355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Валентина Скляренко » 100 знаменитых судебных процессов » Текст книги (страница 20)
100 знаменитых судебных процессов
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 14:26

Текст книги "100 знаменитых судебных процессов"


Автор книги: Валентина Скляренко


Соавторы: Яна Батий,Мария Панкова,Валентина Мирошникова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Дело Мехмеда Али Агджи

Террорист, совершивший покушение на Папу Римского Иоанна Павла II. В разное время скрывался под псевдонимами Йогиндер Сингх, Фарук Озгюн, Император, Метин, Мурат, Хаджи. О том, кем же является этот человек – революционером, сумасшедшим или пешкой в масштабном заговоре, – спорят и по сей день…

Иоанн Павел II в тюремной камере у Агджи

Имя Мехмеда Али Агджи стало известным во всем мире в связи с покушением на жизнь Папы Римского Иоанна Павла II. Трудно желать зла человеку, которого простил сам понтифик, но и забыть преступление, совершенное этим боевиком, несмотря ни на что, не получается. Ведь, как ни крути, Кароль Войтыла сумел стать личностью, ценной как для собственной паствы, так и для приверженцев иных религиозных конфессий и даже для неверующих. Поэтому попытка устранения папы-славянина вызвала огромный резонанс в мире. По счастливой случайности, в тот раз трагедии не произошло, Иоанн Павел II выжил. Тем не менее, именно злополучная пуля, выпущенная Мехмедом Али Агджой, запустила тот зловещий механизм болезней, который, в конечном итоге, и свел понтифика в могилу.

Мехмед Али Агджа родился 9 января 1958 года в поселке Хекимхан, в бедной семье крестьянина-издольщика. Уже в восьмилетнем возрасте мальчику пришлось устроиться работать водоносом, чтобы помогать родителям, а затем он перебрался в Малатью, где работал на стройке. Поскольку Агджа страдал эпилепсией, приятелей у него было мало; однако судьба дала парню шанс, наделив его великолепной фантазией и хорошим слогом. Это помогло Мехмеду получить стипендию в учительском лицее.

Правда, талантом своим молодой человек воспользовался несколько иначе, чем предполагали его педагоги. Во время учебы турок нашел себе кумиров в лице Карлоса и Гитлера, еще больше озлобился, вспышки агрессивности проявлялись все чаще. Окончив лицей, по специальности Агджа работать не стал. Вместо этого он довольно скоро обратил на себя внимание полиции, начав сочинять антиармянские стихи. Этому способствовала и сама атмосфера Малатьи, в которой действовали как право-националистические, так и лево-экстремистские организации. Прошло совсем немного времени, и Агджа окончательно определился с выбором жизненной стези, став одним из самых активных членов группировки боевиков «Серые волки».

Кровавый след потянулся за молодым турком с 7 мая 1977 года, когда Агджа и его приятель убили преподавателя философии местного лицея Ильдырына. Руководство «Серых волков» сей смелый демарш оценило и стало привлекать «перспективного» боевика к более серьезным делам. Его подключили к группе из семи или восьми человек, занятых выполнением особенно ответственных поручений. Одновременно парень числился студентом историко-географического факультета университета в Анкаре, а затем – высшей школы экономики и торговли Стамбульского университета. О его двойной жизни остальные студенты даже не догадывались. Для них Мехмед был не более чем заурядным, нервным и мрачновато-замкнутым парнем со слабым здоровьем. Тем временем.

1 февраля 1979 года в Стамбуле на улице Каракал без пяти минут экономист отправил на тот свет главу газеты «Миллиет» Абди Ипекчи, который чересчур активно выступал против террора. 25 июня боевика арестовали, а «Серые волки» стали считать его террористом № 1 и дали сотоварищу прозвище – «Одиночка». Тот не собирался долго баловать тюремные стены своим присутствием. 5 ноября 1979 года Агджа вместе с еще одним арестованным совершил захват заложников и попытался бежать. Однако эта попытка успехом не увенчалась, террористов схватили. Они, тем не менее, не угомонились: 22 числа того же месяца удача улыбнулась боевикам, и они сумели покинуть стены военной тюрьмы Картал-Малтепе. А спустя четыре дня Агджа заявил, что намерен убить Папу Римского.

