Текст книги "План: не влюбиться в герцога (СИ)"

Автор книги: Валя Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Ни на секунду нельзя оставить тебя одну. – сказал Дэймонд, ведя мен в обратную сторону. Ой, неловко получилось.

Чтоб не зацикливаться на этом, я решила начать свой допрос.

– А против чего бунтуют солдаты?

Герцог снисходительно на меня посмотрел. Конечно, я понимала, что это государственная тайна, а я считай просто прохожая. Но это не умаляло моего любопытства. Я решительно ответила на взгляд Дэймонда. Когда дело касается чего-то интересного, для меня не существует рамок.

Он по-доброму засмеялся.

– Хорошо, расскажу. Только ты сама понимаешь, об этом не стоит ни с кем трепаться. Иначе будут очень страшные последствия для меня. Император не прощает предательств, даже самых мелких.

После такого слушать было страшно, но еще больше интересно.

– Арчибальд издал указ о том, что любой, увидевший магическую тварь, должен сразу ее убить.

– Подожди! В смысле убить? Война ж закончилась, они уже побеждены давным-давно. Зачем их убивать? На каких основаниях?

Поток моих вопросов был остановлен необходимостью залезть в карету. У меняя была секунда передохнуть от осознания такой жестокой несправедливости. Я смогла лишь шумно выдохнуть и решительно ждать ответа.

– Все нечеловеческие существа стали слишком сильны. Мы перебили большую часть, но они ж создания природы. Она благоволит им. Всю магию убитых она подарила оставшимся. Поэтому сейчас многие из них сильнее даже меня. Ты-то должна была почувствовать какие-то изменения, что-то новое. – тут я побледнела, вспомнив про мою гостью-русалку. – Хотя такие полулюди, как ты, совсем не изучены. Никто не знает, как твоя магия отреагирует на это.

И я совсем не знала. Я до сих пор могла только чувствовать и видеть чужую магию. Эта способность была достаточно редкой среди людей, хоть она и совсем не ценилась. Отголоски магии могли чувствовать абсолютно все создания мира. Я же просто видела ее следы и чувствовала силу волшебника. Досталось ли мне это из-за того, что я русалка, или это был просто дар, я не знала. Но никаких изменений я не чувствовала. Теперь я только могла видеть русалку, которую не видел никто и, следовательно, за ее счет дышать под водой. Считалось ли это изменением?

– Раньше солдаты были не против войны, так как по законам мироздания при военных действиях убийца не получает откат. Но если кто-то убьет магическое существо просто так, то он получит проклятье. Никто не хочет получить что-то смертельное лишь из страха императора. Он и так очень хлипко держится на своем троне. Война с более сильными существами уничтожит его.

– Почему ж он так против волшебных созданий?

– Мари, сила – это власть, контроль – это власть. А их нельзя контролировать. Их магия не подчиняется людским законам. Их защищает природа. Их дары разнообразны и неповторимы. Наши ж силы ограниченны и однообразны. А уж дети, рожденные от разных рас, не исследованы. Таких случаев известно очень мало. Но каждый такой ребенок был сильнее целой армии.

– Так с ними надо объединяться, а не уничтожать. Император слишком эгоцентричен.

– Лучше никому такое не говори.

На этом разговор был закончен. Вынесла я из него следующее: никто не должен знать, что я русалка; девушка из моих снов явно не просто плод моих фантазий. Это меня пугало. Она что-то хотела мне сообщить тогда в озере. Но я совсем не понимала ее намеков. Поэтому я была решительно настроена узнать у нее все, когда она появится в следующий раз. Если она появится. Хотя в этом я практически не сомневалась.

Мы подъехали к неприметному одноэтажному зданию. И это тюрьма? Что-то совсем не похоже. Скорее домик обычной бабушки, которая ухаживает за своим огородом и нянчит четыреста котов. Ну что ж. Видимо, я совсем не разбираюсь в тюрьмах.

Свои выводы я поменяла, как только мы зашли внутрь. Оказалось, что за неприметным домиком скрывается огромное многоуровневое здание, этажи которого идут вниз. Здесь было мало света и совсем не было окон. Все работники ходили строго в строю, не было слышно никаких разговоров. Атмосфера была не просто гнетущей, она была смертельной. Ощущались только безнадежность и обреченность.

