Текст книги "Семь опасных теней (ЛП)"
Автор книги: Валинн Метани
Соавторы: Кортни Аламеда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Скорее, – отозвалась я. – Тут холодно.
Я держалась на воде, надеясь – молясь – что Широ вернется быстро. Зубы стучали, мышцы стали свинцом. Медленно. Что-то задело мою ногу. Я завизжала и отплыла. Было невозможно видеть что-то под черной блестящей поверхностью. Я хотела оставаться тихой и неподвижной, прижалась спиной к стене и старалась не тонуть.
Браслет нагрелся. Его свет растекался под водой, но не пронзал тьму глубже, чем на половину фута. Я держала браслет перед собой, заметив движение на краю света.
– Скорее, Широ, – прошептала я. – Скорее.
Юза засмеялась, но скользкие стены колодца делали звук потусторонним.
– Осторожнее, жрица. Не думаю, что мы одни…
Ладонь обвила мою лодыжку. Я опустила взгляд, заметила глубокие глазницы в лысой голове. Тонкий изорванный саван сдерживал кости вместе, словно прозрачная плоть.
Я закричала, ударила ёкая ногой по лицу. Он тянул меня глубже. Я запаниковала, пыталась ухватиться рукой, чтобы не провалиться во тьму. Мои ногти царапали склизкий камень. Существо тянуло меня в густую тьму, давящую на тело, пытающуюся проникнуть мне в рот и нос. Я вонзила пятку в плечо ёкая, но костлявая ладонь крепко держала меня.
Ёкай обрушил меня на каменистое дно колодка. Я ударилась так сильно, что закашлялась, и последний воздух покинул меня. Пузырьки поднялись во тьму. В ушах хлопнуло. Существо сжало пальцами мою шею, мои ладони искали хоть какое-то оружие. Чары огня под водой не помогли бы. У меня не было меча, ничто не одолело бы ёкая.
Я умру.
Легкие горели, перед глазами покраснело. Все во мне кричало. Без воздуха. Без звука.
«Я умру».
А потом я увидела кусочку света во тьме, копье солнца на глубине. Я отчаянно подтянула ноги и толкнула ими монстра в грудь. Вторым ударом я сломала его запястье и вырвалась. Ёкай схватил меня за волосы. Я отплыла, лишившись пары прядей. Я спешила к тому свету. Тянулась. Вода уже не казалась холодной. Легкие просили воздуха. Я плыла, тянулась.
Пальцы врезались в твердое гладкое серебро. Оно обжигало. Я сжала его, и острые края оставили порезы на коже.
Ёкай потащил меня назад. Он попытался вонзить пальцы в мое горло, но я пронзила его торс. И руки. И все костлявые части, которые оказались близко. Каждый удар оставлял рану света в костях ёкая, и мое оружие вонзилось во что-то мягкое. Как из плоти.
Ёкай завизжал, звук оглушал под водой. Я выдернула осколок, но вяло. Усталость охватила мое тело. Мышцы не слушались. Глаза закрылись, хотя я пыталась их открыть.
Я вдохнула воду, словно стала рыбой. Разум потемнел, тело было готово провалиться в темную бездну. Я ощутила давление, легкость. Я не знала, были мои глаза открыты или закрыты. Все части тела онемели.
Я отпустила.
Когда я проснулась, я оказалась в коконе одеял. Я закашлялась, ощущала вкус грязи колодца на губах. Голова гудела.
– Ты проснулась.
Я повернула голову и удивилась Роджи, сидящей у моей кровати. Она склонилась вперед, уперлась локтями в колени.
– Я думала, что превращу тебя в бабочку, дитя.
– Что, – я закашлялась, пытаясь сесть, – что случилось?
– Не садись, ты чуть не утонула, – Роджи подняла босые ноги на мою кровать. Они-чан мяукнул, оставил мой бок и прыгнул на ее колени. – На тебя напал кьёкоцу в проклятом колодце. Тебе повезло, что парень тебя безумно любит и прыгнул, чтобы вытащить. Дурак.
Я не знала, кто был большим дураком, Широ или я. Или оба.
– Широ меня не любит, – прошептала я потолку. Слова звучали как ложь.
– Я не знаю, как тогда это звать, – Роджи чесала Они-чана за ухом. – Просто забыть, как ощущается любовь, после больше сотни лет.
– Мы друзья.
– Я мертвая, не слепая.
– Ты сказала, что не помнишь, как ощущается любовь!
