Текст книги "Последнее искушение дьявола, или Маргарита и Мастер"
Автор книги: Валерий Иванов-Смоленский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава тридцать первая
2.10. Иосиф Сталин. Вождь. Велик и ужасен
Сталин был велик и ужасен.
Он оставил великие свершения и ужасные преступления.
К. Симонов
Человек, в кителе, простого покроя, но из очень хорошего высокого качества, шевиота серо-защитного цвета, неспешными монотонными шагами ходил по кабинету. В левой руке его была погасшая трубка, правая цеплялась ладонью за борт кителя, застегнутого на все пуговицы, над второй пуговицей, если считать снизу. Волевое усатое лицо, несколько испорченное большими неровными оспинами, было задумчиво и сосредоточенно.
География его передвижения поставила бы любознательного наблюдателя в тупик. Он шел от окна к большому письменному столу, на краю которого лежала аккуратная стопка книг. Не доходя, неожиданно останавливался, замирал на месте, словно к чему-то прислушиваясь, разворачивался направо, на девяносто градусов и шагал уже в другой конец кабинет, к двери, прикрытой тяжелой коричневой портьерой.
За дверью находилась довольно скромная комната отдыха с диваном, маленьким столиком и двумя стульями. Комната эта продолжалась еще одной дверью, ведущей в туалет.
Однако и до двери человек с трубкой в руке не достигал двух шагов. Он вновь делал поворот, но уже меньше прямого угла и шел к большой карте мира, висевшей на стене и полуприкрытой, для чего-то шторками, будто она была секретной.
Возле карты он останавливался, внимательный, чуть прищуренный, взгляд его окидывал карту, на чем-то ненадолго задерживался и спешил дальше в сторону западного полушария. Хмыкнув, чему-то своему, человек разворачивался градусов на сто двадцать и направлялся к тяжелой дубовой входной двери.
Пытливый наблюдатель, несомненно, был бы удивлен такими перемещениями. Но его в радиусе, по меньшей мере, одного километра быть не могло.
Вождь находился в своем кремлевском кабинете-2, как мог определить его для других, если бы его спросили, личный секретарь генсека Поскребышев. Или в желтом кабинете, как называл его Сталин за цвет панелей светлого дуба, которые от времени пожелтели, придав стенам насыщенный янтарный цвет.
Он любил этот кабинет не только за его греющий душу цвет. Помещение это располагалось в левом крыле Кремля и выходило окнами во двор с видом на Москва-реку. Здесь было тихо и очень, по-домашнему, уютно. И думалось легко, спокойно и неторопливо.
А подумать было о чем. Проведенные чистки старых партийных чинуш, которые не понимали и так и не смогли понять, что на дворе уже другое время, неоправданно затянулись. Революционная знать, как их иногда называл про себя вождь, не постигла, что мыслить нужно не догмами марксизма-ленинизма, который Сталин, впрочем, всегда принимал за основу во всей своей деятельности, а категориями современной действительности, которые не оставляли времени на раскачку. И даже на перестройку они не давали времени – мировые процессы развития науки, техники, промышленности, своими темпами не оставляли места стереотипам старого мышления.
Ему горько было это осознавать, многие из старых большевиков были его сподвижниками и соратниками в нелегкие времена революционных потрясений и гражданской войны. Но от балласта следовало избавляться. И, как можно, быстрее. С запада надвигалась гроза. И хотя раскатов грома еще не было слышно, черные грозовые тучи уже сгустились над Европой.
Молодой хищник – германский милитаризованный нацизм, становился взрослой особью, ему требовалось все больше пищи. Он озирался пока вокруг. Но старые хищники подсказывали ему – вот куда надо держать путь. На Восток. Там самая легкая и богатая добыча. Ступай туда. А мы будем поддерживать тебя воем, а, может быть, и собьемся в твою стаю, чтобы совместными усилиями добить русского медведя в его берлоге. А, если не добить, так оттеснить его далеко в Сибирь. Пусть зализывает свои раны за Уральским хребтом…
Сталин свернул к столу и достал из ящика деревянный молоточек с резиновой набойкой, для того, чтобы при выбивании не царапался корпус выбиваемой трубки. Он выбил трубку о молоточек легкими ударами и вытряхнул пепел и несгоревший табак в урну, стоящую у тумбы стола.
