Текст книги "Кровник (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Что-то внезапно изменилось. Никто бы и не смог толком объяснить – что именно. Просто произошло какое-то движение, и мягкая и теплая волна воздушных масс, теряя свою силу в плотном строю сосен и кедров, упруго толкнула в грудь, приподняла хвою с земли, прошлась по крыше заимки, рванула языки костра в разные стороны и ушла дальше, в глубь леса.

– Любуемся? – искаженный странными интонациями, какой-то нечеловеческий голос раздался из темноты со стороны натоптанной верхней тропы, куда не доставали отсветы костра.

Парни ошалело подскочили все разом. Первым пришел в себя Шаман. Он выдернул из чурбака остро наточенный топор и ощерился в страшной улыбке:

– Кто здесь? А ну, выходи на свет!

– Оружие убери! – выполняя приказание Шамана, к костру вышли пять человеческих фигур. Они все были одеты в странную одежду, больше похожую на облегающие комбинезоны глубокого черного цвета. Вроде бы люди, как люди. Но, мамочка, какие же высокие! Да еще эта худоба, делающая ночных посетителей похожими на гигантских оборотней-вампиров.

– Какого хрена по ночам шарахаетесь? – выдохнул Шаман, стараясь скрыть дрожь в руках. Топор опустил, но из рук не выпустил.

– Заблудились, – коротко ответил один из пришлых. Тот же голос, как и в начале. – Нам помощь нужна.

– Если ничего худого не держите – проходите к костру. На ночь глядя по тайге не стоит ходить. Разом с тропы сойдете и пропадете, – решил Шаман и расслабился.

Тунгус молча пожевал стебель травинки и демонстративно выплюнул. Не нравились ему эти приблудные. Галсан настороженно наблюдал за ночными гостями. Странно они выглядели, совсем не так, как нужно. Похожи на каких-то туристов, вон, рюкзаки за спинами, правда, лица скрыты капюшонами. Вот именно, что похожи. В тайге люди придерживаются определенных правил, традиций, условностей. Даже общение проходит на ином уровне, отличном от общения в городе. Курево, чай, вода – тот необходимый минимум, способствующий сближению незнакомых, в общем-то, людей. А здесь: убери оружие! Какое, к черту, оружие! Топор! Да и никто из тех, кто хоть раз ходил в тайгу, никогда не будет бродить по темноте, если только не заблудился. Но опытные шишкари никогда не будут бить шишку до изнеможения, когда солнце начинает свой путь к закату. Надо собрать битое, закинуть мешки за спину и еще добрых полчаса-час топать до своего табора, чтобы успеть сготовить ужин до темноты. Никто не бьет там, где стоит заимка. А здесь их чуть ли не на каждой сопке. Вот и приходится уходить или вверх, или вниз от жилья. Этих парней он не знает. Залетные, явно….

Сбивчивые мысли Галсана прервал тот же голос одного из гостей. Он, что, только один имеет право рот открывать? Другие молчат, но почему-то незаметно разошлись в разные стороны.

– Нам нужно до утра переночевать у вас? Это не проблема?

Вместо слов Шаман пожал плечами и подкинул дров в костер. По его спине прошелся холодок. Парень чувствовал угрозу от ночных визитеров, но никак не мог ее проанализировать.

– Если потесниться – хватит. А если нет – у костерка поспите, – сказал он после мучительной паузы.

Шаман был самым старшим в «семье», как он называл свою дружескую компанию, и право выносить важные решения принадлежало ему. Потому он и привык тщательно обдумывать каждое слово. Подозревая, что в вечернем визите странных гостей было что-то неправильное, непонятное, он все же рискнул. Под комбинезоном, облипающим тело, не было видно никакого оружия, но если бы гости решили применить его – они бы сделали это, не раздумывая. А так – просто пытаются психологически надавить на гостеприимство хозяев заимки. Ладно, у ребят есть ножи. Главное – не проворонить момент, если эти непонятные гости начнут рогозить, если только начнут….