– Это не значит, что я не помню, как это выглядит, – она цокнула языком.
«Ладно, я не спорю сейчас о любви в моей жизни».
– Широ…?
– Он в порядке, – сказал Роджи. – Они с Горо очищают колодец…
Я села, воспоминания вернулись.
– Колодец! Я нашла что-то внизу. Что-то было запечатано под пентаграммой Сэймэя, и я… вытащила это?
Роджи рассмеялась, взяла с тумбочки у кровати предмет, замотанный в шелк.
– О, да. Шимада оставил это со мной, потому что знал, что ты захочешь увидеть это.
Я села прямее, она развернула шелк и показала длинный тонкий кусочек металла.
– Это то, о чем я думаю? – прошептала я.
Она улыбнулась.
– Вытяни руки, Кира Фуджикава. Переверни ладони.
Я так и сделала. Роджи опустила металл с шелком на мои ладони.
Металл загорелся, нет, засветился. Он вспыхнул в моей комнатке, и когда я посмотрела на Роджи, я видела ее иначе. Ее татуировки пропали, как и цинизм в ее глазах. Ее волосы ниспадали по спине длинным прямым полотном, и ее кимоно казалось другим, ткань была не такой, какую я привыкла видеть, словно сплетенной дома. Ее хакама были красными, как у мико.
– Последний осколок, – тихо сказала я. – Наконец-то.
И девушка, какой много веков назад была Роджи, улыбнулась.
Двадцать шесть
Храм Фуджикава
Киото, Япония
В пятницу перед восходом кровавой луны я проводила день обычно. Завтрак с Горо, который уедет в Токио вечером. Тренировка с Роджи, которая оставила мне пару новых синяков. Школа с Широ. Мы тайно держались за руки в кармане его пальто по пути домой. Это был последний день в школе перед зимними каникулами, и мне хотя бы не нужно было делать домашку, пока я пыталась спасать мир.
Мы с Широ вечерами искали больше шинигами, но в этот раз отправились домой, чтобы попрощаться с Горо. Когда мы прибыли, Горо ждал на вершине лестницы с Шимадой и Роджи. Рядом с ним был маленький чемодан.
– Горо! – позвала я, взбегая по лестнице. Я уже была в лучшей форме, от бега я ощущала прилив сил, а не задыхалась. Я обвила руками старшего кицунэ, тот рассмеялся и опустил ладонь на мою макушку. – Я буду скучать, – тихо сказала я.
– Твой дедушка гордился бы тобой, Кира, – сказал он, когда я отодвинулась. – Доверяй Шимаде-сан и Роджи-сан, они хорошие души, – он улыбнулся им, – как для мертвых.
– Я не знаю о хорошем, – Роджи почесала нос. Она улыбнулась Шимаде, который скрестил руки на груди, выглядя невесело. Он хорошо изображал эмоции, щурил глаза, пока они сверкали. Если бы я не знала его лучше, я бы испугалась. Может, я и так испугалась.
– А ты, – Горо повернулся к Широ. Он опустил ладонь на плечо младшего кицунэ. – Не так часто Аматэрасу дает такую ответственность юным, но ты справишься. Верь в себя.
Широ поклонился Горо. Горо схватил свой чемодан, посмотрел еще раз на храм Фуджикава, а потом на нас.
– Когда наступить тьма, – он низко поклонился, – пусть Богиня присмотрит за вами.
– И за тобой, – я поклонилась ему, а потом смотрела, как он спускается по лестнице. Он поедет на поезде, поможет жрецам в храме Мейдзи подготовиться к кровавой луне. Многие храмы будут усиливать защиту на этой неделе, Шутен-доджи хотел ослабить Аматэрасу как можно сильнее. Уничтожение ее храмов было только первым шагом.
– Простите, что мешаю, – сказал голос за мной. Я обернулась, удивившись при виде Юзы у ворот. Ее оковы пропали. Она стояла передо мной, отмытая от грязи погреба, одетая в полночно-черное. Ее хакама развевались, как колокола на ветру. Как и другие шинигами, она носила кимоно, заправленное с правой стороной поверх левой – только мертвые так носили кимоно. – Леди О-бэй хочет обсудить следующий ход.
Юза внешне отличалась от монстра, которых хотел забрать мою жизнь.
– Юза, – сказала я, повернувшись к сторожке. – Ты свободна.
