Текст книги "Новая жизнь (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Вы правда так думаете? – с надеждой спросил Гриша, пропустив слова капитана про автомат мимо ушей. – Сыворотка, о которой вы говорили, я думаю, что…

– Не сейчас, братец, – грубо перебил капитан. – А так, кто знает, – он пожал плечами. – Это безопасное место и знаешь, скажу тебе по секрету, это все, что нам сейчас требуется.

Капитан заглянул в кабину УАЗа, но не нашел там ничего интересного. Рома, слушавший этот разговор, подумал, что Надя теперь вряд ли когда то придет в себя, но решил оставить собственные мысли при себе.

– Что ж, если вы лелеете планы на день завтрашний, могу сказать, что нам надо убираться отсюда и побыстрее. Гриша, бери Надю. Рома помоги ему.

Рома стиснул зубы с такой силой, что почувствовал, как хрустнула челюсть.

Опять двадцать пять.

Этот человек заставлял его трогать инфицированную, зараженную женщину и его, похоже, нисколько не заботили последствия! Что если вирус заразит Романа, проникнет вглубь? Никого не заботили последствия, нет? Но отказать человеку, который держал в руках автомат, казалось угрозой более страшной, чем возможность соприкоснуться с вирусом. Рома помог Грише поднять девушку с асфальта и поспешно вытер руки, поймав на себе взгляд капитана.

– Спасибо я справлюсь сам, – Гриша, которому совсем не нравилось, когда кто-то посторонний трогает его жену отошел в сторону.

– Как знаешь, – Рома облегченно вздохнул. – Я за обеими руками.

Наверное, в любой другой ситуации, он добавил бы, что Гриша может рассчитывать на его помощь, но в этот раз решил промолчать. Не хотелось выглядеть совсем бессердечным и плюющим на чужое горе человеком хотя бы потому, что на самом деле Роман не считал себя таковым.

Вслед за капитаном они свернули с проезжей части во дворы и начали петлять в переулках между домов. Наблюдательный Рома видел царившую в городе разруху. Разбитые окна, измазанные в крови стены. Автомобили с выбитыми стеклами, спущенными шинами и вырванными зеркалами заднего обзора. Перевернутые жбаны с мусором, который ветром разнесло по округе. Выломанные скамьи… Всего хаоса что творился в городе было не перечесть. И от одной мысли, что на улице начинало смеркаться становилось не по себе. Стоило понимать, что правительство, тот самый кабинет министров, который сейчас находился у власти, мог контролировать «красных» только тогда, когда вирус в их теле спокойно спал. Эти люди могли слушать и слышать приказы, воспринимать и даже выполнять их, но как только смеркалось и инфекция в крови вступала в активную фазу, бактерии мутировали… Поперек горла встал липкий неприятный ком. Встретиться с теми, кто был виновником происходящих в городе беспорядков, у мужчины не было никакого желания и сил.

Не смотря на то, что в городе после произошедшего в здании реабилитационного центра было введено чрезвычайное положение, капитан двигался медленно и осторожно, понимая, что их небольшой отряд может в любой момент встретиться с патрульными. Даже отделавшись легким испугом, после подобной встречи, им придется искать новое место для своего ночлега, потому что федералы попросту упадут им на след. А оказываться в положении мышки загнанной хитрой кошкой в норку не хотел никто из троих. Да и времени на то чтобы найти другое место для ночевки не останется. А с заходом солнца они столкнуться с чем-то похуже федералов и пуль.

Рома попытался отбросить навязчиво лезшие мысли в сторону.

«Тебе надо успокоиться, если ты сменишь тему, то сам скоро сойдешь с ума и присоединишься к этим двоим», – подумал он.

Мужчина перевел взгляд на капитана.

– Долго еще? – спросил он.

Боковым зрением Рома видел, как тяжело дышит Гриша. Несмотря на то, что Надя казалось хрупкой девушкой, парень нес ее из последних сил. Роме на какой-то миг стало его жаль и он подумал, что возможно парню стоило соорудить что-то сродни переноски, в которой носят грудничков. Однако, он промолчал.