* * *

Алекс остановился, учуяв дым от костра. Между деревьев ярко горел огонь, высвечивая углы приземистой заимки и большое количество фигур, сидящих на земле. Не рискуя спускаться дальше, он присел возле корневища поваленного бурей кедра и удовлетворенно посмотрел на индикатор, обхвативший запястье левой руки. Едва слышный писк сказал ему многое. Те, кого он ждал долгие годы, были уже здесь.

Хорошую штуку создали ученые на основе инопланетного артефакта. На месте стычки, где погиб брат Алекса, обнаружили какой-то маленький металлический предмет, больше походивший на стопорный карабин от какого-то ремня. Анализ вещи показал, что она состоит из редкоземельных сплавов металлов. Пришлось создавать прибор, который мог реагировать на присутствие такой комбинации сплавов в радиусе нескольких километров, тем более один из них четко «фонил», что облегчало поиск.

– От нас не уйдешь, сволочь! – прошептал Алекс и залез в яму, оставшуюся после вывала дерева, и, укрывшись за корневищем, уснул.

* * *

Рано утром, как только края стоящих над соседними сопками облаков окрасились в ярко-розовый цвет восходящего солнца, странные гости засобирались в дорогу. Занавесь тумана постепенно поднималась кверху, открывая взору поляну с погасшим костром. Шаман, вставший раньше всех с надеждой зажечь от остывающих углей новый костер, с жадным любопытством разглядывал ночных визитеров, отмечая непропорциональность их фигур. Руки длинные, головы удлиненные, спины чуть согнуты (одному, с властным взором в белесых глазах, иногда проскальзывающему под капюшоном, он сразу дал погоняло – Сутулый). Колени расставлены в разные стороны, образуя v-образную фигуру. Черты лица неуловимы, словно меняются ежеминутно. И комбинезоны хитрые, сливаются с зеленью леса. Классная ткань, принцип хамелеона. Полная абстракция. Пришельцы в тайге! Смех, да и только. Но Шаману было не до смеха. В воздухе витало нечто неуловимое, опасное для него и для его друзей.

Сутулый посмотрел на таежников и безапелляционно заявил, что они пойдут с ними в качестве провожатых.

– Братила, да ты с дуба рухнул! – весело изумился Лысый. – Ты скажи, куда тебе надо – так мы покажем, с удовольствием!

Произошло неожиданное. Толстый носок ботинка Сутулого влетел под коленную чашечку Лысого.

Крак!

Парень взвыл от боли и упал, схватившись за колено, даже не сделав попытки вцепиться в обидчика, чем он всегда славился в своем районе. И это обстоятельство тоже указывало на то, что все идет не так этим ранним прекрасным утром. Чтобы Лысый уклонился от драки? Да у него мозги отморожены, чтобы анализировать ситуацию! На ножи кидался! А тут завалился от одного пинка! Друзья оцепенели от неожиданности от такой картины. Первым все же опомнился Шаман. Авторитет не позволял ему созерцать красоты природы, когда обижают члена его «семьи». Он рванулся к Сутулому, сбив по пути одного из ночных гостей, даже не успев удивиться такому факту, и уже готовил кулак, чтобы обрушить его на обидчика. Какая-то сила рванула Шамана за плечо, развернула на сто восемьдесят градусов, а затем тяжелый удар в подбородок обрушил вожака на землю. Шаман мог поклясться, что в последнюю секунду он увидел, что его ударило. Бугристая наковальня с десятью отростками-шипами, отлепившаяся от бока комбинезона, причем находящаяся ниже рук.

– Плохо. Зачем так реагировать на просьбу? – голос Сутулого странно плавал, словно на заезженной магнитной пленке, а ничего не выражающие глаза обшарили напряженных Галсана и Тунгуса. – Вы хотите больших проблем?

Один из гостей рванул край комбинезона на груди и вытащил из его недр пистолет с длинной рифленой рукоятью. Каким образом он там помещался, если вчера никто его не заметил под облегающей одеждой? Оружие больше походило на автоматическую орбитальную пушку из фантастических романов, уменьшенную в сотни раз. Но перепуганным друзьям было уже не до выяснения конструктивных особенностей вооружения чужаков. Под прицелом оружия пропадает всякое желание с интересом разглядывать страшное чудо.

