Текст книги "Потерянное дитя (СИ)"

Автор книги: Валери Кириллычева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Прикрыв глаза, я тяжело выдохнула, пытаясь хоть как-то вернуть душевное равновесие.

Мерный стук колес по рельсам, шепотки, шорох одежды и шагов. Где-то играла музыка, слышался взрыв смеха.

Ехать нам около часа. Что ж. Потрачу время с пользой.

Так продолжаться больше не могло. Лебедева свои слова не держала, либо быстро переходила к шантажу и уловкам, играя на нервах, как и словами. Да еще тут и «папочка» всплыл так неожиданно. Не вовремя. И судя по всему, еще и он будет что-то предъявлять. Только вот если у той же Маргариты не было власти надо мной, у этого – будет.

Я скрипнула зубами, понимая, что на вполне законных основаниях он может забрать меня из приюта, как бы ни сопротивлялась.

Оставалось одно – побег и раннее воплощение плана с самостоятельной жизнью.

Но было чувство, что развернут меня раньше, чем пересеку границу города.

Что же делать…

– Что бы ты ни решил, Вик, – тихо пробормотал Сергей. – Я буду за тебя.

Я открыла глаза и посмотрела на друга. Его взгляд был прикован к переплетенным пальцам, которыми он сжимал рукоятку кортика, держа его на коленях. Чуть улыбнувшись, я прикрыла глаза.

Это радовало. Но… и подставлять друга тоже не хотелось.

– Есть… большая вероятность, что этот Занзас заберет меня, – также тихо сказала Сереге.

– Он правда твой отец? – с сомнением спросил парень.

Я кивнула.

– Если заберет, то и я за тобой пойду, – с той же твердой уверенностью убедил друг. – Занзас – босс Варии, это независимый отряд убийц, который подчиняется только Вонголе. А им лишние бойцы точно пригодятся. Да и не думаю, что он оставит Небо без его Хранителей.

Я чуть скривила губы.

Все это Небо, Хранители и прочая хрень…

Как-то тяжело доходило до меня понимание, что существовали связи, которыми соединялись те. Что Хранители чувствуют свое Небо, а оно их. После лекции о Пламени Маргарита рассказывала о делении и ролях, но меня это мало волновало, ведь я собиралась оставаться одиночкой, а не влезать в чью-то Семью на какую-либо роль.

И лишь вчера я узнала, наконец, какой тип Пламени у меня. Маргарита так долго это скрывала…

Но… я не чувствовала ничего. Разве что к Сергею, но он мой друг, и я на самом деле волновалась за его благополучие, каким бы порой тот не был идиотом.

Инна… маленькая девочка, которая с восхищением смотрела на меня. Я лишь заботилась о ней, ибо так должно быть.

Павел… он весь обед упорно утверждал, что мой Дождь. Но я не ощущала к нему никакой привязанности, лишь брезгливость и отторжение, а парень словно хвост бегал, чем неимоверно раздражал.

И Маргарита… единственное, что я к ней чувствовала – это ненависть. За ее попытки контроля и цепей.

Даже одна мысль заставляла что-то вспыхивать в груди, и этот безумный поток ярости несся по венам сжигая последние остатки самообладания.

Я тяжело выдохнула воздух и прижалась лбом к холодному стеклу, чтобы хоть немного ослабить пыл.

Доехали мы до вокзала в молчании, и двинулись до приюта так же в тишине.

Я все ожидала, когда Маргарита пригонит верных псов за мной, но два дня выходных прошли в напряженном ожидании, и меня никто не беспокоил.

Совсем не верилось, что женщина отступила, скорее ей не дали или помешали, и я даже догадывалась кто. Пока в среду, возвращаясь после занятий в школе, дорогу в неположенном месте не преградил черный джип, включив аварийки.

Я уже напряглась, готовая послать людей Лебедевой, пока водительское окошко не опустилось.

– Ну? Чего стоишь? – Скуало, или как его там звали, напряженно посмотрел на меня и кивнул на заднее сидение. – Тебе отдельное приглашение нужно?

Хотя и его тоже можно было послать дальним пешим маршрутом.

