Текст книги "Слишком близко (СИ)"

Автор книги: Валерия Басманова

Соавторы: Алиса Ганова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

= 16 =

Вера

На нетвердых ногах я поднялась к себе. Кое-как разделась, приняла обжигающе горячий душ и, завернувшись в махровый халат, плюхнулась на постель.

Максим и правда подлец. Подлец и мразь. А еще я теперь точно знаю, что не могу лечь с мужчиной под принуждением. К черту контракт, к черту деньги. Матушка готова продать квартиру ради Леночки, что ж, пусть. Я же буду думать, как обеспечить матери угол и самое необходимое. А сестричка пусть сама крутится. Умеет делать подлости – пусть и расхлебывает. Да, придется тяжело, придется тянуть лямку кредитов. Зато психика останется целой.

Иного выхода нет. У меня больше не осталось иллюзий – если бы Максим сегодня настоял… Если бы у нас был секс – это бы меня сломало. Однозначно. Я бы смогла перетерпеть унижение, даже боль, если бы что-то случилось с мамой, но ломать себя ради неблагодарной предательницы… – нет!

На меня и так обрушились проблемы, которые нужно срочно решать. Надо поговорить с Кёлером-старшим…

Стоило подумать о предстоящей беседе, как сообщу ему, что его тайна вскоре перестанет быть тайной… – от волнения скрутило живот.

Мне такого врага только не хватало ко всем бедам! И все спасибо Ленке.

Блин! Как решать проблему?

Поднявшись на ноги, я принялась метаться по комнате, придумывая варианты. Представив, как вот прямо сейчас буду вытаскивать его из кровати и тащить на важный разговор, истерично хохотнула. Идеально придумала, Вера.

Приняв снотворное, я рухнула в постель, свернулась калачиком и прикрыла глаза. Утром. Я поговорю с ним утром. Обязательно.

«Хорошие таблетки», – подумала, когда утром едва-едва разлепила глаза под «приятную мелодию, которая поможет вам проснуться счастливой». Надо отметить, что это уже пятая мелодия из этой подборки, и я ее уже ненавижу.

Удивительно, но этим утром я чувствовала просто нереальное облегчение. Решение принято, путь выбран – осталось принять последствия.

Завтрак, неспешный разговор ни о чем Анной Дмитриевной и выезд на работу.

Когда приехала в офис, спокойствие закончилось. На ватных ногах я прошла мимо Анечки – секретарши старшего-Келера, подошла к красивой темной двери и постучала.

– Вера, – удивился он моему поведению. Наверно по стуку понял, что я не в порядке.

– Виктор Михайлович, – зашла я в просторный кабинет, тихо притворив дверь. – У меня к вам сверх конфиденциальный разговор.

Он нахмурился, однако выдержано поинтересовался:

– Это терпит?

– Нет.

– Василий, – позвонил по селектору Виктор Михайлович, – через три минуты.

Это значит: у нас есть ровно столько, чтобы спуститься и сесть в машину. Отрываться от дел Келер не любил. Злился, если отвлекали по ерунде, однако сейчас он принялся верное решение. На работе поговорить не удастся, в кафе тоже не вариант. Не в нашем случае.

В молчании мы спустились. Потом в тишине ехали до небольшого скверика. Я уже успела запаниковать и пожалеть, что не взяла с собой успокоительное. Конечно, от пустырника и валерианы толку нет, но вот что-нибудь посильнее могло помочь. Благо, что у меня нет проблем с рецептами…

«Тихо, не хватало еще подсесть на таблетки», – рявкнула сама на себя.

Выйдя из машины, мы с Виктором Михайловичем углубились в сквер.

В начале сентября погода чудесная. Солнце ласкало кожу. Над головой шелестела зеленая, едва тронутая желтизной листва. Я глубоко дышала, пытаясь успокоиться, но не выходило. В костюме уже спина взмокла от перенапряжения.

Когда нас миновали две мамочки с колясками, Виктор Михайлович кашлянул поторапливая:

– Итак?

– Моя сестра воровала информацию в фирме вашего сына, – глядя строго перед собой, произнесла я. – Максим Викторович поймал ее, но наказать решил меня. Он считает меня вашей любовницей и одновременно шпионкой.