Затем, не спеша, прошел в комнату отдыха и достал из специального сейфа нераспечатанную пачку папирос «Герцеговина Флор». Открыв темно-зеленую с золотыми надписями коробку, он достал и раскрошил одну за другой, три пахучих папиросы в трубку. Подумал и добавил еще одну. Чиркнул спичкой, разжигая трубку.
В этом сейфе лежали только несколько десятков пачек любимых им папирос, около полутора десятка разных трубок и несколько коробков со спичками.
Вождь знал возможности современных отравителей. Даже единственная спичка при прикуривании или разжигании табака в трубке могла стать причиной мгновенной смерти человека. В НКВД, в конце двадцатых годов, по его личному указанию была создана специальная лаборатория, занимающаяся изготовлением специальных орудий и средств умерщвления, где различным ядам отводилось первостепенное значение. Несколько недель назад он читал секретный отчет начальника лаборатории.
Сталин возвратился в кабинет и, попыхивая трубкой, возобновил свои хождения по причудливым маршрутам. Взгляд на расцвеченную разноцветными пятнами карту вернул его к тягостным размышлениям…
Советскому Союзу, с его новым политическим строем, только по этой одной причине, противостоял весь мир. Он – номинально, являясь руководителем партии, а де-факто – главой государства, стоял в одиночестве против старых, заматерелых политических волков. Все эти чемберлены, даладье, рузвельты и гитлеры мечтали об одном – уничтожить первое в мире государство рабочих и крестьян, созданное Лениным и сохраняемое им – Сталиным.
А, он был один. Даже внутри страны, на высшем государственном уровне, почти не было политиков и хозяйственников, на которых можно было, не просто опереться, но полностью положиться во всех делах. Старая большевистская гвардия занималась пустозвонством, словоблудием и созданием внутрипартийных течений и уклонов.
– Это, в такое-то судьбоносное время! Заниматься политическими дрязгами, вместо того, чтобы сжаться в один кулак и противостоять многочисленным врагам! – Сталин гневно вздохнул и поперхнулся дымом.
На надсадный кашель осторожно заглянул в кабинет порученец. Вождь махнул рукой, дверь закрылась.
Сталин понимал – войны не избежать. Причем, возможно на два фронта – с Германией на западе и Японией на востоке. Плюс союзники немцев в Европе, в том числе потенциальные.
С началом войны не исключались крестьянские бунты и восстания внутри страны, поскольку деревня жила очень тяжело. Он хорошо помнил «антоновщину», охватившую всю Тамбовскую и часть Воронежской губерний. Для его подавления, кроме Красной Армии, пришлось привлечь войска ВЧК, ВОХР и ЧОНа. Крупнейшее крестьянское восстание удалось вовремя локализовать и трудно представить, что было бы, если бы оно охватило всю страну. Устояла бы советская власть?
Тогда активность проявляли эсеры. Многие из них потом отреклись от своей партии и даже вступили в ВКП (б), занимают ключевые посты в органах власти и экономике страны. Но, наверняка, ждут момента, когда можно сбросить маски. Сейчас активизировались троцкисты, зиновьевцы и правые. Медлить нельзя. Необходимо вычистить и истребить всю эту контрреволюционную нечисть до начала неизбежной войны.
И вся его дипломатическая политика была направлена на возможно большую отсрочку этого момента. А, тем временем, в СССР невиданными темпами шла индустриализация народного хозяйства. Было начато полное перевооружение армии новыми образцами военной техники и вооружения. Пересматривались доктрины ведения современной войны.
