Текст книги "Потерянное дитя (СИ)"

Автор книги: Валери Кириллычева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

А я могла быть благодарной.

– Ты куда? – уже в холле, когда с Реборном направлялись на выход, а я на ходу застегивала верхние пуговицы теплого пальто, остановил серьезный голос отца.

Я обернулась к мужчине, который как раз вышел из лифта, а за его спиной шли тот блондинистый офицер и парнишка с зелеными волосами. Было хорошо заметно, что настроение у Занзаса отсутствовало – взгляд тяжелый и мрачный, весь напряжен и немного на взводе.

– Надо, – только и ответила я, на что получила хмурый взгляд, который требовал объяснений.

Но я упрямо ответила таким же взглядом, наплевав, что человек передо мной явно зол и лучше бы сдерживать свой крутой нрав.

Даже люди недалеко от нас заметно занервничали и поспешили разойтись кто куда, на всякий случай.

– Шапку надень. Позвонишь, когда надо будет забрать, – в конце концов, раздраженно произнес отец и махнул рукой, отпуская.

Он что-то еще, не оборачиваясь, холодно бросил своему сопровождению и ушел в ресторан. Те двое остались в холле. Вчерашний офицер, что одаривал восхищенными взглядами и звал «сыном босса», поспешил за отцом, что-то возбужденно говоря на итальянском, но его проигнорировали.

Так, это был приказ для этого дуэта идти со мной?..

Хм-м, судя по широкой улыбке блондина, видимо, да.

– Ye-es, bo-oss! – в спину Занзаса протянул зеленоволосый парнишка и после уставился на меня.

Блядь, мне еще одних нянек не хватало.

Я резко развернулась и распахнула прозрачные двери, выскакивая на улицу и на ходу доставая из рюкзака проклятую шапку.

Холодно. Серо. Мерзко.

Все, как всегда.

В такую погоду хотелось сидеть дома у батареи, а не тащиться хер знает куда.

Передернув плечами и запахнув ворот пальто сильнее, прячась от колючего ветра, я двинулась верх по улице, к метро. Реборн ни на шаг не отставал, тоже неприязненно морщась от встречного ветра. Мое сопровождение шло за спиной, изредка переговариваясь на итальянском и посмеиваясь, но я на них даже не оборачивалась, чтобы проверить.

Шли и шли. Ладно. Главное не лезли под руку.

Только в метро заметила, что у тех вместо варийской формы обычная одежда, тогда как из гостиницы они выходили в той. Иллюзии?

Удобно.

Весь путь проходил без лишних разговоров – никто меня не дергал и не пытался втянуть в беседу, хотя взгляды спутников раздражали.

Было почти одиннадцать, когда, наконец, приблизились к приюту. Я решила сократить путь, походя знакомыми переулками старых высоток, притиснутых столь близко, что соседи могли через окна пожать друг другу руки. Район старый, и за красивым розовым и белым фасадом с широких улиц порой прятались серые и кривые дома, приятные глазу в своем безобразии.

Иногда посмотришь на такое здание и, казалось, что вот-вот и то развалится. Ан нет, упорно переживало день за днем, исходило трещинами, ржавело металлом, но стойко переносило время.

Мы пересекали очередной крохотный двор, больше напомнивший коробку. Вдоль стен подтаявшие сугробы, под ногами слякоть, смешанная с песком, над головой переплетения проводов на фоне серого неба. У крыльца старая машина с открытыми дверьми, откуда доносилась отвратительная музыка, а на ступеньках сидела группа из молодежи.

Похоже, кто-то уже начал отмечать.

Но чутье заговорило о раздражающих неприятностях.

Хотелось закатить глаза к небу и спросить у него – почему сейчас?

Почему на фоне всего произошедшего, когда уже столько дней рука об руку с мафией, мне собрались доставить проблем местные гопники, которые явно приняли нашу группу не за тех.

А, нет.

Просто меня узнали.

– Какие люди! – из толпы подскочил долговязый парень, одетый довольно легко, несмотря на погоду, с опухшим лицом, видно, пить начали давно и прочно. Он злобно сощурился и оскалился, направляясь наперерез со своей группой поддержки. Удивительно, как еще умудрялся идти прямо и на твердых ногах.

