Текст книги "Потерянное дитя (СИ)"

Автор книги: Валери Кириллычева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Но моим планам не суждено было сбыться – репетитор, однако, умел убеждать, заставляя скрипеть зубами и посылать проклятия. Снег в постель – не то, что хочешь получить с утра, забравшись под одеяло в попытке согреться.

Реборну было абсолютно плевать на мои намерения оставаться весь день в комнате подальше от холода, снега и гололеда, подняв меня на смех и задев гордость парой неосторожных фраз. В этот момент хотелось смертельно стукнуть этого киллера, но чутье просто орало, что это пиздец как опасно для моего здоровья. Пришлось сжать кулаки и идти в душ.

Еще и отец обрадовал за завтраком, что после школы мы поедем к Лебедевой, а там уже их сборище начиналось.

И что я там забыла вообще? Нахуя меня туда тащить?!

– Ты не забыл, что сегодня в семь у старших соревнования с московскими? – вскинув брови, спросил Сергей.

– Блядь! – вырвалось у меня, и я поморщилась от досады. – Совсем из головы вылетело за всем этим.

– Что за соревнования? – как черт из табакерки выскочил из-за угла Реборн, заставив нас остановиться, чтобы в него не вписаться.

Какого?..

Сергей в удивлении смотрел на киллера. А я нахмурилась.

– Ты что тут делаешь? – мрачно спросила у репетитора.

Но тот отвернулся от меня, переключив все внимание на моего друга.

– Я – Реборн, репетитор Вика, а ты, должно быть, Сергей, верный Хранитель?

– Э-э-э, – не очень красноречиво протянул Серега и неуверенно произнес. – Да, наверное?

– Так что за соревнования? – мелкий киллер перевел взгляд на меня, а во мне уже загоралось желание пнуть надоедливого репетитора.

Когда мы вечером познакомились, совсем не ожидала такого напора и вездесущества этого создания, по глупости прозванного репетитором. Я полагала, что он будет заниматься лишь уроками да тренировками, а не лезть в мою жизнь, которая последнее время не пестрела спокойствием и везде, куда бы ни пошла, начинался какой-то безумный балаган. Так теперь вообще все перерастало в первостепенный хаос.

И где отец откопал этого назойливого ребенка-не-ребенка?

– Та-ак, – голос Сергея дрогнул. В его взгляде вместе с изумлением, узнаванием и откровенным восторгом соседствовал и испуг. Парень встрепенулся, не зная, как сдержать эмоции, учитывая, что он никогда не был сдержанным человеком. – Так вы тот самый Реборн? Бывший Солнечный Аркобалено? Сильнейший из семерки сильнейших?! Лучший в мире киллер?!

Друг с трудом не срывался на восторженный крик, чтобы не привлечь внимание других школьников. Конечно, мы были в пустовавшем коридоре, в переходе между корпусами, до вынужденной остановки направляясь в кабинет химии с алгебры.

На все слова Сергея Реборн, задрав нос, высокомерно кивал.

– Можно вам пожать руку? – в глазах друга счастливый блеск, а сам он трясся от нетерпения.

Рефлексы. Это просто рефлексы.

И рука дернулась.

Удар Сергею прилетел в плечо, отбрасывая парня к стене. Он с кряхтеньем упал и теперь потирал ушибленный бок, стыдясь поднять на меня взгляд. Ничего, он крепкий и выносливый, на нем как на собаке все заживает – через пару минут снова как заведенный скакать будет.

– Прекрати этот цирк, – раздраженно дернулась я, встряхнув кисть, которой и ударила друга. – И скоро уже звонок.

Благо последний сдвоенный урок, а потом к черту школу до понедельника – последнего учебного дня в этом году, когда нам выдадут листы успеваемости, чтобы мы передали те на подпись родителям или опекунам, а уроки будут чисто символические. Во вторник уже будет тридцать первое. И спустя еще несколько дней ждал перелет в Италию – третьего числа.

– А соревнование… старшие ребята из тира с московскими соревнуются. Обычные предновогодние дружеские матчи. Мы, с младших отделений, часто ходим на стрельбище поддержать своих, – недовольно дернула плечом, обошла Реборна и двинулась дальше по коридору в кабинет.

