Текст книги "Торжество любви"

Автор книги: Валери Парв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Но обидел он ее напрасно.

– Ты совершенно права, – сказал он малышке, сидевшей у него на руках. – Мы с тобой должны немедленно извиниться перед Бетани за наше поведение. Надо сделать это сейчас же, пока она не уехала.

Малышка приподнялась у него на руках и дернула его за волосы.

– Ай, ай, ай!

Он поморщился от боли, но ее поправку принял.

– Хорошо, понял. Извиняться перед ней буду я один. Вижу, ты рвешься на улицу, словно в доме пожар. Тогда пойдем, проглотим эту горькую пилюлю. Должен сказать тебе, что это похуже твоего шпината.

Бетани рылась в своей сумке, пытаясь найти ключи от машины, как вдруг услышала, что по дорожке кто-то идет. Она подняла голову и увидела Николаса с ребенком на руках.

Неожиданно для самой себя она спросила с вызовом:

– Ну что, вспомнили еще какое-то мое прегрешение?

Николас откашлялся.

– Признаюсь, я погорячился, примите мои искренние извинения за мою несдержанность.

От неожиданности она растерялась, а когда опомнилась, честно признала:

– Сама виновата. Надо было сразу сказать, зачем я к вам явилась.

– Да, но это не давало мне права набрасываться на вас, даже если я валился с ног от усталости.

Его подкупающая искренность вызвала у Бетани улыбку.

– Мне это знакомо. Казалось бы, они такие несмышленыши, а сколько им надо внимания, времени и любви!

Он вздохнул.

– Откуда у вас такой завидный опыт по уходу за малышами?

– У меня пять братьев и сестер, четверо из них гораздо младше меня. Я этому научилась, когда помогала маме ухаживать за ними. К тому же я внештатный сотрудник детского приюта в Мельбурне.

Он кивнул, словно она подтвердила правильность его догадки.

– Ну, мне пора. Я очень благодарна вам, что мы выяснили наши отношения. – Она пощекотала Мари под подбородком. – До свидания, маленькая. Приятно было с тобой познакомиться.

– Не уезжайте, прошу вас! – проговорил Николас, и Бетани вздрогнула от неожиданности.

После всего, что произошло, он хочет дать ей интервью? Усилием воли она подавила внезапно охватившую ее радость. Если он и изменил свое отношение к ней, то исходя из каких-то своих побуждений. Не надо обольщать себя призрачными надеждами. У нее нет никакого желания выполнять его условия.

Пока Мари теребила Николаса за волосы, он пристально смотрел на Бетани, а потом вдруг предложил:

– Если вы еще не отказались от мысли написать эту статью, то давайте поработаем вместе! Может, что-нибудь и получится.

У нее в душе, словно что-то оборвалось. Надо надеяться, Николас Фрейкс не из тех мужчин, кто все отношения сводит к одному – сексу?

Она отпрянула к своей машине, неприятно пораженная тем, что была фактически зажата между автомобилем и грузным телом Николаса. Но он был все-таки с ребенком на руках!

– Знаете, я подумала и решила, что обойдусь без интервью! – выпалила она.

На какое-то мгновение Николас опешил, но, придя в себя, покраснел от злости.

– Послушайте, вам абсолютно нечего бояться!

Однако его заверение возымело противоположное действие – вместо того, чтобы ободрить ее, очень обидело.

– Премного вам благодарна, – услышал он саркастический ответ.

Очевидно поняв свою ошибку, он сделал еще одну попытку:

– Единственно, что мне нужно от вас, – помочь с Мари.

Это было сказано таким взвинченным тоном, что малышка вздрогнула. Что касается Бетани, то она не просто вздрогнула, она была ошеломлена.

– Вы хотите, чтобы я была у вас приходящей няней?

– В обмен на определенные сведения о миниатюрных домиках, сохранившихся в нашей семье, – подтвердил он.

– Даже не знаю, что и сказать. День сегодня выдался какой-то сумбурный, – отговорилась она. – Скажите, вы меня приглашаете на дневное время или как?

– Нет, круглосуточно, с постоянным проживанием в моем доме. Хорошо, что у меня хватило ума предложить вам это не с бухты-барахты, а то бы вы Бог знает что подумали! – Он пристально наблюдал за ней. – Ну, что скажете?