Свела брови, а в груди знакомом вспыхнуло.

С какого хера мне кто-то что-то приказывает?! Опять?

Я скривила губы и отвернулась, продолжив путь. До приюта оставался буквально один квартал и перекресток.

За спиной раздался шорох шин, и черный джип пронесся мимо.

Не думала, что помощник отца так легко отстанет, и, пытаясь побороть волнение, я сжала в карманах куртки кулаки, понимая, что там, где могла найти убежище, теперь его могло и не быть.

Какие они быстрые…

Как я и думала, знакомый джип уже пустым стоял перед входом в здание. В самом здании в холле воспитанники детского дома с большими глазами смотрели на меня и перешептывались, отчего невольно стиснула зубы и опустила взгляд в пол.

Конечно, в приют часто приходили семьи, которые решали усыновить или удочерить детей, и многие воспитанники с плохо скрываемым любопытством следили за взрослыми, что посещали кабинет директора, а после общались с детьми в свободные часы.

Но сейчас внимание и переполох, вызванный приездом иностранцев, был слишком заметным и ярким.

Стащила с головы шапку, разлохматив черные волосы, и даже попытка как-то уложить их не принесла успеха, судя по зеркалу в коридоре.

Я не успела завернуть на лестницу в сторону крыла с жилыми комнатами, как навстречу выскочил десятилетка Андрей. Он с трудом остановился, чуть не влетев в меня, а я успела вытянуть руку, схватив мальчишку за плечо, чтобы не дать упасть.

– Привет, Вик, – протараторил рыжий мальчик, выровнявшись. – Там это, Юлия Михайловна просила, чтобы ты зашел, как вернешься. Там кажись, это… тебя забрать хотят, – и голубые глаза засверкали от восторга.

Нет. Они не завидовали. И шептались не потому, что желали зла. Совсем нет.

Воспитанники детского дома наоборот радовались, но не лезли ко мне с поздравлениями, а делились впечатлением в стороне. Признаться, мало кто вообще был уверен, что меня кто-то присмотрит, за мой скверный характер и мгновенную вспыльчивость.

Сдерживая раздражение, я, расстегнув теплую куртку, направилась в кабинет директора. Уже на подходе были слышны голоса, доносившиеся из-за двери, а особо любопытные детишки пытались подслушать, о чем именно речь. Заметив меня, тройка девчонок отпрянула от щелки в двери и понимающе заулыбались, давая подойти ко входу. Стараниями этих сплетниц все новости как всегда быстро разлетятся по приюту.

Для приличия я постучала.

Юлия Михайловна была, наверное, единственной из взрослых, в обществе которой я могла сдерживать дурные порывы. Я испытывала к ней нечто вроде уважения и благодарности, ведь она тратила силы и время, чтобы помочь с адаптацией. Общалась и работала над моими проблемами и всегда улыбалась мне.

Как и сейчас, стоило после короткого разрешения переступить порог, как женщина тепло улыбнулась и предложила сесть на стул в стороне от двоих мужчин.

Я скинула куртку на спинку и бросила рюкзак у ножек стула, рухнув на него, и в ожидании уставилась на директора. На соседей я даже не глянула – больно надо.

А ведь даже у Юлии Михайловны нет власти как-то остановить это и не дать отцу меня забрать…

Я недовольно поджала губы и нахмурилась.

Во взгляде женщины скользило понимание, но она действительно ничего не могла сделать.

А вот я не понимала одного – зачем я нужна этому Занзасу? Оставил бы дальше все как было, но нет, он взялся за опекунство. Зачем?

Раз уж так, то придется его спросить прямо как выдастся момент.

– Вик, я, полагаю, что ты уже в курсе об… – начала женщина, но я ее перебила.

– Да. Были мысли на такой исход.

Директор кивнула и вздохнула, посмотрев на картонную папку, что лежала раскрытой перед ней.

– Что ж, тогда оставлю вас поговорить, – Юлия Михайловна окинула нас внимательным взглядом, поднялась из-за стола в намерении выйти из кабинета.