И мне совсем не понравилось, как в предвкушении блеснули глаза репетитора.

Он же ничего там снова не задумал?..

Блядь. Как же все-таки хочется его пнуть.

***

Что-то такое я… хм-м… и предполагала.

Но не прямо так.

Реборна абсолютно не впечатлял мой тяжелый и требовательный взгляд. Но я чувствовала, что винить надо именно репетитора.

Все шло вполне неплохо. Мы с Серегой после школы двинулись до нашей спортивной школы на метро, а потом и автобусе. Реборн шел следом, больше наблюдая и изучая, чем вмешиваясь в события.

Друг сразу убежал к своим в секцию фехтования на втором этаже, так как у нас оставалось около двух часов до отъезда к соревнованиям. Обычно занимался транспортировкой сам наш клуб. Все подтягивались к школе, там ждал автобус или несколько, и всех везли на место проведения мероприятия. Мы приехали раньше намеченного, потому разбежались по своим секциям.

Я двинулась к подвалу, где на протяжении всего здания и находилась галерея тира.

Мне нравилось это место. Было в нем что-то… расслабляющее, полное уверенности. Какая-то особая атмосфера.

Я любила тут отдыхать, проводить свободное время просто наблюдая за новичками, либо в уголочке сама постреливая под легкие смешки тренера или старших – их всегда забавляла моя угрюмость и вспыльчивость и обижаться на их реакции было просто бессмысленно. Когда прямо у уха проносится самая настоящая пуля – это очень бодрит. А они так могут сделать, с легким и хитрым прищуром охладить, не ощущая мук совести и полностью игнорируя технику безопасности тира. По крайней мере, все новички, которые задерживались в тире более чем на полгода, проходили данные процедуры как посвящение. Меня этим было уже не запугать, да и сама могла провести подобный фокус какому-нибудь доставучему наглецу. Наверное, поэтому мне никогда не давали так просто оружие в руки – только под подпись, – и патроны строго по подсчет, чтобы не чудила. Пневматику мне уже как год не давали, ибо она была относительно «безопасна», а вот дури у меня – много.

Теперь же мне казалось, что ребята из тира тоже могли быть связаны с мафией, если так присмотреться. Но из другой Семьи или группировки, или же имели отношение к Лебедевой – не ясно. Здесь было в ходу настоящее оружие, и лишь новичкам давали пневматику, пока опыта не наберутся. От тренеров всегда тянуло привкусом опасности, отчего расслабляться рядом с ними было невозможно. Здесь все было слишком подозрительно. От того не менее чарующе.

Стоило пройти небольшой холл с камерой над входом и с ящичками, где можно было оставить вещи и верхнюю одежду, что и сделала, заперев в своем шкафчике, как оказалась в небольшом зале. Пол устлан ковролином стального цвета, свет от настенных ламп тускло освещал помещение с темными стенами. Два информационных стенда с расписаниями и списками участников соревнований, номера телефонов тренеров и техника безопасности, как и план самого учебного помещения. А за деревянной стойкой напротив входа сидела неизменная Нина Александровна, – администратор, – почитывая любимый журнал по фитнесу. За стойкой была железная дверь, которая вела как на склад, так и в маленький офис, где сидели тренера, оттуда же можно было пройти в дальнюю часть галереи тира. Сам вход на площадку левее – за еще одной железной дверью скрывался короткий коридор, оканчивавшийся тесным тамбуром, где еще одна стойка, но с тренером, а за его спиной дверь на склад.

– Привет, – ровно бросила я, отвлекая женщину лет тридцати от ее любимого занятия.

Она вполне неплохо выглядела для своего возраста, если бы не щурила серые глаза, когда вскидывала взгляд – жаловалась на плохое зрение, но категорически не переносила линзы, а очки, как она считала, старили ее. Темные волосы убраны на затылке в короткий хвост. Одета как всегда по-спортивному, да в зеленые оттенки. Тот тип женщин, который сидит на десятках диет, ходит в тренажерный зал и все еще считает себя толстой.