«Будь у меня под рукой какие-нибудь средства, из которых можно было соорудить переноску, я обязательно озвучил бы эту идею… А так…», – он не договорил и отвел от молодого парня взгляд. – «Не льсти себе».

Рома поймал себя на том, что он лжет. Лжет сам себе и почувствовал, как краснеет его лицо. Неприятно… Особенно, когда раньше ты старался этого избегать.

– Мы почти на месте. Терпи, – не оборачиваясь, ответил капитан.

Гриша облизал пересохшие губы, сглотнул и зажмурился, собираясь из последних сил. Рома видел, как руки парня трясло от напряжения. Интересно надолго его хватит? И когда он, наконец, поймет, что затея таскать за собой больную супругу безнадежна? Факт?

«Боюсь, что да».

Не надо было капитану вселять в парня надежду там, под землей. Не надо было говорить, что у него есть сыворотка. Конечно, от таких слов у любого могла пойти кругом голова. Но что за бред? Откуда противовирусная сыворотка могла взяться у людей капитана, если образец с последней дозой сыворотки Гриша собственноручно разбил в канализации? Если учесть, что капитан собственным глазами видел это, то как воспринимать его слова? Капитан врал?

«Похоже на то», – подумал мужчина.

Но для чего? Успокоить парня в тот момент, когда он сорвался на истерику и мог привлечь к себе внимание федералов, а значит погубить их всех? Хороший ход. Но жестокий. Впрочем, от человека носившего капитанские погоны можно было ожидать всего, чего угодно. Удивляло одно – зачем ему понадобилось спасать Рому и эту обреченную на гибель семью? Что двигало капитаном здесь? Эгоизм? Самолюбие?

«Я не знаю и не хочу знать».

Капитан нырнул в проход между домами, показывая жестом, что угрозы в следующем дворе нет, и Гриша с Ромой могут двигаться вслед за ним. Он подошел к одной из лавочек, нагнулся и принялся шарить рукой в песке. На глазах удивленного Ромы в руке капитана появился ключ. Зажав ключ в кулак, капитан подошел к подъезду одного из домов, рядом с которым вниз вела массивная дверь, запертая на замок. Капитан вставил ключ в замочную скважину и провернул его сначала один, а потом и второй раз, послышался щелчок. Массивная дверь нехотя скрипнула и открылась.

– Не смотрим, заходим, дважды я не буду приглашать, – капитан нашарил в темноте выключатель и лестницу, ведущую в подвал, осветил свет. – Гриша, аккуратно по ступенькам. Рома страхуй!

Капитан дождался пока Гриша и Рома войдут внутрь, удостоверился, что ни одна живая душа не увидела, как они заходили в подвал и закрыл за собой дверь. Покрытая слоем пыли лампочка на сорок ватт под потолком тускло освещала ступеньки и чтобы не упасть и не сломать шею, то и дело приходилось смотреть под ноги. Рома помог Гриши спустить Надю вниз, понимая, что парень не сумеет самостоятельно одолеть последнее препятствие и вместе со своей женой завалиться кубарем на пол. Они оказались в небольшом подвальном помещении, которое в отличии от лестничного проема было хорошо освещено сразу тремя настенными светильниками и хорошо проветривалось исправной вентиляцией, что по опыту Ромы было редкостью в старых домах.

– Проходим, чего вы столпились? Гриша, ты то чего стоишь, если уже был здесь? – забурчал капитан, появившийся на входе. – Положи жену на скамью, а там что-нибудь придумаем.

– Роберт здесь? – спросил Гриша.

– Как видишь! Роберта здесь давно уже нет.

Гриша последовал совету капитана и с облегчением разместил жену на скамье. Рома приподнял бровь.

