Текст книги "Слишком близко (СИ)"

Автор книги: Валерия Басманова

Соавторы: Алиса Ганова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

= 13 =

Максим Келер

«Актриса, – думал я, наблюдая за Верой. Вытянувшись стрункой, она сидела передо мной шокированная, растерянная, и любому другому ее было бы даже жаль. – Очень талантливая актриса. Могла бы российское с кино поднять на новый уровень».

Будь я менее опытен… О, я бы стоял перед ней на коленях и извинялся. Не было у Веры нарочитых слез на широко раскрытых глазах, картинных заламываний рук, криков… – чем грешила ее менее опытная сестрица. Вера же показала высший класс – гордость, достоинство, смирение с обстоятельствами. Еще вымученное согласие и вынужденную покорность. Где только научилась этому?

А ведь она не просто талантливая охотница за богатым папиком. За ее строгим образом скрыто нечто большее. Забавно, если она тоже сливает информацию. Только уже с отцова компьютера.

Вера всем своим поведением показывала, кто здесь невинная овечка, а кто циничный поддонок. Что ж, я не против такого расклада. Конечно, мои девочки обычно ведут себя иначе, но… Приятное разнообразие, которое послужит на пользу моему делу.

Очень приятное разнообразие, надо признать. У Веры изумительная фигурка. Все, как надо – и грудь, и аппетитная задница, и ровные ноги… Может, привезти ее к себе и заставить ходить голой?

Вот только раньше отец западал на совсем другой тип – тощих, высоких и чтобы ребра торчали.

Неужели взяла его разнообразием?

Стоило представить, как она трахалась с отцом, почувствовал себя противно. Ни за что бы по доброй воле в это не ввязался. Но ради матери переступлю через себя. Хотя… если постараться, можно обойтись и без интима.

После ухода Веры я занялся бумагами, однако в свободные минуты мысли то и дело возвращались к изворотливой штучке.

Что ни говори, есть в ней изюминка, однако прожженного папашу не понимаю. Не юнец, столько баб переимел – пора бы остепениться на старости лет. Вообще удивительно, что у него там еще что-то работает. Так нет же. Рискует расстроить мать, которую намеренно представляет всем, как свой верный тыл. Уж не позорился бы.

Чем больше я думал обо всей этой ситуации, тем большие сомнения меня брали. А своей чуйке я привык доверять. В их разговоре с папашей чувствовалась какая-то фальшь. Да и Вера расслабилась, когда он заговорил. Значит, чего-то боялась до этого. Но чего?

Насколько увлечен загадкой, понял, когда в руке хрустнула ручка.

Досадливо швырнул ее в корзину и задумался.

В мои планы не входила скорая встреча с любовницей старого козла, однако интуиция подсказывала: упускать коварную Веру из вида нельзя. Она надумала заявить любовнику, что будет выполнять свои трудовые обязанности. Хм… Какие? Каждому понятно, что она чисто номинально занимает должность. Все дела решаются через ее зама – шустрого мужика и хорошего специалиста, а ей просто носит бумаги на подпись, которая ничего не значит. Так какой контракт? Или я чего-то не знаю?

Вероятно, придется менять линию поведения. Циничный мудак – это прекрасно, когда нужно поставить дрянь на место. Но тогда мне придется довольствоваться лишь этим. А к Вере у меня слишком много вопросов. И главный – с каких пор отец смешивает шлюх, семью и работу? Он никогда не был дураком, а, значит, тут точно что-то замешано. Тогда… мне нужен «влюбленный циничный мудак», бросающий к ногам популярные рестораны, шампанское, море цветов и дорогие подарки. Ах да, еще признание – прости, я просто влюбился и решил добиться тебя любой ценой. Если все пойдет по плану – пара встреч, и она все расскажет.

Давно я не ударялся в романтику, но тут мне поможет специально обученный человек, который на этом построил свой бизнес. Надо только сделать заказ. Деньги в нашем мире решают почти все. И я готов пойти на очень многое, чтобы уберечь мать. Она слишком доверчивая и наивная жена, разве есть ее вина в том, что ее чувства достались такому мудаку? Нет. Я должен позаботиться о том, чтобы ее сказка о счастливой жизни с отцом не развалилась, как карточный домик. Я должен сберечь ее, защитить.

