Текст книги "Складки (сборник)"

Автор книги: Валерий Кислов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

 
все одно
все одно и то же
однородно дно
и на ржу похоже
 

Они объявляли осиротевшему отечеству официальную общепартийную оттепель. Они орали как ошалелые. Они слегка журили за отдельные отклонения и огрехи, но оправдывали в силу объективных обстоятельств. С обиняками и околичностями отпускали из острогов, реабилитировали уже отживших или еще только отживающих за отсутствием состава преступления, восстанавливали в отъемлемых правах и напоминали о неотъемлемых обязанностях. Они организовывали обустройство одухотворенного светлого будущего и обосновывали лишения в обрыдлом настоящем. Однако сами определяли, обретали и обладали в обилии. Они объедались и обпивались. Они жирнели пальцами и тучнели выей, покрывали лицо олеем и обкладывали туком лядвеи свои. И темя волосатое их косневело в беззакониях.

У тебя, огражденного и ограниченного, ничего не спрашивали. Тебя, отмалчивающегося и отмаливающегося, отдавали на откуп твоим же опорожненным иллюзиям и опростанным надеждам. Тебе и твоим обидчикам разрешали сообща обживать и обустраивать отечество. Тебя обязывали созидать очередную юдоль общественного опустения. Отечество оттаивало, отогревался и ты. Ты, обескураженный и ожидающий облегчения и ослабления, осмысливал и оживал. Тебя окружали обшныры, обступали обыскиватели, отслеживали, но не обрабатывали оглядатаи; тебя не обвиняли и не осуждали, но, ожидая дальнейших ордонансов, обневоливали и оболдахивали. Олеумный прах с неба все падал и падал, осыпая тебя, а отпрыски твои и отпрыски твоих отпрысков одушевленно спрашивали, опрятно слушали и даже иногда осторожно высказывались в определяемых отчизной пределах.

 
одно к одному
все одно
суметь в суть самому
сквозь дно
 

Они объявляли: отечество в опасности. Они орали как ошпаренные. Без обиняков и околичностей призывали человека оборонять темное прошлое и светлое будущее. Оповещали о борьбе с идейными врагами. От твоего имени обосновывали, а затем отождествляли и обоюдничали. Они, одутловатые и оплывшие, обмеривали и обвешивали, обмызгивали и обмусоливали. А сами обладали и осваивались. Они жирнели пальцами и тучнели выей, покрывали лицо олеем и обкладывали туком лядвеи свои. И темя волосатое их косневело в беззакониях.

У тебя, огражденного и ограниченного, ничего не спрашивали. Тебя, отмалчивающегося и отмаливающегося, отдавали на откуп грядущим успехам и будущим достижениям. Отечество остужалось, и ты обмерзал. Тебя окружали обшныры, обступали обыскиватели, отслеживали и опять обрабатывали оглядатаи; тебя охмуряли и облапошивали; тебя обвиняли как отъявленного оглоеда и осуждали. Ты был как одинокий обессилевший овчар, бредущий лежа и не могущий лаять. Ты, обманутый и обиженный, оплакивал обеты и обещания. Отпрысков твоих за опрометчивый ответ и опасную оговорку отчисляли и отлучали; их отзывали куда следует, осуждали как надо и по всей строгости мирного времени отправляли в остроги и на острова, в обособленные зоны обезумья, а то и отсылали за пределы необъятных просторов отчизны.

 
все одно
все одно и то же
сук сукно стук в окно
на стороне настороже
 

Они объявляли: отечество в опасности. Они орали как обезумевшие. Без обиняков и околичностей призывали отстраивать общечеловеческое будущее, а также отвыкать, оправляться, очищаться и обеспечивать обществу человеческий облик. Оплазивые оглядатаи из особых отделов ожидали и не обрабатывали, но все равно отслеживали. С путниками и ополичниками открывали общества и сообщества. От твоего имени отмахивали обдуманно и организованно; отчаянно обособляли, оформляли и отправляли со счетов на счета. Они, одутловатые и оплывшие опрокидни, обманывали и обкрадывали. Они жирнели пальцами и тучнели выей, покрывали лицо олеем и обкладывали туком лядвеи свои. И темя волосатое их косневело в беззакониях.

У тебя, огражденного и ограниченного, ничего не спрашивали. Тебя, отмалчивающегося и отмаливающегося, отдавали на откуп грядущему обилию и довольству. Тебе и твоим мучителям разрешали сообща отвечать за огрехи и ошибки, а также очищаться на облагораживание отечества. Тебя обязывали обустраиваться в омерзении общественного опустения и в оптимизме неведения. Отечество оттаивало, и ты отмокал и отогревался. Ты был как обмерший овцебык, отпущенный обходить вокруг огромного овощного огорода. Ты, обнадеженный и осмелевший, оживал и отвлекался. Отрадные отблески озаряли тебя, а отпрыски твои спрашивали, слушали и высказывались, а отпрыски твоих отпрысков открыто обсуждали и даже острословили по поводу необъятных пределов отчизны.

 
все одно
все одно и то же
и чуть чудно
в чуть чужой коже
 

Они ничего не объявляли и ни к чему не призывали. Они орали как остервенелые. Без обиняков и околичностей отменяли ориентиры и еще больше обкрадывали: обособляли, организовывали, оформляли и отсылали со счетов на счета. Они, оборотливые и ориентирующиеся, отсуживали, отторгали, отчуждали; от твоего имени оттесняли, оттирали и оттеняли. Оглядатаи из особых отделов ожидали и не обрабатывали, но все равно отслеживали. Сообща.