Гриша уже был здесь…

Интересно знать, что он здесь делал? Рома и до этого слышал, что капитан и Рома знакомы, но как эти двое успели познакомиться и при каких обстоятельствах? Вопрос повис в воздухе. Рома осмотрелся. Назвать место, в котором они оказались подвалом не поворачивался язык. Стены подвала были проклеены обоями и зачем-то поверху выкрашены краской, на полу поверх линолеума лежал палас. По периметру располагалась мебель в виде скамей, стульев, стола. Взгляд Ромы упал на иконы, висевшие на стенах. Большие, в позолоченной рамке, какие можно было встретить в христианской церкви. Часть икон сняли со стен и упаковали в картонную коробку на столе. На стене в тех местах, где висели иконы остались белые квадратные и прямоугольные пятна, под которые не попадала пыль. Рядом с коробкой на столе лежала библия и еще какой-то хлам, среди прочего Рома разглядел свечи, электрический чайник и стопку листовок. Судя по тому, что часть скамей и стулья были убраны к стене, половина икон оказалась снята со стен, тот кто распоряжался в этом приходе решил съехать отсюда и перевести с собой все свое барахло, но не успел. Кто-то или что-то сорвало его планы. Но вот кто или что?

Капитан с облегчением бросил автомат на стол, достал из под стола бутыль с водой и наполнил чайник. Из шкафчика на стене появились кофе и чай. Чуть поколебавшись, мужчина отстегнул с пояса флягу.

– Кому что? Я угощаю. Коньяк по желанию. В кофе, я имею ввиду, – он усмехнулся. – А то на всех не хватит.

– Кофе, капитан, пожалуйста, – обессиленный Гриша опустился на скамью рядом со своей женой. – И немножечко коньяка, совсем чуть-чуть, для вкуса.

– Рома? Чай кофе?

– Кофе, без коньяка я не пью и вам не советую.

Из шкафчика показались три пластиковых стаканчика. Он приготовил кофе и к удивлению Ромы добавил коньяк во все три стаканчика.

– А я кофе без коньяка не делаю, – капитан подвинул стакан на столе ближе к Роме.

Ничего не оставалось, как выпить. Кофе горчил, коньяк отдавал спиртом, но сделав глоток, Рома почувствовал, как по его телу растекается тепло.

– Ну как? – поинтересовался капитан.

– Спасибо, лучше, – кивнул Рома.

– Ты тоже выпей Гриша, у тебя совсем нет сил, ты молодец. Настоящий боец.

Парень одним глотком на половину осушил стаканчик, не обращая внимания на то, что кофе даже не успел, как следует остыть, по крайней мере, Рома с трудом удерживал горячий стаканчик в руках.

– Вы не стесняйтесь, кто хочет, я могу повторить еще, – заверил капитан.

Рома и Гриша отказались, тогда, как сам капитан плеснул себе в стаканчик дополнительную порцию коньяка из фляги. Порывшись в шкафу, капитан достал оттуда начатую пачку сушек и положил ее на стол. Он опустил одну сушку в стаканчик и указал на пачку ребятам.

– Угощайтесь, кто хочет зубки поломать.

Рома, у которого давно урчало в животе, подошел к столу и вновь обратил внимание на листовки, лежавшие рядом с чайником. На обычной альбомной бумаге, разрезанной на ровные куски, от руки было написано:

Во имя Господа нашего, имя которого Царь небесный, Спаситель и вопреки воли Антихриста, во благо народа нашего. Найдет спасение каждый, да обратиться он к Спасителю, Царю небесному. Помни грешник, что Говорящий среди нас.

Он приподнял бровь. Точно такая же надпись была на брошюркев его кабинете в реабилитационном центре. Заинтересовавшись, он взял одну из листовок и повертел ее в руках.

– Что это? Я видел это на своем рабочем столе в центре.

Капитан, уплетавший сушки усмехнулся.

– Запомнил, правда?

– Если бы не запомнил, не спрашивал. Так что это?

– Это то, благодаря чему ты еще жив, благодаря чему ты здесь. И благодаря чему ты пьешь этот чертов кофе. Это вера в лучшее.

Рома нахмурился. О чем говорил капитан? Секта? Похоже это было дело рук какого-то религиозного сообщества, которое решило подорвать планы федералов в центре? Вот оно что! Помимо того, что эти двое чокнутые, они состояли в какой-то секте.

«С ума сойти!», – мелькнуло в голове.

