Текст книги "Новая жизнь (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Что происходит?

Вопрос повис в голове. Роберт видел, как люди в толпе вытаскивают оружие из-за пазухи. На глазах перепуганного батюшки пистолеты появились в руках Виктора и Артема, другие мужчины, состоявшие в приходе, держали в руках бутылки с зажигательной смесью. Один из них, Гена, поджег бутылку и запустил в здание центра. Бутылка разбила стекло, вспыхнул пожар. Следом о стены здания разбились еще несколько бутылок, наполненных горючей смесью. Точные выстрелы убили наповал двоих военных и одного врача. Роберт видел, как расплывается огромное красное пятно на стерильно чистом, белом халате. В толпе начался хаос. Люди, большинство которых не понимали что происходит, рванули к выходу. Мужчины, что покрепче сбивали на ходу с ног детей, женщин и стариков. Началась паника и последовавшая за ней давка. Однако опомнились и работники реабилитационного центра. Врачи скрылись в здании, видимо не понимая, что оно превратиться в руины под воздействием пламени в весьма короткий срок или же надеясь на бойцов, приставленных для охраны порядка. Сами люди, облаченные в форму цвета военного камуфляжа, принялись отстреливаться, но перевес был явно не на их стороне.

Не зная что делать и как поступить Роберт укрылся за одним из деревьев, наблюдая за тем, как будет разворачиваться картина во дворе реабилитационного центра дальше. Артем, на удивление лихо, отстреливающийся от бойца с автоматом отвлекся, чтобы выбросить бутылку с зажигательной смесью в здание. Это было роковой ошибкой мужчины. Пуля попала мужчине в бедро и Артем, вздрогнув всем телом, рухнул на землю, корчась от боли. Надо признать, мужчина сохранил мужество и продолжил отстреливаться от военных.

– Роберт, вам здесь нечего делать! – послышался голос одного из прихожан.

Мужчину звали Кирилл. Кирилл стрелял прицельно и убил растерявшегося на входе в реабилитационный центр человека в белом халате. Оставалось догадываться откуда у верного прихожанина способного цитировать Евангелию вдоль и поперек мог появиться такой опыт. Но думать об этом не хотелось. По крайней мере не сейчас. Кирилл мгновение спустя скрылся в толпе оставив Роберта который успел спрятаться за стволом массивного дуба, одного.

Среди людей, оказавших столь ожесточенное сопротивление работникам центра, были те, кого батюшка видел впервые. Совершенно незнакомые, хорошо вооруженные люди, изначально ничем не выделяющиеся из толпы. Сейчас эти люди представляли собой вооруженный, опасный отряд, действовавший слаженно и организованно. И скорее всего, военные, или те, кто выдавал себя за таковых, отступая в здание реабилитационного центра, уже охваченное пламенем, делали подобный безрассудный шаг, отнюдь не по своей воли. Там, люди в камуфляже, следом за врачами хотели укрыться от шквального огня… Восставших? Может быть ополченцев? Террористов, в конце концов? Или как их можно было назвать тех, кто вошел против воли официальной власти? Как бы не называли себя эти люди, сейчас они творили невероятное. Раненные военные, большая часть которых оказалась не готова встретить такого ожесточенного сопротивления и никак не ожидала, что подобное может произойти у стен центра, бежали внутрь бывшего здания детского садика «Тополек».

Столы, с выставленными на них капсулами антител, переворачивались, ампулы ударяясь об пол разлетались на осколки и драгоценную вакцину втаптывали десятки ног бежавших от расправы людей в камуфляже. Но собственными глазами Роберт видел, как несколько чемоданов с вакцинами ополченцы забрали себе. Двери «Тополька» захлопнулись. Дюжина пуль ополченцев тут же изрешетила ветхое дверное полотно, сделав его похожим на решето. Однако вместо того чтобы продолжить преследование, ополченцы в числе которых Роберт увидел несколько своих прихожан, перевернули стоявшие столы на ребро и подперли двери, открывающиеся на себя. Обратный путь у людей в форме оказался отрезан, дверь, открывающаяся от себя, была заблокирована массивным деревянным столом. Словно в камере духовки, военные были заперты в здании реабилитационного центра. Видимо только теперь осознавая, что творят, военные ломанулись обратно, но было поздно. Роберт слышал доносившиеся по ту сторону двери крики. Несколько наиболее предприимчивых военных попытались спастись от угарного газа, протиснувшись в прутья решетки на первом этаже, но их ждала незавидная участь в виде нескольких точных выстрелов.