Бывший приютский, года два назад выпустился и упал на дно. Ничего интересного. Обычный отброс, что не нашел место в обществе, виня то во всех своих бедах. Часто пытался задирать девчонок в нашем районе и склонять к близости, подлавливая тех по вечерам. За это был не раз бит что мной, что Сергеем, либо другими старшими, которые такой подход не одобряли.

Но гляди-ка, выполз из дыры, осмелел. Неужели из-за новости, что меня забрали, решил подняться?

Хм-м. А я даже его имя-то не знаю. Нахер оно мне?

– А говорили, что ты свалил, – парень замер в паре метрах, закрывая со своей бандой выход со двора, куда мы и шли. – Что объявился богатый папенька из Европы и забрал тебя. Праздник-то какой для нас! Ха-ха!

Я остановилась и окинула его раздраженным взглядом, чуть поджав губы.

И так времени мало, а этот отброс еще решил его сожрать.

Преподать урок напоследок, что ли?..

– Ши-ши-ши, а у вас тут и развлечения есть! – чересчур оптимистично отреагировал блондинистый офицер.

А мне его радость показалась слишком подозрительной.

– Быстро сросся с новой ролью, да? – мерзко улыбался парень, посмотрев на моих спутников. – Друзей под стать себе нашел, таких же педиков. Ха-ха!

Будто тонкий сквозняк шелохнул волосы у виска, и через мгновение у парня на щеке разросся алый росчерк, а блондин за моей спиной довольно смеялся. Его зеленоволосый спутник что-то протянул на итальянском. Гопник запоздало отшатнулся, прижимая ладонь к порезу и смотря на нас безумно зло.

– Свалил. С дороги, – резко и раздраженно бросила я, ощущая, как в груди снова вспыхивала и клокотала ярость, и мрачно смотря в чужие глаза, наполнявшиеся невнятным страхом. – Нахуй.

Он судорожно дернулся и одеревенело отступил.

Люди за ним зароптали, высказывая свое неодобрение моим словам и явно нацелились на другой исход. Наверняка были пьяны и плохо соизмеряли силы, не понимая, кто стоял перед ними.

Блядь, да со мной в компании три профессиональных киллера! Только один из них мог всю толпу размазать по земле и стенам за пару секунд!

А эти отморозки даже не подозревали всей правды и страдали тут хуйней. Как же бесят!

Настроение скатывалось вниз.

– Принц хочет поиграть, – блондин выскользнул вперед, а между его пальцев блеснули стилеты. – Принц догонит вас, после того, как покажет этим, что перекрывать дорогу Принцу – плохая идея.

Он чуть склонил голову в мою сторону, будто перевел взгляд на меня, таившийся за длинной челкой, намекая, чтобы сваливала отсюда.

Понятия не имела, что он задумал, но повеяло чем-то жутким, отчего хотелось скорее унести ноги подальше из этого двора.

Его спутник снова что-то протянул на итальянском и двинулся по дуге в обход толпы отморозков крайне неторопливо, будто на прогулке в лесу, обозревая окрестности, чем еще сильнее раздразнил и так неадекватных гопников.

Я пошла следом за зеленоволосым недоразумением, покосившись на веселого Реборна. Он поймал мой взгляд и вскинул бровь.

– Офицер Урагана Варии Бельфегор известен как безжалостный убийца, Принц-Потрошитель.

Пожала плечами – это и так ясно, что он убийца, и явно других в Варии не держат. Либо Реборн думал, что мне будет жалко этих идиотов, если на них обратит внимание один из офицеров, который умудрился получить прозвище «Потрошитель»?

С хера ли? Кретины сами виноваты. Не стоило им лезть, куда не надо. Им не раз вбивали в голову, чтобы не страдали херней. Но, видимо, в попытках проучить выбили последние признаки мозгов.

За спиной раздались испуганные вскрики.

