Текст книги "Белоснежка идет по следу"

Автор книги: Валерий Роньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава XXII КТО ТЫ, БЕЛОСНЕЖКА?

Саша Чайников, изображая из себя иностранца, с сигарой в зубах лежал на роскошной кровати в двести восьмом номере отеля «Астория». А под кроватью лежал Суперопер с пистолетом. А на крыше соседнего дома сидели снайперы со снайперскими винтовками. А справа от отеля, на Большой Морской улице, стояла оперативная машина группы немедленного реагирования. А слева от отеля, на Малой Морской улице, стояла оперативная машина группы прикрытия. А в самом отеле, в двести девятом номере, притаилась группа захвата.

Короче говоря, все было готово ко встрече с самым опасным преступником Петербурга.

Брыкин и Оладушкина по причине своего юного возраста участия в операции не принимали. Ребята сидели за столиком в «Макдоналдсе», неподалеку от «Астории», и ели чизбургеры, запивая их кока-колой. А под столиком сидела Белоснежка и ела двойной гамбургер.

Стае глянул на часы.

– Бандиты уже на подходе, – сообщил он Юльке.

В это же самое время на часы глянул и Саша Чайников. И тоже сообщил:

– Бандиты уже на подходе.

– Ясненько, – ответил из-под кровати Суперопер.

В дверь постучали.

– Войдите, – разрешил Саша, быстро сунув руку под подушку, где у него лежал пистолет.

Дверь открылась, и в номер вошел… надзиратель Шибайло. Чайников тотчас его узнал. И Шибайло тотчас узнал Чайникова.

– Рвем когти. Папа! – закричал он «крестному отцу», который еще не успел войти в номер. – Засада!..

Саша выхватил пистолет.

– Ни с места!

Шибайло тоже выхватил пистолет.

Ба-бах! – с ходу выстрелил надзиратель в Чайникова.

Пуля вжикнула. Саша почувствовал сильнейший удар в грудь, от которого он кубарем скатился с кровати.

А из-под кровати, словно мячик, выкатился Суперопер, молниеносно сбил Шибайло с ног и, заведя бандиту руки за спину, сцепил их наручниками.

– Спокойно, приятель. Не дергайся.

Чайников встал, пошатываясь. Первым делом он посмотрел на свою грудь. И сразу все понял. Бандитская пуля угодила в медальон, который ему надела Калерия Ивановна. Фамильная реликвия в очередной раз спасла очередного Волконского.

В номер ворвались бойцы группы захвата.

– Ну, взяли?! – закричал им Молодцов.

– Кого?! – закричали в ответ бойцы.

– «Крестного отца»!

– Так вы ж сами его взяли, Григорий Евграфыч, – указал командир группы дулом автомата на Шибайло.

– Да это не он! Был ещё второй!

– Второй? – Бойцы переглянулись. – Мы не видели второго.

– Вот в рот компот! Упустили Палу!.. Быстро сюда рацию!

Супероперу дали портативную рацию.

– Оцепить весь район! – приказал в микрофон Молодцов. – Никого не впускать н не выпускать! – Он взглянул на Чайникова. – Шура, ты «крестного отца» в лицо разглядел?

– Нет, Григорий Евграфыч, – виновато ответил Чайников. – Не разглядел.

– Черт! И я не разглядел.

– Район оцеплен, – послышался голос из рации. – Машины проверяются.

– Да он скорее всего пешком ушел, – сказал Саша.

– Вот именно! Пешком!.. – Суперопер хлопнул Чайникова по плечу. – Молоток, Шура!

Чайников хотел было спросить, почему он «молоток», но Суперопер уже кричал в микрофон:

– Капитан, на Малой Морской, в «Макдоналдсе» находятся двое детей с собакой! Ко мне их! Быстро!..

– Есть! – четко ответил невидимый капитан.

Буквально через пять минут Стас, Юлька и Белоснежка были доставлены в двести восьмой номер.

– Это «крестный отец»? – спросила Юлька, с любопытством глядя на Шибайло.

– «Крестному отцу» удалось уйти, – мрачно ответил Саша.

– И что теперь? – спросил Стас.

