Текст книги "Каждый может любить (СИ)"
Автор книги: Валентина Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Вскоре он смог расслабиться, постепенно привыкнуть к обстановке и спокойно поддерживать беседу. Александр часто оглядывался по сторонам, рассматривал интерьер, наблюдал за людьми в зале и спокойно спрашивал меня про мою работу. Ему было интересно многое, но в тоже время он делал паузы, отвлекаясь на очередные необычные вещи.
Еду в данном месте приносят в специальной посуде, все на вид выглядит странно, но на вкус… На вкус мне очень нравится! И почему я раньше сюда не пришла? После разрыва с Димой нужно было первым делом зайти в Аптеку! Именно здесь мы с ним ни разу не были вместе, так и не смогли дойти… ну, уже и не дойдем.
– А как вы решили стать художником? – спросил Александр, с удовольствием доедая курочку в соусе вместе с лепешкой.
– Случайно получилось, – я пожала плечами, – мама хотела, чтобы я стала юристом, отец хотел сделать из меня переводчика. Я планировала поступать в разные вузы, но внезапно для себя не смогла пройти мимо художественного колледжа. Я увлекалась живописью, у меня были хорошие работы, но я при этом не училась в художественной школе. Все изучала дома сама в свободное от учебы время… Какого же было мое удивление, когда я узнала, что поступила туда… Вначале семья не могла принять мой выбор, не проходило и дня, чтобы мама не корила меня за загубленную жизнь. Но в колледже я встретила Диму, потом мы увиделись уже в институте, оказалось, что попали в один поток… Появились общие идеи, мы стали больше общаться, а потом и вовсе решили жить вместе. Так и прошло одиннадцать лет… Но это не честно, Александр…
– Что именно?
– Вы знаете обо мне очень многое, а вот я о вас почти ничего. Кем же вы работаете?
– Тружусь в офисе, занимаюсь продажами оборудования, не более того.
– И на продажах вы смогли заработать на такой дорогой автомобиль? – сразу понятно, что он не говорит мне правду. Точнее увиливает от нее, выдавая лишь частично. И зачем столько скрытности?
– Я хороший продавец, – он улыбнулся, но было в этой улыбке что-то подозрительное. Не люблю, когда от меня что-то скрывают. – простите, я не говорю, потому что на это есть причины…
– Ага, надеюсь потом не выяснится, что вы маньяк-убийца? А то мало ли…
– Все не настолько плохо, – он скривился, допил свой чай, действительно удивляясь его вкусу, и спустя некоторое время предложил выйти на улицу. Несмотря на интерес, к подобному месту ему явно нужно привыкнуть.
Город встретил нас ярким солнцем, которое спустя несколько минут спряталось за темной, почти что черной грозовой тучей. Я смотрела на то, как небо наполняется глубиной, как сгущаются черные краски, вызывая лишь дрожь во всем теле и трепет.
– Именно за это я обожаю Питер,– прошептала я, не в силах оторвать взгляда от неба.
– За его непредсказуемость? – предположил Александр.
– Нет, за его красоту и характер.
Внезапно на кончик носа упала капля. Я тут же сморщилась, смахнула ее ладонью, на что мужчина рассмеялся, крепко взял меня под руку и повел в сторону еще одного ресторана:
– Теперь я выбираю место, и там точно будут окна!
– Хорошо, – я смеялась, шла рядом с ним, а потом вновь почувствовала странную тяжесть в животе… После уколов она прошла, но сейчас нарастала вновь…Постепенно, еле заметно, как и несколько дней назад. Да что же это такое…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Александр.
Не понимаю, почему я соврал… Простой и в принципе логичный вопрос о работе, вызвал странное чувство опасности. Как и раньше…
Как только женщины узнавали, кто я, начиналась охота. Деньги всех привлекают, но Дарья-то здесь при чем? Ей сейчас явно не до меня, да к тому же еще и беременная. И как я вообще согласился пройти в тот кабинет? Это странное чувство непонимания и страха, что охватила все тело…
Никогда раньше не видел, как зарождается жизнь, как она развивается, как звучит такое раннее сердцебиение.