– Не представляю, как я буду жить в вашем доме. – Ее собственное неравнодушное отношение к Николасу – вот что смущало Бетани больше всего.

– В доме много свободных комнат. Занимайте любую. Если вы постоянно будете здесь, то я смогу работать и еще выкроить часок-другой на отдых и сон. А вы получите доступ к кукольному домику. И хорошую плату за ваш труд.

Эти деньги помогут ей избавиться от финансовых трудностей хотя бы на какое-то время. Сенсационный материал о якобы утраченном кукольном домике Фрейксов плюс конверт с зарплатой – это же возможность разобраться с долгами и возродить свое дело!

– Это ненадолго, пока я не найду кого-нибудь на постоянную работу, – добавил он, видя, что она колеблется. – Надеюсь, в детском приюте отпустят вас на какой-то срок?

– Я работаю, время от времени, когда мне удобно.

– Тогда в чем дело? – спросил он.

В вас, подумала Бетани. К своему удивлению, она чувствовала, что ее страстно влечет к нему.

– Ваше предложение очень заманчиво, – сказала она с иронией, которую он не уловил, – но нам надо уточнить некоторые вещи. Во-первых, я бы с удовольствием заботилась о Мари, но домработница из меня плохая.

– Не беспокойтесь, – сказал Николас. – Я найму кого-нибудь еще убирать в доме и стирать.

– Я ужасно готовлю, – призналась она.

– Но ваш омлет был просто потрясающим! – воскликнул он.

– Омлет – единственное, что я умею готовить. Так, что подумайте, прежде чем брать меня на работу...

– Нет, нет, – поспешно возразил он. – Мари – прежде всего, тем более, вы ей очень понравились, а это – самое главное. Видите ли, я вполне сносно готовлю, если, конечно, не валюсь с ног от усталости, так что мы можем чередовать мои обеды с вашими омлетами. Ну как, по рукам?

Пожалуй, в жизни ей не приходилось делать ничего более безрассудного, но, кивнув в знак согласия, она сказала:

– По рукам!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Поставив еще одну коробку в машину Бетани, Сэм Дейл спросил:

– Ну как, ничего не забыла? Может, все-таки привязать сзади холодильник?

Бетани обернулась:

– Нечего смеяться над моим «хэтчбеком»! Машина очень маленькая, вот и кажется, что вещей слишком много. Я еду в Ярравонгу ненадолго, пока Николас не найдет какую-нибудь подходящую женщину, чтобы сидеть с Мари.

– Подходящую кому? – спросил Сэм. К своему огорчению, она почувствовала, что краснеет.

– Ребенку, разумеется!

Сэм, прищурив глаза, спросил недоверчиво:

– Думаешь, он к тебе равнодушен? Прости меня за назойливость, но я сильно сомневаюсь, что это так. И мне не по душе твое решение переехать к совершенно незнакомому человеку, в чужой дом...

– Я еду работать, а не жить в чужом доме с незнакомым человеком, как ты изволил выразиться, – возразила Бетани. – Мой дорогой брат, не волнуйся за меня. Во-первых, мне уже двадцать пять, а это немало. Во-вторых, Николас человек порядочный и респектабельный.

Сэм вздохнул.

– Надеюсь, не зря я учил тебя уму-разуму. А чем занимается этот парень?

– Этот парень, как ты его назвал, доктор физико-математических наук Николас Фрейкс, главный эксперт по акустическим системам при правительстве страны. Насколько я понимаю, он занимается защитой военных и промышленных объектов от прослушивания.

Сэм усмехнулся:

– Определенно, тебе приглянулся этот доктор! Что, я не прав?

– Конечно, нет! – выпалила Бетани так громко, что зазвенело в собственных ушах.

– Тогда с какой стати ты собираешься у него работать? Если из-за денег, то найди что-нибудь здесь, в Мельбурне, все лучше, чем сидеть в этой дыре Ярравонге!

То же самое она по нескольку раз в день спрашивала у себя. Сэм не знал, как отчаянно нуждается она в деньгах, но говорить ему ничего не надо – он сам на волоске от банкротства, его мебельную фабрику процветающей не назовешь.