Отыскав номер в списке, я позвонил Даше и предупредил, что сегодня встречи не будет.

– Надеюсь, твои «планы на вечер» будут лучше меня, и ты не пожалеешь, – мурлыкала она в трубку, едва сдерживая злость с досадой, и отключилась. Ладно, в целом хорошая и понятливая девочка.

Достав ежедневник, я нашел номер Алены. Хорошо, что когда-то мы не перешли грань и остались деловыми партнерами, а после хорошими знакомыми.

– Здравствуй, дорогая, – мягко произнес я, когда услышал ее голос.

– Здравствуй, Макс, – обрадовалась Алена моему звонку. – Неожиданно услышать тебя. Какими судьбами?

– Не поверишь, но мне до дрожи необходимо обаять одну злючку-колючку, которую я сильно оскорбил.

– Надо же. Вот уж удивил! – чувствую, ей любопытно узнать подробности. Однако она прежде всего профи, поэтому сразу взялась за дело. – Время?

– Пара часов, моя прелесть, пара часов. Сегодня пятница, единственный день, когда я могу ее выкрасть из лап ее начальника.

– Это сложнее.

– Не вопрос дорогая. И, знаешь, поднимем цену не вдвое, а втрое – я не экономлю на важном.

– Сделаю! Не устоит! – пообещала Алена и взялась за дело. А я, сбросив звонок, набрал Вере короткую смс-ку:

«Сегодня в 17:30 мой водитель заберет тебя с корпоративной парковки».

Если все пойдет по плану – будет не только полезно для дела, но и интересно. Что ж, посмотрим, как пройдет вечер.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍= 14 =

После всего омерзительного и унизительного, что произошло сегодня, одно успокаивало – у меня есть время свыкнуться с новыми обстоятельствами – и я держала себя в руках из последних сил.

Выяснив, что Виктору Михайловичу вечером не нужна, поспешила в свою комнату. Заперла дверь, прижалась к ней спиной – и громко выдохнула.

По правде, мне хотелось простонать, взвыть белугой, но этого позволить себе в многолюдной усадьбе, напичканной шпионами, я не могла.

Первым делом бросилась к личной аптечке за успокоительным. Что угодно, хотя бы «Персен» – мне нужно хоть что-то, чтобы не разрыдаться и не позволить эмоциям взять верх. Нельзя сейчас позволить себе быть слабой.

Найдя нужную бело-голубую коробочку, торопливо распотрошила ее, выдавила из блистера несколько черных таблеток на ладонь и закинула все сразу в рот. Повертела головой в поисках минералки. Как назло воды поблизости не оказалось. Зато я вспомнила, что в отделении с обувью уже сто лет меня дожидалась початая бутылка вина.

Метнулась за ней. Откупорила и, плеснув на донышко, подвернувшейся под руку, чашки, запила «Персен».

Ладно, отработку телом как-нибудь переживу, но как пережить предательство сестры и недопонимание с мамой?

За двадцать шесть лет я уже привыкла, что к сестре она относится мягче, с большей заботой и любовью. Так уж сложилось, что Ленка – от любимого мужа, а я, старшая, от негодяя, что бросил маму с малолетним ребенком на руках. Все детство мне приходилось выслушивать от нее упреки, будто я виновата в ее личной трагедии. Я всего лишь, на свою беду, чертами пошла в отца, но разве это моя вина, мой осознанный выбор?

Правда, отчим ко мне относился неплохо. Конечно, я чувствовала, что не его родная кровь, однако человеком он в принципе был хорошим. Помог мне окончить медицинский колледж, поддерживал, пока я искала работу… Много всего было, зато с детства я знала – выросту, надеяться смогу только на себя.