Хотя убийства средь бела дня…

Я задумчиво глянула на потолок арки, под которую мы вступили. Нас накрыла тень, а впереди маячил свет. Звуки позади как отрезало, и были слышны только проезжавшие впереди по улице машины и переговоры торопившихся людей, проходящих по асфальту вдоль арки.

Хм-м…

Нет, меня и убийство не волновало.

Глянула в спину другого варийца, что беззаботно шел впереди. На выходе тот замер и завертел головой, так как не знал дальнейшего пути.

Я хмыкнула, прошла мимо него и повернула направо, вдоль улицы, через перекресток и мимо забора, за которым и скрывался детский дом, окруженный голыми деревьями.

– Вик! – с порога уже встречали, заливая по уши радостью и впечатлениями. Я даже не успела до конца расстегнуть пальто, только и стянула шапку с головы.

Инна вцепилась клещом в руку и жалась к боку, а другие дети лишь хихикали над этой картиной, но каждый поприветствовал, кто кивком, кто помахал дружелюбно рукой.

Было заметно, что мне рады. И это даже… грело.

– Я скуча-ала, – протянула девочка.

Мы не виделись только ночь и утро…

Я вздохнула и попросила сил и терпения у потолка, но тот был безучастен, а все остальное на исходе. Попытка отодвинуть от себя ребенка не увенчалась успехом – никуда без меня идти она не хотела.

– Инна, – строго произнесла, хмуро заглянув в серые глаза девочки.

Она поджала губы, но все-таки отстранилась.

– Я хочу тебе кое-что показать, – тихо произнесла девочка, на что я слегка кивнула. – Все утро старалась!

– Я собрался в мастерскую, там и покажешь.

Инна приободрилась и снова радостно кивнула.

Мы толпой успели пройти коридор и двинуться в сторону подвальных помещений, где и разместилась наша небольшая мастерская, где любой желавший мог заняться разными хобби. Мальчишки обычно там зависали, в столярке, еще был уголок художников и тех, кто увлекался прикладным искусством, как Инна, любившая возиться с проволоками, бисером, бусинами и прочей мелкой фигней.

– Вик, привет! – мимо пробегавшая по коридору Лилия остановилась и резко развернулась на носках, чуть не вприпрыжку приближаясь к нам, держа в руках плетеную корзину. – Печеньку? – она сунула под нос корзинку, доверху заполненную имбирным печеньем в форме разных животных.

Я насмешливо изогнула бровь, глянув на веселую девушку, и подхватила верхнюю сладость в форме жирафа, тут же откусывая тому голову.

– Неплохо, – благосклонно оценила ее выпечку, на что получила сиявшую улыбку и легкий румянец на щеках.

– А говорила, что это на стол! – возмущенно надулась Инна и обиженно скрестила руки на груди.

Лилия одарила ее снисходительно улыбкой, ловко отдернула корзинку в сторону, не давая варийцу выхватить из кучи лакомство, подмигнула всем и снова упорхнула по своим делам танцующей походкой.

Я качнула головой и хмыкнула. Девушка была как всегда в своем легкомысленном репертуаре.

Мастерская привычно встретила звуками «Rammstein» и запахом дерева. Трое парней сгрудились в углу, и если один сосредоточенно что-то вырезал из дерева, то двое других сидели за его плечами и наблюдали. И все это под громкую музыку. На всех троих защитные очки, да и потрепанная одежда.

– Егор, – ровно позвала мастера, который старательно из бруска дерева создавал медвежонка размерами с фалангу пальца – черты отчетливо прослеживались.

Черноволосый парень пятнадцати лет вскинул голову, отвлекаясь от работы, и сощурил серые глаза.

– И тебе привет, Вик, – кивнул он и снова вернулся к вырезанию. Его друзьями кивнули в приветствии.

– У меня к тебе предложение, – я оперлась бедром о соседний стол, заваленный инструментами и разным барахлом, и сложила руки на груди, сверху вниз смотря на сосредоточенного парня.

Мои спутники разошлись по мастерской, разглядывая, как и творения детей, так и заготовки или брошенные недоработки. Инна же пошла в свой уголок и села на стул, дожидаться меня.

Может, я и не могла сделать всем и разом подарки, обойдясь только ближним кругом, но и отцу надо было что-то подготовить.