Власти Турции на побег террориста и его «программу-минимум» отреагировали быстро. Уже 28 апреля 1980 года не в меру ретивому боевику, на котором «висели» несколько убийств и ограблений банков, вынесли смертный приговор. Агджа же с момента побега скрывался сначала в Иране, затем несколько месяцев (с 23.05.1980 по 30.08.1980) под именем гражданина Индии Йогиндера Сингха отсиживался в Болгарии, после чего через Югославию выехал в Западную Европу.

Иоанн Павел II с самого начала пребывания на посту владыки Ватикана демонстрировал свою «нетипичность». Став понтификом, Кароль Войтыла улучшил репутацию католической церкви, прибегая для этого к настоящему «белому пиару». Он объездил всю планету, совершив около 100 путешествий. Считается, что именно Иоанн Павел II помог ускорить крах коммунизма в Восточной Европе, а с окончанием «холодной войны» старательно подготавливал церковь к ее следующей великой задаче: предложить религиозную альтернативу материалистической культуре современного капитализма. Папа Римский также проводил работу по объединению всех христианских церквей, постоянно ратовал за права человека, осуждал диктаторов, активно вмешивался в деятельность НАТО. Одновременно он технично пресек все внутренние брожения и сплетни в своем собственном аппарате, став главой самого закрытого государства в мире. Лишь при понтифике-поляке в каноническом праве появилась статья, по которой первосвященник может отречься от своих полномочий. Иоанн Павел II много времени уделял общению со своей паствой, обходясь без общепринятых мер предосторожности. Естественно, такая политика принесла «нестандартному» папе огромную популярность, однако она же подвергала его жизнь неоправданному риску.

Беда стряслась 13 мая 1981 года. В тот день число 13 полностью оправдало свою мрачную репутацию. Иоанн Павел II медленно ехал сквозь плотный живой коридор по площади Святого Петра в Риме. Машина, в которой сидел понтифик, была открыта. Эта поездка не представляла ничего исключительного: папа взял за правило еженедельно встречаться с верующими, благословлять всех желающих, так что на площадь стекалась огромная масса народа, ожидавшая выезда главы Ватикана. Внезапно стандартный шум голосов разорвали звуки выстрелов. Их было шесть. Иоанн Павел II вздрогнул, как от удара, и упал на руки своего секретаря. На белой шелковой одежде жертвы покушения резко выделялась кровь. Лицо раненого исказилось от сильной боли, но гримаса вдруг исчезла, уступив место странному спокойствию.

Иоанна Павла II спешно отправили в больницу, а полиция тем временем взяла в кольцо преступника, который все еще сжимал в руке пистолет. Стрелявший и не думал скрываться.

Правда, это ему вряд ли удалось бы: вокруг собралось столько народу, что невозможно было пошевелиться. Окружавшие все равно бы не пропустили преступника.

В течение четырех часов хирурги оперировали понтифика; по счастью, сразу стало ясно, что его жизнь вне опасности, поскольку пули, выпущенные практически в упор, каким-то чудом не задели ни один из жизненно важных органов. Тем временем, полиция установила: террористом, покушавшимся на жизнь главы Ватикана, был 23летний Мехмед Али Агджа.

Он заявил, что поскольку принадлежит к правоверным мусульманам, его взбесило известие о том, что понтифик запланировал визит в Турцию. Агджа считал Иоанна Павла II лицом, ответственным за все нападки Запада на ислам, «вождем крестоносцев» и «посланцем западного империализма», который собирался начать новый крестовый поход против мусульманского мира. А раз так, то решение созрело быстро: папа не должен ступить на турецкую землю. Однако 62-летний понтифик не только остался в живых, но и на удивление быстро оправился от ран.