– О, Вик, привет, – дружелюбно кивнула женщина и отложила журнал, грудью опираясь о столешницу, сложив руки перед собой. – Давно тебя видно не было. Совсем пропал. А это кто с тобой? – она с милой улыбкой глянула на киллера, что хвостом преследовал меня.

И если бы не его пронзительный взгляд всю дорогу, что он кидал в спину время от времени, я бы вообще забыла о его существовании.

– Реборн, – я махнула на него рукой. – Мне его навязали. Теперь ходит за мной как неприкаянный.

Он даже, блядь, в школе шатался рядом.

– А, точно, – покивала Нина, что-то вспомнив. – Тебя же там отец твой нашел. Слышала.

Я вскинула бровь.

Как? Откуда?

В клубе не появлялась около месяца, как со мной у Лебедевой начали заниматься. Обычно Сергей все докладывал, что и как тут творится. Неужели он и сказал им о том, что у меня неожиданно появился отец? Тем более этой новости еще недели нет…

Хм-м, а на этой неделе Сергей тут не был. Он просто физически не мог «поделиться радостью со всеми».

Я хмуро глянула на задумавшуюся женщину.

– В понедельник вроде с утра заходили ребята. Тогда была смена Стаси. Про тебя все узнавали, о чем-то с дядей Мишей говорили. Иностранцы какие-то, – фыркнула Нина и махнула кистью, будто нечто незначительное.

Вот теперь я свела брови, не понимая, какого черта.

Люди отца? Собирали на меня информацию?..

– Ну, могу только поздравить тебя с обретением семьи, – весело блеснула глазами женщина, не обращая внимания на мои эмоции и развлекая разговором сама себя. – Ты, должно быть, на соревнования приехал? Наших поддержать? Рановато… В зал пойдешь?

Я сухо кивнула.

Нина грудью оттолкнулась от стойки, выпрямляясь, и достала с полки журнал, заложенный ручкой. Учетная книга, исписанная фамилиями до середины, была раскрыта передо мной. Я быстро начеркала фамилию и подпись, а женщина дальше сама допишет время прибытия и ухода.

Не успела закрыть дверь в тамбур, откуда доносился веселый смех, как снова оказалась в центре внимания.

– О-о! Какие люди! – донесся возглас от склада. – Какими судьбами здесь? Мы думали, что уже не увидим тебя тут.

В проеме застыл с улыбкой Олег. Хотя какая улыбка – натуральный оскал, да и блеск в зеленоватых глазах. Высокий и плечистый парень восемнадцати лет. Местный чемпион. И региональный. Вечно любит задирать нос и народ, как и устраивать соревнования между ребятами и побеждать. Мне он не предлагал мериться навыками, так как ему «скучно» со мной. На деле продул один раз и больше не выделывался, так как все начали посмеиваться, что проиграл ребенку, что ходил в тир всего несколько месяцев. Было это года два назад.

Я сощурилась, окинув Олега раздраженным взглядом, как и его соседа – Колю, который копошился в ящиках склада, сжимая в одной руке альбомный лист со списком. Видимо, парни к соревнованию пораньше приехали и теперь каждый занят своим делом. Кто-то помогал тренерам, а кто-то мешал другим.

– На соревнование приехал, – коротко ответила и подошла к стойке, где был еще один журнал, куда записывались так же инициалы и номер коробки со снаряжением. Я и вписала свои данные под изучающий взгляд парня.

– Поддержать нас? Я в тебе ни капли не сомневался, – самодовольно ответил Олег и повернулся к Коле. – Тащи двадцать третью.

Названный парень закатил глаза и фыркнул, но все-таки развернулся и зашагал вглубь склада.

– А это кто с тобой? – пригляделся к Реборну Олег, удивленно вскинув брови.

Если еще у меня кто-нибудь спросит о нем, то я не сдержусь и плохо станет всем!

– Понял! – вскинул примирительно руки парень, отступив на шаг, ощутив мое раздражение. – Можешь молчать и не отвечать. Ясно, что мелкий с тобой.

Киллер за спиной насмешливо фыркнул.

Коля вышел со склада с небольшой коробкой, поставив ту на стойку.

– Я доложил патроны. Все, как ты любишь, – криво усмехнулся парень и похлопал ладонью по крышке. – Подпись не забудь в журнале, а то тренер ворчать будет.