Келер-старший фыркнул. Я помолчала и продолжила:

– Он не стал вызвать полицию, решив, что лучше меня шантажировать.

Виктор Михайлович вздохнул.

– Вчера он пугал меня тем, что… – горло охватил спазм, и я начала задыхаться. Пришлось приложить силы, чтобы продолжить: – Он сказал, что я буду платить телом до тех пор, пока не выдам того, кому сливала информацию. Но я этого не делала!

Мой наниматель повернул голову и увидел, как блестят мои глаза. Пришлось сжать кулаки, чтобы сдержаться. Не хочу выглядеть жалкой.

– Он что-то сделал?

– Нет, – покачала головой. – Но он не отступит. А я… я не могу принять его предложение… – Рассказывать, что его сын предлагал мне стать порнозвездой, не стала. Иначе это будет походить на ябедничество, а я хочу оставаться сдержанной, деловой до последнего. – Наш с вами контракт… Боюсь, что сейчас все это может стать достоянием гласности.

– Вы понимаете, что вас ждет? – жестко процедил Келер-старший, вмиг став похожим на Келера-младшего. Те же интонации, те же подавляющие взгляды…

Виктор Михайлович остановился. Мне пришлось замереть рядом с ним. Сердце испуганной пташкой билось где-то в горле. Но, собрав волю в кулак, я повернулась к нему и сказала:

– А разве это моя вина?

– Это ваша сестра заварила кашу.

– По счастью, я не несу за нее ответственность, – мотнула я головой. – Не в рамках нашего контракта. Если будет суд, то меня можно привлечь как соучастницу промышленного шпионажа, и то еще доказать надо, что я знала о ее планах.

Виктор Михайлович смотрел не мигая. Раньше в его глазах, обращенных на меня, светилась мягкая улыбка. Он очень хорошо ко мне относился. Не просто как к наемной работнице, а как к дальней родственнице.

Сейчас же в его глазах был арктический холод.

– Я не виновата, – выдавила я. – Не виновата. Может быть, Максим Викторович и не узнает ничего, но…

– Но он наймет людей, чтобы вызнать твою подноготную, – продолжил за меня Виктор Михайлович. – И узнает много лишнего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я прикрыла глаза. Господи, как же я была счастлива получить эту работу. Какие перспективы передо мной открывались. Но… Лена, за что?! Эта идиотка разрушила все. И свою жизнь, и мою. И мать вот-вот останется без жилья.

= 17 =

Собирая вещи я, успокаивала себя мыслью, что Виктор Михайлович жесток, но справедлив. Чудо, что во время разговора он проявил не только характер, но и некоторое великодушие.

Мои вещи не выкинули из особняка, как виновницу возможного в будущем скандала, позволили собрать их. Конечно, желательно покинуть особняк скорее, объяснив Анне Дмитриевне, что у меня якобы срочная командировка.

Что ж, спасибо и на этом.

Вытаскивая первые сумки на крыльцо, а нарвалась на удивленную Анну Дмитриевну. Она любила поспать, допоздна задерживаясь с любимым Виктюшей, освобождавшимся от дел поздними вечерами, но, видимо, кто-то из прислуги донес про мои сборы.

– Вера, как же так?! – в халате, накинутом на плечи, она торопливо спускалась по ступенькам. – Почему не предупредила? У меня были на сегодня планы, и я хотела, чтобы ты была рядом.

– Дела, Анна Дмитриевна, – искренне улыбнулась я. Ведь как только за мной закроются двери особняка, я заживу свободной жизнью! Правда, очень скромной, почти бедной.

– А когда вернешься?

– Как только разберусь со всеми поручениями.

– Странно, что Виктор не предупредил меня.

– Пожалел вас. Утренний сон самый сладкий.

Анна Дмитриевна улыбнулась.

– Верно. Надо бы кофе выпить. Будешь? А то тоже сегодня что-то выглядишь сонной. Или грустной? – Внимательно присмотрелась ко мне, и я поспешила отвернуться. Нельзя ее расстраивать. Иначе Келер-старший точно разозлится. Вернее, он уже взбешен, но пока что держит себя в узде. А вот если Анна Дмитриевна будет хоть немного огорчена… Нет уж, спасибо. Обойдусь. Злой начальник, даже бывший – не к добру.