22 июля 1981 года в Риме начался судебный процесс над Мехмедом Али Агджой. На следствии обвиняемый говорил, что действовал по приказу Организации освобождения Палестины, но выяснилось, что это не так. Террорист был немногословен, путался в показаниях, и выяснить, зачем же он стрелял в понтифика, не представлялось возможным. Во время допросов Агджа даже уверял, будто является. перевоплощением Иисуса Христа; стреляя в понтифика, он якобы выполнял пророчество, о котором в 1917 году в португальском городе Фатима узнали три ребенка во время явления им Девы Марии. (Интересно, что примерно через 14 лет после покушения на Иоанна Павла II Ватикан признал: такое пророчество действительно имело место.) Судебная процедура заняла немного времени, и уже 24 июля турка признали виновным. Его приговорили к пожизненному тюремному заключению, хотя многие присутствовавшие в зале не отказались бы проголосовать и за смертную казнь.

По прошествии двух лет Иоанн Павел II лично явился в римскую тюрьму Ребиббия для того, чтобы. повидаться со своим несостоявшимся убийцей! Удивленные сотрудники тюрьмы проводили высокого гостя в камеру к Агдже; турок, увидев понтифика, внезапно упал перед ним на колени. Террорист стал просить свою жертву о прощении, и папа даровал его заключенному. Затем мусульманин и глава католической церкви остались одни. Им было о чем поговорить. Только спустя час Иоанн Павел II вышел из камеры. Понтифик казался заметно взволнованным, но на все вопросы ответил лаконично: «Я беседовал с одним из наших братьев, которому полностью доверяю. О чем мы говорили, пусть останется между нами».

С самим Агджой тоже произошла разительная перемена. С момента личной беседы с понтификом он говорил об Иоанне Павле II с исключительным благоговением, отправлял в Ватикан поздравления с Рождеством, стал приглашать папу посетить Турцию. Когда же глава католической церкви окончил свой земной путь, его несостоявшийся убийца пришел в отчаяние и просил, чтобы его отпустили попрощаться с «духовным братом».. Что же произошло с убежденным террористом, для которого кровь значила не больше, чем обычная вода? Об этом известно лишь ему самому и Иоанну Павлу II. И Богу.

Спустя еще почти год после покушения Агджа стал давать показания, которые позволили правоохранительным органам начать новое расследование. На сей раз на скамью подсудимых сели трое болгар и еще четверо турок, которых обвиняли в заговоре с целью убийства понтифика. Судебное разбирательство проходило с 27.05.1985 года по 29.03.1986 года. В итоге только один турок получил три года тюрьмы, а остальных обвиняемых оправдали «за недостаточностью доказательств».

12 января 2006 года 48-летний Мехмед Али Агджа. вышел на свободу после 25 лет пребывания за решеткой. Из ворот стамбульской тюрьмы он появился под конвоем полиции, неся в руках портрет покойного папы. Снаружи экс-боевика ожидали родственники, любопытные и две сотни журналистов. Интересно, что террорист был помилован итальянским президентом еще в 2000 году по личной просьбе понтифика, но после освобождения отсидел за иные «художества», совершенные в молодости, еще несколько лет в турецкой тюрьме. В принципе, ему грозила высшая мера наказания, но ее в 1991 году заменили 10 годами лишения свободы. А в 2002 году боевик попал под частичную амнистию. Адвокат Агджи тут же огорошил акул пера заявлением о том, что теперь его подзащитный горит желанием. исполнить свой гражданский долг и посему собирается в ближайшее время пройти на родине военную службу. Однако вначале он был намерен посетить родные места и португальский храм Фатимы, «чтобы на 10 дней преклонить колени перед Богородицей». В дальнейшем Агджа собирался исполнить «дело жизни» – написать. новую Библию!