Я видел, как ей страшно, как дрожат ее плечи и в глазах отчетливо виднеется паника. Как можно оставить человека в таком положении? В какой-то степени эту женщину можно понять – жизнь перевернулась с ног на голову за считанные дни. Раньше, до встречи с Марией, я на подобное не обратил бы ни малейшего внимания. “Подумаешь – залетела. Сама виновата” – именно так бы и подумал.
Почему-то я не хочу говорить ей, что квартира рядом с парком моя… Не хочу, чтобы она знала, какими деньгами я управляю, но с другой стороны – я ей не нужен. Да и она мне тоже. Кому она вообще теперь будет нужна с ребенком? В ее возрасте, когда малыш подрастет, и появятся силы на свидания, она уже не будет молодой красавицей. Шансы почти равны нулю… Но с другой стороны, Мария же тоже с ребенком… И Виктора это ни чуть не смущает.
Я наблюдал за тем, как девушка смотрит в небо, как смахивает с кончика носа каплю дождя. Этот момент показался мне забавным, Дарья выглядела мило, несмотря на усталость и проблемы.
– Нам сюда, – скомандовал я, открывая перед девушкой дверь. Выбирать ресторан, когда на улице сильный ветер и того и гляди разразится гроза смысла не было. – переждем грозу, а затем я отвезу вас домой, хорошо?
Она лишь кивнула, как-то странно дернула рукой в сторону живота и тут же натянуто улыбнулась.
***
Дарья
– Ого! Вот это действительно неожиданная встреча! – Мария вместе с Виктором сидели за столиком у окна. Заметив нас, девушка тут же махнула рукой, привлекая внимание, а я почувствовала, как сжались на моем плече пальцы Александра. Он явно не хотел ее видеть, тем более рядом с братом. – Даша, здравствуйте! Я рада видеть вас.
И ведь действительно рада, и чего она так на Александра посмотрела? Словно это свидание… Никакое это не свидание… Я вообще беременная!
– Мы случайно встретились, разговорились… – не хочу рассказывать детали, вообще не хочу, чтобы кто-то что-то обо мне знал.
– А потом эта женщина повела меня в Аптеку… через туалет!
– О! Люблю это место! – девушка явно поняла, о чем речь, а вот Виктор не очень. Пришлось объяснять, точнее Александр сам в красках передал все свои чувства и эмоции, мы же с Марией почему-то просто улыбались. – ребята… нет…
Виктор достал какие-то бумаги, чем вызвал со стороны Марии бурю негативных эмоций.
– Сегодня закончим, завтра поедем в кино, – Виктор поцеловал невесту в лоб, улыбнулся, явно радуясь возможности завершить все как можно быстрее, – давай, это теперь твой геморрой. Удачи, друг!
– Вот ведь… – быстро пробежав глазами по бумагам, Александр скривился, – ну ничего, я тебе тоже какой-нибудь договорчик подсуну, жди! У него, видите ли, выходной будет, а мне теперь всю ночь работать.
– Зато разгребем этот завал, и в фирме наступит по-олный порядок. Но о работе в следующий раз, – Виктор быстро сменил тему, явно не желая обсуждать ее в моем присутствии. Это не скрылось ни от меня, ни от Марии. – Вы обсудили наше возможное сотрудничество?
– Да, Дарья любезно согласилась создать для фирмы несколько работ. – Александр внимательно рассматривал меню, несколько раз спрашивал, чтобы я хотела поесть, но все, о чем я могла думать, это о странной боли внизу живота. Нет… что-то не то…
– Простите, я сейчас вернусь… – быстро встав из-за стола, я пошла в туалет и уже там поняла, что у меня идет кровь…
Мамочки… КРОВЬ!
Они спокойно разговаривали друг с другом, смеялись, что-то обсуждали, я же… Я же подбежала к Александру на трясущихся ногах и схватила его за руку…
– Даша, что случилось? – он сам испугался, смотрел на то, как я выдавливаю из себя слово, но единственное, о чем я могла думать, это о возможном выкидыше. Руки тряслись, все тело тут же охватил жар. Я потянулась за своей сумкой и стала набирать номер. – Даша, что произошло?
