Текст книги "Шорох вереска (СИ)"
Автор книги: Валерия Зорина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
– Кили… – выдохнул Фили и удручённо покачал головой.
Последняя луна осени
Tasmin Archer – Sleeping Satellite
Когда мы замахиваемся на звезды,
Идя семимильными шагами вперед,
Отдаем ли себе отчет в том,
Есть ли у нас силы вынести это?
Или нам проще закрыть глаза?
Как стрельба вслепую, пусть промажем,
Зато утолим жажду приключений.
Ягоды рябины горели, словно раскалённые угли. Снег оседал на них, образуя белые шапочки. Медленно падая с неба, затянутого серыми тучами, он с каждой секундой заполонял всё вокруг. Босые ступни не чувствовали холода, касаясь хрусткого ковра, устилавшего мёртвую землю. Каждый вдох давался с трудом, наполняя грудь горячим воздухом.
"Почему здесь так жарко?" – единственная мысль билась в сознании.
Огромная луна выглянула из-за туч. Пепельно-голубая, с лиловым отливом, она закрыла собой половину небосвода. Силуэт одиноко стоящей рябины чернел в холодных лучах. Переспелые грозди зловеще алели, приковывая взгляд. Слегка подвявшие, они светились багровым светом. Казалось, жар, наполняющий пространство, исходит от них.
"Если сорву, это прекратится!" Одно короткое движение, и руку опалила ослепительная боль. На обожжённой ладони возник цветок ромашки. Послышался шорох крыльев. На одну из веток дерева уселась птаха с ярко-алой грудкой. Повертев чёрной головкой, она принялась клевать плоды рябины.
"Снегирь", – слабая улыбка тронула губы.
Кожа перестала ныть. Взволнованное сердце было успокоилось, но вдруг ромашка на ладони почернела и рассыпалась в прах; каждая ягода начала расти, шириться, сливаясь с другими в один гигантский шар, овладевающий диском луны.
– На Гундабад! – голосом подгорного короля прокаркал снегирь, обернувшись вороном.
В центре лунного шара появилось чёрное пятно. Оно стремительно увеличивалось, становясь похожим на вертикальный зрачок. Пламенные искры зазмеились от него со зловещим шипением.
Нилоэла резко села, ощутив под собой жёсткий ворс звериной шкуры. Ладонь настойчиво ныла, а грудь холодила перламутровая капля оберега. Взглянув на руку, Нило увидела свежую рану, пересекающую ладонь наискось. Запах крови ударил в нос. Голова пошла кругом. Истово колотящееся сердце забилось сильнее, грозя разбить рёбра. Глаза застила алая пелена, руки похолодели, став ледяными, как у мертвеца. Глубоко дыша, Нилоэла взъерошила волосы, собранные в тяжёлую косу, успевшую порядком растрепаться; уткнулась лбом в согнутые колени и зябко поежилась, стараясь прогнать жгучий холод, липнущий к коже. Сквозь прикрытые веки проникал неверный свет догорающей свечи, мерцающей где-то наверху. Вдруг некто пошевелился совсем рядом. Нило нервно вздрогнула и подалась в противоположную сторону.
– Веснушка, иди ко мне, – раздалось хриплое бормотание.
Нилоэла заполошно оглянулась, не сообразив, что так её может называть только один гном. Почувствовав уверенное прикосновение чуть ниже спины, она только сейчас поняла, почему так сильно мёрзнет: на ней совсем не было одежды. А рядом лежал не кто иной, как Фили. Наполовину прикрытый одним концом мехового ложа, он был обнажён по пояс. Удивлённо вскинув брови, Нило осторожно приподняла край шкуры, который тут же выскользнул из ледяных пальцев. Ниже пояса на гноме тоже ничего не было.
– Что же ты? – уже бодрее произнёс Фили, беря Нилоэлу за локоть.
С трудом скинув оцепенение, она придвинулась ближе и потянулась вслед за его рукой. Тихо выдохнула, устраивая голову на крепком плече. Едва узкая ладошка легла Фили на грудь, он коротко вздрогнул.
– Замёрзла?
Нилоэла согласно хмыкнула.