Но Сэм прав – она согласилась работать у Николаса не только из-за денег.

На кухне Николаса она почувствовала, что в ней нуждаются. Недавний печальный урок с Александром Коросом заставил ее задать себе вопрос: будет ли она когда-нибудь снова востребована? Она так верила, что у них с Александром впереди счастливое будущее, хотя теперь, когда думала об этом, понимала, что его семья всегда подавляла ее. Отец Александра держал домочадцев в ежовых рукавицах. Он дал ясно понять, что Александр, как старший сын будет продолжать дело отца и должен обзавестись наследником.

Ставрос и Элли, родители Александра, живо обсуждали свою будущую невестку. Широкие бедра Бетани, приносившие ей немало огорчений, воспринимались ими, как гарантия того, что она родит много крепких, здоровых сыновей.

Никому из них не пришло в голову, что ее широкие бедра – только одно из условий благополучной беременности. Никто ничего не подозревал – в том числе и сама Бетани – до тех пор, пока она не обратилась к врачу из-за небольшого недомогания, и тогда оказалось, что она страдает бесплодием. Перенесенный в подростковом возрасте аппендицит дал такое серьезное осложнение.

Она была потрясена до глубины души. Предвидя, что это известие расстроит и Александра, она не сомневалась, что он поддержит ее в эту трудную минуту. Она жестоко ошиблась.

Расторжение помолвки и вовсе добило ее. Бетани чувствовала себя ущербной и никому не нужной. Эта боль еще не прошла, и надо надеяться, что предложение Николаса поможет ей самоутвердиться, а заодно решит ее финансовые проблемы.

Из глубокой задумчивости Бетани вывел визгливый голос, послышавшийся из окна второго этажа. Ее зачем-то звала Аманда, очередная подружка Сэма, которая по идее должна была помогать Бетани собраться, а на деле больше сидела, потягивая кофе и постоянно прихорашиваясь.

– Бет, тебя к телефону. Это Ник Фрейкс, – прокричала она.

– Иду, – процедила Бетани сквозь зубы и отчитала Сэма: – Можешь ты вдолбить своей Мэнди, что я терпеть не могу, когда меня называют Бет?

Сэм пожал плечами:

– Я говорил ей, но она, наверное, забыла. Неужели Николас передумал и откажется от ее услуг? – подумала Бетани, бегом поднимаясь по лестнице. А может, Лана Синден вернулась и решила, что, опекая ребенка втроем, они будут только мешать друг другу. Вздохнув, она постаралась отогнать тревожные мысли – сейчас узнает, в чем дело.

Аманда ждала у телефона и даже не подумала отойти, когда Бетани взяла трубку. Бетани повернулась к Аманде спиной и проговорила в трубку:

– Алло, Николас?

– Бетани, выручайте! Мари мне такое здесь устроила! Когда вы к нам приедете?

Бетани показалось, что сердце у нее вот-вот выпрыгнет, и она машинально прижала руку к груди, словно желая его удержать.

– Завтра, во второй половине дня. Но я уже все уложила и, если хотите, могу приехать сегодня. – Кто его там перебивает?

Николас стал говорить с кем-то еще, находившимся рядом с ним, и Бетани почувствовала, как улыбка медленно угасла на ее губах. Голос, вне всяких сомнений, был женский. Похоже, Мари мешала его воссоединению с Ланой Синден.

Когда он снова взял трубку, она сказала сухо:

– Я буду у вас примерно в пять.

– Прекрасно. Мы все подготовим к вашему приезду.

Подавленная неожиданным поворотом событий, Бетани угрюмо гнала машину, не обращая внимания на величественную красоту природы. Скоростная автострада вела из Мельбурна на север, к Маседонским горам. Только когда горные вершины, подернутые голубоватой дымкой, сменились знаменитыми «золотыми холмами», где во времена золотой лихорадки люди быстро сколачивали огромные состояния и так же быстро разорялись, Бетани начала приходить в себя. Что ж, у нее новая работа – и ей совершенно все равно, с кем милуется и целуется Николас. Самое главное для нее – Мари.

Бетани еще крепче сжала руль своей машины.

