Текст книги "Каждый может любить (СИ)"
Автор книги: Валентина Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Жар тела мгновенно сменился холодом. Боится? Боится…
Я тоже боюсь…
Машина медленно продолжила свое движение, я понимала, что мы сделали несколько кругов вокруг моего дома. Преображенский явно тянул время, словно хотел собраться с мыслями. Я думала, когда он меня разбудит, то признается, но ошиблась. Мягкие прикосновения к ладони заставили вздрогнуть и невольно открыть глаза. Мужчина аккуратно помог мне выйти из машины, проводил до входной двери и спокойно попрощался, пожелав спокойной ночи. Он обещал позвонить на следующий день, обещал приехать вечером, как придет в себя и поймет, как пережить новогодние праздники и не потерять счет времени.
Квартира встретила меня холодом, но в тоже время он не был обжигающе острым, скорее теплым, как морозное утро. Я видела разукрашенную нами квартиру, небольшую елку в комнате, развешенные гирлянды, и от всего этого становилось по-настоящему тепло и уютно. Я уже не ощущала пустоту внутри себя, скорее всего там теплилась надежда.
И теперь самое главное быть готовой к любому исходу, как к счастливому, так и к печальному. Единственное, что я четко понимала – возникшая ситуация для Александра трудная, хотя… Помню, мама мне всегда говорила, что если мужчина влюбляется, он спокойно принимает чужих детей, если же мужчина не любит, то даже родные дети для него ничего не будут значить.
Тут ребенок еще не родился… Но опять же, если я нравлюсь, если он целует меня в машине, сам себе признается, что чувствует, так почему молчит?
С этими мыслями я упала на кровать и уснула практически мгновенно. Мне кажется, что я провалилась в сон еще до того, как моя голова коснулась подушки.
***
Александр.
Мне нравится, как она спит. Мило улыбается во сне, вздрагивая при этом густыми ресницами. Даша с большой любовью обнимает живот, что-то бормочет, засыпая на переднем сидении и…
– Я так больше не могу, – она мне нравится. Очень нравится и мне впервые совершенно наплевать на то, что она беременна! Господи, да я уже сам хочу увидеть этого крохотного маленького дьяволенка, из-за которого о ночном, дневном и вообще любом сне можно будет забыть на ближайшие годы! Плевать на трудности, справимся, но…
Ощущение ее кожи на губах… этот мягкий, сладкий запах… Ее тело… Как же хочется прижаться к ней, уткнуться носом в плечо и уснуть… Уснуть дома, в обнимку под теплым одеялом и проваляться так несколько дней…
Но ведь она все еще его любит… Дмитрий. Неужели разлюбила? Неужели такое возможно за полгода? Что будет, когда он увидит, что действительно является отцом? Что будет, когда они встретятся? А что, если былые чувства вспыхнут вновь и что тогда? Я вновь останусь один, добитый Дарьей окончательно и безвозвратно. Нет, еще рано… Она сама не понимает, чего хочет, нужно подождать… Нельзя торопиться…
Мысли в голове были похожи на пчелиный рой, Игорь спокойно спал на заднем сидении с открытым ртом, я же медленно сходил с ума. Путь домой занял мало времени и первое, что я сделал, когда положил Игоря в кровать – упал с ним рядом. Идти до своей комнаты просто не было сил…
Надо позвонить… Надо будет обязательно позвонить Даше… она же спала тогда в машине, да? Спала ведь? При прикосновении слегка дернулась – еле заметно, так может…
Да нет, она не могла притвориться, не могла ведь?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Мария. Свадьба.
Господи Боже! Руки трясутся! Цвета все смешались, и звуков не слышно… Яркие блики солнца в морозное утро, сонливость прошла моментально, как только глаза открыла…
Белое платье готово уже давно, в ожидании звездного часа… Думала, возьму пышное, но…
Потом захотелось атласное, с маленьким шлейфом сзади – девочки такие непостоянные.