У такого человека, как Занзас, наверняка было все, чего он хотел, и потому из всех вариантов оставалось что-нибудь такое, чтобы лишь показать свое внимание. Покупать что-то на деньги, которые он и дал, – слишком.

– Все как всегда, – произнес Егор, не отрываясь от работы.

Я согласно кивнула и достала из кармана свернутую бумажку, где еще утром зарисовала то, что хотела увидеть. Парень отвлекся от работы, развернул лист, задумчиво разглядывая рисунки, и кивнул.

– До вечера успею, – пообещал он.

Разобравшись с этим, я пошла к Инне. Там уже девочка что-то активно рассказывала варийцу, который наверняка не понимал из ее речи и слова, но ее это ни капли не трогало – Инна сама по себе была необычайно общительным ребенком, который мог легко найти общий язык с кем угодно, будь это даже иностранец.

Их внимание было сосредоточено на столе, который спиной закрывал Реборн. И, подойдя, я мысленно порадовалась, что в мастерской никого кроме нас и Егора с друзьями не было, чтобы сунуть нос к тому, чем были заняты эти двое.

Сказать по правде, о Пламени Тумана я только слышала, но его проявлений прямо не видела, не считая ранние попытки Инны призвать его. Теперь вот по краю стола ползла бабочка, активно перебирая лапками из проволоки. Она двигалась как живая, несмотря на то, что крылья из голубого и синего бисера, само тело из медной проволоки и нитей.

Вариец что-то пробормотал на итальянском, на что получил ответ от Реборна.

– Правда, здорово? – Инна счастливо хлопнула в ладони, заметив, что я тоже наблюдала за ожившим насекомым.

А в голове у меня вертелись путанные мысли.

Если она может оживить неодушевленное, то что будет потом, когда Инна обучится сносно владеть своим даром?..

Представшая картина не особо радовала.

Но я подняла руку и потрепала по волосам девочку, отчего она довольно сощурилась, наслаждаясь короткой лаской.

А теперь предстояло самой заняться делом.

Скинула верхнюю одежду на свободный стул и придавила рюкзаком.

Я все-таки не надеялась, что в ящике, где хранила свои поделки, хоть что-то еще осталось, но растащить за неделю не успели.

Подталкиваемая Сергеем в свое время тоже пыталась найти и себе хобби, помимо сидения в библиотеке с учебниками и спорта. Попытки найти свое занятие оканчивалось потрепанными нервами и разрушениями. И когда пару лет назад сидела в мастерской, наблюдая за Серегой, что безуспешно пытался что-то выжигать на дереве – выходило у него не ахти, – заметила, как группа девочек сидела и ловко плела фенечки. Получалось у них красиво.

Потом они перешли на кожаные шнурки, переплетая в красивые браслеты. И уже заинтересовалась этим и я. Пара проб и ошибок, где терпения точно не хватало, ибо узор вечно портился, разрывался, выводя из себя. Но потом начало что-то получаться, а само занятие выходило своеобразной медитацией, и выплетать даже сложные узлы и косички из кожаных полосок стало вызовом.

Достав коробку и устроившись за столом, ушла в занятие, выбрав подходящую полоску темной кожи, поделила на шесть отрезков, отмерила нужную длину и, расслабившись, принялась за дело.

Делать что-то сложное и фантастическое не было ни времени, ни сил – для этого надо было начинать неделей раньше и уделять занятию пару тройку часов, а не в последний момент все и сразу. Но время в последние дни безумно не хватало.

Я сосредоточенно работала, лишь краем сознания цепляя, что к нам присоединился Сергей, который не преминул завязать диалог с таким же пришедшим в мастерскую Бельфегором. Инна увлеклась бусинами, бисером, нитями и проволокой, что-то в компании Франа – вот как его зовут, – создавая в своем углу.

Забегала Лилия, оставив на краю моего стола тарелку со сдобой, на которую покусился Реборн, выделив мне один кекс из десяти. За это в него с моей стороны полетели ножницы, но были успешно отбиты куда-то к стене.

