Текст книги "Белый слон (СИ)"

Автор книги: Валерий Горшков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

3. Протокол опроса свидетеля Джона С. Кимберли в рамках уголовного дела №SR-451//ke//10-06-2010

г. Рош-Аинд, 11.06.2010

Детектив Центрального Полицейского Управления штата Рош-Аинд, майор полиции Маркус Йенс Кёнинг совместно с Помощником Детектива Центрального Полицейского Управления штата Рош-Аинд, лейтенантом полиции Николь Катрин Эванс вели допрос в г. Рош-Аинд нижеподписавшегося в качестве свидетеля с соблюдением ст. 162-168 УПК РД.

Имя: Джон Скотт Кимберли

Дата рождения: 16.02.1963

Постоянное место жительства: РД, ш. Рош-Аинд, г. Рош-Аинд, 808, пер. Лоз, д. 438, кв. 103

Место работы: Полигон утилизации крупногабаритных отходов «ОЭБ» («Островок Экологической Безопасности»).

Должность: Оператор прессового оборудования

Образование: Среднее специальное

Судимость: условная по ст. 158 УК РД (Кража)

Отношение к подозреваемому: не установлено

Свидетель предупреждён об уголовной ответственности за дачу ложных показаний.

Я, нижеподписавшийся Джон Скотт Кимберли, 16.02 1963 г.р. постоянно проживающий по адресу: РД, ш. Рош-Аинд, г. Рош-Аинд, 808, пер. Лоз, д. 438, кв. 103, подтверждаю, что 17.05.2010, находясь на рабочем месте на территории полигона утилизации крупногабаритных отходов «ОЭБ», в нарушение установленного порядка приёма и утилизации отходов, с целью личного обогащения осуществил продажу предназначенного для утилизации автомобиля марки «Сеал» модели «Бриз» 1986 года производства, цвет синий, неустановленному лицу без предварительного сговора…

Клешня грейфера со скрежетом впилась в кузов малолитражки и, едва не перекусив её пополам, понесла через всю площадку к прессу, осыпая бетон осколками стекла. Машина ржавым плевком утонула в недрах огромного механизма. Гидравлические приводы взвыли, давя стонущий металл.

– А кто-то однажды копил на неё, не мог нарадоваться, – проговорил Кёнинг, поправляя съехавшие солнечные очки. – У меня до сих пор такая… Правда внешне эта получше была.

Он жестом позвал за собой помощницу. Обойдя по широкой дуге лужу, Маркус бодро вскочил на подножку крана и постучал в окно прежде, чем сидящий внутри мужчина успел развернуть стрелу, чтобы подхватить очередное авто.

– Детектив Кёнинг! – представился он. – Пара вопросов!

Тарахтящий двигатель крана смолк, захлёбываясь собственными едкими выхлопами. Вслед за соскочившим на бетон задыхающимся Маркусом спустился загорелый мужчина с рыжей бородой.

– Чем обязан? – спросил он, снимая рабочие перчатки. – Если вы по поводу тех псин, то я не попал, а так… Шуганул.

– Вы стреляли в собак? – спросила Эванс.

Нахмурившись, работяга смерил её оценивающим взглядом, но не ответил.

– Мы здесь по другому вопросу, – ответил её Кёнинг. – Вы были на рабочем месте с пятнадцатого по двадцатое мая?

– Зашибись, думал опять из-за этих шавок… – улыбнулся крановщик. – Про май ничего не скажу, не помню, это вы у Питерсона спросите, в какие дни я работал.

– Что за история с собаками? – повторила Николь.

Детектив и работяга вместе повернулись к ней.

– Это лейтенант Эдвардс, моя помощница, – представил её Маркус.

– Эванс…

Мужчина молча потянулся за спину, поднимая рубаху, но не успел вернуть руку назад, как Николь выхватила свой пистолет.

– Не двигаться! – скомандовала она.

Крановщик лишь хохотнул и всё равно извлёк спрятанный в поясную кобуру пистолет. Отшагнув назад, Николь покосилась на Кёнинга. Того, похоже, происходящее вообще не интересовало.

– Это сигнальный пистолет, – сказал мужчина, не глядя на помощника детектива. – Пугач. Гоняю им повадившихся сюда на прогулки собаководов из нового посёлка.