– Я спешу.

– Я тебе предлагала. Ладно, Верочка, легкой дороги!

– Спасибо! – я взлетела по лестнице и поспешила скрыться в комнате.

Все вещи забрать не смогу, но да ладно. Самое важное прихвачу – и хорошо. Уже скоро приедет такси и увезет меня в гостиницу.

Денег, конечно, в обрез – я все сбережения хранила на карте, которая оказалась в сумке, которую кое-кто забрал. Но да пусть Максим Викторович подавится ею. Я заранее позвонила в банк и заблокировала карту. Главное, что у меня по случайности паспорт остался, а значит, завтра я съезжу в банк и смогу снять деньги. И здравствуй новая жизнь. Бедненькая, зато свободная и без всяких мудаков, мнящих себя властелинами чужих судеб.

Вытаскивая остальные сумки, я испытывала волнение, сожаление и много других эмоций.

Если бы не Ленка – я бы смогла и дальше помогать маме, купить себе квартиру. Но планы пошли коту под хвост. Замечательно, что уношу ноги целыми. Ну а что дальше? Дальше обычная жизнь. Голова на месте, руки растут из нужного места – прорвусь!

Если повезет, останусь в своей клинике. Я же там до сих пор оформлена!

Надежда вспыхнула и придала сил.

Как я сажусь в такси– наблюдал весь особняк. Догадались, что не все чисто, иначе бы меня повез Василий. А так сама-сама. Ну и ладно.

Таксист – большой дядька – уже хотел тронуться, как я попросила:

– Подождите минутку! – открыла дверцу, высунулась и… послала воздушный поцелуй всем, кто сейчас (уверена на сто процентов, что весь персонал) злословил обо мне. Пусть не думают, что я побеждена. Наоборот, я счастлива как никогда. Ведь все могло сложиться гораздо-гораздо хуже.

Вспомнив об угрозах Максима, поежилась.

Красивый мужик, видный, а такой моральный урод. А ведь раньше, когда видела его – у меня дух перехватывало. Как девчонка юная дышать переставала. Вот же дурочка была.

– Вам холодно? – вырвал меня из раздумий бас таксиста.

– Нет, – покачала головой. – Почему вы так подумали?

– Да съежились вы, будто замерзли.

Только сейчас я заметила, что скрестила руки на груди и держу себя за локти. Дожилась! А меня всего-то прессовали совсем немного. Но мне и этого абьюза хватит на все жизнь.

От особняка до дешевой гостиницы ехать долго, и я всю дорогу переживала – хватит ли у меня денег? Эх, кто ж знал, что надо больше с собой носить налички. Но на сумму, озвученную диспетчером при оценке маршрута, должно хватить. И на гостиницу… А на еду?

Боже, как я привыкла к корпоративной карте. К хорошему так быстро привыкаешь. Теперь придется снова экономить.

Гостиница на окраине оказалась не такой плохой, как я ожидала. Цивильно, чистенько. Еще по дороге я видела продуктовый магазинчик. Сейчас схожу в него и куплю чего-нибудь поесть, а потом… потом схожу в банк, должна успеть. А завтра наведаюсь в клинику. Контракт же с Келером-старшим разорван при взаимном согласии сторон, а это хорошо! Теперь все будет хорошо!

Утром я встала достаточно бодрой. Вчера успела снять денег, перевести на моментальную карту, пока моя именная перевыпускается, а значит, жизнь налаживается.

Осталось разобраться с клиникой.

На такси не поехала, решила экономить деньги, поэтому пришлось добираться с пересадками, но это все мелочи. Главное – убедиться, что я могу продолжить работать.

На ресепшине Марика, увидев меня, улыбнулась.

– Какими судьбами?

– Да вот, контракт закончился, вернулась я.

– Уже?

– Ну да. Лилия Павловна у себя?

