Текст книги "План: не влюбиться в герцога (СИ)"

Автор книги: Валя Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Райана рассказывала о том, как ей пришла идея открыть свой дом мод, и как это было тяжело. Сначала ее никто не поддерживал. Она была из аристократичной семьи с богатым прошлым. Все, что ей светило, это замужество с богатым мужчиной. Но ей так не хотелось. Ей хотелось смотреть не на деньги, а на собственные чувства и отношение возлюбленного к ней. Поэтому она отреклась от помощи и фамилии рода. Первое время с деньгами было трудно, она работала в таверне. Однажды ночью, когда она смотрела на звезды после тяжелого рабочего дня, ей в голову пришла идея. Она сшила себе платье с россыпью паедок, словно звезды на небе. Такое тогда никто не носил, и все столичные модницы стали замечать девушку, что ходит на рынок в платье, выглядевшим дороже, чем их собственные. Одна из них спросила, где Райана взяла такое платье. Та в шутку сказала, что в доме мод Райаны. Однако девушку это не повеселило, она заказала такое ж платье себе. И тогда к подруге пришла идея. Сначала все шло хорошо, но потом подняли аренду здания, в котором она организовала свое ателье. Тогда ей на помощь и пришел император, который встретил ее при заказе одежды для императрицы. Между ними закрутилось все естественно, он не приказывал. Все было искренне и по-настоящему. А сегодня он разговаривал с ней, будто ни разу не грел в своих обьятиях.

После таких откровений и я должна была что-нибудь рассказать. Но готовы ли были девочки услышать мою историю? Это привычная ситуация, что один из друзей доверяет другому полностью и рассказывает свои глубинные секреты, а второй не говорит даже про собственные ощущения в обычных ситуациях. Я знаю, что мне можно доверять, поэтому внимательно слушаю всех и всегда. Меня ж много раз предавали. Я разучилась верить людям. И в этот момент не смогла себя перебороть. Поэтому я ограничилась рассказом про Милоша, про свое собственное детство в бедном районе. Про то, как училась готовить и убираться. И на удивление, я быстро погрузилась в рассказ о прошлом. Я начала вспоминать все больные моменты, когда меня били по пустякам. Я рассказала про приставанье Филиппа и про то, как меня выгнали. Это все накрыло меня до такой степени, что я заплакала. И девчонкам уже пришлось успокаивать меня. Так мы с ними и заснули, обнимая друг друга прямо на полу.

Но и во сне мне не дали отдохнуть. Я очнулась, сидя на стуле в белой комнате со связанными руками. Напротив меня стоял аквариум, который вместил в себя человека, а точнее русалку. Одну мою знакомую русалку, которая с ненавистью уставилась на меня.

А затем она закричала, да так, что у меня натуральным образом потекла кровь из ушей. Ни укрыться, ни убежать я не могла. Поэтому это были три минуты настоящих пыток.

Когда она все же успокоилась, я уже проклинала все Елейские воды с их обитателями. Я злобно посмотрела на нее и уже хотела высказать своем мнение о ее визитах, причиняющих боль, как она меня опередила:

– Тебе говорили не влюбляться в герцога! Почему ты не слушаешь меня?

– Я не влюблена в него.

– Это лишь вопрос времени. Смотри, девочка, потом будет поздно. И ты вспомнишь мои слова. Вспомнишь, что я тебя предупреждала!

И в этот миг все растворилось. Я проснулась совершенно одна все на том же полу. Девочки, видимо, уже ушли.

Первым делом я проверила свои уши. Но я не чувствовала боль и не обнаружила следов крови. Значит, это осталось во сне.

Теперь настало время подумать. Зачем я русалке? Откуда она обо мне знает? Почему она против Дэймонда, и должна ли я к ней прислушиваться? Все эти вопросы крутились у меня в голове, но ответы не находились. Я не чувствовала от Дэймонда угрозу. Да, у них была какая-то тайна с императором. Но герцог все мне объяснил и теперь я могла ему верить. Я не собиралась прислушиваться к незнакомой русалке, которая к тому же причиняла мне боль.