С опросчиками делали тебя ответчиком и отчуждали. Они отбирали все, что было, и даже то, чего не было. Они, осоловевшие и оплывшие охлынцы, отмазывали, откупали, откатывали и обогащались. Они жирнели пальцами и тучнели выей, покрывали лицо олеем и обкладывали туком лядвеи свои. И темя волосатое их косневело в беззакониях. Они, одиозные оборотни, теряли облик и принимали обличья; оказывались то обгорелым орангутаном, онанирующим на офигуры, то голоносым орнитоподом, то ослом-онагром в опалесцентном ореоле.

У тебя, огражденного и ограниченного, ничего не спрашивали. Тебя как обычно оттесняли и отстраняли; тебе давали номер в очереди. Тебя брала оторопь общераспространенного неведения. Тебя, оскуднелого и отощалого, искушали обладанием и прельщали обретением, а ты, неимущий и немощный, брел по земле-ожеледи, что не одаривала; тебя опаливал ветер, и отмечала ржа. От тебя отщипывали каждый день, от тебя отслаивали каждую ночь. Ты, как ослепший в потемках, ощупью ходил в полдень меж трех осин и ораторствовал в овине, а отпрыски твои и отпрыски твоих отпрысков были как озлобленные обезьяны, огрызающиеся на оводов.

 
все одно
все нудней
и течет оно
между дней
и ночей
ты ничей
 

Они объявляли: отечество в опасности – и призывали к общечеловеческому гуманизму и общенациональному патриотизму. Они орали как оглашенные. Без обиняков и околичностей ожесточали. Отстраивали власть по вертикали, горизонтали и диагонали. Ответвляли империю в длину, ширину и глубину. Оптимально обеспечивали общенациональную идею, окучивая ее, как обруч или орало. Обдумывали гимн, стяг и герб. Опять окружали тебя осмотрщиками и осочниками, обрабатывали тебя особыми отделами. А сами, как обычно, обкрадывали и обворовывали: обособляли обособленное, оформляли оформленное и отправляли отправленное со счетов на счета. Они отбирали все, что было, все, чего не было, и даже то, чего быть не могло. От твоего имени обладали, все больше оттесняя, оттирая и оттеняя. Они жирнели пальцами и тучнели выей, покрывали лицо олеем и обкладывали туком лядвеи свои. И темя волосатое их косневело в беззакониях. Они, олицетворяющие и ознаменовавшие, обширяли чертоги и хранилища свои и увеличивали воскрилия одежд своих. Они, обмасленные и опойливые, любили предвозлежания на обильных пиршествах, председания в собраниях, приветствия и преклонения на сценах. Они, одиозные оборотни, теряли облик и принимали обличья; оказывались то обесцвеченным окапи с оловянным огузком, то обсклизнутым однорогим ориксом, то огромным окостенелым огурцом. Они оседали одесную, а ты ошуюю.

У тебя, огражденного и ограниченного, ничего не спрашивали. Тебя, отмалчивающегося и отмаливающегося, опускали в омут общественного обездолья. Тебя отождествляли с обрезком, обрывком, огрызком; тебя оставляли отвоевывать откосы и осколины под солнцем. Тебя, обывателя и остолопа, искушали обладанием и прельщали обретением, а ты, облинялый, отступал огородами, что орошались не для тебя. От тебя откусывали каждый день, от тебя отгрызали каждую ночь. Тебя опаливал ветер, отмечала ржа, обуревала жажда. К отпрыскам твоим относились на общих основаниях, отроков твоих, осолдаченных, отправляли отважно окочуривать и окочуриваться, а отрочиц твоих отпускали неограниченно обнажаться и продаваться как в пределах отчизны, так и вне оных.

 
все одно
всем дано
днем
или ночью
в нем воочию
что-то прочное отчуждено
что-то вечное отречено
 

Они объявляли: отечество в опасности. Они орали как одержимые. Оглашали отчаянную борьбу с общенациональным бедствием и общемировым злом. Без обиняков и околичностей ожесточали ради оптимальной охраны отчизны. Организовывали оргбюро, оргкомитеты и прочие официозные организации для обессмысливания и оболванивания. Оттесняли и отстраняли, все больше обижали и все чаще отказывали. Отслеживали и обрабатывали. Они, осовремененные и обновленные особисты, опять начинали обвинять и осуждать, но не переставали обкрадывать: обособлять обособленное, оформлять оформленное и отправлять отправленное со счетов на счета. Они отбирали все, что было, все, чего не было, и даже то, чего быть не могло, но выдавалось ими за быть могущее. Они жирнели пальцами и тучнели выей, покрывали лицо олеем и обкладывали туком лядвеи свои. И темя волосатое их косневело в беззакониях.