Тем временем большинство турецких юристов выступало против освобождения экс-боевика, считая, что это бросает тень на турецкое правосудие. Они требуют от властей Турции пересмотра принятого решения и грозят в противном случае оспорить вынесенный вердикт в суде Страсбурга. «На свободу выпускают самого кровавого террориста Турции. Ему бы еще награду дали!..» – возмущаются служители Фемиды.

Но долго нервничать правозащитникам не пришлось: пробыв на свободе всего восемь дней, Агджа вновь загремел за решетку. Верховный суд Турции на основании решения кассационного суда страны постановил, что решение о досрочном освобождении террориста было ошибочным. Славный прокурор кассационного суда Турции Нури Ок заявил: на свободу Агджа выйдет не раньше 2014 года, это, мол, полностью соответствует процессуальным нормам.

А боевик с умом потратил время, проведенное на свободе. Он провел переговоры с издателями по поводу выпуска своей книги мемуаров, обратился к средствам массовой информации с предложением «сделать громкие разоблачения в обмен на пять миллионов долларов в качестве гонорара». Кроме того, один из самых знаменитых преступников XX века связался с представителями Голливуда; Агджа собирался принять участие в фильме, где за восемь миллионов долларов он должен был сыграть самого себя.

О чем же собирался рассказать несостоявшийся убийца Папы Римского? Оказывается, тайн он может хранить немало. Весной 2005 года итальянские газеты написали об обнаружении сенсационных секретных документов бывшей секретной службы ГДР «Штази», в которых содержались ясные указания на роль Москвы в нападении на Иоанна Павла II. Как следует из рассекреченных бумаг, покушение планировалось КГБ, а осуществлялось болгарскими спецслужбами, которые воспользовались для устранения «нестандартного» понтифика услугами фанатика-мусульманина. Если верить архивным записям, «Штази» в операции была отведена роль посредника и координатора. Заметьте: на роль КГБ в покушении на Папу Римского намекали и пресса, и представители Ватикана в неофициальных беседах; даже сам Иоанн Павел II указывал на возможную причастность к покушению иностранных разведок. В 1981 году понтифик написал в своей книге «Память и идентичность», что Агджа «действовал по принуждению, а не по своей инициативе». Интересно, что тогда же в интервью газете «La Republica» киллер сделал совсем иное признание, не менее сенсационное. По его словам, ответственность за покушение на папу лежит на. кардиналах Ватикана. «Без помощи священников и кардиналов я никогда не смог бы совершить покушения. Дьявол находится в стенах Ватикана», – сказал Агджа, однако комментировать свои слова отказался. Киллер, правда, пообещал, что раскроет все карты в книге мемуаров; там он назовет и высокопоставленных ватиканских чиновников, помогавших ему.

Какова бы ни была реальная подоплека покушения на главу католической церкви, обеспечить относительную безопасность Агдже, похоже, и впрямь могут только тюремные стены. Ведь много знающие люди традиционно не отличаются долгожительством. А нераскрытая тайна одного их самых известных преступлений XX века продолжает будоражить умы.

Убийство Ицхака Рабина

Ицхак Рабин
Игаль Амир

Одно из самых «темных» дел в современной криминалистике, явно и основательно нарочито искаженное в ходе следствия и судебного процесса. Несмотря на едва ли не пошаговую документализацию, убийство лидера Рабочей партии Израиля полно явных противоречий, заставляющих усомниться в честности и непредвзятости израильской Фемиды.

4 ноября 1995 года на площади Царей Израилевых в ТельАвиве вечером, во время проведения многотысячной демонстрации в поддержку мирного процесса, на премьер-министра Ицхака Рабина было совершено покушение. Глава правительства едва успел допеть «Песню мира» и положить в карман листок с ее текстом, как за его спиной прогремели выстрелы. Кто-то громко заорал: «Холостые, холостые!» Затем один из телохранителей сбил премьера с ног и тоже был ранен. Террористом оказался член ультраправой националистической организации «Эйаль» («Львы Иудеи»), 26-летний студент Бар-Иланского университета Игаль Амир, который с близкого расстояния выпустил в Рабина несколько пуль. Преступник даже не пытался скрыться с места трагедии или бросить пистолет. Одному из задержавших его охранников Амир сказал: «Я сделал свое дело, теперь ты делай свое».