– Вся надежда на Белоснежку, – сказал Суперопер и, присев перед собакой на корточки, погладил ее по шерстке. – Выручай, милая. Мы упустили опасного преступника. Если ты сейчас не возьмешь след, может случиться большое несчастье…

Белоснежка, навострив уши, внимательно слушала, что ей говорил Молодцов. А Суперопер продолжал:

– Я знаю, что в центре Питера взять след очень трудно. Почти невозможно. Но есть такое слово, собачка, – «надо». У преступника в руках страшное бактериологическое оружие. Если ему удастся передать оружие террористам, погибнут тысячи людей и собак. Пойми это, Белоснежка.

И умная Белоснежка поняла.

Она ткнулась носом в ладонь Суперопера и шумно втянула ноздрями воздух, давая понять, что ей требуется понюхать какую-нибудь вещь, принадлежащую преступнику.

Молодцов сокрушенно развел руками.

– Ничего нет, милая. Вот разве что его сообщник. – Сыщик кивнул на Шибайло.

Белоснежка тщательно обнюхала надзирателя со всех сторон и выбежала в коридор.

Все с надеждой следили за действиями Белоснежки.

Побегав по коридору, собака гордо тявкнула и замахала хвостом, показывая этим, что нашла след.

– Нашла, нашла… – стали взволнованно переговариваться бойцы группы захвата.

– Тихо, – прикрикнул на них Суперопер. – Не мешайте ей работать.

Белоснежка сделала несколько глубоких вдохов, стараясь получше запомнить найденный след, и побежала по лестнице вниз. Следом за ней побежали Молодцов, Чайников, Брыкин, Оладушкина и группа захвата.

Выскочив на улицу, Белоснежка в задумчивости остановилась. Ее ноздри уловили множество уличных запахов, которые сбили ее со слабой ниточки следа. Собака закрутилась на пятачке у входа в «Асторию», отыскивая нужный запах среди сотни ненужных. Отыскала и вновь пошла по следу. Мимо памятника Николаю I, по набережной реки Мойки, через Поцелуев мост…

Белоснежка шла по следу. Позади остались шесть улиц и семь переулков. «Такое даже Эйнштейну было не под силу», – думал Суперопер, едва поспевая за собакой. И вот, наконец, Белоснежка вихрем взлетела по лестнице одного из домов по улице Ермака. Ударив передними лапами в железную дверь на четвертом этаже, собака залилась звонким лаем.

Молодцов решительно надавил кнопку звонка.

– Кто там? – послышался мужской голос.

– Открывайте, милиция.

Дверь открылась. И все увидели человека, которого не раз видели по телевизору и на предвыборных плакатах, развешанных по всему городу. Другими словами, все увидели Сидора Карловича Змеевцева, одного из многочисленных кандидатов в губернаторы Санкт-Петербурга.

– В чем дело, господа? – спросил Сидор Карлович, слегка приподняв левую бровь.

Белоснежка, оскалив зубы, угрожающе зарычала на Змеевцева.

– Спокойно, Белоснежка, – ласково сказал собаке Суперопер. И совсем неласково обратился к кандидату: – Гражданин Змеевцев, вы подозреваетесь в совершении ряда тяжких преступлений. Ясненько?

– Да вы что, милейший, – зашипел Змеевцев, словно змея, – белены объелись? Не видите, с кем разговариваете? Да когда я стану губернатором, вы у меня…

– Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, приятель, – холодно перебил Змеевцева Суперопер. – Лучше давай сюда штамм.

– Какой еще штамм?!

– А вот такой. – Молодцов достал из кармана стеклянную капсулу с фальшивым штаммом, которую он привез с Камчатки.

Белоснежка, вытянув нос, принюхалась вначале к капсуле, а потом – к кандидату в губернаторы. И вдруг ка-а-к рыкнет на него!

Сидор Карлович от этого рыка аж на месте подскочил, широко раскрыв в испуге рот.

Бум – выпала у него изо рта искусственная челюсть.

Змеевцев проворно нагнулся, чтобы ее поднять. Но Молодцов его опередил.

– Минуточку, Сидор Карлович. – Суперопер обстукал искусственную челюсть ногтем и сразу же обнаружил потайную нишу, а в нише – крохотный футлярчик, а в футлярчике – стеклянную капсулу с надписью: «Объект повышенной опасности. Ни при каких обстоятельствах не выносить из лаборатории».

Сыщик положил себе на ладонь обе капсулы – фальшивую и настоящую. Они были похожи, как две капли воды.

– Ну, что вы теперь скажете, Сидор Карлович? – с усмешкой спросил Молодцов. – Вернее – Папа.

В глазах «крестного отца» читалось выражение бешеной злобы.

– Все-таки ты меня достал, Суперопер, – прошипел Змеевцев.

– Это точно, – согласился знаменитый сыщик и, вынув наручники, защелкнул их на запястьях несостоявшегося губернатора. Затем, повернувшись к бойцам группы захвата, Молодцов объявил: – Всем спасибо. Все свободны.

В общем, группа захвата поехала на «базу». Суперопер, не откладывая дела в долгий ящик, приступил к допросу «крестного отца». А Саша, Стас, Юлька и их четвероногая подруга Белоснежка отправились на Фурштатскую к родителям Оладушкиной.

Виолетта Аркадьевна и Константин Сергеевич встретили дочь с хмурыми лицами. Но когда Чайников и Брыкин, перебивая и дополняя друг друга, рассказали им, почему Юлька просила милостыню в метро и почему она села в джип к Цыгану, лица родителей сразу же стали светлыми и приветливыми.

А уж когда Стас просвистел им наизусть оперу Чайковского «Евгений Онегин», родители и вовсе развеселились.

А на следующий день всех участников этой истории пригласил к себе в кабинет генерал Громов. Сюда пришли Григорий Молодцов, Саша Чайников, Стас Брыкин, Юлька Оладушкина, Иван Кузьмич Менькин, Калерия Ивановна Волконская-Чайникова, ну и, конечно же, Машенька с Белоснежкой.

Машенька первым делом загадала генералу загадку:

– Курица живет десять лет. Сколько лет живет половина курицы?

– Пять, конечно, – ответил генерал.

– А вот и не угадал, – захихикала девочка. – Половина курицы вообще не живет.

– Умная у тебя внучка, Кузьмич. – Громов погладил Машеньку по голове. – Ты кем хочешь стать, когда вырастешь?

– Сыщицей, – не задумываясь, ответила Машенька. – Как Саша Чайников.

– Мышка, ты же клоунессой собиралась стать, – напомнил девочке Стас.

– И клоунессой, – подтвердила Машенька. – Вечером буду в цирке выступать, а ночью – преступников ловить.

– А утром что ты будешь делать? – с улыбкой спросила Юлька.

– Утром я буду спать.

– Ну что ж, друзья, – сказал Громов, – давайте откроем наше маленькое заседание. Прошу, – указал генерал на стол.

На столе лежала большая коробка шоколадных конфет и стояла ваза с пирожными.

– Я тоже кое-что вкусненькое принесла, – сказала Калерия Ивановна и вытащила из сумки свое фирменное блюдо – клюквенный пирог.

– Ух ты! – с восторгом сказали все.

Громов нажал кнопку селектора.

– Леночка, как там наш чаек?

– Готов, Геннадий Егорыч. – Секретарша вкатила в кабинет столик с чайными принадлежностями.

И все стали пить чай с конфетами, пирожными и клюквенным пирогом.

– Друзья мои, – обратился к присутствующим генерал, когда все выпили по одной чашке и собирались пить по второй, – минуточку внимания. Я, как начальник уголовного розыска Санкт-Петербурга, хочу произнести короткую речь. О своем друге Грише Молодцове я ничего говорить не буду. О нем давно все сказано. Суперопер – он и есть суперопер. А вот о старшем лейтенанте Чайникове мне бы хотелось сказать несколько теплых слов…

– Вы ошиблись, товарищ генерал, – вежливо поправил Громова Чайников. – Я лейтенант.

– Нет, не ошибся, – улыбнулся Громов, – с этой минуты вы – старший лейтенант.

– Служу российской милиции! – вытянулся Саша по стойке «смирно».

– Геннадий Егорыч, – доложила секретарша по селектору, – к вам американский консул. Впустить его или как?.,

– Да, Леночка, впусти. Мы с ним договаривались о встрече.