– Помни грешник, что Говорящий среди нас… – Гриша тяжело вздохнул. – Зря я не поверил вам тогда и не остался здесь.

– Хорошо, что теперь ты это понимаешь, но не вини себя, ты ни в чем не виноват, – заверил капитан.

Рома, который не понимал о чем идет речь попытался втиснуться в их разговор.

– Может быть поясните мне, что все это значит?

– Тебе нужно пояснять слово Божие? – усмехнулся капитан.

– Я не верю в Бога.

– Я забыл, что ты врач, извини.

– Не надо извиняться, я лишь прошу все мне объяснить. Эти листовки, события, что произошли в центре… – Рома замялся. – Мы с вами теперь по одну сторону баррикад и мне важно знать и понимать, что здесь происходит. Поймите меня правильно, капитан.

Капитан размочил очередную сушку в кофе. На его лице застыла странная улыбка.

– Потерпи немного и ты все поймешь, – сказал он.

– Библия? – не унимался Роман.

Капитан пожал плечами. Он допил кофе, поставил пластиковый стаканчик на стол и взял в руки автомат, чтобы поставить оружие на предохранитель.

– Попытайтесь выспаться, потому что мы выйдем на рассвете, – он посмотрел на Рому. – И чем больше мыслей будет в голове, тем крепче ты будешь спать, а чем крепче ты будешь спать, тем легче тебе дастся завтрашний переход.

– Вы говорите загадками, капитан, а между тем, я даже не знаю вашего имени?

Капитан вдруг замялся.

– Борис… Можешь называть меня Боря, не люблю, когда меня называют Борис, как-то непривычно звучит.

– Боря…

– Все остальное завтра, мой друг, а сейчас, побережем силы, и не будем привлекать к себе внимания.

Капитан подошел к выключателю на стене и выключил свет, погрузив подвал в темноту. Рому подмывало заговорить, но он сдержался, понимая, что его вопросы останутся без ответов. А вопросов скопилось множество. Вопросы порождали сомнения, и он еще долго не мог сомкнуть глаз на жесткой лавке. В голову лезла всякая чушь. Несколько раз он думал, что лучше было остаться в центре и сдаться федералам… По крайней мере тогда он мог рассчитывать на нисхождение за былые заслуги, он мог легко отделаться и избежать наказание. Что теперь? Он ввязался в какую-то секту… Да уж, теперь никому ничего не объяснишь.

За окном в свои права вступила ночь. Послышались первые душераздирающие крики.

Глава 7

ГЛАВА 7

1

Автобус завелся не сразу. Он поначалу выплюнул черный дым из выхлопной трубы, заглох, отдал вибрацией в колеса и разбудил маленьких детей, которые начали плакать и капризничать на руках своих матерей. Стрелка на тахометре взлетев к двум тысячам оборотам опустилась к нулю. Со второй попытки автобус проработал некоторое время и даже тронулся, но затем снова заглох. И только с третьей попытки, медленно, нехотя, дымя, он поехал, с хрустом переключая передачи, всем своим видом показывая, что сцеплению осталось недолго жить.

Группа выдвинулась из лагеря. Артем озвучил на собрании свое решение и отдал приказ. И как он говорил Роберту, мужчина принял решение двигаться дальше вместе с детьми, женщинами и стариками. Никто не выразил возражений, да, наверное, и не имел на это никакого права. Женщин, стариков и детей поместили в автобус, мужчины шли рядом. Тем из них, кому выпал жребий нести караул выдали оружие из лагерных запасов и они шли с автоматами наперевес. Остальные просто старались не отставать от автобуса, который ехал не быстрее десяти километров в час, а вернее сказать плелся со скоростью черепахи по пыльной пустой трассе. Не стоило тешить себя надеждами, автобус на второй передаче и на такой скорости, имея в бензобаке четыре литра бензина, мог проехать от силы двадцать километров. По несложным математическим расчетам у них в запасе оставалось два часа. Ровно два часа, если все сложиться удачно и не произойдет ничего, что выбило бы путников из колеи.