Террориста спешно доставили в столичную тюрьму, а раненого премьера уложили на заднее сиденье правительственного лимузина и отвезли в ближайшую клинику «Ихиллов». В 23.20 того же дня личный секретарь Рабина передал сообщение, что ранение оказалось смертельным и премьер скончался. К утру тело погибшего было перевезено в госпиталь «Тель-Гашомер».

Израильтяне как-то сразу забыли, что сами же подвергали политику стареющего лидера Рабочей партии жесточайшей критике, забылись и издевательские слова песенки популярного певца Авива Гефена, ежедневно доносившиеся из динамиков: «Кто там идет пьяный? Да это ж глава правительства!» Как говорится, о мертвом – или хорошо, или ничего. Так что покойного Рабина спешно канонизировали, стали называть его именем площади, общеобразовательные учреждения, улицы, общественные заведения. Об убитом премьере теперь говорили с патриотическим надрывом: мол, он пришел, чтобы дать мир своему несчастному народу, но пуля фанатика прервала жизнь этого более чем достойного человека. На зданиях, на автомобилях, на оградах появились наклейки «Товарищ, мы тебя помним», «Товарищ, тебя не хватает» и тому подобные. В общем, как это обычно происходит в мире, «безутешные сограждане» потихоньку стали приторговывать памятью погибшего.

Пост премьера и главы Рабочей партии занял соратник Рабина, Шимон Перес, которого острые языки называли также «заклятым другом» убитого. Правда, удержать позиции Пересу так и не удалось: в ходе предвыборной кампании он проиграл своему сопернику, Беньямину Натаниягу, 1 % голосов. Вдова премьера, Лея Рабин, узнав о результатах выборов, заклеймила соотечественников тем, что они «предали нацию позору» и покинула страну. А Игаля Амира спустя три месяца после гибели Ицхака Рабина тихо и без излишней помпы приговорили к пожизненному заключению. Расстрелять убийцу израильского лидера не смогли ввиду отсутствия в уголовном кодексе статьи, предусматривающей смертную казнь. Брат террориста, который модернизировал пули, предназначенные премьеру, загремел за решетку на семь лет. Игаль Амир признал себя виновным в убийстве, но намекнул на то, что «знает больше». Казалось, дело о покушении на премьера окончательно отошло в область истории. Однако, как показала жизнь, ставить в нем точку и провозглашать: «Финита ля комедия!» – слишком рано.

Разговоры о том, что с убийством Ицхака Рабина дело не чисто, начались сразу же после трагедии. Если бы покушение можно было списать на арабского террориста, вопрос оказался бы исчерпанным. Но убийца – еврей и сионист?! Простите, а зачем ему это понадобилось?! Точнее, кому это было выгодно? «Правые» и «левые» в данном вопросе кивают друг на друга, не забывая при случае поливать грязью Шимона Переса, который якобы сказал после получения печального известия: «Видит Бог, я этого не хотел.»

Интересно, что в мире не совершалось столь же подробно задокументированного преступления. Сразу после трагедии на площади появилась съемочная группа ТВ, а сама сцена убийства оказалась заснятой на видеопленку неким туристом Кемплером. Тот снимал выход премьера с балкона здания муниципалитета, сам момент покушения, протянутую руку убийцы, которая практически уперлась в спину Ицхака Рабина. В кадр попало пламя выстрела и то, что премьера окружали телохранители, – лишь тот, которому как раз и полагалось прикрывать спину лидера, сдвинулся влево и поотстал.

