Текст книги "Принцесса гоблинов"

Автор книги: Валерий Иващенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Как ни странно, однако у Тима ещё остались силы и настроение хохотнуть.

– Только чур, без смертоубийства! Потому что я твёрдо намерен находиться среди окружающих, да и вообще как можно поближе.

Женька честно попыталась представить себя чинной и благонравной девицей на сносях, послушно носящей тёплые шарфики и пьющей перед сном молоко, а меж делом что-нибудь вяжущей или вышивающей. Получилось что-то настолько малопривлекательное и даже неприглядное, что она от омерзения передёрнулась.

– Ладно, твоё высочество, я подумаю над твоим предложением. Пусть мой меч годик-два повисит на стенке. Хоть и уверена я, что отнюдь не выйдет всё так гладко и без ухабов. Уж ты-то должен помнить нашу поговорку – насчёт того, куда это ведёт вымощенная благими намерениями дорога…

Принц посерьёзнел и призадумался. А еле дышащая в ожидании ответа Женька вдруг ощутила, как она млеет под нежно ворошащей её волосы ладонью. Кысь, теперь я тебя понимаю… Ох и дурой же она сама раньше была, что шарахалась от подобного! Да ведь, за это и за стук родного сердца рядом можно всё отдать – всё-всё.

Даже саму себя.

– Значит, вы всё же склонны настаивать на нарушении нами Великого Равновесия – не имея к тому весомых доказательств?…

Они прибыли под вечер. Сильные и знатные как чёрт знает кто представители своих миров, по трое выходили они из замельтешивших на дворцовой площади порталов. Шурша мокрыми опавшими листьями под ногами, терпеливо выждали, пока прибудут чуть запоздавшие из совсем уж далека, после чего невозмутимо предъявили свои полномочия давно озябшим на стылом осеннем ветру и вдруг вспотевшим стражникам.

И аргументы их оказались серьёзными. Полномочные и официальные представители своих рас, они прибыли в этот мир людей, чтобы разобраться во всём и решить его судьбу. Ибо очень уж нехорошие слухи пошли…

По случайности, Женька стояла как раз в тот момент у окна. Любовалась из уютного тепла срывавшейся на снег осенне-зимней непогодой снаружи, втихомолку точила квашеную с клюквой и яблоками капусту и дожидалась своего прекрасного принца, который в Башне Магов упрямо грыз гранит здешних наук.

Поспать немного удалось только после обеда – ночью на обоих опять нашло какое-то сладкое затмение на грани безумия. Ну и, понятное дело, куролесили напропалую до утра… и вот теперь, это.

Сердце ещё как-то нехорошо дрогнуло тогда, и Женька… впрочем, нет – уже чертовски законным образом леди Джейн (Тимка на пару с Королевой таки уболтали) согласилась принять на себя рыцарский титул, чтоб не нарушать традиции. Подвиги на благо короны и её подданных были? Извольте за то и награды получать! Так вот, благородная леди Джейн всё же не потеряла своей способности чуять неприятности загодя.

– Словно хороший нос – наперёд кулак чует…

Всё же, тащить на переговоры меч она не решилась. Да и не в таком же виде клинком размахивать? Положив ладонь на непривычно округлившийся животик, Женька счастливо и чуть виновато улыбнулась. А всё же, ей не почудилось – будущий человечек уже подавал первые признаки своей нетерпеливости.

Потому, когда заявившаяся фрейлина её величества, тщетно скрывая безумную смесь испуга и любопытства, пролепетала – что леди Джейн присутствовать обязательно – сама она уже была не только готова морально, но уже и наполовину переодета.

– Спасибо, Хуанита, – Женька вновь вернула на ноги вес своего чуть потяжелевшего тела и мимолётно оглядела себя в зеркале.

А ничего и даже очень! Как она ни убеждала себя, что ей безразлична своя внешность и связанное с предстоящими делами ухудшение оной, однако удивлена оказалась даже всякого повидавшая маменька.

– Расцвела ты, дочь наша – прямо сердце и душа за тебя радуется!

Да, чуть округлилась – от чего, по уверениям Тимки, стала ещё более женственной и привлекательной. Ну, этим мужчинам верить, то себя не уважать… и всё же, зеркало послушно отобразило находящуюся в самом что ни на есть интересном положении деваху, даже сейчас радующую и украшающую собой мир.

– А беременность тебе к лицу, леди Джейн, – изображение послушно улыбнулось в ответ, изобразило лёгкий намёк на реверанс и напоследок даже шаловливо показало язычок.