С Ленкой отношения были нормальные. Да, дрались в детстве; мне, как старшей, доставалось от мамы, но все же я считала, что у меня есть сестра – не идеальная, но родная душа, которая повзрослеет, помудреет, и мы будем по жизни поддерживать друг друга…

А теперь этого не будет. Нет больше надежд на крепкую семью, растаяли мечты о близких людях, которые с тобой в радостях и горести, потому на душе пусто, будто огнем выжгли.

Почти полная бутылка стояла передо мной, но я никогда не умела пить. Косела с одного хмельного запаха. Поэтому пригубив немного рубинового вина, достала телефон и, собравшись духом, стала листать фото в галерее телефона.

Вот я и Ленка на пляже… Вот мы в кафешке празднуем ее диплом… Вот в торговом центре вместе выбираем платья…

Редкие минуты нашей совместной жизни после взросления. И теперь этого больше не будет. Никогда не смогу простить ее, снова доверять…

Я нажала на мусорную корзину, заполнила галочки и подтвердила удаление фотографий.

Если бы так же можно было очисть душу, мысли, чувства! Отвернулась к окну, закусила губу, чтобы не разрыдаться, и, когда пиликнула смс-ка, от неожиданности подпрыгнула.

Думала, от мамы или Ленки. Может повиниться решила… Открыла… Однако сообщение пришло с незнакомого красивого номера.

Когда я прочитала его, оцепенела. Потому что оно от Максима, и наша первая «встреча» состоится уже сегодня.

Первый десять минут я пребывала в шоке. А потом решила – он настаивает на скорой встрече? Плевать ему, что я до сих пор не могу прийти в себя? Хорошо! Даже замечательно!

Я через силу хлебнула еще вина, закусила губу и набрала:

«Не поверите, но я не ночую на работе», – отбила в ответ.

«Где ты?»

«В особняке вашего отца», – странно, что не знает. Думала, он в курсе всего, даже когда я по надобности в «место для медитаций» уединяюсь.

Ответа не было долго. Я медленно попивала вино и бессмыленно таращилась на телефон. Интересно, он сейчас представляет нас с Виктором Михайловичем или просто не может отойти от собственной тупости?

«Тебя заберут от ворот», – пришел ответ. Жаль, я все же надеялась на чудо. Неужели ему вот так вот невтерпеж?

Я попыталась поставить себя на место Максима Викторовича. Какой ему прок от женщины, которая его не хочет? Дамы вокруг него всегда крутились, вились, будто он медом намазан. Может, любит ломать упрямиц?

Видимо, вино подействовало. Я красочно вообразила, что он вымазан отнюдь не дарами трудолюбивых пчелок, и радостно захихикала. А потом и вовсе представила, что у отца и сына схожие проблемы… Надо же, а!

Отсмеявшись, почувствовала, как пружина, туго сжимавшая грудь, немного ослабла. У меня даже появились силы, чтобы подняться с кресла и подойти к шкафу.

Итак, что мне надеть?

К проблеме надо подходить логично, а, значит, надевать надо то, что легко снять и трудно порвать. Белая мягкая водолазка, джинсовый сарафан и кеды первыми попались на глаза.

А что? Если даже водолазка падет жертвой храбрых, этот сарафан можно носить и на голое тело – ничего не видно. А уж кедики пострадать не должны. Да, увидев меня, Максим Викторович охренеет, но кто обещал ему покладистую жертву?

Так же в сумочку полетел телефон, кошелек… Обязательная корпоративная карта и наличка, упаковка сильного обезболивающего… Тут я притормозила, хорошенько подумала и заменила таблетки на раствор. Удобнее будет принять в случае необходимости. Также положила одноразовый шприц в стерильной упаковке, салфетки… – в общем, собрала себе аптечку первой помощи.

Затем спустилась вниз и, попросив у горничной кофе, села ждать звонка. Или смски.

Хорошо, что от города до особняка нельзя быстро добраться. Успела и кофе попить, и немного протрезветь. Впрочем, последнее меня не очень радовало – вернулся страх, и живот заныл от напряжения. Ох, скорее бы все прошло!

Но младший Келер не спешил. Поставив опустевшую чашечку на блюдце, я вытащила телефон. И как раз в этот момент пришла смска.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Выходи».

