Текст книги "История военно-окружной системы в России. 1862–1918"

Автор книги: Валерий Ковалев

Соавторы: Николай Ковалевский,Алексей Безугольный
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Многие проблемы пришлось решать военно-медицинскому управлению Одесского военного округа, принимавшего на своей территории массу мобилизованных войск. Поскольку полевое военно-медицинское управление только еще формировалось, большинство забот по проверке всей медицинской части прибывающих войск, санитарно-гигиеническому надзору, недопущению болезней, комплектации военно-временных госпиталей и т. д. выпало на долю медиков этого округа.

С началом военных действий были устроены специальные эвакуационные пункты в Одесском округе (в Одессе, Яссах, Кишиневе, Севастополе) и на Кавказе (во Владикавказе, Пятигорске), откуда раненые и больные переправлялись в военно-врачебные учреждения различных военных округов. Тяжело раненные на Балканском театре военных действий после эвакуации размещались в ближайших к этому театру госпиталях Одесского, Киевского и Харьковского округов, а с Кавказского театра направлялись в госпитали Кавказского, Одесского, Казанского округов. Имевшие более легкие повреждения и прооперированные распределялись по всем округам. Офицеры и нижние чины со сложными заболеваниями, требующими особого лечения, как правило, направлялись в Петербург, Москву, Киев, Варшаву. Принимались меры против рассеяния по разным госпиталям и лазаретам округа инфекционных больных с целью уменьшения опасности эпидемии.

Особенно много раненых и больных принимал Одесский военный округ. Его военно-временные и стационарные госпитали, дивизионные и полковые лазареты в течение 1877 г. приняли 34 312 человек[345]345
  Всеподданнейший отчет о действиях Военного министерства за 1877 год. С. 83, 84 Отчета Главного военно-медицинского управления.


[Закрыть]. Из них выздоровело 18 984, отправлены на дальнейшее излечение в другие округа – 14 570, умерло 1558 человек. Лечебные заведения Харьковского военного округа за 1877 г. приняли 2916 эвакуированных раненых и больных, из них выздоровело 2078, умерло 68 человек. Если в 8 округах – Одесском, Харьковском, Киевском, Варшавском, Московском, Виленском, Петербургском и Кавказском – до войны было 22 320 госпитальных и лазаретных мест, то к концу 1877 г. число этих мест увеличилось до 106 792[346]346
  Там же. С. 85.


[Закрыть].

Устраивались специальные санитарные заведения для эвакуированных больных: в Одесском округе – 6 санитарных станций (в Одессе, Николаеве, Керчи, близ Севастополя, в Кишиневе и близ Бендер) для воинских чинов из 10 армейских корпусов с глазными болезнями; в Виленском округе – санитарная станция в Либаве и 6 «санитарных стоянок» (пансионного типа) в других пунктах для восстановления истощенных больных, лечения «слабогрудых», больных цингой и т. д.; в Варшавском округе – 5 «санитарных стоянок», в Кавказском округе – санитарные станции на Кавказских Минеральных Водах и др.

Об общем числе раненых и больных, прибывавших из действующих войск для излечения в военно-врачебных учреждениях округов, можно приблизительно судить по данным полевого военно-медицинского управления Дунайской армии. По его отчетной документации, в 1877 г. в госпитали и лазареты армии поступило более 500 тыс. человек, из которых, согласно графе «переведено в другие лечебные заведения», убыли из армии на дальнейшее лечение 381 127 человек[347]347
  Там же. С. 48.


[Закрыть]. За исключением тех из них, которые в России могли быть помещены в гражданские лечебные заведения (число таких лиц, по практике мирного времени, вряд ли превышало 20 %), остальные были приняты военно-врачебными заведениями военных округов, что составляет около 300 тыс. человек. По аналогичному методу оценки, в 1878 г. число воинских чинов из Дунайской армии, принятых на лечение в военных округах, могло составлять около 500 тыс. больных[348]348
  Всеподданнейший отчет о действиях Военного министерства за 1878 год. С. 43 Отчета Главного военно-медицинского управления.