Обычно к такому образу волосы убирают и красиво закалывают, но не в этот раз. Я захотела пышную прическу, не яркий макияж с единственным акцентом на глазах. Я ощущала тогда, что попала в сказку, еще в магазине сказала об этом, на что продавец улыбнулась и посоветовала свою знакомую портниху, увидев работу которой, я пришла в неописуемый восторг. Она создавала волшебные образы, на который не каждый согласится, но я поняла, что это именно то, чего я так давно хотела – сказки. Я, как маленький ребенок на этом большом взрослом празднике, хотела создать свою волшебную историю, вспоминая которую, чувствовала бы радость, тепло и дикий восторг.
Свадебное платье не было пышным, и ткань в итоге не была атласной…
Струящийся белый шелк с неимоверно длинным, отстегивающимся шлейфом, расшитым вручную тонкими нитями, напоминал эльфийское платье из некогда любимой истории из детства. Утонченность образа дополнялась россыпью маленьких камней на все том же шлейфе, больше похожих на пыль, но при прямом свете они безумно красиво сияли белым. Платье полностью облегало фигуру, подчеркивая элегантность образа, часть шлейфа крепилась на мизинцах рук, и при движении создавалось впечатление, словно за спиной выросли крылья – расшитые нитями крылья, с изображением красивых завитков. Я влюбилась в платье сразу, как только увидела эскиз…
Двери казались огромными и пугающими…Вроде уже выходила замуж, а состояние намного хуже, чем в первый раз…
Виктор был в зале…
Он ведь не сбежал, да?
Я слышала шаги, какой-то шум… Людей много… Людей очень много!
Вдох-выдох… Вдох-выдох… Как всегда, не помогает.
Отражение в зеркале на мой уже не совсем скромный взгляд было прекрасным. И дело не в элегантном дорогом платье, а именно во мне самой. Взгляд совершенно изменился, спина ровная, прямая, гордая осанка и… Спокойствие. Я смотрела на свое отражение и видела тишину в глазах и дело не в эмоциях на данный момент времени – нет. Все дело именно в моральном состоянии, именно в ощущении себя самой, когда ты защищена. Когда находишься рядом с человеком, готовым на все, лишь бы его семья была счастлива.
Нога дрогнула, и я чуть не упала. Волнение постепенно сводило с ума и я не могла дождаться, когда двери откроются и я смогу войти в зал… Судя по всему, гости все продолжали усаживаться на свои места, что-то бурно обсуждали, смеялись… А вот мне совершенно не до смеха…
Внутри все замирало на время, а затем начинало колотиться с новой силой. Каждая клеточка моего тела была больше похожа на ядерный механизм, готовый взорваться.
Я счастлива сейчас? Не понимаю – в голове ураган, все дрожит и, кажется, голова идет кругом…
Боже… я сейчас упаду…
Вдох-выдох… И снова вдох…
– Здесь должен быть твой отец, – голос за спиной был похож на спасательный круг. Преображенский.
– Я отсекла все лишнее, – губы дрожали, дыхание сбилось, и я продолжила дрожать, не в силах побороть тремор.
– Маша, – Александр встал рядом, спокойно протянув мне руку, – Ты прекрасна… Поверь, ты сделала все правильно и я безумно счастлив, что сейчас стою с тобой рядом, поэтому просто возьми меня под руку и иди вперед, навстречу своему принцу-трудоголику, ревнующему тебя к каждому столбу.
– Столбу? – не поняла я, – какому столбу?
– А ты не слышала этот душераздирающий скрежет зубов всякий раз, как к тебе подходит какой-нибудь мужчина? – Преображенский хмыкнул, насильно взял мою ватную от волнения руку и крепко прижал ее к себе. – Виктор от тебя без ума настолько, что боится, что ты сбежишь. Поэтому прислал меня… Поэтому ты сейчас успокоишься, хорошо? К тому же, мой брат знал о твоей любви к сказкам, поэтому в зале тебя ждет сюрприз.