Ноги стали ватными.

Выходя из дома, едва не забыла сумку. Ладно, спохватилась, иначе случилась бы катастрофа! Однако к воротам я шла, трясясь как заяц. Как хорошо, что на мне кеды, а не туфли – будь я на каблуках, уже бы рухнула и переломала бы себе ноги.

«Что, быть может, облегчило мне жизнь», – пронеслась в голове шальная мысль.

За воротами меня ждала роскошная серебристая машина. Пожив рядом с сильными мира сего, я научилась отделять просто дорогие машины от эксклюзивных, правда, марки машин заучить не удосужилась. Не видела смысла – не мне же меряться крутизной и размером с конкурентами? Я лучше редкие выходные потрачу на более полезные дела…

Статный водитель, увидев меня, вышел из машины и открыл дверцу.

Боженьки, как же я не хочу садиться и куда-то ехать!

Только выбора нет. Подобрала подол сарафана, нагнулась и юркнула в салон, из которого тянуло изумительно приятным парфюмом.

Вот только, когда я села в салон, меня прошило током, потому что Максим Викторович сидел напротив и зло хмурился.

Неужели экзекуция началась?

= 15 =

Максим

Я планировал разыграть план коварного соблазнителя. Даже настроился на него, но когда белая, как смерть, Вера села напротив меня и поставила на колени сумочку, как будто в автобусе, психанул. Когда же эта актриса, обреченно глядя на меня, выдохнула:

– Куда мы едем? – и облизала губы, вовсе рассвирепел.

– Туда, где нам никто не помешает, – отчеканил и с удовольствием отметил, что она вздрогнула.

Эта дрожь не наигранная. Хм, умная девочка понимает, что за выкинутые фортеля им с сестрой придется заплатить, и боится. Если надавить на нее, может быть, все выложит сама, и мне не придется марать руки в мести.

Окинул ее деланно злым взглядом.

– Когда вы вернете меня назад? – едва слышно спросила она, верно истолковав мой посыл.

– Когда буду полностью удовлетворен проведенным временем.

Пусть испугается посильнее. Вообразит подвал, или еще что-то в этом духе. На этом контрасте ресторан заиграет особыми красками. Облегчение развяжет ей язык.

Вера еще раз вздрогнула, и ее сумочка чуть не съехала с колен. Неловко подхватив ее, эта безрукая вывалила содержимое своего баула на пол.

– Что это? – я наклонился и поднял ампулу, которая упала у моих ног.

Обезболивающее. Переведя взгляд на остальной мусор, я отметил наличие шприца, салфеток и чего-то похожего на бинт.

– Кем ты меня считаешь? – медленно спросил и бросил ей ампулу.

– Тем, кем вы и являетесь, – вновь нервно облизнув губы, ответила она. – Вы уже назначили виновную, и не думаю, что мне стоит ждать от вас чего-то хорошего.

– И что еще ты взяла с собой? – с интересом поинтересовался.

– Смазку, презервативы, – она пожала плечами.

В ее глазах страх пополам с обреченностью. Хм, странно.

Напугана, но при этом согласна на все, что мне заблагорассудится. Заранее просчитала худший вариант и подготовилась. Что-то это не особенно похоже на обычный промышленный шпионаж. Прожженные шлюхи визжать должны от перспективы – вот так запросто расплатиться за косяк, а эта «каторжную повинность» собралась отбывать со мной. М-да…

– Чем ты занимаешься в фирме отца?

– Не ваше дело, – отрезала Вера, причем не нагло, а обреченно. Как партизанка, понимающая, что в любом случае живой не выберется.

О! Похоже, я угадал! Вера – особо доверенная любовница? Он подкладывает ее под конкурентов? Возможно. В этом мире все возможно. И все же обреченность, с которой эта актрисулька отвечала, глядя в одну точку, задевала.

Когда-то я уже видел такой взгляд, вспомнив о котором, воспоминания детства нахлынули лавиной и испортили настроение, сделав его еще более мерзким.