[Закрыть].

Что касается военно-медицинского управления Кавказского военного округа, то в нем не велся раздельный учет воинских чинов, прибывавших на излечение в окружные военно-врачебные учреждения из действующего корпуса и из других войск. В 1877 г. в госпиталях и лазаретах округа находилось около 173 тыс. человек (из них выздоровело 136,9 тыс., умерло 9,4 тыс., переведено в другие военно-врачебные заведения 5,6 тыс., осталось 21,1 тыс.), а в 1878 г. состояло на лечении 202,1 тыс. воинских чинов (выздоровело 173,9 тыс., умерло 21 тыс., осталось 7,2 тыс.)[349]349
  Всеподданнейший отчет о действиях Военного министерства за 1877 год. С. 57 Отчета Главного военно-медицинского управления; Всеподданнейший отчет о действиях Военного министерства за 1878 год. С. 53 Отчета Главного военно-медицинского управления.


[Закрыть]. Можно предположить, что в целом загруженность лечебных заведений Кавказского округа эвакуированными ранеными и больными была существенно выше, чем в округах Европейской России.

В заключение целесообразно привести данные о распределении военно-медицинских работников в войсках во время Русско-турецкой войны. По данным Главного военно-медицинского управления, в 1877 г. приходилось[350]350
  Там же. С. 2 Отчета Главного военно-медицинского управления. Данные о фельдшерах в этом источнике носят обрывочный характер. (Примеч. авт.)


[Закрыть]:

Таблица 14

С учетом того, что медицинская обстановка в районах военных действий была значительно сложнее, чем внутри страны, видимо, следует сделать вывод о недостаточной концентрации медицинских работников в действующей армии.

Анализ, проведенный в настоящей главе, показал, что 1870-е гг. стали временем окончательного утверждения военно-окружной системы, а также проверки ее жизнеспособности в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Деятельность военно-окружных управлений способствовала повышению качества подготовки войск в мирное время, а в годы войны достаточно эффективно обеспечивала комплектование и пополнение действующей армии, ее снабжение различными материальными средствами, медицинское обслуживание раненых и больных.

Глава 4
Военно-окружное управление в период царствования Александра III (1881–1894 гг.)

1
Эпоха П.С. Ванновского: между вынужденным реформированием и строгой экономией

Убийство народовольцами-радикалами 1 марта 1881 г. Александра II имело весьма отрицательные последствия для последующего развития российской государственности. «Здесь обрывается взятый с реформами курс на мирное строительство правового государства», – говорится в одном из исследований деятельности российских самодержцев[351]351
  Захарова А.Г. Российские самодержцы (1801–1917). М., 1994. С. 214.


[Закрыть]. Александру II не удалось добиться стабильности реформируемого им общества, и к концу 1870-х гг. число его противников как «слева» (революционно мыслящая прослойка общества), так и «справа» (консерваторы) резко выросло. Вступивший на престол после смерти отца Александр III, испуганный развитием в стране «революционной крамолы», фактически отказался от политики дальнейших крупных реформ, поставив перед собой цель сохранения незыблемости самодержавного строя. Его первым политическим решением стал отказ от принятия уже разработанной Конституции (она создавала условия для развития выборной представительной власти, общественного управления и тем самым ограничивала самодержавие), которую, как считается, его отец хотел подписать в тот в день, когда был убит. Главное внимание в государственном управлении при Александре III уделялось репрессивно-полицейским мерам «успокоения общества». В развитии государственного, в том числе военного, строительства был взят курс на мелкие, частичные изменения, не всегда дававшие положительный эффект; в отношении просвещения, образования, духовной жизни на первое место вышли политическая цензура, подавление свободомыслия, «муштровка» подданных, усиление роли и влияния духовенства[352]352
  Большинство отечественных историков характеризует период правления Александра III как «эпоху реакции и застоя». Не вдаваясь в дискуссию на эту тему, следует отметить и существование другой точки зрения, которую выразил, в частности, военный историк А.А. Керсновский, писавший: «Существуй в России конституция с 1881 года, страна не смогла бы пережить смуты 1905 года, и крушение произошло бы на 12 лет раньше. Александру III… Россия обязана четвертью столетия блестящей великодержавности» (Керсновский А.А. История русской армии: В 4 т. М., 1994. Т. 3. С. 10).