Я старалась ни на миллиметр не отходить от жениха. Я даже трусливо схватилась за его руку и шла хвостиком за ним. С нами, а точнее с герцогом, все здоровались громко и четко, вставая со своих мест. Даже осужденные, которых куда-то вели, тормозили вместе со всеми и отдавали честь Дэймонду. Что ж он за человек-то такой страшный? Еще и добил меня своим рассказом:

– Это тюрьма не для обычных преступников. Здесь сидят только изменники, предатели, революционеры, шпионы. В общем все, кто действовал против императора. Но они здесь ненадолго. Это место – просто посредник. Здесь дожидаются своего наказания, смертной казни.

Мурашки побежали по всему телу. Ком встал в горле. Что за ужас. Я не планировала бывать в таких местах.

– А мы куда идем?

– Я иду в допросную, а ты ждать меня в коридоре.

Меня до чертиков напугала идея остаться тут одной.

– В каком еще коридоре? – спросила я дрожащим голосом.

– Дорогая, со мной ты в любом случае пойти не можешь, останешься на первом этаже. Здесь только кабинеты служащих, здесь ты ни на какого преступника не наткнешься. Подожди меня вот на этом диванчике. – Дэймонд указал на сиротливо стоящую скамейку, обтянутую какой-то простынёю.

Я была обескуражена выбранным им обращением ко мне. Только это и спасло Дэймонда от моего сопротивления. Я немой куклой пошла к скамейке. И также молча плюхнулась на нее.

Мне оставалось только наблюдать за удаляющимся Дэймондом. Я осталась одна и совершенно не знала, что делать. Стены давили на меня. Здесь было темно, как ночью. Поэтому я просто решила считать кирпичи. Стены здесь были не особо украшены обоями, поэтому простор для счета был огромным.

На сто двадцать третьем кирпиче меня отвлек какой-то шум справа. Из самого темного угла, который я видела в своей жизни, я услышала призывающий голос.

– Эй, эй ты, русалка, подойди незаметно ко мне.

Разумеется, я и не шелохнулась. Во-первых, не самое надежное предложение, во-вторых, я онемела от страха, ну и в-третьих, какая я еще русалка. Я самый человечный человек на свете.

– Да не бойся ты. Я тоже… я тоже русалка. Мне нужна твоя помощь.

Наверное, я не очень умная или слишком любопытная. Потому что уже через секунду я осознала себя идущей на голос.

Когда глаза привыкли к темноте, я увидела девушку, скрутившуюся на полу. Она сидела спиной к стене, прижав к себе … хвост. Такой же длинный, как и у русалки из сна. У девушки были очень длинные рыжие волосы, которые скрывали ее наготу. Она уставилась на меня в немой просьбе. Хотя скорее немой приказ.

– Ну, чего ж ты ждешь? Меня надо отсюда вытащить. Мне срочно нужно в воду. Я скоро совсем высохну!

– Эээ, нуу… так мокрой же неудобно. – кто сказал этот бред? Это ж я.

– Недалекая, что ли? Эй ты, полоумная, ты что, не видишь, что я русалка. У меня хвост. Я умру, если высохну. – гневно сказала русалка, смотря на меня, как на дуру. И я решила уверить ее в этом мнении.

– Да? Я и не знала. – русалка закатила глаза. – А что ты тут делаешь?

– Сбегаю, что тут непонятного?

– Куда? – да, сегодня я не блистала. Но ситуация действительно была нестандартной.

– Так, ты либо просыпаешься сама, либо я тебе помогу. Знаешь, какой у меня дар? Я могу взглядом заставить человека делать все, что угодно.

– Почему ж ты не заставила какого-нибудь солдата просто вынести тебя?

– Не глупая все-таки. Не обмануть тебя. Я могу приказывать только человеческим девушкам.

– Бесполезный дар в данной ситуации. Ты ж сама сказала, что я русалка. Как ты это, кстати, поняла? – секретность наше все.

– Так от тебя рыбой за километр прет. Ты, видимо, из семейства радужных, только у них темные волосы.

Она замолчала, наткнувшись на мой не понимающий взгляд.

