Текст книги "Анатомик (СИ)"

Автор книги: Валерий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

   В самом начале он еще пытался цепляться за неровные стены провала, но потом скорость падения возросла. Через мгновение громкий хруст костей возвестил о том, что Травленок приземлился на каменистое дно пролома.

   Чужак уже собирался присесть возле Травленка, когда неожиданно на его голову опустился тяжелый лом. Толстый стальной стержень с чавкающим звуком глубоко вошел в грязно-розовую голову чудовищной твари, безжалостно сминая студенистую плоть. Это Толян, уже успевший придти в себя, начал бороться свою жизнь.

   Монстр голову, которого лом развалил на две неровные половины, медленно повернулся. Толян, с остановившимся сердцем, ждал, когда поверженная тварь рухнет на землю.

   Но вопреки его ожиданиям, чужак своей огромной лапищей схватил лапой тяжелый металлический стержень, и вырвав оружие у Толяна, вместе с пальцами, отшвырнул его к стене провала. После этого, издав недовольный раскатистый треск, кошмарное создание швырнуло лом, словно копье, в успевшего подняться бригадира. Лом, с влажным чавканьем, пронзил его грудь насквозь и пригвоздил Толяна к известняковой стене, словно бабочку.

   С тихим всхлипом он выпустил изо рта струю черной крови. Прежде чем умереть, Толян успел увидеть, как монстр, склонившись над трупом, Травленка, со свернутой шеей, рвет кривыми зубами его горло.

  – 8 -

   Влад стоял посередине двора возле здания анатомического флигеля. В связи с последними событиями, он пребывал в самом отвратительном расположении духа.

   – Господи, что же мне так тошно-то, – тоскливо вздохнул он. – Нажраться, что ли, в самом деле? И гори оно все, синим пламенем!

   С полчаса назад, словно в издевку, мимо него прошествовала похоронная процессия. Рабочие, облаченные в форменные комбинезоны комбината спецобслуживания, занесли в анатомичку гроб. Насколько было известно Владу, в нем покоилось тело того самого профессора, чье место заняла эта истеричка Светлана Сергеевна. Также он знал, что старик был большим чудаком и завещал свои бренные останки родному университету.

   Гроб был настоящим произведением искусства. Темного, почти черного, дерева, полированный, с блестящими бронзовыми обкладками на крышке и тремя парами ручек по бокам. Влад меланхолично проводил взглядом жуткий пенал и иронически хмыкнул. Любопытно, куда его потом денут? В самом деле, не собирается же Мезенцева выставлять мумифицированное тело профессора в витрине анатомического музея, уложив его в гроб? Он же не вождь мирового пролетариата!

   Наверное, Светлана вернет гроб обратно в похоронное бюро за полцены. С этой стервы вполне станется, она-то уж точно своей выгоды не упустит. А, быть может, оставит его себе и будет в полнолуние укладываться в него, изображая графа Дракулу. То есть, конечно же, графиню. Причем вероятнее всего – в неглиже.

   Неожиданно Влад почувствовал, что настроение его медленно выплывает из пучин безнадеги и мрака. В, конце-то концов, все не так уж и плохо. И, вообще, все относительно! Он, в отличие, от бедного профессора еще может вкушать от прелестей жизни.

   Вот возьмет, прямо сейчас, поедет в ближайший супермаркет – возьмет литр хорошего односолодового вискаря, приличного вина и фруктов. Нет, вискаря нужно будет взять пару литров, чтобы потом, в процессе получения удовольствия, не заморачиваться. После этого, он вызвонит одну из своих подружек и закатится с ней в уютный пригородный мотель. Хозяин, которого, его старый друг и всегда будет рад Владу, за вполне умеренную цену.

   И пусть идут все сегодняшнее проблемы, с их создателями вместе, куда подальше! Нет, конечно же, это его проблемы, но на сегодня с него, определенно, хватит! Он больше никого не хочет видеть, и ничего не хочет слышать! Пусть вся эта хрень подождет до завтра! Сегодня же назрела насущная необходимость душевно отдохнуть и успокоить вконец расшатанные неблагоприятными обстоятельствами нервы. Которые, как известно не восстанавливаются. А если же, кто в этом сомневается, то Влад охотно проводит их в анатомичку и познакомит с покойным профессором. При одном взгляде, на которого станет видна вся бренность и вопиющая надуманность проблем. И которые, как выясняется, совершенно не имеют значения, по большому кладбищенскому счету.