– Куда вам надо? – хмуро спросил и недобро сощурился Галсан.

– Чертово урочище, – ответил Сутулый, взяв на себя роль командира чужаков. – Кажется, так называется местность на северо-востоке этого района?

– Туда нельзя. Запрещено, – сглотнул слюну Галсан, – духи сердиться будут.

– Мы договоримся с ними, – вдруг усмешка исказила лицо Сутулого. – Вот так удача! Сразу нашли проводника!

Шаман со стоном пошевелился, приподнял голову и удивленно прошамкал разбитым ртом:

– Да ты глюкнулся? Какие духи? Пошли этих козлов нахрен!

– Ты видел, что они сделали с вами? – буркнул рассудительный Галсан.

– Стохс! – резко выдохнул Сутулый и кивнул в сторону застывшего Тунгуса.

Стохсом был тот, кто держал на прицеле пушки друзей. Он сделал короткий шаг к Тунгусу и приставил к его голове ствол оружия.

– Вы ведете нас в урочище – мы оставляем вас жить, – веско пояснил Сутулый. – Если вас не устраивает наша компания – скажите сразу. Закопаем всех под деревом.

Закопанными под деревом никому не хотелось быть.

– Сходили за хлебушком, – Лысый тщательно ощупал свое колено, и, не обнаружив большого ущерба, кроме опухоли, вздохнул тяжело и неспокойно. Накатило чувство неизбежной развязки, и отнюдь не благополучной. Нужно рвать отсюда, – мелькнула правильная мысль, но несколько запоздалая. – Если это сбежавшие урки – живыми нас они не выпустят. Их обещаниям верить – себя не уважать.

Таежники молча собрали свои вещи, скатали телогрейки и закрепили их к рюкзакам, потом закинули туда продукты, несколько суетливо залили из ржавого ведра едва разгоревшийся костер. Пришлые согнали друзей в середину колонны и дали команду двигаться. Галсана поставили проводником, рядом с ним шел один из чужаков.

Постепенно поднимаясь вверх по едва видимой тропке между зарослей лопоухого бадана и густого папоротника, они вышли на главную тропу, являвшейся лесной магистралью, по которой ходят таежники к местам битья шишки. Галсан повернулся боком к восходящему солнцу и повел отряд под конвоем к урочищу.

А пара внимательных глаз еще долго смотрела в сторону уходящей колонны. Человек не торопился спешить за отрядом. Он был впечатлен увиденным на таборе, и теперь пытался выработать свой план действий. Не ожидал он такого количества гостей, не ожидал.

Охотник.

Я шел за Стохсом, внимательно посматривая по сторонам. Местный лес таит в себе много сюрпризов, начиная от крупных и опасных животных вроде медведей и рысей, как их называют аборигены, и заканчивая банальными стальными капканами. Также можно было элементарно поскользнуться на сыром поваленном дереве, на камне и сломать конечность. Для нас это не смертельно, так как регенерация костей и тканей происходит очень быстро. Главное – правильно поставить шину в сложных случаях, но обычно обходились обычной правкой. Дернули – поставили на место кость, и порядок. Подождал два-три местных часа – и полный порядок. А еще мне не давала покоя непонятное оживление на орбите Оксигенуса. Бортовые радары моего челнока зафиксировали очень большое количество целей – спутников, которые беспрестанно проводили мониторинг околоземного пространства. Вероятно, нас засекли, и теперь хрутты знают, что я здесь. Вот почему решил не убивать сразу никчемный балласт кроме одного проводника, а взять всех в заложники. Это была наживка для тех, чьи черепа жаждал получить я. Истинные воины, с которыми можно и нужно драться. Такой трофей придает значимости, повышает статус в обществе. А глупые близнецы удивленно спрашивали меня, почему я не начал срубать головы хруттов. Вот в чем отличие меня от учеников. Глупы, невыдержанны, не имеют стратегии охоты.