Что ж, светло-каштановые и изрядно отросшие волосы прекрасно подходили к немного балахонистому платью цвета сливочного пломбира. А в качестве яркого штриха умница Хуанита ловко прикрепила в волосы леди ту самую, одну-единственную, так и отказавшуюся увядать срезанную розу. Да уж, подарок Тимки, прошедший через руки брата, выдержал даже опалявшее пламя сражения – и теперь ночами тихо мерцал в простой склянке с водой, вдобавок ещё работая и ночником…

Выслушивать все эти малознакомые титулы, совсем незнакомые имена и прочую чушь пришлось долго. Но Женька перед тем невозмутимо добралась до ближайшего подходящего ей по рангу кресла и, демонстративно чуть натянув ткань своего платья, с блаженным вздохом плюхнулась в него.

– Приступайте, – величественно и милостиво кивнула она, ласково погладив свой животик.

Во взгляде Королевы отчётливо виднелось тихое бешенство, маменька тоже так и лучилась воспоминаниями о гениальном изобретении доктора Гильотена. Посланники смятенно переглянулись, и в глазах их кроме недоумения отчётливо стала заметна ещё и тихая паника. Нарушение всех и вся не только этикетов, но даже и элементарных правил вежливости!

Первым опомнился коренастый и важный, весьма импозантно выглядящий дядечка.

– Медицина не знает этикетов и сословий, – он пожал широченными плечами и предложил не обращать внимания.

В переводе на нормальный язык (это потом Тимка растолковал) вся эта ахинея означала, что коль все бабы по жизни безбашенные, а уж в интересном положении и подавно, то нечего тут даже и огород городить.

Хмуро и недоверчиво переглянувшись, остальные члены делегаций вовсе не маленько перекосоротились аж опухшими от осознания собственной важности физиономиями, но хмуро согласились и принялись представляться её величеству Королеве, и заодно друг дружке.

Ах, как же это красиво звучало! Женька слушала внимательно, с видом записной пай-девочки. Чувствовала, как от собственной смелости (если не сказать наглости) мягко пламенеют щёки. И лишь тогда, когда представлялся красивый стройный дядечка весьма блондинистого вида, с громким хрустом впилась зубками в яблоко. Ох и передёрнулся же он, чуть на месте не подпрыгнул!

Ибо Женька со своего места уже примерно представляла диспозицию. Этот нагловатый лощёный тип, представившийся эрлом Лордиэн ап дю Кенэль, ей не понравился сразу. С виду-то да, вполне и даже очень душка – прямо тебе красавец-эльф. Но двое других посланников откровенно смотрели ему в рот, а потому поставить выскочку на место следовало сразу.

– Прошу прощения, но мне и моему малышу нужны витамины. Продолжайте, благородный эрл – и не смущайтесь, прошу вас, – с самой благожелательной улыбочкой чуть ли не пропела она.

И хотя тут даже тугоухий различил бы вдосталь змеиного шипения и даже яда, выбора у типчика особого не оставалось. Формальности соблюдены, и придраться не к чему, как бы ни хотелось. А хотелось, и очень… двое других посланников – тот самый, здоровый дядечка и ещё один щуплый, больше похожий на подростка – очень так интересно переглянулись. И пусть Женьку разразит гром, если во взглядах их не промелькнуло одобрение!…

Королева не стала изображать из себя чересчур уж гостеприимную хозяйку – после этикетов все с заметным облегчением расползлись по своим местам. И понеслось. Да такое, что Женька поначалу и ушам-то своим не поверила. Если бы не ледяное спокойствие, так и проистекавшее из ладоней мягко взявшего её за руку принца, она бы наверняка не сдержалась.

Ясное дело, головы не поотрезала – всё ж, дипломаты. Однако нахамила бы так, что слишком уж что-то бледная маменька точно упала бы в обморок. А нельзя, нельзя показывать своей слабости перед этими…

– Значит, вы всё же склонны настаивать на нарушении нами Великого Равновесия – не имея к тому весомых доказательств?

Искоса, краем глаза она посмотрела на принца, первым осмелившегося сформулировать обтекаемые и скользкие формулировочки гостей именно так. А молодец Тимка… хотя с обоими его старшими братьями отношения особо так и не сложились, в приватном разговоре с ними леди Джейн всё же расставила все точки над i и даже над ё. Так и так, мальчики – мне нравится ваше королевство и ваша маменька, а потому я всемерно буду способствовать их процветанию – но если вдруг чего ненароком нарушу или у соседушек разрушу, сильно не огорчайтесь…

Посланники сопредельных миров отозвались не сразу, да в ообще как-то хмуро и не очень вежливо отмалчивались. Потому леди Джейн с очаровательной улыбочкой попросила эрла дю Кенэль налить ей сока (вроде и любезность к даме, но уж он-то унижение и оскорбление понял прекрасно), а сама пригубила из бокала и решила взять инициативу в свои руки.