– Уходим! – послышался голос из толпы.

– Быстрее, пока им не пришло подкрепление!

Роберт оглянулся по сторонам. Люди, пришедшие к реабилитационному центру за помощью и не имеющие никакого отношения к происходящему во дворе, бежали со всех ног кто куда. Так же как и сам батюшка, никто кто из обычных граждан не понимал, что происходит вокруг. Из всей людской массы выделился внушительный отряд лиц, устроивших во дворе некогда детского сада, а ныне реабилитационного центра, бунт. Человек двадцать, вооруженных, крепких людей разных возрастов. Среди них были все те, кто когда-то являлся членом импровизированного прихода Роберта. Мужчины то и дело бросали взгляды на пылавшее здание центра, по всей видимости, желая удостовериться, что начатое будет доведено до конца и ни один врач или военный ни уйдет из здания центра живым.

На дороге, у забора оградки раздался визг тормозов. Ко входу центра подъехал старенький ПАЗ выкрашенный в желтый цвет. Дверь автобуса нехотя, с задержкой открылась. Мужчина средних лет, сидевший за рулем начал призывать ополченцев заходить в автобус как можно быстрее. Роберт видел, что водитель заметно нервничает и то и дело бросает взгляд за спину и в зеркало заднего обзора. Один из ополченцев, тот самый, который кричал «Уходим», несколько минут назад показал жест водителю ПАЗа, подняв большой палец вверх. Ополченцы попрятали оружие за пазуху. Несколько человек держали в руках чемоданчики с ампулами вакцины. На глазах изумленного Роберта который совсем потерял нить происходящих событий, повстанцы начали хватать бледных как полотно и перепуганных на смерть горожан и засовывать их в автобус.

Возле батюшки вырос силуэт раненного Артема, который с трудом держался на ногах и был бледен, как полотно.

– Роберт, вы должны идти с нами!

Роберт покачал головой.

– Я никуда не пойду, пока вы не объясните мне, что тут происходит.

– У нас нет времени, чтобы что-то объяснять, батюшка, – слова давались Артему с трудом и он скривился от боли. – Просто поверьте мне на слово, потом вы только скажите спасибо!

Мужчина попытался взять Роберта за руку и повести к автобусу, но Роберт одернул руку. Осторожно, но настойчиво.

– Я никуда не пойду Артем…

Артем бросил на батюшку взгляд полный тревоги, проскальзывали во взгляде мужчины и оттенки сожаления. Артем достал из-за пазухи пистолет и направил на Роберта.

– Вы не оставляете мне выбора, вы зайдете в автобус, потому что вы нужны нам. У нас нет времени, я считаю до трех, – сказал мужчина.

– Или что? Ты выстрелишь? – спросил Роберт.

– Я убью кого-то из горожан, – голос Артема дрожал, но одновременно в словах мужчины чувствовалась твердость. – Я прошу вас не доводить до этого, батюшка, не заставляйте меня жить во грехе, а делаю я это во ваше же благо, – прошептал Артем. – Раз! – он направил дуло на испуганного, ничего не подозревающего старика, прятавшегося за деревом.

Роберт покачал головой. Он видел, как ходили желваки на скулах Артема, как струился пот по его лбу. Перед ним стоял совершенно другой человек. Батюшка мог сказать и сказать наверняка, что этого Артема, в отличии от того человека, который являлся примерным прихожанином и не пропускал ни одной встречи в подвале, Роберт не знал. Возможно, этот человек, мог спустить курок.

– Можешь не считать и опусти пистолет, я пойду сам, – сказал батюшка.

Артем с облегчением вздохнул и опустил пистолет, который к этому моменту трясся как у разволновавшегося первоклассника трясется прицел на винтовке в тире.

Автобус оказался забит под завязку. Тех, кто не хотел садиться в ПАЗ добровольно, а таких было большинство, волокли к автобусу силой. Были слышны крики, мольбы и плач.

Роберт, опустив взгляд в пол, медленно двинулся к желтому автобусу, застывшему на дороге у ворот. На сердце скребли кошки. Так плохо как сейчас, батюшке еще не было никогда. С этим приходилось мириться… Может быть стоило помолиться, прочитать «Отче наш», но все молитвы, которые знал батюшка, как будто стерло из головы. Тяжело было поверить в предательство, но еще тяжелее было его испытать на себе. Не успел отец Роберт подумать об этом, как на голову батюшки обрушился увесистый удар. Небо над головой мужчины поплыло, и Роберт упал наземь, потеряв сознание.