Обратите внимание: несмотря на огромное количество описаний обстоятельств убийства, в единую картину преступления они почему-то не складываются. Существует несколько «вариаций на тему», имеющих существенные отличия друг от друга. А вопросов, связанных непосредственно с событиями 4 ноября, после того, как следствие сделало свои выводы, стало еще больше. Как случилось, что вышколенная охрана, набранная из отборных кадров израильской Службы безопасности (ШАБАК), пропустила вплотную убийцу к премьеру и позволила нажать на курок? Сколько раз стрелял террорист? Сколько пуль вошли в тело Ицхака Рабина и какое из этих ранений оказалось смертельным? Почему жертву покушения не отправили в госпиталь в машине «скорой помощи», а везли на правительственном лимузине; это ведь прямое нарушение всех правил оказания первой помощи!? К слову, «скорая» дежурила неподалеку от площади, но высокопоставленные лица почему-то обошли ее своим вниманием. И еще. Дорога от площади до «Ихиллова» прямая и занимает не более минуты. Однако «кадиллак» с Рабином находился в пути не менее восьми минут. Дамти, считавшийся самым опытным водителем в стране, по дороге в клинику. «запутался и потерялся»! Только через семь минут езды он подобрал полицейского, чтобы тот «помог найти дорогу» к больнице! В довершение всего, водитель не оповестил «Ихиллов» по радио о случившемся, так что персонал клиники оказался полностью неподготовленным к прибытию пациента. Почему пули не прошли навылет, как и должно было случиться при выстреле практически в упор, а застряли в теле? Кто кричал про «холостые» патроны? И вообще, был ли убийцей Игаль Амир?

Массу вопросов породила также «любительская» пленка, которую прокрутило израильское телевидение. Ведь «случайным туристом», запечатлевшим сцену убийства лидера, стал. сотрудник аппарата государственного контроля.

Так вот, на пленке имеется много несуразностей. Во-первых, «турист» заснял почему-то только один выстрел. Во-вторых, изучавшие пленку профи пришли к выводу, что это «липа»: результаты съемки старательно «отредактировали», то есть подделали. Втретьих, врачи клянутся, что такой реакции на разрывную девятимиллиметровую пулю в легком ни у одного живого существа просто не может быть! Ведь Ицхак Рабин на выстрел сзади только повернул голову, ускорив при этом шаг; упал же премьер только после того, как его сбил с ног телохранитель. Похоже, Рабин просто услышал выстрел или почувствовал взрывную волну от разорвавшегося холостого патрона и быстро повернулся в сторону шума.

Считается, что Амир стрелял в премьера четырежды. Две пули засели в спине жертвы покушения, одна досталась телохранителю, еще одна прошла мимо и позже была обнаружена на мостовой. Но убийца сообщил, что пистолет был заряжен девятью разрывными пулями, а в нем обнаружили. восемь патронов! Интересно, что один из полицейских показал: девятую пулю он лично извлек из патронника в пистолете террориста. И вообще, свидетели путаются, сколько, собственно, выстрелов звучало на площади. Их число колеблется от одного до пяти.

На пленке видно, что задняя левая дверь пустой, согласно заключению государственной следственной комиссии, машины закрывается, прежде чем Рабин оказывается в автомобиле. А значит, не исключена возможность, что израильского лидера убило неизвестное лицо, прятавшееся внутри машины.

И еще одна странность: никто из полицейских и охранников не заметил никаких признаков ранения премьера – совершенно необъяснимое явление в ситуации, когда две девятимиллиметровые разрывные пули разворотили человеку легкое и селезенку. Видеозапись Первого канала ТВ показывает, как менее чем через полчаса после стрельбы полицейские обыскивают место покушения. На дороге, где Рабин упал, следы крови полностью отсутствуют. Лея Рабин, кстати, тоже свидетельствовала: когда она последний раз видела мужа перед тем, как тот исчез под телохранителями, лидер выглядел вполне нормально.