– Никакого сына вождя я не убивала – то был честный бой, и свидетелей тому слишком много. Всех не подкупите и не запугаете, господа!

Глаза у дипломатов снова полезли на лоб, от таких намёков просто дыхание забило, однако их мучения на том далеко не закончились.

– Касаемо варварского налёта на столицу орков… а война вообще дело жёсткое и даже жестокое, господа. К тому же, техника или магия из других миров не привлекались.

Плечистый дядечка заметил, что это утверждение будет проверено, и тщательнейшим образом. На что Королева ответствовала, что не только не будет препятствий к тому, но даже и окажется всемерная поддержка. И поскольку с общим смыслом не стал спорить даже условно названный эльфом белобрысый красавчик-эрл, то леди Джейн с самой очаровательной улыбочкой продолжила.

– Ну, а обвинение в развязывании бактериологической войны против расы орков вообще смехотворно. И пока у вас на руках не будет доказательств – надёжных и убедительных, господа – до тех пор я буду считать вас просто клеветниками.

И поскольку вовсе не малость ошеломлённые дипломаты потрясённо молчали, то Королева, подхватившая у дерзкой и великолепной леди Джейн инициативу, продолжила развивать успех. Её пальчик недрогнув указал на дю Кенэля, а под сводами залы прозвучали странные и страшные слова.

– Даю вам год срока, эрл. И потом вы либо извинитесь так же прилюдно, как и нанесли нам и лично мне оскорбление – либо я своими руками сдеру с вас шкуру и натяну на барабан. Впрочем, можете спрятаться за дипломатическим иммунитетом, но тогда к званию клеветника вы себе добавите ещё и труса.

Посланник с переменившимся лицом отшатнулся, но её величество Королева со сладкой улыбочкой добила их только одной фразой.

– Нет, господа, войны не будет – через год я всего лишь натравлю на вас принцессу гоблинов. Или тут кому-то нужно объяснять, на что моя невестка способна?

Да уж, старый королевский церемонимейстер воистину мудрый человек! Ибо ещё тогда, сразу по приезде, почти открытым текстом предупредил – сие вот семейство Суворовых решительно ни в какие этикеты и законы не вписывается. И даже не укладывается… надо будет дядечке жалованье увеличить, да и к детям его присмотреться – уж наверняка мозги от папеньки унаследовали?

– Отдай, негодница! – звонкий голосок Хуаниты разорвал сонную полуденную тишину.

Как бы в продолжение, из отведенной служанке комнаты неслышной припрыжкой выскочила Кысь. В пасти она держала лёгкую плетёную корзинку, с которой Хуанита без устали носилась по дворцу и окрестностям, принося своей леди то свежие, ещё горячие и хрустящие на зубах булочки, то нежнейшего копчения колбасу – хотя чаще таскала маринованные по секретному рецепту госпожи Императриссы огурчики или плошки со вполне прозаической квашеной капустой. Да мало ли какой каприз леди взбредёт – а угодить надо обязательно!…

Воинственно задрав короткий хвост, рысь бесшумно запрыгнула на кровать. Одним махом сунув в свою добычу одну из мягких подушечек, которые леди Джейн обожала подкладывать под голову, Кысь сверху загрузила своих безмятежно посапывающих малышей и снова ухватилась за ручку. Несколько вкрадчивых, семенящих шагов – и четвероногая хулиганка подобралась снова к краю.

– Мыррк! – утробно и требовательно заявила она, внимательно разглядывая стоявших в обнимку двоих.

Всё же, у кошки хватило соображения вручить своё потомство не изрядно округлившейся и потяжелевшей леди Джейн, а её спутнику…

– Словно понимает, что мы собрались уйти, – смущённо заявил принц Тим, осторожно принимая ношу. – Да, скорее всего именно понимает.

Женька чуть печально смотрела поверх его плеча в окно, за которым еле слышно плакала умирающая осень. Иногда билась в стекло последними, уже не золотыми, а жёлто-бурыми листьями – а потом уже пришедшая и заявившая свои права зима вторила ей горстями сырого, тяжёлого и разлапистого снега.

Наталья Сергеевна обреталась в кресле. И хотя труднее всего оказалось убедить в необходимости хотя бы на время исчезнуть именно её, выглядела всего лишь задумчивой…

– Маменька, помнишь ту мою простуду, когда я вся чихала и ты подарила мне дюжину дорогущих батистовых платков? – не обращая внимания на насторожившееся лицо матери, Женька отклеилась от затвердевшего отчего-то плеча принца. – А сейчас их только одиннадцать… ты ничего мне не хочешь сказать по этому поводу?