   В это самое время, у Влада неожиданно зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер. Отвечать или не отвечать?

   Владу было прекрасно известно, что такие звонки, как правило, ничем хорошим не заканчиваются. Еще никто из незнакомцев, когда-либо звонивших Владу, ни разу не предложил ему свою помощь, и не поинтересовался о состоянии его дел, или здоровья. Всем звонившим, с завидным постоянством, всегда было от него чего-нибудь да нужно. В лучшем случае его просили, в худшем же начинали требовать и угрожать.

   Именно поэтому Влад проявил твердость характера и не стал отвечать на звонок. Но мобильник продолжал упорно трезвонить, и Владу пришлось отключить звук. Незнакомец по-прежнему не унимался, несколько минут кряду, и у Влада, в конце концов, сдали нервы. Он просто был не в состоянии и дальше игнорировать сладострастные содрогания, безостановочно вибрирующего у него в кармане, мобильника.

   – Да!

   Влад вложил в этот короткий звук все раздражение и ненависть к человечеству, которое накипело у него за весь сегодняшний, богатый событиями день.

   – Здравствуй, Владик! – послышался в трубке вкрадчивый, подозрительно доброжелательный мужской голос.

   Интонация была настолько слащавой, что Влад буквально почувствовал как у него поднимается сахар в крови.

   – Это кто такой наглый? – злобно сплюнув на пыльный асфальт, поинтересовался он.

   – Рябой – меня кличут! Ты Владик, поди, и не слыхал про такого? Толян, что на тебя горбатится, другом мне хорошим приходится, – ухмыльнулся незнакомец. – Не поверишь, он мне все равно, как брат родной.

   Несмотря на подчеркнутое добродушие, в его голосе явственно сквозила угроза. Ощущение было такое, как если бы, в жаркий летний полдень Влад сдуру перевернул трухлявую колоду, а оттуда на него глянула здоровенная черная гадюка.

   – Владик, не знаешь, почему Толян на звонки вдруг перестал отвечать? – продолжил допрос дотошный незнакомец.

   Влад хотел было нахамить, по своему обыкновению, но в самый последний момент, отчего-то сдержался и, скрипнув зубами, ответил:

   – Я виделся с ним три часа назад, он был жив и здоров!

   – Смотри, Владик, если с ним что-то случится – я с тебя спрошу! – не унимался Рябой, так словно специально задался целью довести его до белого каления.

   – Да пошел ты, знаешь куда, спрашивальщик хренов! – взорвался Влад.

   – Слышь, Владик, у меня к тебе последний вопрос будет. Ответь, пожалуйста, старому человеку, как на духу – какую такую хрень ты нашел в подвале старого завода? – невозмутимо закинул очередной вопрос Рябой.

   – Первый раз слышу! – искренне возмутился Влад. – Я вообще ничего не находил! Ни в старом подвале, ни в новом!

   – Нехорошо, буржуй, делиться надо! Ты где, сейчас, жадный? – ласково пропел Рябой.

   – Какая тебе нахрен разница? Ты что мне мама или папа, чтобы я перед тобой отчитывался? – решился, наконец, проявить характер Влад.

   – А ты жабры не топырь, не надо! – доброжелательно усмехнулся Рябой. – Обычно, когда я вопрос задаю, люди торопятся на него ответить. Иной раз локотками друг дружку расталкивают, чтобы первым поспеть. Оно конечно, дураку понятно – на речном обрыве, да с рельсой на шее, не забалуешь.

   – Я в Медицинском университете, – сухо ответил Влад.

   – Владик, будь пай мальчиком, стой там и никуда не уходи! – в трубке послышался хриплый смех. – Дядя Рябой уже едет к тебе в гости!

   – Да пошел, ты! – сердито буркнул Влад в трубку.