В отличие от Олега, Коля был спокойным и тихим парнем, себе на уме. Часто околачивался в тире после обеда, помогал тренерам и сидел на складе, порой на ресепшине, когда администраторам надо было на время отлучиться. Да и внешность у него была простой – мышиного цвета волосы, карие глаза, за стеклами очков, усмешка на губах и низкий рост.

Ему доверяли взрослые. А я приглядывалась к парню, ибо рядом с ним было неспокойно – будто за равнодушным взглядом скрывался ураган, что невольно напрягало и заставляло быть настороже. Кто знал, когда он выпустит этот ураган, и что это принесет окружающим.

– Я разбирал и чистил его, – голос парня тихий и холодный, проникавший как ветер под одежду поздней осенью, пробирая до костей. – Пользуйся.

– Предлагаю соревнование! – влез писклявый голос Реборна, да и сам он протиснулся к стойке, с грохотов положив поверх крышки нож.

Я недоуменно уставилась на киллера, в глазах которого плясали черти, а улыбка предвещала веселья. Ему.

– Что ты задумал?! – прошипела я, с трудом сдерживая злость. Захотелось прижать коротышку к стене и выбить всю дурь.

Репетитор усмехнулся и поправил свою шляпу, отвлекая незамысловатым движением изумившихся парней, которые разглядывали нож. А там было на что посмотреть – обоюдоострое лезвие в двадцать сантиметров блестело в свете лампы, висевшей над нашими головами. Крепкая рукоять, обернутая черной кожей. Строго и хищно.

– Настоящий булат! – выдохнул восхищенно Олег.

Узор действительно был невероятен, как и переливы стали холодных голубых оттенков. Отчего казалось, будто лезвие покрыто морозным узором.

– Верно! – включился Реборн. – И его получит победитель!

– Я готов побиться за такую прелесть, – потер руки местный чемпион, предвкушая борьбу.

– Нет, – оборвал мечты парня киллер, чем заслужил недоуменный взгляд. – Соревноваться будут Вик и Оружейник, – ткнул он рукой в сторону удивленного Коли.

– Я – Николай, – осторожно поправил парень.

– Если ты выиграешь, то получишь этот нож, – не обращая внимания на поправку, продолжил говорить киллер, смотря черными глазами с лукавым блеском на собеседника. – Если проиграешь, то вступишь в Семью.

– Ч… – Олег сдержал возглас, но было заметно по глазам, что он понял. И уже по-другому глянул на меня.

Я зло сцепила зубы.

Что за хуйню творил Реборн?!

Но вот Коля не понял, о какой именно семье идет речь. Лишь кинул взгляд на нож, а потом на репетитора.

– Это замечательно, но… я не смогу победить Вика, – реально оценивал свои умения Коля.

– Соревнование будет не простое, оно будет в стиле… – усмехавшемуся Реборну договорить не дали.

Дверь в галерею распахнулась, протяжно скрипнув, и мы все дружно оглянулись к ней. В проеме показалась грузная фигура Михаила Семеновича, – или просто «дяди Миши», – бывшего военного и самого главного в этом тире. Он окинул нас строгим взглядом серых глаз, пытаясь понять с чего тут такое столпотворение, а после задержал тот на фигуре киллера и удивленно вскинул кустистые с сединой брови.

– Реборн?

Названный ухмыльнулся и кивнул.

– Приятно с вами познакомиться лично, – дядя Миша протянул руку для пожатия, и репетитор без проблем ответил на приветствие. – Крупин Михаил Семенович.

Я скрипнула зубами.

Какого хера? Его что, каждый знает?!

Откуда такая знаменитость?

А он лишь важно нос задирал, строил из себя хер знает кого.

Бесит.

–… а так вы хотели немного развлечься? – с непонятной интонацией весело фыркнул Михаил и понимающе кивнул.

Разговор продолжился, пока я зло сверлила взглядом непоколебимого Реборна. Киллер подхватил со стойки коробку и нож, легкой походкой направляясь за тренером в галерею, а за ними подтянулись и растерянные парни.

Склад был заперт старшими на ключ, чтобы никто левый не залез.