Небольшая традиция между детьми и теми, кто их брал в семью. Я считала это глупым, ведь, если решил забрать ребенка, то забирай, а не пользуйся последним шансом, когда все еще можно отменить, не тратя еще больше времени.

И я не считала, что те десять минут, которые нам дали, что-то изменят в чужом решении, если этот Занзас буквально за пару дней устроил все.

К удивлению, подручный отца тоже ушел из кабинета, оставив нас двоих. Перед этим он что-то весьма едко бросил мужчине на итальянском.

Видимо, это тот самый момент, когда следовало задать очень важный вопрос.

– И зачем тебе это? – я смотрела на одну из фотографий на стене, где была запечатлена группа воспитанников, что три года назад участвовали в районном музыкальном конкурсе, заняв второе место.

Тяжелое молчание было ответом.

Что вызвало раздражение и желание что-нибудь кинуть в человека, сидевшего по правую руку в паре метров от меня.

– Посмотри на меня, – тихо, но с каким-то утробным рыком, приказал мужчина.

Я, нехотя повернула голову, кинув недовольный взгляд.

Он сидел расслабленно на стуле с таким видом, будто был самим королем, которого ни капли не смущала скромная, но чистая обстановка. Занзас казался лишним элементом в помещении, ярко выделяясь черным и мощным пятном.

Он был уверен в себе и своих силах. Знал себе цену.

И такое поведение безумно злило.

Хотелось назло выбить почву из-под его ног, чтобы увидеть в карих глазах растерянность, хоть на мгновение, а не странное и непонятное внимание, которым сверлил меня с тех пор, как вошла в кабинет.

– А теперь посмотри в зеркало, – голос у мужчины все такой же тихий, но в глубине ощущалась неясная сила и угроза, от которой невольно пробегал холодок по спине.

Зеркало висело в стороне от двери. Юлия Михайловна явно использовала его по назначению, поправляя свой внешний вид. Я неуверенно покосилась на названный предмет, как бы спрашивая – серьезно ли Занзас?

Но он лишь непроницаемо смотрел на меня, ожидая, когда выполню все, сказанное им. Сжав кулаки от гнетущего раздражения, поднялась и подошла к зеркалу, уставившись на отражение. Черные волосы, лохматые после шапки и с неровными концами. Челка постоянно лезла на карие глаза. Кожа смуглая – еще сохранила загар с летней поездки на море, тот на меня вообще хорошо ложился, стоило провести время на солнце.

Мы похожи. Разве что у меня нет шрама на лице.

Если встанем рядом, то это сильно бросалось в глаза. Или если увидят люди, которые хорошо знают отца или знакомы с ним.

– После того, как тебя затащили в мир мафии, обязательно нашелся бы кто-то, кто мог использовать это в своих целях, – все также спокойно говорил мужчина, наблюдая за мной. – И даже уже нашлись. И хоть мне плевать на тебя, но будет лучше, если ты будешь под рукой. Тем более, когда оказалось, что у тебя такое же Пламя, как и у меня.

Я помрачнела от таких слов.

Нет, ни капли не надеялась на заботу, понимание, или даже эту родительскую любовь. Нет. О такой роскоши можно и не мечтать. Никогда и не ждала этого. И понимала, что ему на самом деле плевать на меня.

Все оказалось куда проще.

Всего лишь не хотел, чтобы я досталась другой мафиозной семье, которая могла использовать это против него.

Неожиданная мысль вызвала ухмылку, и я бросила косой взгляд на Занзаса:

– Неужели всех твоих детей ждет такая участь?

Но ответ последовал предельно серьезный.

– У меня нет других детей.

Почему-то не верилось. Если он умудрился меня заделать в столь юном возрасте, то почему не могло быть других? Тем более времени-то прошло много.

Либо… они были далеки от мафии. Либо не имели этого пресловутого Пламени.

– Я не намерен больше здесь задерживаться, так что поторопись, – Занзас легко поднялся со стула и подошел к двери, покидая комнату.

Я проводила его недовольным взглядом.

Юлия Михайловна зашла в кабинет, обеспокоенно осмотрев меня:

– У тебя нет вопросов?