Он указал пистолетом куда-то на заросли в стороне от свалки. Затем вернул своё оружие на место. Помявшись, спрятала пистолет и Николь. Маркус тем временем уже шагал к прессу, возле пульта которого крутился тучный мужичок с сигаретой во рту.

– Мы подойдём позже, – сказала Николь.

Однако когда повернулась обратно к крановщику, тот уже залезал в кабину по ступенькам.

– Козлина… – буркнула она.

Детектив тем временем уже говорил с оператором пресса. Подоспевшая Николь удивлённо подметила, что изо рта у мужчины торчала вовсе не сигарета, а палочка от леденца, по краю которого тот раздражающе скрежетал зубами.

– Это лейтенант Эдвардс, – представил её Кёнинг. – Моя помощни…

– Моя фамилия – Эванс! – оборвала его Николь.

– А моя – Кимберли! – прокричал мужчина, подавшись поближе к ней. – Джон Кимберли!

Он облизнул леденец и повернулся к Маркусу.

– Контуженная? – уточнил он, указывая на Николь.

– Хватит! – рявкнула та. – Я – офицер полиции, нравится вам это или нет!

– Да нормально, чё, – пожал плечами Кимберли и вернулся к вопросу, который ему задавал Кёнинг. – Работаю трое на трое, пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого мая был тут.

Детектив расстегнул свою кожаную папку и извлёк из неё фото обнаруженного в подворотне на проспекте Бьюри автомобиля «Сеал „Бриз“» в цвете «голубой металик».

– Пятнадцатого мая вам сдали вот этот автомобиль, – сказал он.

Джон, поджав губы, излишне долго глядел на снимок, прежде, чем вернуть его.

– Не знаю, может и так, – посмеялся он. – Много их сдают…

– И как быстро вы их утилизируете? – уточнил Кёнинг.

Мужчина наконец откусил кусок своей конфеты и, разгрызая его, прикинул что-то в голове.

– Да сразу почти, – ответил он. – В тот же день или на следующий.

– А много ли угоняют? – поинтересовался Маркус.

– Да пока не было… – начал мужчина и осёкся. – Во всяком случае не замечали.

– Как бы то ни было, автомобиль этот поступил сюда в вашу смену, но вместо утилизации выехал на сто седьмое шоссе и отправился в сторону Рош-Аинда, – будничным тоном начал рассказывать Кёнинг, раздражающе медленно укладывая фото обратно в папку и застёгивая её. – Там его использовала банда… Лейтенант?

Он вопросительно глядел на неё.

– Парагора, – подсказала Николь, назвав самую многочисленную банду в штате.

– Для организованных налётов на инкассаторов, – продолжил Кёнинг. – Был похищен и убит полицейский, ранены гражданские… В общем, наследили ребята знатно...

Кимберли, похоже, вообще переставший дышать от оцепенения, сдавленно крякнул и сунул леденец в нагрудный карман своей спецовки.

– Мы с лейтенантом ведём предварительное расследование, поэтому спрошу вас без протокола, – шёл по своей линии детектив. – Мне не верится, что человек с вашим опытом мог так глупо засветиться, будучи в банде. Могли ли они подставить вас?

– Могли! И подставили! – возопил Джон. – Вот ведь сопляк, ещё и копом прикинулся…

– Вы о ком? – остановил его Кёнинг. – Давайте поподробнее.

– Да малой тут объявился, в копа наряженный, – тяжело дыша от волнения, тараторил мужчина. – В воскресенье, говорит, для нужд следствия требуется голубой «Сеал „Бриз“», деньги дал…

Задумчивый Кёнинг взглянул на Николь, которая поняла о чём тот думал.

– Маковски? – спросила она.

– Нужно будет запросить у Боба снимки… – кивнул он.

Эванс тем временем извлекла телефон, что-то поискала в нём и продемонстрировала Кимберли фотографию из уголовного дела Дарена Маковски.

– Это был он? – спросила лейтенант.

– Да не, этот старше, – махнул рукой Джон. – Тот совсем зелёный был.

– Описать его сможете? – спросил Кёнинг.

Мужчина неуверенно кивнул.

– В таком случае вам следует вызвать себе замену, вы едете с нами в участок, – оповестил Маркус. – Составим фоторобот и зафиксируем ваши показания.