Дверь открылась, и в кабинет буквально ворвался американский консул.

– Где, где она, генерал?! – закричал он, обводя кабинет возбужденным взглядом.

– А правда, где она? – Громов тоже обвел кабинет взглядом.

– Кто? – спросили все.

– Белоснежка.

– Ррр-гав-гав! Я здесь! – раздался голос, и из-под стола показалась хитрая Машенькина рожица. – Ну, то есть мы с Белоснежкой здесь.

Вслед за девочкой из-под стола вылезла и Белоснежка.

Натрескавшись до отвала пирожных, конфет и клюквенного пирога, собака решила немного вздремнуть– под столом у генерала Громова. Но неугомонная Машенька ее разбудила.

Белоснежка широко зевнула и, вытянув задние лапы во всю длину, потянулась.

– О! О! – в восторге воскликнул американский консул. – Вот она – спасительница моего ангелочка!

Брыкин посмотрел на консула, потом на Белоснежку, а затем на Машеньку.

– Значит, она и вправду беби спасла, – с легкой растерянностью пробормотал Стас.

– Да, Стасик, спасла, – ответила девочка и показала Брыкину язык. – А ты мне не верил.

Консул достал из кейса маленькую коробочку.

Дамы и господа, – торжественно произнес американец. – У нас в Америке есть золотая медаль «За собачью храбрость». И я сейчас хочу наградить этой'медалью смелую Белоснежку. – С этими словами консул надел на шею собаки алую ленточку с золотой медалью.

– У нас в России, к сожалению, нет такой медали, – сказал генерал Громов. – Поэтому я просто хочу от имени Главного управления уголовного розыска объявить Белоснежке благодарность за поимку опасного преступника. – Генерал встал, опустил руки по швам и не менее торжественно, чем консул, произнес: – Благодарю за службу, Белоснежка!

– Гав-гав-гав-гав! – отрывисто пролаяла в ответ собака и, сев на задние лапы, высоко подняла переднюю лапу.

Все так и грохнули. А в кабинет заглянула секретарша Леночка – посмотреть, что это тут за грохот?

– Ну и ну, – вытирал Громов слезы, выступившие на глазах от смеха. – За всю свою многолетнюю службу в первый раз вижу, чтобы собака генералу честь отдавала.

– Это еще что, – сказал Стае. – Знаете, как она стихи классно читает!

– И по пожарной лесенке карабкается! – сказала Машенька.

– И преступников классно ловит! – сказал старший лейтенант Чайников.

– И в дверь звонит! – сказала Калерия Ивановна.

А участковый Менькин, почесав затылок, произнес:

– Ну мать честна… Кто ж она такая, если умеет все так классно делать?

– Я знаю, кто она! – закричала Машенька. – Белоснежка – инопланетянка! Она прилетела к нам с планеты, где живут разумные собаки!..

Все заулыбались. А Белоснежка сморщила нос и оскалила зубы.

– Ой, смотрите, – захлопала Машенька в ладоши. – Она тоже улыбается.

Юлька, опустившись на корточки, обняла Белоснежку за шею.

– Кто ты, Белоснежка? – спросила девочка, заглядывая в умные карие глаза. – Открой нам свою тайну.

Но, вместо того чтобы открыть тайну, Белоснежка лизнула Оладушкину в курносый нос.

– Я думаю, мы никогда не узнаем ее тайны, – убежденно произнесла Калерия Ивановна.

А Суперопер, закурив папироску, ей ответил:

– Никогда не говорите «никогда», мадам. Поживем – увидим.

Эпилог

Скорый поезд «Новороссийск – Курск» резво бежал по рельсам. В мягком купе сидел Григорий Молодцов и смотрел в окно. За окном проплывали русские просторы.

Как Суперопер оказался в поезде «Новороссийск – Курск»? Да очень просто. После успешного завершения дела со штаммом черной оспы генерал Громов подкинул своему другу еще парочку «жареных» дел. Одно – на севере, в Мурманске; второе – на юге, в Новороссийске. Знаменитый сыщик, естественно, распутал и то и другое дело. И вот наконец-то он ехал в отпуск, в свое родное село Хлевное.

