Текст книги "Боратынский"

Автор книги: Валерий Михайлов

И Путята, и Плетнёв, бывшие далеко от места события, писали это в основном со слов самой Настасьи Львовны Боратынской: она буквально через несколько часов после смерти мужа отправила письмо в Россию – Николаю и Софье Путятам.

Впервые её письмо, писанное по-французски, опубликовал Гейр Хетсо в своей книге о Боратынском в 1973 году. Вот его полный перевод на русский язык (прежде по-русски печатались лишь выдержки):

«Верю, надеюсь, что господин Устинов исполнит несчастную комиссию передать вам моё письмо, после чего вы будете уведомлены о кончине Евгения. Боюсь, как бы он не отправил письмо, прежде чем увидит вас, сейчас я его ожидаю и написала вам, чтобы вы прочли хотя бы несколько слов о том, что у нас здесь произошло. Обещают перевезти его тело на корабле осенью, но мы уедем как можно раньше и вернёмся самым кратким путём. В данный момент я чувствую себя в порядке, хотя только что оправилась от болезни; доктор хотел мне пустить кровь, а так как мы этому воспротивились, он сказал, что боится, как бы это не обернулось воспалением в мозгу, и это так испугало Евгения, что, даже будучи успокоен, он испытал потом нервное потрясение; ночью у него жутко разболелась голова и разлилась желчь; слабительные, которые он принял, не подействовали, вместо очищения его рвало желчью, и как нарочно я не была встревожена; мы ожидали доктора для меня в семь утра, но в шесть часов с четвертью всё было кончено, несмотря на кровопускание, потому что кровь не текла. Вы можете быть уверены, что я позабочусь о своём здоровье, мой самый великий ужас – это умереть и оставить детей одинокими, я позабочусь о своём выздоровлении и постараюсь уехать, как только это станет возможно, не позже чем через неделю. Да хранит вас Бог, что мне ещё добавить, молитесь за нас.

11 июля, в тот же день.

Возьмите на себя труд сообщить всё моей свекрови, написав Сергею. Я не состоянии им писать».

Адрес на конверте был написан по-русски: «Его Высокородию Николаю Васильевичу Путяте. В Коломне, за большим театром против Никола Морского. Дом Плеске».

Сумбурные, не слишком связные слова, писанные в горячке боли от страшной потери…

* * *

Смерть всегда неожиданна, особенно если приходит вдруг, среди видимого благополучия и, более того, на взлёте оптимистического настроения, душевных и творческих сил. Занемогла жена – но умер муж.

Почему так случилось, в общем-то никто толком не понял.

Ну, хворал, как-то резко в последние годы постарел (Н. Сатин в посмертном стихотворении даже назвал 44-летнего Боратынского «старцем»). Не лечился, нимало не заботился о себе…

Наверное, поэта можно было спасти, но в нужный момент доктора рядом не оказалось…

Припомнили потом, что перед самом отъездом из Парижа Боратынский сильно простудился, и лекарь не советовал ехать в знойную страну, опасаясь, что резкая перемена климата опасна для его здоровья.

Что эти опасения для того, кто был уже совсем рядом с блаженной Италией, о которой мечтал с детства; кто по дороге к ней впервые плыл по морю, о чём грезил юношей; кто написал на корабле удивительные, новые для себя, полные радости и жизни стихи!..

…Диагноза нет.

Можно, конечно, вспомнить, что и отец Боратынского, Абрам Андреевич, на которого так походил сын, скончался в таком же возрасте… Но кто же тогда думал о влиянии наследственности? Да и только ли в ней было дело?

Впрочем, диагноз всё же есть.

Слишком сильно чувствовал…

Слишком много и глубоко думал…

Слишком остро переживал…

И в своей жизни, и в своей неожиданной кончине Боратынский был и остался – поэтом.

ЭПИЛОГ

Подобно его жизни, год от года умолкающей, тишающей – негромкой была и кончина Евгения Боратынского, самого негромкого гения русской поэзии…

Как отозвались современники на эту трагическую новость?

А. И. Тургенев писал П. А. Вяземскому: «От графа Протасова узнал я подробности о болезни и смерти Боратынского. Можно было спасти кровопусканием. Доктор не настоял; другого призвали уже после смерти к жене».

Частное письмо… да и всё, в передаче уже, не точно…

Смерть – тайна; и даже доктора в причине ее не очень понимают, тем более люди со стороны.