Я уже почти нажала на вызов, как Александр схватил меня за руку.
– Мне скорая нужна, срочно. Прямо сейчас… – говорить при этом нормально не могу, голос дрожит.
– Я вас отвезу…
– НЕТ! Скорая! Сейчас!
Он набрал номер, назвал адрес и тут же передал мне трубку:
– Угроза выкидыша, седьмая неделя беременности… – проговорить это диспетчеру с первого раза не получилось, слезы текли по щекам, губы дрожали, приходилось постоянно кусать их. Наступила тишина, которую нарушал лишь мой молчаливый плач. Не знаю, почему, но я смотрела на Александра, сжимала его руку, а он молчал, вообще не понимая, что происходит.
– А ну спокойно! – Мария тут же села со мной рядом, – много крови?
– Н-нет…
– Гормоны низкие? Кровь уже сдавала?
– Только сегодня сдала.
– Низ живота тянуло, да?
Я лишь кивнула головой, а дрожь унять так и не смогла.
– У меня то же самое было, не паникуй сильно. Понимаю, что это сложно, я как в первый раз все это увидела, вообще на свадьбе у подруги была. Чуть сознание от страха не потеряла! Думала все – выкидыш. Меня на сохранение положили, две недели в стационаре провела, вышла, а через пару дней опять туда же попала. У тебя, скорее всего то же, что и у меня. Не переживай, сейчас тебя в больницу отвезут, врач осмотрит и все будет хорошо, поняла?
Все это время я закрывала лицо руками, очень сильно хотела уйти, не мешать им, спрятаться, просто исчезнуть. Как только за окном показалась мигалка, я тут же подскочила, выбегая из ресторана.
Уже в машине, лежа на кушетке, меня стали расспрашивать о том, что произошло и только внутри, в этом большом автомобиле, я поняла, что что-то не то…
– Простите, а мы куда едем?
– Как куда? В семейный центр Преображенского. Александр Сергеевич позвонил нам лично, вы общались с нашим диспетчером.
Личный центр Преображенского? Личный центр? Мне больница нужна… какой еще центр? Но спорить просто не было сил, в голове царил самый настоящий хаос, остановить который у меня не получалось. Все тело охватила паника, руки не получалось контролировать – они тряслись, все тело било дрожью… Боже, только не выкидыш… только не выкидыш! Умоляю, пожалуйста…
Мы ехали быстро, фельдшер куда-то звонила, диктовала незнакомые мне названия, какие-то дозировки, потом пыталась меня успокоить, но у нее ничего не получалось.
Как только автомобиль приехал к месту назначения, меня выкатили на улицу и повезли на каталке…
Поднялся холодный ветер – словно ледяное покрывало, он обволакивал все тело, но при этом успокаивал дрожь. Я смотрела на темное, почти что черное небо и совершенно ничего не понимала. Перед глазами все меркло, послышался визг тормозов и спустя некоторое время кто-то взял меня за руку… Дима? Нет… Он ведь не мог знать…
Яркие лампы, светлое помещение… Голоса… Укол в палец – кровь взяли? Прямо на входе?
Аппарат узи – современный, небольшой, с множеством каких-то датчиков… Смотрят внимательно, сосредоточенно, что-то говорят человеку в белом халате.
Я же ничего не понимаю – все словно в густом тумане, голоса смешиваются в единый поток, но кто-то продолжает держать меня за руку. И почему этот кто-то не Дима…
Затем он отпустил меня… Я осталась одна в большом кабинете один на один с врачом, готовым провести осмотр…
– Все хорошо, слышите меня? Дарья…
– Тогда почему кровь пошла?
– Скорее всего, проблема в гормонах. Плод на месте, сердечный ритм в норме, – врач позволил встать и одеться. Меня немного шатало, голова кружилась, – сейчас сюда зайдет медсестра и возьмет кровь на анализ. Затем вас положат в палату. Мы дали вам лекарства, они снимут боль, но скорее всего вы скоро очень сильно захотите спать. Самое главное, что вашему ребенку сейчас ничего не угрожает, слышите меня?