Хрутты, вздумавшие было бунтовать, быстро поняли, что с нами шутки плохи. Я презирал аборигенов за их переменчивость, трусость и приспособленчество. Эти качества присущи многим землянам, даже среди воинов встречаются такие. Как сразу изменилась картина, как только эти лесные хрутты столкнулись с жесткой волей и безжалостностью моих младших братьев! Мы бы не задумывались над тем, как вести себя при встрече с ними, если бы не мое желание найти череп Великого Саджу. Сняли бы головы и изготовили бы из них первоклассные трофеи. Но мне претит такой путь. Слишком легкий и не удовлетворяющий моих амбиций.

Только в одном я не хотел признаваться своим ученикам: в своей нелепой ошибке, приведшей нас именно в эти леса. Я промахнулся, доверившись навигатору, почти на триста километров от того урочища, и теперь вынужден придумывать отговорки, чтобы сохранить жизнь проводника. Пришлось бросить челнок в непролазных дебрях, чтобы потом вернуться к нему. Прикинув расстояние, которое мы должны пройти пешком до реликвии, а потом обратно – пришел в уныние. Мы гарантированно увидим снег и почувствуем местные холода.

– Ааргис! – позвал я.

– Да, Высший! – ученик расторопно вырос передо мной, хотя доли секунд назад был позади и держал на прицеле хруттов с правой стороны тропы. Ему было наплевать, что под его ногами был валежник, стволы поваленных деревьев и густой кустарник, иногда вплотную подбиравшийся к дорожке. Он шел как земной медведь, свирепо поглядывая из-под капюшона на заложников.

– Задержись и осмотри местность, – приказал я. – Доложишь, кого видел, в радиусе трех километров. Кто это, чем вооружен, куда направляется. Не может быть такого, чтобы в эту пору никого в лесу не было. Хрутты всегда в это время делают запасы на зиму! Дикари!

Да, именно эта метаморфоза удивляла меня несказанно. Где-то строились города, шумели и ревели машины, возводились сооружения из различных компонентов, а здесь, буквально под боком – примитивное хозяйство, ручной труд и подножный корм. Не могу понять этого! Запускают в космос спутники и ракеты, и тут же ищут еду на деревьях! И почему черепа хруттов считаются ценным призом? Ну, да ладно, я не привык изменять правила игры, установленные Стаей. Однажды и навсегда было объявлено, что между нами и аборигенами Земли существует некий паритет, дающий право каждой из сторон разрешать исход боя по справедливости. Кодекс чести для наших рас! Причем в одностороннем порядке! Мне, честно скажу, такое благородство не нравилось. Никогда. К чему такое благородство? Думаем, что хрутты оценят наше душевное благородство? Да ну! Но придерживался правил, не переступал черту, включая свои сверхспособности для достижения победы. Даже когда хрутты в силу убогости своего мышления умудрялись нарушать все мыслимые пункты Кодекса, я терпел. Но эта Охота не должна стать для меня продолжением прошлой. За мной могут идти по следам те, кто жаждет крови за убитого родича. О нашем появлении уже знают, а это прямое указание насторожиться.

От размышлений меня отвлек вскрик одного из хруттов. Заложники стали терять темп, спотыкаться о вылезающие на тропу корни деревьев, выглядящие как толстые туши болотных змей Фомальпасы. Так и знал. Аборигены устали и начали сдавать. Так мы далеко не уйдем. Я без особой злости, для профилактики, пнул носком обуви под мягкий зад одного из них, придав тому некоторое ускорение. Вот так-то лучше!

– Шевелись, а то я уже теряю терпение! – для пущей убедительности добавил я с грозным видом.