На российские сумерки пала итальянская ночь…

Николай Языков – брату Александру в Симбирск: «Горестное известие! Из Петербурга пишут, что Баратынский умер в Неаполе. Горестная судьба талантов в России! – все они губятся как-то не в своё время, до времени и Бог знает как!»

Это чуть ли не всё, что было в тогдашней переписке…

Появилось в печати несколько немногословных некрологов. Всех проникновеннее и мудрее сказал своё памятное слово Иван Киреевский…

Пётр Плетнёв горевал, что Боратынский умер в такой момент, когда только почувствовал, «<…> что ему можно начать жить».

Действительно, всё было подготовлено для новой жизни: налажено хозяйство, построен дом, в Петербурге ожидал журнал «Современник». Да и три стихотворения, написанные за рубежом («Когда, дитя и страсти и сомненья…», «Пироскаф» и «Дядьке-итальянцу»), говорят, что его поэзия вот-вот могла перейти в новое качество. Но более всего красноречивы последние письма: в Боратынском появились новые мысли и убеждения, зарождалась небывалая энергия…

«Он довольно написал, чтобы его имя и сочинения всегда оставались украшением Русской Литературы, – заключал Плетнёв. – <…> И кто близко и хорошо знал Баратынского, тот, без сомнения, не без грусти задумается о надеждах, навеки нами утраченных».

Однако «близко и хорошо знавших» было – единицы…

Критика – сохранила молчание; у Белинского не нашлось ни слова. Для критиков Боратынский уже давно был «вчерашним днём».

А читатель – безмолвствовал…

…В те роковые дни жил в Неаполе русский художник Александр Андреевич Иванов, автор знаменитого полотна «Явление Христа народу». С Боратынскими он был едва знаком, но посочувствовал горю вдовы и детей сильнее всех других тамошних соотечественников.

В. И. Штернберг писал в те июльские дни: «Иванов очень занят. Недалеко от нас умер Баратынский, известный поэт, и оставил жену и трёх детей, дочь 18-и и двоих сыновей, один 14-и, другой 8-и лет; люди – добрые, никого не имеют знакомых. Иванов случайно с ними познакомился и теперь утешает сирот и вдову. <…> Впрочем, жаль очень этих добрых людей, особенно мать: совершенно убита горем».

Александр Иванов проявил к ним искреннее участие. Даже приютил их под своим кровом, поскольку они не в силах были оставаться в квартире, где произошла такая страшная беда…

Сам художник, в том же июле, писал отцу:

«<…> Но сии последние дни более всего меня занимала скоропостижная смерть нашего славного поэта Баратынского. Вдова с семью детьми, не имея никого знакомых, заставила меня отдаться всею душой этому делу. <…> Посмотрев на усопшую красивую голову нашего поэта, я узнал у рыдающих, что нет в России хорошего портрета, и тотчас велел сформовать маску, чтобы заказать бюст в Риме. Или я дам форму, с советом адресоваться в Академию Художеств для слепков с неё; хорошо, если бы вы постарались направить её к самому мастеру и к какому-нибудь из работников».

Иванову очень хотелось, чтобы бюст поэту вылепил «лучший скульптор по этой части» американец Гирам Паверс, но по разным причинам эта идея осталась неосуществлённой.

Художник хлопотал и о том, чтобы поместить в церкви гроб с телом поэта. В неаполитанском храме «греко-униатов» отказались принять прах православного. Лишь лютеранский священник разрешил дело: гроб с телом Боратынского поставили на кладбище под названием Cimitero Britannico di S. M. a la Fede, где он и пробыл до отправления на родину.

По возвращении в Россию Настасья Львовна с детьми не смогла жить в Муранове; дом на время опустел. Как-то через год приехал в Москву Николай Путята, и они вместе посетили усадьбу. Путята писал к жене Софье, младшей сестре Настасьи Львовны: «<…> тут всё напоминает покойного Евгения. Всё носит свежие следы его работ, его дум, его предположений на будущее. В каждом углу, кажется, слышим и видим его. Я не мог удалить из памяти его стиха:

 
Тут не хладел бы я и в старости глубокой!
 

Я не пишу тебе о том, что должна была чувствовать Настасья Львовна. Её печаль так глубока, так истинна, что я смотрю на неё с каким-то благоговением, не смея говорить с ней, не смею даже замечать её <…>».

В августе 1845 года, через год и два месяца после смерти Боратынского, кипарисовый гроб с его останками перевезли морем из Неаполя в Петербург.