Не все поняли такое решение Артема. Люди в лагере полагали, что если мужчины сядут в автобус и водитель наберет скорости, то им удастся добраться до места назначения гораздо быстрее, не рискуя заглохнуть в степи. Артем категорически отметал в сторону любые доводы. Он не спорил и не собирался никому ничего доказывать. Роберт мог догадываться, что такое упорство Артема строилось на желании минимизировать риск встречи с федералами. Ведь если ехать со скоростью черепахи, выставив впереди себя караул, гораздо более велика вероятность заприметить блокпост военных или полиции заранее. Какая-то логика в суждениях Артема определенно имелась. Можно было возразить, что от блокпоста федералов, окажись он на пути ополченцев все равно никуда не уйти, а набрав скорость, они смогут проскочить опасный участок трассы. Но Артем был непоколебим. Сюда же следовало добавить странное поведение Артема. Мужчина заметно нервничал. Нетрудно было догадаться, что он ждет капитана и как ему казалось, он делал все от него зависящее, чтобы встреча с капитаном состоялась как можно быстрее. Как бы то ни было, решение было принято, и ополченцы выдвинулись вперед, в то место, куда изначально должен был прибыть автобус вместе с людьми и капитаном. Место размещения лагеря для новой жизни.

Роберт шел среди тех, на кого пал жребий нести караул. Чуть впереди плетущегося автобуса, рядом с группой из пятерых мужчин, бок о бок со своими бывшими прихожанами Геной и Кириллом. Рядом шел Тимур, который выглядел потрепанным и избитым. Под глазами молодого человека появились мешки. Стоило только догадываться, как тяжело сейчас приходиться этому человеку. Но, несмотря на усталость, Тимур крепко держал в руках автомат и ни на секунду не терял бдительность. Все молчали. Вокруг дороги, название которой Роберт не знал, но предполагал, что эта одна из трасс идущих параллельной федеральной М4, расстилались поля с озимыми, что расширяло кругозор и значительно облегчало задачу вступившим в караул. В радиусе нескольких километров все виделось как на ладони и кроме парочки брошенных прямо посереди поля комбайнов и одного коровника, мелькнувшего через пятнадцать минут пути, ничего того, что могло привлечь внимание, попросту не было.

Батюшка то и дело косился на Артема. Мужчина не попал в число тех, кто нес караул, но, несмотря на это не выпускал автомат из рук. Он часто перекидывался фразами со своим братом Витей, которого также не оказалось среди караульных. Он был темнее тучи, избегал прямого взгляда и почти постоянно смотрел себе под ноги, поднимая подошвами своих сапог дорожную пыль. Каким-то волшебным образом, от человека который смог принять волевое решение, взять на себя ответственность, не осталось практически ничего. Возможно, такова была его натура. Возможно этому мужчине требовалось время для того чтобы переосмыслить происходящее и как-то принять его для себя. Возможно, ему требовалось побыть наедине с самим собой, чтобы расставить точки. Можно было рассуждать и дальше, но Роберт, вдруг понял, что совсем не знает этого человека. Когда они разговаривали с ним в стороне от автобуса… все эти слова… порыв. Кто был этот человек? Роберт всегда думал, что хорошо знает Артема, но оказалось, что он ошибался. То, что он знал, тот кого он знал были лишь поверхностью, стоило смотреть вглубь, в самый корень, который скрывался под землей. И только сейчас, когда начинали всплывать подробности, Артем снимал маску и раскрывал свое истинное лицо. Пока робко, несмело, как будто стесняясь. Так может, стоило еще немного подождать, позволить ему раскрыться, глубже показать себя другого, с той стороны, с которой Роберт о нем ровным счетом ничего не знал?

«Может и так», – мелькнуло в голове.