За окном было уже светло. Я поторопилась убрать следы вчерашнего отдыха, чтоб слуги ничего не подумали плохого. Нужно было держать марку. Послезавтра я стану герцогиней. Помехой была только русалка, даже император отступил. Ему почему-то была выгодна наша свадьба. А я привыкла угождать вышестоящем.

После этого я наполнила себе ванну и позволила расслабиться. За этот час мои мысли очистились, а цели снова стали видны.

Когда я выходила из ванны, в дверь постучались. После приглашения зашла Диана.

– Доброе утро, Мариника. Герцог сказал, что ждет тебя на утреннюю прогулку. У тебя есть полчаса, чтоб собраться.

В этот раз я собиралась очень быстро. Мне не терпелось увидеть героя моих противоречий с русалкой. Попутно я обсуждала с Дианой последние новости дворца. Она напомнила мне, что я должна организовать свадьбу.

– На этот счет можешь не беспокоиться. – доверительно прошептала я. – я пыталась что-то почитать и узнать по поводу организации, но так как я без опыта мне совсем это не далось. Но чтоб герцог не узнал, я на свои деньги наняла сваху. Она действует уверенно от моего лица. Никто не узнает, что торжество не моих рук дело.

– Но откуда ж у тебя на это деньги? Хорошая сваха стоит не меньше пятидесяти золотых! Это ж очень много.

Вот тут я и проболталась. Надо внимательнее следить за речью. Пришлось сочинять:

– У меня были кое-какие накопления.

Диана недоверчиво взглянула на меня, но тему развивать не стала. За что я ей благодарна. Вранье – не мой лучший навык.

Я просто еще сама не осознала, что решилась потратить почти все деньги, заработанные с продажи артефактов. Значит ли это, что я до конца расслабилась и доверилась событиям, которые происходили в моей жизни? Но все же о прошлом забывать нельзя, и надо контролировать его влияние на мое настоящее.

Чтоб избежать неловких разговоров, я поскорее побежала навстречу к жениху. Я пришла раньше, но Дэймонд меня уже ждал.

– Привет, Мари. – сказал он и притянул меня для поцелуя. Такие приветствия мне нравятся.

– Доброе утро! – сказала я, освободившись из его объятий. Я схватила его за руку и потянула по направлению к озеру.

– Куда это ты меня ведешь, моя русалочка? – на удивление предо мной на секунду предстал образ императора, который имел наглость назвать меня также, как и Дэймонд сейчас. Мысль настолько поразила меня, что на миг я выпала из реальности.

Передо мной проскочила тень усмехающийся русалки. Свои хвостом она обрызгала меня, тем самым приведя в чувства.

Я открыла глаза, заметив все тот же парк и того же герцога, держащего меня за руку и ждущего ответа.

– Я…Э. – переведя дыхание я заговорила уже нормально. – я хочу вновь попасть в то место, где я была впервые признана твоей невестой.

Дэймонд умилительно улыбнулся. Воспоминания пробежали по его лицу, наполняя его блаженным видом. Я засмотрелась на эту картину. И вдруг мне стало так легко на душе.

Я засмеялась и побежала по траве, тяня за собой жениха. Мы кружились, как сумасшедшие. В какой-то момент мы оба были босыми. Дэймонд поднял меня, но смех сложил его тело пополам, и в итоге мы оба лежали на траве, не находя времени сделать хоть один вздох. Шутки сыпались одна за другой. Казалось бы, только мы успокоились, как тут же кто-то делал слишком громкий вздох. И мы заливались смехом заново.

Когда мы оба устали от этого, мы просто легли и уставились на небо. По нем плыли облака разных форм и размеров.

– Смотри, Дэймонд, это облако похоже на сердце! Ты когда-нибудь видео такую четкую форму? – спросила я герцога, указав на небо.

– Нет, Мари. Такой четкости я еще не встречал. – слишком пафосно прозвучало для разговора про облако, но мы не стали обращать на это внимание. – Вон, смотри. Это ж хвост. Рыбий хвост.

– А где ее голова? А плавники?

– Так это не рыба. Это ж русалка. – восторженно вскрикнул Дэймонд.

