Текст книги "Игра и жизнь (СИ)"

Автор книги: Валерий Шалдин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

К Мышу подсел уже хорошо пьяненький молодой маг Гектор и стал рекламировать свою сестру Ингу, у которой было много достоинств, был даже диплом об окончании магической академии, вот даже как. Но есть нюансики, маленькие, связанные с её характером.

– Она, что плохая? – уточнил Мышь у Гектора.

– Хуже. Она умная. Это ненормально, если женщины читают умные книги, тогда у них возникают идеи, и они начинают думать, но чтобы умно поступать, одного ума мало. С девочкой все нормально. Просто мысли у неё бегут впереди языка, – пьяно кивнув, проговорил маг. – О ней можно сказать только то, что она совершенно непредсказуемая и жутко эксцентричная. Но, она безупречна, само совершенство. Сам увидишь… сидела в одиночке, только выпустили бедняжку. Она у меня не девушка, а золото, даже мифрил. Сам увидишь…

– Сидела в одиночке? – выпучил глаза Мышь. – За что?

– За дебоши. Как напьётся, так дебоширит, берегов не знает и выражается плохими словами. Ну, это же ерунда, правда? Когда недостаёт аргументов, она расширяет свой словарный запас, все так поступают. Зато, она любит петь! Столько матерных частушек знает, закачаешься.

– Любит петь? – пьяно сфокусировал свой взгляд Мышь на Гекторе.

– Ага, когда думает, что никто её слышит, но, чтобы её заглушить, нужна сенокосилка. Наша семья её выдала замуж за барона, можно сказать от себя оторвали, но не срослось.

– Почему? – полюбопытствовал Мышь.

– А тебе бы понравилось, когда человек бухает, дебоширит, приводит ночью в дом пьяных друзей? Воооот! Барону тоже не понравилось! Короче говоря, выгнал он нас взашей… Пойду поищу своё мифриловое золотце, прослежу, чтобы не упилось.

Еле держащийся на ногах Гектор пошёл искать свою Ингу среди гостей, бормоча себе под нос, что если золотце начнёт здесь петь, то его точно стошнит.

Собирать гостей – большая наука. Одного радушия порой маловато… Требуется выдумка и недюжинная смелость! Но, коллектив таверны превзошёл себя в этом вопросе. В кулинарии может не хватать только аппетита, но у гостей аппетит присутствовал. Вот чего не было на столе, так это блюд из кроликов и кошек: Мышь категорически запретил подавать такие блюда. Он, заплетающимся языком, доказывал всем, что вкушать кошатину это грех, даже если кошатина приготовлена с оливками и грибами.

Гулянка закончилась далеко за полночь, когда родичи и знакомые понесли домой последнего односельчанина, вытащенного из-под стола. Работники таверны помогли Ермилу погрузить на телегу огромную кучу подарков, а официантка сунула в руки Мыша счёт за банкет. Мышь даже не пытался понять количество нулей в счёте, но вспомнил, что раз сейчас ночь, то надо платить деньгами со счёта Чёрного банка, так будет выгоднее. Сама официантка, имя которой оказалось Анита, видимо, от алкогольных паров, затуманивших мозг парня, стала походить на знакомую русалочку, поэтому Мышь начал намекать ей что-то про сеновал, однако Анита, со смехом отговорилась, сообщив, что она замужем, очень верна мужу, и муж сегодня ждёт её домой. Но…., но, как он уедет на днях в командировку в Крапивное, то, яхонтовый мой, можно и обсудить вопрос, связанный с сеновалом. Ага, дело молодое. Анита верила, что удовольствия на стороне изредка полезны.

По деревне ехала телега, влекомая сильным Бестией, а из телеги неслась разудалая песня, это Мышь и Ермил вопили что-то из народного репертуара про пьянство:

 
Не будь на то Рандома воля,
Мы б не узнали алкоголя,
А значит, пьянство – не порок,
А высшей благости урок!
Есть у меня один изъян:
Я редко трезв. Обычно – пьян.
И если я совсем не пью,
То сам себя не узнаю.
 

Так, под удалые песни, они и добрались до дома Мыша.