[Закрыть].

Одной из ключевых особенностей функционирования военного ведомства в эпоху Александра III стало хроническое недофинансирование многих мероприятий, проводившихся министерством. Требования об экономии государственных средств после разорительной для бюджета страны Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. стали программной установкой царя военному министру. По этому поводу у Д.А. Милютина произошел неприятный разговор с императором, в котором последний «не нашел никаких возражений» на доводы министра о невозможности сокращения расходов на армию без сокращения самой армии. Но «разговор, – пишет Милютин, – прекратился без всякого результата»[353]353
  Милютин АЛ. Дневник. 1881–1882. М., 1950. С. 105.


[Закрыть]. Следствием дальнейшего сокращения расходов стало то, что «деятельность Военного министерства была крайне затруднительна и ему приходилось многие годы откладывать разные меры, признававшиеся настоятельно необходимыми, и рассрочивать выполнение других…» – отмечалось в официальном издании «Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III»[354]354
  Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III. 1881–1894. СПб., 1903. С. IV.


[Закрыть]. «Работаем мы много, – писал начальник Главного штаба Н.Н. Обручев Д.А. Милютину. – Но такая уж наша судьба, что двигаемся мы весьма черепашьими шагами. Нет денег, поэтому везде проволочки»[355]355
  Цит. по: Зайончковский П.А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX–XX веков. М., 1973. С. 80.


[Закрыть].

Военные расходы непрерывно сокращались, достигнув своего минимума в 1888 г. – 206 млн рублей (против 233 млн рублей в 1881 г.). Только в 1888 г. непрекращающаяся милитаризация и перевооружение армий в ведущих европейских странах заставили увеличить аналогичные статьи бюджета для Военного министерства России. Высочайшим указом были установлены правила о его предельном бюджете, в соответствии с которым к минимальной смете 1888 г. в течение пяти лет выделялись дополнительные средства, согласованные в правительстве, общей суммой 42,5 млн рублей[356]356
  Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III… С. XV.


[Закрыть]. Однако надбавка расходовалась целевым порядком на перевооружение армии, поэтому улучшения положения в ней не почувствовали. Нормальная годовая потребность вооруженных сил оценивалась в тот период в 400 млн рублей. Когда летом 1889 г. генерал от инфантерии Обручев подал императору соответствующую смету, она получила одобрение последнего, несмотря на возражения министра финансов И.А. Вышнеградского. Но в ходе дальнейшего обсуждения в специально созданном для этого Особом совещании под руководством председателя департамента государственной экономии Госсовета А.А. Абазы была отклонена[357]357
  Всеподданнейший доклад по Военному министерству за 1890 г. од. СПб., 1891. С. 10, И.


[Закрыть]. Чиновничество умело запугивало Александра III жупелом «расстройства финансов». Абаза «был обласкан [царем] и остался весьма доволен», а Военное министерство осталось с прежним скудным бюджетом[358]358
  Дневник государственного секретаря А.А. Половцова. Т. 2. 1887–1892 гг. М., 1966. С. 231.


[Закрыть].

Сам Александр III, по свидетельству современников, был сугубо гражданским человеком и все свое внимание сосредоточивал на делах гражданского ведомства.

Ключевой кадровой переменой начала правления Александра III стала отставка автора коренной перестройки армии в период нахождения на престоле предыдущего императора военного министра Д.А. Милютина. Поданное в мае 1881 г. прошение последнего об отставке высочайшим рескриптом было удовлетворено «с искренним сожалением» и с благодарностью за «многолетнюю и просвещенную деятельность»[359]359
  Столетие Военного министерства. 1802–1902: В 13 т. СПб., 1902. Т. 1. Исторический очерк развития военного управления в России. С. 572.