   Но сделал он это лишь после того, как Рябой отключил свой мобильник.

   Он знал, что Толян не единожды сидел. Впрочем, тот и не особо скрывал это. Скорее, наоборот, при каждом удобном случае хвастался. Особенно по пьяному делу. Влад, до поры до времени, смотрел на это сквозь пальцы. Отсидки Толяна поднимали его авторитет среди членов бригады и помогали ему держать в узде эту разношерстную братию.

   Но у Влада до сих пор никогда не возникало проблем связанных со "славным" прошлым Толяна. То, что ему сейчас пришлось, словно пацану, отчитываться перед каким-то уркой, взбесило его не на шутку. Этот гаденыш Толян дорого заплатит ему за это!

   Влад принялся названивать бригадиру, но, несмотря на, то, что сигнал мобильника проходил, Толян упорно не желал отвечать на звонок. Впрочем, точно также как и другие члены его бригады.

   – Ну, я вам устрою веселую жизнь, козлы безрогие! – мстительно пообещал Влад, оставив попытки дозвониться до бригады на старом заводе и пряча мобильник в карман.

   Рябой, как и обещал, появился довольно скоро. Не прошло и четверти часа после его звонка Владу. Его сопровождали двое здоровенных бройлеров мясо-бандитской породы. Чувствовалось что они не вылазят из качалки и горстями жрут синтетические белки и прочую полезную химию.

   Сам же Рябой оказался низеньким толстым стариком, щекастое лицо которого было сплошь покрыто мелкими рытвинами. Именно про таких, в старину говорили, что у него "черти на лице горох молотили".

   Посреди этого неровно вспаханного поля плоти, словно две маленькие лужицы стылой грязно-серой воды, располагались глубоко посаженные глазки. Они были разделены классическим носом-картошкой, также сплошь покрытом оспинами.

   – Ну, здравствуй, кровопивец! – неодобрительно глянул на Влада Рябой, но руки демонстративно не подал.

   – Здравствуй! – холодно ответил Влад и, спрятав руки за спину, дал понять, что и не рассчитывал на подобное счастье – поручкаться со старым уголовником.

   Это не укрылось от проницательного взгляда Рябого.

   – Ну, ну! – криво усмехнулся он. – Характер значит показываем?

   – Говори, чего хотел? – набычившись, спросил Влад. – Извини, мне работать надо!

   – А мне значит не надо? – с притворным возмущением воскликнул Рябой, всплеснув руками. – То есть ты хочешь сказать, что ты один у нас здесь такой деловой и у тебя нет свободной минуты, потолковать с таким бездельником как я?

   – Не передергивай! – брезгливо поморщился Влад. – И не надо ловить меня на слове.

   – Твое счастье фраер, что сейчас не девяностые! А то ответил бы ты за свой гнилой базар и здоровьем и имуществом! – криво усмехнулся Рябой. – Ну да ладно, я человек отходчивый. Давай, Владик, колись, что вы с Толяном нашли в подвале старого завода? Я очень внимательно тебя слушаю.

   – Я что недостаточно ясно дал понять, во время нашего последнего разговора, что ничего об этом не знаю? – язвительно поинтересовался Влад.

   Рябой некоторое время внимательно смотрел ему в глаза, пытаясь уличить его во лжи. Но, как, ни странно, вскоре он должен был признать, что этот большой толстый барыга говорит ему правду.

   Тяжело вздохнув, Рябой сказал:

   – Хорошо, я допускаю, что ты действительно не в курсах, и не при делах. Возможно, Толян тебя просто кинул! Что же тем лучше! Покажешь мне место, где роет землю Толян, и ты свободен!

   – А не пошел бы ты куда подальше? – неожиданно взорвался Влад. – Стоит мне сделать один звонок и тебя упекут в дальние холодные страны на всю твою оставшуюся жизнь!

   – Дык проблема-то, мил человек, в том, что не сможешь ты сделать этого самого звонка! – хрипло рассмеялся Рябой и кивнул своим мордоворотам на Влада.