По телу стало разливаться спасительное тепло, стоило гному стиснуть объятия. Последнее, за что цеплялась память: призрачный вой Лауриона, разливающийся золотым рассветом над Одинокой горой. На безымянном пальце поблёскивало кольцо из мифрила, испещрённое рунами ангертас. Нило попыталась прочитать надпись. Из омута памяти медленным потоком начали всплывать воспоминания. Только сейчас она обратила внимание на затихающую, но такую сладостную боль между бёдер.
***
Сегодня, в день, когда полная луна в последний раз освещала осеннее небо, тронный зал Эребора заливало призрачное сияние множества аглауритов*. Словно застывшие лунные лучи, они светились, впитывая свет ночного светила, проникающего сквозь гигантский резной витраж. Мягкое сияние ручейками струилось по малахитовым чертогам.
Брачные обеты должны были прозвучать впервые под сводами Одинокой горы после восстановления королевства. Пусть с того времени прошёл уже десяток лет, но кхазад не спешили создавать семьи. Будто предчувствуя надвигающуюся угрозу, хотели пережить неспокойное время.
Нило то и дело бросала взгляд на свой оберег, оправленный в серебро. Цепочка из того же металла удерживала аглаурит, покрытый гномьими рунами, на груди. Распущенные волосы украшала причудливая паутинка – свадебный дар Фили – свитая из россыпи мелких аквамаринов, жемчуга и мифриловых бусин. Два лунных камня, окованные серебряной сталью, соединяли это великолепие в единую композицию. Венок, сплетенный из мифриловых листьев, удерживал третий аглаурит – мотылька с расправленными металлическими крыльями.
Переведя взгляд на стоящего напротив Фили, Нилоэла отметила, что её свадебный дар выглядит не менее роскошно. На широком поясе из аксамита**, расшитом золотистыми нитями, сплетающимися в традиционную гномью вязь, поблёскивали золотисто-жёлтые бериллы.
Голос Торина, находившегося рядом с ними, доносился будто издалека.
Ni kham khazad Danuk-khizdin ka Azanulinbar-Dum
Ana Mahal kham
Ka nitir merin ghashil.
Eder lasa min, Mahal,
Ka blis bindin.
Я созываю гномов Эребора и Железных Холмов
К Махалу вознести свои моленья
И возжигаю праздничные свечи.
Яви свою нам милость, о Создатель,
И освяти супружеские узы.
В нишах гигантской арки из монолитного камня, под сенью которой они стояли, вспыхнули сотни жёлтых огоньков. Благоговейную тишину нарушили восторженные возгласы тех немногих, кому было дозволено присутствовать на церемонии: участники похода, пережившие Битву Пяти Воинств, члены королевской семьи, владыка Железных Холмов с супругой, Огонёк и даже Беорн.
Нилоэла на мгновение подняла восхищённый взгляд вверх и тихо ахнула: золотое мерцание многочисленных язычков пламени растворилось в молочным свете луны, рождая перламутровый туман. Опустив взгляд, она заметила, как два кинжала с узким лезвием блеснули в серебристо-жёлтом свете. Они ждали своего часа на подушечке из тёмно-бордового бархата, лежавшей на высоком каменном постаменте. Закончив первую часть традиционной речи, Торин взял один из них.
"Это мой, – смятённо подумала Нило. – Надеюсь, мы с Огоньком хорошо потрудились".
Венчальные кинжалы, по традиции гномов, ковались женихом и невестой лично, но так как Нилоэла не имела ни малейшего понятия о ковке оружия, ей в этом помогал ближайший родственник.
Сердце подскочило и застряло в горле. Наблюдая, как король оставляет порез на правой ладони Фили, Нилоэла молилась, чтобы лезвие оказалось достаточно отшлифованным. Ей не хотелось ранить будущего мужа сверх необходимого.
"Ох уж эти традиции…" – Нило с усилием проглотила ком в горле, когда Торин повернулся к ней.
Положив окровавленный кинжал обратно на тёмно-бордовый бархат, он взял чистое ритуальное оружие. Нилоэла протянула подрагивающую руку; хотела зажмуриться, но вместо этого заворожённо смотрела, как сверкающее лезвие рассекает кожу. Казалось, рука принадлежит не ей. Боль вспыхнула лишь спустя пару мгновений.