– Нет! – вслух проговорила она. Пусть Николас Фрейкс и не про нее, но свет клином на нем не сошелся! Ни на нем, ни на Александре. Есть где-то на свете человек, который полюбит ее бескорыстно, такую, какая она есть, со всеми ее добродетелями и недостатками.

Словно очнувшись, Бетани стала внимательно следить за дорогой, и как раз вовремя – она подъезжала к единственной уцелевшей в Австралии ветряной мельнице из синего гранита, которая стояла у поворота на старую дорогу. Дорогу к усадьбе Фрейксов – Ярравонге.

Занимавшая, четырнадцать акров земли с родниками и тенистыми рощами, Ярравонга затерялась в самом сердце края, славившегося синим гранитом, который шел на постройку мостов, виадуков, мельниц, а в колониальные времена и жилищ. Окруженная непроходимыми лесами и горами величественного Центрального Нагорья, когда-то она была любимым местом охоты, но теперь представляла собой тихий райский уголок, именно то, в чем она, Бетани, больше всего нуждалась. Если Лана Синден и Николас будут рады ее приезду, невольно подумала Бетани.

Ну, что ж, еще немного, и она все узнает. Миновав открытые кованые ворота, ведущие в усадьбу, она направила свою машину по обсаженной деревьями дороге к дому, утопавшему в тени огромных смоковниц. Хотя ее и одолевали сомнения, как ее примут в Ярравонге, что-то подсказывало ей, что все будет хорошо, и она стала тихонько напевать себе под нос.

Подъехав к дому, она подошла к парадной двери. Не успел умолкнуть дверной колокольчик, как на пороге появился Николас с малышкой на руках. Как она ни уговаривала себя сохранять спокойствие при виде Николаса, ей это не удалось.

Сегодня – в отличие от первого ее посещения – он выглядел отдохнувшим, подтянутым, одет был просто, но безупречно – в темные брюки и светло-желтую футболку. Он был чисто выбрит, слабый запах лосьона слегка щекотал ей ноздри.

– Входите, входите, – сказал Николас, в то время, как Мари пролепетала свое собственное приветствие. – Чувствуйте себя как дома.

Ну что же, подумала Бетани, есть Лана, нет Ланы, смена впечатлений ей пойдет на пользу. Сколько ни пробудет здесь, в Мельбурн она вернется другим человеком.

Николас проводил ее на кухню, которая, казалось, была сердцем всей усадьбы. В прошлый раз, проникнув в дом через окно спальни, она не могла оценить, насколько удобно и красиво это старинное строение.

– Когда входишь в дом через парадное крыльцо, его почтенный возраст производит огромное впечатление, – проговорил через плечо Николас, словно читая ее мысли.

К счастью, он шел не оборачиваясь и не видел, что она покраснела.

– Как красиво! – смущенно проговорила она. – Этот дом всегда принадлежал вашей семье?

– Мой прапрадед построил его где-то в тысяча восемьсот шестидесятом году, – пояснил Николас. – Он служил полицейским на прииске. Случилось так, что один правительственный чиновник случайно упал в затопленную водой шахту, и мой прапрадед спас его. Эту землю он получил в награду. Мы – четвертое поколение, живущее в этом доме.

– Но вы ведь не собирались в нем жить?

– Роуэн – отец Мари и мой старший брат – получил его по наследству. Он решил, что дом слишком велик для одной семьи, и хотел сделать из него пристанище для туристов, которые, приезжая на несколько дней, проводили бы их в домашней обстановке. Моя покойная невестка Керри прекрасно готовила...

Его голос дрогнул, хотя лица не было видно за кудряшками Мари.

Пока Бетани лихорадочно искала слова утешения, дверь открылась и в кухню вошла молодая высокая женщина. Она была очень хороша собой, однако для фотомодели все же недостаточно красива и пикантна. Так, во всяком случае, показалось Бетани. Густые белокурые волосы были зачесаны назад и сколоты черепаховым гребнем, оставляя открытым лицо в форме сердечка. Улыбнувшись теплой, доброжелательной улыбкой, она проговорила:

– Привет, вы, должно быть, Бетани? Я уже наслышана, что вы творите чудеса с беспокойными малышами.