Я молча кивнула и меня тут же отпустило. Тело перестало дрожать, руки больше не тряслись, но по щекам все еще текли слезы. Я быстро смахнула пару капель, с силой прикусила нижнюю губу и почувствовала привкус крови. Ну вот… Теперь болеть будет.
Дальше все происходило очень быстро, меня привезли в одиночную палату, но рассмотреть ее сил не было. Как только голова коснулась мягкой подушки, я уснула.
***
Апельсины… Это точно их запах… А мне их можно? Можно ведь? Я просто очень люблю апельсины…
В глаза светил яркий свет, голова казалась каменной и во всем теле ощущалась дикая усталость, словно совсем недавно я пробежала длинный марафон. Постельное белье пахло свежестью, подушка мягкая, и до неприличия удобная… Светлые стены, даже картина висит… Работает холодильник – небольшой, но с виду дорогостоящий. На широком подоконнике стояли цветы, кто-то принес большой букет белых роз и поставил в широкую пузатую вазу…
На сгибе руки стоял катетер, а рядом висела капельница, которая уже закончилась.
– Доброе утро, – в палату вошла молодая девушка, она мило улыбалась, несла на подносе что-то очень ароматное и до ужаса аппетитное, – ваш завтрак, Дарья Сергеевна. Как только закончите, нажмите, пожалуйста, на кнопочку, что находится на рукояти койки, и я заберу поднос. Доктор посетит вас сразу, как только вы покушаете.
Кнопка? Рукоять? С каких пор в наших больницах такой сервис?
Стоило мне подумать об этом, как воспоминания хлынули волной – я в каком-то платном центре и, простите меня, каким образом я за все это расплачусь? Да тут один день пребывания может стоить как мой месячный заработок…
Молоденькая медсестра поставила на небольшой столик поднос и тихонько вышла. Мне показалось, что она боялась смотреть на меня… Со мой что-то не то?
На подносе стояла сырная тарелка, пустая чашка, свежезаваренный листовой чай, несколько пакетиков с сахаром, салфетка для рук, мелкозернистый творог, емкость со сметаной, круассан и глубокая миска с овсянкой, на поверхности которой плавали фрукты. В больнице, скорее всего, мне предложили бы запеканку… Только запеканку.
Каша на вкус оказалась божественной, к моему личному позору, я так дома не готовлю. Сама палата выглядела большой, светлой и просторной, на рукоятке моей койки действительно были кнопки: одна большая, явно для вызова медсестры, и еще две поменьше – с изображением телевизора и какого-то магнитофона, что ли. Нажав на них, из стены тут же выехала плазма, а следом за ней проигрыватель дисков. Вот что значит платная медицина. Теперь понятно, почему Александр был в шоке, когда увидел ту очередь в консультации. Я думаю, что здесь подобного просто нет и быть не может.
Медленно встав с кровати, я ощутила головокружение и вернулась обратно, тут же нажав на большую кнопку. Спустя мгновение подноса передо мной уже не было, медсестра все так же боялась на меня смотреть, и следом за ней в палате оказался врач.
Женщина в возрасте, но выглядит очень хорошо, хоть и устала от работы – это видно по взгляду. Она спокойно присела рядом со мной, поинтересовалась самочувствием, а затем произнесла:
– Проблема действительно в гормонах, Дарья Сергеевна. Я выписала необходимые назначения, вам каждое утро будут ставить уколы и капельницы. Явной угрозы выкидыша нет, но вам придется остаться в палате еще несколько дней. Сколько именно – сложно сказать. Мы будем основываться на ваших показателях. Здесь есть все необходимое, так же для беременных на нижних этажах предусмотрен зал с врачом лфк, комната для консультаций по поводу рождения и всего, что вас ждет в будущем, небольшой бассейн, но вам туда нельзя. Говорю это, чтобы не было соблазна нырнуть. Вот ваш ключ от палаты, в шкафу вы найдете сейф для личных вещей, и сразу предупреждаю – везде, кроме палат и туалета стоят камеры. Можно кое-что сказать?
Ее вопрос застал меня врасплох, но я чисто на автомате кивнула в знак согласия.
– Я рада, что Александр так за кого-то беспокоится. Тем более за кого-то в вашем положении.