[Закрыть]. Этим же рескриптом на должность управляющего Военным министерством был назначен генерал-лейтенант П.С. Ванновский (с 1883 г. генерал от инфантерии). Общеизвестным являлся факт неприязни Александра III к Д.А. Милютину за его либеральные взгляды. По словам С.Ю. Витте, еще будучи наследником престола, он «очень не благоволил к Д.А. Милютину и в особенности ко всем его сотрудникам, которые были весьма либеральны»[360]360
  Витте С.Ю. Воспоминания. М., 1960. Т. 1. С. 304.


[Закрыть]. И напротив, к Ванновскому – недавнему корпусному командиру и начальнику штаба Рущукского отряда во время войны с Турцией, которым и командовал тогда еще наследник престола великий князь Александр Николаевич, – он испытывал теплые чувства.

Современники и историки разошлись во мнении об исторической оценке личности Ванновского. После блистательного ученого Д.А. Милютина он выглядел несколько блекло: «не мудрствует лукаво, да и вообще не мудрствует» (генерал А.А. Киреев). «Человек ординарного ума и скромного образования, да к тому же весьма грубый», по определению П.А. Зайончковского, он в то же время обладал высокой трудоспособностью, упорством и личной честностью – «человек определительный, твердо преданный государю, человек порядка» (С.Ю. Витте)[361]361
  Там же.


[Закрыть]. Этот, по выражению управляющего делами морского ведомства И.А. Шестакова, «упоенный бедняга» избегал заседаний Комитета министров, где царили «лень и боязнь ответственности»[362]362
  Половцов А.А. Указ. соч. С. 130.


[Закрыть]. В заслугу П.С. Ванновскому ставили то, что он сумел убедить государя назначить на должность начальника Главного штаба генерал-адъютанта Н.Н. Обручева – одного из «самых полезных и даровитых сотрудников» Д.А. Милютина, по его собственному утверждению[363]363
  Милютин Д.А. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть]. В этом тандеме «ум Военного министерства, конечно, составлял Обручев, а Ванновский представлял собою характер Военного министерства»[364]364
  Витте С.Ю. Указ. соч. С. 304.


[Закрыть].

17-летняя работа П.С. Ванновского на должности военного министра не была отмечена революционными реформами в армии. Напротив, современники отмечали в ней опасные застойные явления[365]365
  Цит. по: Зайончковский П.А. Указ. соч. С. 38, 39.


[Закрыть]. Но нельзя забывать, что вся служба министра проходила в условиях острого дефицита бюджета, а это, несомненно, сковывало его инициативу. В целом можно согласиться с оценкой, данной П.С. Ванновскому современной «Военной энциклопедией», в которой он характеризуется следующим образом: «Будучи здравомыслящим, умным и честным военачальником, отличался консервативизмом взглядов, властным характером и чрезвычайной требовательностью, доходящей порой до грубости… Сохранив организацию управления армией, созданную его предшественником Д.А. Милютиным, многое сделал по совершенствованию мобилизационной готовности войск, усилению регулярной кавалерии, созданию боевых и продовольственных запасов в районах сосредоточения войск на случай войны, строительству новых и реконструкции старых крепостей и укреплений на западной границе»[366]366
  Военная энциклопедия: В 8 т. М., 1994. Т. 2. С. 10.


[Закрыть].

Важной особенностью царствования Александра III стало невмешательство России в международные военные конфликты. Длительное пребывание армии в мирном состоянии предопределило дальнейшее планомерное развитие окружной системы как основной формы организации военно-сухопутных сил России. Поэтому обращение к любому аспекту истории русской армии данного периода связано с этой системой. Важнейшие задачи, стоявшие перед Военным министерством, – наращивание обученного резерва в условиях всеобщей (всесословной) воинской повинности, организационное усовершенствование войск с учетом опыта последней войны, усиление их приграничных группировок, перевооружение армии – неизменно решались в рамках существовавших округов. Созданная военно-окружная система незадолго до этого выдержала суровый экзамен затяжной и высокозатратной войной с Турцией и получила в целом положительную оценку действующего генералитета. По мнению, например, А.К. Пузыревского, во время Русско-турецкой войны благодаря этой системе было сэкономлено много времени на развертывание войск и подготовку резервов. Окружная система решила эти вопросы принципиально[367]367
  Пузыревский А. Русская армия перед войной 1877–1878 гг. СПб., 1889. С. 14.