Следственный эксперимент по воссозданию деталей покушения, заснятый через несколько дней после гибели Ицхака Рабина, только добавил тумана. В записи эксперимента террорист стреляет правой рукой – согласно показаниям многочисленных свидетелей, именно так он стрелял в ходе покушения. Но в кадре из видеофильма «туриста» Кемплера, опубликованном в газете «Едиот Ахронот», Амир стреляет левой рукой. Сделанное с помощью компьютера сравнение пленки эксперимента и этой фотографии показывает, что лицо стреляющего выглядит в двух случаях совершенно по-разному. В «творении» экспертов у террориста густые бакенбарды неопределенной формы, доходящие до середины его уха, а в кадре из фильма Кемплера у стреляющего подровненные виски, доходящие лишь до верхней части уха. Таким образом, можно утверждать, что в фильме лжетуриста вместо Амира снят другой человек. Кстати, даже рука убийцы кажется длиннее, чем рука у Амира, что позволяет уменьшить расстояние, с которого сделан выстрел.

В общем, история вырисовывается весьма темная. Не добавляет ей ясности и то, что один из телохранителей премьера, который, как оказалось, и кричал про холостые выстрелы, вдруг совершил загадочное самоубийство; покойному организовали почему-то закрытые похороны, а в его свидетельстве о смерти, датированном 11 ноября, отсутствует указание причины смерти. К тому же выяснилось, что руководитель организации «Эйаль» и подстрекатель убийцы Авишай Равив были агентами ШАБАКа и что органы государственной безопасности заранее получали предупреждения о далеко не верноподданнических намерениях Амира. Так почему, собственно, руководство Службы безопасности не отдало приказ арестовать потенциального убийцу израильского премьера задолго до 4 ноября 1995 года?

Заставляет задуматься и листок с текстом «Песни мира», который Рабин перед самой смертью спрятал в нагрудный карман. Секретарь демонстрировал эту бумажку, продырявленную и залитую кровью. Но ведь лидер получил две пули в спину, застрявшие в теле! Так откуда же взялось ранение в грудь?! К тому же по всем законам физики кровь не могла расплыться таким образом, как это случилось со злополучным листком, да и отверстие в нем, мало похожее на след от пули, наводит специалистов на нехорошие размышления. Погибший сложил бумагу только один раз, а экспертиза показала, что ее складывали затем еще несколько раз. Зачем? И вообще – на листе отсутствует дырка на одном из углов. Однако настоящая пуля продырявила бы сложенный вчетверо лист четырежды! А если бумагу складывали вдвое, то почему отверстий три?

Шимон Перес тоже долго говорил о том, что «три пули прошли через сердце лидера и сквозь лист с песней». А затем «заклятый друг» убитого резко сменил курс, начав нести какую-то чушь по поводу «иносказания» и «мистического понимания числа три». «Я лишь шутил. Можете вы принять это в качестве шутки?» – спросил новый премьер, давая показания, у прокурора. Странное заявление!

Следственная комиссия определила, что в Рабина стреляли дважды – в спину. Но отчет хирургов, описание операции (оно подписано шестью специалистами!), результат хирургического обследования, а также интервью с министром здравоохранения Эфраимом Сне и генеральным директором больницы «Ихиллов» профессором Габи Барабашем, взятые в ночь убийства, неопровержимо доказывают: в израильского лидера стреляли три раза. При этом одна пуля была выпущена именно спереди! Онато и разорвала ведущие к сердцу сосуды, разворотила позвоночник. В итоге премьер скончался. Простите, но у Амира просто не было возможности обежать жертву и выстрелить еще раз! К тому же, можно ли представить человека, способного ходить с раздробленным позвоночником и поврежденным спинным мозгом?! И вообще, как пуля, «пробившая листок с песней» и уложившая премьера в могилу, могла не оставить следов на его одежде? Это уже, как говорится, из области совершенно ненаучной фантастики. Либо в Рабина стреляли в упор уже в госпитале, когда он лежал без одежды. А это значит, что правительственная комиссия, расследовавшая обстоятельства дела, сознательно состряпала «липу». Перес же, занявший пост убитого, подмахнул ее, не глядя. Почему? Ведь если смертельным для Ицхака Рабина оказалось именно ранение в грудь, то Игаль Амир никак не может претендовать на лавры убийцы израильского премьера!