Король тем временем взял белую ажурную ткань, поднесённую леди Дис, чтобы связать окровавленные руки непривычно серьёзного жениха и взволнованной невесты после того, как они обменяются кольцами.
Свой подрагивающий голос, произносящий слова клятвы, Нилоэла услышала со стороны:
Клянусь, что буду верною женою,
Во всех делах поддержкой и подмогой
Отныне стану своему супругу
И стыдно за меня ему не будет.
Свидетели мои – Огонь и Камень.
Takse, ye wedin ni banath,
Katha bad tarukin ka yanakhim
Idau taido ghanul
Ka gurud nad niyu hul umu taido.
Tekme niyal – Ghash ka Mbiril.
Голос Фили звучал гордо и уверенно:
Клянусь, что буду я супругом верным,
Своей семье надежною опорой,
Кормильцем и заступником я стану,
Но никогда – причиною несчастья.
Свидетели мои – Огонь и Камень.
Takse, ye wedun ghanu,
Yaredinul balathin abattarik,
Zarun ka azagun ni taido,
Umu – telcharu kallabin.
Tekme niyal – Ghash ka Mbiril.
Пока Торин произносил заключительную часть традиционной речи, огоньки в арке постепенно гасли, оставляя после себя терпкий запах.
Отныне клятва эта нерушима,
И пред лицом Махала вы – супруги.
Но помните в пути своем совместном -
Семья нужна для продолженья рода,
Чтоб оный род вовеки не пресекся,
Чтоб дети ваши славили Махала
И мастерство его перенимали,
Традиции достойно продолжая.
Вот догорают праздничные свечи,
Благоуханный дым взлетает к небу,
К Махалу вознося моленья наши.
Яви свою нам милость, о Создатель,
И освяти супружеские узы.
Idau takseth si tulukin,
Ka nibul Mahal mi – bessian.
Rin u badunul -
Yaredin gharan aya onoroan,
Du zi onon kyel,
Du ibunil menul zu-Mahal
Ka ishan hul khil,
Zimrathil fanai har.
Eh badus mberan merin ghasnil,
Inzilul usukun wilma ana minulun,
Ana Mahal khal minu.
Eder lasa min, Mahal,
Ka blis bindin.
Губы Фили были сухими и горячими во время церемониального поцелуя. При этом он с силой сжал локоток Нилоэлы, которая смогла, наконец, бессильно зажмуриться.
***
Poets Of The Fall – Moonlight Kissed
Я вижу тени и свет, ласкающие туман,
И слышу возрастающие голоса, твердящие о нашем желании
О мирных снах в ночи, поцелованной лунным светом.
Осторожно ступая по гладкому камню, Нило старалась не отставать от леди Дис. Пляшущий свет факела выхватывал из кромешной темноты древние стены потайного хода, поблескивающие влагой. Затхлый запах говорил о том, что тайником давно не пользовались.
– Последней невестой, которая прошла здесь, была моя мать, – с грустной улыбкой сказала леди Дис и с сожалением добавила: – Я знаю, ты встречалась с ней, но то была лишь её безумная тень.
Нилоэла не сразу поняла смысл сказанных слов. Она пребывала в смятённых чувствах, вновь и вновь вспоминая, как на свадебном пиру было объявлено: через год объединённые армии Эребора и Железных Холмов выступают на Гундабад. Заручившись поддержкой Азагхала, короля Красных Гор, гномы вновь обрели надежду вернуть цитадель праотцов.
Мысль о том, что уже совсем скоро придётся вновь расстаться с Фили, выбила её из колеи. Смятённый дух требовал ответа на вопрос "почему он не сказал раньше, что собирается в поход?" Разум приводил ответы один за другим, но разболевшееся сердце не хотело слушать. В нём всё сильней закипало негодование.
– Мне жаль… – чуть помедлив, нашлась с ответом Нило.
– Прости, дорогая, мне не следовало вспоминать об этом сейчас, – старательно пряча слезу в голосе, произнесла леди Дис. – Вот мы и на месте.