3

– Приготовьте ей отдельное помещение, – сказал один из людей в белом халате, входящий в группу сопровождения Нади

Обращался мужчина к молоденькой девчушке, также носившей белый халат, лет двадцати не больше. Девчушка кивнула, пристально, изучающе, с неподдельным любопытством посмотрела на Надю и бросилась выполнять поручение врача.

– А вы чего стоите? Разберитесь, наконец, что твориться наверху! Не видите, что объект нервничает? Быстро! Быстро!

«Объект? Ты слышал, как этот урод назвал твою жену… Ты так и будешь стоять и смотреть на это со стороны?»

Гриша все это время стоявший чуть в стороне, попытался протиснуться к супруге, но чья-то рука грубо оттолкнула его в сторону.

– Не лезь!

– Вы не понимаете, это моя жена… – попытался было возразить Гриша.

– Не лезь, кому говорю! – уже более настойчиво повторил один из врачей.

Парень отступил и склонил голову.

Все в порядке, правда? Все в порядке? Скажи, что это так.

Мысли ураганом закручивались в голове. Он попытался успокоить сам себя и не мог найти себе места, не понимая, что происходит и почему его женой так заинтересовались сотрудники реабилитационного центра. Почему его жену называют объектом, к чему вся эта суета и спешка. Что это за странные звуки, доносящиеся со второго этажа реабилитационного центра, как будто кто-то переворачивал там мебель вверх ногами и устроил самый настоящий погром. Но на странные звуки, в отличии от собственной жены, Гриши было по меньшей мере плевать. Хотелось понять, что происходит, хотелось, чтобы замолчал этот отвратительный голос внутри…Что касается внимания сотрудников, он успокаивал себя, что подобное отношение, пусть и в такой форме, значило попытку помочь и пытался держать себя в руках. Надо сказать, получалось у Гриши дрянно, если не сказать отвратительно. Надю уже переодели в больничный халат, сделали ЭКГ, взяли пробы крови и мазки. Врач, курирующий его супругу, то и дело бросал на него возмутительный взгляд. Теперь человек в белом халате откровенно перешел на грубость. Но, в конце концов, этот врач мог хоть испепелить его подобными взглядами, мог говорить все что угодно и продолжать хамить, но в руках работников центра Гриша оставил свою беременную жену и хотели они этого или нет, но с присутствием Гриши сотрудникам придется мириться!

«Ты хочешь сказать, что пойдешь до конца парень? Ты хочешь это сказать?», – пронеслось в голове.

Гриша стиснул кулаки. В коридоре показался еще один сотрудник в белом халате, в сопровождении бугая в военном камуфляже. Он протянул врачу ведущему Надю результаты анализов, которые держал в руках и удалился. Бугай в военной форме остался стоять у двери в палату, которая готовила для Нади санитарка.

– Могу я узнать результаты анализов, доктор? Все в порядке? – Гриша попытался подойти ближе, но бугай в военной форме вдруг перегородил ему дорогу.

Врач бросил очередной испепеляющий взгляд на Гришу, в котором теперь уже читалось раздражение, подошел к Наде и проверил ее пульс. Он покачал головой. В руках мужчина держал результаты кардиограммы и судя по всему то что он видел в распечатке отнюдь не нравилось специалисту. Он подошел к двери и постучал.

– Галя не могла бы ты поторопиться, личное распоряжение Василия Викторовича, – сказал он.

– Заходите, – послышалось из-за двери.

– Ты можешь идти, дорогая?

Врач поддержал Надю за плечо и проводил в открывшуюся дверь, смотря за тем, чтобы девушка не споткнулась о порог. Гриша поймал взгляд Нади. В глазах девушки повис испуг. Сердце в груди мужчины сжалось.

– Все будет хорошо! Не бойся, все будет хорошо, ты меня слышишь? Я люблю тебя дорогая!

Гриша бросился вслед за скрывшимися в комнате врачом и супругой, но бугай в военном камуфляже вдруг перегородил ему вход. Военный покачал головой, слегка оттолкнув Гришу в грудь и положив руку на рукоять автомата.