* * *

Лысый – а это был он – тихо огрызнулся, словно подстраховываясь от ненужных неприятностей. Колено нехорошо опухло, но вроде идти можно. Пока он не разберется, что это за типы – не стоит дергать судьбу за хвост. Его напрягало то обстоятельство, что незнакомцы старательно прятали лица под капюшонами, и сколько бы Лысый не старался пристальнее взглянуть на них, неуловимо меняли ракурс, оставляя свой профиль в тени. Понимание того, что это не люди, пришло давно. И это открытие не давало повода для восторга. Чужаки вели себя агрессивно, и при любой попытке сделать какое-нибудь движение, расцененное ими как угроза, тут же били рукоятками своих то ли пистолетов, то ли автоматов. У всех таежников уже были синяки на боках и спинах.

Странная компания не собиралась сбавлять темп, и даже Шаман, испытывающий боль в челюсти, старался не отставать, нутром чуя волну угрозы, исходящую от фигуры Сутулого. Он был главным, он решал все вопросы передвижения и остановок, выбора привала и другие функции. Остальные четверо безропотно выполняли его команды. Так что надо быть осторожным в любом случае. Завалит на тропе, как пить дать, и даже закапывать не будет. Закон – тайга, прокурор – медведь. Выйдет на тропу, привлеченный запахом падали, утащит в глухомань, там и сожрет. И никто не найдет.

Шаман от неожиданной черной перспективы судорожно сглотнул слюну, сознаваясь самому себе (себе можно), что элементарно испугался, хотя всегда слыл в районе крутым парнем. Он реально никого не боялся, никогда. До сегодняшнего дня. Его не оружие чужаков испугало, а их холодная решимость добраться до определенного места, и угрозы не были пустым звуком. Шаман – в миру Серега Лапин – авторитет свой зарабатывал в уличных драках, отстаивании интересов своей «семьи», которую жители микрорайона, где он обитал, называли «кодлой». Не боялся идти на нож какого-нибудь идиота, только без оголтелости Лысого, а с твердой уверенностью, что его слово верное, а дело – правое. Именно эти качества парализовывали противника. Выйдя из возраста трудного подростка, он вырвался из-под опеки вечно пьяного отца и скандалистки-матери, поступил, к удивлению многих знакомых, в колледж на автомеханика, а не сгинул на малолетней зоне. Но с учебой что-то не заладилось: может, скука от ежедневных занятий, а может, нравоучения наставников – и он пошел работать в локомотивное депо. Оттуда его и забрали в армию. Отслужил свое и вернулся на прежнее место работы. Старые друзья его не забывали, с нетерпением ждали его возвращения на «гражданку». И снова понеслись вскачь пьянки – гулянки, сшибки в ночных подворотнях, попытки пристроиться к какому-нибудь криминальному бизнесу. Все как обычно. А в конце августа заходил с «семьей» в тайгу бить шишку, чтобы потом продавать ее скупщикам. Били долго, до первого снега, который в горах ложился рано. Нравилась Шаману тайга, ее запахи, шум кедров и сосен, утренние густые туманы, укрывающие белым невесомым покрывалом распадки. А когда шел дождь, укрывались в заимке, затапливали печку, и лежа на нарах, слушали умиротворяющий шум ливня, шуршащего по крыше.

Шаман никогда не причислял себя к людям, мыслящим в трудных ситуациях однобоко, стандартно, вроде «а что теперь со мной будет», «попрошу – не тронут» и прочей лабуды. Ему нужно было срочно реагировать в паскудной ситуации, в которую они неожиданно попали, пока не пришла беда. Однако проклятые пришельцы из ночи бдительно присматривали за своими пленниками. Попробуй сделать резкое движение – вмиг из своих странных пушек голову продырявят. Нет, с налету-повороту не получится. А значит, пока передвигаем ногами и усиленно думаем.

Я оглянулся и внимательно посмотрел, как Ааргис замедлил свой шаг и постепенно стал сходить с тропы, чтобы по расходящемуся радиусу осмотреть местность. Может статься, что ученик задержится на целый световой день, но выяснит, нет ли за нами слежки. Фактор случайности я сразу и решительно душил на корню. Нечего расслабляться. Дай хрутту хоть малейшую возможность или намек на самовольные действия – наделает бед. А мне не очень хочется везти домой прах погибших по дурости молодых Охотников. Конечно, мы сжигаем погибших, а не предаем земле, загаживая ее медленным гниением трупа. А давний эпизод с моим помощником в прошлой экспедиции на Оксигенус был продиктован практичностью и безопасностью. Нельзя хруттам давать возможность изучать наши тела. Эти дикари умеют выявлять слабые места своих противников и использовать полученные данные себе на пользу.