– Куда денется-то, – закатила глаза Марика и шепотом добавила: – Цербер стережет овец. Не дай Боже, лишний раз дыхнут. Мы же должны от счастья, что работаем здесь, дневать и ночевать на работе и не сметь уходить домой.

– Понятно, все у вас так же, – хмыкнула я.

– Ну да…

Клиентов было немного, и мы с Марикой успели обсудить последние сплетни. Так я узнала, что Лилия Павловна – управляющая частной клиникой – с некоторых пор пользуется особой симпатией у собственника клиники. Как уж так – никто не знает, но сути это не меняет: ее характер стал еще более скверным. Но мне нужна работа, а значит, придется дождаться, когда она освободится, и побеседовать.

Через полчаса в холл вошла «звезда». Высоко задрав нос, она прошла мимо, обдав меня недовольным взглядом. Что не к добру. Хотя… она всегда такая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Сейчас кофе ей отнесу, а потом позвоню и доложу, что ты жаждешь аудиенции, – подмигнула болтушка Марика.

«Яду я ей в кофе хочу», – пробухтела про себя. Так-то я добрая, но спесивым зазнайкам плачу той же монетой. Блин, даже жена миллионера, Анна Дмитриевна, не позволяла себе так обращаться с людьми, а эта мымра… От горшка два вершка, а спеси как у царицы.

Раздался звонок, и Марика взяла трубку.

– Да-да, сейчас, – пролепетала услужливо и поднялась с кресла. – Жди, сейчас замолвлю про тебя словечко! – Шепнула мне.

Я приготовилась к беседе. И когда Марика, вышедшая из кабинета управляющей, кивнула, встала, поправила костюм и пошла.

У Лилии Павловны светло, свежо. Через приоткрытое окно доносилось пение птичек. И только недовольный взгляд ее портил хороший день.

– Здравствуйте, Лилия Павловна, – я села на стул. – Мой контракт с клиентом завершился по взаимному соглашению сторон.

– И что ты от меня хочешь?

– Вернуться к работе, приступить к своим обязанностям, – опешила я.

– Самойлова! У тебя был длительный, хорошо оплачиваемый контракт, который ты прос-ра-ла!

У меня вытянулось лицо от хамства. Даже Келлер-старший и даже младший, бесясь, не опускались до таких выражений.

– Что на меня глазеешь как баран на новые ворота? Клиент больной, иначе бы такие бабки не платил. И он уж точно не выздоровел! Так что услуги ему до сих пор нужны. А он выпер тебя, не наняв новую медсестру. Не скажешь почему, а? – Лилия Павловна скривила тонкие губы, из-за чего перекосилось все ее лицо. – Молчишь? А я не буду молчать. Я сделаю все, чтобы ты у нас больше не работала!

Она кипела от злобы, хотя ни сейчас, ни прежде я ничего плохого ни ей, ни кому-либо другому не делала. Злобная сучка. Такая все равно не даст нормально работать, даже если я упрусь рогом. У нее спокойно работают лишь те, кто в милости.

Но я не из их числа, поэтому задерживаться и выслушивать злобное шипение не стала. Встала и, недослушав, покинула кабинет.

Не сошелся свет на одной этой клинике. Прорвусь! Документы только заберу, и все. И дипломы мои. Я хоть и медсестра, а всяких курсов прошла – хватило бы на вышку.

= 18 =

Максим

«Назвался груздем – возись дальше», – проворчал себе под нос и взялся за телефон.

Необходимость играть в мудака бесила, но с кротом, шпионящим в фирме, надо разобраться. Я собирался еще раз встретиться с Верой и обстоятельно расспросить про семью, сестру и всех подозрительных лиц в ее окружении, а потом сравнить с данными, что вечером должны прислать.

Однако вместо гудков в динамике раздался противный визг (какой недоумок додумался поставить его!), сообщивший, что абонент выключен или вне зоны доступа…

«Охренеть!» – поразился я наглости или глупости «беззащитного воробушка». Я не собирался издеваться над девчонкой, но какая наглость! Выключила телефон и думает, что решила этим все проблемы? Хотя, кто знает? Есть люди-страусы – спрятал голову в песок, подставил задницу – и все, жизнь удалась.