Оператор поплёлся выключать всё ещё грохочущий впустую пресс. Кёнинг повернулся к напарнице. Его лицо разом утратило всю непринуждённость.

– Лейтенант, я запрещаю вам фотографировать наши дела.

– Но ведь нам это помогло…

– Это приказ, а не обсуждение, – прервал её Кёнинг. – Телефоны имеют свойство, теряться, похищаться и взламываться. И я даже не знаю, что будет хуже – если ваши снимки попадут к злоумышленникам или к прессе.

4. Рапорт лейтенанта Николь К. Эванс по результатам опроса потерпевшего Герберта П. Форса в рамках расследования уголовного дела №MR-451//ke//10-06-2010

12.06.2010

Начальнику Детективного отдела Центрального Полицейского Управления Рош-Аинда, майору Лизз Оуэн Коннелли

От помощника детектива майора Маркуса Йенса Кёнинга, лейтенанта Николь Катрин Эванс

Рапорт

Докладываю, что 12.06.2010 в 11:34 совместно со своим непосредственным руководителем майором Маркусом Йенсом Кёнингом я прибыла по месту жительства потерпевшего Герберта П. Форса по адресу в Северном Рошеме: …

– Шнурки, – загибала пальцы сидящая на пассажирском сидении Николь. – По одному из набора в обуви Маковски и Руж, кровь, пропавшая у одного и ставшая орудием убийства второй…

– И слоны в качестве визитной карточки, – добавил Кёнинг, притормаживая на светофоре. – Он будто книжек начитался.

– Почему не она?

– Потому что убийца физически крепок, – пояснил Маркус. – У тебя порядок с физподготовкой, но разве ты смогла бы похитить инспектора, обездвижить, протащить почти полкилометра на себе по улице под дождём, залить ей в лёгкие канистру, вытащить тело через дыру в двери, и усадить в машину?

Николь задумалась, представляя себе, сколько бы сил потребовали все эти манипуляции.

– Вот и получается, что мы имеем дело с машиной, – продолжил Кёнинг. – И следующее убийство она совершит, похоже, при помощи волос Ванессы.

– Если мы его не поймаем, – добавила помощник детектива.

– Верно, – согласился Кёнинг. – И мы его не поймаем.

Детектив остановил автомобиль возле подъезда многоквартирного дома и заглушил двигатель.

– Мы имеем уже второй труп, но убийца так и не попал на камеры, – говорил Маркус. – Пока у нас есть ровно то, что он позволяет нам увидеть. Даже свидетеля ни одного не подвернулось!

– А как же Миссис Вудс?

– Она так плоха, что себя не помнит, – отмахнулся Кёнинг. – И вряд ли когда уже вспомнит. Зато меня она хорошо знает, представляешь? Говорит, я расследовал дело убийства семьи нашего потерпевшего.

Кёнинг остановился возле голубого автомобиля «Сеал „Бриз“». Зеркала, решётка радиатора, молдинги на бортах и колпаки на колёсах сияли хромом, точно авто только выпустили с конвейера. Детектив проверил номера оба были на месте. На них чернели символы «12046ГР».

Оказавшись возле подъездной двери, Маркус набрал нужную квартиру в домофоне. Ответили не сразу.

– Кто? – спросил Герберт.

– Детектив Кёнинг.

Магнитный замок щёлкнул, впуская их внутрь. Лифт оказался на верхнем этаже, поэтому его пришлось подождать. Идти пешком тяжело дышащий Маркус отказался.

– А что произошло с его семьёй? – спросила Эванс. – И откуда она его знает, если они в разных районах живут?

– Да СМИ наверняка уже что-то разнюхали… – пожал плечами Кёнинг. – Мне иногда кажется, что они скоро начнут дела раньше нас раскрывать… А семья… Да нет у Форса никакой семьи.

Лифт поднял их на седьмой этаж и открылся, выпуская в коридор с перегоревшими через одну лампочками. У дальней стены щёлкнул замок. Из приоткрывшейся створки выглянул неухоженный мужчина в растянутом свитере. К нему и направился детектив, демонстрируя удостоверение с прикреплённым к нему жетоном.

– Вижу, номера вам уже вернули? – поинтересовался у Форса Кёнинг.