Они раздавались в длину, ширину и глубину, отстраивая по вертикали, горизонтали и диагонали оплот и опору в округах и областях. Огромные объемы общепринятого отбирания они объясняли ортогональной оптимизацией и обосновывали законом отрицания отрицания. Оптимизировали они себе, а отрицали тебя и подобных тебе, отверженных и отринутых. Они объективизировали, опредмечивали и овеществляли. Они, олицетворяющие и ознаменовавшие, расширяли чертоги и хранилища свои и увеличивали воскрилия одежд своих на орхестрах. Любили обильные пиршества и отдохновения под опахалами рядом с ореадами и одалисками. Любили обожание и овации, отмечали себя на орифламмах и обелисках, отливали себе одиозных кумиров: деревянных, бронзовых и каменных, окантованных обсидианом, ониксом и опалом. Одаривали себя от щедрот своих и определяли себя в олигархи. Они, обдувные и облыжные, опухали в осударевой особенности, гнили в олимпийской отдаленности. Они, одиозные оборотни, теряли облик и принимали обличья, оказывались то опрелой ондатрой в овальных оплешинах, то огромным оцинкованным омаром с отростком олеандра в охвостье, то однокрылым опоссумом, однобоко обросшим овчиной. Они, облаченные и озолоченные, определяли, как тобой помыкать, и присылали к тебе одноклеточных опричников, преднамеренно чуждающихся мерцаний совести и не ощущающих от этого ни малейшего стеснения. Они, отмахивающиеся и отплевывающиеся, отжимали из тебя соки, отдавливали мякоть и ожидали одобрения.

А ты, оскорбленный и осрамленный, и рта расширить не смел, лишь роптал тихо и плакал горько, и была земля твоя оскудевшая и реки обмелевшие притчею во языцех и осмеянием у народов. Шорох опадающего листа гнал тебя из дома, в трудах ты, одряхлевший и одрябнувший кожей, совокупно стенал и мучился вместе со всякими тварями. Ты, обтрепанный и обмызганный, ослабевал душой, отслаивался телом и отсыхал костью. Ты был как окольцованная онцилла, отбивающаяся от острозубых оцелотов. К отпрыскам твоим относились на общих основаниях: отроков твоих, осолдаченных, отправляли отважно окочуривать и окочуриваться, а отрочиц отвозили неограниченно обнажаться и отдаваться как в пределах отчизны, так и вне оных. Тебя, обшарпанного и ошарашенного, опаивали ячменной оковиткой и овсяной обливой – отравой аспидов; тебе отваливали очерствелые останки и остатки, отбросы и отстой, обкуски и объедки в блестящих обертках.

И мясо было не мясом, и рыба была не рыбой: ты ел и никак не мог унять голод. Ты опивался водой, отравленной органосилоксанами, и никак не мог утолить жажду, а затем, оплеванный и облеванный, брел в отсвете огней вдоль аляповатых отелей и особняков. Под околесицу охолощенных отплясывающих обаев ты сходил с ума от того, что видели очи твои и слышали уши твои. Тебя, неимущего и немощного, обольщали обладанием и обретением. Тебя, отчаявшегося и отмаявшегося, обаивали играть и выигрывать. Ты, обезволенный и обездоленный, играл и проигрывал то, что у тебя было, и то, чего у тебя не было, и никак не мог отыграться. Тебе, обрюзглому и облезлому, обрисовывали отличную чужую жизнь-объявление там наверху, а твоя собственная обесцененная жизнь, жизнь-объект, болталась перед тобою здесь внизу, словно гуано в проруби. Тебя оболванивали и обескураживали оккультизмом и озоновыми отверстиями, описторхозом и онейроидной опиоманией, и ты ощущал себя отвлеченным остроготом или отстраненным ольмеком в отрогах ориньякских отложений. Ты искал отдушину, а обретал отек и одышку. Ты бежал без оглядки, как обгаженный олень, и не мог остановиться. Ты, ощупанный и ощипанный, обмерзал в омерзении общественного опустения, тебя одолевал озноб, и лишь пепел отчаяния отстукивал в твоем сердце: «О! О! О!» Тебя обирали и приглашали откупаться; тебе затыкали уши и призывали внимать, закрывали глаза и предлагали завидовать, затыкали рот и звали отдать голос. Ты, оцепеневший и как бы отсутствующий, околевал. И не было у тебя сил ни отогреться, ни очнуться, ни отрезветь, ни опохмелиться. От тебя откалывали каждый день, от тебя отламывали каждую ночь, и небо было как железо в окисле, а земля как медь в окалине. Облака обволакивали солнце, и отдалялась обитель обетованная, и обреченно отворачивались оракулы. Ты, ослепший и оглохший, не оглядывался. Тебя, обалдуя и олуха, отождествляли с осколком, обмылком, оскребком; тебя отметали, как озубину, и отрыгивали, как оскомину. Ты был словно опостылый обглодыш, огарок, оплевок. Ты был словно обуза, однако в очках и с опытом отвержения. Но что ты, опытный оглузд, ощущал? Отрыв? Оцепенение? Осознавал ли ороговевшие образования в мозговых оболочках? Осмысливал онкологическую опухоль в отаре? Онтологию оскопленного овна? Обобществленной овцы? Опутанного осокой осьминога?

О чем ты вообще думал?

 
объегорили, объемелили, обкузъмили
обкорнали, обкургузили, окоротили
обескровили, обезглавили, обессмыслили
 

Определенная тебе вольность в объеме все уменьшалась и уменьшалась, уменьшается и уменьшается и отныне будет уменьшаться, пока не убудет, до тех пор, пока ты, одномерный и односторонний, отживаешь, то есть пока у тебя, опуевшего и охиздинелого, еще есть что отчетливо отдавать (даже если это всего лишь обесцвеченный голос) и от чего откровенно отказываться (даже если это всего лишь обесцененное право).