Как бы то ни было, но от разговора с этим человеком у Роберта остался неприятный осадок. Роберт не мог точно сформулировать свои ощущения, не мог привязать к чему-то конкретному свои чувства, но на душе после слов Артема неприятно скребли кошки, оставляя глубокие, свежие следы. Определенно, он сказал нечто такое, что пришлось не по нраву батюшке. Только что? Артем говорил все правильно и по существу. Подача, с которой преподносил свои слова и убеждения Артем? Роберт не мог исключить ничего, но слова Артема, его холодный, каменный взгляд засели где-то глубоко внутри батюшки. Чувство, которое бывало, если узнаешь нечто неприятное, нечто такое, чем не можешь поделиться с окружающими тебя близкими людьми. И это чувство начинало поедать тебя изнутри, со временем изнуряя тебя, испепеляя. Нечто подобное Роберт испытывал сейчас. Вот только никак не мог найти источник странных ощущений.

От мыслей Роберта отвлек поравнявшийся с ним Тимур.

– Вы тот самый батюшка, да? – улыбаясь, спросил молодой человек.

Роберт отвел взгляд от Артема и с любопытством посмотрел на Тимура.

– Смотря, что вы имеете ввиду под словом тот самый?

– Знаменитый приход на Лесной 25? Я много о вас слышал, но так и не успел туда сходить, о чем признаться жалею. Все мы должны быть ближе к Господу. Плохо, когда вспоминаешь о нем, когда тебя в одно место петух клюнет, – улыбка на лице Тимура расплылась еще шире.

– Не знал, что мой приход успел прославиться. Но скажу одно – обратиться к Господу никогда не поздно, молодой человек.

– Все мы под Богом ходим и в таком духе, правда? Я как видите, тоже кое-что знаю.

– Можно сказать и так, – согласился Роберт. – Повторюсь, что начать знакомство с Библией никогда не поздно.

Батюшка обратил внимание на наколки на пальцах Тимура. Он не успел разглядеть их, потому что парень, обратив внимание, что Роберт смотрит на его руку, поспешно спрятал ее в карман.

– Разве важно, что там написано, батюшка? Не важнее ли то, что ты чувствуешь? Что ты хочешь сказать?

Роберт пожал плечами.

– В книге передан опыт поколений, мудрость… Это не просто книга, там ты можешь найти ответ на любой вопрос, главное понять, что ты ищешь и правильно задать свой вопрос. Для каждой эпохи Библия читается по своему, скажу больше, книгу можно трактовать по разному для разного поколения, но это не меняет сути… – он замялся, видя, что Тимур смотрит на него с улыбкой, это сбивало с толку. – Но, безусловно на первом месте стоят чувства верующего.

– Вот и я про то же, – усмехнулся Тимур. – Я хотел открыть Господу свое сердце, отдать всего себя без остатка, а когда пришел в храм, мне сказали, что мне следует читать Библию. Но зачем?

– Это сложный вопрос, Тимур. Ты хотел постричься?

Парень задумался, приподнял бровь, будто решая в голове сложные математические задачи. Роберт некоторое время изучал его взглядом. Интересный парень. Со своим пониманием, со своими взглядами.

– Хотел, батюшка, – вдруг выпалил Тимур. – Но разве это важно сейчас? Разве сейчас я не служу Господу? Разве я не исполняю его волю, когда несу этот караул рядом с автобусом полным детьми и стариками? Я не праведник батюшка, разве Говорящий…

Наверное, Тимур мог продолжать бы еще, но один из мужчин, несших караул, имение которого Роберт не знал, окликнул парня.

– Тимур, встань в строй, будешь чесать языком, когда выйдешь из караула!

Тимур пожал плечами, развернулся и зашагал обратно на своем место, но на полпути остановился и обернулся.

– Батюшка, я могу называть вас другом?

Роберт замялся.

– Почему нет?

Тимур засиял и покрепче перехватил приклад автомата, игнорируя недовольные взгляды других мужчин несших караул. Кирилл что-то высказал пацану, на что тот только покивал в ответ и обернувшись к батюшке скорчил гримасу, передразнивая Кирилла.

«Интересный паренек», – подумал Роберт.

Странное чувство, пожиравшее Роберта изнутри, усилилось. Не хотелось всерьез думать о словах Тимура. Но если пропустить их через себя, попытаться понять, получалось необычно. Что это за вера, которая так глубоко засела в голову этих людей? Форма протестантства? Они упрямо верили в Бога, но обозначили для себя некого Мессию, Спасителя в лице какого-то Говорящего… Зачем им нужен был Роберт и какое место он занимал здесь? А ведь большинство этих людей ходило в его приход и он твердо верил, что для них нет другой веры кроме православия.