[Закрыть].

Главные задачи, которые стояли перед военным ведомством в период царствования Александра III, можно сформулировать следующим образом:

1) увеличить численность контингента запаса, а следовательно, и армии по штатам военного времени при наращивании ее боевого элемента за счет сокращения небоевых частей и должностей;

2) поднять боевую готовность войск путем усиления приграничных округов, создания стратегических запасов материальных средств, укрепления границы крепостями и пр.;

3) улучшить материальное благосостояние военнослужащих, увеличив их оклады;

4) пересмотреть законодательство по военно-судной и дисциплинарной частям для приведения их в соответствие с реалиями современной службы[368]368
  Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III… С. IV.


[Закрыть].

Однако, пожалуй, наиболее грандиозным мероприятием этого периода стало перевооружение армии, к которому царя подтолкнула начавшаяся и интенсивно набиравшая обороты гонка вооружений в ведущих европейских державах.

Военное министерство к моменту вступления Александра III на престол включало Военный совет, Главный штаб, Главный военный суд, канцелярию Военного министерства, семь главных управлений (интендантское, артиллерийское, инженерное, военно-медицинское, военных учебных заведений, военно-судное и иррегулярных войск).

В военно-административном отношении территория Российской империи разделялась на 14 военных округов (Петербургский, Финляндский, Виленский, Варшавский, Киевский, Одесский, Харьковский, Московский, Казанский, Оренбургский, Туркестанский, Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский и Кавказский). В состав округов не входила лишь область войска Донского. Сохранялась и прежняя организация военно-окружного управления, состоявшего из главного начальника округа (командующего войсками округа), военно-окружного совета и пяти отделов (военно-окружной штаб и окружные управления: интендантское, артиллерийское, инженерное, военно-медицинское). Строевое управление представляли его корпусное, дивизионное, бригадное и полковое звенья. Местное управление имело три составляющих: начальник местных войск округа с соответствующим штабом, управления губернских воинских начальников и уездных воинских начальников; в ведении первых двух инстанций находились резервные и местные войска, расположенные в округе. Органы как строевого, так и местного управления подчинялись военно-окружному управлению. На военное время формировалось полевое управление армии.

В начале 1881 г. главными начальниками военных округов были: гвардии и Петербургского – генерал-фельдмаршал великий князь Николай Николаевич (старший), Финляндского – генерал от инфантерии граф Н.В. Адлерберг, Виленского – инженер-генерал граф Э.И. Тотлебен, Варшавского – генерал-адъютант граф П.Е. Коцебу, Киевского – генерал-лейтенант М.И. Чертков, Одесского – генерал-адъютант, генерал от кавалерии В.А. Дондуков-Корсаков, Харьковского – генерал-адъютант князь А.М. Дондуков-Корсаков, Московского – генерал от кавалерии граф А.И. Бреверн-де-Лагарди, Казанского – генерал от инфантерии А.О. Бруннер, Оренбургского – генерал от артиллерии Н.А. Крыжановский, Кавказского – генерал-фельдмаршал великий князь Михаил Николаевич, Туркестанского – инженер-генерал К.П. Кауфман, Западно-Сибирского – генерал-лейтенант Кознаков и Восточно-Сибирского – генерал-лейтенант Д.Г. Анучин.

В лучшую сторону выделялись западные округа и Петербургский округ, в значительной мере состоявший из привилегированных гвардейских частей.

В октябре 1881 г. по повелению Александра III была создана особая комиссия под председательством недавно освободившего должность командующего войсками Варшавского военного округа члена Государственного совета генерал-адъютанта П.Е. Коцебу для обсуждения вопросов о лучшем военном устройстве. В комиссию вошли несколько начальников военных округов (в том числе отличавшиеся прогрессивными взглядами генералы Альбединский, Дрентельн), командиров корпусов, главный интендант, начальник Николаевской академии Генерального штаба и др. Присутствующими в комиссии состояли великие князья Николай Николаевич (старший), Михаил Николаевич и Владимир Александрович.