Но начатая перестройка шла тяжело. Мешали старые партийные кадры с их ограниченным и заскорузлым мышлением. Он менял их, ставил на ключевые хозяйственные и военные посты молодых и энергичных специалистов, закончивших уже наши, советские, высшие учебные заведения, не скованных старыми отжившими понятиями. И они доказывали свою нужность и полезность конкретными делами.
Однако партийные ветераны, участники российского революционного движения, всеми силами цеплялись за власть, за управленческие функции, в которых они ничего не смыслили, за высшие командные посты в армии. Они заседали в президиумах различных съездов и конференций, говорили красивые речи, призывая добить мировую буржуазию, строили планы развития мировой революции. Сидели бы, получали свои заслуженные пайки, пансионы и пенсии. Так, ведь – нет. На каждом шагу стараются показать, что он – верный ученик Ленина и руководитель ленинской партии, не прав. И они лучше его, Сталина, знают, как строить новое государство.
Ничто не может стоять на месте. Что не идет вперед – то идет назад. Хочешь служить – послужи. Не Сталину послужи. И даже не партии. Народу послужи. Как говорил великий русский поэт: «Народу будь любезен».
Некоторые старые сподвижники – те же Ворошилов, Лазарь Каганович, Молотов, Кулик, Буденный и другие, если и не пытаются идти вперед, то хотя бы, смотрят вперед. И уж, во всяком случае, не мешают перестроечным процессам в политике, экономике и вооруженных силах…
Кстати, позже, в июне 1941 года Буденный, командовавший Юго-Западным направлением и Ворошилов – на Северо-Западном направлении не дали немцам устроить ни одного «котла». Сотни тысяч советских солдат попали в плен на Западном направлении, которое обеспечивал генерал армии Павлов – выдвиженец и воспитанник Тухачевского и Уборевича…
Сталин остановился у окна и вгляделся вдаль. Весна 1936 года была затяжной, повсюду лежал сероватый снег, Москва-река еще и не думала вскрываться. Небо было затянуто унылыми, по-осеннему, тучами. Трубка вновь потухла.
– Сыроватый табак? – подумал он и зачем-то понюхал трубку. Пахло, как обычно.
От балласта старых, тормозящих работу кадров, следовало срочно избавляться. Если бы человек в простом, без знаков различия, военном кителе мог заглянуть в будущее, с его новой терминологией и емкими понятиями, он сказал бы, – ничего личного. Это была государственная необходимость. Сталин подошел к стопке книг, лежащих на краю стола и вытащил из середины голубоватого цвета книгу.
«История Флоренции» – черный заголовок и автор Никколо Макиавелли, итальянский политик, историк и писатель. Этот мудрый средневековый политический деятель считал допустимыми любые средства ради спасения государства. Сталин разделял его точку зрения. Надо было спасать молодое советское государство, детище революции и его – Сталина тоже.
Тот же Гитлер для спасения государства пожертвовал своим ближайшим сподвижником Эрнстом Ремом и его штурмовыми отрядами, когда последний вознамерился разогнать вермахт и заменить его вооруженным народом, в лице своих штурмовиков, то есть, по сути, готовил государственный переворот. Ибо, без армии, государство таковым не является.
За два года Генрих Ягода, назначенный наркомом внутренних дел СССР, кое-что сумел сделать.
Он подошел к столу и взял представленную наркомом НКВД справку. В 1933 году в местах лишения свободы содержалось 334 тысячи заключенных, в 1934 – 510 тысяч, в 1935 – 991 тысяча и на 1 апреля 1936 года – 1 миллион 6 тысяч. Почему раскручивавшийся маховик репрессий вдруг забуксовал?