А может, «наследник» лидера просто покрывал свое собственное соучастие в убийстве?

Обратите внимание: первоначальная больничная запись подтверждает, что Рабина доставили в клинику именно с двумя ранениями в спину. Но затем в деле фигурирует ранение в грудь. Напрашивается вывод: раненого премьера в больнице реанимировали, а затем кто-то, не желавший допустить выздоровления Ицхака Рабина, выстрелил ему в грудь. Затем заговорщики попытались замести следы, создав при помощи листка с песней видимость того, что эту пулю погибший получил еще на площади. А чтобы махинация удалась, медиков под угрозой уничтожения заставили «отредактировать» отчеты (следы такой «чистки» действительно были обнаружены). Правда, в суматохе подделать все документы не успели – отсюда и противоречия в больничных записях. А их, кстати, множество.

Не так давно частная комиссия, в состав которой входили профессора Гилель Вайс, Арье Зарицкий, несколько видных ученых, аудитор Яков Веркер, а также доктор Давид Хен, рассматривали баллистические аспекты убийства Ицхака Рабина. Вывод оказался ошеломляющим. Специалисты утверждают, что премьер-министр не был убит пулями, выпущенными из пистолета Игаля Амира. В частности, им удалось установить, что пули, находившиеся в пистолете террориста, были медными, а результаты патологоанатомической экспертизы показали, что Рабин был убит свинцовыми пулями. К тому же, пуля, ранившая телохранителя (Йорама Рубина), отличается от пуль, поразивших премьера, и от пуль, найденных в обойме Амира.

Интересно, что обвинитель на процессе по делу об убийстве израильского лидера, Пнина Гай, не так давно выступила по радио с утверждением, что третий выстрел в главу правительства был произведен в упор. Осужденный же не приближался к Ицхаку Рабину на столь близкое расстояние. Об этом, а также о других несуразностях в материалах следствия на процессе неоднократно указывали привлеченные к экспертизам специалисты. Но судьи почему-то предпочитали игнорировать подобные заявления.

Нехорошо выглядит и отсутствие шефа ШАБАКа Карми Гилона на митинге. Странно, что его не было на самой массовой в Израиле акции в поддержку политики правительства, в которой приняло участие более 100 000 человек! Ему, видите ли, срочно пришлось уехать в Париж! И это несмотря на то, что окружение премьера указывало главе ШАБАКа на абсурдность такого шага. И зачем в самый канун убийства Перес отдал распоряжение о замене постоянного водителя Рабина, Йехезкеля Шараби, на своего – Менахема Дамти? Почему «доблестный» телохранитель Йорам Рубин, получивший пулю в локоть, спустя два часа после убийства возглавил подразделение безопасности Переса? Следует сказать, что показания

Рубина не совпадают с фактическими данными видеосъемок и словами прочих свидетелей покушения.

Собственно, как оказалось позднее, упрямый премьер до последнего не собирался участвовать в этой злополучной акции, намериваясь наблюдать за ней со стороны. Убедил лидера не манкировать своими обязанностями все тот же Шимон Перес.

Независимое журналистское расследование дало интересный результат. Оказалось, меньше чем за две недели до убийства главы израильского правительства в Абу-Дисе состоялось некое соглашение, позднее подписанное в Париже. Шимон Перес согласился на раздел Иерусалима и предложил ООП расположить столицу палестинского государства в городе. «Акулы пера» сделали вывод: заручившись этим соглашением, французы дали «добро» на устранение несговорчивого старого лидера. А Гиллон стал координатором программы действий, подключив к ней офицеров французских органов госбезопасности.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю