее я обнаружила в библиотеке за чтением. Кто ж знал, что самая эпатажная девушка столицы любит читать женские романы?

– Вот ты где! – крикнула я.

– Ох ты боже! – крикнула она. – Мариника! Зачем ты так пугаешь?

– Прости, я не хотела. Я искала тебя, чтоб обсудить кое-что.

– Надеюсь, речь пойдет не о бале. Не люблю обсуждать работу в свободное время. Хотя я б обсудила тот факт, что твой герцог пригласил и моего императора с женой. Ты только представь, что я буду чувствовать! Я ж все там сожгу от ревности.

– Да погоди ты. Не хочу злорадствовать, но какая там ревность, если ты сегодня в открытую кокетничала с моим братом!

– Мариника, дорогая, ну что за осуждение в голосе? Твой брат лишь милое развлечение на фоне моей несчастной любви. Я слишком гордая и красивая, чтоб сохранять верность своему любовнику. Да, может, я и не создана для брака. Тогда почему ж я должна себя хоть в чем-то ограничивать?

– Но почему именно мой брат? Выбирай любого.

– Чего это тебя так колышет? Не переживай, не испорчу я маленького мальчика. Тем более такого злого.

– О чем ты? – неужели он ей что-то про нашу ссору рассказал?

– Он абсолютно категорично настроен против этой прекрасной природы. Мы с ним погуляли в вашем парке. Так он на все высказывал негативные комментарии. Что это, если не злость во плоти? Меня пугают люди, которые не вдохновляются природой.

– А о чем вы еще говорили?

– Не бойся, ничего лишнего он не рассказал, хоть я и очень настаивала. Я применила все свое очарование, в ход пошли самые мои действенный уловки и трюки. Он в никакую. Также ничего полезного для тебя он не сказал.

– Как ты догадалась, что мне нужно было что-то узнать?

– Да у тебя на лице написано: люблю брата только эгоистичной любовью за то, что он меня терпит, как только он перестанет это делать, мне будет на него все равно. А раз уж ты заинтересовалась, то тебе что-то нужно.

– Иногда мне кажется, ты провидица.

– Ты не первая, кто мне такое говорит. Но секрет не в этом. Я просто хорошо разбираюсь в людях.

– Опасно. Как же с тобой расслабиться?

– А в этом мире расслабляться нельзя, особенно рядом с другими людьми.

– Учту. Так что там с Милошем? Что-то намечается?

– Он не показался мне слишком заинтересованным в общении. Я к такому не привыкла. Так что не беспокойся. Не захапаю я твоего братца.

Не то чтобы я сильно волновалась. Просто привыкла быть в курсе его дел.

Вот таки прошел мой вечер. Я мило побеседовала с Райаной, затем, когда это наскучило, я решила пройтись по библиотеке. Она была не просто огромной, она была гигантской. Шкафы, которые высотой были до самого потолка, доверху заполнялись книгами. Здесь любой мог найти книгу на свой вкус. Я нашла и романы, и летописи, и политику, географию, биологию, артефактику, книги о мироздании, философию. Здесь было все.

Я прошлась по многим рядам. Открыла множество книг. Но заинтересовала меня лишь одна. Она называлась: «Радуга и русалки». Вспомнились слова Миринды, что я отношусь к радужным русалкам. Я подумала, что речь здесь будет идти именно про них.

Спрятавшись от Райаны за самым последним стеллажом, я принялась читать.

В книге говорилось, что первыми русалками считаются радужные. Они появились задолго до рождения человека и становление его как мага. Они принесли в этот мир потоки магии, умели ее видеть. Именно мои предки развивали разную магию. Из потоков они создавали плетения, наделяя все живое магией. Они даровали ее всем существам. Люди ж были лишены первородной магии. Они получили ее, напав на русалок. Поэтому смогли стать обладателями лишь побочной части настоящей магии.

То есть я могу не просто видеть магию на глубоком уровне, но и преобразовывать ее в чужеродную мне магию. Я смогу наделить человека магией, собрав ее из источника. Это ж какой бизнес можно сделать!

Надо потренироваться. Я не могу поверить, что именно радужные наделили всех магией.

Также здесь говорилось о том, что первоначально существовало именно семь направлений магии, которые русалки пометили разными цветами. Красный – огонь, оранжевый – сны, желтый – артефакты, зеленый – земля, голубой – вода, синий – воздух, фиолетовый – потоки магии. Поэтому их и назвали радужными.

Я поняла, что могу преобразовывать остатки магии в полноценное полотно, доступное к изменениям. Это ж неизвестная никому способность. Почему об этом никому неизвестно?

Хотя я могу предположить, что это скрывается, и могу предположить, почему. Если б магия стала доступна всем, то пропала б ее ценность. Это, как в обычном детском вопросе, почему нельзя раздать всем поровну денег, чтоб у всех они были. Тогда просто пропадает ценность. Так и с магией.

Я должна все разузнать про радужных русалок. Сколько их осталось? Используют ли они эту способность? И я сама должны попробовать так сделать. Только не говоря Дэймонду. Я ни в коем случае не хочу посвящать его в русалачьи секреты и дела. Он человек обязанный. Он обязан все докладывать императору. Это не входит в мои интересы.

Книжку я забрала с собой. На ночь я решила изучить ее вдоль и поперек. Перечитав ее несколько раз, я все же уснула. Все это отвлекло меня от мыслей о бале. Чему я была очень рада. Нервы мне сейчас ни к чему.

12 глава

Спала я беспокойно. Мне снилось, что я цепляюсь за собственный подол и падаю на глазах у всех гостей. И, конечно же, Дэймонд первый, кто смеется надо мной. Я так боюсь не соответствовать герцогу, что меня начинает трясти. Проснулась я в холодном поту. Некоторое время я успокаивала себя. В этот день солнце не светило так ярко, как обычно. Птицы пели какую-то скучную мелодию, не наполняя меня радостным настроением. Зеленые парк и сад вдруг стали бледными и пустыми на краски. Вот, что делает со мной волнение.

Даже мое любимое печенье, принесенное Дианой на завтрак, не подняло мне настроение. Я смогла лишь раз откусить его и около минуты силилась проглотить. В конце концов, я устала от тряски и решила успокоиться. Я легла на диван и стала рассматривать потолок. На удивление он выбивался из привычной дорогой картины. Он был просто белым. Безграничным, однотипным и ровным. Почему не сделали какие-нибудь религиозные вставки, либо же не расписали его какими-то историческими событиями важными для этого рода и их поместья. Это было популярно среди знати. Так они напоминали себе, чьими гордыми потомками они являются. Неужели Дэймонд не гордился своими предками?

А какую историю смогу я преподнести в род Дэймонда? Смогу ли я стать гордостью для своих потомков? Вряд ли они будут восхищены узнать, что я была воровкой. Этот факт из моей истории я не расскажу. Все же для детей я должна быть примером добродетели, а не аморальности. А как бы такой образ жизни не романтизировали, уродства он не лишается.

А хочет ли Дэймонд, чтоб у нас были дети? Почему мы не обсудили этот вопрос? Мы вообще мало что обговорили о нашем браке. Это мое упущение. Все же надо полностью знать, на что подписываешься.

А кем будут мои дети? Кто такие люди, что на четверть являются русалками?

В общем я думала, о чем угодно, лишь бы не о бале. Хоть мне и не дали о нем забыть.

– Доброе утро, моя пташка! Как тебе спалось? Вижу, что плохо, но ничего страшного. Мы с моими девочками это быстро исправим. Девочки! Все сюда. – нет, это был не конец света. Это всего лишь самая эпатажная девушка, которая я знаю, Райана.

– И тебе привет. – еле промычала я. Сейчас у меня не было сил на социальные взаимодействия и притворство, что я веселый человек.

– Так, все хуже, чем мы думали. Девчонки, срочно напускайте ванну.

Четыре часа! Меня мыли четыре часа. На мои вялые попытки избавиться от общества помощниц модистки никто не отреагировал. Поэтому меня впервые в жизни мыли восемь человек. Теперь понятно, почему все в высшем обществе такие странные. У них нет никакого личного пространства!

До бала оставалось четыре часа. Кто назначил его так рано? Совсем нет времени подготовиться. Морально. Хотя, по мнению Райаны, свой образ я тоже не могла подготовить за такой короткий срок.

– Всего лишь четыре часа. Девочки, перед нами стоит тяжелая задача – сделать из этой уточки прекрасную лебедь. Приступаем!

Красили меня, как в последний раз. В четыре руки между прочим! Мне ярко подчеркнули глаза, сделав их еще больше. Образ милой глупышки дополнили нежной помадой. Обычно девушки на своем первом балу выглядят страстно и свободно, я же была нежной и хрупкой. В любом случае сейчас мне это больше по душе. Стервой я быть не хочу.

Волосы мне уложили также в стиле невинной девочки. Пару локонов у лица закололи сзади и накрутили всю длину. Странно, что мастера видели меня такой. Я всегда хотела быть сильной и самостоятельной. Я такой и была. Я сама себя обеспечивала и защищала. Да, неумело и противозаконно. Но я ни от кого не зависела. Сейчас же я чувствовала, что в мою жизнь входит, а точнее вбегает новый человек. И я привязываюсь к нему. Теперь я не хозяйка своей судьбы. Она ложится на плечи Дэймонда. Это непривычно, но я думаю, что это даже приятно. Хотя я должна полностью доверять ему, чтоб вручить свою судьбу. Смогу ли я? Однозначно да.

Девочки продолжили мучить меня, крутя во все стороны, словно я манекен какой-то, а не живой человек. Они надели платье, поправили его во все свои шестнадцать рук. Что ж, им явно удобно работать вместе. Действуют они, как настоящая команда.

Теперь, когда все этапы подготовки были пройдены, а три с половиной часа прошли, я могла посмотреть на себя в зеркало. Девушки осторожно развернули меня и синхронно издали восхищенные ахи.

– Да, Мариника, ты моя лучшая работа.

И я понимала их восхищение и гордость за проделанную работу. На меня из зеркала смотрела не просто хозяйка дома, а звезда вечера. Я стала просто воплощением нежности и женской силы. Платье сочеталось с макияжем и было дополнено моей прической. Я выглядела прекрасно. Я даже смогла улыбнуться. И именно в этот момент мир поменялся.

И я усвоила новое правило – не улыбаться.

В зеркале теперь отражалась не только я, но и знакомая мне голубая русалка. Значит, она не только в мои сны может попадать, но и в реальность. Она была в своем человечьем обличии.

С полминуты мы смотрели друг на друга. Надеюсь, мои глаза не передавали то, что я ощущала на самом деле. Не хотелось бы, чтоб русалка узнала, что я ее боюсь. Ее ж взгляд был легко читаемым. Она злорадствовала. Будто я проиграла в какой-то игре, известной только ей.

Я попыталась заговорить, но в итоге смогла выдавить из себя только лишь жалкие выдохи и непонятное мычание. Горло стянуло спазмом. Я схватилась за него и от боли поползла вниз.

Это продолжалось несколько минут. Я корчилась на полу, испытывая острую боль по всему телу, а русалка смеялась, присев возле меня.

И в момент, когда мне начало казаться, что это никогда не закончится, я почувствовала облегчение. Тело обмякло. Я радостно выдохнула и настроилась на разговор. Сейчас или никогда. Я должна узнать, что же она хочет от меня. Зачем она появляется в моих снах и в моей реальности? Что несут за собой ее намеки?

Кое-как сев, я посмотрела на нее. Сейчас она не смеялась. Ее спина непривычно осунулась, в глазах заблестели слезы, уголки рта медленно потянулись вниз. Теперь-то она была настоящей. Сейчас я понимала, что она лишь хочет запугать меня, поэтому выбирает пугающее поведение и сомнительные локации. Выдохнув пару раз, я вновь попробовала заговорить, и вдруг у меня получилось:

– О чем ты предупреждаешь меня?

Русалка устало улыбнулась. Она аккуратно протянула руку к моему платью и, словно боясь его запачкать, взяла его краешками пальцев. Затем она со всей силы потянула меня на себя. Я упала головой ей на колени, и она, склонившись к моему уху, заговорила низким и хриплым голосом:

– Не влюбляйся в герцога. Уходи.

И все растворилось в одно мгновенье.

Открыв глаза, я увидела свое отражение в зеркале и девчонок, мило щебетавших о том, как я красива и элегантна.

Я постаралась сохранить невозмутимый вид, но судя по обеспокоенному взгляду Райаны, у меня не получилось. Она хотела подойти и что-то сказать, как вдруг в дверь постучали. Никогда в жизни я не была так сильно рада видеть Дэймонда. Он спас меня от неловкого разговора. А я понимала, что про русалку не должен знать никто.

– Мариника… оу, вы еще не закончили? Я помешал? – и он восторженно застыл, глядя на меня.

Сил ответить у меня не было, но таковые имелись у модистки:

– Нет, конечно. Мы уже все. Девчонки, нам пора. И поживее. – и она задорно мне подмигнула. Хотя б она поддерживала мою связь с Дэймондом.

После того, как все работницы вышли, герцог медленно начал подходить ко мне. Он остановился на расстоянии одного шага.