– Да свадьба для меня сама по себе – сюрприз! Я же не участвовала в организации! Виктор не подпустил даже к выбору украшений, только улыбался загадочно и на меня смотрел…
– Поверь, ты будешь в восторге… Он очень хотел сделать тебе подарок, и очень заморочился с праздником, но самое главное – угадал. Поверь, он все верно сделал, я бы точно так не смог…
Саша отвлек, перевел внимание от одной проблемы к другой. Я думала, что мы просто сыграем свадьбу и как все нормальные люди поедем в путешествие без всякого банкета и прочих танцев, но нет… Виктор в одну ночь так качественно обвел меня вокруг пальца, заморочив голову, что я неосознанно согласилась передать ему бразды правления в этом деле…
Что же он там начудил? И почему такое чувство, словно свет в зале притушили? Совсем ведь темно…
Маленькая щелка между полом и дверью до этого момента была яркой и белой, сейчас же… Там что, огонь? Почему свет теплый и мелькает так, словно пламя костра?
– Страшно, – прошептала я, но внезапно двери открылись…
Вдох…
Они открылись… И я увидела тропу… Тропу из алых лепестков…
Запах роз действовал, словно дурман, и лишь благодаря Саше я смогла сделать свой первый шаг. Он просто слегка подтолкнул меня вперед и…
Выдох…
Алые лепестки на темном мраморном полу, огромный зал стилизованный под старину времен короля Артура… Кованные невысокие перила, отделяющие тропу ведущую к Виктору от гостей, невероятная, потрясающая арка регистрации выполненная в рыцарском стиле… И огонь… За его спиной действительно разгорелось пламя…
Он просто сумасшедший! Но Господи, как же мне все это нравится!
Как только я вошла в зал, с потолка начал падать снег… Сам зал имел стеклянный купол, сквозь который проникали лучи яркого солнца. Они словно путеводная звезда – указывали дорогу к нему… К Виктору…
Как только наши глаза встретились, я перестала волноваться. Дрожь исчезла бесследно, словно ее и не было вовсе.
Гости замерли или я просто ничего не слышала – лишь свое сердцебиение… Виктор протянул навстречу руку, смотря при этом на меня своими большими, пронзительными глазами. Он открыл от удивления рот, рассматривая меня, затем улыбнулся, не в силах вымолвить и слово…
***
Дарья. За несколько минут до появления Марии.
– Он волнуется, – я слегка кивнула в сторону Виктора. Мужчина выглядел невероятно красиво – весь его образ говорил о внутренней силе и уверенности в себе, но взгляд выдавал – волнуется, очень переживает! Он то и дело бросал взгляд в сторону огромных дверей, из которых должна появиться Мария и постоянно о чем-то спрашивал Аню, сидящую в первом ряду справа вместе с Ольгой, ее супругом и еще одной незнакомой мне женщиной, которая, скорее всего, является мамой невесты. Нас с Сашей, Игорем и Викторией так же посадили на первый ряд, но с левой стороны от прохода, почти полностью скрытого алыми лепестками – их рассыпали сразу, как все гости заняли свои места.
Гостей оказалось не так много, как я думала, навскидку меньше двадцати человек. Саша сидел со мной рядом, держал за руку и явно переживал за брата.
– Подожди пожалуйста, – он прошептал это почти у самого уха, – я пойду спрошу, не сбежал ли кто из-под венца…
Виктор старался всеми силами не показывать волнения, но он все же о чем-то попросил Преображенского и тот, ухмыляясь, вышел из зала… в комнату ожидания… К Марии… Интересно, как она? Даже не представляю, сколько сейчас эмоций путается в глубине ее души.
Люди за моей спиной тихонько перешептывались, обсуждали невероятный, безумной красоты зал. Мне казалось, что я попала в кино, в самое главное его действие! Высокие готические колонны, яркое пламя от большого камина, стоящего в отдалении от места регистрации, даже стулья для гостей – обтянутые темно-красной, похожей на кровь тканью, они имели витые ручки. Везде стояли вазы с большими композициями из цветов, названия которых я не знаю, но все вместе… все вместе это выглядело просто потрясающе. Не каждый захочет такую свадьбу, но каждый, а точнее каждая, захочет окунуться в сказку. И Виктору эта самая сказка удалась…
Внезапно все стихли и по команде совсем молодой девушки, готовой соединить два любящих сердца, открылись высокие двери.
