Текст книги "Не ошибись с выбором (СИ)"

Автор книги: Валентина Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

– В дверь постучали, и на пороге застыла женщина. Это была Антонина Семеновна – воспитательница. Как потом выяснилось, ее наняли за месяц до этого случая с целью познакомить ребенка с его родным языком. Затем отправили на все четыре стороны, на родину, вместе с моим сыном. Результат днк подтвердился, этот мальчик действительно был моим ребенком. И я понятия не имел, как воспитывать детей. У меня в голове была лишь работа… на тот момент в фирме возникли проблемы… Я отдал Игоря в самую лучшую школу-интернат, забирал домой только на выходные. Проводил с ним все возможное время. Боялся его сильно, не знал, как себя вести и что делать. Видел перед собой испуганного мальчика, который прекрасно понимал, что он никому не нужен. Даже мне. Я не ощущал себя отцом. Моя мать стала забирать сына к себе, заявив, что ребенок ни в чем не виноват и надо было думать, с кем спать. Она занялась им, помогала во многом и не позволяла нанять няньку или воспитателя.

– И сколько сейчас Игорю лет?

– Двенадцать. Он временно улетел в Германию с моим отцом. По сути дела – немецкий его родной язык. Они вернутся через месяц примерно, может чуть раньше …

Судя по всему, Игорь не особо хочет возвращаться. Несмотря на богатство семьи, мне показалось, что этот ребенок глубоко несчастен. Деньги не заменят родителей.

– Поэтому вы ненавидите женщин, – прошептала я, глядя на Преображенского.

– Я вас не ненавижу. Я просто больше не верю.

– Аналогично, – часы показывали пять утра. Я осознавала, что еще немного, и усну прямо тут, на диване, – надеюсь, я не стану так делать…

– Как делать?

– Тратить себя на пустых людей. Но теперь я не могу вас осуждать. Я понимаю, почему вы стали таким человеком. Точнее, в чем причина такого потребительского отношения.

– Почему вы расстались с мужем? – Преображенский задал этот вопрос несколько раз, но я настолько ушла в себя, что ответила лишь спустя долгое время.

– Потому что он плохой человек, но поняла я это слишком поздно…

Моя голова словно налилась свинцом. Так много событий и так много информации – все это очень трудно воспринимается среди ночи, особенно, когда организм требует отдыха.

Постепенно сползая в сторону, я почувствовала опору и мгновенно уснула. Просто провалилась в бездну…

Странно… Такой сильный запах мяты и… Кажется, это мед… Мед на губах…

Глава шестая

– Черт!

Я рыкнула, понимая, что сырники пригорели.

Несмотря на то, что эта ночь оказалась для меня еще тем испытанием, я каким-то образом очнулась в своей постели, совершенно не помня, как дошла до комнаты. Часы показывали девять утра, сознание бурлило эмоциями, негодовало и переваривало информацию. Вчерашний гнев не прошел, живот резко заболел, и я просто не могла лежать в кровати.

Выпив обезболивающее, я обратила внимание на то, что мужская обувь до сих пор разбросана по коридору. Причем Преображенский сейчас в квартире. Видимо, спит рядом с братом…

С братом! Как я могла это забыть? Боже, они вообще не похожи… И фамилии разные… Да кто такой этот Волков? Даже телосложение разное! Еще и напился!

Мое отношение к выходкам подобного рода всегда было резко негативное. Я видела, как спиваются интересные, близкие мне люди, как гробят свою жизнь, как постепенно умирают, заглатывая все больше водки или текилы… Отвратительно…

Понимая, что мне уже не уснуть, я вышла на кухню, достала все необходимое и с непривычной для меня яростью стала замешивать тесто для сырников.