Короче говоря, пьянка удалась. Все остались довольны, даже Бестия, которому Мышь скормил две оставшиеся конфетки на интеллект и удачу. Ага, самое то, для шестиногого коня. Или их у него уже двенадцать? К удивлению Мыша сосчитать количество ног у коня решительно не удавалось. Игрок бросил эти математические вычисления и стал помогать Ермилу разгружать полную телегу со свёртками и коробками подарков. Вдруг он, одновременно с Ермилом заметили, что оставшаяся гора свёртков на телеге стала подозрительно шевелиться.

– Какого дятла там делается, – нахмурился Ермил.

Приятели озадаченно переглянулись и начали выяснять источник такого поведения свёртков. Вскоре приятели откопали из свёртков приличную сестру беглого мага Гектора, девицу Ингу. Приличную девицу в том смысле, что она прилично набралась спиртными напитками, и только мычала в ответ на тормошение.

– Святые воробушки, – умилился Ермил. – Вот это девица набралась.

Тело означенной девицы было совершенно нетранспортабельным. Но внешне девушка была прелестна. Она походила на прекрасных простоволосых дриад, которые водились в окрестных лесах. На ней была рубашка и брюки темно-зелёного цвета, но сейчас уже измятые и забрызганные соусами, в жирных пятнах и даже порванные в нескольких местах. Очень светлые волосы перевязаны тесьмой. В ее удивительном облике было что-то от дикого животного: чувственный рот, высокие скулы и изумрудные глаза. На одной щеке выступила кровь от небольшой царапины, а на скуле другой щеки вздулся фиолетовым пятном синяк.

Приятели решили, что пусть это пьяное тело отлежится в доме Мыша, не бросать же её на улице. Мышь ухватил девушку под мышки, а Ермил тащил её за ноги. Кое-как доволокли тело в дом, где Ермил отпустил её ноги, а Мышь всё ещё находился с ней в обнимку. Тут игрок заметил, что мир стал резко блекнуть, и перед глазами выскочила тревожная надпись: "ВНИМАНИЕ! Резкая перегрузка канала тёмной энергии с аварийным перенаправлением потоков энергии и перебросом масс в иную реальность! Устранение перегрузки и наладка системы произойдёт в течение 12–14 суток. Постарайтесь выжить. Приносим извинения за неудобства". А ведь точно, пришло время окончания игровой сессии. Вот только из-за того, что Мышь крепко прижимал к себе Ингу, получился какой-то сбой в системе и перегрузка. Немного беспокоило игрока обстоятельство, что система намекала на то, что надо постараться выжить. Это как понять?

Все беды происходят после того, как проснешься.

По глазам Матвею резануло ослепительное солнце. Он оказался сидящим на лавочке, а на коленях у него уместилась Инга, которую он крепко обнимал. Наука ошибалась насчет чудес света. Такое чудо было только одно, и оно сейчас сидело на коленях у Мыша.

Находились они на набережной какого-то, явно большого города и сидели лицом к широкой реке. Город находится на правом берегу, автоматически отметил Мышь, лето, жаркий день, шляется много народа. Мышь уже давно отвык от такого количества народа: в его мире все люди или сидели в медцентрах, или работали. Прохожих было очень мало, а здесь народа было непривычно много. Некоторые из местных уже с удивлением заглядывались на странную парочку, и на одежду странной парочки. Особенно вызывающе смотрелись полосатые штаны и брюки Мыша.

Тут соизволила очнуться Инга.

– Мышь? Мой Мышоночек. Моя сказочка. Где это мы? – девушка не соизволила слезть с его колен, только перекинула одну ногу к другой. Получилось, что она стала сидеть у него на коленях левым боком к нему. Поднимать свою попу с насиженного места она явно не собиралась. Ей было и так хорошо.

– Что-то меня штормит, – в глазах девушки бесились чертинята. – И что это за локация? Признавайся, куда ты меня утащил?

– Инга, да ты была в стельку пьяная. Мы тебя в телеге с подарками нашли.

– Нет, я просто устала.

– С чего это?

– Потому что всю ночь пила! Кстати, у тебя на праздновании новоселья. Я была такая пьяная, что даже не помню, что пила. Ещё разок – где ты меня нашёл?

– В телеге Ермила. А телегу тащил Бестия.