Бетани протянула ей руку:

– А вы, должно быть, Лана Синден? Приятно познакомиться.

Николас и молодая женщина недоуменно переглянулись. Первой нашлась женщина:

– Лана? Вот не ожидала! Извините, но я всего-навсего Кайли Росс, местная палочка-выручалочка.

– Я же говорил вам, что подыщу кого-нибудь для готовки и уборки, – сказал Николас, обращаясь к Бетани. – Отец Кайли – местный ветеринар. Они живут совсем рядом, в пяти минутах ходьбы отсюда.

– Так, что я всегда под рукой, только позовите. – Лицо Кайли погрустнело. – Мы с моим женихом собирались работать у Роуэна и Керри, в будущей гостинице, а теперь...

– А теперь ты работаешь у меня, – проговорил Николас нарочито бодрым голосом. Улыбнувшись Бетани, он спросил: – Вы не заметили, какие разительные перемены в доме?

Ей все еще было неловко за свою непростительную оплошность. Итак, подружка Николаса не вернулась! Ее охватила такая радость, что она с трудом уняла ее.

– А разве раньше было по-другому? Николас взглянул на Кайли.

– И это говорит женщина, которая недавно заявила, что ей всей жизни не хватит, чтобы навести порядок в моем доме.

Кайли прыснула.

– Мы, Фрейксы, всегда на высоте! Правда, моя дорогая? – спросил Николас у Мари. Та радостно заворковала, и он кивнул в ответ. – Я тоже так считаю, малышка. Сейчас мы попросим Кайли сварить гостье кофе, пока я тебя переодену и уложу в кроватку, потом я покажу ей дом, чтобы легче было освоиться.

Он посмотрел на женщин поверх темной головки ребенка. Лицо его светилось.

– У Мари в головке – кладезь полезных мыслей.

Войдя в кухню, Бетани ахнула.

– Кухню теперь не узнать!

– Пустяки, – проговорила Кайли из скромности, но выглядела очень польщенной такой похвалой. Она достала свежие розанчики с черничным вареньем и налила Бетани кофе. – Я очень рада, что вы приехали. Николас уже отчаялся найти няню для Мари.

– А почему вы не захотели заняться этим? – спросила Бетани.

Кайли усмехнулась.

– Я как мой отец – мне легче нянчиться со зверенышами, чем с детьми.

Бетани с наслаждением пила кофе маленькими глотками – он был крепкий и душистый.

– У меня большой опыт в уходе за малышами, а наша Мари – само очарование!

– В том-то и дело, что вы нашли к ней подход! – Она внимательно посмотрела на Бетани. – Мы с вами раньше нигде не встречались? Мне показалось, что я уже где-то слышала ваше имя. – Она задумалась и вдруг воскликнула: – Вспомнила! Вы Бетани Дейл, издаете журнал «Беби хауз». У моей бабушки в Трентеме магазин, в котором продаются изделия ручной работы, так я ей на день рождения подарила подписку на ваш журнал! Бетани напрягла свою память.

– А, «Приятные мелочи»! – вспомнила она название магазина. – Ваша бабушка рассылает заказанные миниатюрные вещицы по почте, да?

– Совершенно верно. Она шьет крошечные занавески, покрывала и коврики, а иногда делает малюсенькие абажурчики и прочие прелестные вещицы для коллекционеров кукольных домиков. Я слышала, вы закрываете свой журнал?

Бетани зачем-то стала помешивать кофе.

– На какое-то время. Как только у меня появятся средства, журнал начнет издаваться вновь.

– Так вы, поэтому согласились на предложение Николаса?

– Это одна из причин, – уклонилась Бетани от прямого ответа.

Но собеседница не унималась:

– А у Фрейксов разве не было кукольного домика?

Бетани от смущения заерзала на стуле.

– Мой дядя сам делал и коллекционировал кукольные домики. Он рассказывал мне, что видел такой домик здесь, в усадьбе Фрейксов, но его показывали только узкому кругу коллекционеров.

– Вы попросили бы Николаса, может, он сделает для вас исключение, – посоветовала Кайли.

– Попросить Николаса о чем? – поинтересовался Николас, входя в кухню. Он взял розанчик с черничным вареньем и посмотрел на девушек с явной заинтересованностью.