– Ты останешься здесь, – сказал он грубым басом.

– Но там моя жена! – Гриша попытался пройти вновь.

Бугай положил руку на его плечо и сжал.

– Я понимаю, но не советую этого делать, – сказал он.

Парень посмотрел в смеющиеся глаза громилы и, что было сил, сбросил с себя руку мужчины и толкнул его в грудь.

– Ты… вы ничего не понимаешь!

К удивлению военный в ответ только лишь покачал головой. Возможно если бы не приказ, этот здоровенный парень давно бы размазал Грише голову о стену или забил как гвоздь в прогнившую доску, парня в пол, но сейчас он был при исполнении и строго исполнял устав.

– Прошу вас… умоляю… я должен знать, что происходит с Надей и нашим ребенком…

Гриша попытался заглянуть за военного, который своей фигурой перекрывал почти весь проход и увидел, как Надя наотрез отказалась ложиться на приготовленную санитаркой кушетку. Гриша схватился за волосы и начал наматывать круги в коридоре, не понимая как правильно поступить и не в силах собраться, чтобы взять себя в руки.

«Время идет, а ты не знаешь, что там делают с твоей беременной женой».

Гриша остановился и замер как вкопанный. Он уткнулся лицом в ладони, понимая, что не имеет права оставлять свою беременную супругу одну, как вдруг из комнаты послышался голос врача.

– Пустите мужа. Пропусти мужа, она не хочет ничего делать без него!

Гриша, услышав эти слова, бросился к дверному проему и буквально просочился через бугая в военном камуфляже. Военный усмехнулся, не спеша отходить в сторону. Наконец, оказавшись внутри комнаты, Гриша бросился в объятия Нади.

– Я не хочу делать вакцину, сделай мне то, что ты делал всегда, поставь укол и все у нас будет хорошо, – прошептала девушка.

Ее слова ножом резанули сердце. Гриша поцеловал супругу, видя, как набухают мешки под ее глазами. Вирус медленно, но верно возвращал свои права.

– Ты должна, Надя…

Врач, аккуратно отодвинул Гришу в сторону.

– Вам пора уступить место мне молодой человек, если ваша супруга готова. Вы же хотите здорового малыша? – спросил он. Голос медика звучал на этот раз не столь раздражительно, напротив он успокаивал, даже завораживал.

– Доктор вы говорите правду? У нас родиться здоровый малыш?

– Будьте в этом уверены, все получиться, – подтвердил врач.

Гриша напоследок крепко обнял супругу, и отошел в сторону, оставив Надю на койке наедине с врачом. Мужчина одел марлевую повязку на лицо, открыл небольшой чемоданчик с огромным количеством ампул различных препаратов и достал оттуда шприц. Но не успел он выбрать нужную ампулу, как со второго этажа раздался грохот. Гриша был готов поклясться что слышит выстрелы, за ними последовали звуки борьбы, после раздались крики, Приглушенные, неотчетливые, это были приказы кого-то наверху. Стало не по себе. Вздрогнула Надя, девушка обняла себя за плечи, дрожа всем телом. Врач, как ни в чем не бывало, продолжил.

– Доктор, там наверху, там все в порядке? – спросил Гриша.

– Вам не о чем беспокоиться, в центре надежная охрана, – заверил врач. – Да и у нас не какой-нибудь военный объект, а всего лишь пункт помощи нуждающимся. Так что поверьте мне, все хорошо, наши специалисты разберутся, – последние слова уже предназначались Нади, чтобы девушка перестала нервничать.

Надя закивала, видимо соглашаясь со словами человека в белом халате, и склонила голову на подбородок. Однако Гриша заметил, что врач отдал едва заметный знак санитарке, и девушка пулей выскочила из комнаты. Оставалось гадать, какое поручение ей предстояло исполнить.

«Не делай вид, что ничего не произошло».

«Заткнись, прошу тебя замолчи хоть на минуту!».

Гриша помассировал пульсирующие виски. Врач достал какую-то ампулу без всяких опознавательных знаков из своего чемоданчика, надломил ее, и наполнил шприц, спустив воздух.

– Это будет не больнее комариного укуса, я вам обещаю, – заверил он.

– Что это доктор? – поинтересовался Гриша.

Врач пропустил слова Гриши мимо ушей и взял девушку за руку, но Надя вдруг выбила шприц из рук мужчины и попыталась вскочить с койки.