Похороны прошли в пятницу 31 августа 1845 года на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. Они были немноголюдны. Плетнёв писал Гроту: «<…> Кроме семейства родственников (Путят с жёнами) и домочадцев были следующие литераторы: князь Вяземский, князь Одоевский (с женой), граф Владимир Соллогуб – и только».

Боратынский упокоился близ Крылова, Гнедича и Карамзина.

Вдовой был воздвигнут памятник с портретом Боратынского в медальоне, под ним – две строки из стихотворения «Отрывок»:

 
В смиреньи сердца надо верить
          И терпеливо ждать конца.
 

…Эта смерть на чужбине… кипарисовый гроб, плывущий морем в отчие пределы… и, наконец, упокоение в родной земле…

Двумя десятилетиями раньше нечто подобное случилось с Байроном, жившим в Италии и умершим в Греции.

В последней строфе своего последнего стихотворения «Дядьке-итальянцу» Боратынский вспомнил судьбу английского поэта. Стихи оказались пророческими, они словно бы – о самом себе:

 
О тайны душ! Меж тем как сумрачный поэт,
Дитя Британии, влачивший столько лет
По знойным берегам груди своей отравы,
У миртов, у олив, у моря и у лавы,
Молил рассеянья от думы роковой,
Владеющей его измученной душой,
Напрасно (Уст его, как древле уст Тантала,
Струя желанная насмешливо бежала.)
Мир сердцу твоему дал пасмурный навес
Метелью полгода скрываемых небес,
Отчизна тощих мхов, степей и древ иглистых!
О, спи! безгрезно спи в пределах наших льдистых!
Лелей по-своему твой подземельный сон,
Наш бурнодышащий, полночный аквилон,
Не хуже веющий забвеньем и покоем,
Чем вздохи южные с душистым их упоем!
 

Всё верно: Элизий земной, он не на чужбине – на родине…

ИЛЛЮСТРАЦИИ

А. А. Боратынский, отец поэта

А. Ф. Боратынская (урождённая Черепанова), мать поэта

Евгений Боратынский в детстве

Родовой герб Боратынских

Усадьба Боратынских в Тамбовской губернии

Император Павел I. Художник С. Щукин. Конец XVIII в.

Император Александр I

Гельсингфорс в 1820 году. Рисунок Э. Энгеля

А. А. Закревский, генерал-губернатор Финляндии

А. Ф. Закревская (урождённая Толстая), жена генерал-губернатора

Аничков мост и дворец Белосельских-Белозерских. Литография Ж. Жакотте. 1850-е гг.

Е. А. Боратынский. Конец 1820-х гг.

И. В. Киреевский

А. С. Пушкин. Художник В. Тропинин. 1827 г.

П. А. Вяземский. Художник И. Зонтаг. 1821 г.

М. Ю. Лермонтов. Неизвестный художник

В. А. Жуковский. С литографии Е. Эстеррайха. 1819 г.

Москва. Красная площадь. 1-я половина XIX в. Художник О. Кадоль

Император Николай I

Н. И. Гнедич. Гравюра с портрета О. Кипренского. 1820-е гг.

А. А. Дельвиг. Рисунок Бореля

С. М. Дельвиг. Художник К. Шлезигер. 1827 г.

В. Г. Белинский. С портрета К. Горбунова. 1843 г.

Семейство Энгельгардт. Художник К. Барду. 1816 г.

А. Л. Боратынская, жена поэта

З. А. Волконская. Неизвестный художник. 1830-е гг.

П. Я. Чаадаев. Неизвестный художник. 1810-е гг.

П. А. Плетнёв. С портрета А. Тыранова. 1836 г.

А. И. Тургенев. С портрета К. Брюллова. 1836 г.

В. А. Жуковский. С портрета К. Брюллова. 1835 г.

Казань. 1-я половина XIX века. Гравюра В. Турина

Дом-музей Е. А. Боратынского в Казани. Современное фото

Дом Е. А. Боратынского в Муранове. Фото 1880-х гг.

У грота в парке усадьбы Боратынских Мара. Художник Э. А. Дмитриев-Мамонов. Около 1861 г.

Е. А. Боратынский в начале 1830-х годов. Гравюра. 1835 г.

Автограф поэта

Обложки прижизненных изданий стихотворений Е. А. Боратынского

Вид на Неаполь с дороги в Позилиппо. Художник С. Ф. Щедрин. 1829 г.