– Нет, пока Шутен-доджи не умер, – холодно ответила она. – Он забрал у меня десятки лет, и он за это заплатит.
– Значит, ты с нами? – спросила я с надеждой в груди.
Тень улыбки задела ее губы. Она повернулась.
– Идем. Нужно многое обсудить.
Я взглянула на Широ, произнеся беззвучно: «Шесть!». Считая О-бэй и Ронина, конечно. Если мы найдем еще одного шинигами за дни до кровавой луны, мы сможем уничтожить Шутен-доджи. И он пропадет навсегда.
Мы собрались в кабинете, где кипела активность. Юза села за стол с О-бэй, как и Шимада. О-бэй смотрела на карты храма. Роджи опустилась на стул неподалеку. Ронин сидел у окна спиной к нам, сцепив за собой ладони. Хейхачи прислонился к стене, играл со своей бабочкой. Мы с Широ сели на край другого стола, ладони были близко, мизинцы почти соприкасались.
Бабочки разных цветов и формы трепетали вокруг голов. Я повернула голову к потолку, пыльца с их крыльев покрыла мои губы и попала в нос. Я чихнула.
– До кровавой луны меньше недели, – сказала О-бэй, стуча длинным алым ногтем по картам. – Моя команда говорит, храм будет завершен к тому времени, но нужно найти седьмого шинигами, – она пронзила меня взглядом, будто смотрела в душу.
– Мы найдем седьмого, леди О-бэй, – сказала я, подняв голову. Я не собиралась бояться ее. Мы с Широ почти каждый вечер искали в Киото шинигами. Мы смогли собрать шестерых богов смерти, это уже было чудом. Но все недели труда будут напрасными, если мы не найдем еще одного шинигами. Нам нужно было семь. Только семь смогут убить демона.
– Постарайтесь, – сказала О-бэй. – Поймите, я разрушила отношения с Железным замком из-за вас и этого храма…
«И своих амбиций», – подумала я, но понимала, что такое говорить нельзя было.
– И если мы проиграем, Шутен-доджи поработит нас и убьет смертных, – сказала О-бэй, голос стал выше. Несколько ее бабочек шелестели на шелке золотого кимоно, словно их беспокоил ее тон. – Он скорее всего поймает всех членов моего двора и твоей семьи, Кира.
Дрожь пробежала по спине в череп. С одной стороны, О-бэй могла управлять мной, используя семью, но с другой – я видела жестокость Шутен-доджи. Я не хотела отдавать семью, друзей и этот мир в его правление.
Нам нужно было одолеть его. Любой ценой.
– Если хотите преуспеть, – сказал Шимада, потирая щетину на подбородке рукой, – нам нужны остальные осколки Кусанаги, которые у Шутен-доджи.
– И как нам их забрать? – мило спросила О-бэй, приподняв бровь. – Мне отправить армии к его двери и потребовать осколки? Или мы с вами поднимем из могилы последнего убийцу Шутен-доджи? Один смертный – не проблема для нас.
О-бэй улыбалась, но без тепла. Я не знала, дразнила она Шимаду или бросала вызов.
– Не усугубляй, – сказал Шимада. – Группа из нас может пройти в Железный замок и забрать меч. Там они – простые огры, опасные, но и глупые. Они – не божества.
– Многие из них не божества, – пробормотала Роджи.
– Предлагаете кражу? – О-бэй издала смешок. – Но до кровавой луны пять дней. Как мы проникнем в Железный замок за это время? Тамамо-но Мэй не дура. Нужны месяцы планов, карты, слежка…
– Я это сделаю, – сказала Юза.
Стало так тихо, что я почти слышала трепет крыльев бабочек на потолке.
Все повернулись к Юзе.
Она продолжила:
– Я служила тому гаду десятки лет, и я знаю каждый уголок в Железном замке. Идти должна только я.
– Это может сработать, – сказала я. Если в кровавую луну со мной будут семь шинигами и Кусанаги в моих руках, я буду больше верить в успех. На то будет повод. Храм чинили не только для нападения, а для войны.
– Ужасная идея, – сухо сказала О-бэй.
– Почему? – я стала злиться. – Разве нам не нужно делать все, что в наших силах, чтобы одолеть Шутен-доджи?
– И рисковать и без того небольшой группой? – О-бэй указала на карту. – До кровавой луны считанные дни. Наши ресурсы не безграничны.
Я встала, чтобы говорить с О-бэй, стоя на ногах.