– Гриша прекрати это, я тебя умоляю! Гриша!

Парень застыл посереди комнаты, не понимая, что происходит. Человек в белом халате проследил взглядом за тем как упал на пол шприц с содержимым ампулы и перевел взгляд на военного в дверях.

– Позови мне санитаров, если не хочешь вылететь отсюда, тупоголовый урод! – заорал он.

Гриша видел, как бегают зрачки врача, как лицо мужчины заливает пот. С минуту он стоял в ступоре, пока не начал говорить, медленно, пытаясь совладать с охватившим его гневом.

– Дорогая ваш случай является беспрецедентным, если вы не хотите потерять ребенка, вы должны делать так, как я говорю и слушать то, что я говорю, – начал он. – С минуты на минуту сюда зайдет глава нашего центра Василий Викторович и вы должны быть готовы к его приходу, иначе все пойдет насмарку… – он запнулся. – Сейчас я сделаю вам небольшой укольчик, дайте свою руку.

В дверях появились двое санитаров. Врач подозвал их к себе. Гриша видел, что мужчины взволнованы и не находят себе места.

– Ты вызвал машину для нее? – бросил врач.

– Машина вызвана, направление на руках, – сказал санитар.

– Куда вы ее везете, я поеду с ней! – Гриша подался вперед, но на него никто не обратил внимания.

– Что наверху? – спросил главный.

– Там стреляют, – выпалил один.

– Я и так знаю, что там стреляют идиот, – вспылил врач.

– Больше мне ничего неизвестно, – пожал плечами санитар.

– В кого стреляют? Кто стреляет? – Гриша стоявший чуть поодаль не находил себе места. Весь этот разговор сводил с ума и путал все карты в голове. Он не понимал ровным счетом ничего из того, что происходило в комнате переоборудованной под палату.

– Вышвырни отсюда этого идиота и расстреляй к чертям! – вспылил врач, обращаясь к бугаю в военном камуфляже.

При этих словах Надя, безучастно сидевшая на койке, попыталась подняться на ноги и закричала, но двое санитаров крепко удержали ее на месте. В руках мужчин появились ремни, которыми они принялись пристегивать девушку к койке. Надя пыталась освободиться и выворачивалась, но попытки сопротивления двум взрослым мужчинам быстро сошли на нет. Гриша замер на месте, не в силах помочь супруге. Дуло автомата военного держало мужчину на прицеле. Один неверный шаг, одно неловкое движение, означало возможность распрощаться с жизнью раз и навсегда.

«Ты ставишь свою никчемную жизнь выше жизней Нади и малыша?»

«Ты знаешь, что это ложь!»

«Тогда помоги ей!»

Гриша попытался сделать шаг к супруге, но верзила в военной форме покачал головой.

– Не делай глупостей.

– Ребенка дай спасти, дура! – прошипел один из санитаров.

Второй санитар, схватил девушку за подбородок, настолько крепко, что Надя не могла пошевелить головой, и посветил фонариком, появившимся из кармана халата в глаза.

– Вам стоит поторопиться, доктор.

– Заткнись, сам знаю, – прошипел в ответ врач, наполнявший новый шприц жидкостью из ампулы.

Все это Гриша наблюдал боковым зрением, подняв руки вверх. Бугай с автоматом в руках ужедвинулся в его сторону, как вдруг замер и схватился за рацию, висевшую на поясе, откуда послышались шипение и треск, вперемешку со словами.

– Срочно группе подняться на второй этаж, у нас вооруженное нападение, – говорил голос из рации.

Говорили еще что-то, но слов этих уже было не слышно. Воздух разрезали отчетливые звуки автоматных очередей. Военный, поколебавшийся всего мгновение, бросился из комнаты прочь, совершенно забыв про приказ врача и про Гришу так и оставшегося стоять неподалеку от койки, с поднятыми вверх руками. Гриша видел, как засуетились санитары и врач. По всей видимости, только сейчас, эти люди поняли, что там наверху происходит что-то действительно серьезное. Врач выронил из рук ампулу и от отчаяния всплеснул руками. Он несколько раз перевел взгляд с разбитой ампулы на пустой шприц и обратно, потом посмотрел на упавший шприц заполненный жидкостью, взял его в руки, но тут же отбросил в сторону и сорвал с себя марлевую повязку. Судя по всему, он не знал, что делать дальше. Что то пошло не так. Возможно, та ампула, которую разбил врач, оказалась последней.