– Ты хоть что-то про русалок знаешь? Существует множество семейств. Я из огненных. Мы все рыжие и обладаем силой внушения. Радужные имеют среднестатистические цвета волос, все оттенки русого. В общем не цветные. А магия у вас слабенькая.

– Какая? – спросила я в предвкушении. Я чувствовала, что прикасаюсь к чему-то родному. Что я вот-вот узнаю, откуда я все-таки, кто я такая.

– Ну чувствуете магию на более глубоком уровне, умеете менять ее следы или удалять их. В общем работаете с чужой магией.

– А блондинки к какому семейству относятся? – спросила я, вспомнив про знакомую мне русалку.

– Ой, этих много. Смотря, какой хвост. зеленый, значит, стихийные, они стихиями управляют. А если голубой, то это русалка снов. Они по снам ходить могут, только они очень редкие.

– А что такое семейства? Семьи?

– Не, ну ты реально глупая. У русалок нет семей. Мы не подвержены человеческим устоям, что ребенок должен жить с родителями. Ребенок сразу отправляется к таким же, как он. К семейству. К тем, кто имеет такие ж особенности.

– Что за ужас? Я так хотела найти своих родных. – тут я сама не поняла, как это сказала. Я действительно верила, что отпустила эту детскую мечту. А, оказываетс, я нет.

– Ну, ты ж не полноценная русалка. Найди своих родственников со стороны человеческого родителя. В чем проблема? – и так буднично она это говорила, что аж взбесила. – Так, мне не до твоих сердечных метаний. Нам нужно меня отсюда вытащить. Давай поторопись, пока нас не заметили.

– Я еще не согласилась тебе помочь. Ты кто вообще такая, как ты сюда попала?

– Я Миринда. А сюда меня просто запихнули. Солдат, который на меня наткнулся, не смог меня убить. Он-то и отправил меня сюда в надежде, что меня кто-то еще грохнет. Пока смельчаков не нашлось.

– Какой ужас! Миринда, мы тебя спасем. Меня, кстати, Мариника зовут.

– Давай, Мариника, уж поторопись как-нибудь.

Я совсем не знала, как ее спасти. Но решила для начала проверить, нет ли кого рядом. Не дай бог на кого-то наткнуться, а уж тем более на Дэймонда. Это ж поставит его в ужасное положение перед императором. Только представьте, невеста генерала армии спасает заключенную.

Никого рядом не оказалось. Я подошла к Миринде.

– А как ты вообще сюда добралась? Как высвободилась из тюрьмы?

– Мариника, не тупи. Меня никуда и не сажали. Меня просто оставили тут высыхать, чтоб никому не пришел откат.

Значит, двигаться она никак не может, раз сюда попала не сама. От отчаяния я решила просто тащить ее в сторону выхода. Да, там было много охранников, но в этот момент я про это забыла.

Русалка оказалась очень тяжелой. Ее хвост весил, наверное, как я сама. Поэтому шли мы очень медленно. Тем более Миринда все время ныла. Что я царапаю ее хвост. Из-за этого мне приходилось все время останавливаться и затыкать ее.

До поворота к выходу мы на удивление добрались незамеченными. Но тут услышали голос.

– Ну что, Клайс, готов к сегодняшнему выходному? Уже месяц пашем без перерыва. Совсем император помешался со своими нелюдями. Каждый день привозят. Работаем сверх меры.

– Да о чем ты, какой еще выходной. Сегодня каких-то бедняг протестующих привезли. Так что и не мечтай об отдыхе.

Двое солдат приближались к нам. Они обсуждали тяжесть работы, припоминая императора. Таких слов я еще не слышала. Как же его не любили.

Я уже готовилась к раскрытию моего гениального плана-спасения. Как в один момент их окликнул знакомый голос.

– Вы чего прохлаждаетесь? Живо работать. – сказал Дэймонд, заворачивая за поворот, где он и наткнулся на нас.

Пред ним предстала очень сюрреалистичная картина. Его невеста в позе задом к верху одной рукой держала русалку подмышкой, а второй закрывала ей же ее болтливый рот. Русалка в свою очередь кусала его невесту и растянула свой хвост на весь коридор.

Сказать, что Дэймонд был в шоке, это ничего не сказать. Он просто замер, нечитаемым взглядом смотря на меня.

