Текст книги "Эффект пешки. Книга первая. Долгая дорога домой (СИ)"

Автор книги: Валерий Софроний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава пятнадцатая. Мужское решение.

Утро для большинства существ проживающих на планете Земля прекрасное время суток. Просыпаются насекомые птицы и дневные звери. Все вокруг наполняется жизнью. Но для привыкшего к праздности человека столь ранний час тяжек и обременителен. Вот и нашему герою, слегка обленившемуся и разбаливавшемуся в плане комфортного сна просыпаться, было до невозможности тяжело. Глаза едва разлипались, сопровождая состояние полудремы непрерывными зевками, но к шести часам утра Максимилиан стоял одеты и даже обутый рядом со входной дверью, нервно сжимая и разжимая кулаки. Любаша еще мирно сопела в уютной постельке, а вот-вот наш герой из-за всех своих скромных сил старался проснуться. Тяжесть век перебарывало сильное желание повидаться со старинным «приятелем». Максимилиан с предвкушением ждал момента встречи Федей.

В дверь деликатно постучались, Максим еще раз глянул в сторону комнаты, где мирно посапывала Люба, надрывно зевнул, а после открыл дверь и вышел на лестничную клетку.

Дорогой читатель, нет ничего скучней, чем работа полицейского в морозное раннее утро в почти глухих и нелюдимых гаражах. Когда Макс размышлял о грядущей работе, ему представлялся кропотливый дотошный труд со множеством выяснений различных фактов у разных людей. На деле же все оказалось на много прозаичнее. Поиск скупщиков цветмета прошел довольно рутинно и буднично. В кооперативе «Стриж» таковой имелся один, и пойманный алкаш с пакетом выпотрошенного медного провода без особых раздумий указал нужное направление и даже номер гаража. Далее опера, прикинув самую выгодную позицию для слежки запарковали авто таким образом, чтоб не мешать проезду местных обитателей, а за одно и иметь вид на основной проезд, к которому выходили дорожки со всех глухих отнорков огромного кооператива. А дальше начался процесс рутинного наблюдения – очень скучная и довольно нудная процедура, в которой Максимилиан себя не видел от слова совсем, а по сему, минут через двадцать сон взял верх, и наш герой отправился досматривать утренние сны.

Санек небрежно толкнул Максимилиана:

– Макс, глянь, это наш клиент?

Макс протер глаза и внимательно поглядел на проехавшую мимо красную Ниву. Машина бодро проехала несколько рядов гаражей и повернула на четвертом от места засады. Саня завел свой пассат и не спеша двинулся по главной дороге в том же направлении. Машину он вел нарочито медленно с тем прицелом, чтоб внимательно рассмотреть нужный ряд гаражей. Операм сегодня везло это была именно та самая нива. Машина остановилась у крайнего гаража почти у самого тупика. Из машинки вышел, а вернее вылез молодой человек. И этот человек Максимилиану был очень хорошо знаком. Пассат проехал по главной за угол ряда и остановился.

– Это он, – зло глядя в сторону поворота заявил Макс, – сомнений быть не может.

– Тогда работаем? – Гриня в предвкушении хорошей драки глянул на напарника.

– Калаши и броники в багажнике, – меланхолично отозвался Александр и с какой-то грустью глянул на обручальное кольцо, – тогда чего, обряжаемся и будем брать?

– Не спешите, – остановил ребят Макс, – нужно убедиться, что подельник в гараже. Чтоб никто из этих тварей не ушел от наказания.

Максим споро вылез из машины и осторожно заглянул за угол. Клиент распахнул заднюю дверь отечественного внедорожника и не спеша начал вытаскивать какие-то мешки и баулы. Вытащив все из авто Зарубин захлопнул дверцу багажника и оглядев длинную дорогу ведущую к тупику, постучал по железной двери гаража пяткой. Спустя пару минут дверца отворилась и из гаража показалась заспанная мужская физиономия. Подельники по нелегкому труду рабовладения бодро затащили мешки в гараж, и дверца закрылась. К моменту исчезновения похитителей за металлической дверью уже и Гриня и Саня стояли рядом изучая возможные подходы и пути отступления.