Тот лишь кивнул, приглашая полицейских внутрь. Маркус прошёл в гостиную, где по-свойски уселся в кресло. Оглядел квартиру и, заметив у дальней стены аквариум, пересел в другое, расположившись спиной к рыбкам.

– Воды? – предложил Герберт.

Кёнинг помотал головой и начал копаться в своей папке. Николь выглянула в соседнюю комнату, усыпанную грязной одеждой. На кухне была гора засохшей посуды. Вся захламлённая квартирка напоминала скорее студию, неумело разделённую изогнутыми стенами, чем полноценное жилище. Вторая комната в ней вообще казалась лишней – ограничиться можно было бы и одной.

– Давайте проясним, когда у вас пропали номера? – спросил детектив.

– Тринадцатого мая, – ответил Форс.

Маркус метнул взгляд к Николь, и та записала в блокнот. Получалось, некто ещё за пару дней до покупки машины на свалке скрутил для неё номера с аналогичного автомобиля обыкновенного преподавателя истории искусств в местном колледже. Получалось, убийце был нужен именно голубой «Сеал „Бриз“». Но зачем?

– Кто-нибудь из этих лиц вам знаком? – спросил Кёнинг, выкладывая на стол фотографии.

На них были изображены крановщик и оператор с автомобильной свалки, а также несколько случайных людей. Герберт пробежался взглядом по предложенным карточкам и ткнул пальцем в одну.

– Знаете, детектив, у меня сейчас будто дежавю, – проговорил он. – Я не то, чтобы видел этого, но он напоминает мне Сэма Дугласа.

– А кто это? – уточнил Маркус.

– Американский актёр, – ответила за Форса Эванс.

Она взяла с полки фотографию девушки в лёгком летнем платье, запечатлённую где-то в парке возле открытой сцены. Рядом стояла рамка со снимком той же девушки, но уже в свадебном платье.

– А где сейчас ваша жена? – спросила Николь.

Герберт прекрасно слышал вопрос, но всё равно обернулся и переспросил.

– Вы не живёте вместе?

– Она уже пятнадцать лет как погибла, – ответил Форс. – Вёз её в роддом, и мы попали в ДТП.

– Простите, соболезную, – Эванс поспешно вернула фотографию на место.

– У вас нет догадок, кто и почему мог пытаться подставить вас? – Маркус вернул разговор к главной теме.

Герберт отрицательно помотал головой. Только в этот момент лейтенант разглядела на лице у него под излишне длинными волосами узкие старые шрамы, по-видимому оставшиеся после той самой аварии.

– И угроз вам не поступало?

– Да какие могут быть угрозы? – удивился тот. – У меня даже студентов-должников нет, не то, чтобы каких-то серьёзных недоброжелателей.

– Что ж, в таком случае вынужден просить вас позвонить нам сразу же, как у вас появятся любые, даже самые безумные догадки, – сказал детектив, собирая снимки. – Также советую вам завести видеорегистратор в автомобиль.

Помощник детектива прошла по комнате и задержалась возле запылившейся сумки с клюшками для гольфа.

– А вы знаете Гретту Вудс? – спросила она.

– Тайгера знаю, – ответил Герберт. – Но вы явно не про него.

Попрощавшись с ними, Форс запер дверь, и за ней сразу же возникла тишина. Точно он, повернув замок, просто застыл на месте.

– Так это странно с аварией, – пробормотала Николь.

– Что именно?

– Он говорил, что его жена погибла точно в таком же ДТП, какое я видела в начале июня, – рассказала Эванс. – Машина с молодой парой влетела в рейсовый автобус. Женщина была беременной. Он мог лгать?

– Это легко проверить, – ответил Кёнинг. – Но скорее всего он говорит правду. Иногда мне кажется, что у судьбы в нашем мире на самом деле не так много доступных вариантов. С определённой периодичностью раз за разом повторяется одно и то же, только с разными людьми. Своеобразные циклы. Что с женой Герберта, что с нашим делом…

– А чем наше дело похоже на другие? – заинтересовалась Эванс.

Она начала искать в кармане диктофон.

– Это я к слову, – вынырнул из своих размышлений Маркус. – Пока рано говорить о совпадениях.

5. Протокол опроса свидетеля Дэвида по прозвищу «Байда»

г. Рош-Аинд, 13.07.2010

Пояснение:

Наличие данного свидетеля указывает на возможную попытку Николь К. Эванс завести следствие в тупик.