– Что ты делаешь, Мари?

– О, а у нашей глупышки и жених есть. – сказала, освободившаяся о моей руки, Миринда.

– Кто это? – спросил герцог, глядя на меня.

– Это… ээээ … Миринда. Я ее спасаю.

– От кого?

– От вас. Ее собирались убить. Просто так.

Тут русалка почуяла неладное:

– Мариника, зачем ты ему все рассказываешь? Кто он вообще такой?

– Я жених Мариники, при этом генерал армии Арчибальда первого.

Тут-то надежда спастись покинула не только меня, но и Миринду. И правда, зачем я ему все рассказала. Вот, что со мной делает доверие, я становлюсь слишком неосмотрительной. Хотя с Милошем такого не было. Может, я просто верю, что Дэймонд поможет нам.

– Мари, только не говори, что ты ее хотела вытащить через охрану. Чем ты вообще думала? Сначала тебя посадят, ее убьют, а меня сначала сутками пытать будут, а потом кинут в тюрьму подыхать. – с такой злобой во взгляде он со мной еще не разговаривал. Хотя я понимала, что он прав. Поэтому попыталась сгладить свою ошибку.

– Дэймонд, я по– другому не знаю, как ее отсюда вытащить. Может, ты мне поможешь.

Миринда усмехнулась, а Дэймонд обреченно выдохнул.

– Конечно, помогу. Что ж мне еще с тобой делать? Сейчас выйдем через черный вход, там не будет никого еще минут десять. Километра два отсюда есть река. Ты сможешь через нее уплыть? – обратился он к Миринде.

Та утвердительно махнула головой. Мы вдвоем потеряли дар речи от его решения мне помочь. Кто ж думал, что тот, кто возглавлял войну с этими самыми русалками, сейчас будет ее спасать?

Однако все случилось, как Дэймонд и сказал. Мы без проблем вышли из здания. Далее герцог пригнал нашу карету, пока мы прятались в кустах. Он же поместил Миринду в карету, накрыв свои плащом ее хвост, который еле поместился в карету. Мне же пришлось сесть на Дэймонда, так как места в карете совсем не было.

Не могу сказать, что мне не понравилось. Но это было очень волнительно – чувствовать руки жениха на своей талии, то, как они обжигают меня даже через ткань. Чувствовать его горячее дыхание на своем лице и ловить его внимательный взгляд то на моих губах, то на моем вырезе.

Я старалась не анализировать это, просто молилась, чтоб мы быстрее приехали. Но путь длился слишком долго. И вот уже, когда, потерявший контроль, Дэймонд потянулся к моим губам, мы наконец-то приехали.

9 глава

Я буквально выпрыгнула из кареты. Юбка зацепилась за хвост Миринды, я полетела вниз. Сделав несколько кувырков, я попыталась быстро встать. Но голова закружилась, и я снова падала. За талию меня перехватил все тот же обладатель горячих ладоней. Я вся похолодела, и лишь на этом контрасте я смогла прийти в себя.

Из кареты послышался голос с усмешкой:

– Ну что, голубки, меня собирается кто-нибудь вытаскивать?

Я сразу отпрянула от Дэймонда, но подметила его руку, которая задержалась на моей талии, и его удивленный взгляд, направленный на собственную ладонь. Что ж, мы оба не ожидали от тебя такого, Дэймонд.

Герцог направился к карете, ловким движением он вытащил оттуда Миринду и взял ее на руки. Ее длинный хвост тянулся шлейфом. Чтоб избежать нытья о том, что ее ухоженный хвостик, в который она втирает все масла мира, пачкается, мне пришлось его нести.

Благо, озеро оказалось недалеко. Выгрузив свою ношу, мы остались, чтоб попрощаться.

– Спасибо тебе, Мариника. Мне очень повезло, что именно ты попалась мне в этот день. Ты русалка, еще и глупенькая. Отличный вариант спасения. И вам спасибо, генерал армии Арчибальда первого. Хоть вы и возглавляли этот ад, но есть в вас что-то хорошее. Либо ж невесту свою любите. В любом случае спасибо вам обоим за помощь.