– Странно, – протянула она. – Вот почему все начинают тупить именно в тот момент, когда я немножко выпила? Сам посуди, как я могла попасть в телегу. Чтобы приличная девушка, да в телегу. Включи логику.

Действительно, подумал Мышь. Странно, что в телеге её нашли, а не под забором.

– Странная какая-то локация, отсталый век, должно быть, – задумчиво проговорила девушка. – Мне всё время кажется, что этот мир кем-то нарисован, и за нами всё время кто-то наблюдает. Вон оттуда.

– Тихо, не показывай туда пальцем, оттуда за нами наблюдают двое полицейских, это типа наших стражников, только хуже. Надо уходить отсюда, а то прицепятся ещё, – Мышь, к недовольству Инги согнал её со своих колен, взял её ладонь и потащил девушку в сторону от полицейских.

Солнце жарило немилосердно, и Мышь совсем быстро в своей одежде стал мокрым, как мышь. Но, надо было терпеть и найти тень, а ещё лучше укромный уголок, где можно было спрятаться и обдумать ситуацию. И надо было как-то деликатно рассказать девушке, что они попали на пару недель в какую-то нехорошую историю. Но, для начала её надо было к этому приготовить, а значит отвлечь. Пока Инга сама отвлекалась на рассматривание архитектуры города, на одежду проходящих рядом девушек и на огромный мост через реку.

Через несколько минут довольно быстрого перемещения по набережной, Мышь понял, в каком городе они находятся по одной из малых архитектурных форм. Возле этой штуки фотографировались люди. Штука эта была выполнена в виде композиции, включающей в себя букву "Я", алого сердечка и слова "РОСТОВ". Это должно было, естественно, означать следующее: "Я люблю Ростов-на-Дону". Вот только какое было время на дворе, Мышь пока не понял, не спрашивать же у прохожих, какой сейчас год.

Указав Инге на штуку, Мышь объявил ей:

– Я знаю, где мы находимся. Это город Ростов. А это река Дон.

– Река, это хорошо, воды много, – ответила Инга. – Я бы сейчас предпочла стаканчик холодной воды.

– Проблема, – согласился Мышь. – Местных денег у нас нет, воду просто так не купишь.

Он уже пожалел, что выложил соки и воду из инвентаря в сейф. Хотя… Он вспомнил, что в инвентаре продолжала лежать верная фляжка, подаренная Рандомом. Достав фляжку, он протянул её Инге:

– Прошу, вода из ручья нашего мира.

Инга выпила, наверное, половину воды, находящейся во фляжке.

Вернув Мышу его фляжку, она поинтересовалась, кивнув на местных девушек:

– А это точно приличные девушки? У них такие откровенные наряды…впрочем, что-то в этом интересное есть.

Мышь только пожал плечами. Что здесь скажешь, если мода такая.

Решили подниматься с набережной в город, чтобы не мозолить глаза публике на набережной. Подъём был весьма крутой, но Инга, казалось, таких мелких трудностей не пугалась, зато её в восторг приводили, проезжавшие мимо автомобили и грузовики. Мышь бы сам с удовольствием взял бы такси, но, во-первых, нет денег, во-вторых, было непонятно куда ехать.

У Инги, чем дольше они шли, тем больше появлялось вопросов об этом мире, на которые и Мышь не мог ответить. Кроме того, он всё время находился в напряжении и чувствовал какой-то подвох в окружающем мире. Хорошо хоть Инга пока не догадывалась о неприятностях, которые обязательно последуют.

– Хороший город, – тарахтела Инга. – Красивый. Вот только запах мне не нравится.

Тут и Мышь обратил внимание на раздражающий его запах. Он думал, что где-то локально прорвало канализацию, однако, запах всё усиливался. Даже начал появляться сизый туман, пока ещё легчайший.

Тут Мышь, к своему ужасу понял, что происходит. Что этот запах никакая ни канализация, а всё гораздо хуже. Ну и удружила система. Поэтому, чтобы не расстраивать Ингу он начал издалека:

– Ага, это действительно прекрасное место… было…хотя, иногда, и тут иногда случается плохое…ужас, бывает, случается. Да, чего скрывать, это худшее место, что ты можешь себе представить! Короче говоря, это ад, это бездна с преисподней и хаосом в одном флаконе. Это место называется Стикс! Ничего не понимаю, но, похоже, нас ожидает что-то эпическое до безобразия.