Я перестала дышать, когда он коснулся моей щеки. Он нежно провел рукою, заправляя прядь за ухо.

– Так-то лучше. Ты прекрасно выглядишь, Мари. Ты затмишь всех и покажешь, какой должна быть невеста герцога.

С одной стороны, мне стало приятно, но слишком тщеславно прозвучали его слова. Будто его волновали только мысли других обо мне. Хотя для богачей всегда была важна репутация. Поэтому Дэймонд и на свой наряд не поскупился. Он был одет в черный костюм с серебряной вышивкой. Сделал бы и золотую, но это позволялось только императорской семье.

Я развернулась к зеркалу, намекая герцогу последовать моему примеру. Так мы и застыли. Я и он за моей спиной. Идеальная картинка. Мы очень сочетались между собой, первое, что приходило на ум, глядя на нас, это слово роскошь. Роскошь, к которой я уже привыкла.

– Нам пора идти. – сказала я. Слишком уж интимным выглядел этот момент. Будто все это не фикция, а наша настоящая помолвка. Так, на которой мы влюблены и счастливы.

– Ты права, но подожди еще секунду. Я заметил, что ты свой кулон никогда не снимаешь. И я не хотел, чтоб он выглядел слишком одиноко.

Затем герцог из кармана достал футляр. Открыв его, я увидела набор и украшений: сережки и браслет. Они были в цвет моего кулона, даже имели такую ж мелкую вязь. Когда Дэймонд его так тщательно рассмотрел?

Кулон и сам по себе сочетался с моим образом, но теперь это стало главным акцентом.

– Спасибо, мне очень нравится то, что я вижу.

На это Дэймонд ответил самым искренним и нежным голосом, что я когда-либо слышала от него:

– И мне. – и смотрел прямо в мои глаза.

Чтоб не втянуться в омут его карих глаз и не растаять до конца, пришлось бежать к выходу. Дэймонд усмехнулся, но промолчал. За что ему спасибо. Я услышала голоса где-то внизу. Уже все собрались в бальном зале. Они ждали нас.

Гости прибывали весь день. Не знаю, как их тут разместили, но вроде поместились все. По правилам они должны провести тут одну ночь, но так как наша свадьба будет через четыре дня, то смысла уезжать нет. Значит, ближайшее время в этом доме будет очень громко. Пока меня не обязывают участвовать в мероприятиях и их организации, но после помолвки я официально стану представительницей поместья. Еще не хозяйкой, но свадьбой руководить буду я.

Я никогда не делала что-то подобное. Там, где я росла, церемонии не принято было устраивать. Мы только отмечали дни рождения тортом, который пекла Люсинда. Так что навыков организации у меня не было. Но я не могла опростоволоситься. За мной наблюдали сотни глаз. Я понимала, что вся элита попытается узнать, как можно больше про меня. Они будут ждать моей оплошности. У Дэймонда слишком много врагов и недоброжелателей. Становясь его женой, я принимала эти риски.

В этот раз организацией занималась специально нанятая женщина. Она занималась организацией праздников, в основном, конечно, свадьбами. Среди своих ее называли свахой. Поэтому я совсем не знала, какая будет концепция мероприятия, какие гости приглашены, что за музыка будет играть. Хотя последний пункт меня очень пугал. Я знала всего пару танцев, и то только те, что играли на крестьянских праздниках. Моими навыками невозможно покорить местную знать. Меня успокаивал тот факт, что бал будем открывать не мы, а император с императрицей. Это не очень честно по отношению к виновникам мероприятия, то есть нам, но и не на все помолвки заезжает сам Арчибальд. Так что я должна чувствовать благодарность за оказанную честь.

Сейчас же мы с Дэймондом уже подходили к главному входу в зал.

– Мари, запоминай. Всех уже представили и императорская чета уже там. Остались только мы. Как только зайдем, чуть приостановись. Дадим им рассмотреть тебя. Приветливо улыбайся, но не сильно дергай головой. Плавно повернись в одну сторону, посмотри на особо красивых дам. Сделай вид, что видишь каждого. Затем в другую сторону. Не обдели никого вниманием. Каждый гость должен запомнить, что ты на него смотрела.

– Как же я на всех посмотрю? Их же там больше сотни людей.

– Я всегда смотрю поверх людей. Это поможет и тебе.

– Спасибо. – без энтузиазма поблагодарила я.