Впереди показалась низкая дверь из цельного куска дерева. Войдя в помещение с высоким сводчатым потолком, Нилоэла в очередной раз восхищённо выдохнула. Покои, предназначающиеся молодой чете, поражали богатством обстановки: пол устилали ковры, тисненные золотыми нитями; на стенах висели гобелены, изображающие воинов, сражающихся с драконами, и королей из рода Дурина, осенённых светом несметных богатств; по левую руку пылали три старинных камина, но они были не единственным источником света. Повсюду горели свечи, однако даже их света хватало лишь для того, чтобы создать таинственный полумрак – настолько помещение было огромным. В этот момент Нило остро ощутила, как сильно ей не хватает солнечного света и дала себе зарок: совершать прогулки по внешней галерее на рассвете и закате.
– Только центральная зала столь обширна, – поспешила заметить леди Дис. – К ней примыкают пять комнат меньшего размера: помещение для прислуги, купальня, кухня, кладовая и детская.
– Детская, – эхом отозвалась Нилоэла. – Конечно же.
– Но сегодня ты будешь принимать ванну здесь, – произнесла гномка, указывая на низенькую ванну из белого мрамора, чьи изогнутые ножки поблёскивали в свете камина. – Старая купальня слишком обветшала, но скоро её приведут в должный вид.
Нило покорно кивнула в ответ. Ей отчаянно хотелось погрузиться в источающую пар воду и расслабиться.
– Давай я помогу, – предложила леди Дис, увидев, как Нилоэла пытается неловкими пальцами расшнуровать лиф платья.
Стеснительно улыбнувшись, Нило позволила свекрови помочь. Наблюдая за проворными движениями гномки, она вдруг вспомнила, как однажды это уже делал Фили: в их первую ночь. И невольно похолодела, осознавая, что должно произойти.
Мельком взглянув на невестку, леди Дис ободряюще улыбнулась:
– Фили рос очень чутким ребёнком. И не растерял это качество, не смотря на то, что пережил… – Когда со шнуровкой было покончено, она добавила, целуя Нилоэлу в лоб: – Не волнуйся. Всё будет хорошо.
Едва скрипнула дверь потайного хода, Нило подняла склонённую голову и глубоко вздохнула. Радуясь наступившей тишине – не звенящей, как на венчальной церемонии, а мягкой, обволакивающей, – она быстро вылезла из громоздкого свадебного платья. Сгребла его в охапку и бросила на широченную кровать, занимающую пространства больше, чем её спаленка в Тукборо.
"Махал, какая же она огромная! – подумала Нило, сдерживая нервный смешок. – Как бы мужа в ней не потерять…" – поперхнувшись последней мыслью, она закашлялась, утирая выступившие в уголках глаз слёзы.
Приложив руку к груди, почувствовала сквозь тонкую сорочку, как неистово бьётся сердце, мешая дышать. Холодные пальцы нащупали оберег и погладили его привычным движением. Стало легче. Лёгкая ткань скользнула вниз, ласково касаясь кожи, разливаясь шёлковой лужицей у ног.
В несколько плавных движений она добралась до ванны, наслаждаясь прохладными прикосновениями воздуха к обнажённому телу. Осторожно попробовав воду пальцами ног, медленно погрузилась в благоухающую ванну. Откинув голову на закруглённый бортик, расправила волосы, чтобы не намочить. Они густыми волнами заструились к полу. Расслабленно вдыхая сладкий аромат масел, шедший от воды, Нилоэла потеряла счёт времени. Она методично поглаживала оберег одной рукой, а другой водила по поверхности воды, словно гладила кошку.
Но вот до чуткого слуха донёсся неясный шорох. Нило невольно нахмурила брови и неторопливо села. Она знала, кто должен появиться, но привычного трепета не было. Вместо него внутри росло недовольство, закрывая сердце, словно щит. Звук становился всё громче, и вот уже стали отчётливо слышны знакомые шаги. Фили передвигался легко и уверенно, не стараясь скрыть своё приближение.
"Наверное, даже сейчас самоуверенно поводит плечами", – уголками губ ехидно ухмыльнулась Нилоэла, напряжённо наблюдая за дверью в отдалении, скрытой красноватым сумраком. Дрогнув от тихого скрипа, выпрямила спину, взявшись за мраморные бортики. Выражение лица Фили трудно было различить из-за расстояния, разделяющего их. Лишь глаза мерцали в полумраке.