– Как так, до безобразия? – уставилась недоверчиво на него Инга.

– Только ты не пугайся. Этот туман и эта вонь сейчас принесут кое-какие изменения в поведении местных жителей. Через пару часов девять из десяти жителей превратятся в монстров типа наших зомби. И первое, что они сделают, это съедят тех одного из десяти, которые останутся людьми. Чем больше зомби съедят людей, тем сильнее они станут.

Инга задумалась:

– То-то, я смотрю, что только у некоторых встречных людей была душа, а у большинства её не было, аура у них серая, – медленно произнесла она.

– Ты видишь ауру? – удивился Мышь.

– Конечно, – фыркнула Инга. – Что тут такого? Ведь я не просто маг-адепт, как мой братец, а я Магистр магии, прошу любить и жаловать. Конечно, лучше любить.

– И мою видишь? – уточнил Мышь. – Магистр, это хорошо. Значит у тебя 5000 пунктов магии.

Инга замялась. Ауру Мыша она видела, вот только странная она была и всё время плыла.

– Твою ауру тоже вижу, но она смазанная какая-то. Ты, лучше скажи, что нам делать дальше?

Туман всё сгущался, и вонь становилась совсем непереносимая. Некоторым прохожим, которые попадались в тумане, даже становилось плохо, и они валились на асфальт, потеряв сознание. Мышь и Инга остановились, так как дальше было непонятно куда идти, в тумане видно было всего метра на три.

– Скоро эта гадость рассеется и начнётся превращение людей и животных в зомби. Нам надо в темпе выбираться из города, если уже не поздно. Лучше всего найти лодку и двигаться по реке. Я знаю, что монстры воды не любят.

– Умеешь же ты, Мышь, успокаивать бедных девушек. Я бы ещё выпила. Да, нет, не воды.

Туман рассеялся, как будто его и не было, вот только окружающая обстановка изменилась радикально. Народ, попадавшийся на пути, очумело озирался, соображая, где он находится. Кто-то из зевак любовался многочисленными авариями легковушек. Некоторые уже стали затевать драки и устраивать разборки.

Пока Мышь и Инга шли обратно к Дону, то уже где-то вдалеке услышали выстрелы: у кого-то вооружённого не выдержали нервы. Спускаться с холма, это не подниматься, поэтому друзья по несчастью добрались до реки быстро, и тут перед ними предстала удручающая в своей красоте картина. Широкой реки уже не было: Дон как-то резко обмелел и превратился в узкий, метров двадцать в ширину, медленный поток мутной воды, а на другом берегу был виден хвойный лес. Воду в реке, как корова языком слизала, поэтому кораблики и баржи кривобоко стояли на песчаных берегах, а с набережной на эту картину смотрел очумелый народ. Огромный железобетонный мост представлял собой удручающую картину: ровно посередине он был разделён на две части, причём, часть, ведущая к тому берегу была выполнена из стальных конструкций, и та часть моста была совсем не автомобильной, а железнодорожной. Но хуже всего, с той стороны на эту по мосту уже бежали твари, расшвыривая оставшиеся там легковушки и выковыривая из них вкусных людей.

– Так какой у нас будет план? – обеспокоенно спросила Инга, усмотрев на мосту толпу монстров.

Честно говоря, она не ожидала, что они будут такими резвыми. В её понимании зомби, это довольно медлительные существа, а тут, эти местные зомби, скачут, как кузнечики.

– Есть ли у меня план? Да у меня целых три плана: А, Бэ и Цэ. "А" – это найти лодку. "Бэ" – так поплывём. А "Цэ" – будем бежать, куда глаза глядят! – всё это Мышь уверенно проговорил, внимательно осматривая кораблики на предмет найти небольшую вёсельную лодку.

Метрах в пятидесяти он узрел маленький речной буксир, кособоко стоявший на песке: бедное плавсредство застряло капитально. Однако, к буксиру цепью была прикреплена обычная лодка. То, что надо, решил Мышь. Вот только возникла проблема спуститься с четырёхметровой высоты, вода-то ушла.