У тебя никогда не спрашивали. Ни опрежь, ни опосля. Не спросят и сейчас.

А они, то есть оно обло, озорно, огромно, стозевно и орет, все орет и орет…

РАСЧЕТЛИВОСТЬ

С детства его учили расчетливости.

Первые 24 года он брал от жизни то, на что рассчитывал. Он бился. Последующие 24 года он выбирал из жизни то, что рассчитал. Он пробивался. Последние 24 года он перебирал в жизни то, что уже не стоило считать. Он пробился. Рассчитался. Досчитался.

Четвертые сутки неизвестные в масках выбивали из него жгутами движимость, недвижимость, а заодно остатки жизни. Ненадолго обретая сознание, он вспоминал о расчетливости и жалобно поскуливал.

Задание: написать связный текст из 72 слов (не считая названия). Выполнение: написан связный текст, насчитывающий 72 слова (не считая названия), 402 знака (без пробелов), 472 знака (с пробелами), 7 строк, 3 абзаца, в которых уместилась описанная (кажется, достаточно убедительно) отдельно взятая 72-летняя жизнь.

III

РУССКАЯ ПРАВДА
или у.п.с. в эпоху новой благодати

Вряд ли сегодня кому-то надо объяснять, что такое «Русская Правда». Любой, даже слабо эрудированный и малосведущий в родной словесности россиянин сразу же вспомнит, что речь идет о сборнике правовых норм Древней Руси, и, разумеется, сумеет датировать его XI веком. При этом одни справедливо заметят, что слово «правда» употреблено здесь в значении «право» или «правило» (лат. iustitia); другие соотнесут создание «Правды» с правлением Ярослава Мудрого; третьи свяжут ее открытие с именем В. Н. Татищева. Кое-кто даже добавит, что сей историк, автор первого капитального труда под названием «История Российская», был еще и географом, экономистом, государственным деятелем, основателем Ставрополя, Екатеринбурга и Перми, а также лично участвовал в пытках заключенных по «слову и делу государеву» на Урале в тридцатых годах XVIII века.

«Русская Правда» – неотъемлемое понятие в российской истории и культуре. С «Русской Правдой» на устах выросло не одно поколение россиян; ее, можно сказать, впитывают с молоком матери, проносят через всю сознательную жизнь и передают благодарным потомкам. «Русскую Правду» – как основной письменный источник российского права – вот уже несколько веков изучают в школах и университетах, исследуют и комментируют ученые всего мира, обсуждают на научных конференциях и симпозиумах, на ее тему издаются многочисленные статьи, сборники и монографии, защищаются диссертации.

Одной из важнейших тем, занимающих ученых, является сравнительный анализ различных версий «Русской Правды». Как известно, Татищев обнаружил поздний вариант (считается, что более ранних не сохранилось), причем в укороченном виде. Эта так называемая «Краткая Правда» известна в двух списках Новгородской первой летописи младшего извода – Комиссионном и Академическом. В летописи младшего извода от 1016 года рассказывается о борьбе Ярослава Мудрого со Святополком, о его победе при Любече и начале его княжения в Киеве. «Пространная Правда» известна в более поздних списках (начиная с XIII–XIV веков) Кормчих книг, Мерила Праведного, других рукописных сборников и летописей. «Сокращенная Правда» существует в двух списках Кормчих книг XVII века. Обе эти «Правды» содержат в заголовке имя Ярослава Владимировича.

Нижеследующий текст, получивший сначала название «Красное на золотом», является одной из первых попыток воссоздать оригинальный свод наиболее полной «Русской Правды». Реконструкция опирается на три вышеупомянутые (канонические) «Правды», а также – учитывая приблизительность их датировки – использует исторически параллельные источники, в том числе апокрифические (и апофатические). Среди предшествующих документов стоит особо отметить церковный устав Владимира Святославича (996), летописную справку о деяниях князя Владимира (996) и первую запись на «Новгородском кодексе» (999). Из более поздних документов наиболее близкими и адекватными для данной задачи оказались «Слово о законе и благодати» Иллариона (1037–1050), «Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере» (1037–1054), общежительный студийский устав, введенный Феодосием Печерским (по списку из Константинополя, около 1068 года) и «Житие Феодосия Печерского» Нестора Летописца (1080-е годы). Для восполнения локальных лакун весьма полезные сведения были почерпнуты из трех следующих текстов: список «Толковых пророков» (с толкованиями Феодорита Кирского), сделанный новгородским попом Упырем Лихим (1047), а также «Изборник» 1073 года с включенным в него «Списком отреченных книг» и «Изборник» 1076 года со «Стословцем» Геннадия.

Воссозданный таким образом документ, несомненно, страдает стилистической неоднородностью и семантической несвязностью; грешит не всегда обоснованными «механическими» заполнениями и явной анахронической маркировкой; некоторые места нуждаются в более детальной проработке и ясной интерпретации. Однако, несмотря на все огрехи и упущения, этот труд следует рассматривать как первый пробный зачин, пусть не совершенный, но, безусловно, заслуживающий интереса и пристального внимания опыт приближения и постижения гипотетически полной и пространной «Русской Правды».