Нило бесстрастно наблюдала, как он переступил порог и неспешно двинулся к ней. На ткани атласной сорочки, доходящей до колен, всё сильней играли блики пламени камина. Теперь Нилоэла с уверенностью могла сказать: пусть Фили немного устал и бледен, но всё так же непоколебимо уверен в себе. Может быть, тусклый свет виноват или шалящие нервы, но Нило ошибалась. И эта ошибка подтолкнула совершить неожиданный поступок. Решив во что бы то ни стало вывести его из равновесия, она резко поднялась, уперев руки в боки. Вода с протестующим шумом выплеснулась за края ванной. Фили остановился как вкопанный. Золотистые брови удивлённо взметнулись вверх.
– С каких это пор у тебя секреты? – пошла в атаку Нилоэла. – Почему я узнаю о походе последней?!
Он не спешил отвечать. Задумчиво поглаживая бороду, оценивающим взглядом скользил по женской фигуре: округлые формы лоснились в отблесках камина высыхающей влагой; длинные волосы спадали на грудь тяжёлым плащом и расплывались по воде, словно водоросли. Поблёскивающая в золотистых локонах паутинка придавала жене сходство со статуями, что украшали сады Ривенделла. Жена – новый статус любимой будоражил воображение. Нило продолжала что-то запальчиво говорить, выставив вперёд указательный пальчик. Её губы двигались, но Фили не слышал ни единого звука из-за шума крови в ушах.
– Ты слышишь меня?! – сердито топнув ножкой, Нилоэла подняла фонтан брызг, желая привести Фили в чувство, но вдруг поняла, что теряет равновесие.
Неловко взмахнув руками, она наклонилась вперёд и непременно бы впечаталась лицом в ковёр, если бы не отменная реакция её новоиспечённого мужа.
Уткнувшись носом в мощную грудь, покрытую влажным атласом, она сердито засопела и вскинула голову, встречаясь с глазами, в которых прыгали озорные смешинки.
– Отпустить? – горячее дыхание Фили обожгло её ухо.
Мгновение ещё хотелось кричать и вырываться, но скорее для виду.
"К тому же, – подумала Нило, – на помощь явиться некому. Гномы только порадуются, что жена их принца не молчит в брачную ночь".
– Нет, – коротко выдохнула она, понимая, что из этих объятий уже никуда не денется.
Перехватив драгоценную ношу поудобнее, Фили направился к ближайшему камину, подле которого лежала гигантская чёрная шкура. Опустив Нилоэлу на жёсткий ворс, он аккуратно снял с её головы свадебный дар и направился к зеркальному трюмо, что стояло недалеко от кровати.
Наблюдая, как ковёр темнеет от его шагов, Нило плутовато улыбнулась, но стоило Фили повернуться, как улыбка слетела с лица, оставляя мимолётную тень. Вскоре у неё в руках оказался массивный гребень для волос. Изделие из перламутра украшали миниатюрные серебряные розочки, пышным кустом вьющиеся по основанию.
– Теперь пришло время плести ритуальные косы, – тихо сказал Фили, касаясь своим гребнем волос Нило.
Она приглушённо хихикнула, заметив:
– В которые обычно муж и жена заплетают бороды.
– Я так надеялся, что эту мелочь ты не вспомнишь, – засмеялся принц. – Но сначала надо просушить твои волосы.
– Не думай, что сможешь сменить тему, – монотонно произнесла Нилоэла.
Склонив голову набок, она смежила веки, млея от мимолётных прикосновений мужа: он невзначай касался шеи, кончика уха, тыльной стороной ладони дотрагивался до лопаток, проводил по спине.
– Не думаю, – спокойно ответил Фили, продолжая размеренно водить гребнем по волосам жены. – До сегодняшнего утра не было уверенности, что поход вообще состоится… Но прилетел ворон из Красных Гор. Король Азагхал высылает вооружённый отряд… Если всё получится, к следующей зиме они будут здесь.