Заходили дети, весело перекидываясь парой слов и оставляя на столе разные мелочи, до таких же поделок, рисунков или какие-нибудь печеньки, которые готовили к вечернему праздничному ужину.

– Тебя здесь любят, – неожиданно тихо произнес сидевший над душой Реборн, который все это время обозревал за округой.

Я неопределенно дернула плечом.

Не думаю, что прямо любят.

Опасаются – да. Уважают – возможно. Доверяют – да.

Хотя не мне судить. Это никого не спасало от моего раздражения, когда кто-либо попадался под руку. Порой дети были невероятно бесившими.

– Они – твоя семья, – продолжил говорить киллер. – И они будут по тебе скучать.

Я оторвалась от плетения и обернулась к репетитору, вскинув насмешливо бровь.

Нет. Ему не понять.

Это не назвать семьей – мы просто были спасением друг для друга, поддержкой. Заменой семьи, которой у нас никогда не было.

– Они всего лишь дети. Погрустят и забудут, – фыркнула я и вернулась к плетению. – Это не имеет значения.

Реборн хмыкнул, но не комментировал.

Как легко принимал, так же легко приют и отпускал. Дети приходили и уходили, и им всегда желали легкого пути.

Меня уже отпустили.

Комментарий к Итоги. Глава 19

Всем приятного чтения!

Жду ваших отзывов! ^_^

Заметки:

“– It’s a trap!” – Это ловушка (перевод), а также знаменитый мем https://i.kym-cdn.com/entries/icons/original/000/000/157/itsatrap.jpg , угу, тот самый, когда мальчик переодевается в девочку и ведет себя как девочка, вводя всех в заблуждение) либо наоборот. Девочка с подвохом, у нас же наоборот ))

Да, Фран не говорит по-русски. И его комментарии ни Реборн, ни Бел переводить не будут.

Вик от чудесной Гэбриэль прекрасен! Так и хочется влюбиться XD – https://vk.com/naitarispub?w=wall-61727652_3214

15 лет назад (божечки, как давно это было, полжизни назад) автор тоже увлекался плетением браслетов. Для любопытных вот немного по теме – https://knittochka.ru/pletenie/shemy-pleteniya-brasletov.html

========== Итоги. Глава 20 ==========

Утро Занзаса выдалось напряженным.

Не успел он умыться, как дела и проблемы начали валиться один за другим.

Казалось бы, праздничные дни, впереди отдых и выходные, но провинившиеся с хвостами из квартальных отчетов даже ночью умудрялись присылать те.

Новость, что из Италии прилетели Бельфегор и Фран, оставив базу на претендента на роль офицера Облака, взбесила мужчину. Лучше бы они его сюда отправили, а не сами прилетали!

Пришлось спешно отправлять домой Маммона, чтобы от замка хоть что-то осталось после их возвращения. Офицер Тумана по привычке возмущался, но послушно свалил в аэропорт.

На завтрак Занзас опоздал из-за прилетевших варийцев, которых нужно было принять и вправить мозги, раз они за такой короткий срок сильно расслабились. Профилактически погоняв офицера и его напарника, мужчина принял деревянную коробку, проверил содержимое и кивнул – хоть что-то сделали нормально. Оставалось теперь найти Вика, если ребенок уже не спал, и пригласить к себе.

И Вик не спал, и даже куда-то собрался, не желая говорить, куда именно, что Занзаса невольно задело. Отправив проблемный дуэт по следам ребенка, мужчина отмахнулся от Леви, который желал лично проконтролировать «сына босса» и сопроводить того.

Занзас запоздало подумал, что надо было отправить офицера Грозы с Маммоном и занять того делом, чтобы не создавал лишних проблем, а то от безделья будет капать на мозги и проверять на прочность чужое терпение.

И босс Варии тем на данный момент не отличался.

После завтрака Суперби ворвался в его комнату с пачкой папок и бросил те на стол.

– Как ты и просил, школа предоставила список подходящих кандидатов!

Занзас, до прихода капитана сидевший на диване откинувшись на спинку и прикрыв глаза, раздраженно посмотрел на мужчину и выпрямился.

– Всего три профиля? – недовольно окинул взглядом серые папки, лежавшие перед ним.

– Врой! Радуйся этому, остальное, что прислал директор, – мусор! – фыркнул Суперби и сел на противоположный диван.

Занзас вскинул бровь и открыл ближайшую папку.

Висконти Кристина

16 лет

Пламя Дождя – выше среднего

Дипломатический курс

Внучка Облака Девятого поколения Вонголы

Все важное, что Занзас выцепил из коротких строчек из досье на девушку. Мужчина поморщился от характеристики, которая больше походила на дифирамбы. Сама по себе Кристина не впечатляла – успеваемость высокая в науках, но в боевой подготовке она слаба. Вик ту раздавит, не заметив.

С фотографии на него смотрела девушка с длинными, распущенными золотистыми волосами и зелеными глазами на кукольном личике, одетая в школьную форму, ладно легшую на модельную фигуру.

Нет. Такая точно не выживет в их обществе.

Явно ее воткнули в список только из-за близкого родства с Хранителем Девятого.

Занзас поморщился и откинул папку, переходя к другой.

И с вопросом посмотрел на своего заместителя.

– Что? – нахмурился Скуало.

Босс Варии ткнул пальцем в имя девушки и продолжил сверлить взглядом мужчину напротив.

– И что? – капитан был готов взорваться возмущением.

– Кто она тебе? – раздраженно бросил Занзас.

– Троюродная племянница, – поморщился Скуало.

Суперби Лупе

16 лет

Пламя Дождя – выше среднего

Дипломатический курс – староста курса уже три года.

Высший менеджмент – слушатель.

Высокие организаторские и управленческие способности, несмотря на это большие проблемы в социальном взаимодействии с ровесниками. По-простому – нет друзей, только подчиненные, они же однокурсники.

Высокая успеваемость и неплохие боевые показатели – все-таки бой не ее специализация.

На фотографии была стройная девушка с прямыми волосами пшеничного цвета, убранными в высокий аккуратный хвост. На лице ни капли эмоций, но серые глаза смотрели с легким презрением и резали не хуже ножа. Предельная зацикленность на порядке и правильности. Перфекционистка.

Вик и ее подавит.

– А что ты можешь сказать по ней? – Занзас вскинул бровь, посмотрев на Скуало.

Дождь Варии нахмурился и скрестил руки на груди, откинувшись на спинку дивана.

– Ничего. Я ведь особо не общаюсь с семьей, так что ничего по ним сказать не могу.

– Ним? – зацепился мужчина и открыл вторую папку.

Суперби Лупо.

– Кто дает такие имена детям?! – рассмеялся Занзас.

– Врой! Они близнецы! – встрепенулся Скуало, говоря с недовольством. – И это семейная традиция!

– Идиотская, – признал босс Варии и углубился в чтение последнего досье, игнорируя возмущение своего заместителя.

Суперби Лупо

16 лет

Пламя Дождя – сильное

Боевой курс – специализация телохранителя, выпускной класс.

Высокий боевой потенциал и мастерское владение холодным оружием.

Из семнадцати выполненных учебных миссий – шестнадцать успешны, одна прервана. Последние экзамены с высокими показателями.

И три Семьи уже присматривались к нему для найма после окончания школы для охраны их мелких наследников.

Хоть Суперби и были довольно большой семьей на Сицилии, но они не были мафиозной семьей. Их род, если так можно сказать, жил общиной на юге острова, и оттуда нередко выходили толковые и сильные носители Пламени, которым были везде рады.

Занзас насмешливо хмыкнул.

Из всей школы Мафии удалось отыскать только трех более-менее подходящих кандидатов с Пламенем Дождя. И если Вик не найдет с ними общего языка, то придется искать дальше и на стороне.

Было у Занзаса предчувствие, а интуиция о чем-то упорно твердила, когда он смотрел на всех троих кандидатов. Не плохое, нет, но это все равно было предупреждением.

Шумно выдохнув, мужчина закрыл папки, сложил их в стопку и убрал на край стола. Потом это следовало передать Реборну, чтобы он дальше сам решил, как знакомить Вика с подростками. Может, сам киллер и подберет лучшего кандидата.

А Занзас уже устал от всего, как и решать все проблемы. Ему хотелось скорее домой, где можно хоть немного расслабиться и, наконец, напиться.

Звонок телефона вызвал вспышку раздражения и желание тот бросить в стену, но тот все равно даже после такого звонить не перестанет – противоударный корпус. И отчего-то вспомнился телефон Вика – весь побитый и с паутиной трещин на экране, – что невольно вызвало усмешку. Наверняка и тому устройству доставалось не раз.

Оказалось, что просто пришел на встречу Стрелок, он же – Михаил Семенович, – бывший тренер Вика, с которым и хотел поговорить Занзас и разобраться, почему тот сразу не сообщил Варии о ребенке.

Вария – не просто отряд убийц под патронажем Королевской мафиозной Семьи, а вполне себе официальная организация наемников любых специализаций, услугами которых пользовались многие, хватало бы денег. И подготовку там проводили соответствующую, как и поиск кадров.

Стрелок выглядел серьезно, зайдя в комнату, профессионально окинул ту взглядом и только после этого кивнул в приветствии сидевшим на диванах мужчинам. В бытность службы в Варии Михаил был командиром ударной группы, а такие привычки даже спустя пятнадцать лет на гражданке не стирались. Хотя первые несколько лет на родине мужчина продолжал жить в напряжении, прежде чем расслабиться и завести семью, а после открыть свой бизнес, используя связи там и тут, и вот он уже владелец спортивной школы олимпийского уровня подготовки.

Михаил сел в кресло между двух диванов.

– С наступающими праздниками, – про вежливость никто не забывал, как и Стрелок, начав разговор с традиционной фразы и на итальянском языке. – Ну, и о чем вы, босс, хотели поговорить?

Хоть голос бывшего убийцы звучал легко и открыто, но язык тела выдавал максимальную собранность и серьезность.

– О ребенке, – коротко произнес Занзас, наблюдая за собеседником.

Когда-то он хотел доверить этому человеку звание офицера отряда Грозы, положившись на характеристики и успешные миссии, но Михаил вежливо отказался, попеняв на возраст и написал заявление на выход на пенсию, «уступая дорогу молодым».

Стрелка уважали в отряде, и несмотря на открытость и душевность русского, он держал всех в жесткой дисциплине и старательно гонял молодняк. Тогда Занзас думал, что было бы неплохим вариантом вместе со званием офицера дать ему и полномочия инструктора Варии, чтобы он занимался подготовкой новичков.

Но, к сожалению, не срослось.

В Варии редко кто задерживался до тридцати пяти лет – частое использование Пламени сказывалось на здоровье, а боец всегда должен быть в подходящей форме, чтобы безупречно выполнить задание и вернуться домой, поэтому и существовало такое понятие, как «выход на пенсию», когда боец уже не тянул стандарты.

Да и рисковые миссии нередко заканчивались разного рода травмами, после которых человек не мог продолжать службу. Так что социальная поддержка была даже у таких, как думали в Альянсе, отпетых и безумных убийц. И за здоровьем своих людей Медицинский Отдел Варии смотрел строго, как физическим, так и психическим. Не зря их считали лучшими в своем деле.

На просьбу Занзаса Михаил усмехнулся и задумался.

– Вика нам привел Сергей, когда ребенку было всего одиннадцать, – начал рассказ Гроза. – Сам Сергей давно ходил на фехтование, а одним весенним днем оказался у нас на пороге с Виком, которого тащил за руку. Вообще мальчишка часто втравливал и втягивал Вика в разные переделки и места, явно желая растрясти своего младшего друга. Солнце, что с него взять, – хмыкнул Михаил. – Когда я увидел ребенка в галерее, сидевшего и наблюдавшего за другими, я не поверил своим глазам. Маленькое Небо. Цепко и внимательно следило за всеми, взглядом ловя и впитывая каждое движение. Я подошел познакомиться и… выругался. На болезненно-бледном лице ярко выделялись черные глаза, посмотревшие на меня с таким подозрением, что даже я начал в себе сомневаться. Но не это зацепило, а фамильное сходство, – насмешливо глянул на Занзаса Михаил.