– Не совсем понимаю, о чем вы…
– Вы же с Александром… Преображенским… Ну… – врач замялась, поняла, что влезла не в свое дело, хотела как-то смягчить ситуацию, но я ее опередила:
– Поэтому меня так испугалась та молоденькая медсестра? – я рассмеялась, – что вы, Александр не отец ребенка, мы просто… друзья… Он и его семья были рядом, когда все началось.
– Как жаль, – до этого спокойное лицо доктора мгновенно стало грустным и печальным, – а я-то надеялась, что он наконец остепенится… Ну что же, Дарья, вам очень повезло иметь такого друга. Отдыхайте, набирайтесь сил и ни о чем не переживайте.
– У меня последний вопрос, – я остановила врача почти у дверей палаты, – сколько я буду должна за пребывание здесь?
– О чем вы? – мне кажется, женщина удивилась этому вопросу куда больше, чем информации, что отец ребенка не Преображенский, – Александр Сергеевич уже все давно оплатил. К тому же это центр его семьи и вы лежите в их личной палате. Отдыхайте, Дарья Сергеевна, и ни о чем не волнуйтесь.
Мамочки… Личная палата… Да кто он такой вообще? В любом случае, я до безумия рада, что этот человек мне помог. Только как теперь расплатиться за эту помощь? Я не привыкла оставаться в долгу… тем более в таком большом.
Одежды у меня с собой не было. На кровати я лежала в казенной рубашке, а мое платье аккуратно висело в шкафу. Медленно переодевшись, я все же вышла из палаты и сразу же остолбенела.
Центр был огромный, просто невероятных размеров коридор, заполненный палатами. Везде ходили люди в белых халатах, жизнь кипела, крутилась, где-то горели красные огни, говорящие о том, что за этими дверьми явно что-то происходит. Девушки, что лежали на отделении, сильно отличались от привычных моему обществу людей и вот почему:
– Я же сказала, что мне очень это надо! – она стояла в домашнем плюшевом костюмчике при полном параде с косметичкой в руках, – я не выживу тут в таких условиях!
Это в каких это “таких” условиях она не выживет? Блондинка о чем-то спорила с врачом, показывая на свои руки. Молодой мужчина терпел, старался говорить учтиво – положение обязывает, но судя по взгляду, он уже давно на пределе.
– Оксана Павловна, мы медицинский центр, и ни как не косметологический. У нас нет салона красоты и позвать к вам в палату мастера маникюра мы не можем. Это не подходящее для этого место!
– В смысле, не подходящее? – она скривилась, выставила перед ним свою ладонь, явно желая, чтобы мужчина обратил внимание на ее ногти, – а какое тогда подходящее? Я за что такие деньги плачу, доктор? Да вы мне в ноги кланяться должны, не?
– Оксана Павловна, – голос мужчины изменился до неузнаваемости, но девушка этого не заметила, – повторяю еще раз. Мы не можем привести к вам в палату мастера маникюра. Это запрещено, если вас что-то не устраивает, можете пожаловаться начальству…
– Я не начальству пожалуюсь, а Александру Сергеевичу Преображенскому! – она выставила вперед грудь, сделала несколько уверенных шагов в сторону доктора, словно он был не врачом, а слугой, – ты вылетишь отсюда стрелой, понял меня?
– Кто кому тут жаловаться собрался? – он что, волшебник? Как у Александра получается возникать так внезапно и в тоже время так вовремя?
– Сашенька! – девушка бросилась ему на шею, не обратив никакого внимания на букет в его руках… а нет… внимание как раз обратила, сразу к нему потянулась. – Меня обижают!
– Эй, это не тебе! Убери от цветов свои загребущие руки! Что ты вообще тут делаешь?
– Как не мне, – блондинка надула губки, и кончиком пальцев стала поглаживать его галстук. Ого…– мы раньше так хорошо проводили вместе время, но ты совсем пропал. Не видно, не слышно… Ах да, этот мне маникюр делать не хочет!
Она с презрением указала на врача и мужчина не выдержал. Александр видел, как его работник готов взорваться, высказать все, что думает, но вовремя остановил его.