Памятник на могиле Е. А. Боратынского в Александро-Невской лавре

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА Е. А. БОРАТЫНСКОГО

1800, 19 февраля – в имении Вяжля Кирсановского уезда Тамбовской губернии, в семье генерал-лейтенанта в отставке Абрама Андреевича Боратынского и бывшей фрейлины Александры Фёдоровны Боратынской (в девичестве – Черепановой) родился сын Евгений.

7 или 8 марта — Евгений Боратынский крещён. Восприемники – Мария Андреевна Боратынская, сестра Абрама Андреевича, и местный житель Иван Егорович (фамилия не установлена).

1801, ночь с 11 на 12 марта – убит Павел I. На престоле – Александр I. Абрам Андреевич, бывший в опале, может вернуться в Петербург, но остаётся в Вяжле.

1803, декабрь – Абрам Андреевич Боратынский выбран тамбовским губернским предводителем.

1804, весна – осень – семья Боратынских переехала в новый дом в урочище Мара, в нескольких верстах от прежнего дома.

1805 — Евгений научился писать по-русски и по-французски.

Лето – приезд в Мару гувернёра Джьячинто Боргезе.

Октябрь – декабрь – Евгений впервые выехал за пределы родительского дома.

1806, 5 (?) ноября – первое известное письмо Евгения родителям в Петербург.

1808, весна (?) – отъезд семьи Боратынских в Подвойское-Голощапово, в имение отца Абрама Андреевича, Андрея Васильевича.

1809, май – июнь (?)… сентябрь – октябрь (?) – переезд Боратынских из Подвойского-Голощапова в Москву.

1810, 24 марта – кончина Абрама Андреевича Боратынского.

1811, май (?) – переезд Александры Фёдоровны с детьми из Москвы в Мару.

1812, около 15 мая — Евгений отдан в частный пансион в Петербурге для подготовки к учёбе в Пажеском корпусе.

Ночь с 11 на 12 июня – французские войска перешли русскую границу. Начало Отечественной войны.

26 августа – Бородинское сражение.

9 октября — Евгений Боратынский помещён в Пажеский корпус пансионером на собственное содержание.

1814, сентябрь — Боратынский оставлен в 3-м классе на второй год.

Сентябрь – октябрь, начало месяца – в письме маменьке Евгений признаётся о желании «стать автором»: «ничто я не люблю так, как поэзию».

Ноябрь (?) – Евгений пишет письмо маменьке с просьбой о разрешении оставить Пажеский корпус и вступить в морскую службу.

1816, 19 февраля – Боратынскому исполняется 16 лет. Вместе с другом, пажем Д. Ханыковым участвует в краже денег и табакерки в доме камергера П. Н. Приклонского, отца их товарища по Корпусу. В тот же день арестованы и признаются в проступке.

25 февраля — повеление Александра I об исключении Боратынского и Ханыкова из Пажеского корпуса и запрещении им вступать в какую-либо военную или статскую службу, кроме солдатской.

Между 25 и 29 февраля – Боратынский отчислен из Пажеского корпуса и сдан дядюшке Петру Андреевичу.

Июль – август – дядюшка Богдан Андреевич увозит племянника в Подвойское-Голощапово.

Октябрь – ноябрь – Евгений Боратынский тяжело болен.

1817, 23 января – первое известное стихотворение Боратынского на русском языке.

После 23 января – начало февраля – отъезд Евгения к маменьке в Кирсанов.

Апрель – август – живёт в Маре.

Сентябрь – октябрь – Боратынский снова в Подвойском.

1818, сентябрь – Евгений вместе с дядюшками и тётушками переезжает из Подвойского в Москву.

Октябрь – переезжает в Петербург, чтобы определиться на военную службу.

Конец 1818 года – начало 1819 года — встреча со старым другом Александром Креницыным; знакомство с Дельвигом, Пушкиным, Эртелем, Чернышёвым, Яковлевым, Кюхельбекером и другими молодыми литераторами.

1819, 8 февраля – Боратынский определён рядовым в лейб-гвардейский Егерский полк.

28 февраля – первая публикация Боратынского: в альманахе «Благонамеренный» вышел мадригал «Пожилой женщине и всё ещё прекрасной».

Август (?) – декабрь – Боратынский с Дельвигом снимают общую квартиру в пятой роте Семёновского полка.

1820, 11 (?) января – Боратынский едет во Фридрихсгам (Финляндия), к месту дислокации Нейшлотского пехотного полка, куда он переведён унтер-офицером.