Военный министр П.С. Ванновский так разъяснял цели комиссии: император повелел «подвергнуть пересмотру основные начала существующей у нас системы высшего военного управления, центрального, местного и строевого, сравнив означенные начала с системою, принятой в Германии, а равно с порядком, который существовал у нас в начале нынешнего столетия при императоре Александре I»[369]369
  РГВИА. Ф. ВУА. Оп. 3. Д. 42. Л. 1.


[Закрыть]. Шесть из десяти предложенных к обсуждению вопросов касались военных округов. В частности, комиссии предлагалось рассмотреть возможность применения в России прусского образца военно-территориальной системы, при которой командир корпуса в мирное время являлся начальником военного округа, в котором корпус его расположен по постоянной дислокации, а также выработать мнение о целесообразности перехода на прусскую модель разделения территории военных округов на число участков, соответствующее количеству корпусов (следует отметить, что число корпусов в тот период лишь незначительно превышало число округов). Это означало бы отказ от окружной системы организации войск. Вопросами местного военного управления в составе комиссии Коцебу было поручено заниматься подкомиссии под председательством командующего войсками Харьковского военного округа генерал-адъютанта Д.И. Святополк-Мирского.

Работе комиссии П.Е. Коцебу целесообразно уделить особое внимание, поскольку, как представляется, территориально-окружная система в первый и последний раз стала предметом дискуссии в высшем военном руководстве страны. Считалось, что само создание комиссии было связано с усилившимися после отставки Д.А. Милютина выступлениями ряда высших военных сановников (генералов Фадеева, Воронцова-Дашкова, Драгомирова, Роопа, Тотлебена и др.), настаивавших на возврате к прежней корпусной системе организации войск, действовавшей со времен Александра I. В то же время, как отмечал в своем дневнике Д.А. Милютин, состав комиссии оставлял надежду, что ее члены «знают механизм военно-окружного управления и не позволят легкомысленно предложить разрушения этого механизма»¹.

Подкомиссия Святополк-Мирского сформулировала несколько точек зрения, имевшихся у членов комиссии. Наиболее популярной из них являлась следующая: укрупнить военные округа, увеличить хозяйственную самостоятельность как командиров корпусов, так и командующих войсками округов и военно-окружных советов. За это предложение высказались шестнадцать членов комиссии, в том числе великий князь Владимир Александрович, генералы Дрентельн, Альбединский, Скобелев, Ванновский, Обручев, Софиано, Лобко и др. Другая группа предлагала учредить в Европейской России четыре военных отдела (они должны были включать существующие округа), наделив их начальников большими полномочиями, а также передать управлениям корпусов те органы и учреждения, которые должны были им принадлежать в военное время. Эту позицию поддержали великий князь Николай Николаевич (старший), Святополк-Мирский, Рооп, князь Имеретинский и др. Трое членов комиссии (Шувалов 2-й, Воронцов-Дашков, барон Деллинсгаузен) предложили выделить корпуса из ведения начальников территориальных округов, предоставив корпусным командирам управление их войсками во всех отношениях, а на окружные управления возложить руководство только теми войсками, которые не входят в число полевых, а также местными военными учреждениями[370]370
  РГВИА. Ф. ВуА. Оп. 3. Д. 42. Л. 19; Двухсотлетие Военного министерства. 1802–2002 гг. М., 2003. С. 172.


[Закрыть].

Работа комиссии породила неожиданно оживленную дискуссию в прессе, где обсуждались всевозможные формы организации армии. Некоторые ее участники, как, например, опытный военный чиновник П. Залесский, предлагали свои рекомендации даже в форме объемных монографий[371]371
  Залесский П. Целесообразный путь к уменьшению военных расходов в мирное и военное время. Кн. 1. М., 1886.


[Закрыть].