– Так отправьте одного солдата, – я указала на Юзу.
– Нет, – сказала О-бэй. – Риск слишком велик…
– А сражение с Шутен-доджи в храме не риск? – рявкнула я.
– Не перебивай меня, девчонка, – последнее слово О-бэй прорычала. – Одно дело – рисковать с умом, а другое – тратить ценных солдат и делать лишние маневры.
– Если мы преуспеем, то это не трата, – вспылила я. – Оставляя Шутен-доджи главное преимущество, вы будто хотите, чтобы он победил.
О-бэй побелела. Цвет пропал из ее глаз, и они стали как лунные камни. Я подавила гнев, зная, что зашла слишком далеко.
– Простите, леди О-бэй, – я поклонилась. – Я поступила несправедливо.
Она позволила моему извинению миг висеть в воздухе, а потом продолжила, словно я не срывалась:
– Время в Ёми течет иначе, – О-бэй пригладила кимоно. – Часы в Ёми – дни в мире смертных. И если мы потеряем в этом шинигами…
О-бэй притихла. Роджи в тишине открывала и закрывала нож-бабочку. Хейхачи смотрел на пол. Широ и Ронин почти не говорили в этой беседе. Широ тихо стоял рядом со мной, водил большим пальцем по губе, задумавшись.
– Отправим Юзу, – Шимада стукнул по столу. – Я понимаю ваши тревоги, леди О-бэй, но я не хочу рисковать в бою. Если Кира, – он указал на меня, – будет с мечом, победа станет возможной.
О-бэй посмотрела блестящими глазами на Шимаду, прищурилась. Она шагнула к нему, окинула его взглядом, склонила голову.
– И почему ты так хочешь получить меч, хм? Шинигами без имени? Почему ты требуешь…
Но ее глаза расширились, а губы стали «о». Она посмотрела на Роджи и спросила:
– Ах, думаю, я знаю, что тут происходит – вы были носителями осколков меча, да? Я слышала, всех, кто был вовлечен в это, наказали, но я не знала, что вас сделали шинигами.
Роджи отвернула голову, цокнув языком. Шимада молчал.
– Вот вам и благородные сердца, – О-бэй прикрыла рот, хихикая. – Вы тут, чтобы свести старые счеты.
– Как и вы, – сказал Шимада.
– Стойте, – я посмотрела на Шимаду и Роджи. – О чем говорит леди О-бэй?
– Древняя история, – сказала Роджи, закрыв нож. Щелчок прозвучал в воцарившейся тишине. – И я не собираюсь преподавать урок. Я пойду.
Роджи встала и покинула комнату, хлопнув дверью. Я посмотрела на Шимаду, но он покачал головой.
– Это долгая история, – сказал он. – И трагичная.
Я скрестила руки на груди.
– У нас есть время…
– Времени у нас как раз нет, – сказала О-бэй.
– Как и остального Кусанаги, – буркнул под нос Широ.
О-бэй смерила его взглядом, и Широ склонил голову.
– Если я позволю Юзе это сделать, ей нужно уходить этой ночью. Иначе она не вернется к кровавой луне. Кира, я бы хотела послать тебя с ней.
– Что? – сказали мы с Широ. И я спросила. – Почему меня?
– Потому что Юзе нужно кого-то скормить они, если все пойдет плохо, – сказала О-бэй. От выражения моего лица она рассмеялась. – Это была шутка, Кира.
– У тебя отменное чувство юмора, мама, – мрачно сказал Широ. Ронин посмеивался, оглядываясь.
– Некоторым типам магии нужны две пары рук, и я не могу больше никого отправить, – сказала О-бэй. – Или ты идешь с Юзу, или мы закрываем эту тему.
Она не дала мне изящно выйти из ситуации, если я хотела, чтобы Юза попробовала украсть осколки Кусанаги. Я попала в ловушку между любовью к храму и страхом идти за Юзой в Ёми.
Ёми – смерть, но храм был моей жизнью. Моим настоящим домом.
– Ладно, – я посмотрела на Юзу. – Украдем меч.
– Если Кира идет, пойду и я, – сказал Широ.
– Нет, – сказала О-бэй. – Мы не будем больше никем рисковать, особенно тобой. Тебе нужно остаться и искать последнего в нашу группу шинигами.
– Тогда отправь меня вместо нее, – сказал Широ. – Кира сможет искать, и я лучше как онмёджи…
– Нет, – тон О-бэй дал понять, что возражения не принимались. – Если меч им так важен, пусть попробуют украсть его у лорда демонов.
Мы с Юзой должны были отправиться на закате. Я пошла домой переодеться, но ноги несли меня в мотомию. Маленький храм стоял в тени, одинокий и забытый. Но забыть ночь смерти дедушки будет невозможно. Даже если мы победим, даже если вернем меч, я не забуду кровь, пролитую тут.
Доски заскрипели, когда я вошла. Я опустилась на колени на пол в пятнах, прижала ладони к дереву, пока занозы не стали колоть их. Боль отвлекала от ран в сердце. И потом я склонилась, лоб коснулся пола.
– Мне страшно, дедушка, – прошептала я доскам. – Бояться – это правильно?
Я села прямо, но ответа не было. Я не была шинигами, я не могла звать мертвых.
– Твою жертву не забудут, – сказала я с дрожью. – Ни сегодня, ни потом. Ты отдал жизнь, спасая меня, и взамен я буду биться, чтобы защитить это место, до последнего вдоха. Даже если придется пойти в мир мертвых.
Я не знала, сколько сидела в маленьком храме – достаточно долго, чтобы вечер проник в комнату и опустил голову на мое плечо. До темноты меня нашел Широ. Я услышала его шаги, потом глубокий вдох, словно он нюхал воздух. Пауза, словно он обдумывал все, что тут произошло, словно помнил, как кровь текла из тела дедушки, по запаху.
Широ накинул свою куртку на мои плечи, опустился рядом со мной и притянул к себе одной рукой.
– Ты не обязана идти, Кира. Мама просто ужасно себя ведет. Как обычно.
– Нет, она права, – я покачала головой. Покатилась слеза, и я ее вытерла. Я глубоко вдохнула. – Нам нужны те осколки, если мы не найдем седьмого шинигами. Может, твоя мама примет вместо него Кусанаги.
– Я знал, что ты так скажешь, – он нахмурился и потянулся в карман. – И я кое-что сделал для тебя на всякий случай.
– Правда? – я отодвинулась, давая ему место.
Он вытащил из кармана маленькую лису из ткани с наполнителем. Она была не больше моего большого пальца, с красными ушами и изогнутым над спиной хвостом. Я взяла ее у Широ, погладила пальцами шелк, ощущая силу магии внутри.
– Это особый омамори, – он убрал прядь волос за мое ухо. – Я наделил его частью магии из моей хоши-но-тама, жемчужины души кицунэ. Надеюсь, он принесет тебе удачу.
Я перевела взгляд с омамори на Широ, потом обратно, сглотнула. Мне еще не дарили такой важный подарок в моей жизни. Слова подвели меня. Я обвила руками его шею. Он притянул меня ближе, сжимал несколько чудесных спокойных секунд, а потом я отодвинулась.
– Спасибо, – прошептала я.
– Не за что, обращайся в любое время, – он дал мне устроиться уютнее под его подбородком. – Всегда.
– Спасибо, – прошептала я.
Он обнимал меня, пока солнце не село.
Двадцать семь
Храм Фуджикава
Киото, Япония
В сумерках мы с Широ нашли других во дворе. Шимада стоял спиной к нам. Роджи и Юза сидели на корточках в паре ярдов от него, превращали тени в силуэты. Дым срывался с их пальцев, трещал, как огонь, и стал двумя столбами. На них появилась балка, довершая кошмарные тории. Пространство между колонн было черным, и даже лампы во дворе не прогоняли ту глубокую тьму.
От этого вида сердце дрогнуло. Широ сжал мою ладонь и остановил меня. Он развернулся и заслонил от группы собой.
– Я должен идти с тобой, – он отвел взгляд и сглотнул. Он посмотрел мне в глаза, и я видела в его глазах боль. – Я не могу пустить тебя в Железный замок одну, когда Шутен-доджи и Тамамо-но Мэй хотят тебе смерти.
– Ты не можешь. Ты знаешь это, – я прижала ладонь к его щеке. – Даже если мы с Юзой найдем меч, наши часы будут твоими днями.
– Знаю, – прошептал он.
– Кто-то должен остаться и искать шинигами, – я вытащила его омамори из кармана, показала ему с тихим смешком. – И у меня с собой твоя удача, да?
Широ слабо улыбнулся, но опущенные уши показывали, что я не утешила его. Он склонился лбом к моему лбу.
– Обещаешь быть осторожной?