Помощник Детектива Центрального Полицейского Управления штата Рош-Аинд, лейтенант полиции Николь Катрин Эванс вела допрос в г. Рош-Аинд нижеподписавшегося в качестве свидетеля с соблюдением ст. 162-168 УПК РД.

Имя: Дэвид [подставляется как Дэйв по прозвищу «Байда», полное имя не установлено]

Дата рождения: не установлено

Постоянное место жительства: отсутствует

Место работы: отсутствует

Должность: отсутствует

Образование: не установлено

Судимость: в базах Республики Дайяр не числится

Отношение к подозреваемому: не установлено

Свидетель предупреждён об уголовной ответственности за дачу ложных показаний.

Я, нижеподписавшийся Дэйв без определённого места жительства, подтверждаю, что в ночь с 9 на 10 июня текущего года, находясь в здании закрывшейся пиццерии «Онестаментэ», видел возможного убийцу дорожного инспектора Ванессы Руж…

Все бывшие возвращаются. Не всегда открыто и таким образом, как можно было бы ожидать, но прежние места они посещают обязательно. То же касается и преступников, в особенности – убийц. Будучи убеждённой в этом, Николь по окончании рабочего дня направилась не домой, а к переулку возле закрытой пиццерии на проспекте Генриха Бьюри.

Спроси её кто, почему маньяк должен был вернуться на место преступления именно в этот день и конкретно в то время, когда рядом будет она, Эванс не смогла ответить. Она просто отпустила мысли и попыталась на время почувствовать себя Маркусом Кёнингом – детективом, который идёт на поводу у собственного чутья.

Припарковавшись на углу почти в том же месте, где и в день убийства, но чуть ближе к заброшенному зданию, чтобы из салона открывался вид на запасной выход из пиццерии, она начала ждать.

От луны в затянутом облаками и смогом небе виднелась едва уловимая полоска, не способная осветить ничего. Не добивали до глубины подворотни и фонари с проспекта. Этот чуть светящийся над зданиями жёлтый ноготь вторых лунных суток опроверг ещё один стереотип, в который верила Николь – серийные убийцы действовали в любое время, а не только по полнолуниям. Если, конечно, маньяк был настоящим и вместо него не действовала группа сообщников.

От прошедшего несколько дней назад дождя не осталось и следа. Палящее солнце высушило всё вокруг настолько, что, казалось, едва напитавшийся влагой мегаполис сжался и усох совсем до провинциальной деревушки. Ничтожно крохотными казались и однополосная дорога между зданиями, на которой убийца оставлял «Сеал „Бриз“», и здание пиццерии, и сама Эванс.

Масштаб планирования убийцы казался настолько всеобъемлющим, точно на подготовку к преступлениям тот потратил не один десяток лет. В голове Николь не укладывалось, что нужно было знать о работе полиции, чтобы открыть охоту на копов и уже дважды не оставить после себя лишних следов или свидетелей.

Вся затея с поимкой подозреваемого на месте произошедшего пару дней назад убийства вдруг показалась ей глупейшей из возможных. Она уже потянулась к замку зажигания, чтобы запустить двигатель, когда в почти не освещённом переулке от стены отделилась сгорбленная тень.

Даже не оглядываясь по сторонам, будучи полностью уверенным в своей безнаказанности, обладатель тени подкатил к пожарной лестнице мусорный бак и, взгромоздившись на него, подпрыгнул. Подтянувшись на второй ступеньке и оттолкнувшись ногами от стены, человеческий силуэт забрался на крышу и спустился внутрь здания пиццерии через люк. Это было умно, учитывая, что выломанную дверь восстановили и опечатали полицейскими пломбами.

Подождав с минуту, Эванс покинула машину, осторожно прикрыла дверь и, даже не ставя авто на сигнализацию, побежала к мусорному баку. Стоять на нём из-за уклона дороги в сторону проспекта было непросто – он так и норовил покатиться вниз.

Неизвестный явно был больше неё ростом, потому что ей едва удалось допрыгнуть до первой ступеньки пожарной лестницы. Ржавый холодный металл обжигал ладони. Николь по примеру преследуемого ею оттолкнулась от стены и вскарабкалась вверх. Рассохшийся рубероид на крыше предательски хрустел хлопьями под её ногами, но она быстро сориентировалась и перешла на жирную полосу смолы, в которой растворялись звуки шагов.