– Где Василий Викторович?

Санитары не ответили. Они крепко держали Надю. Девушка, казалось, смирилась с происходящим и безучастно лежала на койке с пристегнутыми запястьями.

– Что вы ее держите ослы? Вы не видите, что у меня больше нет вакцины!

– Возможно стоит принести новую, Владимир Игоревич? – спросил один из санитаров.

– Быстрее идиоты! – врач замахал руками.

Санитары кивая на ходу скрылись за дверьми и врач безучастно склонился над койкой на которой лежала Надя. Он несколько раз глубоко вздохнул и выпрямился, а в следующий момент его тело обмякло и рухнуло на пол. Гриша обрушил на человека в белом халате удар массивной деревянной табуреткой, разлетевшейся на части об голову врача, как конструктор «Лего». Удар пришелся такой силы, что парень почувствовал как отсушило его руки. Он выбросил ножку табуретки, зажатую в руке, и гулко выдохнул. Пол под ногами был залит кровью врача. Мужчина распластался в неестественной позе и оставалось гадать, был ли он жив или удар Гриши отправил его на небеса. Тело трясло, Гриша чувствовал, как кожа стала гусиной и покрылась мурашками. Но другого выхода сейчас не было. Он должен был, он обязан защитить свою семью, чего бы это не стоило. О последствиях стоило задуматься потом. Гриша бросился к Наде и принялся расстёгивать ремни, туго затянутые санитарами. Он увидел кровоподтеки на подбородке супруги. Санитар сдавил ее с такой силой, что теперь на лице Нади останутся синяки. От злости парень почувствовал, как свело челюсть, и заскрипела эмаль на зубах.

– Надя, все хорошо, я рядом…

Не успел он договорить, как за дверью послышался кашель, а затем и громкие шаги. Гриша вскочил на ноги и, схватив окровавленную ножку стула, бросился к дверям, замерев у стены. Шаги приближались, пока, наконец, дверь не открылась, и на пороге не показался тот самый бугай в военной форме. При виде распластавшегося на полу тела врача, бугай замер, но не заметил стоявшего у стены Гришу. Поэтому удар, пришедшийся в висок, оказался неожиданным. Мужчина покачнулся и рухнул на пол. Удар свалил военного с ног, но не лишил сознания и мужчина пытался подняться с ног.

«Добей его…»

Разгоряченный Гриша принялся добивать человека в камуфляже ударами дверного полотна. Голова мужчины оказалась зажата между дверным полотном и проемом. Несколько точных и сильных ударов поставили точку. Мужчина лежал без сознания. Гриша взглянул на военного внимательней. Не хотелось об этом думать, но, похоже, он не дышал.

Надя на койке приходила в себя. Девушка отстегнула от себя второй ремень и с трудом, но поднялась на ноги.

– Мы уходим отсюда? Скажи что ты не оставишь меня и нашего ребенка здесь? – спросила она.

Гриша не говоря ни слова закивал. Парень был в глубоком шоке. Два тела, одно из которых принадлежала врачу, а второе военному, внушали ужас в сознание. И все это было дело его рук. Он пришел сюда за помощью… И что теперь? Вместо этого он… Как теперь со всем этим было справляться… мысли путались в голове и обрывались. Из полубессознательно состояния парня вывели крики, раздавшиеся где-то вдалеке, звон разбитого стекла и звуки выстрелов.

Гриша схватил супругу за руку и потащил в сторону коридора. Чтобы не происходило в этом центре, им следовало уходить отсюда.

– Милая, мы должны идти, – услышал он собственные слова.

Они выбежали в коридор, но не успел Гриша сделать и нескольких шагов, как из-за поворота на него выглянуло дуло автомата, и послышалась спокойная, но четкая команда.

– Стоять.

Гриша застыл как вкопанный и поднял руки вверх. Буквально в метре от ошарашенного происходящим парня паркетный пол коридора изрешетила автоматная очередь. Стрелял мужчина средних лет в белом халате и в очках, упавших на переносицу. И если бы не действия второго мужчины, немного постарше, который вовремя опустил дуло автомата человека в белом халате в пол, пули Калашникова, пришлись точно в цель в виде Гриши и Нади, которые стояли перед стрелявшим как на блюдечки.