– Ты здесь что делаешь? – голос злой, раздраженный. Сейчас что-то будет или он все же сдержится?
– Просто наблюдаюсь, чего уж там…
– Раз просто наблюдаешься, то можешь смело собирать свои вещи и валить из моего центра, поняла? Это не салон красоты, дура. Поэтому засунь свои претензии себе в задницу, извинись перед моим врачом и молча сваливай. Я жду!
– Я заплатила огромные деньги, Александр, – при этом она несколько странно изогнула шею, и в разговоре появился странный акцент, – и подписала договор, между прочим.
– Можешь забрать свои копейки, вместе с ними вещи и сваливать. Поняла меня?
– Сволочь! Ну, посмотрим, как ты запоешь, когда мой Лешенька приедет!
– Тогда твой Лешенька обязательно узнает, по какой причине ты здесь находишься, или ты думаешь, он такой глупец, и поверит, что химический аборт это просто “наблюдение”? Я по-твоему совсем идиот и не знаю, в какой области работает мой врач?
Девушка тут же отстранилась от Преображенского, хотела что-то высказать ему, но мужчина встретился со мной взглядом.
– Дарья… – его лицо изменилось, стало каким-то более… добрым, что ли, – мне жаль, что ты все это видела.
Я лишь пожала плечами, наблюдая за тем, как вытягивается лицо Оксаны Павловны. Она окинула взглядом букет, затем перевела свой взор на Александра, потом на меня и… Рассмеялась…
– Ты серьезно? Ты серьезно, Преображенский? – она хохотала на весь коридор, привлекая внимание, – да она же простушка. Ой, или ты ее тоже на аборт записал, да? Ну, тогда все понятно…
– Олег, – мужчина повернулся к врачу, – она больше не наш пациент.
– Все понял, – спокойно ответил мужчина, быстро набирая номер телефона. Что было дальше, я понятия не имею, так как Александр быстро увел меня с коридора в палату.
– Как вы? – опять на “вы”, странно это, – еще раз извини меня. Я не думал, что ты это увидишь.
Я лишь пожала плечами, принимая букет из пионов. Как странно, я ведь люблю пионы – угадал или подсказал кто?
– Ничего страшного, но вашего доктора жаль, если честно.
– Не переживай. У них достойная зарплата, так что обиженным я его не оставлю. Как-то так…
Повисло напряженное молчание, я чувствовала себя очень неловко, но потом, кажется, испортила все окончательно:
– Александр, спасибо вам за помощь, но… Мне надо знать, сколько я буду должна вам за эту палату и… и этот центр… Я не могу находиться в должниках, меня это пугает.
– Ты ничего не должна, – он явно обиделся, по глазам видно, – я просто помог. Прими это и смирись.
– Мы с вами совсем чужие…
– Ой, чужие мы! Я первый мужчина, который видел твоего ребенка! Чужие… тоже мне… лежи и не переживай, отдыхай и думай над проектом, ладно? Тебя работа ждет, с Аленой я уже связался… это же та очкастая девушка, да?
– Да, она носит очки, а что?
– Просто на выставке она показалась мне маленьким птенчиком, а по голосу – терминатором. Но продавать она умеет, я даже не понял, как согласился с вашими условиями.
Я рассмеялась, и напряжение тут же прошло само собой. Да, за это я Алену и люблю – она умеет убедить человека в том, что ему жизненно необходимо купить именно то, что продает эта девушка. В тоже время она не обманывает и не навязывает. Человек пришел за картиной, картину он и купил.
Александр улыбнулся, присел на край кровати, сняв при этом легкую куртку, и стал рассказывать:
– Ты меня дико напугала, я таких глаз еще никогда в своей жизни не видел.
– Каких глаз?
– Таких, словно весь мир рухнул, – спокойно заметил он, доставая из небольшой сумки шоколадку с орешками. Милка! Как же я люблю Милку! – держи, тебе вроде можно. Мы поехали за скорой – ты так быстро прыгнула в машину, что я вообще ничего не понял. Думал с тобой поеду, но нет. Маша тебе цветы принесла, те, что в вазе стоят, обещала зайти вместе с дочкой, так что не пугайся. Как ты?