за упоминание всуе в особо крупных размерах	вплоть до имитации урезания крайней плоти на лобномместе у стен древнего кремля
за напоминание всуе при усугубляющих обстоятельствах	вплоть до имитации урезания бескрайней плоти в скоромной замани
за неуместное вспоминание вытесненного с тяжкими последствиями	вплоть до вытеснения несоответствующихкомплексов в волчьей сыти
за неуместное припоминание вытесненного с непредсказуемыми результатами	вплоть до вытеснения соответствующих и несоответствующих комплексов на авиамоторной шеломани
за несвоевременное поминание вытесненного, неподобающее званию или должности	вплоть до вытеснения остатков недовытесненного пред калным ёрником с последующим лишением звания, должности, а также любого подобия
за умышленное несоответствие букве и духу закона с одной формой вины	вплоть до ограничения отдельных видов деятельности по месту регистрации (келейно)
за вымышленное соответствие букве и духу закона с двумя формами вины	вплоть до запрещения некоторых видов деятельности по месту регистрации и проживания (келейно)
за неосознанное избегание соответствия при отсутствии допустимого повода	вплоть до жесткой фиксации в рамках законной допустимости на пристрастном гумне
за осознанное увиливание от соответствия при наличии недопустимого повода	вплоть до жесткой фиксации и удержания в пределах законной дозволенности при корсаковском подворье
за признаки оппортунизма, отзовизма и ревизионизма в разных сферах и областях	вплоть до ревизии мнемотехнических способностей на смрадном гурту
за покушение на нарушение отношений подчиненности и субординации	вплоть до корректировки принципов иерархии в устье чертовки-варварки
за отсутствие наличия общей лояльности в особо опасной форме	вплоть до установки и инициации механизма лояльностив старых мамырях
за установку на нецелесообразную ангажированность при выборе личной позиции	вплоть до переустановки программы безличной целесообразности на лутовяном купище
за ориентацию на беспринципное размывание границ между авторским и аватарским эго	вплоть до частичного поражения отдельных ориентиров в басманной лядине
за безответственное недоосмысление державного соответствия и традиционных духовно-нравственных ценностей в основе	вплоть до полного поражения всех ориентиров у отхожей опоки
за безудержное переосмысливание державного соответствия и традиционных духовно-нравственных ценностей в принципе	вплоть до любой нейтрализации всякой ориентации за ржавым разлоем («до первой звезды»)
за безосновательное отражение необоснованности личных действий в контексте	вплоть до блокировки основ выражения и воображения на сидякином валу
за намеренную практику вольнодумных сновидений, в т. ч. бредовых и кошмарных	вплоть до лишения покоя и сна в клязьмовой пуще
за недолжное проявление анархистского либидо в любых дозах	вплоть до подавления либидо на лобном месте у стен древнего кремля
за негожее изъявление сублимированного имаго в крайней степени	вплоть до проваливания памяти при очной ставке больше чем жизнь за праславянской гатью
за непотребную интерпретацию эпохальности в определенном духе	вплоть до уваливания памяти при заочной подставе меньше чем жизнь на якиманке-покемонке
за неподобающую трактовку знаменательности в определенном стиле	вплоть до раздрая памяти у крестьянской заставы ильича
за превратное толкование судьбоносности со злоупотреблением пристрастных и деепристрастных оборотов	вплоть до сужения и торможения некоторых зон сознания под вывихино-жулепино
за тенденциозную неактуальность и неактуальную тенденциозность освещения озаренности с разных точек зрения	вплоть до стирания соответствующих точек и ослабления зрения у распутяевского пруда
за одиозный формализм (в частности, тотальную липограмматизацию при переводе с польдевского языка) ради кощуны и похухнания	вплоть до публичного порицания и нарушения моторной координации посреди третьего сторублевского тракта
за концептуальную расплывчатость с явной целью наподличать и опаскудить	вплоть до публичного зазрения и вывода на чистую воду речки снеглинки у горлопанова тына
за терминологическую запутанность с очевидной целью напакостить и загадить	вплоть до публичного презрения и вывода на грязную воду речки яузы-кляузы пред ямским тупиком
за противозаконное проявление логики в выявлении излишних аналогий с определенной целью навредить и порушить	вплоть до модификации логического аппарата и нарушения психической схемы в южном зюзино-гаганово
за несуразные аллюзии на иллюзорность незыблемости и стабильности державной вертикали (утрата доверия)	вплоть до деперсонализации и дезорганизации личности через окунание в уметах тушинского удолья
за несообразные соображения о зыбкости и нестабильности державной вертикали, а также горизонтали и диагонали в период обострения борьбы по мере державного упрочения (вредоумие)	весь комплекс профилактических мер
§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§	§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§
за потакание злотворному поведению в разных сферах, чреватое формированием негативных умонастроений (т. н. демонстративная ущербность)	вплоть до общественного порицания и очищения на рабочем месте отбывания у охотничьего кряда
за поощрение зловредного поведения в разных областях, чреватое обострением негативных умонастроений (т. н. демонстративное юродство)	вплоть до публичного остракизма и экзорцизма на лобном месте у стен древнего кремля
за установку на готовность к несоблюдению распоряжений уполномоченного лица (хорьковость первой степени)	вплоть до принуждения к соблюдению с последующим возмещением в десятикратном размере морального ущерба, причиненного уполномоченному лицу