У Бетани тревожно сжалось сердце. Теперь Николас подумает, что именно она завела разговор о кукольном домике, несмотря на его нежелание говорить на эту тему.

– Так, ничего особенного, – сказала она, вставая. – Пойду, заберу свои вещи из машины.

– Мы говорили о журнале Бетани и вспомнили, что в вашей семье хранится кукольный домик, который вы никому не показываете, – неожиданно вмешалась в разговор Кайли. Бетани похолодела.

– Вам что, говорить больше не о чем? Зачем ворошить прошлое моей семьи? – И Николас вышел из кухни.

– Что я такого сказала? – недоуменно проговорила Кайли.

Бетани покачала головой.

– Нет, Кайли, вы тут ни причем, это из-за меня. – Пожалуй, даже хорошо, что она еще не занесла свои вещи, а то Николас, чего доброго, раздумает взять ее на работу, и придется возвращаться в Мельбурн.

Она как раз вынимала узел с постельным бельем, когда он неожиданно подошел к ее машине. Бетани замешкалась, на какое-то мгновение растерялась, потом выпалила:

– Что вы обо мне подумали?

– Что вы разгружаете свою машину. Или я ошибаюсь? – проговорил Николас.

– Вы подумали, что я несносная болтунья! Он метнул на нее сердитый взгляд.

– Я не говорил этого!

– Но подумали! Едва Кайли упомянула о кукольном домике, как вы рассердились.

Он бросил узлы обратно в машину.

Типичный мужчина, хочет взять на испуг. Что ж, она сумеет сохранить спокойствие. Но какой же он огромный! Широкие плечи, большие руки... Он производит ошеломляющее впечатление, особенно когда стоишь так близко, что невольно касаешься своими коленями его ног.

– Что-то не припомню, чтобы я рассердился, – сказал Николас, с трудом скрывая гневные нотки в голосе.

Она откинула голову, чтобы взглянуть ему прямо в глаза, напоминавшие по цвету свинцовые морские волны при шторме в девять баллов.

– Значит, вы очень правдоподобно разыграли злость всего несколько минут назад.

Он схватил ее за плечи.

– Вам известно, как я отношусь к этому кукольному домику, черт бы его побрал! Почему бы вам с Кайли не поговорить о погоде, как все нормальные люди? Или о величественной красоте гор, у подножия которых проходит шоссе из Мельбурна? В общем, о чем-нибудь нейтральном. Но нет! Не успели приехать, как завели разговор именно на ту тему, которой я стараюсь не касаться!

Бетани могла бы сказать в свое оправдание, что первой завела разговор Кайли, но решила не создавать ей лишние хлопоты.

– Вы не предупреждали меня, что это запретная тема! – разозлилась она. – Напротив, обещали дать мне интервью и разрешить сделать фотографии. Или вы отказываетесь от нашего уговора?

– Я выполню каждый пункт нашего договора, – процедил Николас сквозь зубы, – но когда – решу я сам. А пока попрошу вас вообще не касаться этой темы.

Его властный тон подавлял ее, плечи болели от его мертвой хватки.

– К чему такие предосторожности, Николас? Почему одно упоминание о домике приводит вас в ярость? Почему вы не хотите обсудить это спокойно?

Он тяжело вздохнул:

– Единственно, чего я не хочу, – чтобы толпы экскурсантов обивали порог моего дома.

– Тогда позвольте мне уехать, – проговорила она.

– Вы – другое дело. Вы единственная из женщин, кого Мари сразу признала.

Бетани попыталась выскользнуть из его рук.

– По-моему, Мари единственная, кто хочет, чтобы я осталась.

– Я тоже хочу, чтоб вы остались.

– Вы?! Но почему? Минуту назад вы спустили на меня всех собак из-за ерунды.

– Тогда, может быть, это прояснит ситуацию?

Он обнял ее и крепко прижал к себе. Его руки скользнули по ее плечам, он наклонил голову и нежно, но настойчиво поцеловал ее. Прежде чем она смогла понять, хорошо ли это и как ей на это реагировать, жаркая волна поглотила ее.