Язык без костей этой русалки заставил меня всю покраснеть. Но я не думаю, что Дэймонд помог нам из великой любви ко мне. Только лишь его долг защищать меня, а в тот момент я очень нуждалась в помощи.

– И мы были рады помочь тебе, Миринда. Надеюсь, домой вернешься без происшествий и…

Но я не договорила, потому что эта наглая русалка обрызгала меня водой и просто уплыла. Вот же… И помогай людям и нелюдям после этого.

Дэймонд посмеялся с моего обиженного вида и жестом позвал меня к карете. Неловкости я не чувствовала рядом с ним. Так как сейчас все мои мысли были заняты русалками. Миринда определила меня к радужным и натолкнула на мысль найти родственников отца. Единственный, кто мог мне помочь, это Дэймонд.

– Дэй, слушай, а у моего отца были родственники? Или есть?

– Нет, Мари, насколько я знаю, он был один всю свою жизнь. Это нас с ним и сблизило. А с чего ты вдруг спросила? Если ты хочешь найти каких-либо своих родственников, то очень сильно тебе не советую.

– Почему? – выдала я свои намерения.

– Потому что если будешь искать кого-то со стороны матери, то лишь привлечешь к себе внимание. А со стороны отца никого нет. А если и есть, то все знают, кто его дочка. Не навлекай на себя беду.

Совету герцога я решила внять, но лишь пока. Сначала нужно получить уверенное положение в обществе, а затем уже разбираться с призраками прошлого.

Я рассказала, как добраться до своего старого дома. И принялась готовиться к встрече. Я очень надеялась не встретить никого из старой семьи, а особенно Филиппа. Все мое показное спокойствие могла разрушить одна встреча. А мне этого не хотелось.

Проезжая знакомые дворы, я погрузилась в воспоминания. На этой улице я бегала с Милошем к пруду, на это дерево мы лазили на скорость. За этим магазином меня впервые попытались обидеть мальчишки, но меня защитил Филипп. В этой канаве я нашла кошку, которую притащила домой, и которую собственными руками возвращала обратно. Мне не разрешили ее оставить, несмотря на мои слезы.

А в этом заброшенном здании я ночевала первую неделю после того, как меня выгнали из дома. Здесь же меня впервые избили, приняв за бездомную. Хотя ей я и была.

Все эти воспоминания еще больше расшатали мои нервы. Я схватилась за руку Дэймонда, чтоб почувствовать, что я в безопасности. Тот слава богу не стал ничего говорить, лишь крепче прижал меня к себе. В таком положении мы и доехали до самого бедного дома в самом бедном районе. На это раз путь казался мне очень быстрым. Наверное, я пыталась оттянуть момент приезда и слишком концентрировалась на времени. Вот оно и пробежало.

Минут десять я еще настраивалась, чтоб выйти. Когда взгляд Дэймонда казался уж слишком недовольным, я все-таки вышла.

За восемь лет тут совсем ничего не поменялось. Все тот же старый домик, те же сараи. На той же лужайке пасутся козы. Дверь до сих пор закрывают палкой, а окна, наверное, с моего ухода остались немытыми. Люсинда это не любила, заставляла меня мыть их. Опрометчиво с ее стороны было выгонять меня. Рабочую силу потеряла. Эх.

Я прошлась вдоль забора, надеясь увидеть Милоша за работой во дворе. Но первичный осмотр не показал его следов. Я в принципе никого не увидела. Значит, войти все-таки придется.

Я отодвинула палку и зашла во двор. Каждый шаг давался непросто. Ноги стали тяжелыми, будто металлом прикованы к земле. Каждое движение стоило мне всей силы воли. Эти жалкие три метра я шла минут пятнадцать. Герцог остался за дверью, я не хотела, чтоб он виделся с Милошем. Я не думаю, что тот одобрил бы мою связь с кем-то, кого мы так долго презирали. Поэтому за моей пыткой он просто молча наблюдал.

Я чувствовала его взгляд всей своей кожей. Он был терпеливым и понимающим. Благо, он не чувствовал жалость ко мне, либо ж не показывал ее. В любом случае я ему за это благодарна. Я и сама не ощущала себя жалкой.

Это придало сил пойти нормальным и уверенным шагом. Я даже бойко постучала в дверь. Целых три раза. И стала ждать.