Задержавшись возле люка, помощник детектива прислушалась. Внутри мужской голос пел что-то невнятное, точно пытался воспроизвести слова песни на незнакомом языке. Это было хорошо, увеличивало шансы спуститься вниз более скрытно.

Сжимая в руке заранее приготовленный пистолет, Николь сняла его с предохранителя и начала спускаться вниз по такой же ржавой, как и наружная, внутренней эвакуационной лестнице.

– Осторожнее, следующей нет, – послышалось откуда-то сзади.

Нога Эванс, не обнаружив опоры, провалилась в пропасть. Одной рукой удержаться за шелушащийся металл оказалось невозможно. Падение завершилось мягким приземлением в чьи-то мощные руки.

Подняв взгляд, Николь увидела перед собой беззубую улыбку сквозь рыжую бороду и голубые мальчишеские глаза бездомного. Её обожгло осознание, что если перед ней убийца, то спастись не удастся, ведь пистолет отлетел куда-то в сторону и каким-то чудом не выстрелил от падения на бетон.

– Предупреждал же, – с долей обиды в голосе сказал незнакомец.

Он мягко поставил её на ноги возле лестницы, а сам наклонился за её служебным оружием. Повертел его в руках перед закреплённым с помощью прищепки на груди своего плаща фонариком для чтения.

– Восемьсот двенадцать, сто тридцать один, – прочитал он номер пистолета. – Следи за этой байдой, не перепутай.

С этими словами он протянул оружие лейтенанту рукояткой вперёд. Та поспешно поставила предохранитель и убрала пистолет в кобуру. Перед ней стоял бездомный, который, как можно было судить по тому, что он спас Эванс от падения, был безопасен.

– Вы здесь из-за того трупа? – спросил бездомный. – Меня Дэйвом звать, можно просто Байда.

Николь неуверенно пожала его мозолистую руку с обгрызенными шелушащимися пальцами.

– Вам что-то известно об убийстве? – спросила она, оглядываясь.

Судя по обстановке, помещение раньше занимал кабинет руководства общепита. В углу ещё остались кресло и рабочий стол, заваленный разнообразными журналами, буклетами и газетами. У батареи под окном лежал смятый вытертый матрац. Прибежище Дэйва выглядело чистым и давно обжитым.

– Да байда это всё, – махнул рукой бездомный. – Вашего убийцу уже ловили.

– Рецидивист? – уточнила Николь. – Кто это? Откуда вы знаете?

– А я видал его и в газетах старых, и тут внизу, – объяснял Дэйв. – С ним полицейская была, он её поил какой-то байдой с канистры.

Дэйв извлёк из-под своего плаща перемотанные на переносице скотчем очки на цепочке и набросил на нос. Они явно раньше принадлежали какой-то старушке. Бездомный принялся рыться в бумагах на столе, подсвечивая страницы своим маленьким фонариком.

На мгновение Эванс показалось, что бродяга знает о чём говорит, однако когда он открыл рот, стало ясно, что перед ней умалишённый.

– Он убьёт ещё троих, – подчеркнул Дэйв. – Но так и останется мёртвой жертвой.

– А что ещё он делал с той девушкой внизу? – спросила Николь.

Она понимала: бездомный вполне мог узнать об инциденте из СМИ, а всё остальное дофантазировать. Однако одну деталь журналисты так и не выяснили.

– Пристегнул к креслу, хотя она и не сопротивлялась – без сознания была… – жевал губы Дэйв, вспоминая. – Он байду эту заранее сюда приволок, я ещё думал, что за байда и зачем… А, ну и когда вот напоил её, начал стричь.

Вот оно. Про пропажу волос с тела убитой информация никуда не утекла. Несмотря на бурную фантазию Дэйва, он всё же мог дать кое-какие сведения об убийце. А может даже помочь в составлении его фоторобота.

– Нам необходимо съездить в полицейский участок, – сказала ему лейтенант. – Нужен официальный опрос вас в качестве свидетеля.

Дэйв растерянно оглянулся на свою лежанку, возле которой стояла банка консервированной кукурузы с воткнутым в неё ножом.