   Те подскочили к нему и, несмотря на его ожесточенное сопротивление, мигом завернули ему руки за спину, едва не вырвав их из плечевых суставов.

   – К моему большому сожалению, ты, Владик, не настроен на откровенность. Где бы нам здесь поговорить по душам так, чтобы никто не помешал? – Рябой оглянулся и, увидев дверь в анатомический флигель, по складам прочитал, – Ка-фед-ра а-на-то-мии. Стало быть, анатомичка? Интересно, а там морг есть? Если есть, то лучше места для тебя Владик и не придумаешь. Пацаны, а ну тащите этот кулек с дерьмом прямиком в это самое помещение!

   – 9 -

   Светлана Сергеевна кривыми ножницами подцепила суровую нитку, стягивающую грубый разрез на груди тела, лежащего перед ней на секционном столе. Она пыталась абстрагироваться и воспринимать предмет своей работы именно, как тело, но получалось плохо. У нее никак не выходили из головы приколы и хохмы, на которые профессор Чушпанников был так горазд при жизни.

   Любопытно, куда попала его душа, естественно, если принять, как данность, что она существует в природе? Сомнительно, чтобы старый грешник очутился в Раю. Наверняка, его давно и с большим нетерпением, ждала администрация совсем другого заведения.

   Впрочем, Светлана Сергеевна не сомневалась, что, даже пребывая в Аду, Эдуард Робертович от души потешается над ней. Она словно воочию видела его шкодливую физиономию и то, как он утирает слезы, выступившие от безудержного хохота. Для старого греховодника не было большего удовольствия, чем поставить кого-нибудь в неловкое, двусмысленное положение. Чего он с успехом и добился, заставив свою ученицу лицезреть себя голышом не только снаружи, но и изнутри. В этом был весь Эдуард Робертович, потому что по-другому он просто не умел.

   – Эдик, ты такая скотина! – всхлипнула Светлана Сергеевна, только сейчас поняв истинный смысл безумной посмертной затеи профессора Чушпанникова.

   Это бы его последний розыгрыш, его прощальный поклон.

   Светлана сдула со лба светлую челку, и, до крови закусив губу, принялась срезать нитяные стежки, расшнуровывая грудь покойного профессора, словно корсет. Это было нужно сделать в первую очередь, чтобы подготовить тело для мумификации. Грудная и брюшная полости не должны были содержать ничего лишнего или постороннего. А кто знает, что могли позабыть там внутри таиландские патологоанатомы? Светлана нисколько не удивилась бы, обнаружив там живую кобру.

   Пару раз она была вынуждена промокнуть глаза прямо рукавом своего халата. Но все равно, непрошеные слезы набегали сами собой и мешали ей работать.

   Шмыгнув покрасневшим носом, Светлана Сергеевна озадаченно уставилась на вскрытую грудь Эдуарда Робертовича. Там внутри находился странный полиэтиленовый пакет, наполненный каким-то кристаллическим порошком. Размером он был с килограммовую пачку магазинной соли.

   – Это еще что такое? – недоуменно пробормотала Светлана.

   Первой мыслью было, что тайские парамедики засунули в тело пакет с силикагелем. Будучи очень гигроскопичным, этот препарат является сильным влагопоглотителем. Производители обычно помещают его в дорогую кожаную обувь, и еще в кучу разных вещей, для того чтобы вытянуть из них имеющуюся влагу, во избежание порчи и утери товарного вида.

   Но Светлане было прекрасно известно, что кристаллы силикагеля – грязно белого цвета, внешне очень похожие на круглый рис. Здесь, же сквозь прозрачный полиэтилен, просвечивали крупные кристаллы ярко-розового цвета.

   – Нет, это, определенно, не силикагель! – пробормотала Светлана и, запустив обе руки в распотрошенное тело, извлекла наружу пакет.

   Отложив странную находку в сторону, она вновь заглянула вовнутрь Эдуарда Робертовича.

   – Да что же это, в самом деле, такое? – невольно вырвалось у нее, когда она обнаружила, что найденный ею пакет, оказался далеко не единственным.