Да, проведены хорошие показательные процессы по контрреволюционной подпольной организации «Московский центр», по, так называемой, «рабочей оппозиции» во главе со старым большевиком Шляпниковым. Даже в самом Кремле арестованы участники террористических групп, окопавшиеся в комендатуре и правительственной библиотеке. Но, почему Ягода медлит с этим отребьем – Каменевым, Зиновьевым и их многочисленными сообщниками? Отчего органами НКВД не пресекается антисоветская деятельность Бухарина, Рыкова, Крестинского, Раковского и других деятелей, стоящих в оппозиции к нему, Сталину, а, значит и к партии, и к советской власти.
В последнее время запущенная машина очистки государственного аппарата явно сбавила обороты. Неповоротлив стал Ягода. Возможно, умышленно неповоротлив. Выжидает? Тоже возможно. Ведь вся информация о происходящих в государстве внутренних процессах стекается к нему. Он знает о брожениях в среде военных. Но докладывает не все. Далеко не все.
Вождь был умен и предусмотрителен. Параллельно со сведениями, регулярно поступающими из наркомата внутренних дел, у него были и другие источники информации, предоставляющие возможность сличать полноту и достоверность докладных Ягоды.
В 1924 году им было создано Разведывательное управление Красной Армии. Разведывательное управление Штаба Рабоче-крестьянской Красной Армии – вот как оно вначале именовалось. По воле Сталина возглавил его Берзин Ян Карлович, чекист, участник революций 1905–1907 годов, Октябрьской и Февральской, а также гражданской войны.
В начале тридцатых годов Сталин укрепил его материально, по его поручению за границей были закуплены новейшие технические средства слежения и различные криминалистические приборы. И теперь вождь получал свежайшую информацию о творящихся в армии безобразиях. И не просто, на бумаге, где можно выдумать все, что угодно и, поди, проверь, а подтвержденную подслушивающей и записывающей аппаратурой.
В конце сентября прошлого года Сталин лично прослушал разговор, состоявшийся, тогда же, в пещере, рядом с Пятигорском, между заместителем наркома обороны СССР Михаилом Тухачевским и несколькими высокопоставленными военачальниками – Якиром, Уборевичем, Гамарником, Корком, Эйдеманом и некоторыми другими. Речь шла о возможном военном столкновении Советского Союза с панской Польшей и нацистской Германией, в будущем, возможно, объединившимися в военный союз.
Они обсуждали только что вышедшую книгу польского политика В. Студницкого «Политическая система Европы и Польши». Она сейчас лежала на столе у Сталина, в числе других книг, подготовленных им для чтения и изучения. В этом серьезном теоретическом труде излагалась доктрина нападения на СССР совместно Польши, Германии, Финляндии и Японии и дальнейшего расчленения социалистического государства.
Военные ругали его – Сталина, который якобы не понимал основ современных военных действий и, под влиянием Ворошилова и Буденного, делал главную ставку на конницу. Это была явная чушь. Именно, по указанию Сталина в стране разворачивалось танкостроение и передовая авиационная промышленность. В армии начали формироваться механизированные корпуса и авиадесантные дивизии.
Но дело было даже не в этом.
Он навсегда запомнил, хорошо знакомый, шипящий голос Тухачевского, усиленный замкнутым пространством грота, – Усатого надо убирать! Иначе он уберет нас всех!
А все промолчали – значит, согласились.
Наивные солдафоны! Будто вождь не мог не обратить внимания на то, что в пятигорских здравницах в сентябре, в одно и то же время, решили отдохнуть почти все командующие ключевых военных округов и другие видные представители советской военной элиты. Конечно, они были взяты под плотное наблюдение. Но Ягода не доложил. Доложил Берзин.
И, что же? Разве Сталин после этого стал их преследовать?
Лишь Август Корк был освобожден от обязанностей командующего Московским военным округом и переведен начальником Военной академии имени Фрунзе. Небезопасно было оставлять его на этом округе, в центре которого находилась Москва, в Москве – Кремль, а в Кремле он – Сталин.
Все остальные остались на своих местах, причем, главнейших местах Красной Армии.