Я про себя вздохнул и сделал знак Ааргису, чтобы тот повнимательнее посматривал по сторонам, и даже будет лучше, если он спрячется в кустах и дождется погоню, буде такова. За Ааргиса я не боялся. Он найдет нас даже за тысячу шагов, даже если мы оторвемся от него на целые сутки. Обоняние у фомальпасца очень развито, как у животных.

Расстегнув на воротнике камуфляжного комбинезона ленту-«липучку», я слегка обнажил тело, чтобы ветерок, изредка налетающий откуда-то с вершин сопок, чуть охлаждал тело. Заложники вели себя тихо, не делали попыток героического нападения с голыми руками на вооруженных бойцов. У них отобрали даже примитивное оружие под названием «топор». Не знаю, я бы с таким железом легко отбился бы от нападающих. Но это же хрутты, они только делают вид, что сильны и храбры. Получили пару затрещин и успокоились. Или же затаили недоброе, и обдумывают план побега. Надо за ними лучше смотреть.

Алекс Карев

Бурундук сидел в трех шагах от человека на замшелом пне и с любопытством поглядывал на него, словно приглашал поиграть в догонялки. Знал, полосатый прохвост, что в этом деле у него нет равных. Алекс усмехнулся. Стоит только сделать шаг-другой, и зверек сорвется с места и исчезнет в бадане, который рос здесь в неисчислимом количестве. Его корень – хорошее средство от поноса. Завязывает желудок в тугой узел и намертво отбивает от походов в туалет. Алекс осторожно раздвинул лопух бадана и увидел синеватую – еще недозрелую – шишку, упавшую с кедра. Ветром сдуло, а бурундук не заметил. Подняв шишку, продемонстрировал ее полосатику. Бурундук возмущенно пискнул, привстал на задние лапки и завертел головой. Ладно, хватит, решил Алекс и шагнул вперед. Бурундука смело с пенька, и через мгновение он уже был на стволе кедра. А капитан нырнул в заросли молодого ельника, перегородившего ему дорогу. Он все время шел по склону параллельно тропе, по которой продвигались чужаки с заложниками, отставая от них на двести-триста метров. Да вот встреча с бурундуком застопорила движение. Но Алекс не боялся потерять тварей. Браслет исправно помигивал зеленым глазком диода, оповещая хозяина, что искомый объект недалеко, нужно держать ушки на макушке.

Ельник рос чуть ближе к тропе, и Алекс, продравшись через него, вывалился на небольшую полянку с густой травой, окруженную с трех сторон кедрами и лиственницами, и увидел одного из пришельцев. Тот стоял спиной к Алексу и медленно крутил головой, накрытой капюшоном. Сердце прыгнуло вверх от неожиданной встречи, а капитан, замерев, тихо шагнул назад, в ельник, и застыл, ругая себя за потерю бдительности. Он должен был предусмотреть такую ситуацию. Старший чужаков был очень умен, всерьез опасаясь преследования. Рука потянулась к поясу и сняла с ремня портативный прибор слежения «Каскад» со встроенной цифровой фотокамерой, специально разработанный для «Гюрзы». Помимо функции бинокля и камеры, прибор посылал данные с накопителя на спутник, а оттуда снимки в великолепном качестве могли рассматривать в оперативно штабе и корректировать ход операции.

Приникнув к окуляру, Алекс навел объектив на пришельца и замер, сумев унять биение сердца. Выбрав место, чтобы ветки молодой поросли не загораживали объектив, он стал ждать. Тварь почему-то медлила, но, в конце концов, повернулась в сторону капитана. Одной рукой она стянула с головы капюшон и уставилась немигающим взглядом туда, где затаился Карев. Приближенная оптикой фигура теперь предстала перед застывшим капитаном во всей своей красе, если можно было назвать красотой того, что увидел Алекс.