19 января – в Вольном обществе любителей российской словесности слушают доставленные Дельвигом стихи Боратынского.

26 января – Боратынский заочно принят в члены-корреспонденты Вольного общества любителей российской словесности.

Февраль – март (?) – Боратынский пишет элегию «Финляндия».

Около 12 декабря – Боратынский приезжает в Петербург: начало отпуска, продлившегося до марта 1821 года. Вскоре уезжает в Мару.

1821, февраль, Петербург — знакомство с С. Д. Пономарёвой.

30 апреля – вместе со своим полком Боратынский прибывает в Петербург для несения караульной службы.

Лето — Боратынский неоднократно присутствует в собраниях Вольного общества любителей российской словесности.

1822, 1 августа – Нейшлотский полк возвращается в Финляндию.

21 сентября – начало отпуска Боратынского. Едет в Мару (?).

1823, 1 января – Боратынский возвращается в Роченсальм.

Февраль – начало работы над поэмой «Эда».

Десятые числа сентября – к Боратынскому и Коншину в Роченсальм приезжают Дельвиг, Эртель и Павлищев.

Октябрь – декабрь (?) – Боратынский пересылает Рылееву и Бестужеву тетрадь своих стихов для издания книгой.

Декабрь – новые хлопоты о производстве Боратынского в офицеры. Пишет Жуковскому письмо-исповедь.

1824, 6 марта – Денис Давыдов в письме просит генерал-лейтенанта А. А. Закревского, назначенного финляндским генерал-губернатором, помочь в деле Боратынского.

Около 6 апреля – И. И. Дибич докладывает Александру I о Боратынском. Резолюция императора на докладной записке: «Не представлять впредь до повеления».

29 мая – 10 июня – Нейшлотский полк прибывает в Петербург для несения караульной службы.

12 июня – знакомство Боратынского с Николаем Языковым.

5–6 августа – Боратынский с полком возвращается в Финляндию.

1825, февраль, Кюмень — начало работы над поэмой «Бал».

20 апреля – Александр I подписывает приказ о производстве Боратынского в прапорщики.

8–10 июня — Боратынский в Петербурге, куда прибыл вместе с Нейшлотским полком.

30 сентября — начало четырёхмесячного отпуска Боратынского.

19 ноября — в Таганроге скончался император Александр I.

14 декабря, Петербург – присяга Николаю I. Восстание на Сенатской площади.

1826, 31 января — Николай I подписывает указ об отставке Боратынского.

Февраль (?) – март — в доме генерал-майора в отставке Л. Н. Энгельгардта поэт знакомится с его старшей дочерью – 21-летней Настасьей.

9 июня, Москва — венчание Боратынского и Настасьи Львовны Энгельгардт.

8 сентября – в Москву привезён возвращённый из ссылки А. С. Пушкин.

1827, 14 марта – у Боратынских родилась дочь Александра.

Конец сентября, Москва – в типографии Августа Семёна при Императорской Медико-хирургической академии выходит книга «Стихотворения Евгения Баратынского».

1828, 24 января – Боратынский принят на службу в Межевую канцелярию.

7–14 декабря, Петербург – выход книги «Две повести в стихах» с «Балом» Боратынского и «Графом Нулиным» Пушкина.

1829, январь – дружеское сближение с Иваном Киреевским, интенсивная переписка.

Начало мая – отъезд Боратынских в Мураново.

Июнь-июль – в Москве умерла годовалая дочь Боратынских Екатерина.

18 июля — родился старший сын Лев.

22–23 сентября — Боратынские с детьми выезжают в Мару. Октябрь – ноябрь — начало работы над поэмой «Наложница».

1830, конец марта – середина апреля – семья Боратынских возвращается из Мары в Москву.

Начало декабря — в Москву из Болдина приехал Пушкин. Он читает Боратынскому «Повести Белкина» и, возможно, «Маленькие трагедии». Боратынский знакомит Пушкина с поэмой «Наложница».

1831, 12 января – Пушкин дарит Боратынскому отдельное издание «Бориса Годунова».

14 января, Петербург — смерть А. А. Дельвига на 33-м году жизни.

17 февраля, Москва, дом Хитрово на Арбате – «мальчишник» Пушкина в канун свадьбы с Н. Н. Гончаровой. Среди гостей: Боратынский, Вяземский, Давыдов, Языков, Нащокин, И. Киреевский, Л. Пушкин.

15 апреля, Москва – вышла книга «Наложница. Сочинение Е. Боратынского».