Пусть у Веры хорошая фигурка, аппетитная задница, но угрожая трахать ее – я очень перестарался в запугивании.

Брать кого-то силой у меня нет нужны. Абсолютно никакой. Отбиться бы от желающих запрыгнуть в мою постель. А уж брать силой ту, которая трахалась с отцом – это… мать твою, инцест какой-то! Стоило представить, как старый козел пыхтел на Вере, стало противно. Даже тошнота подступила к горлу.

Радость от предстоящей мести померкла. Захотелось и вовсе перенести встречу, да только так я покажу слабость, поэтому придется импровизировать. Да и Алена все подготовила.

Достал телефон и торопливо набрал смс-ку:

«Мероприятие переносится на час. Дам сигнал для начала».

Пока ехали до ресторана, Вера молчала. Еще смотрела затравленно.

И я, почувствовав, что она на пределе, вот-вот расколется, продолжил нажим.

– Ты хорошо подготовилась, – прищурился, сведя брови. – Даже как-то неловко тебя разочаровывать. У меня-то на сегодня была другая программа, но… Знаешь, я вполне могу найти для тебя пару дюжих парней. Или лучше троих, м?

Вера вздрогнула, поджала задрожавшие губы и отчаянно затрясла головой. Уверен, если бы не успокоительное (а она наверняка его приняла, с такой-то подготовкой к нашей встрече), слезы бы уже лились ручьем.

– Не надо, – прошептала, глядя на меня как на маньяка.

– Сама полезла в грязь! – прорычал, продолжая играть циничного подонка. – Так что не надо изображать невинность. Одним мужиком больше, меньше, зато отработаешь убыток. Пара порно фильмов – и ты звезда, любимица публики. Очередь из клиентов. И доходы возрастут… Ты же бабла хотела?!

Кажется, я переусердствовал: Вера посерела на глазах и замерла в одной позе, будто кол проглотила. И как бы я потом не давил, не запугивал, больше не проронила ни слова.

Устав от грязи, в которую по ее вине вляпался и я, процедил сквозь зубы.

– Ты под седативным. Так страстная порнозвезда не получится, так что план меняется, – постучал водителю, чтобы, как было условлено, он повернул в ресторан.

Когда подъехали к крыльцу, думал: Веру из машины придется силком вытаскивать. От страха она даже не поняла, куда мы приехали. Зато прочитав вывеску, к которой направились, удивленно вперилась в меня говорящим взглядом.

– Давно не ел, – рявкнул.

Возня с цинично-наивной дурочкой, пляски-запугивания измотали меня. С утра разбирался с ребятами, кто и откуда под нас копает. От подозрений, падающих на всех и вся, устал. Так теперь и с ней еще возись.

– Здесь людей не едят, – напомнил застывшей на месте Вере, и только тогда она сделала шаг.

В заведении я первым сел за любимый угловой стол, а она продолжала стоять.

Пришлось посмотреть недовольно – лишь тогда Вера села напротив.

– Заказывай, если голодна, – протянул ей одно из двух меню, что подал официант.

– Воды, – пролепетала она. И мне стало стыдно перед сопливым юнцом, косившимся на нас.

Парнишка записал в блокноте и выжидающе замер.

– Все, – пролепетала Вера, отодвигая меню, которое так и не открыла.

– Верочка! – прошипел я, едва сдерживая себя.

Она подняла глаза, и я осекся.

Испуганный, затравленный воробушек смотрел покрасневшими глазами и хлопал ресницами, совершенно не накрашенными. Она даже глаза не подвела перед встречей со мной. Мне, конечно, похрен, но… удивительно. Я больше привык к накладным кукольным ресницам, накачанным губам, дорогим духам… – ко всем обычным женским уловкам. А тут Аленушка из советской сказочки. Твою же ж мать!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пусть все указывает на нее как продажную тварь, но сейчас интуиция жестко спорила с вескими доводами разума. Я привык быть уверенным в том, что делаю, однако сейчас… Сейчас все шло не по плану.

– Коньяка, – процедил официанту. – И как обычно!

– Вам и спутнице?