Первым я увидела Сашу… В приглушенном свете он выглядел… выглядел… Как большой пушистый кот, которого хочется обнять, прижаться всем телом и лечь в кровать, с наслаждением слушая его урчание. Его глаза горели, сияли счастьем, на устах играла улыбка и он с большим удовольствием вывел под руку Марию…
Все вздохнули…
– Ничего себе, – прошептала Виктория, что сидела совсем рядом. Сестра Виктора уставилась на девушку своими большими глазами, – я тоже такое платье хочу… Маша словно прекрасный эльф из сказки…
– Мы все сегодня словно в волшебную историю попали, – тихонько ответила я, стараясь не нарушать возникшей в зале магии.
Они смотрели только друг на друга. И оба улыбались. Было видно, как волнение постепенно покидает обоих, как Виктор невольно тянет к невесте свои руки и девушка не глядя по сторонам идет только к нему.
Это не сказка… Это реальность… Реальность чувств и искренних эмоций, реальность правды, доверия и уважения друг к другу, уважения к собственному выбору и самому себе в первую очередь. Два взрослых человека, каждый со своей личной историей, каждый со своей особой трагедией внутри наконец-то решились на новый уровень отношений и глядя на них, я понимаю, что это лишь начало – начало их новой дороги, по которой они пройдут вместе. Глядя на такие прекрасные пары, начинаешь верить, что любовь в этом мире есть. Истинная, искренняя любовь, настоящее чувство – все это существует.
И это прекрасно… Прекрасно наблюдать за тем, как они смотрят друг на друга, как трясутся ее руки, как по щекам невольно текут слезы – от волнения, сама когда-то вот так плакала. Прекрасно наблюдать за тем, как крепко он держит ее руку, как прижимается все ближе, не силах оторвать взгляда…
Мой взгляд невольно упал на Ольгу и незнакомую мне женщину…
Они улыбались и тоже плакали, они видели, что на этот раз все по-настоящему, что именно сейчас все правильно – так, как должно быть в каждой семье. Любовь и процветание, но самое главное – уважение и верность.
Виктория прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать эмоции – за них все так переживают… Как же повезло этим людям иметь такую сильную семейную поддержку!
Преображенский вернулся на свое место и тут же прижал меня к себе. Он сделал это невольно, было видно по его реакции, но я не сопротивлялась, продолжая глупо улыбаться.
Наступила тишина… А затем девушка произнесла напутствующую речь и двое влюбленных, окрыленные эмоциями, тихо прошептали заветное “Да”.
***
– Вы серьезно? – мой голос сел, и горло уже давно осипло, – воздушные шары? ВОЗДУШНЫЕ ШАРЫ? Я боюсь высоты!
– Не дрейфь, я буду рядом! – Александр смеялся, глядя на то, как вытянулось мое лицо после церемонии.
Незадолго до торжества нас всех привезли в неизвестное мне поместье, больше похожее на старинный замок. Все строение находилось в лесу, далеко от жилых домов, среди заснеженных сосен и больших сугробов. Перед поместьем раскинулось широкое поле, которое ближе к концу торжества заполнили … воздушными шарами! Их постепенно нагревали, кабины готовили для посадки гостей, я же, обалдевшая от всего увиденного, застыла на месте, не в силах сделать и шагу.
– Даша, все хорошо! Это же так весело! – Преображенский немного выпил, но это лишь сильнее раскрепостило его, и мужчина стал вести себя рядом со мной более раскованно. Раньше что, сдерживался? – Но если боишься, то не полетим…
– Да нет, – тихо прошептала я, – я бы хотела попробовать…
Саша лишь хмыкнул, помог забраться в кабину и…
Огненное пламя резко выпорхнуло из механизма, наполняя горячим воздухом разноцветный купол. Когда мы оторвались от земли, я вцепилась в руку Преображенского, наблюдая за тем, как земля постепенно отдаляется.
Это невероятное чувство полета… Чувство невесомости и свободы… Чувство, словно именно сейчас, вот прямо в этот момент можно весь мир обхватить руками.