Мышь, недолго думая, схватил Ингу на руки и врубил режим левитации. Приземление вышло довольно жёстким из-за перегруза.

– О, Мышь, – обрадовано защебетала на его руках Инга, даже не пытаясь высвободиться. – Ты такой романтичный. Я готова всегда с тобой таким образом заниматься левитацией, раз ты такой обходительный.

– Ты, что, знакома с левитацией? – удивлённо спросил Мышь. – Чего я тогда тащу тебя на руках?

Он опустил ноги Инги в мокрый песок, и они побрели к лодке, по щиколотку проваливаясь в песок и ил.

Дойти до лодки было всего полдела. Теперь надо было как-то её освободить от стальной цепи. А как?

– Вот зараза! – вскричал Мышь, озираясь по сторонам, чтобы найти что-то тяжёлое, чтобы сломать замок.

У него из оружия в инвентаре был только обычный нож и рапиры из шипов лимацида, зато рапиры было четыре штуки.

Инга фыркнула, поняв, проблему. Она взяла в руку цепь, и та просто опала расплавившись от волшебного жара.

– Ага, Магистр магии стихии огня, – гордо проговорила она под удивлённым взглядом Мыша. – Как два пальца облизать!

Инга вовремя освободила лодку от цепи, так как с буксира кубарем свалилось на песок тушка какого-то матроса, мужика лет пятьдесят, который нагнувшись, и выставив вперёд руки, побрёл на Мыша, рыча и пытаясь что-то сказать. Получалось у него совсем плохо:

– Брсь мщество, слчь! – рычал мужик, а потом вдруг заурчал.

– Инга, у него душа есть? – спросил Мышь.

Получив отрицательный ответ, Мышь, не думая, рапирой нанёс удар мужику в грудь, проткнув грудь мужика насквозь, и понял, что таким образом это существо не убьёшь. Проткнутый шипом насквозь мужик как шёл, так и продолжал наступать на Мыша. В его мутных глазах парень прочёл только чисто гастрономический интерес к своей персоне. Пришлось Мышу второй рапирой нанести удар уже в глаз, пробив череп насквозь. Вот теперь зомби умер окончательно. Пришло время озаботиться мощным оружием, подумал Мышь, толкая лодку по песку к воде. Надо было ещё успеть протащить её метров десять до воды. Инга также взялась помогать толкать плавсредство к воде, и вовремя, потому как, с набережной уже начали прыгать в их сторону более развитые заражённые. Мышу не хватило несколько секунд, чтобы спокойно опустить вёсла в воду и отгрести на глубину. Так бы ему и пришлось принимать последний бой с кучей заражённых, или постараться переплыть уже невеликую реку вплавь, но тут свой нрав показала Инга, доказав, что она дипломированный маг, да не просто маг, а целый Магистр магии. С её рук сорвались, шипя и разбрызгивая искры, голубого цвета комки плазмы, которые впились в ближайших шустрых зомби, превратив тех в воющие факела. Вот эти факела и помешали другим заражённым поймать хитрых людишек. А теперь хоть прыгай за ними в воду. Но никто из заражённых в воду решил не прыгать, а только рычать, урчать и смотреть, как добыча уплывает на тот берег.

Не широкую водную преграду лодка проплыла за несколько взмахов вёсел и, вскоре, ударилась мягко носом в песчаный левый берег. Это раньше на левом берегу был огромный стадион и куча ресторанов, теперь же здесь шумел суровый еловый лес, в который и углубились два разумных существа. Минут десять они просто бежали, стараясь огибать ветки ёлок, а потом Мышь включил режим дитя джунглей. Он уже не пёр напролом с резвостью обезумевшего лося, а шёл так, как он ходил в джунглях, обдумывая свой каждый следующий шаг. Мышь включил паранойю на максимум и постоянно сверялся с картой. Карта, как в его первые дни во Втором Мире, показывала только обстановку в радиусе десяти метров, но зомби она не показывала, и это Мыша очень напрягало. А вот судя по Инге, ей такая ситуация нравилась и она воспринимала случившееся, как выезд на природу с романтическими целями. Никакой серьёзности нет у девушки. Сплошное хи-хи, да ха-ха. Она, что не понимает, что её монстры могут запросто схарчить.