Поскольку госпожа Императрисса, на днях согласившаяся на пост министра по делам здравоохранения и попечительства, молчала с невозмутимым лицом, то Женька с сожалением продолжила.

– Или мне обвинить мою служанку в воровстве?

Что-то многовато в комнате народу – но леди Джейн неслась вперёд, не в силах даже свернуть – подобно набравшему ход локомотиву. Бывают вопросы и дела, неясность в которых слишком уж чревата… Хуанита побледнела как полотно, как один из тех самых, легчайших и белейших платочков. Широко распахнутыми глазами, с лёгкой укоризной служанка смотрела на госпожу Наталью-свет-Сергеевну – и молчала.

Лишь две слезинки вдруг скользнули по её щекам…

– За ошибки женщины отвечает мужчина! – дон Диего (уже маркиз и кавалер Звезды Чести) в походной форме, с ворчанием забросил руку служанки на свой локоть, а ладонь его надёжной тяжестью опустилась на эфес неразлучной шпаги.

Хм, наконец-то решился… а то будто мы не знаем, куда это отлучается Хуанита, после чего возвращается с каким-то изумительным блеском глаз… но всех удивила Кысь. С глухим воем здоровенная кошка притащила из стопочки сразу несколько аккуратно сложенных платков – после чего растерзала их в такие мелкие клочья батиста, будто в способностях рыси тут кто-то сомневался. Или не слыхал, что осталось намедни от осмелившегося в её сторону слишком громко гавкнуть здоровенного молосского дога с королевской псарни.

– Ну, раз такое дело, вопрос снимается, – Женька против воли закусила губу, сдерживая едва не вырвавшийся наружу вой. Вой смертельно раненной в самое сердце волчицы. – Тогда, я никуда не уезжаю – просто ухожу, и ухожу одна…

Вместо эпилога

Страшны были эти бесконечные ночи. Из покрытого мраком и тишиной одиночества неслышно тянули свои костлявые лапы демоны. Завывали разочарованно, когда их обжигало прикосновение к недвижно сидящей и слабо освещённой фигуре, отдёргивались в судорогах. И затем принимались носиться где-то по погружённому во мрак замку, хохоча и гремя железом, не в силах уйти от своей хозяйки.

И тогда полуобглоданные крысиные скелеты зажигали зелёные светлячки в бездонной пустоте своих глаз – и всей стаей выходили на охоту.

Дни не страшили – их попросту не было. Просто в тот момент, когда недлежало одному из них наступить, эта ночь тихо сменялась следующей, вот и всё. В уголках, с тихим шорохом, с медленно тающих стен всё так же осыпалась вечность, и стоило только всмотреться, как её там уже оказывались целые пригоршни.

И тогда под сумрачные своды этой добровольной темницы взлетал вой одинокой гоблинской суки…

Неведом был страх. Ему просто не было хода сюда. Только ставить себе каждый раз новую и чуть более высокую планочку! Не останавливаться и не почивать! Только так и можно чего-то достигнуть… Лишь неслышно и упрямо зачем-то лилась в распахнутое окно чернильная темнота снаружи, вкрадчиво и бесшумно шаря по комнате вокруг недоступного её пониманию силуэта.

И всё же, в одну из таких ночей случилось то, чего быть не могло никогда, потому что не могло быть в принципе. Вязкую и почти осязаемую тишину смутил далёкий звук, словно где-то всхлипнуло и затем осыпалось осколками зеркальное стекло. Чуть дребезжа, он раскатился по вздрогнувшему замку. Темнота уже не просто тряслась – она бежала в слепом ужасе, когда по переходам и галереям принялся бродить маленький, ослепительный посланец ненавистного света.

Он кропотливо обходил все закутки, терпеливо заглядывал в каждый уголок. Ухмыльнулся чему-то в гулкой тишине трапезной, едва не утонул в мраморном бассейне, но упрямо брёл дальше. И вот настал момент, когда навстречу ему блеснули два огонька. Свет приблизился, высоко держа изливающий живое золото одуванчик и осторожно отирая с себя липкую паутину. Всмотрелся – и кажется, улыбнулся. Но как-то так, что весь замок, от бочонка с хрусткими огурчиками в подвале до оживших на острых шпилях флюгеров озарился навстречу ему радостным нетерпеливым сиянием.

– Ну, здравствуй, принцесса ты моя гоблинов! Я вот, принёс тебе Кысь, ты её забыла…

 02.02.08