– Я буду очень осторожна, – я вдруг подняла голову и прижалась губами к его губам. Этот поцелуй был коротким и скромным, но темный уголок в моем сердце все равно загорелся.
Я отпрянула от него, прижала пальцы к своему рту. Я смутилась, но не жалела. Широ справился с шоком и улыбнулся. Мне хотелось остаться с ним, где мир хотя бы был знакомым. Когда я пройду в те врата, многое сможет пойти не так, я доверю жизнь той, кто меня чуть не убил. Юза могла меня предать и выдать врагам. Или что-то ужасное могло произойти с ней и оставить меня в Ёми одну.
– Кира! – Роджи помахала мне. – Пора идти.
– Я сейчас! – отозвалась я, пытаясь игнорировать волну тревоги внутри. Я шла. Не для того, чтобы что-то доказать О-бэй или себе. Я шла, потому что храм Фуджикава был моей ответственностью. Не стоило просить от кого-то то, что я не хотела сделать сама.
– Я увижу тебя через пару часов, – я быстро поклонилась.
– Я увижу тебя через пару дней, – Широ обнял меня еще раз. Я насладилась теплом в его руках. Я хотела остаться в его объятиях, но мне нужно было украсть меч.
Я отпустила его и повернулась к вратам. Казалось, колонны шептались. От одного вида во рту появлялась горечь, словно меня только что стошнило. Душа сжалась, когда я шагнула вперед. Я стиснула зубы, чтобы они не стучали.
– Портал доставит вас так близко к замку, как мы только могли открыть его, – Роджи дала мне танто – клинок был в восемь дюймов длиной, созданный, чтобы скрыть в одежде. – Возьми это. Я не могу отправить тебя с мечом, но хотя бы нож поможет, – сказала она.
– Надеюсь, он тебе не понадобится, – сказал Шимада, скрыв ладони в рукавах кимоно. – Цель – остаться незаметными. Чем больше внимания привлечете, тем опаснее станет задание.
Юза вытащила меч, прижала кончик к ладони и порезала плоть. Я охнула, увидев, как клинок пропал в ладони. Она сняла ножны и бросила Роджи.
– Нас не увидят. Мы пойдем по переулкам к замку, пройдем в коридоры как куртизанки. Никто не разглядывает глупо выглядящих женщин.
– Пока они не голодны, – сказала Роджи, тон показывал, что она говорила не о еде. Она посмотрела на меня и спросила. – Ты точно хочешь это сделать?
«Нет», – подумала я, но ответила «да». Бровь Роджи приподнялась, но она промолчала.
– Хорошо, – сказала Юза поверх плеча, проходя в портал. – Иди за мной, – тьма окружила рябью ее тело, будто в воде, и проглотила ее.
Роджи подтолкнула меня вперед.
– Задержи дыхание, пока проходишь, ладно? Так легче терпеть.
Сжимая омамори Широ, я оглянулась на остальных. Широ помахал мне, выдавив улыбку. Роджи улыбалась, словно уже представляла, как будет выглядеть мое лицо, когда я доберусь до другой стороны.
– Мы присмотрим за твоим храмом, жрица, – сказал Шимада, отодвинув шляпу с лица. – Принеси меч.
– Ладно, – прошептала я. Глубоко вдохнув, я шагнула в портал. Тьма зашипела в ушах. Я склонилась, воздух трепетал на щеках, словно крылья бабочек.
Пол пропал подо мной. Во тьме я потеряла верх, низ, право или лево. Все органы восприятия будто отказывали, и я паниковала, паря во тьме.
А потом мир вернулся так же быстро, как уходил, воздух взревел, сердце колотилось в голове. Я падала, огоньки мерцали вокруг меня, пока я не врезалась в грубую поверхность. Там я проехалась. Боль шипами вонзилась в плечо и бедро.
Я повернулась на спину и оказалась в переулке. Тени ветхих зданий эпохи Эдо поднимались по бокам от меня, их черепица была как морские волны. Они перемежались с современными домами, их форма коробки резко контрастировала с древними линиями остальных. В некоторых местах одинокие здания выпирали из земли как сломанные зубы. Мусор усеивал землю, разбитый телевизор с электронно-лучевой трубкой лежал на боку у моих ног, и странный труп зверя свисал с шеи под карнизом.