– А вот теперь самое время их брать, – подметил Макс и потер озябшие руки.

Саня нервно почесал голову все еще сильно мандражируя:

– Гринь, а может на хер эту петрушку. Звякнем Сергеевне пусть штурмовую группу присылает. На хер эти приключения?

– Да не ссы ты, – Гриня достал ПМ, передернул затвор, и глянул на ствол, – нас в армейке учили работать в тесных помещениях. К тому же на нашей стороне эффект неожиданности и подавляющее огненное превосходство. Лучше нету каратэ, чем в кармане два ТТ.

Гриня бодро подмигнул товарищу, тот продолжал колебаться.

– Саш, нельзя вызывать подмогу, – решил помочь Сидельникову Макс, – если эти скоты поймут, что их обложили они кончат девчонок.

– Чего?

Синхронно удивились опера и пристально уставились на Макса, стоящего рядом.

– Я, наверное, забыл вам рассказать, – начал придуриваться Макс, – три года назад, в поселке Листвянка пропала двенадцатилетняя девочка. Вера Толкина. Ее труп так и не удалось найти.

– И ты нам только сейчас об этом говоришь? – Гриня бешено сверкнул глазами.

– Я не был уверен до конца, что эта информация правильна. И вот еще что, как зайдете будьте осторожны. Эти ребята охотники. Это я к тому, что у них может иметься оружие в помещении.

– Ну чего? Сами их возьмем и деньги поделим или поддержку подождем? – Гриня еще раз пристально посмотрел на товарища.

– Да черт с ним! – на конец-то решился Александр.

– Отлично! Это по-нашему! Тогда я беру калаш и иду первым, а ты прикрываешь.

Фольксваген пассат остановился метрах в двадцати от злополучного гаража поперек, перекрыв на всякий пожарный выезд. Опера покинули салон и зависли у багажника. Гриня и Саня скинули куртки и принялись напяливать полицейские бронежилеты. Гриня отстегнул с пояса навесную кобуру и бросил свое основное оружие в багажник. Саня, уже обрядившись стоял рядом, разминая плечи и руки. Опера приготовились морально и физически, крышка багажника захлопнулась, и парни нацелились в сторону гаража.

– Стой, Сань, ты заведи мне тачку, а то ваша операция хрен знает сколько продлится, а у меня и так сопли, – Макс демонстративно шмыгнул носом стараясь показать всю плачевность своего удручающего состояния.

– Ладно, – не стал противиться Саня, – только вот что, если что-то пойдет не по плану, тут же звони Сергеевне.

В руках у Макса появился мобильный телефон.

– Сделаю, – пообещал Максимилиан.

Брелок сингалки с ключами от машины перекочевал в руки Макса, а опера с автоматами на перевес двинулись к злополучному гаражу. Гриня занял позицию на против входа нацелившись на дверь, а Саня, передернув затвор постучал прикладом в железную дверь. Ответом была тишина и спустя секунд сорок Александр повторил попытку, правда на этот раз он долбил сильней и уже ногой.

– Кому там неймется? – раздалось из-за двери.

– Сосед, у тебя крыша дымит! – проорал Гриня подходя ближе и выцеливая кого-то в еще не открывшейся двери.

Дверца начала отворяться и в появившуюся щель дулом вперед ввинтился Григорий Сидельников, приложив одного из насильников прикладом автомата. Следом за коллегой в гараж влетел и Александр. Вход в гараж был зашторен тканью, по этой причине было трудно понять, что там вообще творится. Наш главный герой, без особых раздумий вышел из авто, открыл багажник, из брошенной Григорием кобуры вытащил пистолет, проверил магазин, снял оружие с предохранителя, передернул затвор и неспешным шагом двинулся в сторону злополучного гаража. Несколько минут в запасе у Максимилиана было. Наш герой непринужденно встал на против двери, шагах в пяти, шапка на его голове отсутствовала, а пальто было расстегнуто, стоял он вполоборота, таким образом, чтоб пистолета в его руке не был видно выходящим из гаража. Суета в гараже уже несколько минут как прекратилась и сейчас было не ясно вышло ли с хомутать похитителей или нет. С другой стороны, так же не было слышно и выстрелов, что в свою очередь наводило на мысли положительные.

Беспокойство Максимилиана сошло на нет, когда дернулась плотная штора, прикрывающая входную дверь. Первым из-за шторы появился Гриня, он вел, а вернее даже вытаскивал неизвестного Максу парня, видимо того самого Юсупа. Руки молодого несимпатичного человека были сведены за спину и закованы в наручники, в данный момент этот субъект испытывал сильнейший приступ паники, зато Гриня «цвел и пах».

– Это они, Макс, там внизу в клетках две девчонки. Приз наш! – воодушевленно заявил Опер уходя с линии прицела.

Следом появился Саня, он вытаскивал за волосы знакомого надсмотрщика, и самое ироничное, что и у Федора руки были скованны за спиной.

– Сань, дайка я посмотрю, он – не он? – по-свойски попросил Максим.

Александр услужливо сделал шаг в сторону и заставил поддонка разогнуться, сделав пару шагов вперед, расстояние до цели было не большим, шагов пять. И глянув в глаза мучителю Максимилиан поднял пистолет и произвел два точных выстрела. Хлесткие раскаты отразились от стен, Федя пошатнулся и рухнул навзничь. Оба выстрела попали в цель, первый выбил глаз, а второй сделал аккуратное круглое отверстие во лбу. Это был первый раз в жизни Максима, когда он вообще стрелял из какого-либо оружия. Ошарашенные опера так и продолжали стоять. Максимилиан же поднял свободную руку вверх присел на корточки и положил ствол перед собой второй рукой. После он медленно поднялся, закинув руки за голову. В чувство оперов привел напарник мучителя. Юсуп заорал, попутно обмочившись и стараясь отползти от убийцы подальше уперся в ноги Григория. Поддонок трясся и нервно всхлипывал, умоляя не убивать. Осознание содеянного к операм пришло как-то одномоментно сразу и резко. Саня вскинул калаш, а Гриня попросту побагровел. На снегу у ног Максима лежал именно его ствол, казенное оружие из которого только что хладнокровно пристрелили человека. Не мешкая он пинком отшвырнул мучителя в сторону Сани и живо подойдя к Максу сбил того с ног, наш герой рухнул лицом в снег и даже не думал оказывать сопротивление. Опытный Гриня сноровисто заломил ему руки и туго застегнул на запястьях наручники. После зарядив от безысходности под дых, Григорий Сидельников протащил Максимилиана волоком по снегу и закинул на заднее сиденье машины:

– Только, сука, шевельнись и я клянусь тебе, я высажу в тебя всю обойму! – зло, сквозь зубы пообещал Гриня.

На этот раз Гриня не шутил, поступок совершенный Максом на самом деле сильно взбесил Опера и наш герой, чувствуя тонкую грань отгораживающую его жизнь от его же собственной мучительной смерти, даже не стал огрызаться или отбрехиваться.

В дальнейшие пол часа между почти всегда спокойными и безмятежными рядами гаражей произошло очень много различных событий. К гаражу под номером 24 начали подтягиваться зеваки приехали врачи на скорой, несколько отрядов ППС. Начальница соизволила появиться самолично. Следом за начальницей примчался внедорожник с Филатовой старшей. А апогеем всей этой картинки стали две девочки которых из гаража под руки вывели работники скорой. У Филатовой младшей все было более-менее нормально, она рыдала, когда увидела мать кинулась к ней на шею и все это сопровождалось пересудами репортеров не пойми откуда прибывшими к месту. А вот вторая девчонка выглядела словно затравленный зверь, в ее глазах не было воли, бедняжка вообще не понимала, что происходит вокруг. Она крутила головой словно затравленный зверек, тряслась, плакала и шарахалась от людей.

Когда ППСники и оставшийся в живых мучитель покинули место событий репортеры и большая часть зевак проследовали за ними, видимо сегодня в городке Углинск намечался знатный самосуд. Филатова старшая старясь оградить кровиночку от излишнего внимания затащила дочку в свой джип, и тоже собиралась отправиться восвояси. И вот в этот ответственный момент про скромную персону Максима Спицына соизволили вспомнить. Разгневанная Наталья Сергеевна сначала долго выслушивала героев этого утра, а после подошла к машине открыла заднюю дверь и практически выволокла Максимилиана с заднего ряда.

– Ты чего себе позволяешь! Тварь! – Наталья Сергеевна безбожно трясла Макса за отворот пальто, – ты хоть понимаешь, что ты подставил Григория, идиот? От тебя же требовали малого, найди их и все! А ты…

Сейчас Максимильян не понимал только одного, откуда вдруг перед ним возникла эта женщина и под этой женщиной подразумевалась отнюдь не Сергеевна, разговор был прерван самым грубым образом, в дело вмешалась разгневанная мать. Из недалеко припаркованного авто Филатова разглядела происходящее в десяти шагах и довольно скоро сделал свой вывод. Филатова старшая решила, что Сергеевна самостоятельно хочет наказать одного из поддонков издевавшегося над ее дочкой и решила ей помочь с этим благородным делом. В курс дела пока эту мадам не вводили, а по сему, Филатова налетела на Макса словно фурия, женщины колотила, терзала, царапалась и кусалась. В общем бедолаге Максу досталось по полной. Разгневанную мать на силу едва оттащили от беззащитного Максима два здоровых мужика. После мадам немного привели в чувство усадили в авто и отправили восвояси, а разговор с Максом решили перенести на попозже, когда страсти немного по улягутся.

Попозже затянулось на довольно долгий срок. Для начала силам полиции пришлось оборонять свой участок от неравнодушных граждан желающих переговорить с поддонком с глазу на глаз. Конфликт кое как разрешили. В усиление пригнали охрану из пенитенциарного учреждения № 74. После долгих увещеваний побушевав немного на холодке люди всё-таки разошлись. И уже во второй половине дня, Гриня и Саня засели писать объяснительные, почему, что и как вышло. Далее, ближе к вечеру, состоялась пресс-конференция, где чудо сыщиков представили репортерам и они, переминаясь рассказывали о своем героическом поступке, умолчав правда ту часть, в которой появился Максим. Максимилиан же все это время мирно отдыхал в отдельной комнатке для допросов. Теперь уже бывшие коллеги по отделу прониклись поступком недавнего стажера. И на сей раз Макс прибывал в полном одиночестве, но зато с кофе и печенюшками. Любой человек на месте Максима скорее всего прибывал бы сейчас в унынии, вот только Максим ликовала. Он совершенно не испытывал угрызений совести или ложного чувства стыда. Макс сделал все правильно, он это знал точно. Этому садисту была одна дорого – на тот свет. И он обеспечил поддонка билетом в одну сторону. Вот только все равно где-то на краю сознания неприятно зудела мысль о возможном грядущем сроке и расставании с потрясающей женщиной по имени Люба.

Первые посетители объявились только глубоким вечером, за окном уже смерклось и власть в городе перешла редким работающим фонарям освещающим своим слабым светом озябшие улочки. За входной дверью лязгнул засов и на пороге появился суровый, но уже отошедший от недавних событий Гриня. Молодой человек скользнул тяжелым взглядом по убийце, а после отошел в сторону пропустив вперед женщину. Женщина была хорошо знакома, звали ее Любаша, она имела очень расстроенный, если не сказать заплаканный вид.

– Ладно, Люб, я вас оставлю минут на десять, – учтиво и негромко произнес Гриня, крутя по сторонам головой, – только минут на десять, больше в ряд ли получится.

Люба шмыгнула носом и от души поблагодарила Сидельникова.

Как только дверь закрылась Макс соскочил со своего места и подошел к женщине. Люба уже не сдерживалась, крупные горькие слезы катились из ее ясных глаз. Люба подошла к Максиму и приложилась заплаканным лицом к его груди:

– За чем ты это сделал? – шмыгая носом и утирая слезы спросила Люба, – тебя же теперь посадят. Ты убил человека!

– Он не был человеком, Люб. Это был скот – тварь, державшая в неволе и насилующая двух несовершеннолетних девочек, – спокойно без малейших ноток сожаления произнес Максим, – поверь, Люба, если бы я поступил по-другому, то никогда бы себе этого не простил. Я человек, я мужчина. И я дальше хочу оставаться человеком и мужчиной.

Голос Максимилиана звучал спокойно и уверенно, так словно ничего выдающегося не произошло.

– А как же я? – Люба утерла слезы и поглядела в глаза Максу, – обо мне ты подумал? Я и так ждала своего мужчину много лет. А теперь ты опять исчезнешь, да еще и в тюрьму попадешь. За убийство дают большие сроки.

Горькие слезы интенсивно принялись капать на пол казенной комнаты.

– Люб, ну ты чего? – Максим попытался улыбнуться и поспешил утереть девушке слезы, – не переживай никто меня не посадит. Ну в крайнем случае дадут мне год условно. Поверь, если эта история всплывет начнётся такой общественный резонанс, мало никому не покажется. Этот человек был мразью и о его гибели особо сожалеть никто не станет. Люб, им проще будет договориться по-хорошему, проще говоря, закрыть на все глаза и сделать вид что ничего не случилось. Нежели дать этой истории ход или огласку.

Макс сам не верил в то, о чем он сейчас рассказывал. Он нагло врал женщине стараясь успокоить ее. Изначально он вообще планировал послать эту бедную буфетчицу лесом. Она выполнила свою роль и в ее услугах больше не было необходимости, вот только, почему-то не выходило таким циничным образом избавиться от этой любящей женщины. Все нутро бунтовало, а душа почему-то тянулась к ней, к такой теплой и домашней.

Неожиданное свидание пришлось резко прервать, обитая железом дверь резко распахнулась и на пороге появилась Наталь Сергеевна. Узрев неожиданную картину, она с гневом воззрилась на побледневшего Гриню нервозно поглядывающего куда-то в сторону.

– Сидельников, твою мать! У нас тут отделение полиции или проходной двор? Почему посторонние в допросной?

В общем, суровая начальница оторвалась от души и на сей раз досталось всем. Любе, которую Сергеевна торжественно пообещала упечь в тюрьму как пособницу, если та не исчезнет, Григорию Сидельникову за которым и без последнего инцидента числилось не мало косяков, дежурному, который нарушив правила пропустил не пойми кого к подозреваемому в убийстве и даже какой-то случайной труженице отделения полиции так не вовремя попавшейся ей на глаза. Орала Сергеевна остервенело и самозабвенно, ровно до тех пор, пока все эти лица не скрылись из ее поля зрения. В конечном итоге в допросной комнатке остались разорённая фурия и наш главный герой. Впрочем, запал фурии спал ровно в тот момент, как только последний подчиненный скрался из видимости. Блондинка прошла в допросную уселась на против Макса за столик, а после залезла рукой во внутренний карман своего кителя и достала небольшую фляжку.

– Я выпью, с твоего позволения, – теперь голос девушки звучал мягче, словно она не орала на подчинённых и не злилась на Макса несколько мгновений назад.

Пригубив из небольшой фляжки, Сергеевна продолжила:

– Спасибо тебе большое. Ты очень мне помог, Максим. Но, как понимаешь, отпустить тебя просто так теперь уже не выйдет. У нас с ребятами был вариант провернуть все по-тихому, можно было списать смерть этой падали на захват, вот только когда ты пристрелил этого поддонка, вокруг уже собралась небольшая толпа зевак. Можно было бы устроить тебе побег, но на твой счет из первопрестольной пришла четкая команда откуда-то с самого верху. Тебя нужно незамедлительно доставить в город герой Москву. Что с тобой будет дальше решать будут там.

– А почему не в Энске?

Наталья в ответ только пожала плечами. После она пригубила еще один глоток из фляжки предложила напиток Максу.

– Спасибо, Наташа, не хочу, – отверг предложение Макс, – и когда меня отправят?

– Завтра вечером Самолёт с Мало-Сахинского военного аэродрома, – спокойно и буднично отозвалась Наталья Сергеевна, – сопровождать тебя будет Григорий. Он должен будет передать тебя с рук на руки в аэропорту Шереметьево. Если будут какие вопросы помочь их прояснить. Мне очень жаль, но ты сам во всем виноват, – с грустью констатировала начальница.

– Я так понимаю, наш разговор подошел к концу? – тонко намекнул Макс на нежелание более общаться с Натальей Сергеевной.

– Похоже на то, вот только с тобой еще один человек желает пообщаться.

Наталья Сергеевна встала на ноги и двинулась к выходу. Но у самой двери она неожиданно остановилась развернулась и спросила:

– Максим, его бы по любому наказали, зачем тебе это нужно было?

Ответа так и не прозвучало. Сергеевна поняла, что на этом разговор закончен и без лишних слов покинула допросную, а ей на смену в камеру зашла Филатова. Женщина с большим стыдом и в то же время с благодарностью смотрела на спасителя ее дочери. Стыд особо ярко проявлялся в те моменты, когда женщина глядела на расцарапанную физиономию Макса.

– Наталья Сергеевна мне рассказала, как было дело, – сбивчиво принялась объяснять женщина, – вы простите меня дуру. Я просто приняла вас за одного из этих ублюдков и в тот момент. Просто…

Филатова искренне сожалела, ее захлестывали эмоции.

– Не берите в голову. Это естественная реакция. Я сам пристрелил одного из них именно по этой причине. А на вас, я зла не держу. Вы мать.

Следующие минут десять женщина слезно благодарила за спасенную дочь, извинялась за расцарапанное лицо и клялась сделать все, что только было возможно, чтоб Максимилиана не посадили. Максу были гарантированы: горячая поддержка местного населения, самая квалифицированная адвокатская помощь и самое главное поддержка в суде общественным мнением. И вот это уже было серьезно, когда Максимилиан убеждал Любу в несерьёзности обвинений сам он не воспринимал эти слова всерьез, ну не было у него подобного ресурса, а тут богатая и влиятельная женщина сама предлагает помощь. Весь сегодняшний день Макс раз за разом раздумывал, как ему жить дальше, отдаться в лапы суровой машине правосудия или постараться сбежать. Максимилиан уже почти уговорил себя бежать, но теперь в этом отпадала какая-либо надобность.

– Договорились, – довольно улыбнулся Макс и любезно протянул руку для рукопожатия деловой женщине, – вы поможете мне, а я забуду про свою расцарапанную физиономию.

Филатова пожала руку мужчине в ответ:

– Со своей стороны я сделаю все что смогу. Я вам клянусь. Я приложу все имеющиеся у меня возможности и поверьте у меня их не мало.

Филатова говорила искренне, об этом говорили, и мелкая мимическая моторика лицевых мышц и само поведение, в общем, слова этой женщины шли от сердца, а судя по рассказам той же Сергеевны Филатова была далеко не простой женщиной. Имелся за ее спиной какой-то сильный покровитель, ровно, как и связи для решения самых различных вопросов.

Когда все слова были сказаны а, обещания даны Филатова попрощалась еще раз напоследок, поблагодарив за спасение дочери и собралась было на выход, но Максимилиан ее остановил:

– Послушайте, еще такой момент на счет вашей дочери, – последняя фраза остановила ночную визитершу в дверях, – не стоит девочку показывать психологам. У нее имеются нездоровые склонности, скорее всего как у ее отца, – женщина развернулась и с удивлением глянула на Максима, – не поймите меня неправильно, я не имею представления кто ее отец. Просто некоторые негативные моменты иногда передаются от родителей к детям. В вас я ничего подобного не наблюдаю. И эти негативные черты характера от специалистов будет крайне трудно скрыть. Послушайте, не пытайтесь ее лечить, если вы не будете поднимать скользкие темы, то через несколько недель она вновь станет вашей прежней дочей.

Видимо, то, о чем сейчас говорил этот незнакомый юноша было понятно Филатовой. По крайней мере она прекрасно поняла о каких контрено чертах сейчас шла речь. Слова Макса добавили озадаченности во взгляде матери, женщина ушла из камеры под большим впечатлением. Одиночество допросной неприятно давило стенами на свободолюбивую натур Максимилиана, опять вокруг были четыре стены и небольшое окно, подпертое с обратной стороны металлической решеткой. Максим внимательно осмотрел помещение выбирая место для ночлега и даже собрался было прилечь. Но и на сей раз отдохнуть не вышло. Дверь в допросную открылась и в проеме появилась фигура Григория Сидельникова. Мрачный, утомленный мужчина тяжелым взглядом глядел на Макса:

– Собирайся, – спокойно произнес Григорий.

– А вот хрен тебе! Я с тобой никуда не пойду. Ты меня пристрелишь, или еще чего хуже поцелуешь.

Макс угорал, он прекрасно видел, что сейчас ему ничего не грозит, не то настроение было сейчас у терминатора местного разлива.

– Ха, ха, ха! Очень смешно! – невозмутимо произнес Гриня, – собирайся, я тебя повезу в Москву. Командировка у нас с тобой. В отделение я завтра не ногой, а по сему, пойдешь со мной сегодня.

Вечернее небо затянулось тяжелыми тучами, а столбик термометра заметно поднялся, суровые морозы отступил. Максимилиан по пятам следовал за молчаливым суровым Гриней стараясь не отставать, Гриня же напротив постоянно прибавлял шаг стараясь оторваться.

– «Твою мать! – осенило Макса, – да он же пытается потеряться из виду давая возможность сбежать!»

Улыбка умиления появилась на лице Максимилиана. Гриня да и все прочие, пока не знали о договорённости с Филатовой, и теперь всячески пытались помочь ему чем могли и Максимилиан, скорее всего, воспользовался бы этой возможностью, вот только теперь в этом было больше вреда чем пользы. Во-первых, его еще не до конца реабилитировали за первые обвинения, а побег пользы в этом деле не принесет, да и многие прочие причины не давали это сделать. Беглецу будет крайне сложно восстановить документы, беглецу будет тяжко решить вопрос с родственниками, особенно с матерью и уж тем паче, беглецу нельзя будет вернуться в этот город к теплой домашней женщине, к которой наш герой по какой-то причине сильно прикипел.

– Гринь, а куда мы идем! – крикнул вдогонку Макс, и ему явно почудилось, что опер негромко выматерился.

– У Любашки переночуешь, – угрюмо ответил Григорий, – завтра к обеду за тобой зайду и отправимся к аэропорту. И не вздумай смыться!

Тонкий двусмысленный намек Максимилиан понял по-своему и решил во что бы то не стало выполнить все требования сурового опера.

В этот вечер инициативу в помощи Максиму проявил не один Григорий. В квартире у Любашки две интриганки с хитрыми до невозможности глазами радостно встретили нашего героя. Пообщавшись еще минуток пятнадцать и пообменивавшись многозначительными взглядами Анютка и Гриня удалились восвояси, оставив Макса до утра с Любашей. Максимилиана особенно сильно умилял и тот факт, что Гриня – скупердяй и крохобор «совершенно случайно» оставил на пуфике у входа свой лопатник плотно набитый тысячными купюрами, а Любаша упорно делала вид, что его не замечает.

– Люб, я никуда бежать не собираюсь, – отвлек Максимилиан свою любовницу от суетной возни на кухне, – бежать прочь от такой женщины как ты – это дурость.

Барышня положила сырую тарелку в мойку и повернулась к Максу, казалось, она держалась из последних сил, вот-вот собираясь разрыдаться.

– Люб, мне Филатова пообещала помочь материально и общественной поддержкой. Ты ведь ее знаешь? – Любаша, только молча кивнула, – поверь мне совершенно ничего не грозит.

Максимилиан вплотную подошел к Любе и воспользовавшись мокрыми руками, залез к ней под халатик.

– И все эти ваши уловки, спасти заключенного Максима Спицына совершенно пусты и бессмыслен.