Отрицательно мотнула головой, стараясь уверить ее, что все в порядке. Каком может быть.

Она вздохнула и вернулась к столу, собирая бумаги в папку, старательно все укладывая.

– Тогда, если у тебя еще остались незавершенные дела, думаю, тебе придется поспешить. И успеть собрать вещи, – во взгляде женщины скользнула мягкость и тепло.

– Хорошо, – коротко ответила я, стащила куртку со спинки стула и подхватила рюкзак.

Не знала, что ждало меня дальше, но зудящее чувство подсказывало, что жизнь круто повернула, портя все изначальные планы. Из возникшей западни будет не так-то просто вырваться.

========== Яблоко раздора. Глава 6 ==========

Не требовалось особо приглядываться, чтобы заметить, как девочке было неуютно в незнакомой для нее обстановке. Вряд ли она когда-либо посещала элитные рестораны и знала, как себя вести в таких местах.

Она нервно сжимала кулаки, дергалась и кидала подозрительные взгляды по сторонам из-под челки, на проходивших мимо официантов, либо гостей ресторана.

За просторным круглым столом в полутьме сидела только она и отец. Остальные офицеры заняли соседние столы, как бы охраняя своего босса и наблюдая за другими посетителями.

Занзас не без интереса следил за ребенком, болтая в руке бокал с виски в ожидании горячего.

Девочка походила на дикого волчонка, попавшего в западню, но только если рядом было слишком много людей, больше двух-трех человек, после чего она могла огрызаться и скалиться на других. Но вот наедине она показала верх самообладания, не без огрехов.

Мужчина прекрасно чувствовал чужие вспышки гнева, но он не понимал, почему Маргарита, провоцируя ребенка и пытаясь вызвать Пламя, забывала, что для этого нужна твердая воля и уверенность, а не одна голая ярость. Этого как раз и не было у Виктории.

Несмотря на ярость, девочку пронизывали страхи. То все было лишь напускной броней, под которой скрывался маленький робкий ребенок, искавший защиты.

Но можно было признать себе, что чуйка, интуиция, у дочери работала отлично.

С такой жизнью у Занзаса умение разбираться в людях – важный навык. И чтобы ни говорил Суперби о «степени в психологии», тот тоже прекрасно видел проблемы ребенка даже без тех шокировавших вводных.

Виктория заметно растерялась, когда еще в начале ознакомилась с меню, встречая множество незнакомых ей блюд итальянской кухни. И если Занзас сделал привычный заказ, наблюдая за смешавшимся ребенком, то она нервно сжимала книжечку, перелистывая страницы.

Или беда в том, что там все было на итальянском и английском, так как он изначально попросил меню на другом языке, а не на русском, и подросток не знала этих языков, а попросить у официанта другое меню не решалась из-за дурного характера.

В конце концов, там были вполне приличные фотографии блюд, так что девочка могла бы и сориентироваться. Что она и сделала, заказав салат с помидорами, зеленью и моцареллой, пасту в сливочном соусе с филе лосося, и апельсиновый сок.

И теперь ребенок в замешательстве смотрела на приборы и само блюдо, пытаясь понять, зачем ей ложка для пасты.

С салатом она разобралась довольно быстро, стараясь есть неторопливо и лишний раз не поднимать глаза от тарелки, чтобы не пересечься взглядом с отцом. По чуть изменившейся мимике было заметно, что она любила овощи и зелень и вполне наслаждалась вкусом.

Занзас говорил, что ему плевать на ребенка. В каком-то смысле – да. Но в то же время она была его наследием, и потому девочка должна соответствовать его требованиям так же, как и уметь постоять за себя в том жестоком мире, который ее ждал возле отца. А пока его долг подготовить ее к будущему и обучить. Не все же время с ней будут возиться его люди.

Тем более, Мафия – не курорт. А Вария – не дом отдыха.

И манер Виктории явно не хватало.

На мгновение прикрыв глаза и сдерживая раздражение, Занзас вернулся к нарезке идеально поданного стейка, чтобы не видеть, как ребенок пытался есть пасту, не расплескав соус вокруг и на себе. Получалось у нее крайне плохо, и капли достигали пиджака и ее лица. От этого Виктория еще больше смущалась, от того и злилась, крепко стискивая вилку.

К такому испытанию она не была готова.

Бесед они не вели. Занзаса нельзя было назвать душой компании. Да и Виктория лишний раз не разговаривала, оставаясь немногословной. Но несмотря на это над их столом висела тяжелая атмосфера и напряжение.

В конце концов, ребенок, бросив борьбу с пастой и аккуратно воспользовавшись салфеткой, переключился на рыбу, которую прикончил с видимым удовольствием.

Что ж… вкусы дочери знать полезно. Неожиданно, что ей нравятся рыба и овощи.

Девочка сидела и задумчиво цедила апельсиновый сок, то хмуря брови, то поджимая губы, бросая редкие взгляды на отца, который неторопливо доедал стейк, делая вид, что совершенно не замечал ужимок подростка. Она определенно хотела что-то спросить, но побаивалась задать вопрос, ожидая, когда мужчина закончит есть.

– Говори, – закончив с ужином и откинувшись на спинке стула, приказным тоном потребовал Занзас. В глазах вспыхнул алый огонек, он внимательно глянул на чуть дернувшуюся от неожиданности дочь, которая ушла слишком глубоко в мысли.

Девочка напряглась и прищурилась, с трудом сдержав ответную грубость, лишь в глазах мелькнули алые искры и погасли.

Официант скоро подскочил к столу, быстро собрал грязную посуду и удалился. Мужчина налил себе в бокал виски, покатал посуду между пальцами, ожидая, пока ребенок заговорит.

Занзаса забавляло, что при нем дочь сталась держать себя в руках, хоть и с силой загоняла злость туда, откуда та лезла. Других людей она подобным сдерживанием не радовала, выливая на них все вспышки ярости.

Мудрое решение с ее стороны – слушать интуицию. В противном случае босс Варии показал бы, к чему привела бы ее вспыльчивость.

– Отец… ты будешь меня обучать? – опустив взгляд на скатерть, спросила девочка.

А еще она называла Занзаса отцом. И это вызывало в нем противоречивые чувства. Он считал себя ответственным человеком – как иначе, когда ты отвечаешь за жизни своей Семьи и являешься боссом мини-армии убийц с дурной головой и Пламенем в руках. И резкое изменение в жизни, появление в ней почти взрослой дочери с трудным характером, вызвало короткий ступор.

Мужчина до сих пор не мог привыкнуть к факту, что он – отец. Хоть и пропустил взросление своего ребенка.

Видимо, ему потребуется больше времени, чтобы уложить в голове мысль, что у него появился родной человек, о котором надо заботиться.

Ей надо передать все знания, умения и навыки. Ведь она его дочь. И должна быть сильной, как он.

Противоречивые ощущения.

И сложный вопрос. На который надо дать правдивый ответ.

Его ребенок был невероятно чувствителен ко лжи. И одно это знание вызвало тонкую улыбку.

– Посмотри на меня, – каплю раздраженно потребовал Занзас.

Ему не нравилось, что девочка не хотела смотреть в глаза. Именно не хотела, а не боялась или смущалась. Вскинув голову, дочь упрямо посмотрела на него, завораживая переливами алого в глазах. Мужчина еле заметно кивнул, но она это заметила и поджала губы.

– Сейчас я занят и у меня много работы, поэтому не смогу уделять время на обучение. Но я что-нибудь придумаю, – пообещал он, на самом деле прикидывая в голове варианты.

У Суперби тоже хватало своих дел, чтобы тратить свободное на отдых время на ребенка босса. Бельфегор и Фран остались в Италии присматривать за Варией. И королевский мусор бы тут пригодился, но вызвать его ради работы нянькой на десять дней не было смысла. Луссурия, Маммон и Леви тоже были в работе, пропадая на арендованном объекте вместе с выделенными командами охраны.

Занзасу на самом деле некому было доверить обучение дочери, по крайней мере, пока они находились в России. Оставлять плыть по течению до переезда в Италию – тоже плохой вариант. Ребенка надо было подготовить к переменам, да банально начать с итальянского языка. Хотя в Варии даже рекруты владели минимум тремя языками, кто-нибудь бы нашелся кроме офицеров, кто знает русский.