Как видно, большинство членов комиссии П.Е. Коцебу высказывались за сохранение военно-окружной системы. В итоге обсуждения комиссия сочла достаточным прийти к следующему выводу: сохранить в своей основе существовавшие в России военные округа, признать целесообразность уменьшения их числа и необходимость расширения прав военно-окружных управлений, а также самостоятельности корпусных управлений[372]372
  Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III… С. 61.


[Закрыть]. Этот вывод получил высочайшее утверждение. В ходе обсуждения все члены комиссии единогласно сошлись во мнении о необходимости коренного пересмотра существовавшего Положения о полевом управлении войск в военное время.

Продолжением работы по улучшению территориального военного управления стало обновление положений об окружном и о корпусном управлениях. Эта задача была поручена редакционной комиссии во главе с состоявшим при Николае Николаевиче (старшем) свиты е. и. в. генерал-майором К.В. Левицким[373]373
  Столетие Военного министерства. 1802–1902: В 13 т. Исторический очерк развития военного управления в России. С. 589, 599.


[Закрыть]. Комиссия получила от Военного министерства высочайше одобренные указания, в которых сказывалась «прусская ориентация» некоторых высокопоставленных лиц, что отразилось в исходном предписании: «В принципе сохранить территориальную систему, имея в виду достигнуть со временем прусской организации, то есть разделения на корпусные территории»[374]374
  Столетие Военного министерства. 1802–1902: В 13 т. Исторический очерк развития военного управления в России. С. 598.


[Закрыть]. Далее указывалось: «Ныне же применить у нас территориальную систему на следующих главных основаниях:

«1) уменьшить число существующих округов;

2) главные начальники округов суть одновременно начальники как полевых, так и местных войск и военных учреждений в районе округа, с тем, однако же, что начальникам этим не предоставляется ближайшее руководство в отношении воспитания полевых войск и внутреннего войскового хозяйства: в этих отношениях они сохраняют права инспектора;

3) главному начальнику округа подчиняются вполне начальники хозяйственных отделов окружного управления;

4) увеличиваются права как самого начальника округа, так и окружного совета и начальников отделов окружного управления, которые освобождаются от опеки центральных управлений Военного министерства, но в то же время на них возлагается ответственность, соразмерная предоставленной им власти;

5) корпусным управлениям дать возможно большую самостоятельность как в командном отношении, так и в отношении внутреннего хозяйства войск, придавая им постепенно те органы, которые должны быть при них в военное время, но в той мере, насколько это будет удобно и возможно»[375]375
  Там же. С. 599.


[Закрыть].

Положительной тенденцией этих указаний было дальнейшее расширение самостоятельности военных округов, что позволяло Военному министерству заниматься наиболее важными проблемами военного управления, не отвлекаясь на повседневную текущую опеку над войсками. В то же время декларировавшийся тезис о расширении прав главных начальников округов находился в явном противоречии с фактическим лишением его власти над командирами корпусов и основной массой полевых войск округа. Туманным выглядело указание «постепенно» придавать корпусным управлениям органы, необходимые для военного времени, «в той мере, насколько это будет удобно и возможно». Разрабатывая на основе полученных указаний свои предложения по обновлению Положения о военно-окружных управлениях, комиссия Левицкого во многом лишь повторила их в более пространном виде. Была предложена новая статья, которой определялось, что начальник округа подчиняется непосредственно императору, но все свои представления ему он делает через военного министра. Но эта статья лишь еще раз подчеркивала значение личности императора, которому военный министр и без того докладывал наиболее важные представления из округов.

Наиболее конкретно выглядели предложения комиссии по расширению прав военно-окружных советов, улучшению структуры окружных штабов и окружных военно-медицинских управлений. Александр III с результатами работы комиссии Левицкого ознакомился, но решения о законодательном закреплении проекта новой редакции Положения о военно-окружных управлениях не принял. Вместе с тем, как будет показано ниже, на практике некоторые нововведения со временем были в той или иной мере реализованы.

Большое значение для мобилизационной подготовки войск округов и их функционирования на период войны имело принятие в 1890 г. нового Положения о полевом управлении войск в военное время. Разработка этого положения – «самое крупное мероприятие по совершенствованию системы военного управления, проведенное военным министром П.С. Ванновским»[376]376
  Двухсотлетие Военного министерства. 1802–2002 гг. С. 180, 181.