Я внимательнее посмотрела на облако. И правда. Это была русалка. Даже природа понимает, кто пытается ее обмануть.

– А сейчас это больше похоже на тюльпан. Только взгляни, как они быстро плывут. Словно наши мгновения улетают вместе с ними.

– Можешь не боятся, Мари. В нашей жизни будет еще много облаков. Как туч, так и перистых. И не все из них будут улетать. Когда-нибудь будет и безветренная погода.

Так просто Дэймонд описывал наше будущее. В каждом его слове читалась уверенность, что все так и будет. Он хотел, чтоб мы были вместе в разные моменты жизни: и тяжелые, и легкие. Не получалось ему не верить.

Через некоторое время мы все же дошли до озера. Герцог расстелил свой плащ, на который мы и сели. Мы смотрели на то, как мерно течет вода. Мне было очень волнительно наблюдать за источником. Я видела его свечение, то, как оно менялось. Когда мы разговаривали, оно сияло. Чуть только мы замолкали, затихало и свечение. Это было так естественно. Все благоволило нашему союзу, источник вторил нашим словам и обещаниям.

Я положила свою голову на плечо Дэймонда. Он обнял меня и притянул к себе. Так мы и застыли.

Мы еще много часов просидели, наблюдая за водой. Я б осталась в этом моменте навечно, отрекаясь от прошлого и игнорируя прошлое. Но время было глухо к моему желанию.

В какой-то момент мы очнулись от мечтательного состояния. Нас отвлек крик служанки.

– Ох, ваши светлости, совсем вас потеряли. Извольте извинить, не хотела вас беспокоить. Просто там прибыл какой-то Джун. И император велел немедленно вас найти.

Герцог напрягся. Он медленно встал, подав руку мне. С его лица исчезла безмятежность. Остались только собранность и жесткий настрой. Такая перемена напугала меня. Хотелось верить, что настоящим он был со мной. Что он – это чувственный мужчина, способный на нежность и настоящие открытые эмоции, а не камень, который способен лишь работать.

– Прости, Мари. Мне стоит идти. – заговорил мой камень. – увидимся вечером. Таития тебя проводит. – он указал на служанку, делавшую вид, что она ничего не слышит и не слушает.

Герцог чмокнул меня в щеку и натуральным образом решительно побежал.

Я задумалась. Что ж это за Джун такой? Я слышала это имя. Но я всю жизнь опасалась наткнуться на него и стать предметом его поисков и мыслей.

Джун Хоргонстон был самым известным сыщиком в империи. Он мог найти любого, кто не угодил толстосумам. Ведь Джун работал только за очень большие деньги.

Его не вызывали в стандартных случаях, которые мог решить закон. Он был нужен только, когда дело касалось магии. Но не просто магии, а всех ее тонкостей, всех истоков. Он решал проблемы первородной магии.

Зачем такой детектив понадобился императору и герцогу?

И тут меня поразило осознание. Единственным представителем первородной магии в поместье была я! Неужели они замышляют что-то против мен? Я же не мешала им ни в чем!

Я быстро задышала. Паника накрыла меня с головой. чтоб хоть как-то почувствовать это мир, я села обратно на траву.

Чтоб успокоиться, я сконцентрировалась на дыхании. Вдох. Выдох. И снова.

Мысли начали собираться в кучу. Страх уступил место логике. С чего я взяла, что дело касается кого-то в поместье. Сильные мира сего могут интересоваться кем угодно. Тем более сейчас неспокойное время. Вокруг полно изменников и бунтовщиков. Война разгорается против решений императора именно о магических существах. Может, император ищет пути, как можно обойти откат при убийстве волшебного создания? Что ж, эта версия казалась адекватнее.

Я радостно выдохнула. Облегчение прошлось по всему моему телу. Значит, мне не стоит паниковать. Если б они хотели, они б уже давно придали меня закону, который и правда был ошибочным. Но сейчас я была не в состоянии анализировать политику Арчибальда. Я смогла только оглянуться и наткнуться на служанку, которая все еще делала вид, что не замечает меня.

Мне пришлось окликнуть ее, чтоб привлечь ее внимание.