Но…

Идея вызвала у мужчины широкую усмешку.

– Акула, – обратился босс Варии, не оборачиваясь к соседнему столику, где сидел названный. – Узнай, если ли у Реборна сейчас работа.

– Ты серьезно, босс? – Скуало немного опешил от услышанного.

– Абсолютно, – усмехнулся Занзас и пригубил виски, наслаждаясь вкусом.

Это был отличный вариант.

Раз киллер смог из мелкого мусора слепить босса Вонголы, то и с дочерью Занзаса разберется.

***

В гостиницу, которую Вария арендовала на месяц, бывшего Аркобалено пропустили без лишних проблем. Охрана из отряда Грозы лишь проводила киллера внимательными взглядами и вернулись к работе.

Реборн оценил место. Ему не часто приходилось быть в России, даже по работе, не говоря уже о частом посещении Санкт-Петербурга. Но из трехэтажной гостиницы в стиле раннего классицизма открывался чудесный вид на берег Невы и Эрмитаж. Если бы только не было по-зимнему пасмурно и промозгло-мерзко.

На самом деле мужчина в теле ребенка был удивлен, когда с ним связался Суперби, спросил есть ли у него сейчас работа и предложил встречу с Занзасом. Киллер только прибыл с Десятым и его Хранителями, в компании с Девятым и Внешним Советником в Россию, как ему пришлось покинуть бывшего ученика пересев в другую машину, которая везла в северную столицу. Реборн хмурился в задумчивости, не понимая зачем убийцам услуги такого же убийцы.

Но годами наработанное чутье говорило – что не все так просто.

Реборн был не только лучшим киллером, но и репетитором в мире мафии с безупречной репутацией.

Суперби встретил киллера в холле и проводил на лифте на третий этаж в номер Занзаса, заодно оставив тому новую пачку бумаг. Босс Варии задумчиво разбирался с ворохом отчетов, когда Реборн прибыл, и решил не откладывать разговор на потом, а лучше отсрочить наскучившую документацию.

Гостиная номера-люкс выглядела роскошно, гармонично совмещая стиль самого здания и современные технические тенденции. Окна выходили на Неву, открывая приятный вид как днем, так и ночью, когда разводили мосты. Помещение было светлым и достаточно просторным. Сам босс Варии сидел на одном из диванов, а столик перед ним был завален пачками бумаг, с краю покоился почти полный янтарной жидкостью графин и пустой бокал.

– И какое у тебя ко мне дело, Занзас? – спросил на итальянском маленький киллер, выглядевший от силы лет на десять, и удобно устроился на диване напротив варийца. Хоть он и казался с виду расслабленным, но во взгляде, не скрытом полем федоры, читалось осторожное напряжение.

Вария считалась союзником Альянсу и Вонголе, но даже прошедшие годы не сменили отношение к ней, особенно к ее боссу, которого многие считали за бешенного пса, не понимая, почему Десятый Вонгола все еще терпел того.

Нет, Реборн не был среди тех обывателей, которые так мелко думали. Он просто знал силу босса Варии и воспринимал его всерьез.

– Я хотел предложить тебе работу, – хмыкнул Занзас и подвинул в сторону собеседника пухлую папку, до этого лежавшую на краю стола.

Информаторам Варии пришлось поработать, чтобы привести в приличный вид все данные о Виктории, которые хранила у себя в сущем хаосе Маргарита, плюс составить собственные отчеты после наблюдений за девочкой. Итогом целый ящик превратился в хоть и толстую, но папку, одну, а не как у босса Джиг.

Реборн откинул обложку и уставился на фотографию подростка. Черные лохматые волосы, неловко убранные в хвост на затылке, длинная косая челка, закрывавшая частично темно-карие, прищуренные глаза с тяжелым взглядом. Поджатые губы на смуглом лице. Во всей фигуре ребенка ощущалось напряжение и готовность к атаке. Хотя, скорее, к защите, как у загнанного в угол зверька.