– Это слишком опасно и безрассудно! – встрепенулась Нило и попыталась обернуться, но Фили твердым движением заставил её принять прежнее положение. – Их обязательно заметят и тогда…
– Не заметят. – Нило спиной чувствовала, как он ухмыляется. – Открою маленькую тайну. О ней знают только кхазад. Другие народы никогда не были и не будут посвящены в это.
– Во что?! – нетерпеливо ёрзая, воскликнула Нилоэла.
Фили тем временем начал разделять копну её волос на четыре равные пряди.
– Все древние королевства гномов соединены цепью тайных ходов. Большая часть из них на сегодняшний день уничтожена или заброшена… Но ход между Красными Горами и Железными Холмами до сих пор действует. А оттуда рукой подать до Эребора. Благо, Торин позаботился восстановить сообщение с Даином.
– Честно сказать, – шепнула Нило, – мне слегка не по себе от всего этого.
– Давай поговорим об этом позже. – Фили перекинул ажурную косу через плечо Нилоэлы.
Горячее дыхание защекотало затылок, губы коснулись шеи, спустились по плечам к ключицам. Прерывисто вздохнув, Нило подалась вперёд, сдавленно говоря:
– Мне… надо заняться твоей… бородой. – Фили болезненно поморщился и отстранился.
– Тебе страшно. – Не вопрос, утверждение.
Подобрав гребень, что успел выпасть из рук, Нилоэла повернулась лицом к мужу.
– Да, – горько обронила она. – Но боюсь не тебя, мой милый, а себя. Того, что стану уязвима… Тёмные силы однажды уже воспользовались этим, завладев моим разумом…
Фили ободряюще улыбнулся, накрыв ладонью руку Нило, в которой был гребень.
– Дракона больше нет. Ни тени. Ни воспоминания.
– Его нет, – согласно кивнула Нило. – Но есть нечто намного сильнее…
– Сердце горы защитит от любого зла, – упрямо возразил Фили, воинственно вскидывая подбородок. – А тебе и вправду пора заняться мной, – добавил он, лукаво ухмыляясь.
Нилоэла слабо улыбнулась, потянувшись к окладистой золотистой бороде, которая сменила забавные усы-косички. Медленно расчесав её, она отложила гребень, чтобы сплести косицу из трёх прядей и завязать узлом. Когда дело было сделано, Нило склонила голову набок и хитровато прищурилась, оценивая результат.
– Ты справилась намного лучше, чем тогда, в саду Беорна, – добродушно пожурил Фили, оглаживая бороду.
Нило хотела было возразить – мол, и волос у него с того времени прибавилось. Но не успела. Он коснулся губами её раскрытых губ. Осторожно. Сперва верхней, потом нижней. Вплетая пальцы в короткие локоны, обрамляющие раскрасневшееся лицо, коснулся уха, алмазной серёжки, шеи. Нилоэла, прижалась к нему, возвращая поцелуй. Неловкими пальцами лихорадочно попыталась расправиться с завязками атласной сорочки. Фили резким движением скинул мешающую ткань и опустил Нило на звериную шкуру, прижался губами к груди, превращающейся в два острых холмика.
– Здесь… нам… ничего не угрожает. – Мочка уха остро запульсировала, стоило Фили дотронуться до неё зубами.
– Прошу… Молчи… – Нило плавно коснулась мужа бёдрами, охватывая его, стискивая замком. Её прерывистое дыхание отозвалось дрожью вдоль спины гнома, в которую впились острые ноготки.
Нетерпеливые ласки и прикосновения смешались с дыханием, разрываемым на вздохи, стоны. Нилоэла чувствовала себя расплавленным металлом, заполняющим форму. Но разве металл может кричать? Горячие волны прокатились по телу, раскалывая его на множество мелких частиц, чтобы в одно мгновение собрать заново. Ресницы стали мокрыми от слёз.
Фили конвульсивно содрогнулся, со стоном опуская голову на грудь жене. Зажмурил глаза. Затих. Нило обняла его взъерошенную голову и, приподнявшись, поцеловала в макушку.
"Тишина. Мне нужна вечность в тишине", – устало подумала она, погружаясь в тягучее марево сна.