Первая половина мая – семья Боратынских переезжает в Мураново.

Вторая половина июня – Боратынские с тестем Л. Н. Энгельгардтом и его младшей дочерью Соничкой едут в Казань; позже – в Каймары.

26 июля – Боратынский увольняется из Межевой канцелярии.

После 8 октября – рождение дочери Марии.

1832, 7 января – вышел № 1 журнала И. Киреевского «Европеец».

14–15 февраля, Москва – Киреевский узнаёт, что по повелению Николая I его журнал закрыт.

Апрель-май, Каймары – Боратынский пишет стихотворение «На смерть Гёте».

Вторая половина июня – Боратынский с семьёй выезжает из Казани в Мару. Затем меняет своё решение и отправляется в Москву.

26 октября – у Боратынских родился сын Дмитрий.

1833, 17 мая – Боратынские едут из Москвы в Мару.

5 сентября, Казань — встреча Боратынского с Пушкиным, который едет в Оренбург.

Декабрь… январь-февраль 1834, Мара – рождение третьей дочери Софии.

1834, март (?) – переезд Боратынских из Мары в Москву.

1835, январь – Боратынский покупает в Москве двухэтажный каменный дом на Спиридоновке.

20 апреля – в «Московских ведомостях» объявлено о выходе книги «Стихотворения Евгения Баратынского» в двух частях.

26 ноября — рождение сына Николая.

1836, 22 октября – повелением Николая I закрыт журнал «Телескоп» за публикацию «Философического письма» Чаадаева.

1837, 29 января – кончина А. С. Пушкина.

10 мая – Боратынский выезжает в Мару.

15 июня — вышел «Современник» со стихотворением Боратынского «Осень».

11 сентября – у Боратынских родилась дочь Юлия.

1839, 22 апреля – в Симбирской губернии скончался Денис Давыдов.

28 августа – рождение дочери Зинаиды.

Декабрь – Боратынский встречается с Н. Коншиным, приехавшим в Москву.

1840, 30 января – Боратынский едет в Петербург. Посещает Плетнёва, Жуковского, Вяземского; знакомится с Лермонтовым, Мятлевым.

5 февраля – читает у Жуковского ненапечатанные произведения Пушкина.

11 февраля – с братом Ираклием – у дядюшки Петра Андреевича. Вечером – у Карамзиных.

Около 6 августа – Боратынские едут из Москвы в Мару.

1841, конец мая — Боратынские возвращаются в Москву из Мары.

Октябрь – переезд в наёмный дом в Артёмово близ Муранова.

1842, 20 мая – в «Московских ведомостях» объявлено о выходе последней, третьей книги поэта – «Сумерки. Сочинение Евгения Боратынского».

Осень – Боратынские переезжают в новый дом в Муранове.

1843, около 3 сентября – Боратынский со всей семьёй едет в Петербург, чтобы затем отправиться в заграничное путешествие.

После 10 сентября – поэт с женой и тремя детьми – Александрой, Львом и Николаем выезжает в заграничное путешествие. Дети: Мария, Дмитрий, Юлия и Зинаида остаются на попечении Путят. Маршрут путешествия: Кёнигсберг, Берлин, Потсдам, Лейпциг, Дрезден, Франкфурт, Майнц, Кёльн, Брюссель, Париж.

Ноябрь, 16(4) – Боратынские приезжают в Париж, где живут до середины марта 1844 года. Знакомство с семьёй де Сиркуров, с писателями Нодье, Тьерри, де Виньи, Мериме, Шевалье, Ламартином и др. Встречи с братьями Тургеневыми, русскими эмигрантами Н. Огарёвым, Н. Сатиным и др.

1844, 5–6 апреля – Боратынские едут из Парижа в Марсель.

Середина апреля – на пироскафе прибывают в Неаполь. Во время плавания по морю поэт пишет стихотворение «Пироскаф».

Конец апреля-июль – жизнь в Неаполе. Посещение окрестностей: Пуцоли, Кастелламмаре, Сорренто, Амальфи, Салерно, Пестума, Геркуланума, Помпеи. Боратынский пишет своё последнее стихотворение «Дядьке-итальянцу».

10 июля (28 июня) – приступ болезни у Настасьи Львовны.

11 июля (29 июня), 6 часов 15 минут утра – скоропостижная смерть Е. А. Боратынского.

1845, август – кипарисовый гроб с останками Е. А. Боратынского морем доставлен из Неаполя в Петербург.

31 августа – похороны на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.