Мы быстро дошли до моей комнаты. По пути я хотела наткнуться на императора либо герцога, чтоб по их настроению понять, все ли хорошо для меня. Но как на зло, коридоры были пусты, и мне не попалась ни одна живая душа. Поэтому все, что мне оставалось, это засесть у себя в комнате с очередной книгой про русалок.

Про них я могла читать днями, забывая про базовые потребности организма. Жаль, что все книжки передавали одну и ту же информацию, не дополненную ничем новым. Поэтому я просто прочитала тот же самый материал, как и днями ранее.

Но это все равно затянуло меня. Отвлеклась я только тогда, когда Диана сообщила мне о том, что пришло время обедать.

– Это семейный ужин или император тоже будет? – спросила я у нее. Хотелось бы избежать с безумной императорской четой.

Диана немного замялась.

– У его светлости дела с его величеством. Поэтому на ужине будешь только ты и императрица. Она позвала еще каких-то своих подруг. Если хочешь, можем сказать, что ты плохо себя чувствуешь. Я принесу тебе еду сюда.

Это было некрасивое и трусливое решение, но я согласилась с предложением подруги. Все же мне хотелось убежать от этого змеиного гнезда. Не привыкла я к такому.

– Только не надо мне сюда ничего приносить. Я поем на кухне. Вряд ли эти модницы знают, где она находится. – я подмигнула Диане и с улыбкой выбежала из комнаты.

Путь я уже запомнила, так что дорога не предоставила мне никакого труда. Тем более из кухни шел такой запах, что потеряться было просто невозможно.

Когда я уже повернула в последний раз, и кухня была прямо передо мной, меня окликнул знакомый голос:

– А нам сказали, что будущая герцогиня не здорова. Вы лечите недомогание шатанием по коридорам?

Я обернулась и наткнулась на ненавистный взгляд черных глаз. В их хозяйке я узнала ту женщину, которая пыталась меня уколоть на общем ужине. Мне казалось, что тогда ей все сказали. Она ж была другого мнения.

– Да, я решила прогуляться. Мне это помогает, когда нужно успокоить мысли. Чего и вам советую, а то вы выдаете всегда какую-то бессвязную речь.

– Я в отличие от тебя, от хамки безродной, говорю то, что мне положено по праву и по статусу. Который у меня, между прочим, по праву рождения, а не за красивые глазки. Или что там у тебя еще красивого.

Я аж покраснела от злости. Статус обязывал меня оставаться холодной, но я еще не вошла в него, так что могу позволить себе поскандалить с этой охамевшей дамой.

– Мне абсолютно все равно на ваш статус и ваши права. Ничего не может позволить вам оскорблять меня. Так что извиняйтесь, и мы мирно разойдемся. – я послала ей самую дружелюбную улыбку, на которую была способна.

– Еще посмотрим, кто перед кем будет извиняться. Когда мой сын выкинет тебя отсюда…

– Подождите! О ком вы говорите? Я не знаю вашего сына.

Женщина зло рассмеялась.

– Конечно, ты не будешь знать. Разве Дэймонд стал бы посвящать безродную фиктивную невесту в детали его рода. Да он не хотел осквернять мое имя рассказами про меня какой-то выскочке без роду и племени.

– Вы что, хотите сказать, что Дэймонд ваш сын? – тут я издала нервный смешок. – не несите ерунды. Дэймонд сирота. И я не фиктивная невеста. Я настоящая. Он любит меня.

– Что ты себе придумала, девочка? Это с самого начала обман, и ты должна это понимать.

– Все изменилось.

Женщина обреченно выдохнула.

– Ничего не изменилось и не изменится. У Дэймонда планы на тебя. Как только он их выполнит, он вернет тебя обратно на твою помойку.

– Что вы несете? Все не так! Он сказал, что любит меня, и мы договорились сделать наш брак настоящим. – на эмоциях я совсем потеряла контроль. Слова вылетали из меня, и я совсем не думала, должен ли о них кто-то знать. Сейчас эта женщина пыталась разрушить мое счастье!

– Жалко мне тебя, сиротку. Я тебе помогу. Ты узнаешь правду. И тебе хорошо и моему сыну. Поезжай в восточный парк. Там найдешь ответы.