– Ну тебя ведь могут посадить, – Любаша начала несильно отпихиваться, включаясь в игру.

– Меня не посадят, – утвердительно заявил Макс, – максимально что мне светит – это год условно, а если я сейчас сбегу, мне никаким образом не удастся реабилитироваться, а это значит, что я не смогу восстановить документы, решить свои имущественные вопросы, примириться с Матерью и самое главное вернуться к тебе. Мне нужен один год, и я вернусь к тебе.

Люба молчала, то, что она сейчас услышала ей очень понравилось, особенно та часть, где «герой ее романа» сказал именно те слова, которые она очень хотела от него услышать. Волшебная фраза подействовала благотворно и сопротивление барышни живо сменилось на бурное участие. Этой приятной ночкой как следует поспать нашему герою, не удалось.

За всеми этими любовными утехами поспать Максу и Любаше не получилось, хотя и не очень-то и хотелось. Максим прекрасно понимал, что по пути в первопрестольную времени будет много выспаться он успеет, Любаша же, понимая, что любимого мужчину скоро увезут от нее неизвестно на сколько, брала от жизни все что было можно взять. Утром два утомленных любовника сидели на крохотной кухне хрущевки и пили кофе. Как исправная супруга декабриста, Любаша хлопотала у газовой плиты наготавливая Максу покушать в дальний путь. От процесса готовки барышню отвлек телефонный звонок. Люба поглядела на дисплей:

– О, сестренка звонит. Наверное, про тебя сейчас будет спрашивать.

– Люб, ты вот что, пока им про наш вчерашний вечерний разговор ничего не рассказывай. Просто скажи, что не сбежал и пока у тебя дома. Мне интересна, что Гриня на этот раз предпримет.

Любаша недовольно поглядела на ухажёра, но сделала именно так как он и попросил. Ближе к обеду, когда сам ссыльный «декабрист» наелся и уже было начал собираться на пороге объявились Анюта и ее будущий супруг. Максимилиан в трениках сидел на диване и с интересом наблюдал за новостями, причем новости были местные и самое поразительное, про вчерашнюю спец операцию с освобождением девочки ведущие молчали словно партизаны. Гриня зашел в зал и состроил недовольную физиономию.

Прощанье с Любашкой получилось какое-то скомканное. Ни каких пылких сцен, рыданий и обещаний. Все слава были сказаны ранее, оставалось только одно – сказать друг другу до свидания и разойтись как в море корабли. Максимилиан и Григорий Сидельников спустились вниз, во двор оставив двух женщин дома. Во дворе стоял под парами фольксваген пассат за рулем которого сидел Александр. Максимилиана усадили на заднее сидение, для приличия пристегнули наручники, не сильно, так чтоб создать видимость, и чудо немецкого автопрома понесло трех мужчин в небольшой городок Мало-Сахинск. Добрую половину дороги опера травили байки. Веселились, хохмили. В общем вели себя, как всегда. Зато Максимилиан имел угрюмый и весьма задумчивый вид. По всем параметрам выходило довольно странное дело. Вчера от лап садистов спасли двух девочек, причем одного из них пристрелили на глазах нескольких очевидцев, после, вечером был брифинг с репортерами, а сегодня утром в зомбо-ящике тишь да гладь.

Пассат резко начал сбавлять скорость и остановился на заправке перед въездом в небольшой город. Саня лениво потянулся, расправив руки и громко поинтересовался у напарника:

– Гринь, а может кофейку на дорожку?

– А давай, – с ходу согласился Сидельников, – за одно и в туалет схожу, а то с утречка не успел.

Опера вышли из машины, оставив Максимилиана одного. На торпеде скромно лежал нечаянно оставленный лопатник, который Григорий уже пытался безуспешно всучить нашему герою, а рядом с ним скромно ютился ключ от наручников. Казалось бы, намек яснее некуда. Макс проводил взглядом оперов, зевнул и накрывшись пальто завалился поспать. Вернулись граждане опера минут через тридцать, они шустро залезли в машину и захлопнули дверцы.