за предрасположенность к игнорированию требований правомочного лица (хорьковость второй степени)	вплоть до принуждения к соблюдению с последующим возмещением в десятикратном размере моральногоущерба, причиненного правомочному лицу
за настрой на неподчинение приказам должностного лица при исполнении (хорьковость третьей степени)	вплоть до принуждения к соблюдению с последующим возмещением в стократном размере морального ущерба, причиненного должностному лицу
за пагубное тяготение к восприятию заведомо чуждых концепций т. н. прав и свобод (подобострастие и низкопоклонничество)	вплоть до временного ограничения т. н. прав и свобод в после применения внешнего наблюдения в алавердыевой слободе
за тлетворное преклонение пред заведомо враждебными доктринами т. н. прав и свобод (махровое двуличие и двурушничество)	вплоть до частичного лишения т. н. прав и свобод после применения внутреннего надзора в благовещенской силяжи
за покушение на приготовление целенаправленного получения и хранения субстанций и материалов, могущих вызвать подозрение	– вплоть до изъятия подозрительных субстанций и материалов после применения пристрастного допроса в глухоманном порубе
за покушение на приготовление целенаправленной передачи и распространения инструментов и средств, могущих вызвать подозрение	вплоть до конфискации подозрительных материалов и средств после применения всех методов допроса и дознания в гавриковом буераке
за отказ от признания себя использованным контрацептивом и постановки на учет в качестве асоциального маргинала, безродного космополита, иностранногоагента, пятой и шестой колонны, предателя нации, врага народа, выродка этноса, изверга рода человеческого	вплоть до обмазывания смолой и вываливания в перьях на рогозьем погосте с запретом деятельности и наложением штрафа в размере, соразмерном степени вины
за волюнтаристский отказ от предоставления специализированным органам специальных услуг в специфических областях	вплоть до возбуждения и перевозбуждения уголовного дела с подпиской о невывозе тела на все четыре стороны
за произвольное приискание, изготовление и приспособление различных средств и орудий, могущих использоваться в неблаговидных целях	вплоть до условного привлечения и безусловного осуждения заподлицо на каширско-стромынском жальнике
за злоумышленное сокрытие, приравниваемое к утаиванию	вплоть до лишения всех знаков отличий, различий и приличий в золоторожьем ловище
за злокозненное недоведение до сведения, приравниваемое к укрывательству	вплоть до лишения статуса и жалования без права коитуса и обжалования на почаинском острове
за злонравное недонесение, приравниваемое к пособничеству	вплоть до лишения территориально-исторической и этнической принадлежности (т. н. «откударивание») в мочальном овраге
за стремление к антиобщественному объединению, приравниваемому к преступному сообщничеству (мандалада)	вплоть до насильственного окунания в проруби москвы-реки в дни великих, средних и малых праздников
за поползновение на неподконтрольное проникновение на контролируемое правовое поле	вплоть до чистки по второй категории в покровных мнёвниках с конфискацией движимости
за попытку неконтролируемого выхода на подконтрольную политическую арену	вплоть до чистки по первой категории на заточной плющихе с конфискацией движимости и недвижимости
за несанкционированное пересечение спецпункта в критический момент	вплоть до спецмер упреждения и «золотого» пресечения в челобитьевой гати
за несанкционированное нахождение на спецучастке в кризисный период	вплоть до спецмер нейтрализации в рухлядьевом бору
за несанкционированное пребывание в опасной близости или опасной отдаленности от спецобъекта спецназначения	вплоть до спецмер принуждения к покаянию на лобном месте у стен древнего кремля с последующим заключением под стражу и сажу на муравьиных горах
за нарушение спецрежима в спецзоне во время спецоперации спецорганов спецназначения в любое время (блуждание в сансаре)	весь комплекс исправительных мер
§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§	§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§
за однократное оглашение беспричинных усмотрений и беспочвенных воззрений, трактуемое как агитация	вплоть до нанесения незначительного урона и ущерба в нескучном саду им. м. пешкова («на дне»)
за неоднократное разглашение заведомо ложных знаний и неверных представлений, трактуемое как пропаганда	вплоть до нанесения легких и средних увечий, совместимых с жизнью, окрест сухаревой заимки (т. н. метод «номер 3»).
за многократное распространекие необоснованных сомнений в правомочности, левомочности и среднемочности инстанций, трактуемое как дискредитация	вплоть до нанесения тяжких увечий, кое-как совместимых с какой-никакой, а все-таки жизнью, в ссученном отвале
за беспрестанное изъявление антипатриотического примиренчества и антинационального лжепацифизма, приравниваемое к провокации	вплоть до полного отчуждения и нещадного сечения розгами на лобном месте у стен древнего кремля
за методичное посягательство на субъективное освящение и искажение должностной истины, трактуемое как хула и поругание	вплоть до притупления и помрачения пяти чувств путем удаления некоторых рецепторов и трансляторов в садово-самотечном приказе
за планомерное посягательство на опровержение и пересмотр державной истины, трактуемое как глумление и надругательство	вплоть до притупления и помрачения пяти чувств путем галоперидольного поражения зон вернике и брока в низюлинскомоскворечьи