Страсть захлестнула ее с такой ошеломляющей силой, что колени подкосились, и она приникла к нему, почувствовав, что мир стал с невероятной скоростью вращаться, словно огромная карусель.

Бог знает, почему принято целоваться с закрытыми глазами, подумала она, быстро открыв их, но тут же закрыла снова, когда взгляды их встретились.

– У вас тоже глаза открыты, – прошептала она.

– Чтобы видеть то, что ощущаю. – Его губы – теплые и полные – едва не касались ее губ. – Таким образом, все мои пять чувств воспринимают полную картину происходящего.

А мои – в полном смятении, подумала Бетани. То ли потому, что поцелуй для нее стал полной неожиданностью, то ли из-за ответной мгновенной реакции. Единственное, что она ощущала, когда он выпустил ее из своих объятий, – головокружение. Он тоже очень взволнован, с удовлетворением отметила она. Первым пришел в себя Николас.

– Теперь поверили, что я тоже хочу, чтобы вы остались?

Бетани все еще была под впечатлением поцелуя и не успела собраться с мыслями.

– Вы всегда так настойчивы, добиваясь своего?

Николас с самодовольным видом посмотрел на нее, еще крепче обнял за плечи и, сминая тонкую ткань футболки, так сильно прижал к себе, что ей стало трудно дышать.

– Вы еще не знаете, какой я настойчивый, – прошептал он.

А надо ли ей знать это? Она опустила голову и, прикоснувшись лбом к его груди, проговорила, с трудом узнавая свой голос:

– Мы так не договаривались.

– Нет? Вы считаете, что наша первая встреча взволновала меня одного?

Значит, он что-то заподозрил.

– Нет, – коротко, но как-то непонятно сказала Бетани. Однако где-то в глубине души, она понимала: какие бы обстоятельства ни заставили ее вернуться в Ярравонгу, главной причиной был он – Николас.

– Кажется, вы подумали, будто я подвергаю такому испытанию всех претенденток в воспитательницы Мари. Но это не так.

– Мне даже в голову не пришло такое. – Удивительно, но именно так оно и было.

– Значит, вам эта встряска понравилась, она не противоречила вашему желанию, и вы не считаете, что у меня уже стало привычкой целовать каждую женщину, пришедшую наниматься ко мне на работу. – Перечисляя свои выводы, он каждый раз загибал по пальцу. – Единственное, против чего вы возражаете, что все произошло сразу же после вашего приезда. Ведь так?

Ее настолько ошеломило все происшедшее, что она лишилась дара речи и в ответ только кивнула головой. Ей еще придется привыкать к прямолинейности Николаса. Как, впрочем, и ко многому другому.

– Ну что ж, принимая во внимание ваши возражения, я обещаю исправиться. Начинайте обживаться, – продолжал он. – Обещаю – никаких поцелуев, пока вы не привыкнете.

До нее дошло, что его обещание можно истолковать по-разному. Оно может означать, что или он подождет, пока она сама не даст ему понять, что хочет целоваться, или он сам подтолкнет ее к этому шагу.

Этому надо положить конец, твердо сказала она себе. Ее реакция на поцелуи Николаса была чисто физиологической, на подсознательном уровне. Она его совсем не знает. В Ярравонгу она приехала только из финансовых соображений. Она не позволит подвергать себя никакому давлению! Начиная с этой минуты! – решила она.

Она должна поговорить с ним до того, как их отношения еще больше усложнятся... Нет, лучше не сейчас. Когда она освоится, ждать недолго. Может быть, завтра...

А может быть – никогда, сказала она себе, потом вздохнула и, взглянув на удаляющуюся фигуру Николаса, начала разгружать свою машину.

Уже после того, как она вытащила все вещи, ее вдруг словно осенило – как же ловко Николас отвлек ее от запретной темы – о кукольном домике.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Может быть, ты сегодня подольше поиграешь с папой, – приговаривала Бетани, переодевая Мари из пижамки в крошечную футболочку и шортики с вышитыми на них пушистыми коалами.

Она уткнулась лицом в животик Мари и стала тихонько пофыркивать. Мари залилась веселым смехом, и этот смех болью отозвался в душе Бетани, к глазам подступили непрошеные слезы. Она с детства любила возиться с малышами и мечтала о том времени, когда у нее появятся свои собственные дети.