– Переночуете в камере, там предусмотрен приём пищи, – заверила его Николь. – А перед этим положен душ.

6. Выдержки из дневника Николь К. Эванс

за 07.06.2010 – 13.06.2010

Пояснение:

В записи присутствуют намёки на скрытое презрение к детективу Маркусу Й. Кёнингу и заблаговременную осведомлённость Николь К. Эванс о том, что именно должно установить следствие.

Воскресенье

Маркус не детектив, а координатор. Конечно, и лично он делает немало, но по большей части его работа в детективном отделе сводится к управлению командами экспертов. Всё совсем не как в кино. На данный момент Кёнинг пропадает в кабинетах дорожного управления, где организует восстановление маршрута движения автомобиля от свалки до места обнаружения тела Ванессы Руж.

Управлял автомобилем некто, добравшийся до Рош-Аинда на попутках из Дроппоинта. После приобретения автомобиля он оставил его под железнодорожными мостами, а сам вернулся обратно в Дроппоинт тем же путём. За сутки до убийства «Сеал» перегнали в слепую для городской системы наблюдения зону между жилым домом и зданием закрытой пиццерии на проспекте имени Бьюри. Личности обеих водителей пока не установили. И если молодой паренёк из Дроппоинта хотя бы засветил своё лицо, то ни пол, ни возраст, ни даже комплекция второго так и не были известны. Он умело скрывался от камер наблюдения, точно заранее изучил их расположение.

Помимо визитных карточек в виде фигурок слонов, места обоих убийств связывают ещё несколько моментов. Во-первых, как показало исследование, кровь, которую некто умело выкачал из тела бессознательного Маковски, через неделю стала орудием убийства Ванессы Руж. Во-вторых, у самой Руж исчезли волосы, которые наверняка впоследствии станут причиной гибели кого-то из полицейских. В-третьих, в форменной обуви убитых один из шнурков был неуставным, причём оба оказались из одного и того же набора. Точно одной крови, чтобы увязать вместе два преступления, было бы недостаточно. Правда, шнурки здесь, скорее всего, просто следующий и совсем необязательный уровень. Ведь на первом теле Маркус разницы в цвете шнурков так и не заметил.

Исследование самих статуэток слонов показало, что они были произведены в 1980-х в СССР. Никакой редкости собой фигурки не представляли – наборы с такими выпускали в промышленных масштабах для украшения интерьеров. Кёнинг считает, что это послание лично для него, ведь он сам был родом из ГДР. Мне же кажется, что наши убийства вообще могут оказаться не делом рук серийника, а игрой какой-то банды, пытающейся скрыть некую тайну внутри городской полиции под видом маньяка. Они специально насыщают места преступлений атрибутами карикатурных серийных убийц.

Маркус считает, что я ошибаюсь и ещё не перестроилась после работы в отделе по борьбе с организованной преступностью. Но ведь наличие как минимум двух лиц в подготовке убийства Руж уже о чём-то говорит. И наверняка должно быть что-то, связывающее курсанта Полицейской Академии и дорожного инспектора, кроме их отношения к системе правопорядка.

Как бы то ни было, подход Кёнинга к работе для меня остаётся тайной. Пока его нестандартность всё больше походит на слепую одержимость собственными идеями. Если классический подход подразумевает выстраивание наиболее широкого круга версий, вытекающих из имеющихся улик, а затем последовательное усечение опровергаемых, то Маркус делает иначе. Я бы сказала, он ведёт себя так, будто уже знает, что произошло, и подвёрстывает факты под собственную версию, изредка расширяя поиски по периферии от генеральной идеи. Ни то для вида, ни то из собственных сомнений. Однако, стоит признать, это работает. Не так оперативно, как хотелось бы, но всё же, кажется, он двигается в нужном направлении.

Пока же главным открытием по прошествии второй недели сотрудничества с Кёнингом стала его боязнь воды. И ладно бы он просто сторонился крупных водоёмов или плавания – форма его избегания близка к фобии. Он обходит лужи, не покидает помещения в дождь и даже не пьёт воду. Что угодно, но только не чистую питьевую. Меня одолевают сомнения, что подобные ментальные проблемы не могут оказывать отрицательного влияния на выполнение профессиональных обязанностей. Скорее даже наоборот.