– Восточный парк? Где бордели, что ли? Что вы такое говорите? – я возмущалась, но почему-то полностью верила женщине и ее словам.

– Не перебивай! Слушай. Зайдешь в место под название «У Красотки.» попросишь работу. Тебя отведут комнату. Внимательно слушай, что происходит в соседней. Это самая дорогая комната там. Давай, отправляйся. Быстрее закончим этот цирк.

Еще несколько секунд я постояла, пытаясь сдержать слезы от унизительных слов, но не дала ей такой радости. Не заплакала.

Я пошла в свою комнату, где села на кровать и начала думать и решать, что мне делать. Не знаю, почему, но слова женщины казались уверенными и правдивыми. Неужели, Дэймонд что-то скрывал от меня.

Все сомнения и нестыковки в раз собрались в моей голове и приняли решение за меня.

Уже через несколько минут я оделась в самое неприметное, что было в моем гардеробе. Я взяла с собой запас денег и нож для защиты. И отправилась в путь.

Как добиралась, я не запомнила. Знаю только, что проблем у меня не возникло. Через каких-то двадцать минут я стояла в самом грязном районе Гарция, где успели отметиться многие женатые мужчину. Это было просто месторождение всех скандалов.

Я нашла нужное мне здание. Это был двухэтажный дом, из которого пахло самыми дешевыми духами и сигаретами.

Я подошла к стойке и обратилась к женщине.

– Здравствуйте! Мне надо… я… – сил придала мысль, что сейчас я узнаю, что все это время мешало мне доверять Дэймонду. – я б хотела устроиться на работу.

– Че ты такая дерганная? В первый раз?

– Да. – уверенно сказала я.

– Все мы тут и начинали. А ну-ка повернись. Тааак. Ты хорошенькая. Лусие такие нравятся. Это хозяйка наша. Поднимайся на второй этаж в девятую комнату. Щас она подойдет, устроит тебе собеседование. – девушка почему-то мерзко захихикала, будто отговаривая меня туда идти.

Но сдаваться было поздно. Я дошла до указанной комнаты, но не торопилась заходить. «Мать» Дэймонда сказала о соседской комнате, из которой прямо сейчас разносился женский хриплый смех.

Несколько секунд я неуверенно постояла, затем сделала первый шаг навстречу правде. В этот момент я не думала о том, что могу там увидеть. Я просто шла.

Я прислушалась. Помимо женского голоса я услышала и мужской. Внутри все перевернулось. Мысль крутилась на подсознании, но я все еще не могла за нее зацепиться. Она была слишком абсурдной, чтоб быть правдой.

Слеза упала неожиданно. Утерев глаза, я с удивлением посмотрела на свои влажные руки.

Я не смогла больше оставаться в тени. Я аккуратно приоткрыла дверь, и вся правда лавиной обрушилось на меня. От падения я была спасена тем, что ухватилась за ручку двери.

В центре комнаты на большой кровати на белых простынях был Дэймонд. И Клэр. Я зашла только в начале их веселого путешествия. Но мне все стало понятно.

Слезы побежали новым ручьем. Сейчас мой жених, который признавался мне в любви, грел в своих объятиях другую женщину.

Сдержав крики, рвущиеся из груди, я медленно повернулась к выходу. На ватных ногах я вышла. Скорости мне прибавили только крики Дэймонда мне в спину. Дэймонда, который только что потерял меня навсегда.

17 глава

Вот так рушится мир. Сначала идет неверие, мозг не воспринимает ситуацию, которую он никак не ожидал. Реальность не совпадает с устоявшимся знанием, что живет в голове. В моменте тебя накрывает смех, что скорее является истерикой. Чтоб не показаться разбитым, ты начинаешь посмеиваться, даже грубить, если кто-то попадется тебе под руку. Но это не поможет. Правда доползет до твоего сердца, и тогда уже именно оно начнет управлять твоими действиями. На удивление, такое сильное сердце, которое обеспечивает твою жизнь, не терпит холодности мозга. Оно теплое и живое. Оно защищает себя горькими слезами, которые невозможно остановить. Тебя ломает, тело сгибается пополам. Все внутри будто трещит, рвется на части. Из горла рвется крик, но ты подавляешь его. Ведь никто не должен услышать твою боль. И если сначала это незаметно, то потом ты понимаешь, что совершаешь ошибку. Эмоции, что ты оставил внутри, подавил, копятся в сплошное нечто, что потом разрушит тебя.