Вздрогнув, она вернулась к действительности.

– Ну вот, ты одета. Целый день впереди. К сожалению, мы проведем его одни. – Николас уже несколько дней не появлялся, предупредив ее, что вынужден исчезнуть из-за срочной работы. Как оказалось, он получил задание от австралийского правительства, и срок подачи проекта неумолимо приближался.

– Доброе утро! Как себя чувствуют мои любимые дамы? – услышала Бетани.

Казалось бы, обычное приветствие, но оно привело ее в неописуемый восторг. Она посмотрела на Мари, чье личико так и засияло при виде Николаса.

– Па, па, па, па, – проговорила малышка и протянула к нему ручки.

Николас подхватил девочку и стал подбрасывать, ловя на лету.

– Слышите, она пытается сказать «папа»!

– Первые слова дети начинают говорить к году, а целые фразы – к двум, – авторитетно пояснила Бетани. От одного взгляда на то, как он ловко управлялся с маленьким ребенком, ей стало казаться, что сердце вот-вот вырвется наружу. Она вдруг явственно вспомнила, как эти сильные руки сжимали ее собственные плечи. Боясь, как бы осевший голос не выдал ее волнения, она тихо сказала: – Никогда не знаешь, где найдешь свое счастье.

Николас пощекотал малышку под подбородком, и та рассмеялась.

– Дорогая моя, скажи – Бе-та-ни! Папа просит тебя, скажи – Бе-та-ни.

– Ай, ай, ай.

– О, что-то уже получается! – Он прижал малышку к себе. – Милые дамы, чем бы вы хотели заняться сегодня?

Бетани метнула на него испуганный взгляд.

Разве она направляла ему телепатические пассы с просьбой немедленно приехать и разогнать тоску, вызванную долгой разлукой с ним? Если да, то это вышло непреднамеренно! Она почувствовала, как у нее от раскаяния запылало лицо.

– Я сделаю все, чтобы вы спокойно работали. Поберегите свое время, развлекать меня не надо.

– Помните, как называют тех, кто только и знает, что работает? – спросил Николас.

– Но как же ваш проект? Он махнул рукой.

– Работа закончена. Пока в правительстве изучают мои предложения, я могу свободно распоряжаться своим временем. Итак, чем бы вы хотели сейчас заняться?

Бетани лихорадочно думала. Провести весь день с Николасом очень заманчиво, но стоит ли? Ее очень беспокоило одно обстоятельство – она скучала по нему все время, пока он отсутствовал, и скучала по-настоящему. К сожалению, этого про него не скажешь – несколько дней кряду он сидел как прикованный к своим компьютерам и факсам, а когда, наконец появился, ни словом не обмолвился, что ему ее недоставало.

О Господи! Он просто спросил, куда пойти погулять, скорее всего, больше думая о Мари, чем обо мне, сказала она себе, вовремя спохватившись. Зачем все так драматизировать?

– Мы могли бы сходить в Трентем и зайти в магазинчик, принадлежащий бабушке Кайли, – выпалила она первое, что пришло в голову.

– Неплохая идея. Это совсем недалеко по шоссе, но можно проехать заповедным лесом, так гораздо приятнее. Так что наденьте соответствующую обувь. А ты что думаешь, дорогая? Тебе нравятся прогулки в лесу?

– Надо взять поводок, да подлиннее, – посоветовала Бетани. – Она уже пытается вставать, того и гляди, побежит со всех ног.

Николас помрачнел.

– Вы хотите сказать, что я прозевал ее первые шаги?

– Какой вы быстрый! Сейчас она переворачивается и ползает, а в манеже встает, держась за заграждение. Но ждать осталось недолго, совсем скоро начнет ходить по-настоящему.

– То-то она стала так выгибаться, что ее с трудом удерживаешь на руках. Смотри, не вздумай начать ходить в лесу! – обратился он к Мари. – Убежишь и потеряешься.

Как Бетани ни была расстроена, она не могла не рассмеяться.

– Успокойтесь! Что вы думаете, ребенок внезапно встанет на ножки и побежит трусцой? Он будет вставать, падать, опять вставать, пока не поймет, что это такое – ходить.