за повсеместное налаживание неупорядоченных связей и нежелательных контактов, трактуемое как сговор с супротивным охвостьем и отрепьем	вплоть до демонтажа речевого и слухового аппарата супротив иван-да-марьиной рощи
за явную склонность к оголтелому очернительству органов (блядословие)	вплоть до изрядного смещения членов и органов оловянным симулякром на подлянке-хордынке
за явную склонность к огульной клевете на органы (гаждение)	вплоть до дробления членов и органов чугунным симулякром в зябликовой капотне
за злостное недеяние с использованием специальных практик и методик, приравниваемое к бездеятельности (паразитизм)	вплоть до выдворения, транспортации и депортации с последующей релегацией на канал имени державного суверенитета и территориальной целостности (третья выспа, пятая глездна, седьмой евразийский курган)
за злонамеренное неверие с применением специальных практик и методик, приравниваемое к бездуховности и неоязычеству	вплоть до закидывания нечистотами и побивания камнями на лобном местеу стен древнего кремля
за одержимую приверженность идеям исповедального раскольничества и конфессионального сектантства, приравниваемую к лукавству и изуверству	вплоть до ярого битья батогами на общецерковном и епархиальном уровнях с обязательным оглашением в свято-гатинской пойме
за неумолимое отстаивание атеистической диверсификации и светской фракционности, приравниваемое к латентному осатанению и бесовству	вплоть до вязьбы в зоне канонической ответственности патриархата и заключения в места временного содержания с обязательной отчиткой в студено-гомундяевском стане
за бессознательную гноеродную греховность первого и второго порядка, при усмотрении в действиях предмета наличия признаков	вплоть до наложения пут и временного удаления в места крайнего мытарства, забытые богами и людьми, с поражением в правах на 10 зим
за неосознанную прокудливую греховность первого и второго порядка, при усмотрении в действиях предмета наличия признаков	вплоть до наложения цепей и временного переселения в сторону угрюмой мысли, неподдающейся локализации, с поражением в правахна 25 зим
за осознаваемую окаянную греховность всех порядков, при усмотрении в действиях предмета наличия признаков	вплоть до наложения оков и колодок и бессрочного поселения в юдоль безмерной скорби, неподдающуюся определению, с поражением в правах на всю оставшуюся жизнь
за неразрешенную организационную инициативность и активность в тактически и стратегически важных секторах по предварительному сговору группой лиц	вплоть до запрета на поселение ближе ста верст от крупных городов с лишением пищи при критически низких температурах (т. н. «минус-сырокапуст»)
за недопустимую организационную инициативность и активность в сфере жизненных интересов по предварительному сговору группой лиц	вплоть до запрета на поселение ближе ста верст от крупных городов с лишением воды при критически высоких температурах (т. н. «минус-сухоед»)
за недозволенную подготовку индивидуальной мобилизации с предполагаемой целью пассивного противления державному целомудрию и благонравию (уговор)	вплоть до разборки и сборки «вслепую» вестибулярного аппарата на филёвских холмах да савёловских взгорьях
за несогласованную подготовку коллективной мобилизации с предположительной целью активного противления державному целомудрию и благонравию (заговор)	вплоть до разжимания мышц и растягивания связок в нижних мытищах-катищах (т. н. «дыбец»)
за подозрение на стремление к вопиющей дестабилизации стабильного	вплоть до обрывания ноздрей и точечного лазерного воздействия на оба полушария за трубецкими храмовниками
за подозрение на стремление к вопиющей профанации сакрального	вплоть до усекновения ушей и защемления седалищного нерва в спесивцевом вражке под неседальное пение)
за подозрение на стремление к вопиющей сакрализации профанного	вплоть до малого отлучения с одновременным зажиманием прямой кишки под смердо-лефортовым буйвищем
за подозрение на стремление к вопиющему осквернению пречистого	вплоть до великого отлучения с последующей энуклеацией в койракангасском подвое (т. н. «уклец»)
за подозрение на стремление к вопиющему порочению непорочного	вплоть до заражения определяемым веществом без цвета и запаха, например, радио-теллурием, сиречь полонием, на мило-новой просеке
за подозрение на стремление к вопиющему унижению возвышенного	вплоть до заражения неопределяемым веществом без цвета и запаха, например, фторидом натрия, на евсюковом капище
за предрасположенность к действиям, ведущим к разгибанию моральных скоб и духовных скреп с целью кощунстваи святотатства	вплоть до досконального скобения и скрепления парадигм жизнедеятельности на хорошевском торжище (т. н. «хорошее спрямление»)
за гадливое разномыслие, посягающее на державно-руководящую монолитность (противомыслие первой степени)	вплоть до истаивания очей и речей в потешной башне древнего кремля (т. н. «копец»)
за гнусное двоемыслие, посягающее на державно-административную сплоченность (противомыслие второй степени)	вплоть до электродной зачистки при воспроизведении на полную громкость «алябьего соловья» у рабфаковской вежи
за мерзостное инакомыслие, представляющее опасность для державно-коммерческой цельности (противомыслие третьей степени)	вплоть до соразмерного вытягивания жил (метод «жил-был да сплыл») в разумовских бескудниках
за отвратное переосмысление, представляющее угрозу для державно-конфессионального единства (противомыслие четвертой степени)	вплоть до дозированного выпаривания мездрового клея и компенсирующего впрыскивания кедрового елея в химкинской дубравке