   Прежде чем продолжить она, сама не зная почему, подошла к двери и заперла ее изнутри. Ей страшно не понравилась ее находка. Еще не хватало того, чтобы кто-нибудь вошел и увидел эти подозрительные пакеты! Сначала нужно разобраться во всем самой.

   Хотя и так было все ясно и понятно. В труп, словно в саквояж упрятали контрабанду. И, судя по всему, это были наркотики. Осознав это в полной мере, Светлана Сергеевна вспотела от ужаса. Ей будет очень трудно доказать, что тут не обошлось без ее участия. Особенно если кто-нибудь застукает ее в процессе извлечения этой розовой дури из тела, доставленного из Таиланда.

   – Мне, сейчас, для полного счастья не хватает только быть обвиненной в наркоторговле! – обиженно всхлипнула она. – Представляю, заголовки в Сети – "Заведующая кафедрой престижного ВУЗа оказалась наркодилершей!". Вообще, полный пипец!

   По мере того, как Светлана извлекала пакеты, ей становилось все страшнее и страшнее. Было непостижимо, как отправители контрабанды ухитрились затолкать в худое астеническое тело профессора аж целых десять пакетов? Утерев тыльной стороной ладони, затянутой в хирургическую перчатку, выступивший на лбу пот, Светлана Сергеевна в ужасе смотрела на сваленные в беспорядке пакеты, заполненные розовыми кристаллами.

   Она прикинула, что если бы ей сейчас вздумалось вернуть все пакеты на прежнее место, то у нее ничего бы не вышло. По той простой причине, что их было слишком много, а места слишком мало. Как тайцы умудрились уложить свою страшную "посылку" таким образом, чтоб она заняла минимально возможный объем? Воистину, в этом было что-то мистическое.

   Впрочем, Азия всегда славилась своими головоломками и не только китайскими. Как выяснилось, тайцы нисколько не уступали своим соседям по континенту, и вполне могли составить им конкуренцию.

   Внезапно, Светлана Сергеевна поймала себя на мысли, что с перепугу утратила способность мыслить здраво и конструктивно. Вместо того чтобы думать о том что делать с нечаянно попавшей ей в руки контрабандой, она принялась заниматься пустопорожним теоретизированием.

   Собравшись с мыслями, Светлана попыталась найти ответ на этот животрепещущий вопрос. Первое что ей пришло в голову – это попытаться избавиться от пакетов с непонятным порошком. Вторая мысль также не блистала оригинальностью – сыпучее водорастворимое вещество проще всего спустить в унитаз, после чего смыть водой.

   Светлана Сергеевна взяла одну упаковку и сунула ее в карман своего просторного халата. Туалета в морге анатомички не было, он находился в дальнем конце коридора. Светлана уже было сделала шаг в направлении двери ведущей из анатомички, когда взгляд ее упал на гору пакетов лежащих на секционном столе.

   – Надо бы их чем-нибудь прикрыть! А еще лучше убрать куда-нибудь подальше, с глаз долой, – пробормотала она и беспомощно огляделась в поисках подходящего места.

   Тут взгляд ее упал на металлический шкафчик, в котором хранились анатомические инструменты. Шкафчик был заперт, но к счастью у Светланы имелся дубликат ключа. Отперев дверцу, она принялась торопливо перетаскивать в него пакеты, складывая их на свободную нижнюю полку.

   В какой-то момент Светлана Сергеевна вдруг резко остановилась. Со стороны это выглядело так, словно она вдруг споткнулась о невидимую нить растянутую поперек помещения. При этом один из пакетов выпал у нее из рук.

   Присев на корточки, чтобы его поднять, Светлана беззвучно прошептала:

   – Ну, я и дура! Мне же надо было первым делом позвонить в полицию! Что такое на меня нашло? Я-то, вообще, здесь не при делах, а уж Эдик и подавно!

   Небрежно зашвырнув два последних пакета в шкафчик, она заперла его на ключ, который опустила в карман халата. После этого, сорвав с рук с рук хирургические перчатки, Светлана разорвала их в клочья. Достав мобильник, она остановилась в нерешительности. Какой номер нужно набрать для того, чтобы ее соединили с полицией, работающей с контрабандой наркотиков?