Но когда твое сердце ранено, ты не думаешь о последствиях. Ты просто защищаешь его от возможной боли, которая следует сразу же. Слезы наполняют глаза, закрывая от них мир, который разрушил тебя. Унижение ведет тебя быстрее от места, где ты оставил свою гордость. Но обрел опыт и силу. Именно из-за нее ты не останавливаешься, слыша крики прошлого.

А меня, к сожалению, звал Дэймонд:

– Ну же, Мари, да погоди ты. Дай мне объясниться.

Герцог нагнал меня уже на улице. Было уже поздно, но этот район не спал. Здесь только начиналась жизнь. Нарядные дамы расхаживали по дорогам, показывая себя миру. А уставшие и недовольные жизнью мужчины слепо следовали по их следам.

Так что я была не одна. В этой борьбе с предателем со мной были все падшие люди империи.

Герцог схватил меня за локоть и развернул к себе. Мое тело исказилось отвращением. Пальца занемели в неестественной позе, спина согнулась. Я издала звук, похожий на рычание. Не знала, что меня так сильно будет воротить от человека.

И Дэймонд не догадывался о моей реакции. Он в удивлении отстранился о меня и застыл. В его глазах читалось неверие и понимание. Вся серьезность его проступка накрыла его осознанием. Я сжала зубы до такой степени, что едва не вывернула себе челюсть. Руки я сложила в кулаки, и застыла в оборонительной позе.

Сейчас больше всего хотелось, чтоб Дэймонд не понял, как мне больно. Но чувства брали верх.

– Не подходи ко мне, мерзавец. – прошептала я загробным голосом. – Не дыши в мою сторону, не отравляй мой воздух. – герцог захотел что-то сказать, но я его опередила. – даже не смей говорить, когда говорю я. Любые твои слова лишь пыль. Не трать мое время.

Я уже собиралась уходить, но меня остановил обреченный воздух:

– Мари, – при упоминании моего сокращенного имени я поежилась. – ты же должна все понимать. Я же взрослый мужчина, в конце концов. У меня есть вполне логичные потребности. Я же не могу трогать тебя!

Я в удивлении застыла. Как раз это и звучало логичным и правильным.

– Не удивляйся. Что тут непонятного? Ты же сокровище. Тебя нужно беречь и уберегать от всех потрясений. Я не мог спугнуть тебя своим напором. А Клэр…

На этом слове я гневно развернулась и пошла в другую сторону.

– Стой же. Клэр всего лишь временное решение. После свадьбы этого не будет. Я тебе обещаю. – Дэймонд еще долго говорил много пустых слов, пока я не перебила его спокойным голосом:

– Ты любишь меня?

На этом моменте к нашей драме добавилось еще одно действующее лицо. К нам подошла Клэр, укутанная в одеяло. Ее волосы были растрепаны и красиво развивались вечерним ветром. Эта женщина обладала невероятной натуральной красотой, но сейчас я видела лишь змею, которая обвивает мне шею, не давая дышать. Воздух перекрыт. Вздохом может стать лишь положительный ответ герцога.

Внутри меня еще тлелась надежда, что я смогу забыть это. Я ожидающе уставилась на него, но тут он заметил любовницу. Он задержал на ней долгий и глубокий взгляд. Та смотрела на него ревностно, одержимо. На меня ж злостно. Тогда я повторила свой вопрос:

– Дэймонд, ты любишь меня?

Он бросил на меня быстрый взгляд, затем устремил все свое внимание на Клэр. Его тоскливое выражение лица надолго запомнилось мне.

– Я… я… – казалось бы Дэймонд уже хотел что-то сказать, но тут его перебило хмыканье этой женщины.

Дальше он просто замолчал. Что ж, пожалуй, свой ответ я получила. Мир рухнул во второй раз. И теперь мозг не думал совсем, действовало мое сердце.

– Ты последняя мразь, Дэймонд. Ты хуже животного. Ты хуже Филиппа. Как ты мог променять меня на дешевую проститутку?

То, что произошло дальше, я потом долго анализировала и не могла поверить. Герцог замахнулся на меня. Его ладонь, сжатая в кулак, направилась к моему лицу. Я рефлекторно сжалась, закрыла голову руками. Но удара не последовало.

Через несколько гнетущих секунд я убрала руки и посмотрела на Дэймонда. На его руке лежала ладонь Клэр. Она остановила его. Помощь пришла откуда не ждали.

Но Дэймонд все еще был зол. В его глазах горел огонь ярости и ненависти. Он тяжело дышал и пристально смотрел в мои глаза, мысленно убивая меня. В то же время он небрежно сбросил руки Клэр, но затем, будто опомнившись, посмотрел на нее и трепетно улыбнулся.

Затем обратил на меня потемневший взор и сказал:

– Больше никогда не смей говорить что-то плохое в сторону Клэр. Ты ничего не знаешь и не имеешь права даже смотреть на нее.

– Я не говорю плохое, Дэймонд. Я просто отметила факт. То, что ты назвал это плохим, говорит лишь о твоем к этому отношении. И я сомневаюсь, что чего-то не знаю. Все слишком очевидно.

Следующей на мои слова реакции я никак не могла ожидать. Герцог усмехнулся, а затем и вовсе начал смеяться во все горло. И это была не истерика, которая могла б последовать, если б Дэймонд сожалел о том, что сделал. Это был самый обычный смех. То есть он веселился, ему было смешно. У меня уходила земля из-под ног, а он сложился в три погибели, так ему было весело.

– Что ты делаешь? Не время шутки шутить. Хватит вести себя так, будто ты идиот.

После моей тирады, Дэймонд в миг стал серьезным. Он подошел ко мне и схватил за плечи.

– Я врал тебе каждую секунду, которую провел с тобой. И Клэр – самое безобидное, что я тебе сделал.

– Говори прямо, Дэймонд.

– Я должен был влюбить тебя в себя. Это приказ императора.

Я даже перестала чувствовать боль на секунду. До такой степени услышанное не вязалось с реальностью. Причем тут император? Я понимала, что в нашей истории он играет большую роль. Но не думала о таком.

– Зачем ему это?

Дэймонд злобно и одновременно устало усмехнулся:

– Твоя мать прокляла его сына. Он из-за этого болеет.

И старательно уставился на меня. Будто дальше я должна догадаться сама.

– И? – я даже издала нервный смешок.

– Ты не знаешь, как открывается твой медальон? Какое условие должно произойти? – после того, как я неопределенно пожала плечами, герцог продолжил. – Его можно открыть только, если его обладатель, то есть ты, искренне полюбит кого-то. Чисто и наивно. По-настоящему.

Вся мерзость поступка Дэймонда накрыла меня с головой. Он играл моими чувствами. То есть император может приказать ему что угодно. Для них вообще нет преград.

Как же больно было слышать о наивности и чистоте, что я должна была начать испытывать к этому пропащему человеку. Он даже гордо усмехнулся, будто ему это льстило.

Но это не самое главное. Оставался еще момент, который я не могла понять. Кое-что не стыковалось.

– А зачем императору мой медальон? – слабым голосом спросила я. Слезы душили горло. Я еле стояла на ногах.

– В нем карта. Твои родители обладали самым ценным сокровищем во всем мире. У них был эликсир жизни. Они спрятали его, а путь к нему вложили в медальон. Император хочет вылечить своего сына.

Я посмотрела на эту обычную подвеску. Да, он был со мной, сколько я себя помню. Но я никогда не придавала этому значение. Я не вкладывала в него смысл. Не считала его единственной вещью, что связывала меня с родителями. А они, оказывается, оставили мне такую важную вещь. Зелье, что боролось с любой болезнью. А император хотел так эгоистично использовать мою вещь, при этом еще и обмануть меня.

Больше я не могла здесь оставаться. Вид Дэймонда вызывал боль вперемешку с отвращением. А то, что он императорские тайны спокойно говорил при посторонней женщине, говорило о степени их близости. Значит, он посвящал ее во все свои секреты и жизненные ситуации.

Я медленно развернулась и побрела, куда глаза глядят. Вслед мне было брошено:

– Мари, пожалуйста, не уничтожай меня. Император разрушит мою жизнь. Не позволяй этому случиться.

Именно в этот момент всего на секунду мне стало его жалко. Я смогла немного понять его.

Но потом я вступила в грязь. В прямом смысле. Это судьба подавала мне знаки.

От всей иронии мне захотелось смеяться. Я подняла голову и посмотрела на небо. На нем горела одна единственная звезда.

– Гори, дорогая, не гасни. Не будь, как я. – прошептала я ей.

И пошла дальше, не оборачиваясь. Мне было больно видеть Дэймонда, который наверняка, обнимая Клэр, возвращался, чтоб закончить дело, от которого я их отвлекла.

Не помню, как долго я шла. Но очнулась я у гостиницы. Ноги сами привели сюда. Я понимала, что идти мне было некуда. Значит, остановлюсь здесь.

Я вошла в маленькое и уютное здание.

– Здравствуйте! Рады приветствовать вас у нас. Какой номер вас интересует? На сколько вы хотите остановиться у нас? – затараторила работница. Я подошла к стойке и уставилась на нее немигающим взглядом.

Сил говорить не было. Слезы потекли сами собой.

– Ох, что с вами? Вам нужна помощь?

Я отрицательно мотнула головой.

– Давайте я вас отведу в номер. Оплатите все завтра. Вам нужно умыться и поспать. Пойдемте, моя дорогая.

Она аккуратно обхватила меня за плечи и повела на второй этаж.

Мы дошли до самой последней комнаты. Она открыла дверь и впустила меня внутрь.

– Проходите! Вам принести что-нибудь? Ох, о чем это я? Конечно, принести. Сейчас я отправлю к вам чай и пирожные. Они у нас тут очень вкусные. Они мгновенно помогут вам.

Все, что я смогла сделать, это благодарно посмотреть на девушку.

Она понимающе удалилась, пожелав мне спокойной ночи.

А ведь и правда было уже поздно. Стоит ли есть ночью? Хотя это совсем неважно. Мне больше не хочется быть красивой и худой. Мне больше вообще не хочется быть.

Через время мне принесли чай и отрекламированные пирожные. Я долго смотрела ни угощенье, не думая ни о чем. Просто уставилась в одну точку.

Когда чай уже остыл, я решила поесть. Совсем не почувствовав вкуса, я постаралась убедить себя, что мне помогла сладость. Но это не так.

Силы остались лишь для того, чтобы дойти до кровати и рухнуть на нее. К счастью, заснула я мгновенно. Никакие лишние мысли не крутились у меня в голове. Никакие надоедливые русалки не преследовали меня во снах. Никакие служанки не будили меня по утрам. Никакие модистки не одевали меня. Никакие герцоги не целовали. Никакие императоры не соблазняли. И от этого мне было хорошо.

До того момента, как я не проснулась. Ведь на утро я полностью забыла, что случилось. Сначала я не поняла, где нахожусь. А когда воспоминания пробежали одни за другими, боль вернулась.

Сидя на кровати, я завыла, словно была каким-то раненным зверем. Руками я бил себя по голове, кидала одеяло в разные стороны.

Потом встала и подошла к зеркалу. Смотря на свое истерзанное отражение, я, не сдерживаясь, начала орать.

– Урод! Я ненавижу тебя! Я ненавижу! Ненавижу! – сначала крик переходил на шепот. Затем сменился плачем.

Так бы я сидела на полу, если б в дверь не постучали. Я молниеносно поднялась, молясь, чтоб никто не заметил моего состояния. Что было невозможно, учитывая заплаканные глаза.

Не дожидаясь разрешения, ко мне зашла вчерашняя девушка.

– Мариника, почему вы кричали? С вами что-то случилось?

Я ответила хриплым и слабым голосом:

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

Она неловко переступила с ноги на ногу.