– Дальше идем направо. Ты поймешь. Я буду вести тебя, просто расслабься. Туда поставили стол и кресла для Арчибальда с Викторией. Также их сын приехал и племянник. Подходим и здороваемся. Ты приседаешь в реверансе, я, так как вхожу в круг приближенных, с каждым переговариваю. Это все не дольше минуты. Отходим в сторону, они танцуют, мы смотрим. Поняла?

– Д-да. – может, сказать ему, что я не умею танцевать?

Но было поздно. Глашатай уже объявлял наше появление. Дворецкие открыли двери, и я услышала:

– … генерал армии Арчибальда первого, наместник и герцог земель Гарция, его светлость Дэймонд и его избранница ее светлость Мариника.

Мда уж. Мало я титулов нажила. Даже еще не невеста. Официально я ей стану после танца влюбленных. Его так назвали, потому что он является чертой между никем и кем-то. То есть до него мы друг другу никто, а после – жених и невеста.

Дэймонд мягко потянул меня вперед. Пройдя пару метров, мы остановились. Мы отдавали честь всем присутствующим и молча благодарили их за то, что они смогли посетить наше скромное мероприятие.

Свет ослепил мои глаза. Я словно только вышла из темной пещеры. Когда я проморгалась, я увидела огромное количество глаз, направленных на меня. Кто-то смотрел с ревностью, кто-то с завистью. Были и те, кто испытывали интерес, и те, кому я была безразлична. В первые секунды я потерялась. Я забыла все, что говорил герцог. Дыхание перехватило, давление поднялось. Я была на пороге паники. Но вдруг почувствовала, как Дэймонд взял меня за руку. Он мягко сдавил мою ладонь, концентрируя все мои чувства на этом. Его касание успокоило меня. Я зациклила эмоции на нем, не испытывая больше страха. Я гордо подняла голову и плавно повернула ее сначала в одну сторону, а затем в другую. Пока люди рассматривали меня, я оглядывала их. Многие дамы были одеты в гораздо более пышные и нарядные платья. Но все это выглядело либо дешево, либо вычурно. Некоторых леди действительно можно было назвать изысканными. Они придержались уместного стиля одежды, показывая свое превосходство осанкой и взглядом. Но ни одна модница не затмила меня. Я чувствовала, что захватила всеобщее внимание. И теперь я должна его удержать.

Дэймонд повел нас к императорскому ложу. Я вспомнила все свои тренировки, все попытки и пытки. Не знаю, как мой реверанс выглядел со стороны, но чувствовала я себя деревом. Надеюсь, моя миловидная улыбка, которая сейчас скорее смахивает на оскал, смягчит неприятное впечатление.

Но по выражению лиц венценосных особ ничего не было понятно. Они смотрели вроде бы мягко и даже дружелюбно, но глаза оставались холодными.

Пока Дэймонд беседовал с ними, у меня была возможность рассмотреть императрицу так близко. Она выглядела старше своего возраста. Ей было 37, но я с уверенностью могу сказать, что ей 45 и больше. Как бы не старались мастерицы, синяки под глазами скрыть у них не получилось. В каких-то местах проглядывали седые прядки. В ее глазах будто собралась вся скорбь мира. Неужели все так серьезно с наследником? Или она имеет другие поводы для волнения? Может, она знает про связь императора с Райаной? И, наверное, не только с ней. Как же эта женщина несчастна, если она выглядит так. Ведь расцвести можно только с любящим и любимым мужчиной. А между ними чувствовался только холод и пропасть.

– Мари. – пихнул меня Дэймонд под бок. Неужели я что-то не услышала. – Император спросил, помнишь ты своих родителей.

– Твой отец был славным моряком. Адам часто останавливался у меня во дворце. Мы были близкими друзьями. Я пророчил ему повышение. Я хотел сделать его капитаном морфлота. С ним мы б покорили не только сушу, но и море. Жаль, конечно, что он… – в эту секунду молчания император передумал говорить про любовь к русалке и сказал что-то менее шокирующее и более тактичное. – жаль, что он покинул нас так рано.

Но все мы знаем причину его смерти. Знает ли император, что я русалка? Не может такого быть. Он не оставил бы меня в живых. Почему ж тогда я слышала в его словах второй смысл и скрытую угрозу? Неужели Дэймонд проболтался?

– К сожалению, я не помню ни отца, ни мать. Но его светлость мне много рассказывал про времена, когда он был подмастерье у моего отца. – тут я слукавила. Мы никогда не поднимали тему моих родителей. Герцог сторонился ее.