   Когда Светлана, наконец, решила не заморачиваться, и позвонить по 02, в дверь морга неожиданно постучали. Ее нервы были настолько напряжены, что она чуть было, не выронила мобильник из рук. Упади он на кафельный пол морга, вряд ли его деликатный корпус, не говоря уж об экране, пережил бы такое жесткое приземление.

   – Какого черта надо? – вскричала она, представив, как ползает по полу, собирая осколки расколотой мобилы.

   Оставив ее вопрос без ответа, в дверь снова постучали, но уже гораздо требовательнее.

   – Я, кажется, вежливо спросила – какого черта надо? – с кривой усмешкой поинтересовалась она.

   В этой фразе было столько льда, что им можно было заморозить целую коровью тушу. Именно за это качество Светлана Сергеевна получила свое второе прозвище – Снежная королева. Кстати, оно нравилось ей намного больше чем – СС.

   – Будьте добры, откройте дверь, пожалуйста! – послышался мужской писклявый голос из коридора.

   И этот голос и интонация, с которой была высказана просьба, чем-то неуловимым не понравились Светлане.

   – А это кто? – настороженно спросила она.

   Вместо ответа раздался грохот дверь вздрогнула и выгнувшись посередине неожиданно распахнулась вовнутрь морга. В последовавшей за этим мертвой тишине, было слышно, как раскуроченный замок жалобно звякнул, теряя свои металлические внутренности.

   На пороге стояли двое незнакомых мужчин. Если один из них выглядел относительно нормально, то габариты второго внушали страх. Светлана Сергеевна, словно испуганная девочка, прикрыла рот ладошкой.

   – А мы к вам! – радостно сообщил писклявым голосом громила, проходя в помещение.

   Второй прикрыл за собой дверь и с порога свирепо рявкнул:

   – Почему дверь не открывала, тварь?

   Со Светланой Сергеевной за всю ее жизнь никто, никогда не разговаривал таким тоном. Даже ее покойный супруг, находясь в сильном подпитии. Несмотря на то, что он был большим человеком в мэрии.

   Холодное бешенство накрыло ее словно цунами, схватив со стола скальпель, она выставила его перед собой и злобно прошипела:

   – Ублюдки, что вам от меня надо?

   – Вопрос поставлен, верно! Марат, зацени – что значит педагог! – восхитился громила. – Мадам, мы пришли забрать кое-что из вещей покойного профессора. О, я вижу, что вы уже успели избавить его тело от непосильного контрабандного груза. Премного вам благодарен. Не поверите, при одной мысли, что мне придется копаться в его осклизлых потрохах, меня выворачивало наизнанку.

   – Сева, ну на хрена ты меня сейчас назвал по имени? – недовольно покосился на него темноволосый пучеглазый грубиян. – Теперь придется эту мымру кончать.

   – Ну, давай попробуй! – взмахнула скальпелем Светлана. – Рискни здоровьем!

   – Боже, какая же ты дремучая! – недовольно пробормотал Марат и картинным жестом выудил из куртки огромный пистолет. – Давай колись – где пакеты с дурью? Можно сделать твой уход из жизни быстрым и сравнительно безболезненным, а можно и покуражиться! Признаюсь честно, мне больше по душе второй вариант.

  – 10 -

   Влад мрачно шел по коридору первого этажа анатомического корпуса. Левый бок его болезненно ныл, потому что один из двух секьюрити Рябого безостановочно тыкал в него стволом пистолета.

   – Послушай, земляк! Ты своим пугачом, у меня в боку уже дырку провертел! – наконец, не выдержал он и неприязненно покосился на своего конвоира.

   – Заткнись и топай, пока я тебя не пристрелил! – презрительно процедил тот, скривившись так, словно только что сжевал целый лимон вместе кожурой.

   В это время Рябой был занят тем, что, задрав голову, добросовестно изучал таблички, висевшие на дверях, что выходили в коридор.

   – Аудитория, опять аудитория, Да сколько же их здесь? О, нашел! – радостно воскликнул он, ткнув пальцем в дверь морга. – Владик, нам сюда!