Все уходили, а я продолжала стоять на месте, сжимая от злости кулаки.

Пока Реборн не выглянул из-за двери, цепко осмотрев меня.

– Что ты задумал? – процедила и сощурилась.

– Немного тренировки, – хмыкнул репетитор, пряча глаза за полой черной шляпы.

– Это мало походит на тренировку, – зло сказала ему.

– Твой отец дал добро на любые методы, – легко ответил киллер, на что я нахмурилась. – А я не привык обсуждать свои методы воспитания и тренировки детей.

– Ты… – договорить не дал.

– Лучший в мире киллер и профессиональный репетитор в мафии, – насмешливо сказал Реборн, но закончил холодно и строго. Даже в черных глазах мелькнул настораживающий острый блеск. – А теперь иди в галерею и покажи свои навыки стрельбы.

Когда у него появился в руке пистолет – я не заметила. Вот он держал одну руку на двери, вторая была в кармане черного пальто, которое он не пожелал снять в помещении. И через мгновение дуло нелепого желто-зеленого пистолета смотрело мне в переносицу.

Я пожалела, что взглядом нельзя сжечь. Но и Реборн не выглядел впечатленным.

Щелкнул предохранитель.

Было видно, что этот выстрелит – отведет в последний момент, но выстрелит. Попадет в руку, ногу или еще куда-нибудь, где не смертельно, и скажет, что так и было.

– Знаю тебя сутки, а уже заебал, – яростно бросила ему и вихрем промчалась мимо в галерею.

В спину донесся смешок.

Комментарий к Яблоко раздора. Глава 7

Всем приятного чтения!

Жду ваших отзывов)

========== Яблоко раздора. Глава 8 ==========

В галерее было не так много народу, как предполагала ранее. Новички и ученики не присутствовали, только старшие толпились группами – кто-то беседовал, кто-то на спор стрелял по мишеням в дальнем конце зала, выбивая шесть из шести тарелочек.

Олег и Коля стояли у свободной дорожки. Первый парень посмотрел на меня настороженно с примесью опаски. После таких новостей он быстро сменил линию поведения, став еще более раздражающим. Коля же выглядел неуверенным, косясь на коробку на стойке дорожки. Ему больше нравилось возиться с оружием, чем использовать его, хоть и мог стрелять из всего, что стреляло – будь то пистолет или лук. Тут Реборн верно подметил – парень больше оружейник.

– Правила просты, – киллер встал на табуретку, чтобы оставаться на уровне глаз, даже чуть выше, и заговорил поставленным голосом, чем привлек внимание остальных ребят.

В этот момент на том конце галереи, где выставлялись мишени, тренер помогал установить картонную мишень в человеческий рост, да и с фигурой человека с метками уязвимых мест. По такой уже приходилось стрелять несколько раз, ради интереса. Но данную мишень в тире не использовали, по крайней мере, о таком не распространялись.

– Поиграем в заложника и злодея, – ухмыльнулся Реборн и с долей кровожадности продолжил. – Так как у нас нет желающих на роль злодея, то ее возьмет на себя мишень. А вот в роли жертвы будешь ты, – и он указал на дернувшегося Колю.

Я сцепила зубы, чтобы не бросить чего лишнего раньше времени.

Но условия «игры» мне совсем не нравились. Не чувствовала тут никакого «соревновательного духа».

– Вик будет стрелять по мишени, перед которой заложник и будет стоять, – довольно закончил объяснения Реборн.

Звучало просто. И как издевательство. Но киллер одаривал нас слишком нехорошим взглядом, отчего начинали чесаться кулаки.

– Это ведь не все? – глухо спросила, с прищуром глядя на репетитора.

– Босс должен обладать мужеством, чтобы выстрелить первым и защитить своих людей… – начал поучительно Реборн, но я перебила его нравоучения.

– Я не буду боссом, – раздраженно бросила.

Киллер осекся и уставился на меня непонятным взглядом.

– Я не собираюсь становиться боссом, – твердо повторила и сжала кулак, готовая отстаивать свое право на свободу.

От репетитора чем-то повеяло. Холодным, полным сдерживаемого раздражения. И чем-то еще, что разобрать не удалось, но от чего, если признаться, по спине прошелся холодок, заставив напрячься еще сильней. Казалось, что сейчас он все-таки выстрелит, развернется и уйдет. Куда-нибудь.

Олег и Коля, что стояли рядом и слышали все, замерли и старались не дышать, чтобы не спровоцировать угрозу.

Реборн вдохнул и взял себя в руки. Его состояние не продлилось и десяток секунд.

– А что ты собираешься делать? – глаза цепко следили за мной.

– Я буду сам по себе. Свободный, – уверенно и ровно ответила ему, тоже посмотрев в глаза.

Напряжение резко схлынуло, а киллер усмехнулся и спрятал глаза за полой шляпы.

Что за херовая попытка сбежать из разговора?!

– Вот тут-то ты на своего отца и не похож, – с долей иронии произнес репетитор и отвернулся на Колю. – Занимай место.

Парень вздрогнул и кинул неуверенный взгляд на меня, но все-таки развернулся и через сквозную стойку пролез в зал, двигаясь в сторону мишени. Он нервничал.

– Неплохой выбор, – снова влез вездесущий Реборн, стоило достать из коробки пистолет, приятно холодивший руку.

Олег напряженно покосился на нас, но все так же молчал.

Я тоже промолчала и вытащила магазин, размеренно наполняя патронами. Привычное и в чем-то медитативное действие. Семь штук. Захлопнула магазин, дернула затвор и глянула на киллера, который внимательно отслеживал все действия.

– С меткостью у тебя же нет проблем, – лукаво прищурился Реборн.

– Хах, – нервно раздалось по соседству.

Народ в галереи уже давно наблюдал за нами, некоторые даже приблизились, чтобы проследить за «развлечением».

– Уж у кого-кого, так у него все в порядке с глазомером, – вторили со стороны, вместе со смешками.

Их собралось здесь слишком много, будто других полезных дел нет. Косо посмотрела на столпившихся, взглядом заставив их рассосаться, пока пули не полетели в их стороны. Даже Олег отступил с остальными, как-то облегченно вздохнув, слившись с толпой. Словно его тут насильно держали.

Коля, держа руки в карманах штанов, стоял перед мишенью в нескольких сантиметрах так, что была видна левая часть той.

На деле ничего сложного не было в задании – просто расстрелять цель. Тут больше был психологический эффект и моральные блоки – стрелять по своим и рядом со своими. Понятия не имела, чего именно хотел добиться Реборн, но мне не составляло труда стрелять над плечом своих. Как уже упоминала – тут ребята с этим делом закаленные.

И после слов Реборна о заложнике и злодее казалось, что тренера в нас все то время и взращивали умение «выстрелить первым», побыв в роли и заложника, и спасителя. Разве что мишеней не было за спиной.

Наушники давно уже не надевала, привыкнув к звучанию выстрела. Первое время глушило и дезориентировало, до звона в ушах, а потом как-то ушло на второй план.

Да, громко. Да, дискомфорт. Но мне казалось, что наушники разделяли меня с реальностью, обернув в пакет. Создавалось ощущение, словно вышла голышом на улицу. И это неприятное чувство заставляло нервно дергаться и оглядываться, крепче сжимая рукоять пистолета.

Мне не нравилось ощущать себя беззащитной.

Бесило и выводило из себя.

– Нужна решимость, чтобы сделать первый выстрел, – лез под руку Реборн, когда я встала удобней и вытянула руку с оружием, снимая с предохранителя и намереваясь совершить этот самый первый выстрел.

– Либо уверенность, – холодно возразила киллеру и нажала на спусковой крючок, целясь чуть выше левого плеча Коли.

Оглушающий грохот и легкий запах пороха. Снова поставила оружие на предохранитель. Парень даже не вздрогнул.

Репетитор цепко осмотрел и оценил выстрел, тогда как я твердо смотрела на этого коротышку, что стоял по правую руку.

Коля боялся не меня. Он был уверен во мне, потому и пошел вперед без вопросов.

Но он здраво опасался того, кого не знал – Реборна. И был прав. Этот что угодно мог выкинуть.

– Хорошая меткость, – заметил репетитор, на что я хмыкнула, ведь попала строго в цель и ни миллиметром в сторону. – Но ты слишком самоуверен, – нахмурился он и обернулся на меня. – И это плохо.

Теперь уже свела брови я. Не нравились его слова.

А на место картонной мишени установили движущуюся – машущий рукой человеческий силуэт. И где они, блядь, такое достали?

Волна ярости снова вспыхнула в груди, а злой взгляд был направлен на киллера.

Я резко вскинула пистолет, сняла с предохранителя и, почти не глядя, сделала два выстрела – в руку, торчавшую и бесившую, и голову, резко нырявшую за спину Коли.

– Хоть глаза завяжи, и так попаду, – процедила ему в лицо.

– У Вика – талант! – громко пробасил Михаил Семенович, что с улыбкой и насмешкой в глазах наблюдал за сценой, стоя у стены у входа в офис. – Он будто с пистолетом родился.

Его слова были дружно поддержаны остальными присутствовавшими.

На губах растянулась усмешка:

– Не держи нас за идиотов, Реборн. Мы тут не цветочки вышиваем после школы.

В магазине осталось четыре патрона.

Хм-м…

Реборн дернулся, будто по глазам прочел мои мысли и резко ушел в сторону, разминувшись с пулей на мгновение. Люди в галерее отпрянули, чтобы не попасть под удар.

– Тебе не говорили о технике безопасности? – необычно серьезно произнес киллер.

Я его проигнорировала, совершив следующий выстрел, но репетитор нырнул под стойку, придерживая рукой шляпу и спасая никчемную голову.

– Тебя не учили, что стрелять по союзникам нельзя? – на эту фразу от присутствовавших раздался понимающий смех.

Уж они-то как никто другой знали об этом.

А я иронично вскинула бровь – кто бы говорил про стрельбу по союзникам.

Я лихо перепрыгнула через стойку в зал, откуда Коля поспешил уйти, оставив нас, грубо говоря, одних под светом десятка флуоресцентных ламп. Очередным выстрелом заставила коротышку отскочить в сторону – а двигался он как пружина легко и непредсказуемо. По пути в свободную руку захватила нож обратным хватом, что все также лежал на крышке коробки, ожидая своего часа, и прижала плашмя лезвием к предплечью левой руки.

Реборн хмуро глянул на меня, в руках он держал цветную дубинку, отчего удивленно вскинула бровь. У него же был цветным пистолет?..

Последний патрон.

Киллер рванул на меня, явно намереваясь выбить их рук пистолет, но я успела сделать последний выстрел, от которого он в воздухе виртуозно увернулся, отскакивая и приземляясь на край одной из стоек. Люди у нее решили отодвинуться, чтобы и им не влетело.

– У тебя больше нет патронов, – усмехнулся Реборн, а глаза у него злые-злые, покрытые тенью шляпы. Не обуревай меня сейчас ярость, то холодок заставил бы сто раз подумать, прежде чем бросаться на киллера.

Но гнев не оставлял выбора.

Я тоже усмехнулась и отбросила пистолет на пол к Коле, даже не смотря на парня, скорее ощущая, что он стоял там.

Плевать было, что у нас зрители и кругом гражданские. Вообще плевать, что тут кто-то был. Что железные входные двери раз десять хлопали туда-сюда, впуская и выпуская людей.

На все срать.

Кроме этого чертового репетитора.

Реборн дернул рукой с дубинкой и резко прыгнул на меня, метя в голову. Я была решительно настроена встретить коротышку.

Нож в левой руке приятно нагрелся. Короткое движение, отставив ногу чуть в сторону и назад, для устойчивости. Широкий взмах ножом для блока. И короткий миг изумления.

За спиной звук чужого выстрела.

Лезвие, остановившее и сдерживавшее с секунду напор дубинки, пока Реборн не отступил из-за чужого ровного выстрела из-за моей спины в него, пылало.

Я потупила взгляд на левую руку перед собой, объятую огнем. Рыжее пламя мерно гудело и стекало на оружие, обтекая клинок и щетинясь на лезвии алыми всполохами как иглами.

С трудом выдохнув, разжала, казалось, окаменевшую кисть, и нож со звоном рухнул на пол передо мной, а я рассеяно отшагнула.