– Честно?
– Конечно.
– Мне страшно.
Он видел, что больше я говорить не хотела. Внутреннее состояние было очень тяжелым и шатким, хотелось тишины и покоя, хотя бы просто осознать, где я нахожусь и чем можно занять себя несколько дней. А затем он нарушил тишину:
– У них свадьба уже этой зимой. Недавно дату назначили. Хотели раньше, но не вышло из-за работы.
– Они действительно прекрасная пара, – ему больно, ему очень больно, но он всеми силами старается этого не показывать. Как странно видеть нечто подобное в человеке, который выглядит настолько… даже не знаю, как это правильно сказать… Настолько несерьезным в плане женщин.
– Да, это действительно так, – он слегка кивнул, – но мне от этого не легче…
– Расскажите?
– Прости, но мне пора идти. Я обязательно еще приеду, хорошо?
– Конечно.
Александр улыбнулся, галантно поклонился, закрыв за собой дверь, и я вновь осталась одна.
Интересно, если я попрошу врачей позвонить Диме, он возьмет трубку? Мысли вновь вернулись к прошлому, которое имеет невероятное влияние на будущее и настоящее. Образ бывшего мужа уже больше походил на проклятье, хоть и прошло так мало времени. Чувство любви никуда не делось, оно просто притупилось, отошло на задний план в связи с произошедшими событиями. Стоит ли вообще его искать? Проще забыть, но как это сделать? Как отвлечь себя от любимого человека? Ну почему все так сложно!
– Да дорогая, как продвигается твоя работа? – голос Алены немного отрезвлял. Как только девушка услышала, что я в больнице, она просто повесила трубку… В этом вся она – прощается без слов, уходит по-английски. Спустя примерно час в дверях моей палаты застыла растрепанная Алена с несколькими пакетами – один с вещами, второй из магазина с продуктами.
– Я не знала, что тебе надо, как-то не додумалась позвонить… в общем, все хорошо? Хорошо же, да? Я тут тебе купила пижамку спать, белье на смену, и принесла свою кофту и джинсы. На улицу же надо выходить, не все время в палате сидеть! Да и холодно становится, осень скоро… Так это… как ты? Как горошек?
– Горошек плавает, – я слегка погладила животик, – все хорошо. Спасибо Александру, он вовремя оказался рядом.
– Это тому, который Преображенский, что ли?
– Да, он самый, а что-то не так? – Алена резко села ко мне на кровать и уставилась огромными глазами.
– Ты с ним осторожней, ладно? Я, конечно, понимаю – только с Димой рассталась, возможно, захочешь ему отомстить, но…
– Так, а ну давай рассказывай! – она явно знала больше меня!
– Да бабник он лютый! – Алена всплеснула руками, – у меня знакомая работала в офисе под его началом, он всех баб перелапал, деньгами сорил, где ни попадя. Потом что-то произошло, и он уступил свое место другому мужчине, а сам пропал. Говорят, у него тогда помощница какая-то появилась, она ему отворот поворот дала, он и не выдержал отказа, совсем с катушек слетел. Весь офис разгромил… Еще говорят у него сын есть, и куча любовниц везде и всюду. Так что осторожней с ним, Даш.
– Ален, я беременна! Это прекрасный шлагбаум для мужчин с такими намерениями! Не думаю, что я ему интересна, к тому же он не показался мне настолько плохим, как ты его представляешь…
– Да в том то все и дело! – девушка не унималась, – понимаешь, он как солнышко – притягивает к себе внимание и пользуется всем, а женщин, падких на деньги, очень много. Он тупо никому не отказывает… Но опять же – это все сплетни и слухи от человека, который у него работал…
А мир-то тесен… И полон слухов. В любом случае – это не мое дело.
– Кто знает, что там на самом деле произошло, – я пожала плечами, стараясь сделать вид, что мне не интересно, – нас это не касается. Да и своих проблем хватает. Лучше расскажи, что с заказами!
– У нас теперь есть главный заказ… Угадай, что за офисы у твоего Преображенского и где они находятся?