Через минуту послышались торопливые шаги. Дверь открыл Милош.

– Мариника? Что ты тут делаешь? – затем он быстро затянул меня внутрь, не забыв заметить Дэймонда, который напряженно стоял у калитки. Не знаю, чем он думал, но как-то он догадался приветливо кивнуть Милошу головой.

– Заходи быстрее. Что этот тут делает? – спросил он, кивнув в сторону выхода. – Ты ж знаешь, что тебе лучше тут не появляться, тем более приводить сюда какого-то мужика. Чем ты думала, Мариника?

Как же он был обеспокоен. Я понимаю, что он был на стыке двух ненавидящих друг друга сторон. Ему и так тяжело было восемь лет тайно поддерживать со мной общение. Все-таки это трудно– идти против семьи, хоть он и меня называл своей семьей. Но это не повод так грубо сейчас со мной разговаривать.

– Успокойся, Милош. Мы не в гости к вам пришли, чай просить не будем. Я пришла за своими документами. Помнишь, я тебе их лет пять назад отдала. Дай мне их, пожалуйста.

– Какие еще документы? Зачем они тебе? Что ты задумала?

– Не так много вопросов, Милош. Просто дай мне их и все. Можешь поверить, со мной все хорошо и даже лучше, чем когда-либо было. Я живу в большом доме и не планирую больше красть. Твои мечты по поводу меня и моей деятельности осуществились.

– Совсем нет. Мариника. Но не об этом. Где ты, говоришь, живешь?

Я подумала, что могу ему все рассказать. Мы знаем друг друга всю жизнь, я доверяю ему, почти как самой себе или Дэймонду. С чего бы такое сравнение? И тем более мне не хочется, чтоб Милош волновался обо мне. У него слишком впечатлительная натура.

– Я живу у Дэймонда. Он генерал армии. Он помог вытащить меня из той ситуации с советником и предложил свою помощь. Я согласилась.

– Что он подразумевает под помощью? И что он хочет взамен?

– Ничего он от меня не хочет. Он знал моего отца. Настоящего отца. И обещал ему присматривать за мной. Но совесть проснулась только сейчас, поэтому раньше он и не думал обо мне, но он так вовремя появился, Милош. Так что я ему очень благодарна.

– Ты что, ему доверяешь? О боже, Мариника. Ты влюбилась в него? В каких вы отношениях? – в его глазах читалось очень сильное беспокойство. Он всегда чересчур опекал меня, хоть и младше меня на четыре года. Это не мешало ему выставлять меня слабой девчонкой, которая не понимает ничего в жизни.

– Я не влюбилась ни в кого, о чем ты вообще? Но он правда предложил мне нечто, что может натолкнуть на такие мысли. Он предложил мне стать его женой.

Краска сошла с лица моего старого друга. Мне показалось, что в его глазах рухнул целый мир. Руки опустились по швам. Он будто в миг потерял все жизненные силы.

– Ты согласилась? – выдавил он из себя шепотом.

– Да, я понимаю, что ты волнуешься и думаешь, что знаешь, как мне лучше жить. Но это не так. У меня все под контролем. Я ему доверяю. Он многое делает для меня и дает чувство защищенности. Можешь постараться меня понять?

– Мариника, я тебя молю, не совершай эту ошибку. Таким, как он, не нужны такие, как ты. Он просто поиграет тобой и выкинет обратно на улицу.

– Милош, не смей мне такое говорить. А если он и выкинет меня, то ничего. Я уже привыкла. Когда-то и из этого дома меня выперли, наплевав на мое доверие и полную зависимость. Старая боль – не повод отказываться от попыток найти что-то лучшее. Я лучше буду переживать боль снова и снова, чем буду бояться где-то в уголке всего, что может изменить мою жизнь. Надо быть смелым перед судьбой. Чего и тебе желаю.

– Смелость всегда пресекается обстоятельствами.

– Это слова труса. Принеси мне мои документы, и мы уйдем.

Я попыталась не показать, как сильно меня задели его слова. Я считала его самым родным человеком в мире. Но он выбрал осуждение, а не понимание. Даже если это и волнение, то все равно не правильно. Сперва он должен подумать, что это значит для меня, а не о своих бесконечных переживаниях, загоняющих меня в жесткие рамки.

Милош молча пошел вглубь дома. Его спина осунулась, ладони были сжаты в кулаки. Он бросил на меня очень долгий и глубокий взгляд. Я отвернулась, чтоб не показать, что его осуждение ранит меня.

Через несколько минут он вернулся, держа в руках аккуратно сложенные бумажки. Что ж, спасибо, что сохранил. Милош медленно протянул мне документы, пристально смотря в глаза. Он явно пытался таким образом повлиять на меня. Как он мог не понимать, что я лучше выберу риск, чем рутину. Судьба протягивает мне золотую руку помощи. Я приму ее, даже если под золотом скрывается гавно.

Я вырвала из его рук документы и вышла, сухо попрощавшись. Но на пороге Милош схватил меня за руку и притянул к себе в объятия. Я увидела гневный взгляд Дэймонда, но все это потерялось от чувств, что накрыли меня. Облегчение о того, что Милош все же обнял меня. Надежда, что он поймет и поддержит меня. Все же его присутствие в моей жизни было слишком важно для меня. Я не хотела терять человека, который был со мной в самые тяжелые моменты моей жизни. Возможно, мои чувства к нему были эгоистичны. Но это не отменяло их наличия. Я любила его, как брата, как друга, как самого родного человека. Надеюсь, перемены в моей жизни не станут причиной того, что мы прекратим общение. Я хочу видеть его в своей новой жизни.

Мы долго стояли, обнимаясь. Когда уже настала пора прощаться, Милош шепнул мне на ухо:

– Я всегда буду на твоей стороне, и не дай бог он обидит тебя. Только скажи мне, и я заберу тебя.

– Хорошо, Милош. Только не бойся, этого не случится. Все будет отлично. Пока.

И с облегчением в душе я шла уже в сторону моей новой жизни. К Дэймонду, который все это время спокойно ждал меня у забора. Он не смотрел на меня. Сейчас он вел молчаливый диалог с Милошем. Не знаю, что они прочитали в глазах друг друга, но Милош напрягся, а Дэймонд усмехнулся. Дальше Милош не видел смысла стоять и провожать нас, поэтому он ушел в дом, я бы сказала, что ему срочно нужно было побыть одному и понять свои эмоции.

Я же не нашла в себе сил что-либо сказать герцогу. Я чувствовала эмоциональное опустошение. Я просто приплыла в его объятия. Он широко раскрыл свои рук, приглашая меня в самое укромное место в мире. И в этот момент я наконец-то почувствовала себя, как за каменной стеной. Вот это, оказывается, как. Приятно. Я была готова вечность стоять в его крепких руках, но нас отвлек голос. Знакомый голос произнес:

– Не помешал?

Я дернулась и вырвалась из объятий Дэймонда. Резко повернувшись в сторону голоса, я увидела его, мужчину, который лишил меня доверия к другим мужчинам на восемь лет. Я увидела того, кто очень долго снился мне в кошмарах. Того, кто испортил мне подростковую жизнь и отправил на кривую дорожку. Я увидела Филиппа.

– Нет, молодой человек, вы нам не помешали. – ответил ему Дэймонд. Вряд ли он догадался, с кем говорил.

– Никуль, – он одним словом заставил меня всю сжаться. – а что это за господин? – с издевкой в голосе спросил этот урод.

– Дэймонд, пойдем отсюда, пожалуйста, нам уже пора домой. – произнесла я негромко.

– Подожди, Мари. Позвольте мне представиться, Генерал армии императора Арчибальда первого, герцог земель Гарции, Его Светлость Дэймонд. А вы, позвольте узнать, кто?

– А я сводный брат Ники, Филипп. Дорогая, рад тебя видеть. Мы по тебе так скучали. А кем тебе приходится этот напыщенный богач?

Ненависть к богатым людям была у нас семейным, если можно так сказать.

– Это не твое дело… – начала было я, но меня перебил герцог.

– Я жених Мариники. Моя невеста права, нам уже пора идти.

