Текст книги "Слишком близко (СИ)"

Автор книги: Валерия Басманова

Соавторы: Алиса Ганова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

= 20 =

Вера

Лежа в постели, в гостинице бревном и глядя в потолок, я испытывала странные чувства.

Моя жизнь накануне грандиозных изменений. Конечно, если сравнивать уровень благосостояния, который я имела и теперь буду иметь – наступает черная полоса. Однако если учесть, какого ужаса я избежала чудом – очень даже светлая!

С другой стороны, я молодая, здоровая, руки-ноги на месте, с головой дружу, знания, профессия, опыт имеются… – значит, выплыву.

«Не стоит опускать нос. Все будет хорошо!» – только решила для себя, немного успокоилась, отпуская мучившие меня волнения, и придремала, раздался звонок.

Отвечать не хотелось, но глянула на экран: звонила мама – надо ответить.

– Вера! Ты где пропадаешь?! У Леночки проблемы, а ты даже не звонишь… – сразу лавиной полился из динамика поток недовольства родительницы. – Нельзя быть такой эгоистичной и черствой! Лена плачет, места себе не находит…

Я не выдержала. Давние негодование и обиды, столько лет копившийся в душе, под давлением обстоятельств и нервов, прорвались!

– А ничего что я в беде?! – оборвала маму резко.

На том конце наступила тишина. Я уже думала, что сейчас услышу хотя бы несколько слов поддержки, однако она равнодушно выпалила:

– Ты сильная, справишься, а Леночка так страдает! Стас оказался подлецом и бросил ее! Бросил, когда ей грозит суд! А все из-за тебя, если бы ты не устроила ее на эту дурацкую работу, то Стас бы не…

«Я?! А ничего, что это она и Ленка наседали, требуя, чтобы я помогла сестре устроиться на хорошее, перспективное место!?»

– Знаешь, мама, – психанула я, готовая впервые перейти на крик. – Если я сильная, то, наверно, в тебя. И тогда ты, когда останешься один на один с младшей эгоистичной дочерью, должна тоже проявить свой характер, чтобы выжить. Наверно, только так ты прочувствуешь, в какой я… – хотела сказать простое народное слово из четырех букв, но мама даже недослушала. Отключилась.

Не трогают ее мои беды.

Настроение стало настолько паршивым, что я заплакала.

Я же как старшая, ответственная дочь, от неудачного первого брака, всегда тянулась к матери, всеми силами старалась добиться ее одобрения, поддержки, любви, хотя бы ласкового слова, но получала только потребительское отношение. В то время как она всю свою любовь отдавала младшей и любимой Леночке.

«Мы с Леной подумали… Мы Леной выбрали… Помоги сестре… Ты должна…» – только и слышала я от нее. А мне, мне кто-нибудь из них хотя бы раз подставил плечо при трудностях?! Только дай, купи, надо…

Я ведь, заселившись в гостиницу, первым делом купила новый телефон, новую симку, позвонила матери и сказала, где нахожусь, чтобы она не переживала. А теперь… теперь придется срочно уезжать.

У мамы и Ленки хватит ума приехать по адресу и попытаться насесть на меня вдвоем, чтобы я опять выкрутилась, решила проблему, помогла, ведь любимой Леночке плохо…

А я больше не могу и не хочу! Сломалась я. Устала!

Сразу пришло осознание, что от таких родных лучше держаться подальше.

Чтобы сберечь нервы, я вскочила с постели и принялась торопливо собирать вещи. Устала за тяжелый, решающий день очень, измоталась морально, но лучше жить и работать подальше и быть спокойной, иначе родные доведут до нервного срыва. Мне и так предстоит столько поменять в своей жизни!

Такси подъехало быстро, и уже через двадцать минут после разговора, я мчалась в агентство недвижимости. Не уйду оттуда, пока мне не найдут жилье. Пусть обойдется дорого – но нервы и здоровье мои дороже.

***

Взволнованному, взъерошенному клиенту, готовому переплатить за комиссию почти в два раза, только бы срочно найти угол, риелторы обрадовались. Несмотря на вечер и показы, срочно сели за обзвон коллег. Те, в свою очередь, подняли своих знакомых, и через вторые или даже третьи руки уже скоро нашли квартиру.

Конечно, дороговато вышло за халупку на окраине, но благо, запасы позволяют мне решить первоочередную задачу.

Я хоть и перечисляла маме каждый месяц энную сумму, скопила приличную заначку, поэтому сейчас не экономила.