   При этом вид у старого негодяя был такой довольный, словно он привел к врачу любимого сыночка, у которого была легкая простуда.

   Остановившись у двери, Влад машинально отметил, что замок в ней был выломан, что называется, с мясом. Между тем, насколько он помнил, еще пару часов тому назад и дверь, и замок были целые и невредимые.

   Небрежно пнув дверь ногой, один из парней Рябого прошел вовнутрь и неожиданно встал на месте, как вкопанный. Остальные, наткнувшись на него, сгрудились в дверях. То что они увидели повергло их в изумление.

   Светлана Сергеевна лежала попрек каменного секционного стола. Спереди за руки ее придерживал Сева, а сзади стоял Марат. Он уже успел расстегнуть ремень и теперь, хладнокровно глядя на вошедших, демонстративно вжикнул молнией на брюках.

   Излишне говорить, что одежда женщины было сведена к минимуму. Причем процедура предшествующая этому была проведена, весьма неаккуратно. В пользу этого говорили лоскутья, разорванного в клочья, белого халата, разбросанные по полу.

   Судя по издаваемому ею истошному мычанию, рот у Светланы Сергеевны был надежно залеплен широким скотчем.

   От всего увиденного у Влада с лязгом отвисла нижняя челюсть, а здоровенные кулаки сжались сами собой.

   – Вашу мать, скоты! Да я вас сейчас голыми руками порву! – взревел он, словно медведь-шатун и двинулся вперед.

   – Погоди, дай я сам с ними побеседую, – миролюбиво сказал Рябой и ударил Влада пистолетной рукояткой по затылку. – Молодые люди, что за хрень творится в этом храме науки?

   – Закрой дверь с другой стороны, папаша! – нетерпеливо прикрикнул на него Марат, проследив взглядом, как, потерявший сознание, Влад тяжело осел на пол. – Не видишь, у нас тут любовь?

   – По-моему, дама не в восторге от вашей любви, вы не находите? – подчеркнуто доброжелательно поинтересовался Рябой. – Кстати, а вам известно, что с такими, как вы на зоне делают?

   – А ты, что мент, чтобы пугать нас зоной? – пискляво возмутился Сева.

   – Слышь, большой! Ты свой гнилой базар-то фильтруй! – угрожающе произнес один из парней Рябого. – Я не посмотрю, что ты Кинг-Конг. Чем больше шкаф, тем громче он падает!

   Возмущенный до глубины души, Сева перестал держать, бешено вырывающуюся, Светлану Сергеевну, за руки. Он поднялся во весь свой исполинский рост и фальцетом взвизгнул:

   – А ты попробуй урони меня! И посмотрим, кто громче свалится ты, или я?

   Светлана, чьи руки оказались свободными, разогнулась как пружина и, влепив Марату оглушительную пощечину, проворно скользнула ему за спину. Это сошло ей с рук, так как тот был занят оставшимися без поддержки брюками, которые норовили сползти ему под колени.

   – Ах, ты стерва! – вскричал он в ярости и принялся судорожно натягивать брюки. – Сейчас ты у меня огребешь по-полной!

   Но его угрозам не было суждено сбыться. Светлана Сергеевна очень ревниво оберегала свою репутацию, вдобавок ко всему, оба ее прозвища были даны ей, отнюдь, не за красивые глаза. Хотя, конечно, и за них, тоже. Как бы то ни было, она с блеском доказала, что студенты совсем не зря окрестили ее и Снежной Королевой, и СС. Продемонстрировав завидное хладнокровие, она сорвала скотч, которым был заклеен ее рот. Затем, продолжая оставаться позади Марата, она быстро наступила ногой на его спущенные брюки. Этот маневр был проделан настолько неожиданно, что вырвал брюки из его рук.

   Незадачливый насильник нагнулся, чтобы подхватить штаны и натянуть обратно. Это была его роковая ошибка. Светлана Сергеевна была самым последним человеком к которому Марату стоило поворачиваться спиной, после всего того что он собирался с ней сделать. И уж, тем более, ему не следовало принимать позу, исполненную безграничного доверия.