Звезд и луны сверху не было. Размытый тусклый свет отражался от низких туч. Земля дрожала под ногами. Пахло странными травами, и сладкий запах оставался в горле. Паутина покрывала стены, длинные пыльные сети пропадали в трещинах и под карнизами некоторых домов. Свет в окнах не горел. На стене рядом со мной паук размером с ладонь направлялся к крыше. Я слышала, как его тело шуршит по стене.
– Ты в порядке? – Юза присела рядом со мной. Ее голос звучал иначе, мелодичнее и громче, словно я улавливала в Ёми другие частоты. – Стоило тебя предупредить. Первый переход всегда худший.
Я села. Камешки на дороге впивались в ладони.
– Где мы? – спросила я, убирая омамори Широ глубже в карман куртки.
– Старый квартал Оэямы, – Юза озиралась. – Идем, нужно спешить. И спрячь тот браслет. Лучше привлекать меньше внимания.
Хмурясь, я убрала браслет под рукав куртки. Я пошла за Юзой по перекресткам, быстро потеряла ощущение направления. Мы проходили урны и скитальцев, свернувшихся рядом, дерущихся некомат и пустые машины. И граффити! Я не видела настоящих граффити в Японии. Мусор хрустел под ногами, все от обрывков бумаги и подвесок на телефон до шприцов. Казалось, мусор бежал по венам переулков. Все воняло.
Мы вышли из переулков на яркий ночной рынок. Цветные лампы покачивались в воздухе. Ёкаи продавали товары с множества прилавков, и там были продукты (и запахи), которые я не узнавала. Я видела фрукты и овощи, названия которых не знала, некоторые пульсировали странным светом, существа, похожие на рыбу-удильщика лежали на льду, и я отвела взгляд от прилавка, где, похоже, продавали человеческие сердца. Голова кружилась, когда Юза повернула направо, уводя нас в переулки.
В одном она была права – мы не привлекли внимания. Если кто нас и заметил, они не подали виду.
– Тут, – прошептала Юза, замерев у неприметного здания. Она прижала ладонь к бетонной стене. Воздух замерцал. Яркие граффити взорвались под ее ладонью, краска поднялась из поверхности. Рисунок стал красными тории, окруженными демонами. Бетон внутри ворот дрожал, пошел трещинами и обвалился, открывая скрытый проход. Мы прошли внутрь, и стена вернулась за нами.
Юза призвала хитодаму для света. Магия тянула за что-то во мне, будто… воспоминание. Я не успела обдумать эту мысль, Юза устремилась в грубо вырезанный туннель.
– Так мы попадем сразу в кладовые замка, – прошептала она, двигаясь как тень. – Дальше я буду говорить за нас обеих. Понятно?
– Да, – я пыталась не отставать и не шуметь.
Мы двигались быстро, тихо, как мертвые. В воздухе пахло плесенью и немного серой. Мне приходилось смотреть, куда ставить ноги, потому что ступеньки и скаты появлялись из ниоткуда. Воздух свистел в трещинах в стенах, и земля не раз дрожала от чего-то невидимого. Я насчитала шагов на милю, потом две. Стены сначала были вырезаны в камне, потом стали из кусков камней. Впереди деревянная колонна поддерживала потолок, но уже треснула, и зубья торчали в сторону. Я повернулась боком, чтобы пройти там.
Юза стояла на другой стороне, водила ладонями по разбитым камням.
– Помоги сдвинуть это, – сказала она. Вместе мы сдвинули мусор так, чтобы стало видно железную решетку в основании замка. Юза отодвинула решетку и проникла внутрь. Я прошла за ней и попала в темную просторную комнату.
Держась теней, Юза повела меня среди высоких стеллажей, полных корзин риса, широких бутылей ферментированных соевых бобов или сакэ. Я повернула голову, уловив шорох мышей.
Я думала, что это были мыши.
Мы шли глубже, шепот доносился от полок. Шуршали плетеные корзины. Хихикали свертки шелка. Казалось, мы будили предметы вокруг нас, и они не были рады чужакам. Меня не удивляло, что вещи в замке Шутен-доджи стали ёкаями, но было жутко слышать их. Предметы в этом мире – и в моем – которые существовали больше сотни лет, получали сознание. Мы звали их цукумогами или «ками предмета».
Мы вышли в соседнюю комнату, Юза замерла. Она остановила меня рукой, кивнув на что-то впереди. Десять кимоно стояли кругом, закрывая путь к двери. Их рукава висели параллельно полу, словно они были на выставке без тел, манекенов или нитей, поддерживающих их. Злоба ощущалась в воздухе, будто я коснулась языком батарейки в девять вольт. Мой браслет пылал.