Мысли словно бились в припадке – скакали от одной к другой, мельтешили, ускользали… Из-за этого я постоянно отвлекалась, злилась и понимала, что кому-то с утра не поздоровится…

Первым вышел Волков. Весь помятый, бледный, с синяками под глазами он все больше напоминал мне изголодавшегося по человеческой крови вампира. Мужчина смотрел на меня своими огромными глазами, наполненными стыдом и страхом…

– Прости меня… и… опусти его, пожалуйста…

Нож в моей руке смотрелся весьма органично. Я отложила его в сторону, складывая перед собой руки в оборонительном жесте, намереваясь высказать все, что думаю.

– У меня маленький ребенок. Аня совсем кроха, я согласилась жить с тобой, думая, что ты адекватный нормальный мужик, который будет спокойно работать и не лезть в мою жизнь и при этом не причинит вреда Ане!

– Прости, Маш… – Он подошел совсем близко, – Преображенский ведь рассказал тебе?

– Рассказал что? – сама от себя не ожидала такого пренебрежения в голосе.

– Каким я был… Раньше…

– И каким же ты был? – Ого, а я, оказывается, не все знаю. Ну, раз так, то можно воспользоваться моментом.

– Я не спал с ней. Несмотря на бурную личную жизнь, ее я не трогал…

– Волков! – Отвратительное утро, – меня вообще не касается, что между вами произошло! Я даже знать не хочу, кто с кем спал, что делал и почему! Избавьте меня от подробностей своих похождений!

– Это все произошло больше десяти лет назад, – из комнаты вывалился Преображенский, – из похотливого пса ты превратился в трудоголика с разбитым сердцем. Никого не напоминает, а?

– Я тогда тебе услугу оказал, между прочим. Жаль, что ты до сих пор не понимаешь этого.

– Вот только разборок ваших мне здесь не хватает! – я не выдержала и вновь рыкнула, да так, что оба мужчины мгновенно замерли, понимая и чувствуя, что я очень злая, – а ну сели за стол! Оба! Еще продукты на вас перевожу! Чтоб все съели! И зачем вообще так много сделала… Что уставились? А…. голова болит? Пивка налить?

– А есть? – удивился Волков.

– НЕТ! – рявкнула я, поставив перед каждым и них тарелки с сырниками. – Что уставились?

– Они выглядят так, словно ты их расчленяла…

– А так и было. Вы даже не представляете, насколько я злая! Ешьте!

Волков с Преображенским подчинились и мгновенно замерли после первого укуса. Переглянулись, посмотрели на злую меня и, печально вздохнув, продолжили есть то, что я приготовила. Молча.

– Мама, – Анечка вышла и комнаты, – сырники!

Дочка мгновенно узнала любимое лакомство, тут же подбежала ко мне, раскрывая свой ротик, словно клювик. Под удивленные взгляды мужчин, я дала ей кусок, а потом…

– Фуууу бееее – Аня тут же выплюнула все на пол, – мааам, фууу.

Удивленная, я попробовала то, что приготовила.

– Блин, я сахар с солью перепутала…

– Я думал, это наше наказание… – заметил Волков.

– Я тоже… Черт, я почти все съел…

– Ежики плакали и кололись, плакали и кололись, – посмотрев на обреченные мужские лица, я вспомнила одну старую шутку, – но продолжали жрать кактус… Кстати, это действительно хорошее наказание. Не выкидывать же… Шучу! Боже… шучу… но сил готовить что-то другое у меня нет… Я спала три часа…

– Пиццу все будут?

Мы молча поддержали Александра, я сделала Ане кашу, без сил упала на диван рядом с Волковым и даже не заметила, как уснула.

Сквозь сон я ощущала, как по мне ползает Аня, слышала дверной звонок, чувствовала вкусный аромат принесенной курьером пиццы. Мужские голоса не смолкали, постепенно убаюкивали своей интонацией и шепотом, но о чем именно шла речь я не понимала. Было что-то вроде состояния «здесь и сейчас» с тонким переходом «спать и не замечать».