Не сразу, но Гриша узнал, что человек, который отвел от них огонь уже знаком ему и он видел его раньше. Он не видел его лица… Но помнил эти звездочки на погонах, форму, фигуру… Это был тот самый военный, который показал им с супругой «зеленый свет» на въезде в город. Похоже, узнал Гришу и сам военный. Он внимательно рассматривал супругов, видимо решая, что делать с ними дальше. По всему было видно, что настроен был это человек решительно, но отнюдь не агрессивно. Подобного нельзя было сказать о его спутнике, который нервничал и с подвохом смотрел на супругу Гриши. Похоже, мужчина осознавал, что Надя заражена и понимал всю степень исходящей от нее опасности. Предположение Гриши подтвердили и его слова.

– Она заражена и уже мутирует, вы разве не видите этого? Мы должны убить ее, пока она не убьет нас! – выпалил он.

Капитан покачал головой и, по прежнему, крепко держал руку своего спутника, чтобы тот не попытался вновь открыть по Наде огонь.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, Рома.

– Это вы не знаете, о чем говорите! – хихикнул мужчина.

– Рома, пусть она и заражена, но я знаю этих людей, и они идут с нами… – военный сделал паузу и взглянул на Гришу. – Если они этого сами захотят, ведь так?

Гриша растерялся. Он пожал плечами. Идти с людьми, среди которых есть человек в белом халате? А не те ли самые люди в белых халатах издевались над его женой вместо того чтобы помочь… А капитан? Как заговорит он, когда узнает про то, что Гриша напал на другого военного и врача? К горлу подкатил холодный липкий ком страха. Но что если эти двое были причиной беспорядков наверху?

«Решай, Гриша, решай!», – пронеслось в голове.

Они могли запросто схватить его после того как бардак внутри здания закончиться. Звуки выстрелов и крики не утихали. А узнай они, что он натворил… думать о последствия даже не хотелось. Самого Гришу могли бросить в тюрьму, если таковые еще существовали, а Надю внутри которой развивался его ребенок, забрать с собой. И что тогда? Не успел он довести мысль до логического завершения и ответить на возникшие вопросы, как нос уловил запах гари. Из-за спин военного и его спутника Романа он отчетливо увидел потянувшиеся струйки едкого черного дыма.

– Здание горит? – осторожно спросил Гриша.

– Еще чуть-чуть и вместо этого чертова центра останутся одни угли! – заверил капитан. – Нам пора! – капитан, завидев струйки дыма, двинулся вглубь коридора. – Мой совет собраться наконец и следовать за нами, если ты не хочешь встретиться с оставшимися в живых федералами или на пару с ними превратиться в барбекю!

– Но…

– Все вопросы потом! А сейчас за мной, – отрезал военный.

Гриша хотел спросить, что-то еще, но слова застряли поперек горла. Мужчина был слишком груб и категоричен. К тому же не стоило забывать, что в руках военный держал автомат, а все что мог предложить Гриша голые руки. Спорить при таком раскладе совсем не хотелось. Но страх оказаться в тюрьме и перспективы лишиться беременной супруги, мог перевесить все что угодно. И наверное, Гриша так бы и остался стоять в нерешительности, не зная что делать дальше и как правильно поступить, если не поступок, который совершил военный на его глазах.

Из комнаты, откуда выбежал Гриша послышались стоны. Стонал пришедший в себя бугай в камуфляже, залитом кровью. Он тяжело поднялся на ноги и, опершись о косяк, пытался прийти в себя, качая из стороны в сторону головой. Капитан недолго думая вытащил обычный столовый нож и коротким ударом в шею прикончил мужчину, тело которого грузно рухнуло наземь. Теперь сомнений не оставалось. Капитан и его спутник были именно теми людьми, которые устроили в центре дебош. Парень почувствовал как приливает кровь к голове…

Была не была.

Гриша последовал за капитаном и Ромой, потянув за собой супругу. Коридор закончился быстро и они уперлись в дверь, ведущую в подсобное помещение. Капитан недолго думая сломал замок на двери прикладом автомата и показал Роме и Грише с супругой, что они могут заходить внутрь. Из помещения манило подвальной прохладой. Рома, а вслед за ним и Гриша с Надей зашли внутрь. Последним зашел капитан, который решил удостовериться, что коридор пуст. Мужчина плотно закрыл за собой дверь. Гриша увидел в конце небольшого подвальчика люк. Похоже именно так капитан хотел вывести людей их горящего здания.