– Славные были времена. – при этом Дэймонд странно переглянулся с императором. Что-то они скрывают. Но какая может быть тайна у них про моего отца? Как они вообще связаны?

– Что ж, думаю, пришло время открыть бал. Виктория, дорогая, поможешь мне.

Императрица обреченно вздохнула, но она не имела права отказать Арчибальду. Поэтому он повел свою жену в центр зала.

Я завороженно смотрела за их парой. Они смотрелись очень гармонично и танцевали так, будто всю жизнь только это и делали. Засмотрелись все. Среди зрителей я заметила и потускневшую Райану. Обычно радостная девушка сейчас стояла с каменным лицом. Она старалась не показывать боль, что она чувствовала, но я достаточно успела с ней пообщаться, чтоб понять, что что-то не так. Такая независимая девушка попалась в сети любви.

Она просто не замечает, как мужчины смотрят на нее. Даже Милош попал под ее обаяние. Хотя я ни разу не слышала, что он был кем-то увлечен. Моежт, это и хорошая идея? После свадьбы помирюсь с братом и приглашу его к нам. Как и Райану. Я понимаю, что он не может ей ничего дать. Почти. Он даст ей уверенность и покажет, что она привлекательна. Она не должна тратить себя на женатого мужчину и быть любовницей. Она достойна быть женой. Да и Милош посмотрит, какая жизнь есть, за ум возьмется, устроится на работу. Это я хорошо придумала.

Танец подходил к концу, и самое время было признаться:

– Дэймонд, я не умею танцевать. Даже танец влюбленных.

Герцог удивлено на меня посмотрел. Пару секунд он искал решение в своей голове, а затем сказал:

– Мелодия там простая. Любые движения будут гармонично смотреться. Так что я упрощу танец. Просто расслабься и доверься мне. Вести буду я. Просто иди за мной.

Как-то он слишком уверенно это говорил. Может, в себе он и не сомневается, а как же я? Ладно. Дэймонд же сказал довериться. Вот я и доверюсь.

По аплодисментам я поняла, что танец закончился. Император подошел к нам, передавая право быть хозяевами вечера. Значит, теперь мы в центре. Как зала, так и внимания.

Заиграла музыка. Дэймонд показательно пригласил меня на танец:

– Позвольте украсть вас на этот танец, ваша светлость.

Мне оставалось только вложить свою ладонь в его.

Люди расступались перед нами. От их взглядов было не по себе. Я и так волновалась и боялась что-то сделать не так. А тут еще и пара сотен глаз смотрели на меня и наблюдали за каждым шагом.

Видимо, пришло время навсегда забыть свои корни и понять, что теперь я для них своя. Я гордо подняла подбородок и выпрямила спину. Пусть смотрят.

Дэймонд развернул меня к себе и притянул за талию. Его рука обожгла меня даже через ткань. Мы стояли непозволительно близко. Я чувствовала его дыхание на своем лице. Подобрав момент, мы плавно задвигались. Наш танец действительно был упрощен. Но то, с какой уверенностью двигался Дэймонд и я за ним, нельзя было назвать простотой. Мы были огнем, мы были водой, мы стали одним целым. Мы кружились по центру зала, игнорируя взгляды гостей. Им пришлось отступать, чтоб не мешать нам. Говорят, танец – это дуэль, это борьба. Но это не в нашем случае. Я сразу подняла белый флаг и проиграла битву. Я доверилась герцогу, я расслабилась в его руках. Это было единение, а не соперничество.

Дэймонд чувствовал то же самое. Когда музыка подходила к концу, мы просто замерли. Уже жених прижимал меня к себе. Его ладонь гладила меня по спине, обжигая кожу. Вторую руку он положил мне на затылок. Его глаза нашли мои и замерли в немом вопросе. Впервые в жизни я чувствовала, что желание мужчины взаимно. Поэтому я сама потянулась к его губам.

Поцелуй был осторожным. Герцог боялся меня спугнуть или как-то надавить. Я была в его руках драгоценностью, фарфоровой куклой, которую не хотели разбить. От Дэймонда исходила такая нежность, что я чувствовала ее всем телом. Тепло разлилось по моим венам. Я поддалась навстречу жениху. Это был самый прекрасный поцелуй в моей жизни. Я впервые наслаждалась этим. И не хотела конца.

Но он должен был наступить. Я в испуге отпрянула от Дэймонда, который непонимающе посмотрел на меня. В начале мы обговорили дозволенные касания на публике. Такого я не разрешала. Почему ж он удивляется?