за подлое противление державно-идеологическому здравомыслию с выбором различных модусов осмысления (противомыслие пятой степени)	вплоть до умиротворения мысли с помощью электросудорожной терапии на полудевичьем поле
за произвольное, а также непроизвольное извержение семени гендерного вольнодумства, чреватое культивированием физиологически неадекватной сексуальной ориентации и превратным толкованием понятия чадолюбия (срамоблудное извращение)	вплоть до приснопамятного оскопления (обрезания) на лобном месте у стен древнего кремля (под молебное пение с коленопреклонением)
за безыдейную неуклонность с целью ослабления и нарушения державного суверенитета и территориальной целостности (легкий сепаратизм)	вплоть до извлечения каждого второго позвонка на остоженке-голубянке (т. н. «спиногрызловье»)
за идеалистическую уклончивость вправо влево вверх вниз с целью ущерба и разрушения державного суверенитета и территориальной целостности (тяжкий сепаратизм)	вплоть до удаления пирамидальных клеток беца за люберцевым кряжем (т. н. «яровой изъян»)
за идейное уклонение от повиновения и ослушание с целью срыва державного строительства, трактуемое как вредительство	вплоть до знаменательного окрашивания и разминания ятр на лобном месте у стен древнего кремля
за сознательное неисполнение обязанностей или умышленно небрежное их исполнение с целью подрыва державного строительства, трактуемое как саботаж	вплоть до трехкратного прижигания жалкого узелка в области варолиева моста (по пепельным средам)
за злобесную способность к пособничеству социально-опасным, идеологически чуждым, неприятельским и вражеским элементам, трактуемую как измена (супостатство)	вплоть до экстракции спинномозговой жидкости с последующей возгонкой при краснознаменном вымоле
за аморальное расшатывание индивидуального бессознательного, трактуемое как индивидуальная диверсия (смутьянство первого кона)	вплоть до изъятия отдельных органов и тканей, представляющих коммерческий интерес за лихобойными буграми
за безнравственное разбалтывание коллективного бессознательного, трактуемое как коллективная диверсия (смутьянство второго кона)	вплоть до заливания мазутом и зашивания рта с отрезанием левой мочки уха и прибиванием мошонки к брусчатке у стен древнего кремля
за оскорбительное отрицание великой роли державной личности в истории державы, трактуемое как крамола и клевета (нигилизм)	вплоть до ременного кроения и точечной пересадки кожи круглым и квадратным стеблем в сталино-строгино
за причастность к коварному подтачиванию и подмачиванию державного авторитета, трактуемую как разжигание вражды и ненависти к кумирам и идеалам («либерастия»)	вплоть до выборочного обдирания коры головного мозга с проявлением нейрофибриллярных волокон на чермной пресне
за участие в вероломном умалении и уничижении державной власти, трактуемое как призыв к попиранию устоев и основ («оранжойдность»)	вплоть до сморщивания и избирательного стягивания лобных и височных областей (т. н. «струбцина») с проявлением сенильных бляшекв верхних куропатах
за организацию несанкционированного массового прибывания, пребывания и убывания в общественных местах с целью возмущения общественного спокойствия и устроения волнений и беспорядков (проведении гуляний, шатаний, шествий, мельканий, топтаний, стояний, лежаний, сидений, собраний, сборов, сходов, съездов, сплавов, слетов, пролетов, проездов, пробегов, проходов, ползаний, ерзаний и проч, проч.)	вплоть до локального обезвоживания и обезмозживания (метод «папаши убю»), а также частичного расчленения в сандармохском урочище
за явное выискивание и выведывание секретной, конфиденциальной или специальной информации с очевидной целью передачи внешним или внутренним врагам, трактуемое как шпионаж	вплоть до поясного погружения в диоксидо-серную среду на дно каштачного рва (т. н. «каштачная мокрядь»)
за совершение осуждаемых действий, могущих привести к распространению радикальных настроений и экстремистских тенденций	вплоть до клеймения и погребения живьем в мужичьем яре с правом эксгумации и реанимации (т. н. «жировоск»)
за совершение подсудных действий, могущих привести или ведущих к подстрекательству экстремистских происков и террористических поползновений	вплоть до захоронения живьем в ново-левашовской пустоши без права эксгумации и реанимации
за совершение предосудительных деяний, могущих привести, ведущих или приведших к учинению террористических актов и бандитских действий	вплоть до ВМН с безымянной кремацией и распылением праха в демьяновобедном лазу
за нанесение урона и ущерба своим словом или делом, своим умом или телом, актом либо фактом своего присутствия или отсутствия по предумышленному сговору в составе преступной группы, трактуемое как призыв к бунтарству, повстанчеству, мятежу с явной целью свержения законного державного строя	вплоть до ВМН с полным устранением нарушителя и следов его пребывания на скорбутовском полигоне
за совокупность административных нарушений и преступных деяний	вплоть до ВМН с тотальным упразднением нарушителя и следов его пребывания, а также членов его семьи в любом месте на всей территории державного пространства (т. н. «над пропастью во рже»)
за полный комплекс административных нарушений и преступных деяний	весь комплекс профилактических, исправительных и карательных мер всех видов вплоть до ВМН с абсолютной аннигиляцией нарушителя и членов его семьи до третьего колена в любом месте на всей территории державного пространства с последующим стиранием из коллективной памяти без права на возможное перерождение ныне и присно и во веки веков