Голова чужака была слегка вытянута вверх, как у яйца. Череп покрывал темный волосяной покров, совсем как у человека. Глаза все-таки мигают, но редко. Зрачки не круглые, похожи на кошачьи, только скачут по горизонтали, светло-коричневые. Нос приплюснут, ноздри вздернуты вверх и постоянно раздвигаются, словно тварь нюхает воздух. Кожа темноватая, но не слишком отличается от кожи обычного жителя того же Аравийского полуострова. Алекс с любопытством ждал, не покажутся ли из полуоткрытого рта клыки. Нет, зубы как зубы, правда, заострены. Тело чуть угловато, непропорционально, верхние конечности можно с большой уверенностью отнести к рукам, а вот нижние отростки, похоже, служат как вспомогательные рычаги для тяжелых работ. Именно в ладони левого отростка тварь держала нож с зазубренным лезвием. Это обстоятельство становилось большой проблемой, если придется столкнуться в открытом бою с таким великаном. Многорукость – отличный функционал организма, сюрприз может прилететь откуда угодно.

Алекс нажал на спуск камеры, и бесшумный механизм запечатлел фигуру чужака, так и продолжавшего смотреть в сторону ельника. Потом еще раз, для подстраховки. Автоматика, конечно, сама настраивает параметры съемки, но лишний снимок не помешает. Мало что может произойти с предыдущим кадром. И капитан, кажется, понял, откуда такая диспропорция тела. Туловище оказалось короче ног. За счет длины нижних конечностей и выпирающих коленных суставов, создавался яркий портрет гигантского кузнечика, который мог ходить на задних лапах. Если фантазия, конечно, представит.

Но самое главное – твари были очень высокими, и числом их пять! Пять смертоносных машин, свободно гуляющие по его, Алекса, земле! И тварь, убившая его брата, наверняка, здесь. Еще вчера вечером, разглядывая пришельцев в ПНВ, ему показалось, что один из них – точно старый знакомый. Ведь Алекс долгие годы день за днем рассматривал фотографии, сделанные беспилотником во время преследования, и кажется, успел изучить слегка сутулую фигуру убегающего чужака в верхнем ракурсе. Это он, убеждал себя капитан, внимательно вглядываясь в освещаемого костром пришельца. Не может быть, чтобы один раз уйдя безнаказанным, у него не хватит духу вернуться обратно. Потянет, как тянет преступника на место убийства. Еще и подельников захватил!

Между тем Ааргис – а это был именно он – еще раз внимательно осмотрел поляну, деревья и просветы между ними и неожиданно растворился, исчез, словно его и не было. Алекс поморгал глазами, не веря в произошедшее. Действительно, пришелец испарился. Или это фокус из боевого арсенала чужаков, или здесь задействованы какие-то другие физические законы. Переступив с ноги на ногу, ощущая, как затекло все тело, капитан просто сел на землю и перевел дух. Он признался себе, что, столкнувшись вплотную с инопланетной тварью, осознал, насколько человек уязвим перед ней. Это заведомый проигрыш, надо сказать честно. Только хитростью, железной выдержкой и храбростью можно совладать с чужаками. Иначе никак.

Капитан достал из внутреннего кармана небольшой тубус, где хранились карты местности, тщательно разработанные им самим в течение нескольких лет. Так уж случилось, что после последней провальной операции по поимке пришельца, из Генштаба пришел приказ о создании особой группы, строго ориентированной на борьбу с инопланетными визитерами. Группа, получившая кодовое название «Гюрза», распределялась на несколько филиалов со своим оперативным штабом, чтобы можно было действовать автономно в случае часа «Х». Филиал, где служил Алекс, охватывал территорию Восточной Сибири и Забайкалья, а сам штаб находился в Иркутске. За три года, начиная с мая месяца и по сентябрь, капитан вместе с приданым ему топографом исходил многие сотни километров, нанося на карты лесные тропы, дороги, заимки, ручьи, священные для эвенков и бурят места, рудники, прииски – все точки, которые могли пригодиться в будущем. И такая работа шла по всей России, Америке, Китаю пусть и с разными вариациями – но люди готовились.