Если думает, что, сменив номер телефона, спрячется от меня – очень ошибается. Принципиально достану из-под земли, ибо считаю: если тебе нечего скрывать – бежать не будешь…

Успокоившись и поразмыслив, решил: Вера не из тех, кто может что-либо кому-либо подставить. Вот только куда же она делась? Еще поразмыслив, убедился: без одного старого козла Вера не решилась бы на подобное. А значит, надо спрашивать с него.

Собрав в кулак все свое хладнокровие, нашел визитку и набрал номер. Раздались гудки.

Они были долгими, и я уже решил, что Он струсит ответить, когда услышал ненавистный голос:

– Чем ты хочешь меня порадовать? – хмуро спросил отец.

– Где же твоя Верочка? – с ядом поинтересовался. Он не мог видеть меня, мы говорили по телефону, но от переполнявшей ненависти я прищурился и спохватился, что нужно успокоиться, когда ладони стало больно от впившихся ногтей.

– Уволилась, – коротко ответил отец. – По собственному желанию.

– А что же так? – хмыкнул я. – Что за поспешное бегство? Или это торопливые прятки?

– Причины ее увольнения были достаточно вескими, чтобы я не заставил ее отрабатывать положенное по закону время. Остальное тебя не должно интересовать.

Новость выбила меня из колеи, и, чтобы долгое молчание не выдало мою растерянность, я язвительно поинтересовался:

– Это почему же? – а сам сел в кресло. Да, история становится все чуднее и чуднее. Жаль, сейчас не вижу трусливой рожи отца. Но он ведь боится чего-то! Я чувствую это! Да и ведет он себя иначе, чем обычно: оправдывается как будто, хотя прежде начинал орать как укушенный в задницу бешеной пиявкой.

– Раньше, Максим, я честно пытался порадовать свою жену и найти точки соприкосновения с нашим сыном, – на том конце зазвучал стальной, почти звенящий, голос отца. – Но теперь я в этом не заинтересован. Говори, что тебе нужно, и можешь отправляться к черту.

– Ты знаешь, что сестра твоей бесценной Верочки натворила? – сообщил я, прощупывая почву. – Принял сторону своей любовницы?

– Вера никогда не была моей любовницей, – рявкнул отец. Я знал это, но слышать, как он про это рассказывает, было странным. Прежде он никогда не оправдывался. – Доказывать тебе это, Максим, я не собираюсь. Как и лезть в твои дела. Найди виновного и не забудь, что мы бизнесмены, а не бандиты. И сейчас не девяностые. Что-нибудь еще?!

«От тебя – никогда!» – даже от самого общения я испытывал гадливость. Но сейчас к этому примешалось и раздражение, и злость, потому что старый хрен в свои проделки вмешал Веру… Стоило вспомнить о причине моего звонка, я потребовал:

– Мне нужно поговорить с Верой.

– Оставь девчонку в покое, – громыхнуло на том «конце». – Достаточно того, что ты уже сделал. Ради Бога, я хотел добиться прощения своего сына, хотел, чтобы Аннушка была счастлива. Но прощение такого сына мне не нужно! И, клянусь, если ты не оставишь бедняжку в покое, я подкину ей денег на хорошего адвоката, и за попытку изнасилования ты будешь отвечать в суде. Не сядешь, но репутацию тебе испортят.

– Ха-ха-ха! – расхохотался я. – Какое благородство! Надо же! А ничего, что я даже пальцем к ней не прикасался?

– Ты просто гнусно решил шантажировать девочку, пользуясь тем, что сильнее!

И тут я совсем охренел: с папашей ли говорю, который всю жизнь думал только о себе и своем хрене?! Не удержался и мстительно проговорил то, в чем никогда бы в спокойном состоянии не признался, до того противно осознавать это было всю жизнь:

– Шантажировать и не считаться с чужим мнением я научился у тебя. Так что же ты жалуешься?

На том «конце» наступила тишина. Я уже думал, что додавил его, когда он заговорил быстро и горячо:

– Я, Максим, много лет назад совершил страшную, паскудную ошибку – оставил любимую женщину одну, погнавшись за пустышкой-миражом! А теперь ты хочешь переплюнуть меня, ломая ни в чем не повинную девочку?! Наши фирмы редко контактируют, а значит, по работе нам встречаться не придется! Что касается частной жизни: предупреждай заранее, когда решишь навестить мать – я найду себе занятие на этот день. Пошел вон! – и отключился.