– Почему ты сразу не сообщил о ребенке? – с каплей угрозы спросил босс Варии.

Стрелок вскинул руку, предупреждая.

– Не все так просто, босс. Как бы вы отреагировали, если бы вам позвонили и сказали, что тут вот ребенок лет одиннадцати, в России, в Питере, очень на вас похож. Может, приедете и глянете?

Занзас нахмурился и промолчал.

Как бы он отреагировал? Послал бы нахуй с такими предложениями. И если бы не забыл за чередой дел, то и группу зачистки, чтобы неповадно было такой клеветой раскидываться. Сравнивая возраст ребенка, и чем он сам занимался в те года – сидел в Колыбели, – легко было прийти к выводу, что то – ложь. Уточнение, что ребенок был зачат за пару месяцев до Колыбели, ничего бы не дало. В то время он бы не разбирался в таких мелочах – своих проблем хватало, чтобы еще и тут что-то узнавать. После разморозки и Конфликта Колец не один год Варии приходилось разгребать последствия, как и работать над репутацией. И новость о свалившемся невесть откуда ребенке упала бы явно не на благодатную почву.

Гадать о том, как бы повела себя интуиция, даже не хотелось.

– Поэтому нам приходилось держать свои мысли при себе и делать работу – подтягивать ребенка до стандартов. А там бы Вик сам решил, что делать и как жить, – развел руками Михаил. – Плюс закон четырнадцати лет. Мы бы Вику так и так все рассказали после дня рождения, все-таки Небо у ребенка сильно и активно, того гляди заплясало бы на пальцах, оставался маленький толчок. Но нас обскакали, – с досадой цыкнул мужчина. – Вик пропал за пару недель до своего дня рождения. А потом выяснилось, что его прибрала к рукам Лебедева. Ее люди приходили к нам и крайне вежливо просили не вмешиваться в будущее Вика, так как он теперь в Семье Джиг. Ну, а что было потом – все и так в курсе.

Занзас прикрыл глаза и потер переносицу.

Понимание, что, если бы ситуация сложилась по-другому, он бы намного раньше узнал о Вике, либо же никогда и не узнал бы из-за недальновидности, пробуждало в душе неясную тупую тоску.

Столько времени упущено.

– Я тебя понял, – еле заметно кивнул Занзас, принимая ответ Стрелка.

Позиция Михаила была вполне логична. Он бы на самом деле обучил ребенка до конца, потом бы все рассказал и направил по адресу.

Встреча состоялась бы все равно.

Рано или поздно.

И мысленно Занзас был рад, что встреча состоялась сейчас, а не когда бы к нему пришла взрослая дочь, если бы пришла, а не рванула бы куда-нибудь в другую сторону, если судить по ее характеру и их первой встрече у Лебедевой, когда ребенок не придал никакого значения тому факту, что перед ним сидел родной отец.

И если бы не железные доказательства и знание того, что Джиг бы завладели его ребенком, он бы не почесался с удочерением. Отдавать дочь, которая унаследовала его Пламя, – расточительство.

А забрал бы он дочь, если бы у нее не было его Пламени?..

Реборн уже упоминал, как Вик относится к мафии и где ту видел.

Ирония.

Он пытался с юных лет получить в руки Вонголу. Учился, боролся, шел к этому половину жизни, а в итоге заработал лишь плевок в лицо и восемь лет заточения, а потом нескончаемый поток позора и презрения.

И его ребенок, которому мафия на хрен не сдалась, и вот Кольцо Неба Вонголы нарекает Вика наследником.

Реборн тогда насмешливо заметил, что, чтобы стать боссом, надо не хотеть быть боссом.

Михаил уже давно ушел, Скуало тоже оставил Занзаса в одиночестве в его комнате, где мужчина и ушел в мысли, не заметив, как за окнами потемнело, а помещение наполнилось тьмой – лишь фонари на улице слегка разгоняли мрак линиями света на стенах.

Горничная приносила обед в номер, а потом, когда забирала посуду, – графин с виски из бара и бокал. Занзас так и не притронулся к алкоголю.