***
Огненная луна пылала раскалённым шаром. Огромная, она занимала половину неба. Чёрный силуэт гигантского волка казался точкой на её фоне. Зверь неистово выл, запрокинув голову. Волны ужаса бежали по коже, заставляя пятиться. На шею будто накинули удавку. С каждым шагом она затягивалась всё туже. Безумная надежда на то, что можно благополучно скрыться, жила не больше минуты. Вой прекратился. Крик подкатил к горлу, но так и не вырвался наружу.
Глаза, налитые кровью, прожигали насквозь, добираясь до сердца. Зверь легко поднялся на лапы, обнажил клыки и стал медленно приближаться, утробно рыча. С каждым шагом его вертикальные зрачки становились шире. К тому моменту, когда его зловонное дыхание обдало лицо, они заполнили всю радужку нетронутым мраком.
Хотелось бежать сломя голову, хотя разум подсказывал не трогаться с места. Тело тут же повиновалось. Зверь продолжал буравить ненавидящим взглядом.
Ночь, оставшаяся далеко в прошлом, дыханием зимы погасила луну. Чёрный волк перестал скалиться. Склонился, чтобы привычно ткнуться мокрым носом в ладонь. Руки сами потянулись обнять мохнатую голову, а губы прикоснулись к шерсти, которую падающий снег окрашивал в белый цвет.
Нилоэла проснулась, ощущая привкус пепла во рту. Дыхание спящего Фили щекотало ухо. Раненой ладонью она чувствовала, как бьётся его сердце: размеренно и неустанно отбивая ритм жизни. Смутное чувство тревоги заставило поспешно убрать руку.
Нилоэла торопливо села и огляделась: кромешная тьма почти вплотную подобралась к ним, обступила со всех сторон, будто загоняя в ловушку. Лишь огарок свечи, что стоял на прикроватном столике, ещё боролся с подступающим мраком. Воображение рисовало несуществующих монстров, которые протягивали скользкие щупальца и когтистые лапы. По напряжённому слуху бил незвучный шорох, перерождающийся в голос. Чарующий и глубокий, он проникал в потайные уголки души, тревожил затаённые страхи, подсказывая как от них избавиться. Один способ решит всё.
"Убей! Умри! Только так вы сможете вечно быть вместе…. Иначе он снова уйдёт… Оставит тебя одну противостоять целому миру. Снова сбежит… Снова… Снова…"
Шёпот всё нарастал, повторяя и повторяя сказанные слова, как заклинание. Нило зажала руками уши и зажмурилась. Голос затих. Бедра коснулось что-то ледяное. Нервно вздрогнув, она медленно открыла глаза. На чёрной шкуре лежал один из венчальных кинжалов. Её кинжал. Лезвие светилось в темноте холодным белым светом.
Решительно взявшись за рукоять, Нилоэла повернулась к Фили. Он всё так же безмятежно спал, повернув голову направо. Мгновение ей казалось, что голос прав. Есть только один единственно верный выход.
"Почему Фили не проснулся? – простой вопрос возник внезапно. – Он же должен был слышать его".
Пальцы, сжимающие кинжал, мелко задрожали. Голос вернулся, стал более вкрадчивым и настойчивым. Но чем дольше Нилоэла медлила, тем громче и нетерпеливее он становился, сорвавшись, в конце концов, на крик.
Нило чувствовала, что вот-вот потеряет сознание и уже вряд ли придёт в себя. Рука медленно, но уверенно приближалась к шее спящего. Рвано вздохнув, она обхватила кинжал раненной ладонью и закричала от боли.
Фили резко подскочил, сонно жмурясь. Увидев, что Нилоэла сжимает в руках кинжал, с которого капает кровь, он попытался осторожно забрать оружие, но это оказалось нелегко. Лишь спустя какое-то время, путём ласковых уговоров, ему удалось разжать ладони жены, сведённые судорогой. Отбросив окровавленный кинжал, который с глухим стуком ударился о ковёр, Фили прижал Нилоэлу к себе.
Редактировать часть
Примечания:
*Аглаурит – одно из названий лунного камня.
**Аксамит – устаревшее название плотной ворсистой, часто узорчатой ткани из шёлка и золотой или серебряной нити, напоминающей бархат. Узор на ткани делали с помощью кручёной золотой или серебряной нити.