Я не знал, мне плакать или смеяться над его поведением.

Истерика, боль, страх, отчаяние, злость, бессильная ярость… – вот что звучало в его словах. А это патетическое: «Пошел вон!» – вообще номер! Неужто ждал, что я приду к нему лично, и он все это выскажет мне в лицо?!

Да, что ни говори, но день преподнес невероятный сюрприз!

Осталось только дождаться вечера, когда Олег принесет все, что удалось нарыть на Веру… Хотя вряд ли меня еще что сможет сегодня удивить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍= 19 =

Максим

Я серьезно ошибся. Это я понял уже через несколько часов, когда Олег – мой бесценный помощник, этакая палочка-выручалочка – принес отчет.

Встретив его, я оживился. Еще немного – и разгадаю чертов ребус!

Но спокойный, даже несколько флегматичный Олег не спешил передавать папку и будто оттягивал сам момент передачи нарытого досье.

– Что-то случилось? – заподозрил я неладное.

– Скучная и неинтересная жизнь у вашего интереса, – Олег раздраженно передернул плечами. – Не представляю, зачем вам это нужно. Но это и не мое дело.

– Верно, – кивнул я, однако удивление отразилось на моем лице, и он нехотя пояснил:

– Каждое задание для меня – головоломка. Чем она сложнее, неосуществимее на первый взгляд, тем интереснее находить информацию, а тут… Пф-ф! – скривился. – Слишком просто, даже примитивно. Полное отсутствие тайн. Почти полное отсутствие. Даже неинтересно. И никакого удовольствие. Обычная рутинная работа.

– Зато выполнена на все сто. И я благодарен тебе, Олег.

– До следующей встречи, – кивнул он, совершенно неприметный, невзрачный человек в блеклой серой ветровке, встал и почти бесшумно покинул кабинет.

Оставшись в одиночестве, я налил себе виски, уселся в кресло.

«Полное отсутствие тайн. Почти полное отсутствие…» – звучали в ушах слова информатора. И если для него это неинтересно, то меня распирало от любопытства. Я едва сдерживался, чтобы не накинуться на бумаги сразу. Поймал себя на том, что от нетерпения потираю руки.

– Макс! – осадил себя. – Здоровый мужик, а как ребенок!

Положил папку перед собой, глотнул золотистой ароматной жидкости, приятно опалившей небо, и чинно открыл папку…

Итак, Вера-Верочка-Веруня, кто же ты? Что у тебя за «скучная» жизнь? Скачешь из койки в койку? Пожалуй, это и правда может показаться скучным тому, кто привык к делам иного уровня.

Сразу бросились в глаза копии медицинских сертификатов…

– Хм… – вырвалось у меня удивленное. Кто-то зациклен на учебе и повышении квалификации, но это характеризует ее как целеустремленного человека, стремящегося к совершенству в своей профессии. Но какого хрена отец делал из медсестры своего помощника?! Может, он и мудак по жизни, однако не идиот.

Наконец я добрался до личного.

Тут меня ждал еще больший шок. Если верить отчету, Вера не то что не шлюха, она вполне может оказаться девственницей-заучкой.

Несколько попыток завязать отношения в институте, неудачная попытка служебного романа и на этом все. Все!

Я закинул голову и обхватил ее руками, чтобы помассировать.

Все так просто и так сложно одновременно, что ни хрена ничего не понятно! Но помня об обещанном Олеге сюрпризе, продолжил изучать дело.

И… Бинго! Вера до вчерашнего дня все еще числилась на службе в своем медцентре! А вот у отца на работе она проходила как консультант на полставки… Так-так-так… Осознав, что я почти поймал добычу за хвост, я отбросил все левые мысли и сосредоточился над изучением оставшихся листов личного дела.

Выходило, что папаше понадобились услуги медички, но он это скрывал за семью печатями!