– Ох, Мышь, ты такой серьёзный следопыт, с тобой так романтично. Хочу сообщить тебе, что за меня еще ни один парень не дрался с монстрами!

– Здесь очень опасно, Инга, кругом монстры, надо быть серьёзным. Ты же учёная, – пристыдил он её. – Значит, должна быть серьёзной.

– Ах, Мышь, знал бы ты, какое это бремя быть учёным. Вот поэтому я решила забить на всё, ещё забить свою голову всякой ерундой, и не думать о всяких там битвах добра со злом. Надо не мчаться в погоне за временем, а просто приятно его проводить. Да и какие развлечения в нашей деревне. В Жёлтых глинах народ иногда такой смешной, что уже даже не смешно… У меня в деревне было всего два развлечения: бухло и дебоши в таверне.

– Но, нам надо постараться выжить в течение двух недель, чтобы нас не схарчили чудовища….

– Ой, да ладно, милый Мышь, есть вещи в этом мире и поважнее, например, животик почесать. Кстати о моём животике. Мышь, у нас с ним проблемы, он чего-то хочет.

– И чего он хочет, есть, что ли? – спросил Мышь.

– Скорее, наоборот, – задумчиво произнесла Инга.

Мышу и самому уже некоторое время хотелось "наоборот". Это во Втором Мире отправления естественных надобностей как-то было не предусмотрено, что было здорово. Но в реале, да и в этой локации тоже, был полный натурализм. Вот как всё объяснить Инге, существу, которое с этим не сталкивалось.

Мышу пришлось объяснять удивлённой подруге, что и как надо делать. Объяснял долго, ибо совершенно не знал, как это всё объяснить.

– Поняла мало что, – призналась она. – Но поняла основное: надо зачем-то уединиться, снять штаны, присесть, а природа сама всё сделает, как-то так. Да, и не забыть про лопух.

Мышь кивнул Инге на большую ёлку, за которой она должна была уединяться, типа там комната для девочек, где они пудрят носик, а сам пошёл уединяться за другую ёлку.

Минут через двадцать к нему выскочила радостная Инга и доложила:

– Сообщаю, что всё получилось, и про лопух не забыла, ага. Всё, как ты учил.

– Что ж, – вздохнул Мышь. – С облегчением.

– Мышь, а что ты делал, глядя на небо? – поинтересовалась Инга, когда увидела, что Мышь, перед её докладом стоял, смотрел в небо и что-то бормотал.

– Молился Великому Рандому, чтобы он, убил, пожалуйста, всех злобных монстров и плохих людей.

– Мышь! Нельзя просить Великого Рандома о таких мелких вещах! Какой дуб тебя укусил? С какой мухи ты рухнул?! Надо Великого просить о высоком, например, о любви, о чувствах. Смотри, какой сегодня отличный день! Будет обидно потратить его впустую.

– Да… Тогда придётся опять делать грязную работу по убийству монстров самим. Инга, тогда мы с тобой будем ужасными существами! И Рандом опять начнёт меня штрафовать за грехи.

– Нет, Мышь, мы не будем ужасными существами. Вот местные монстры – вот это ужасные существа! А Рандома в этом мире нет, поверь мне, я не чувствую его эманаций. Здесь совсем другая магия.

– Если здесь бога нет, то все местные существа, да и мы тоже, можем творить здесь всё, что нам взбредёт в голову?

– Ну, зачем же всё, что взбредёт. Я точно знаю, что тебе нужно. Вот прямо сейчас.

– И что? Большой шницель?

– Любовь и романтика тебе нужны, дубина. Так что тебе не стоит недооценивать силу моей неотразимости. Кстати, мне тут нравится! И тебе тоже! Свежий воздух, птички поют, романтика.

Больших трудов и терпения Мышу стоило отвлечь Ингу от её романтического настроения и перевести её энергию с поползновений не на него, а на монстров.

Мышь долго рассказывал Инге всё, что знал о мире Стикса: о классификации монстров, о внешниках, о мурах, об атомитах, о методике приготовления живца из потрохов монстров. Инга прониклась. Хочешь, не хочешь, но ей пришлось припасть к сосуду мудрости и уменьшить на порядок своё игривое настроение.

– Знаешь Мышь, как приятно встретить существо вроде тебя, такого целеустремлённого, которому по боку всякие мелочи. А то я так недавно скучала. Готова порадовать тебя собой.

Сейчас у Мыша голова болела о том, где достать живца, еды, воды и убойного огнестрельного оружия. Причём, голова уже болела по-настоящему: наверное, уже началось споровое голодание. Инга тоже начала жаловаться на головную боль.

Кроме того, как Мышь не оглядывался по сторонам, но хвойный лес – это не джунгли Второго Мира. Здесь на ёлках не росло множество съедобных фруктов, а еловые шишки грызть как-то не очень хотелось. Не научился он есть всякую гадость.

– Придётся нам искать людей, – поделился своею мудростью Мышь. – Вот только проблема: как отличить нормального человека от мура – прихвостня внешников, к которым нам попадаться никак нельзя? Муров и внешников будем истреблять, если они сами нас не того….

– Фи, ерунда, – фыркнула Инга. – Второй курс академии. Основы ментальной магии. Покажи мне разумное существо, и я скажу, друг он или замыслил что-то недоброе.

Уже лучше, подумал Мышь. Сейчас мы должны быть злыми. Чтобы переиграть монстра – надо думать, как монстр!

Хоть у него и не было карты местности, но он знал, что здесь территория делится на кластеры, так что лес здесь не может долго продолжаться, и скоро они окажутся на другом кластере. В лесу тем хорошо, что здесь монстров мало бродит, здесь для них мало корма.

Вскоре хвойный лес обрезало под линейку и сладкая парочка ввалилась в смешанный лес, впрочем, в смешанном лесу еды также не было, но нашёлся ручей, утоливший сильную жажду.

– Прямо по курсу люди, три существа, – сообщила Инга. – Рядом с ними железная повозка, которую ты называешь автомобилем. До людей по прямой линии метров шестьсот. Двое рядом, а один находится в автомобиле.

Недолго поколебавшись, Матвей решил подойти ближе и попытаться рассмотреть этих людей. Собственно, делать было нечего, когда-то надо было идти на контакт. Как Инга с Мышом не маскировались, подкрадываясь с этим людям, но вскоре послышался окрик:

– Эй, свежаки, хватит шхериться по кустам, топайте сюда, дядя Кактус не обидит, хе-хе.

Пришлось идти на голос к опушке леса. На опушке, на едва различимой колее стояла "буханка", переделанная в монстромобиль, возле которой стояла небритая личность с автоматом в руках. А звал их мелкий мужик, капитально заросший волосами, как Карл Маркс, это который назвался Кактусом. Рядом с ним стоял неприятный длинный тип с близко посаженными глазами и лошадиными зубами. Тип скалил зубы, а Кактус усмехался из-под усов. Все трое были одеты в "горки" с лёгкими бронежилетами. Из вооружения Мышь определил пулемёт, зажатый в лапах длинного неприятного типа, снайперскую винтовку на плече Кактуса и арбалет в его руке.

– Какие люди и без охраны, откуда ж вы такие взялись? – начал Кактус. – И давно вы по лесу шастаете?

– Да уже часов пять будет, как мы из Ростова выбрались. Там жесть: какие-то бракозябры людей едят, люди тоже свихнулись. Мы через Дон перебрались и сюда. Вот откуда здесь лес взялся непонятно. А вы кто такие будете?

– Мы-то мобильный патруль будем, – опять усмехнулся Кактус, а его напарник заржал. – Встречаем таких, как вы, зелёных свежачков. Я Кактус, а это Крокус. У машины Домкрат. Щас мы вас, шустрых, отвезём в стаб, там вас подлечат и объяснят, что к чему, ага.

Мышь слушал, и ему всё больше и больше не нравилась ситуация. Во-первых, этот Кактус даже не предложил живца, хотя знал, что у свежаков начинается споровое голодание. Во-вторых, ему совсем не нравилось, как на Ингу смотрит длинный Крокус. Он видел, что Инга тоже всё больше хмурилась.

Действовать она стала, как только Кактус показал рукой, что следует двигаться к машине, дверь которой открыл Домкрат. Вот так зразу, без предварительных ласк, из её рук вылетели ослепительные плазменные шары и впились в тела Кактуса и Крокуса. Домкрат оказался весьма шустрым, он успел направить ствол автомата на Мыша, но "луч смерти" был быстрее. Бесшумный луч, перерезав позвоночник, не дал Домкрату нажать на спусковой крючок. Инга хотела направить плазменную каплю на Домкрата, но с ним, к её удивлению, было уже покончено. То ли звёзды так сложились, то ли ветреная Фортуна повернулась к трём непутёвым разносчикам демократии копчиком, но они благополучно погибли.

– Ты догадалась, что это враги? – спросил Мышь, разглядывая обезображенные трупы Кактуса и Крокуса. Его ещё трясло от нервного напряжения.

– Как только этот сказал, что нас подлечат в каком-то стабе, – кивнула Инга на труп Кактуса. – Ментальная магия. Я прочитала их мыслеобразы. Он собирался сдать нас на разделку внешникам, о которых ты предупреждал, а не лечить. Согласись, с их стороны это хамство. К тому же ты сам сказал, что муров и внешников надо мочить в сортире, так ваш главный сказал. Мышоночек, ты лучше скажи, чем ты поразил Домкрата. У тебя стойко тайн, это так романтично. Я уже таю и всё такое.

Мудрая всё-таки Инга девушка: она видела людей насквозь и умела жить с куражом.

Чтобы Инга, хоть она и мудрая, не растаяла окончательно, ибо не то это место, и не то время для всяких ути-пути, Мышу пришлось признаваться в наличие у него Когтя Древнего Дракона. Но на этом признания и остановились. Никогда не говори женщине всей правды, интуитивно знал Мышь.

Это сообщение, о дальнем родстве Мыша с Драконами, буквально повергло Ингу в шок, ведь не все Великие маги могли похвастаться таким оружием, а её Мышоночек мог.

– Мышоночек, я тебя обожаю и дружу с тобой. Ты такой решительный. Убеждения – это не твой стиль, это скучно и нудно. Ты всегда берешь силой, мой дракончик. Ну, что, обнимашечки?

– Я бы не рекомендовал тебе себя обнадеживать, Инга. Поспешные выводы – это слабость разумного существа.

– Поздно, я уже обнадёжилась! Моё сердце тебя узнало!

От обнимашечек с Ингой Мышь отбился, сославшись на необходимость сбора трофеев, это сейчас важнее обнимашечек. Инга согласилась, что, ладно, обнимашечки никуда не денутся, хотя они гораздо интереснее трофеев. Трофеи – так трофеи, раз дракончик желает заняться всякой ерундой, то пусть его. Мужики они такие, немного занудные. Нет бы, поговорить о любви, взаимоотношениях и других сладких словах. А их интересуют всякие железяки. Вон и Мышоночек ухватился за огромную железяку, что держал в руке Крокус, когда был жив. Вот зачем ему такая огудина сдалась?

Пока Инга обозревала окрестности на предмет внезапного появления врагов, Мышь тщательно обследовал трофеи. Пулемёт вещь хорошая заключил он, и снайперская винтовка тоже. Патронов к ним полно. Пригодится в хозяйстве и арбалет с сотней болтов к нему. Жаль, что автомат Домкрата пострадал от луча смерти и теперь состоял из двух частей. Луч перерезал оружие и убил хозяина. Зато у каждого убитого организма были при себе пистолеты, ножи и "клювы". Толку, правда, от пистолетов практически никакого, но пусть будут. В инвентаре ещё места много. Порадовало Мыша и содержимое ранцев убитых. Главное, что был живец в бутылках и фляжках, а также запас алкоголя для приготовления живца. У каждого из убитых был шприц-тюбик с раствором спека и небольшой запас споран и гороха. Из шмоток Мышь оставил своей команде трое чистых штанов и несколько запасных футболок. Несколько рулонов туалетной бумаги тоже были в тему. Еды и воды Мышь насобирал на целый большой ранец, так что на несколько дней запас питания у них был. Досталась Мышу и карта местности, но он плохо понимал пометки, указанные на карте. А вот рации он безжалостно разбил "клювом". Пусть начальство убитых гадает, что с ними произошло. Кстати об убитых, тут долго находиться было нельзя: или монстры набредут на запах крови, или приедут коллеги убитых. Надо было уходить.