Когда Алена рассказала, сколько картин заказал Александр и куда именно мы пойдем для того, что бы провести диагностику, мне стало плохо…
– Подожди, то есть ты хочешь сказать, что-то большое шикарное здание – это его фирма?
– А я откуда знаю, его это фирма или нет? Вспомни, там на набережной эти офисы построили меньше чем за год, выглядят они шикарно, а фирма занимается продажей медицинского оборудования и в принципе товарами для медицины… – Алена открыла пакет, достала из него мой любимый сыр и вручила его мне, – он может быть кем угодно, но то, что он богат – это несомненно правда. Эх, хотела бы я сказать, что кому-то повезет, но язык не поворачивается…
– Почему же? Он приятный в общении, красивый, уверенный в себе мужчина.
– Который женщин меняет как перчатки, – заметила Алена, – хотя, каждый выбирает по потребностям. Если его будущей жене важны лишь деньги, то какая разница, с кем спит ее муж? Но я бы так точно не смогла.
Я бы тоже, но Александр не выглядел настолько плохим. Может, он был таким раньше? Насколько сильно ранила его Мария? Насколько больно ему смотреть на женщину, которая выбрала не его? Может, это его первая настоящая любовь? А может, первый настоящий отказ.
Если честно, мне стало грустно. Я вспоминала, как Александр смотрел на Марию, как блестели его глаза и как резко становились печальными, появись на горизонте его брат. Бабник он или нет – в любом случае меня это не касается. Он взрослый человек, и сам за себя отвечает.
Алена ушла примерно через полчаса. Мы немного обсудили детали работ, продажи, желания клиентов, а затем решили устроить себе выходные. Для меня они вынужденные, а Алена просто воспользовалась ситуацией. В любом случае, я была ей благодарна за одежду и еду, а так же за заботу.
Я очень долгое время сидела у окна и не хотела выходить из палаты. Наступил тот самый момент, когда из-за сильного стресса никаких желаний попросту не осталось. По телевизору показывали какой-то приключенческий фильм, на столе стояла чашка остывшего чая, а за окном разверзлась самая настоящая гроза. Черное небо сверкало в свете молний, проливной дождь был настолько плотным и сильным, что сквозь него сложно было разглядеть улицу. Люди бежали в укрытие, прятались под козырьками, кто-то забегал в кафе, кто-то мок под дождем, но гордо шлепал по лужам с зонтиком в руках – скорее всего, спешил домой, я бы тоже так побежала, к своему Диме…
Так. Все! Хватит… Дима то, Дима тут, Дима там! Нет его! Исчез, пропал, смылся в чужие объятья, занимается сейчас с ней всяким… всяким…
Перед глазами тут же предстали развратные картины, причем не со мной в главной роли. Мерзко. До ужаса отвратительно… Он там, с ней, счастлив, переживает заново любовь, которой, как оказалось, уже давно не было в нашей семье. Точнее в моей семье. Он наслаждается жизнью, живет полноценно, а я здесь – в палате, скучаю по нему. Головой я понимаю, что все – разрыв, но не сердцем. Это истинное мучение, не понимать, как избавиться от эмоций и чувств, не нужных тебе, мешающих жить дальше. С одной стороны он не стал обманывать, сказал все честно, оставил квартиру, студию, но с другой – а что с другой? Кто же знал, что будет ребенок? Да и что это изменит? Не заставлять же его все бросать и мчаться ко мне? Это будет обман – в этом всем не будет настоящей семьи. Но с другой стороны – он же отец, он обязан помогать. У меня, когда живот вырастит, вдруг случится что-то? Или лекарства будут нужны? Как же меня раздирает это дикое чувство злости и ненависти! Ладно, хватит. Надо просто понять, что теперь я мать-одиночка. Все.
Мать-одиночка.
Никогда не думала, что в моей жизни может произойти нечто подобное.
Медленно встав с кровати, я все же решила немного пройтись. Обход на сегодня уже давно закончен, анализы все сданы, уколы поставлены, а вот кафе на нижнем этаже не изучено. Почему-то захотелось салатик, хотя можно и мяса кусочек, или тортик, но лучше роллы! О да! Именно роллы, хотя не думаю, что в подобном кафе можно найти такую еду…