Пламя погасло.

– Это было слишком просто, глупый Вик, – в оглушающей тишине насмешливый голос Реборна привел в себя.

Резко вскинула голову с ненавистью смотря на мелкого киллера.

– Это не простой нож, – подобрал оный репетитор и легкомысленно подкинул в воздух, поймав за лезвие двумя пальцами. – Он сделан из пламепроводящей стали с особой закалкой. И он теперь твой. Держи, – протянул рукоятью вперед.

– Пошел на хуй! – вспыльчиво бросила я, сцепив зубы. Хотелось взять и метнуть этот нож ему в лоб, чтобы заткнулся.

– И… ты не предупредил отца, что задержишься? – издевательски произнес Реборн, смотря мне над плечом.

А меня будто ледяной водой окатило.

Мирок, что состоял лишь из меня и ненавистного киллера, резко расширился, впуская в себя звуки галереи – шепотки, шорохи, щелчки металла. И чужой пробиравший до самого нутра взгляд между лопаток.

Я передернула плечами, резко растеряла весь пыл и осторожно оглянулась.

Понять, о чем думал Занзас или его эмоции, было нельзя. Абсолютно каменное лицо и тяжелый взгляд. Все.

А я ощутила под этим взглядом… стыд?

– Маммон, – обронил мужчина, не глянув на названного, – приберись здесь.

– Это будет тебе дорого стоить, босс, – ворчливо произнес ребенок, стоявший рядом с отцом и кутавшийся в накидку с глубоким капюшоном, скрывавшим его лицо.

Ч… что?

Я оглянулась на всех тех, кто здесь находился.

Два тренера и около десяти старших, которые и следили за «развлечением» Реборна, не считая Коли, как участника всего этого безумства.

Отец хочет… убрать их?

Я прищурила глаза и требовательно посмотрела на родителя. Он верно понял мои мысли.

– Они слишком много видели, – холодно пояснил мужчина.

– Кхем, – кашлянул в кулак Михаил Семенович, привлекая к себе внимание, и локтем откинулся на стойку, навалившись на оную, чтобы его было лучше видно. – Стрелок. Командир пятой группы отряда Грозы. Служил в Варии еще при Тире, ушел в отставку, когда ты, Занзас, занял кресло босса. Помню, ты мне и офицера отряда предлагал. Да вот стар я для этого, на пенсию пора, – с насмешливым прищуром смотрел на Занзаса тренер, а последняя фраза звучала как цитата.

Во взгляде отца скользнуло узнавание.

– Эти дети – мои ученики. Не бойся, босс, они лишнего слова не скажут, – весело произнес дядя Миша, указывая на удивленных ребят. – Да и… – в глазах тренера скользнул предупреждающий холод, – за ребенком твоим мы приглядели и подтянули до стандартов.

Фраза имела какой-то скрытый смысл, который понять не удалось.

Но… тренер – связан с отрядом отца?..

Снова все взгляды на меня.

Чувство, будто все время держали за дуру.

Не зря я рядом с тренером ощущала напряжение и беспокойство. Ох, не зря.

Крепко сжав кулаки и неприязненно дернув плечом, я тараном поперла к выходу, подальше от всех любопытных взглядов.

Слишком много внимания.

Слишком.

– Далеко идешь? – строгий голос отца догнал в пустом и тесном коридоре.

Я остановилась, но не обернулась, невольно напрягаясь.

– Посмотри на меня, – от поднадоевшей фразы скрипнула зубами, но повернулась, волком глянув на мужчину. – Почему не сказал, что задержишься? – говорил он довольно спокойно, но в глазах вспыхивали опасные огоньки, от которых хотелось скорее скрыться.

– Забыл, – честно ответила, ведь увиливать смысла не было, и сквозь зубы процедила, – что теперь перед кем-то надо отчитываться.

Занзас еле заметно кивнул.

– Больше не забывай, – предупредил он.

Хотя в основном звучало как угроза.

Он двинулся вперед, из-за чего я вскинулась, натянувшись как струна и ожидая чего угодно от этого человека, с опаской заглядывая в чужие темные глаза.