Не совсем так…

«Вернее сказать совсем не так».

Роберт понимал, что путается в происходящем. Совсем не хотелось проникать в их философию и вникать в их убеждения глубже. Без того хватало проблем, которые следовало решать здесь и сейчас. Пусть он был не со всем согласен, но спорить, выражать свое недовольство? Нет, нет и еще раз нет. Возможно, стоило увидеться с капитаном, который должен был появиться в лагере в ближайшее время и все встанет на свои места. Пока же, несмотря на все заверения Артема идеи этих людей выглядели утопией.

«Разве они не являются таковой?», – как-то отстранено подумал он.

Не делай себе идола, не какого – либо изображения того, что на небе, вверху, и что на земле внизу, и что в водах под землей: не поклоняйся им и не служи им…

Роберт вздрогнул, почувствовав как намок его лоб.

– Батюшка! Роберт! Да подождите же вы!

Слова лезвием разрезали сознание, вернув Роберта к реальности. Он остановился, чувствуя как мысли унесшие его сознание в круговорот, улетучиваются, словно дым и только сейчас понял, что автобус остался далеко позади и не едет. Весь лагерь, в том числе караул стоят на почтительном состоянии от Роберта, который ушел далеко вперед. К Роберту махая руками, бежал Тимур.

– Ну вы даете, до вас не докричаться!

– Что случилось, Тимур? – удивленно спросил Роберт.

– Скажем так – ничего хорошего. У автобуса спустило колеса. Поездочка немного откладывается, – пояснил Тимур. – Меня послал за вами Артем, вы, наверное, не думали останавливаться?

– Я задумался… Колесо? – протянул Роберт.

– Колеса, – Тимур покачал головой. – Вы не ослышались, я говорю, что спустило колеса. Два передних колеса.

Роберт взглянул на автобус и только сейчас обратил внимание, что автобус действительно наклонило на одну сторону. Спущенными оказались два передних колеса. Похоже, дело дрянь.

– Как так получилось?

– Как бы вам сказать батюшка… это надо видеть, – сказал Тимур.

Слова Тимура не внушали утешения.

– Так колеса спущены или пробиты, ты можешь сказать?

– Говорят, спустило, а там черт его знает, – пожал плечами Тимур.

– Запаска есть?

– Чего не знаю, того не знаю. Но ребята уже возятся, говорят поедем, просто нужно время. А там… – он снова пожал плечами. – Идемте.

Над колесом столпились с десяток мужчин во главе с Артемом. Они о чем-то переговаривались, по всей видимости, решая как быть дальше и что делать со спущенными колесами. Роберт перекинул лямку автомата через плечо и двинулся к автобусу. Стоило понять насколько все серьезно и как это может повлиять на дальнейшие планы. Для этого требовалось переговорить с Артемом. Возможно, при наличии насоса было достаточно подкачать спущенные колеса. Возможно, у автобуса имелась запаска или докатка, что упрощало задачу, потому что в таком случае с большой долей вероятности в автобусе мог найтись домкрат. Как бы то ни было следовало понять, что там произошло. Роберт подошел ближе и сквозь спины столпившихся у автобуса людей увидел странные пятна на бампере автобуса. Свежие, алые пятна на желтой краске. Роберт присмотрелся внимательней и нахмурился.

Кровь.

По телу пробежали мурашки.

– Тимур, мы сбили кого-то?

– Смотрите сами, батюшка, мне неприятно даже об этом говорить. Я на такие дела чувствительный.