Иона Якир продолжал командовать войсками Киевского военного округа, Иероним Уборевич – Белорусским военным округом, Ян Гамарник остался на посту первого заместителя наркома обороны и одновременно начальником Политического управления РККА.
А, Михаила Тухачевского Сталин еще и повысил в должности, сделав первым заместителем наркома обороны. Но он не унимался и продолжал вести подрывные разговоры. Не в пьяном виде и на кухне, что еще можно понять…
– Что же хочет этот пучеглазый Наполеончик? – рука вождя отыскала в стопке книг томик Тарле «Наполеон». Полистала его в начале книги. Память ему не изменила. 18 брюмера 1799 года дерзкий корсиканец, дослужившийся до чина бригадного генерала, совершает государственный переворот и устанавливает свою диктатуру. Его «избрали» вначале первым консулом, а в 1804 году провозгласили императором.
– Хочет стать Наполеоном, совершив, по его примеру государственный переворот? – Сталин почесал концом трубки подбородок.
Он, как всегда, оказался прозорливым.
Даже немецкий военный журнал «Дейче вер», в связи с казнью Тухачевского, 24 июня 1937 года писал:
«… Тухачевский готовил переворот для того, чтобы объявить национальную военную диктатуру во главе с самим собой… Наводит на размышление тот факт, что к Тухачевскому присоединились три таких известных представителя младшего поколения, как Уборевич, Якир и Эйдеман… Если при этом учесть самоубийство Гамарника… то дело становится еще более серьезным. Тухачевский хотел быть „русским Наполеоном“, который, однако, слишком рано раскрыл карты, либо же, как всегда, его предали в последний момент. Каганович – Сталин являются снова господами в стране, и Интернационал торжествует. Надолго ли?»
Но до этого времени было еще больше года.
В делах государственных – не место эмоциям. Сталин старался исходить, прежде всего, из интересов государства. Он не был подвержен эффекту первого впечатления. И не принимал мгновенных, навеянных гневом, решений, если ситуация этого не требовала и можно было подождать с вынесением окончательного вердикта.
– Что же хочет этот Наполеончик? – Сталин был искренен в своем недоумении.
Разве он затаил злость на него за неудачный поход на Польшу? В том поражении они обвиняли друг друга, и стали врагами на долгие годы.
Но, разве он взрастил ненависть к нему?
Нет. Напротив, он дал ему маршальскую звезду, еще ничем не заслуженную. Понадеялся, что Тухачевский еще молод, но образован и неглуп. Как командир высшего звена небесталанен. Рассудителен, поэтому поймет и пойдет в ногу вместе с ним, со Сталиным.
Он забыл всю прежнюю враждебность Тухачевского. Ну – не забыл, вождь ничего не забывал, просто отложил в сторону. Ради дела. Нужно было дать теоретическое обоснование новым военным доктринам, а способных офицеров и генералов было мало. Почти все носители русской военной мысли были истреблены. Кто германцами, кто комиссарами в кожанках, кто Троцким.
Новая военная элита избрала другую дорогу. Нельзя отдавать им армию. Они предадут его в первый же день войны. И даже, раньше. Нет, они его уже предали. Его – продолжателя дела Ленина, главного строителя государства, принципиально нового типа и создателя новой армии. Придется разбираться и с военными. Не сейчас, сейчас другие проблемы, другие враги.
Дойдет очередь и до военных. Только следствие там должно пойти по иному пути. Незачем раскрывать истинные побудительные мотивы военной верхушки, чтобы не подавать примера другим. Формулировки должны быть четкими и стандартными – измена родине, шпионаж, вредительство. И все это на почве бытового разложения, благо материалов об этом хватает. И советским людям это понятнее.
Кстати, о следствии. Что там за секретные материалы представил Ягода.
Он сел в кресло за стол и открыл одну из лежащих на нем папок. Папка темно-красного цвета носила гриф «совершенно секретно».