Зато уже скоро заселялась в однушку на первом этаже неказистого панельного дома.

Пусть так, пусть со старой мебелью, несвежими обоями и пожелтевшей ванной. Я готова смириться со всеми недостатками, только бы сберечь нервы. Правда ночью долго не могла заснуть.

«Ну почему так? Чем я хуже сестры? За что со мной так?! Они ведь не Стасика-подлеца винят, который подставил Ленку, тупо использовал и выкинул, как ненужную вещь, а меня…» – обида и горечь давили, не давая успокоиться. Чтобы не поддаваться унынию, бесцельно не валяться в постели, выплакивая боль, я встала.

Покидая в спешке гостиницу, даже не перекусила, поэтому желудок

ныл от голода и таблеток, выпитых натощак. Пришлось срочно бежать за продуктами.

Добытый в небольшом окраинном магазинчике перед самым закрытием черствый, залежавшийся хотдог, я схомячила на ходу, зато вернувшись «домой» принялась искать вакансии в интернете.

Да, зарплаты не чета той, что получала у Келера-старшего. Совершенно нечета! Но надо ведь начать налаживать жизнь с чего-то. Потом поймаю попутный ветер и… и все у меня будет хорошо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍= 21 =

Вера

Помучившись немного, я составила приличное резюме и разослала по всем заинтересовавшим меня адресам. Потом еще схожу в местную поликлинику.

Государственные больницы, как правило, о вакансиях пишут на бумажках и наклеивают их на входные двери. Конечно, туда мне не очень хотелось, но когда в течение трех дней мне отписались со всех адресов: «Спасибо, вакансия уже занята…» – вариантов не осталось.

Вот уж не думала, что так обернется дело!

Может быть, грымза, Лилия Павловна, мне подгадила, оклеветав перед возможными работодателями, то ли и правда коммерческие клиники набрали весь персонал и больше ни в ком не нуждаются.

Так или иначе, но в поликлинике я действительно увидела листок с объявлением: «Требуется медсестра».

Оглядев трехэтажное здание – возможное место работы – оставалось только тяжко вздыхать, но чем сидеть дома и страдать, проедая накопления, лучше начать хоть с чего-нибудь.

Решив так, я толкнула белую дверь и вошла в холл.

Да, тоскливое место возможной будущей работы, надеюсь, что хотя бы коллектив будет нормальным.

Стоило заикнуться, что я претендую на свободную должность, мне тут же устроили короткое собеседование со старшей медсестрой, благо, что прихватила с собой документы. И уже через десять минут я была на пути в отдел кадров.

Зарплата, конечно, у меня какая-то будет, но никто не помешает мне уйти, как только найдется более хлебное место.

С такими мыслями я вышла на новое место работы.

Потянулись дни, которые после размеренной жизни у Келеров давались мне непросто.

Зато приходя домой, я могла уснуть, не обращая внимания на соседей. Мой крепкий сон не мог потревожить ни перфоратор, на громкий телевизор, ни крики и топот детей-погодок сверху.

Постепенно я втянулась. Спасибо «любезной» Лилии Павловне, серьезно закалившей мой характер. Но периодические ссоры с коллегами из-за неожиданных подмен и переработок, отравляли удовольствие от работы.

Несколько медсестер имели более высокооплачиваемый приработок на стороне и держались за эту работу ради стажа и пенсии, вот они и пытались повесить свои дежурства на меня, указывая, что я новенькая и должна всем и каждому по гроб жизни только за то, что меня взяли.

Спокойно и без крика (чем на самом-то деле горжусь) я отвечала им раз за разом, что если я им так не нравлюсь, они могут меня уволить. Не пропаду.

Надо было видеть глаза моей сменщицы, когда она это услышала. Обычно таким, как мы, говорят: «Да вас тут очередь стоит, только уйдешь, и тут же на твое место десяток прибежит». Но этот аргумент я успела использовать первой.

Надо понимать, что ни друзьями, ни приятелями на новой работе мне обзавестись не удалось. Но я и не собиралась задерживаться. И, если честно, листая вакансии, серьезно призадумалась об образовании.

Медсестра – это хорошо. Мне нравится моя работа. Но еще больше понравилось бы работать где-нибудь в косметологической клинике. Только не имея работы, жилья, стабильности в жизни и поддержки родных, тратить сбережения на обучение – хороший ли вариант?

Без диплома в приличное место не возьмут. В неприличное и сама не пойду: не хочу случайно изуродовать клиентку и всю жизнь работать на выплаты морального и материального ущерба. Но мечта меня не отпускала.

Что прошел месяц, я поняла, когда на телефон пришло уведомление о зачислении зарплаты.

Совсем небольшая, позволяющая разве что концы с концами свести. Но тут еще нарисовался хозяин квартиры, которому я заплатила еще за месяц проживания, и после у меня на руках остались сущие копейки.

И все же я радовалась жизни.

Когда чужие люди треплют нервы – это задевает, но не ранит, а вот когда родные доводят до слез – целая драма.

Подсчитав доходы и расходы, я решила максимально урезать траты. Ничего, жила когда-то несколько лет на пустой гречке и еще поживу. А там, скоплю побольше и, может, действительно пройду перепрофилирование. Сейчас каждая вторая женщина нет-нет да заглянет к косметологам.

Успокаивая себя таким образом, я отправилась в ближайший супермаркет. Холодильник следовало забить сразу, чтобы потом не бегать и не покупать лишнего. А то как оно бывает – идешь вроде за крупой и мясом, а потом, дома, выгружаешь из пакета конфетки, сок, пирожные.

Сейчас я не могла себе позволить случайные радости, поэтому покупала только необходимое или по скидке, но когда встану на ноги (а я обязательно встану), оторвусь.

Хорошо, что у меня нет ипотеки, так я не связана по рукам и ногам. Рано или поздно, найду вакансию по душе, найду уголок, хотя бы комнату поближе, и уже не придется себя ограничивать. Зато до тех пор буду стройная, как тростинка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍= 22 =

Вера

Третий месяц я никак не могла найти другую работу. Уже, если честно, начала посматривать в сторону секретарских курсов. А что? Зарплата выше, чем в больнице, только вот работа совсем не моя. Но зато у меня есть привлекательная, магическая запись в трудовой о работе в крупной компании. Пусть и на полставки, зато солидная фирма, а не какое-то хухры-мухры.

«Может, попытать счастья? Если сделать лицо кирпичом, одежду получше надеть на собеседование, придать себе солидный вид, должно получиться…» – размышляла я, медленно тащась с работы домой.

Настроение было средней паршивости, и в таких случаях я предпочитала прогуливаться пешком. Заодно заверну в супермаркет, куплю что-нибудь, подниму себе настроение.

Однако в торговом зале, любуясь красивым тортом, я так и не решилась его купить. Кроме цены, смущала вероятность сорваться и начать наседать на сладкое. Люблю я стресс заедать, и тогда минутная слабость может обернуться для меня увеличением «стратегических объемов» и вынужденным обновлением гардероба, что в мои ближайшие планы не входило.

Но уходить с пустыми руками тоже не хотелось, поэтому сторговалась с внутренней жабкой на шоколадке, о, ужас, купленной не по акции.

Предвкушение, как дома буду пить душистый чай с сушеными лепестками цветов, смаковать сладкие дольки семидесяти процентного шоколада, смотреть комедию на планшете, грело душеньку, и я быстрее обычного дошла до подъезда.

Обычно около него сидели старушки. Если была плохая погода, они не задерживались, однако по дежурствам бабы Тони и бабы Оли можно было сверять часы – одна выгуливала собачку, другая кормила голубей. Только сегодня, что странно, около подъезда их не было, зато там тусовались четверо высоких крепких парней.

Двое из них в спортивных штанах, как в лучших фильмах криминального жанра, в кепках… Двое других в джинсах, но тоже не похожи на «белых воротничков», зарабатывающих на хлеб насущный интеллектуальным трудом. Еще пялятся на меня… И что странно, ни пива, ни сигарет у них в руках не было. Поджидают кого-то?

«Уж не меня ли?!» – по спине пробежал холодок дурного предчувствия, и в памяти всплыло воспоминание, как в одну из наших встреч, Максим Викторович грозился уложить меня под… нескольких мужчин…

Стало так страшно, что задрожали руки. И ноги. Особенно когда заметила, как один из подозрительных типов у подъезда слишком пристально на меня смотрит.

Я замедлила шаг, и о чудо, парни расступились, давая возможность мне пройти.

"Успокойся, это все нервы", – одернула я себя и, выдохнув с облегчением, шустрой птичкой взбежала по ступенькам крыльца.

Уже протянула руку, чтобы открыть подъездную дверь, как кто-то позвал меня из-за спины:

– Вера!

Вздрогнув, я резко обернулась и увидела… Келера-младшего. Он вышел из припаркованной у дома машины и шел на меня с кривой ухмылкой, да ещё и держал что-то за спиной!

– Что вам нужно?! – задыхаясь, выпалила я. – Я ушла! Меня больше нет в жизни вашей семьи!

Круто развернулась и дернула на себя железную дверь, едва не выронив ключи, когда боковым зрением отметила, как от группы парней отделился один.

"Мамочки!" – от страха в голове совсем помутилось.

Забежав в подъезд, я взлетела на первый этаж, перепрыгивая через ступени, и метнулась к двери квартиры. Однако недовольные возгласы:

– Эй, мужик, полегче! – раздавшиеся у крыльца, услышала.

"Так они не вместе!" – ахнула. Но легче почти не стало. Сердце стучало, пытаясь вырваться из грудной клетки, в висках грохотали барабаны, а в голове роились мысли: «Откуда у Келера мой адрес?! Что он от меня хочет?!»

Ответ, который пришел на ум, добавил страху.

"Чтобы он ни хотел, мне это не понравится!"

Открывая дверь квартиры, я едва не сломала хлипкий ключ. Зато открыв, задыхаясь, ввалилась в коридор.

«Господи, какая же хлипкая у меня дверь!» – подумала сокрушенно. Но даже если бы она была железной, мне бы сейчас и этого показалось мало, потому что я не успела разуться, когда услышала стук в дверь.

– Вера, это Максим. Открой.

Блин, как жаль, что я живу на первом этаже!

От мысли, что он может обойти дом и заглянуть через окно в квартиру (бред, конечно, но при желании ведь может!), поспешила закрыть плотно створки окна, зашторить окна, а потом забилась на стареньком диване в угол и стала прислушиваться.

– Открой, пожалуйста!

Я молчала, как партизан, а он продолжал ходить по лестничной площадке, с кем-то разговаривать, однако в дверь больше так и не постучал.

Но нервы мои были натянуты до предела. Боясь, что Келер услышат мои шаги, скрип половиц, я продолжала сидеть. И только когда стемнело и стало окончательно ясно, что никого за дверью уже нет, спохватилась о шоколадке.

Я же расстегнула куртку, но не сняла ее, не достала шоколадную плитку из кармана, и теперь имею плохое настроение, и мягкую коричневую размазню в блестящей обертке.

Но что еще обиднее, я, кажется, скоро получу новые проблемы, ведь появление Келера не сулит ничего хорошего.

«Вера, надо уносить ноги! Чем скорее, тем лучше, – решила для себя и стала настраиваться на новый крутой вираж, который должен скоро случиться в моей жизни. – Ведь где один Келер, там и второй! А мне бы от одного отбиться!»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍= 23 =

Максим

Понадобилось время, чтобы найти спрятавшуюся Веру, но я справился.

Только теперь, вместо того, чтобы сразу прийти и извиниться, решил понаблюдать, чтобы сделать окончательные выводы.

Меня интересовало: почему она сбежала, обрубив все концы? Обида на родных, на сестру? Какой-то секрет, который я мог проглядеть? Мне хотелось вникнуть в ее жизнь, понять логику поступков, чтобы навсегда закрыть подозрения о ее возможном сговоре с сестрой.

Почти три месяца я наблюдал за жизнью беглянки. И чем больше информации о ней узнавал – тем больше поражался, что есть еще такие девушки, как она: упорная трудолюбивая пони, иначе и не скажешь. А то ведь судил по ее сестре, оказавшейся совсем не такой.

Лена нахально заявилась в мой офис и первое, что мне предложила, для урегулирования спора – отработать свою вину.

– Два взрослых человека всегда смогут договориться, – промурлыкала девица, хлопая густо накрашенными ресницами. А до этой встречи караулила на стоянке, достав меня своей «охотой» до печенок.

Жаль, не довелось увидеть ее лица, когда она получила повестку в суд. Впрочем, не особо и жаль.

– Максим Викторович, курьер доставил цветы, – в кабинет заглянула секретарша.

– Прекрасно, – кивнул я и стал собирать бумаги в папки.

После произошедшего убираю важные договора, докладные записки и документы в сейф. Вроде бы убыток мелкий, зато сколько опыта набрал. Так что если Вера попросит, чтобы я простил ее сестру, кивну головой и постараюсь забыть о случившемся навсегда.

На часах без пятнадцати четыре. Доберусь до ее района, как раз встречу с работы.

Вспомнив, за какие она копейки работает и сколько тратит на житье-бытье, вздохнул.

Вряд ли ей нравится горбатиться за гроши в этой ее дыре. И это, частично, по моей вине.

«Ладно, у нас будет возможность цивилизованно поговорить и разрешить наши разногласия. Она получит место в коммерческой клинике, а я перестану испытывать угрызения совести и думать о подпорченной карме. Идеально!» – так думал я, пока ехал, простаивал в пробках и разглядывал вечерний город.

Но все пошло как-то не так.

Для начала Вера задержалась на работе. Я ждал и, когда отошел буквально на пару метров от подъезда, чуть не пропустил ее, летящую на всех парусах домой, будто там ее ребетенки, мал мала меньше, с ложками ждали.

Спрятав букет за спину, я решительно шагнул вперед и услышал испуганный вскрик…

– Что вам нужно?! Я ушла! Меня больше нет в жизни вашей семьи!

Она закричала так отчаянно, что я невольно остановился.

Какого хрена?! За кого она меня принимает?!

– Эй, мужик, полегче, – передо мной встал какой-то парень быдловатого вида.

Я молча повернулся к нему боком и показал букет, что скрывал за спиной:

– Куда еще легче? Будь другом, открой подъезд. Я виноват перед дамой, но готов исправиться.

– А-а! – тут же успокоился парень. – Неудачно сходил налево? Тогда цветочков мало – золотишка прикупи…

Хохотнув, он все-таки открыл мне дверь, и я спокойно поднялся на этаж.

Вроде бы быстро, всего лишь на первый, но Вера уже успела спрятаться за дверью.

– Вера, это Максим! Открой, – произнес сдержанно, наклонившись к верхней замочной скважине. Попросил очень доброжелательно, чтобы не возникло новых недоразумений, которых между нами и так случилось предостаточно.

Вера не ответила. Даже не шевелилась за уродливой, тонкой дверью, через которую, казалось, я слышу заполошный стук ее перепуганного сердечка.

– Открой, пожалуйста! – повторил. – Я не причиню тебе зла. Я… извиниться пришел.

Ти-ши-на.

Оставив букет под дверью, я отошел в сторону.

Ну, Макс, светлая голова, что делать? Охренительная ситуация. Никогда еще так не лажал.

Игнорируя жителей дома, входивших в подъезд и выходивших мимо меня, я снова приник к двери.

– Вера, послушай, я был неправ. Я облажался как последний идиот. Но сейчас я хочу все исправить, пожалуйста, поверь мне.

Я говорил и говорил, но все это было только для меня: Вера так испуганна, что, кажется, ничего не слышит, ничего не видит сейчас. Зато мне проговорить вслух свои косяки оказалось очень даже полезно.

Признаваться себе, что я со стороны показался ей моральным уродом, противно. Но я никогда не искал себе поблажек. Конечно, я сам дурак, но… папаша постарался тоже – корчил из себя мегалюбовника.

На моем месте любой другой плюнул бы и зажил дальше. Жизнь суровая штука – если быть мягкотелым, сядут на шею и будут кровушку пить, вот только мне была неприятна сама мысль, что я для Веры стал жестоким гандоном.

То-то робкая мышка сейчас забилась в самую дальнюю комнату и дрожит там, перепуганная. Чем больше я смотрел на ситуацию ее глазами, тем больше злился на себя. Хорошо еще, что все-таки прислушался к интуиции и вовремя остановился.

Словно ее глазами я увидел, как вот она приехала ко мне в офис… как я запугивал ее, угрожая съемками с парой мускулистых, страстных ребят…

«Твою мать! – от догадки стукнулся лбом о холодную стену. – Она же у подъезда рядом со мной как раз и увидела толпу парней… Наверно, подумала, что раз обещал ей когда-то порнуху…»

Коротко выругавшись, я спустился на крыльцо. Надо действовать иначе.

Вытащив телефон, набирал номер заведующей клиники. И как только она ответила, сообщил:

– Виктория Николаевна, девушка о который мы с вами говорили, да. Вы получите ее контакты и ссылку на ее резюме, после чего сами пригласите ее на работу. Да, сами. Нет, не обсуждается. До свидания, с вами приятно иметь дело.

Сейчас это все, что я могу сделать. Да, вынужден пока отступить, но иначе не выходит.

Сев в машину, я завел двигатель и вырулил на проспект. Куда теперь? Домой не хочется, постоянной любовницы у меня нет, а хочется просто поговорить по душам, да не с кем. Если только с Даней…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вызвонив старого друга, предложил ему устроить встречу на четверых: он, я и два мистера Дэниэлса.