«Неужели подыхать собрался?!» – насторожился я и начал мысленно перебирать: видел ли отца ослабевшим? Больным?

«Нет!» – честно ответил себе, перебрав недавние воспоминания. Он еще нас с матерью переживет.

Тогда что же скрывает столь старательно?

Самой последней в деле лежала стопка листов, скрепленных степлером. Сначала я пролистал траты Веры, оплаченные корпоративной картой. Совершенно ничего интересного. В основном такси, обеды, женские мелочевки.

Потом пролистал траты за последние два месяца, оплаченные ее личной картой. Опять-таки ничего интересного, за исключением того, что она, как медсестра часто посещала аптеки и покупала себе витамины, добавки, некоторые лекарства…

И тут взгляд упал на пометку Олега:

«Клиент предпочитает сеть аптек «Старый лекарь», имеет их накопительную карту. Учитывая, что клиент мог расплачиваться наличными, я постарался сравнить данные дебетовой карты с данными личных накопительных карт…

Вывод: клиент предпочитал расплачиваться корпоративной картой, за исключением посещения аптек. Расхождение оплате состоит лишь в одном наименовании…» – и дальше строка с датой покупки, ценой, названием товара, количество упаковок и размером скидки…

Хм…

Отставив бокал в сторону, я быстро пересел за ноутбук, открыл яндекс поисковик. Вбив название лекарства, получил список статей. А прочитав первый же заголовок, поперхнулся. Потом у меня вырвался смешок. Потом я вовсе затих, пытаясь осознать новость.

– Охренеть! – прошептал под нос. – Охренеть! – Гаркнул громче.

Тут же прибежала секретарша.

– Что-то не так, Максим Викторович?! – похлопала глазками.

– Все хорошо, Оленька! – улыбнулся во весь рот как дурак. – Все очень хорошо! Просто замечательно! Идите!

Когда она вышла, схватился за голову и захохотал во все горло.

Однако же, судьба та еще сучка! Папаша-то наказан жизнью! Да еще как!

«Интересно, каково это – вечное полшестого? Когда можешь все, но почти?!»

Спохватился и тут же поплевал через плечо: на хрен, на хрен знать такое! Переживу без этого познания!

Но следом за радостным, счастливым злорадством пришло сожаление. Я же, мстя отцу, попортил жизнь невиновной Вере…

Учитывая хватку папаши, уверен, она работала по жесткому контракту, похожему на рабскую кабалу. Копию его я видел, но тогда думал, что он держит ее как любовницу и желает контролировать ее жизнь, а на деле вот как все обернулось…И теперь Вера оказалась в глубокой заднице.

«Не из-за меня, – тут же поправил сам себя. – А из-за своей сестры. Я вел себя как мудак и этого отрицать не буду. Найду ее и принесу извинения. Но все остальное – вина ее драгоценной сестренки и ее самой. Не притащи она эту идиотку в мою фирму, ничего бы не было. Отработала бы свой контракт и исчезла».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Отчего-то мысль о том, что я нагадил неплохому человеку, саднила.

Вера показала себя умненькой, рассудительной, сдержанной, чего так мало в женщинах, окружающих меня… А вспомнив ее затравленный и в то же время упрямый взгляд, захотелось найти ее и извиниться.

Я реально виноват. Я был слишком жесток.

В конце отчета был указан адрес гостиницы, в которой она остановилась.

Нашел его по поисковику и поразился:

«Не могла найти лучше места? Чего дыру-то выбрала?»

Еще оказалось, что Вера сняла со своей карты все наличные деньги через отделение банка…

«Это что за бред?! Чем ей не угодил банкомат?! – попытался представить логику действий Веры и спохватился… – Твою мать! Ее карта осталась у меня!»

Но как у нормального человека может быть только одна банковская карта?! А вот так…»

Стало настолько противно, что я готов был сорваться с места, чтобы увидеть Веру, вернуть ей ее сумку с вещами и картами и извиниться.

Но я не мальчишка, чтобы нестись по первому зову. Надо собраться с мыслями, обдумать ситуацию и лишь потом действовать, как взрослый, обстоятельный мужчина, а не как эмоциональный кретин, поддавшийся злости или любому другому порыву.