«… неизвестный, обмотанный куском грубой серо-белой ткани, со следами крови, босой, с непокрытой головой, задержан постовыми милиционерами 11 февраля 1936 года в районе 6-го проезда Марьиной рощи. Производит впечатление душевнобольного, в окружающей обстановке не ориентируется. По-русски не говорит, объяснить, откуда прибыл, не может, несмотря на вызванных переводчиков…
… По заключению судебно-медицинской экспертизы представленный на судебно-медицинское исследование неизвестный потерял до 75 % крови. Свежих телесных повреждений не имеет. Имеются следы телесных повреждений в виде точечных уколов на ладонях рук, предплечьях и ступнях ног. На правой стороне грудной клетки, в районе шестого и седьмого ребра, имеются два косых шрама размером 4 на 1,5 сантиметра (фотографии прилагаются). По всей поверхности спины расположены многочисленные продольные шрамы и рубцы, длиной от 180 до 630 миллиметров, некоторые из них пересекаются (фотографии прилагаются). Определить давность нанесения указанных телесных повреждений не представляется возможным, ввиду особых свойств клеток ткани, проявляющихся в способности к быстрому самозаживанию. Предположительно, указанные телесные повреждения могли быть причинены острыми металлическими предметами, с их давностью от 3 до 9 дней. Повреждения на спине имеют вид нанесения ударов бичом либо кнутом с той же давностью…
… По заключению судебно-психиатрической экспертизы, человек, называющий себя Иисусом из Назарета, является вменяемым и психическими заболеваниями не страдает.
Ум развит, интеллект потенциально высок, ситуативные реакции адекватны обстановке. Благожелателен к окружающим. Честен. Упорен. Фанатичен. Способен к внушению другим своих идей и взглядов. Уверен в себе. Отмечается наличие легких признаков мании величия. Физической боли не ощущает…
…По заключению комиссионной судебной исторической, географической и лингвистической экспертизы, представленный для исследования человек, именующий себя Иисусом из Назарета, знает латинский язык времен I–V веков н. э. с некоторой примесью древнегреческого той же эпохи. Кроме того, владеет древним, уже нигде не встречающимся, кроме рукописей, языком идиш. Предложения строит правильно, логика безупречна, смысловая фразеология не нарушена…
… Географию древней Иудеи и прилегающих территорий знает безупречно. Несколько по иному называет отдельные населенные пункты и названия местностей. При этом в полемику не вступает и допускает, что может ошибаться. Утверждает, что береговая линия Мертвого моря со стороны Иерусалима имеет иные очертания, нежели на предъявленных ему картах древней Иудеи…
… Считает, что хорошо знает историю древней Иудеи, хотя некоторые его посылки не соответствуют современным историческим знаниям. Неплохо ориентируется в истории Древнего Рима. Уверяет, что лично знаком с римским прокуратором Иудеи Понтием Пилатом, отправившем его, якобы, на смерть, в соответствии с решением синедриона. Утверждает, что дружен и лично знает многих библейских персонажей. Однако религиозные факты, сведения и догмы излагает не в соответствии со списками Нового и Ветхого Заветов…
… В связи с публичным выражением им своих религиозных взглядов, явно антисоветского характера, для полной идентификации личности обвиняемого, полагаем необходимым назначение комплексной церковно-религиозной экспертизы, после чего направить дело в суд по ст. ст. 58–10 и 58–11. Начальник СПО – Молчанов. Согласен – Ягода…»
– Что за чушь? – Сталин был раздражен. Он читал представленные документы во второй раз. – Чем они там занимаются в наркомате?
Он вновь вчитался в установочные данные протокола допроса странного арестанта.
«… Русским языком не владеет. Допрошен с участием представителя Комитета по делам религии при СНК СССР и переводчика с древнего иврита…».