Саша стоял рядышком, он обнял меня с Игорем, положил при этом голову мне на плечо и тихонько бормотал себе под нос что-то о прекрасной свадьбе. Потом затих…
Мы все замерли, просто смотрели на бескрайнее темное небо, похожее на черную разлитую гуашь. Вдалеке виднелись сияющие огоньки города, чуть в стороне поднимались еще несколько шаров, и все это выглядело невероятно красиво.
– Кстати, мы тут остаемся, ты же знала?
– Где, в шаре? – удивилась я, но Александр рассмеялся.
– Нет, дурында, мы остаемся с молодоженами. Виктор снял несколько номеров недалеко от сюда, как только гостей по домам отправим, сразу туда поедем. Переночуем, потом вкусно позавтракаем, погуляем и вернемся домой. Я узнавал у твоей помощницы, у тебя завтра выходной, так что ты остаешься… остаешься же?
Я лишь кивнула в ответ, радуясь, что мы проведем с Сашей еще один прекрасный день.
После полета все гости засобирались по домам, устало заходили в автобус, зевали, но выглядели при этом очень довольными. Родители давали напутствия молодоженам, Мария уже еле стояла на ногах, давно переодевшись в повседневную одежду, и все еще продолжала мило улыбаться. Виктор обнимал невесту, продолжал прижимать к себе и как только автобус с гостями скрылся за поворотом, предложил продолжить наше путешествие, зайти в номера и нагло лечь спать.
– Какой спать? – хмыкнул Саша, – а брачная ночь? Я надеюсь наши номера не имеют общих стен?
– Какая ночь? – чуть ли не хором взмолились молодые, – только сон, только хардкор!
– Я мечтаю о горячей ванне, – промурчала девушка, – и массаже перед сном…
– Все что пожелаешь, – Виктор поцеловал невесту, – но если я упаду в коридоре, дотащи меня пожалуйста до кровати, ладно?
– Хорошо!
Господи, как же я их понимаю, после свадьбы такая дикая усталость, что хочется лишь одного – спать. Просто спать! Но в обнимку.
Мы тихонько сели в большой автомобиль. Игорь заснул рядом с отцом, Аня уже давно дремала у мамы на коленях, а Виктор сверял координаты с личным водителем, устало откинувшись на сидении.
Все это время мы ехали молча, но наступившая тишина не вызывала напряжения или какого-то дискомфорта. Как раз наоборот – мне все нравилось, все происходящее вокруг заставляло улыбаться.
За окном уже давно стемнело, мы продолжили подниматься в гору, и я окончательно запуталась, куда мы едем и где вообще были. Вскоре показались яркие огни, указывающие дорогу, а затем и сам комплекс, состоящий исключительно из деревянных больших домов. Множество зданий, несколько бассейнов, как минимум четыре ресторана с разной кухней, вдалеке, судя по территории, находилась конюшня, и все здания были украшены светящимися новогодними гирляндами.
На главном ресепшене нас встретила молодая девушка, которая с большим удовольствием проводила нас…
В дом…
В огромный, большой шикарный дом…
– Ты же говорил, что номера снял, – устало заметил Преображенский.
– Да просто так ляпнул, – махнул рукой Виктор, – да шучу я! Я снял два номера в этом особняке, но мы все равно будем тут одни, так как далеко не каждый может себе позволить подобное.
– И сколько ты заплатил хозяину этого комплекса за то, что бы эти кто-то не могли себе позволить подобное проживание?
– Не очень много, – ухмыльнулся Виктор.
– Не логично… – зевнула я…
– Очень даже логично. – Виктор открыл входную дверь, позволив нам войти в дом, – скорее всего в наши будни этот особняк был бы пустым, а так хозяин дополнительную плату с меня взял, в любом случае это лучше, чем просто два номера в аренду с риском, что наш покой потревожат. Поэтому наслаждайтесь, спите, веселитесь, если хотите, можете завтра проводить нас в аэропорт вечерком, можете остаться отдыхать дальше. В любом случае, предлагаю окунуться в сладострастный сон Морфея…
– Полностью поддерживаю, – Мария хитро улыбнулась и я прекрасно поняла, что у кого-то брачная ночь все же будет, несмотря на дикую усталость.