Короткие личные данные, включавшие имя, дату рождения, пол и имена родителей.

Единственное, что выдало реакцию Реборна – вскинутая бровь.

– Значит, ты хочешь, чтобы я подготовил твою наследницу? – киллер посмотрел на Занзаса, откинувшегося на спинку дивана и сложившего руки на груди.

Мужчина кивнул.

– Методики на твое усмотрение, – добавил босс Варии. – Но она должна быть готова к миру мафии и легко ориентироваться в нем. Не говоря уже о Пламени и владение им, как и том, что в будущем будет боссом.

– К слову о Пламени, – подхватил Реборн, вернувшийся к изучению папки, довольно быстрому. – Как его состояние?

Он помнил, что сотворили с Тсунаеши и какие трудности они пережили, пока достучались до Пламени, не говоря уже о потраченных ресурсах в виде специальных пуль. Поэтому теперь, прежде чем приступать к работе, всегда интересовался этим вопросом.

– Пробуждено четыре года назад. В активном состоянии, но она не может его призвать.

Киллер задумчиво нахмурился, вчитываясь в выводы и заключения специалистов и наблюдателей. По всему выходило, что в девочке недостаточно воли и решимости. И для того, чтобы сдвинуться с мертвой точки, для начала требовалось разбить ее броню и выковырять из той сломленного и трусливого ребенка.

Девочка была трудным подростком. Слабые успехи в школе, но тут ничего удивительного после комы и пропуска начальной школы. Дурная сила и вспыльчивость доставляли проблемы в социализации. Но пробужденное Пламя Неба и двое Хранителей слегка сглаживали ситуацию. Небольшой опыт в теневом мире упрощал задачу, как и физическое состояние тела – частые тренировки и секции были на пользу дела.

По мнению Реборна – ничего сложного и невыполнимого. По сравнению с Савадой, когда он только встретил того, работа с девочкой будет отпуском и вряд ли займет больше года, чтобы вылепить из нее «лидера ее поколения».

– У нее остро развита интуиция, – сказал Занзас, наблюдая на киллером, который шуршал страницами дела Виктории. – И она негативно реагирует на ложь.

– Но сама в нее завернулась, – усмехнулся Реборн, намекая на то, что девочка вела себя как мальчик, и задумчиво добавил. – Значит, будем лечить…

Легендарный киллер и репетитор не против взяться за эту работу. Она обещала стать интересной.

– Тогда обговорим условия, – закончив изучать досье, Реборн готов был обсудить обратную и приятную часть работы – оплату.

***

Дело оставалось за малым – знакомство с будущей воспитанницей.

На вопрос, где ее можно найти, Занзас задумался и позвал Суперби. В конце концов, босс Варии не видел девочку с завтрака, после которого она отправилась в школу, так как посещала ту до новогодних каникул. А время уже давно близилось к вечеру, и о ребенке не было ни слуху. Скуало тем более не знал – где она, – ведь сам только недавно приехал от Лебедевой с ворохом тех самых отчетов, которые всучил своему боссу.

Подобное легкомыслие подчиненного разозлило Занзаса, и он приказал, чтобы служба безопасности проверила по камерам, не появлялась ли девочка в здании. А водителю, что отвозил ее до школы устроил полный допрос.

Мысль, что ребенок мог пойти прогуляться, их даже не посетила – в таком случае она должна была предупредить взрослых о своем намерении. А то, что девочка все те годы жила полностью самостоятельно, ни перед кем не отчитываясь, тоже не пришло в голову остальных.

Пока длилась суета и проверялись записи с камер, Реборн решил подождать итогов поиска в более приятном месте и ушел в ресторан на первом этаже, где и застал интересную картину.

Зал утопал в вечернем полумраке, и только приглушенный свет с люстр под потолком освещал пустые столики. За барной стойкой неторопливо работал бармен, протирая пыль с полок и бутылок алкоголя. Единственная официантка раскладывала чистую посуду и приборы по буфетам, проверяя запасы оной. В дальнем конце зала на всю стену разместился аквариум с легкой синей и желтоватой подсветкой.