Монотонное постукивание колес навевало дремоту. Суперопер решил поспать. Едва он уснул, ему сразу же приснилось, что он на рыбалке и варит уху: под котелком потрескивают горящие поленья, над котелком клубится аппетитный пар… Короче, Молодцову снился тот самый сон, который он не досмотрел в «Ту-154». Но и на сей раз Супероперу не удалось досмотреть сон до конца. В дверь постучали. Молодцов проснулся и сказал:

– Войдите.

В купе вошла молоденькая проводница.

– Чайку не желаете, Григорий Евграфыч? – спросила девушка.

– Не откажусь.

– А вам сколько ложечек сахара положить?

– Пять. Только не размешивай, я сладкого не люблю.

– Хорошо, Григорий Евграфыч.

Проводница принесла чай. Но уходить не спешила. Теребя пуговку на блузке, она кидала робкие взгляды на знаменитого сыщика.

– Что, автограф хочешь получить? – догадался Суперопер, дуя на горячий чай. Проводница смущенно улыбнулась:

– Ага.

– Тебя звать-то как?

– Леля, – застенчиво ответила девушка. – Спичкина.

– Ладненько. Я тебе свою книжку подарю. – Молодцов достал из сумки методичку «Как сохранить жизнь в перестрелке». – Какой город мы только что проезжали? – спросил он, вынимая из кармана ручку.

– Краснодар, Григорий Евграфыч.

– Ясненько. – Суперопер на секунду задумался и лихо срифмовал на титульном листе:

 
Проводнице Леле в дар!
Проезжая Краснодар!
Как всегда без лишних слов!
Суперопер Молодцов!
 

– Держи, Леля Спичкина, – протянул он девушке брошюрку.

– Ой, спасибо, Григорий Евграфыч. А можно у вас спросить?

– Ну, спроси, – разрешил сыщик.

– А вам приходилось в одиночку брать сразу десять преступников?

– Приходилось, – кивнул Молодцов.

– А двадцать?

– И такое бывало.

– А тридцать?

– Врать не буду, Леля. Тридцать не брал.

В это время поезд начал замедлять ход, а вскоре и вовсе остановился.

– Странно, – сказала проводница. – По расписанию сейчас нет никакой остановки. – Она посмотрела в окно. – Ой, военный самолет садится?!

Суперопер тоже посмотрел в окно.

Состав стоял посредине бескрайней русской равнины. И на эту равнину садился истребитель «МиГ». Когда он сел, из кабины вылез летчик и побежал к поезду. Прямо к одиннадцатому вагону, в котором ехал Молодцов.

«Эх, опять порыбачить не удастся», – сразу понял Суперопер и, как всегда, оказался прав. Дверь отворилась, и в купе вошел молодой парень в летном комбинезоне и гермошлеме.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – отдал он честь и протянул Супероперу «мобильник». – Вас к телефону.

Сыщик взял трубку.

– Григорий Молодцов слушает.

– Привет, Гриша, – раздался в трубке голос генерала Громова.

– Привет, Геша.

– Слушай, старичок, выручай, – сказал генерал. – Снова «жареное» дело образовалось.

– Никаких дел, Геша, – твердо отказал Суперопер. – Я в отпуске.

– Ну, последний разок, Гриша, – начал упрашивать друга Громов. – Даю честное генеральское слово.

– Нет, нет и нет. – Молодцов был непреклонен. – Этак я только на подледный лов к себе в село попаду.

– Да не уйдет от тебя твоя рыбалка, старик.

– Еще как уйдет, старик. Сейчас самый клев.

– Гриша, я бы тебя не стал тревожить. Но дело не просто «жареное», оно – «пережаренное». Займись им, старичок. Не в службу, а в дружбу.

Тут уж Супероперу крыть было нечем. Дружба – это святое.

– Выкладывай, что за дело?

Громов понизил голос:

– Дело государственного значения, Гриша. Потому и поезд твой остановили, и самолет за тобой послали. Прилетай скорей. Я тебе здесь все объясню.

– Ладненько, сейчас прилечу. Пока, Геша.

– Пока, Гриша.

Связь оборвалась.

Знаменитый сыщик залпом осушил стакан с горячим чаем и сказал летчику:

– Заводи свою колымагу, парень. Летим в Питер!