Мы не стали зажигать основной свет, спокойно пройдя по длинному мрачному коридору. Открыв заветную дверь ключом, до меня только сейчас дошло, что номера всего два… То есть мы будем… Мы что, вдвоем спать будем?
Александр толкнул входную дверь и свет в номере загорелся автоматически.
Огромная комната, наполненная эксклюзивной дизайнерской мебелью, вызвала во мне искренний шок. Я не помнила имя автора этих произведений, но помнила ценник, что надолго засел в моей голове, и сумма там шестизначная за простую тумбочку. Да в этой комнате даже чихать нельзя! Несмотря на неимоверную дороговизну, все выглядело гармонично, цельно и неприкосновенно – из-за осознания стоимости сон как рукой сняло.
– Тут есть вторая комната, – Саша кивнул на еще одну дверь, – и третья тоже есть. Мы, видимо, сейчас в гостиной. И зачем такие огромные номера…
– Сказал миллионер, повидавший в своей жизни и не такое, – спокойно ответила я, слегка заглянув в темную комнату. Огромная кровать, наполненная подушками, обрадовала меня больше всего.
– Я богатый, но это не значит, что идиот, – Преображенский явно не любил затрагивать тему денег, что не мудрено, – не вижу смысла в бессмысленных тратах. Тут понятно, Виктор хотел удивить Машу, но в обычной поездке я бы ни за что не стал тратить такие деньги на проживание. Проще дом купить заграницей и то дешевле выйдет.
– Смотря какой дом и в какой стране, – тихонечко заметила я, – но давай не будем об этом, я безумно хочу спать, у меня ноги болят после праздника и я уже не чувствую спины. Мне кажется, что я засну еще на подходе к кровати, честное слово.
Преображенский понимающе кивнул, пожелал мне спокойной ночи и тихонько поцеловал мою руку, позволив после этого скрыться за спасительной дверью.
Волнение и усталость – все смешалось, но хуже всего то, что я не понимаю, что делать и нужно ли предпринимать какие-то шаги.
Внезапно дочка пошевелилась – она слегка толкнула меня в бок, явно намекая на то, что пора спать. Она всегда так делала, когда я сильно уставала и это так необычно и странно – вот как маленький ребенок еще в утробе способен понимать состояние и настроение мамы? Волшебство какое-то.
Сняв с себя платье, я с большим удовольствием забралась в огромную широкую кровать, укрылась с носом одеялом и всем телом ощутила легкую дрожь – вот оно, счастье. Радость от того, что можно просто лежать.
Глаза постепенно слипались, веки наливались тяжестью и я почти что провалилась в сон, как в дверь настойчиво постучали:
– Спишь? – голос Александра показался мне эхом где-то на задворках сознания.
– Почти, – еле-еле прошептала я, понимая, что от усталости даже язык не слушается.
– Я войду?
– Ага, – и зачем ему сюда? Зачем вообще разрешила войти? Лучше не надо ведь… Ой, он уже вошел… На кровать забрался…
– Я тут вот что подумал, – судя по голосу, у кого-то открылось второе дыхание, так как былая усталость явно отодвинулась на задний план, – эти двое летят в свадебное путешествие на месяц. Может и нам слетать? Ты же говорила, что к морю хочешь, так полетели! Сводим тебя… к… врачу в мой… А там уже… и поехали… Дом у берега… Солнце… Даша!
Я не могла сосредоточиться, половина слов просто пролетала мимо. Я вообще не понимала, сплю уже или все происходящее реальность, но при этом я чувствовала прикосновения. Саша почти не заметно прикасался к моим волосам, затем проводил кончиком пальцев по щеке, шее, затем вновь возвращался к каштановым прядкам, теребя их между пальцев. Я понимала, что мужчина что-то тихо говорил, но не слышала слов, проваливаясь в пустоту. В долгожданную и уютную пустоту, о которой мечтала уже целый вечер.
***
– Доброе утро.
Он улыбался, глядя мне в лицо, лежал на кровати рядом, кутаясь в одеяло. В мое одеяло… Александр что-то печатал в ноутбуке, растер пальцами переносицу и снял очки.