«… рождения 3787 года со дня сотворения мира, в месяце Элул, четвертой недели, третьего дня… Иисус Назорей, Царь Иудейский, галилеянин, сын Марии из рода Давидова… На вопрос об отце и других родственниках не ответил… Судим – осужден приговором суда синедриона Иудеи от 14 низама 26 года к смертной казни…»
«… снят с креста и похоронен членом Синедриона Иосифом из Аримафеи…»
* * *
Судьбы народов и людей причудливы, извилисты, скрещиваются, расходятся и вновь пересекаются. Вот и здесь пересеклись странным образом деяния двух великих Иосифов.
Вовек с креста не сняли бы Христа,
Ни палачи, ни братья иудеи,
Когда бы не святая простота
Иосифа села Аримафеи.
Прекрасный гроб был вырублен в скале.
Цвела благоуханьями могила.
Легли печати Рима на челе.
А Иудея камнем привалила.
Прошли века, не оборвалась нить.
Все та же казнь – и беспощадно горе.
На этот раз явился хоронить
Иосиф из глухой деревни Гори.
* * *
Сталин поморщился. Выпускник духовной семинарии в Тифлисе – он прекрасно знал жизнеописание Иисуса Христа. Он изучал иногда библейские тексты. Ему нравились некоторые выражения, с одной стороны, своей краткостью и обозначенностью. Но с другой – таящие тайный смысл, позволяющие различные их толкования. Иные из мудрых потаенных постулатов он использовал иносказательно в своих речах и выступлениях.
В Апокалипсисе, написанном евангелистом Иоанном, в образе зверя, была показана Римская империя. И он, Сталин использовал этот образ, характеризуя затаившегося пока врага. Милитаристскую Германию. Фашистское государство. Кажущимися бредовыми, идеи Гитлера, изложенные им в своей книге «Майн кампф».
Будучи убежденным атеистом, вождь не отвергал возможности существования такого человека, как зачинателя новой религии в глубокой древности. Но выдавать себя сегодня за человека жившего, без малого, две тысячи лет назад… Значит, очередной самозванец.
Русь вообще славилась самозванцами. Сколько их было в ее истории – лжецарей и лжецаревичей, лжекнязей, лжеатаманов, лжесвятых, лжемагов…
Кому понадобилась эта фальсификация? Выползла из недр НКВД. Значит… Ягоде?
Сталин вспомнил, что в октябре прошлого года ему уже докладывали о какой-то банде гипнотизеров, творивших немыслимые чудеса, издевавшихся над советскими людьми и, в конце концов, оставивших подчиненных Ягоды с носом. Их так и не задержали тогда. Главарем у них был человек с иностранной фамилией. Воланд, кажется. Память у вождя была великолепная.
Он разозлился и вновь стал набивать трубку табаком, кроша папиросы и роняя крошки табака на пол.
Чем вообще занимаются эти чекисты? То, гоняли по Москве шайку каких-то мошенников-циркачей, устроив при этом несколько пожаров и дотла спалив Дом писателя. И писали загадочные справки и докладные, показывая свою беспомощность. То доказывают, что самая продуктивная рабочая сила – заключенные. И опоясали всю страну сетью лагерей. Нет, Ягода уже выдохся. Пора, что-то решать…
Ягоду нужно убирать. Не физически, пока. Хотя, уже и об этом им было, в принципе, принято решение.
Но кем его заменить? Вышинский? Ежов? Берзин? Смирнов?
Вышинский. Умен, чрезвычайно эрудирован, аполитичен, похоже, честен. Не показушно искренен в своей ненависти к врагам народа, а, следовательно, и врагам его, Сталина. Выполнит волю вождя, опасаясь за свое меньшевистское прошлое. Но… Пожалуй, испорчен принципами законности, полагает их незыблемыми в любой обстановке.
Нет. Во главе, вскрывающего гнойники, ведомства должен быть человек с задатками хирурга, единственное оружие которого безжалостный скальпель, а единственная цель – бесконечный поиск гнойников, врагов здорового организма.