– Что это? – шепнула я.
– Ничего хорошего, – едва слышно ответила Юза. – Оставайся тут. Я уведу их от двери…
Но что-то разбилось за нами, высокий звук ударил по ушам, словно разбился горшок. Я развернулась. Груда театральных масок лежала, отчасти скрывшись за стеллажом. Некоторые лица разбились при падении. Юза отошла от меня, взмахнула ладонью. Ее катана появилась со вспышкой света. Мы с тревогой переглянулись поверх ее клинка.
– Вещи на полках, – я отпрянула на шаг. – Думаю, они живые. Кхм, с сознанием.
– Поразительный ум, жрица, – заявила Юза.
Я не успела возмутиться или закричать, шелковые рукава кимоно обвили меня. Они скользнули по моему животу, горлу, рту, сдавили так крепко, что было сложно дышать. Катана Юзы упала на землю. Она убирала шелк с лица, а он поднимался обратно, закрывал ее рот и приглушал ругательства. Она поймала мой взгляд, и ее ярость была такой острой, что я удивлялась, как она не резала шелк на ленты.
– О, что у нас тут? – спросил женский голос. Я подняла взгляд, пытаясь удержать равновесие, пока кимоно обвивало мои колени и лодыжки. Я охнула сквозь затхлый шелк, потому что я не могла не узнать кицунэ с белыми хвостами перед нами.
– Минами, – я пыталась понять, зачем она тут, послала ли О-бэй Юзу и меня в ловушку.
«Иначе почему тут любимица О-бэй?».
– Представьте, как обрадуется Его вечное величество, когда я верну Юзу из Осорэ, Беду Цуджимори, – Минами улыбалась, раскрыла девять хвостов как хвост павлина. Ее охраняли три огра с кожей цвета граната, и один был крупнее другого. – Господин так скучал по тебе, милая Юза.
Слои шелка скрыли ответ Юзы.
– Услышав об этом плане, я увидела шанс проявить верностью трону, – продолжила Минами, глядя на меня. – О-бэй глупа, раз пытается обмануть лучших, и у вас нет шанса победить Шутен-доджи в Киото. Я не хочу погибать из-за смертных.
«Как у тебя может быть так мало чести?» – я понимала, что Минами могла легко предать меня – мы не дружили – но О-бэй? Как Минами могла предать женщину, которая освободила ее, кормила и защищала? Я хотела кричать, но рукава кимоно заглушали звуки.
Вместо этого я потянулась к ножу за поясом.
– И, – Минами тряхнула хвостами, разворачиваясь, – подарок в виде любимого наемного убийцы Шутен-доджи и потомка его старого врага обеспечит мне высокое место при его дворе. Схватите их и ведите в мои покои. Мы приведем их в Военный зал, когда совет разойдется. Можете… навредить им немного. Иначе они попробуют сбежать.
– Как навредить? – спросил один из они.
Минами замерла у двери кладовой.
– Сломать пару костей. Но в руках или ногах – господин не будет рад, если лучшая убийца окажется бесполезной.
Мой желудок, казалось, выпал на пол. Огры наступали. Юза виновато посмотрела на меня. У меня не было времени на извинения. Два огра будут рядом с ней через секунды. Мне нужно было двигаться. И быстро.
Третий направился ко мне, постукивая дубинкой по ладони. Нас разделяло около десяти шагов. Он рассмеялся, когда я прыгнула назад, сделала вид, что потеряла равновесие. Я упала на землю, охнув, нож подвинулся в ножнах за спиной. Я тянулась к рукояти, борясь с коконом шелка за каждый дюйм.
Огр сделал еще два шага. От него пахло старым пивом и подгоревшим луком. От запаха глаза слезились, а пальцы задели рукоять ножа. Я была близко, рука горела от напряжения, но я высвободила нож.
Огр взмахнул дубинкой и бросился с криком. Я смотрела на верхушку оружия, продумывала ее дугу. Дубинка направлялась к моей голове, я упала и откатилась. Боль пронзила спину. Я игнорировала ее, вытолкнула нож из складок ткани. Дубинка огра рухнула на землю с грохотом. Я схватилась за рукоять ножа, потянула его, разрезая шелк. Крик ткани был как шепот, задевал кожу дыханием, пока ткань сползала на пол. Без костей и мертвая.