Я сдвинула вместе брови, не понимая где я, но Преображенский опередил, не позволив задать вопрос:
– Свадьба, огромный пышный праздник, большой красивый дом, наш разговор перед сном и… мы незаметно для самих себя уснули…
Ага, не заметно… как же… Я все прекрасно помню!
Приподнимаясь на локтях, я не сдержала зевок, прикрываясь рукой, затем сладко потянулась, закрывая от удовольствия глаза, и совершенно не хотела вставать с постели.
– Игорь ушел в бассейн, будет примерно через час, завтрак уже давно принесли, но если хочешь, я закажу новую порцию. Молодожены до сих пор спят, несмотря на то, что уже час дня…
– Ско-олько? – осознание времени заставило мгновенно проснуться. От былой сонливости не осталось и следа, но я все равно ощущала, как мне хотелось остаться в кровати и провести в ней весь день.
– Час дня… – Александр пристально смотрел на меня, улыбался при этом уж больно мило, – ты разговариваешь во сне…
– И что я бормотала? – надеюсь, в любви не призналась?
– Что-то про кованные заборы и кроликов на марсе… Твоя фантазия не знает границ. Я спросил у тебя, что ты хочешь мне сказать, а ты ответила, что “все это не вкусно, кирпичи надо жарить вместе с гвоздями”. Поэтому у меня к тебе вопрос – это просто был странный сон или желание беременной женщины испробовать в своей жизни нечто новое?
– Это была нездоровая фантазия, – я медленно вернулась обратно в кровать, кутаясь в одеяло. Преображенский продолжал наблюдать и улыбаться… – Со мной что-то не так?
– Ты панда…
Я забыла смыть тушь… Вот ведь… Да я ж по утрам как измученный голодом Кощей – с огромными темными кругами под глазами, которые еще и смыть без средства сложно! Ну почему я показалась Александру именно в таком виде? Позорище!
– Не расстраивайся, – Саша видел мою реакцию, и это волнение насмешило его еще сильнее, – ты очень милая. Как панда… Как маленькая миленькая беременная пандочка, чей живот урчит от голода уже далеко не первый час… Поэтому вставай с кровати, умой личико и наслаждайся завтраком. Хорошо?
Мне только и оставалось, что кивнуть в знак согласия, но сил встать с кровати просто не было. Я тихонько растерла глаза, вновь зевнула, прикрыв рот ладонью, и так и осталась лежать.
– Понял, панда постепенно превратилась в ленивца и хочет спать, – Преображенский хмыкнул, снял телефонную трубку с аппарата, что стоял на тумбе и быстро продиктовал какие-то номера. Спустя минут десять в дверь тихо постучали, а через мгновение номер наполнился невероятными ароматами пищи, среди которых улавливался самый главный, самый вкусный запах мяса.
Сон как рукой сняло! Я тут же нашла силы дойти до ванной комнаты, привести себя в порядок и успокоиться.
На специальном подносе стояли большие широкие блюда, закрытые металлическими крышками. Несколько стаканчиков апельсинового сока заманчиво красовались на столе рядом с невысокой вазой с большой пышной алой розой.
– Я смотрю, еда на кого-то действует магическим образом, – мужчина пригласил сесть за стол и открыл передо мной первое блюдо. Салат “Цезарь” – мой любимый, свежий, с маленькими греночками. Следующее блюдо хранило на себе небольшой стейк средней прожарки, украшенный по краям овощами. – приятного аппетита.
– И тебе…
Я думала, что съем все вместе с приборами. Как же вкусно! Мясо было настолько мягким, что оно будто таяло на языке, я даже не разговаривала, просто кушала, не замечая времени. Преображенский не выдержал – рассмеялся, а я вновь почувствовала стыд.
– Да ты прожорливая панда, – мужчина откровенно ржал, – ешь за четверых.
– Я не завтракала, – попытка оправдаться была не самой удачной, – поэтому проголодалась…
– Я думаю, что проголодалась здесь не….