[Закрыть].

Прежнее Положение о полевом управлении войск в военное время (1868) в редакции 1876 г. в период Русско-турецкой войны показало свою непригодность. Прежде всего, нуждалась в коррекции организация тыла действующей армии. По положению 1868 г. интендантские, артиллерийские и инженерные управления, которые организовывались в тылу наступавших войск, не имели четко определенного подчинения; не были установлены их отношения с военными округами и Военным министерством.

Для ускорения формирования и повышения эффективности деятельности полевых управлений армий новое положение предусматривало, что с началом войны управления приграничных военных округов становились основой создания управлений соответствующих армий. Командующий войсками приграничного округа назначался командующим формируемой на его территории армией (если только не последует иного высочайшего повеления), начальник штаба округа, окружной интендант, начальник артиллерии округа и другие начальники окружных управлений вступали в должности начальника штаба армии, интенданта армии, инспектора артиллерии армии и т. д.¹ Помощник командующего приграничным военным округом, оставаясь на месте, руководил окружными управлениями, а помощники начальников отделов военно-окружного управления вступали в заведование соответствующими отделами взамен убывших в армию начальников отделов. Военный округ при этом оставался в подчинении командующего армией и должен был осуществлять пополнение армии людьми, ее снабжение и довольствие. Эти положения нацеливали военно-окружные управления на соответствующую подготовительную работу в мирное время, повышали ответственность должностных лиц. Положение четко определяло права главнокомандующего, начальника полевого штаба, генерал-квартирмейстера, дежурного генерала и других высших должностных лиц, порядок взаимодействия всех инстанций высшего и армейского звеньев. Главным недостатком положения было сохранение в нем рекомендации командующим создавать «сообразно обстоятельствам» отряды, и позже, в Русско-японской войне 1904–1905 гг., «отрядомания» отдельных военачальников часто приносила крайне негативные результаты.

Согласно программе, принятой по итогам работы комиссий Коцебу и Левицкого, в течение 1880-х гг. была проведена определенная коррекция границ и количества военных округов. В 1881 г. упразднен Оренбургский военный округ, как утративший с образованием Туркестанского округа то военное значение, которое он имел прежде, когда являлся приграничным (пограничным). Дальнейшее его существование не оправдывалось также незначительным количеством расположенных в нем войск, которые были переданы Казанскому военному округу. В 1888 г. упразднен Харьковский военный округ, как «имевший относительно малое значение»[377]377
  Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III… С. 69.


[Закрыть]. Четыре его губернии (Харьковская, Черниговская, Полтавская и Курская) были присоединены к Киевскому, а две (Орловская и Воронежская) – к Московскому военным округам.

В 1882 г. к Западно-Сибирскому военному округу была присоединена Семиреченская область, и округ получил название Омского. Это было сделано для объединения в руках одного главного начальника военного управления в губерниях и областях, граничащих с Западным Китаем. В 1884 г., вследствие возросшего политического и военного значения владений России на Дальнем Востоке, возникла необходимость образовать особый округ из областей, прилегающих к Тихому океану и Восточному Китаю. Для этого Восточно-Сибирский округ подвергся упразднению и из восточной его части образован Приамурский округ, а на остальной территории бывшего Восточно-Сибирского создан Иркутский округ. Последний составили Иркутская и Енисейская губернии, а также Якутская область. В состав Приамурского военного округа вошли Забайкальская, Амурская и Приморская (с Владивостоком, имевшим особое военное губернаторство) области и остров Сахалин. Управление вновь присоединенной Закаспийской областью было устроено на основании изданного в 1882 г. положения, причем начальник области был в соответствии с ним оставлен в подчинении командующего Кавказским военным округом. Вследствие усиливавшегося значения этой области в 1890 г. принимается решение сделать управление области самостоятельным, подчинив его непосредственно центральным учреждениям, и устроить его по военно-окружному образцу, но в «усеченном» составе.