Алекс достал нужный ему фрагмент карты, нашел свое местоположение и внимательно рассмотрел тропу, по которой уводили заложников. Его палец легко скользил по ламинированной поверхности карты, отмечая перспективное направление. Пока никаких идей не было. Тропа шла по всей протяженности хребта, изредка разветвляясь в разные стороны. Но какие-то выводы можно было сделать. Чужаки не делали попыток выйти к человеческому жилью, старательно прятались, словно не хотели, чтобы их обнаружили раньше времени. Получалось, что у них была какая-то миссия, точка, к которой они шли. Заложники могут служить и проводниками.

Капитан Карев посмотрел на часы. Пора выходить на связь с оперативным штабом.

Иркутск. Оперативный штаб. Совещание

Полковник Тимохин раздраженно бросил на полированную поверхность стола яркую фотографию с физиономией, которую запечатлел Карев в лесу. Ну и рожа!

– Я слушаю, Федор Матвеевич, – сказал он, глядя в сторону майора Завьялова, руководившего координацией всех оперативников, находившихся сейчас в «поле». – Какие мероприятия начаты?

Завьялов было встал, но был остановлен жестом начальника и снова сел, оглядев совещание. Говорил с места.

– Самое главное и достоверное: пришельцы сели в районе села Турунтаево в Бурятии, оставили аппарат в лесном массиве, и никем незамеченные, углубились в тайгу. После обследования космического аппарата обнаружена поломка. Сама летающая машина не представляет собой что-то фантастичное. Освоить ее можно, но сначала предстоит вывезти ее из леса. Далее: наткнувшись на шишкобоев, взяли их в заложники. Четыре человека. Капитан Карев начал преследование, никаких попыток наладить контакт с заложниками не делал. Охраняются они бдительно. Пришельцев пять особей, все вооружены неизвестным нам оружием. Сильны физически, могут делать длинные переходы в течение дня. По последней сводке от Сэма чужаки постепенно сваливаются на северо-восток и спускаются с хребта. Есть предположение, что дальнейший их путь лежит или строго на север, или на Витимское плоскогорье. Никаких попыток нападения на людей не было.

Завьялов замолчал.

– А что у нас на этих направлениях? – полковник посмотрел на майора Цыренова, представлявшего структуры МЧС и специально приглашенного на совещание.

Невысокий коренастый мужчина с узким скуластым лицом кинул беглый взгляд на какие-то записи в своем блокноте и ответил:

– Если чужаки идут на север, то там, в основном, ведется золотодобыча. Работают несколько артелей, но вахта будет продолжаться до первого снега. Также есть несколько артелей по добыче нефрита, но только если они доберутся до Баунтовского района. В случае ухода тварей в сторону Витимского плоскогорья – то здесь, в основном, редкие поселения эвенков, и тоже нефритовая добыча, но ближе к Витиму. Это слишком далеко.

– Но ведь что-то тянет их туда? – задал мучивший его вопрос Тимохин. – Кто у нас кроме Сэма находится в том районе?

– Бес, товарищ полковник, – ответил Завьялов. – Мы уже связались с ним, и он выдвигается к месту встречи с Каревым. Вдвоем легче будет. Твари очень опасны. Капитан успел передать, что у них чрезвычайно развито обоняние. Постоянно нюхают воздух, ориентируются по запаху, что ли?

– Мы пригласили сюда одного специалиста с кафедры биологии, который любезно согласился помочь нам и, может, хоть что-то объяснит, а то результатов – ноль! – проворчал Тимохин, в душе, однако, понимая, что упреки зряшные. Какие результаты могут быть, если даже кусочка плоти чужака не удалось добыть? На основании чего изучать этих тварей? – Анатолий Сергеевич! Я даю вам слово, удивите нас!