Договорить Александру не дали. Дверь нашего номера была открыта резким движением и на пороге застыл Виктор – бледный, рот открыт, глаза на выкате…
– Только не говори, что она сбежала, – Преображенский уставился на брата и сильно забеспокоился, наблюдая за тем, как Виктор хватает ртом воздух.
– Не будет…
– Чего не будет?
– Путешествия свадебного не будет… – прошептал Виктор и сел со мной рядом.
– Только не говори, что поругались, что за бред, ни за что не поверю.
– Да нет, брат, тут дело в другом. Понимаешь… Я скоро папой стану… – повисло напряженное молчание, Преображенский побледнел, я заулыбалась, а у Виктора затряслись руки, – она несколько дней назад узнала, решила сюрприз сделать… Три недели уже… Ты представляешь? Я и… папа…
– Это же здорово! – видя ошарашенные лица обоих, я поняла, что яблочко от яблоньки не так далеко и падает, в том плане что страх перед детьми есть у всех, а в этой семье это прямо какая-то патология. – не понимаю, вы боитесь? Вы же и так Аню воспитываете…
– Это другое! Она уже взрослая! А тут крошечка совсем… подгузники, пеленки…
– Ой, я тебя умоляю! – Преображенский отмахнулся, – няню наймешь, служанка в доме уберется, все что надо купишь, куда надо уедешь. Машу на массаж отправишь, в моем центре за ней следить будешь, и родите вы ребенка, куда денетесь-то!
– Ага… – Виктор завис, – ты не понял, я не боюсь, это тут ни при чем… Я счастлив… Ты представляешь? Я стану отцом… Да какие к черту няньки? Ты о чем вообще? Что бы я кому-то кроху доверил, ну уж нет! Но нам же ехать нельзя теперь…
– Почему это? – удивилась я, – если врач разрешит, то можно и поехать, у вас же свой самолет, правильно?
– Маша и так должна была двойню родить, а выжила только Аня, а вдруг опять что-то случится? Ну уж нет, я ее не пущу!
Он проговорился и даже не заметил. Так детей у Маши должно было быть двое? Какой кошмар, Боже… Близнецы или двойняшки… и потерять одного еще в процессе беременности? Как… как она вообще смогла со всем справиться? Пережить потерю, затем тяжелый развод, встать на ноги и… продолжить верить людям… И каким же говнюком был ее бывший муж. И как она вообще вышла за муж за человека, который смог позволить себе бросить семью… Оставить ребенка… Отвратительно.
Я невольно обняла живот, чувствуя шевеление. Дочка всегда реагировала на мои эмоции, особенно на волнение, она начинала сильно дергаться внутри, словно молотила своими маленькими ручками. Виктор был счастлив – его лицо сияло. Он с таким воодушевлением рассказывал о шокирующей новости, с такой радостью в глазах говорил о жене, выплескивая эмоции на своего брата, который замер на кровати словно вкопанный, а затем… Затем почему-то положил свою руку сверху на мою ладонь, крепко сжимая ее при этом. Он слушал Виктора, который словно захлебывался в эмоциях, я впервые видела его таким… Таким живым, простым, таким не серьезным. Он наконец-то сбросил с себя маску начальника, перестал все контролировать и наконец-то показал то, что творится у него внутри. Спустя несколько минут к нам в номер зашла сама Мария.
– А еще говорят, что мужчины не сплетники. Я же попросила не рассказывать пока, – она надула губки, но в отличие от мужа, явно испытывала не такие яркие эмоции. В ее глазах отчетливо читался страх. Но только с чем именно он связан? С прошлой потерей? Да, думаю, что дело именно в этом… – нам придется отказаться от поездки, я не хочу рисковать… Прости…
– С ума сошла извиняться? Да ну с ней, с этой Испанией. В следующий раз полетим, никуда она не денется, главное теперь твое здоровье. Вот родишь малютку, восстановишься, и мы всей семьей на море поедем. Твоя мама, кстати, так и не была в нашем доме на берегу океана. Давай и ее возьмем, вместе намного веселее.
– Какой кошмар. – не выдержал Саша, – свекровь и теща в одном доме…