К тому же Вышинский на последнем совещании в НКВД высказался, что средневековые методы оценки доказательств, лишь по признанию самого преступника, порочны и не могут ставиться во главу угла. Не возражал против применения методов физического воздействия к определенной категории врагов народа и завизировал постановление Политбюро по этому вопросу. Но все же сказал публично, что признание, вырванное под пыткой, не может быть царицей доказательств.
А, как быть, если враг очевиден, но не оставил материальных следов своей вражеской деятельности? Ведь они сговариваются тайно, не ведут стенограммы своих контрреволюционных сборищ, не скрепляют своими подписями протоколы и решения о перевороте и его, Сталина, устранении. Таятся, готовятся и ждут своего часа. Как доказать, что ждут?
Нет. Вышинский не годится. Возможно его дальнейший удел – дипломатическая работа. Но, посмотрим, как пройдут судебные процессы против Бухарина, Рыкова и их приспешников.
Ежов? Этот, пожалуй, подойдет. Секретарь ЦК. Усилим партийное влияние в карательных органах. Исполнителен до несуразности. Безусловно, предан. Худощавый коротышка, с влажными глазами собаки, ловящей малейшее желание своего хозяина.
Сталин любил людей маленького роста за их честолюбие, амбициозность, рвение. Сам он, вопреки распространенному мнению, не страдал маленьким ростом. По меркам того времени, его сто шестьдесят восемь сантиметров, можно было с полной уверенностью, отнести к среднему росту. А, в сравнении с тем же Ягодой или Ежовым, он вообще выглядел гигантом. Кроме того, величавая осанка уравнивала его и с людьми более высокого роста.
Решено. Пусть Ежов проведет и чистку наркомата, особенно, его верхушки. Что-то многовато там людей с еврейскими носами. Расплодил Ягода. Дать Ежову максимум два года на зачистку всего государственного аппарата. И партийного. Но только с согласия соответствующих партийных руководителей.
Надо успеть. Войны не избежать. Он бросил взгляд на стопку книг, на углу стола. Большинство из них были о войнах: Ф. Фош «О ведении войны», Н. Евсеев «Августовское поражение в Восточной Пруссии в 1914 году», И. Жордан «Великое противостояние на Сомме»…
Надо успеть до войны. Громадной репрессивной гребенкой прочесать все закоулки необъятной страны. Возможно, кто-то из потомков назовет меня жестоким…
Но это необходимая жестокость. Или, вернее – жестокость необходимости.
А писаки и говоруны, именно, в этом их значении, впустую болтающие о гуманизме, всегда были и будут. Вроде этого слюнтяя Томского. Нет, не слюнтяя – двуличного. Забыл, что творил, будучи председателем Туркестанской комиссии.
Видеть проблему, готовую необратимо взорваться и начинать рассуждения о путях ее решения. Это не наши методы.
Нет человека – нет проблемы…
Сталин решительно придвинул к себе докладную НКВД по человеку, выдающему себя за Иисуса Христоса.
– Суд им еще нужен. Умники. Фальсификаторы, – злая усмешка тронула его желтоватые, снизу, от постоянного курения трубки, усы.
Он взял из круглого пенала красный, до игольчатого состояния, заточенный карандаш, и крупными буквами написал: – «Без экспертизы. Пропустить через ОСО при НКВД СССР. Сталин».
И сразу же забыл о странном человеке. Точнее, не забыл – вождь никогда ничего не забывал. Он просто отодвинул его в сторону за ненадобностью – на его взгляд, назревали дела поважнее и гораздо серьезнее.
ОСО (Особое совещание) при НКВД СССР являлось внесудебным органом и вправе было рассматривать уголовные дела заочно, без присутствия подсудимого и участия других участников судебного процесса. Оно состояло из заместителя наркома НКВД, уполномоченного НКВД при РСФСР, начальника Главного Управления Рабоче-Крестьянской милиции, а также Генерального прокурора СССР или его заместителя. Его приговор обжалованию не подлежал и исполнялся немедленно.