Движение экзотических рыб завораживало и успокаивало, привлекая все внимание единственного гостя, занявшего ближайший к аквариуму столик. Реборн попросил у заметившей его официантки чашку эспрессо, а сам направился к ребенку.

Девочка отдала предпочтение черному чаю, но он мало ее привлекал в тот момент, нежели семейство неоновых рыбок, группкой скользящих в воде между длинными водорослями. Движение рядом не осталось незамеченным, и подросток вскинула голову, наткнувшись на цепкий взгляд черных глаз.

Реборн занял стул напротив, испытывая внимательный взгляд Виктории, замечая, как в глубине глаз вспыхивали алые искры. Ее раздражало, что ее покой и отдых прервали. А киллер ждал реакции.

Девочка сощурилась, замерла и задумалась, но потом отступила и ничего не сказала. Удивительное чувство самосохранения. Или интуиции.

– Я – репетитор-киллер Реборн, и с сегодняшнего дня я займусь твоим обучением, – в конце концов, представился бывший Аркобалено с усмешкой на губах.

Многие будущие ученики на этих словах смеялись над ним и его нелепым видом ребенка, и он уже привык к такой реакции, отвечая на нее должным образом. Поэтому он с нетерпением ждал, что предпримет эта девочка.

– Мой отец… вас нанял? – запинка Виктории не прошла мимо Реборна, как и интерес, с которым она изучала внешность киллера.

Было видно, как в ней боролись сомнения – глаза показывали одно, но чувства твердили, что в этом человеке перед ней двойное, а то и тройное дно. Всю жизнь девочка доверяла лишь тому, что видела перед собой и могла ощутить. И сейчас такое колебание больше вызывало опасение.

Этот человек был темным омутом, и лучше его чертей не злить.

Поразительная интуиция – между тем заметил Реборн и тонко улыбнулся.

– Твой отец желает сделать из тебя достойную наследницу, – четко сказал киллер, что с его детским голосом звучало довольно забавно. – И я помогу в этом.

– Что входит в ваши обязанности?

Реборну понравилось, какие вопросы она задавала.

– Подготовка к выживанию в мире мафии и управлению Семьей.

– Звучало, как выживание в дикой природе с аборигенами в их родной среде с последующим их завоеванием, – усмехнулась девочка и приподняла чашку с остывшим чаем. На вкус оказался гадкий и горький.

– Это тоже, – предельно серьезно произнес Реборн и принял чашку с кофе из рук официантки. – Кроме того репетиторство в школьных предметах, итальянский, японский и английский языки. И защита.

Виктория при последнем слове смерила его долгим испытывающим взглядом и медленно кивнула, вернувшись после к созерцанию аквариума.

– Тогда чем мы займемся сегодня?

– Знакомством, – с усмешкой ответил киллер и тоже развернулся в сторону аквариума, удобно устроившись на мягком стуле. – И домашним заданием. Разве тебе его не надо делать? – лукаво скосил взгляд на собеседницу.

Та раздраженно скривилась. То ли от слов киллера, то ли от холодного и противного чая, который она отчего-то с упрямством пила.

Девочка ему, признаться, понравилась. Будет интересно огранить этот алмаз.

Комментарий к Яблоко раздора. Глава 6

Приятного чтения!

И… жду ваших отзывов)

========== Яблоко раздора. Глава 7 ==========

– Вик! – догнав в коридоре школы, накинулся на меня Серега с беспокойством. – Как ты?

Вот именно сейчас ему надо было лезть с вопросами, а предыдущие пять уроков отсиживаться в тишине, притворяясь ветошью.

Я раздраженно дернула плечом и кинула косой взгляд на друга, шедшего по правую руку.

Как я?

Отвратительно!

Когда утром встала и увидела за окном снегопад, то была категорично настроена вернуться в постель спать дальше, послав школу к черту. Все равно последние дни там ничего толкового не происходило, разве что валяние дурака – четвертные оценки выставлены, контрольные написаны, доклады и рефераты сданы и защищены. Тем более документы почти на руках были, а сама я попрощалась мысленно с этой школой. Поэтому не понимала, что мне там еще делать.