Под моим убийственным взглядом надоедливый дрыщ убежал. Мы с Верой снова остались одни.

– Я не голодна, – ее ответ больше походил на шепот.

– Я голоден и хочу, чтобы ты ела. Или делала вид, что ешь с аппетитом, поэтому будь добра… – улыбнулся, стараясь скрыть ярость. – Возьмись за голову и выложи все, что знаешь. Не буди во мне зверя.

Она подняла глаза, и от ее взгляда я снова растерялся.

Надежда мелькнула на миг в ее больших глазах и так же исчезла. И если бы не моя наблюдательность, мог бы не заметить замешательства Веры. Однако я видел!

– Итак?

– Я ни за кем не шпионю и никогда не шпионила. А куда Лена влезла – могу только предполагать.

– И?

– Стас, фамилию не знаю. Если только он. Или ради него она могла решиться на подлость, – хмуро произнесла Вера.

– Допустим, – я почувствовал, что «рыбка» клюнула. – Дальше.

– Это вам надо копать, – вздохнула она. Подняла глаза, и я увидел, что в них скопились слезинки. – И знаете, подавайте в суд. Пусть будет – как будет… – Поджала губы, чтобы не разрыдаться. Видимо, действие успокоительного еще не началось, вот и пробиваются настоящие эмоции.

– Обиделись на сестру?

Появился официант с подносом. Он суетился, расставлял все, что нужно, а я смотрел на Веру, не поднимавшую глаз со скатерти, и почему-то верил, что сестра действительно причинила ей боль. Что сговора не было.

Наверно, потому что когда-то сам так же реагировал на предательство.

Что ни говори, но рана от подлости близкого человека, влияет одинаково и на мужчин, и на женщин. Всем одинаково больно.

***

Вера старательно делала вид, что ест. Вот только ковыряясь вилкой в тарелке, забывала подносить ее ко рту. И ее осанка, когда уходила в себя, теряла горделивость. Настоящий напыженный воробушек, которого придавило, подкосило предательство.

Чуйка никогда меня не подводила, я, послушавшись ее, посмотрел на Веру совершенно иным взглядом. Вытащив телефон, набрал сообщение одному бесценному человечку. Пусть проверит старую работу Веры. Я же ничего не потеряю, если отложу план до следующего раза.

После принялся за мясо. Но ел без аппетита. Разве что смочил горло коньяком. А потом и вовсе захотел остаться один. Хрен с этой праздничной программой.

– Надо ехать? – бросил.

– Куда? – испуганно сжала она пальцы.

– Куда надо, – отрезал, поэтому в салон Вера села снова затравленная.

Молчала, пока мы ехали. И только когда узнала дорогу, ведущую к дому отца, подняла на меня глаза.

Я и сам чувствовал облегчение.

До особняка оставалось рукой подать, когда я дернул за сумочку и вырвал ее из рук Веры.

– Изучу – отдам, – пробурчал. – Или тебе все же есть чего скрывать?

– Нет. Но Виктору Михайловичу не понравится, что я осталась без телефона.

– П-ф-ф, – фыркнул я. Открыл дверцу, обогнул машину и открыл дверцу со стороны Веры. – Вечер завершен.

Наблюдать за ней все же очень интересно. Правда, уже начало действовать успокоительное, и Веру стало клонить в сон. Она боролась с зевотой, но, видимо, перенервничала и теперь, когда ее накрыло, засыпала на ходу.

– Все?! – удивленно переспросила она, через силу смыкая губы.

– На сегодня. На следующую встречу попрошу не употреблять седативных средств, иначе, – прищурился.

Кивнув, Вера пулей рванула на улицу. Запнулась, и мне пришлось поймать ее. Тогда-то я и ощутил, какие холодные у нее руки, несмотря на душный августовский вечер.

Она даже не поблагодарила. Медленно бредя, прошла несколько метров. Обернулась, будто не веря, что все на сегодня закончилось, и, ускорив шаг, рванула к воротам отцовского особняка.

Я сел в салон, достал из бара коньяк, сделал глоток и понял: как рад, что все завершилось.