– Э, подожди, жених. – Филипп схватил герцога за плечо и развернул к себе. Видимо, за этим действием должны были последовать какие-то гневные слова, но он ни то, что не успел ничего сказать, я даже не успела что-либо подумать. Герцог молниеносно повалил его на землю, заломил плечо и угрожающе произнес:

– Что ты себе позволяешь, псина? Восемь лет ты спокойно жил, но знай, что теперь у нее есть, кому ее защитить. Я тебе такую жизнь устрою, что ты меня о смерти молить будешь. Оглядывайся, когда ходишь по улицам. Ты меня понял, ублюдок? Ты меня понял??

Тому оставалось лишь промычать что-то невнятное. Герцог откинул Филиппа от себя и показательно вытер те места, где он его касался. Как унизительно.

Затем герцог развернулся и, взяв меня за руку, пошел к карете. Мы молча сели. Дэймонд дал знак отъезжать, и мы наконец-то отправились в путь. Первые минут десять я молча находилась в шоке. Меня всю трясло. Как собственно и герцога. Только на меня подействовал давний страх и воплощение моей паники, а на Дэймонда злость. Он долго не мог успокоиться, покрывая Филиппа такими словами, что у меня уши в трубочку свернулись. Но это меня и успокоило. Фантазия у Дэймонда была очень богатой. Он желал Филиппу побывать в самых разных местах. Не знаю, почему, но мне это показалось очень забавным.

Сначала я просто издала смешок, затем другой. Потом меня было уже не остановить. Я смеялась до слез, согнувшись в три погибели. Дэймонд обеспокоенно на меня посмотрел. Сначала он тоже попробовал посмеяться, видимо, чтоб поддержать меня. Но когда мой смех стал истеричным и плавно перешел в слезы, он перестал притворяться. Он прижал меня к себе. Двумя руками взял мое лицо и заставил посмотреть на себя. Он говорил какие-то успокаивающие слова, но я его не слышала. Все напряжение, копившееся во мне с тех пор, как меня схватили при ограблении советника, выходило через мои слезы.

Не знаю, сколько я плакала, но очнулась я уже лежа на ногах Дэймонда головой. Он мерно гладил меня по волосам и молчал.

Я стремительно встала, напугав жениха. И посмотрела на него диким взглядом.

– Это мы обсуждать не будем. – сказала я убийственным голосом. Я не привыкла, чтоб кто-то видел меня в моменты слабости.

Дэймонд понимающе кивнул и показательно уставился в окно. Я последовала его примеру. По природе я поняла, что мы уже приближаемся к нашим владениям. Я специально начала употреблять множественное число, чтоб привыкнуть к этому. И у меня очень легко это получилось. Мысленно я уже давно была замужем за Дэймондом и во всю тратила его деньги, ничем кроме этого не занимаясь. Не могу поверить, что все это впереди. Беспечная и богатая жизнь – мечта любой девочки, пережившей голод и нехватку элементарных женских вещей, вот я об этом и мечтала.

Хоть я и понимала, что мне долго нужно будет привыкать к тому, что можно тратить, сколько надо. Я же надеюсь, наш брак это подразумевал. Иначе смысл?

Сейчас у меня были деньги, причем приличные. Но когда перед тобой маячит жизнь без ограничений, жизнь по средствам уходит на второй план.

Считая деньги герцога, я успокоилась и даже приняла равнодушный вид. Оставшийся путь я провела, наполняясь гармонией. Я представляла, какие мне платья завтра привезут. Я уверена, что выделю на их примерку целый день. Могу ж я позволить себе такую слабость!

Остановились мы не у поместья.

– Мне надо занести наши документы поверенному. Подожди несколько минут. – предупредил меня герцог.

Да сколько угодно, лишь бы выйти за тебя и твои деньги.

– Хорошо. – но ответила я так.

Дэймонд не заставил себя ждать. Но вышел он какой-то напряженный.

– Все хорошо? – спросила я.

– Нормально.

Мда. Многословно. Я решила, что он напряжен тем, что в его жизни скоро будут сильные изменения. Мы уже сообщили закону о своих намерениях сочетаться браком. Теперь пути назад не было. Если он чувствовал удавку на шеи, то я чувствовала открывающуюся свободу. Хоть мне и неприятно стало от его настроения. Может, я все придумываю? Он скорее всего просто устал. День был весьма долгим и тяжелым.