Роберт ускорил шаг. Сначала он почувствовал резкий неприятный запах, скорее вонь и вскоре за спинами мужчин, окруживших автобус, он увидел тушу коровы, если так можно было назвать то, что осталось от коровы, лежавшей под колесами автобуса. Тушу зажевало под колеса автобуса, шкуру животного содрала резина, оголив плоть. Роберт опустил взгляд, чувствуя, как неприятно урчит в животе, а чуть ниже солнечного сплетения появились легкие спазмы, затруднившие дыхание. Похоже, корова давно лежала на дороге и начала гнить. На впавших боках были видны ребра, запекся гной бледного желтого цвета. Сама туша просела и как какой-то сухофрукт скукожилась и уменьшилась в размерах. Не трудно было догадаться, что перед смертью животное подхватило вирус и умерло на дороге в страшных муках от разъедающей внутренности инфекции. Но из-за туши мертвой коровы попавшей под колеса автобуса, вряд ли бы спустило оба передних колеса. Взгляд Роберта скользнул чуть поодаль и остановился на лепешки коровьего дерьма. Из лепешки торчало нескольких десятков саморезов. Именно здесь скрывался подвох. Саморезы торчали в колесах автобуса. Похоже, кто-то накормил зараженное животное саморезами перед смертью, намешав железо в корм… Саморезы вонзились в резину и спустили колеса автобуса, когда водитель остановил машину. Роберт перекрестился. Человеческая жестокость не знала границ.

Роберт попытался найти глазами Артема, но мужчина демонстративно не замечал батюшку. Он удалился к заднему бамперу автобуса в поисках запасного колеса.

– Паршивая картинка батюшка, соглашусь, – хмыкнул Тимур. – Как смотрю на эту корову, так тошнит. Но как вы думаете, не накорми ее саморезами, ей бы жилось лучше?

Роберт ничего не ответил. Лучше, хуже какая по большому счету разница сейчас.

– Я вот тоже не знаю, – задумчиво протянул Тимур.

Из кабины автобуса появился Саша и протянул Роберту руку. Роберт невольно расплылся в улыбке – он видел седовласого толстяка впервые после того, как они в последний раз общались в приходе. Приятно было узнать, что с ним все в порядке.

– Тимур, помоги Диме собрать саморезы, – бросил толстяк.

– Ты предлагаешь мне ковыряться в коровьем дерьме? – парень скривился.

Саша строго посмотрел на Тимура и тот, больше не задавая вопросов, и не споря принялся вытаскивать саморезы из засохших лепешек на асфальте. Несколько мужчин найдя какие-то ненужные тряпки набросили их на сгнившую тушу и с явным отвращением отволокли корову на обочину. Вонь от разлагающегося тела усилилась. Один из мужчин, Дима, который ходил в город добровольцем вместе с Тимуром вернулся и помог парню собрать с дороги саморезы. Он кивнул отцу Роберту в знак приветствия. Роберт кивнул в ответ. Получалось, что они не проехали и пяти километров с момента начала движения. Дела шли откровенно паршиво. Роберт мог только догадываться какие чувства сейчас испытывает Артем.

– Не понимаю, откуда эта тварь взялась посереди поля? Ума не приложу, – сказал Саша. – А знаешь что самое паршивое? Эта тварь была жива на тот момент, как мы наехали на нее. Она лежала на обочине и выскочила под колеса как какой-то сайгак с такой скоростью, что никто не успел понять, что происходит! Ладно ты батюшка, замечтался, но куда смотрели остальные? – Саша тяжело вздохнул.

Роберт вдруг подумал, что будь иначе и они бы заметили тушу коровы лежавшую на дороге, автобус смог бы объехать ее… Он поежился, вспомнив как отвратительно выглядел сгнивший труп. Неужели такое возможно?

– Вы сможете починить колеса? – спросил Роберт.

– Бензина не так много, есть запаска, а если не получиться починить второе колесо, поедем так, покуда колесо не развалиться окончательно, – Саша пожал плечами. – Не хотелось бы остаться без автобуса, но другого выхода у нас нет.

Звучало безнадежно.

– Как ты? – поинтересовался Саша.

– Честно?

– Конечно.

– Я не понимаю… ничего.

Роберт поймал на себе взгляд толстяка, пристальный с прищуром. Саша положил руку на плечо батюшки и крепок сжал.

– Ты отличный мужик, Роберт. Все будет хорошо.

Они постояли некоторое время молча.

– Как остальные ребята? Витя?