   Продолжая ногой удерживать брюки своего обидчика, на уровне его щиколоток, Светлана дотянулась до скальпеля, лежавшего на соседнем секционном столе. Грациозно изогнувшись, она издала сладострастный стон и просунула руку со сверкающим инструментом меж ног Марата. Отточенным движением она всадила скальпель ему в подбрюшье. Глубоко прорезая, все, что попадалось ей по пути, Светлана молниеносно прочертила широкую дугу снизу вверх, закончив разрез у основания копчика пациента.

   Все бывшие в морге, мужчины застыли в ужасе. Под аккомпанемент истошного воя Марата, они рефлекторно схватились за свои причинные места, Исключение составлял лишь виновник торжества Светланы Сергеевны, который уже распрямился и теперь тупо смотрел на обширную прореху, образовавшуюся в его трусах. Как ни странно, но крови не было.

   – Ты что наделала, курица? – повернулся к Светлане Марат.

   Его лицо было белым, от осознания непоправимости произошедшего с ним факта.

   Светлана скрестила руки на обнаженной груди и, окинув его презрительным взглядом, нравоучительным тоном произнесла:

   – Не хами, подруга! Не забывай, мы теперь, с тобой одного пола!

   Помещение морга потряс громовой хохот. Это Рябой, а следом за ним и его братки ржали в голос, словно кони.

   И тут из чудовищного разреза, в теле Марата, хлынули потоки крови. Рука его скользнула к кобуре, висевшей подмышкой, но он, так и не успев достать пистолет, внезапно завалился на бок. Лежа посреди огромной расползающейся лужи черной крови, он скользил в ней, тщетно пытаясь подняться на колени.

   Сева с какой-то задумчивой отстраненностью посмотрел на поверженного напарника и достал из плаща свой огромный пистолет. Его никто не останавливал. Подойдя к истекающему кровью Марату, он, не целясь, выстрелил. Пуля снесла умирающему ту малую часть головы, в которой находился его неимоверно страдающий от унижения мозг.

   Свершив акт милосердия, гигант перевел тяжелый взгляд на Светлану. Она к тому времени уже успела, насколько это было возможно, прикрыться остатками своего платья. Скальпель по-прежнему оставался у нее в руке.

   Рука Севы с пистолетом начала медленно подниматься.

   – Не так быстро! – остановил его Рябой. – Что у тебя за дела с этим Джеком Потрошителем в юбке?

   – Тебе-то какая разница? – неприязненно покосился на него Сева, поднимая с пола спортивную сумку. – Если не возражаешь, я пристрелю ее и пойду своей дорогой.

   – А что в сумке? – спросил Рябой.

   – Кимоно и тапки, парни, я на тренировку опаздываю, – криво ухмыльнулся Сева. – Богом клянусь!

   – Врет! – возмущенно воскликнула Светлана.

   – Молчи, дура! – пискнул Сева и направил ствол прямо ей в лоб.

   – Уймись, мамонт! Не то мои парни проделают в тебе дыру, как в пончике! – нетерпеливо прикрикнул на него Рябой. – А ты, дочка, говори, не тяни! Что там у него? Ну?

   – Десять кило таиландского наркотика, – быстро ответила Светлана.

   В то же мгновение, практически одновременно, прогремели три выстрела. Светлане Сергеевне показалось, что мимо ее щеки, впритирку, прошла тугая волна воздуха.

   По кафельному полу со звоном запрыгали стреляные гильзы, после чего Севина туша с грохотом рухнула рядом с мертвым напарником. Прямо посередине его лба появилось отверстие, словно у индийской танцовщицы. А на левой стороне груди, на белом плаще, стремительно расцветала хризантема с черной серединкой.

   – Действительно дурь! – радостно вскричал парень Рябого, проворно раскрыв спортивную сумку, выпавшую из Севиных рук. – И много!

   – Уймись, Флип! – нетрепливо прикрикнул на него Рябой. – Мы здесь такую канонаду устроили, что скоро менты заявятся. Уходить надо.

   – Можно никуда не торопиться, – послышался слабый голос Влада, до сих пор валявшегося на полу в отключке.