Судя по звукам, кто-то ушел. Нехотя, споря о чем-то. Аня бегает… Смеется. Интересно, из-за чего она так хохочет? Топот маленьких ножек по теплому паркету…

Прикосновение к щеке. Еле заметное, но приятное. Кажется, дочка убрала с моего лица тонкие пряди волос, ее руки при этом странно пахли… Хвоей… Именно хвоей. Я тут же представила, что нахожусь в лесу, как трогаю маленькие упавшие на землю шишки… От Ани так не пахнет.

Прикосновение повторилось. На этот раз я ощутила его на губах, внутри живота мгновенно все перевернулось, словно бабочки зашелестели, по телу прошел заряд, и я открыла глаза.

– Нет, надо не так… Смотри. Ты берешь кисточку… Воооот. Даааа. Да нет же. Ань. Смотри, что я делаю руками при этом…

Я уже давным-давно лежала в своей постели. Закутанная по самый нос, я с большим трудом открыла глаза, понимая, что Ани нет в моей комнате. Паника отрезвляла мгновенно. Вскочив на ноги, я выбежала из комнаты и застала Виктора за очень странным занятием. Они с Аней сидели на полу. Перед ними лежал огромный лист ватмана, тюбики с краской, большие кисточки и… Они оба, с ног до головы, были измазаны в разных цветах. Причем если Аня это делала по собственному желанию, то Виктор явно по принуждению.

– Что происходит? – Я замерла в коридоре, – что это?

Аня тут же подскочила и, воспользовавшись моим замешательством, крепко обняла, пачкая в яркой желтой и красной краске.

– Я, кажется, опять ошибся… – Заметил Виктор, пытаясь оттереть с домашней футболки яркое синее пятно, – но зато нам весело. Присоединяйтесь!

Аня подвела меня к ватману, заставила взять краски, измазала мне в них ладони и спустя мгновение мы втроем оставляли на почти раскрашенной поверхности бумаги новые яркие следы. Она смеялась, пыталась испачкать Виктора, лезла к его лицу, шлепала ладошками по щекам, смеялась при этом и получала истинное удовольствие.

Я вновь ощутила то странное чувство защищенности, что впервые возникло еще в парке. Подлое, ужасное чувство, точнее желание быть рядом, желание быть защищенной и любимой… Но все это не по-настоящему. Глядя на Виктора, я понимала, что все это просто дружба, даже меньше этого – простое общение.

– Я знаю, как загладить свою вину перед вами, – Виктор пытался отнять у Ани большие кисти, но дочка крепко вцепилась в них зубами, – только это будет сюрприз.

– А этот сюрприз мне точно понравится? – С подозрением спросила я, понимая, что после увиденного уже давно не злюсь. Хоть история произошла неприятная.

– Я в этом уверен. – Аня при этом хитренько подмигнула Виктору сразу двумя глазами и прислонила указательный пальчик к своим маленьким губам в знак того, что никогда и ни за что не расскажет мне эту страшную тайну, – но нам надо всем привести себя в порядок… Иначе я потом машину не отмою… Да, мелкая?

– У вас тут… На щеке…

Виктор попытался оттереть желтое пятно, но не получилось. Я протянула к нему руки, совершенно не подумав, прикоснулась к коже, мягко убирая кончиками пальцев краску. Он замер, с интересом наблюдая за тем, что я делаю.

– Мария, вы ведь уже в курсе… Александр рассказал, да?

– Про Оксану-то? Рассказал. А что? Есть вторая версия событий?

– Я не об этом…

– А о чем тогда?

Виктор был явно удивлен, но я совершенно не понимала, чему именно.

– Вы знаете, кто я?

– Вы Виктор Сергеевич Волков. Брат Александра Сергеевича Преображенского… Кстати, а почему фамилии разные?

– Значит, вы знаете, что я занимаю… Достаточно высокий пост…

– Я понятия не имею, какой там у вас пост. Если честно, я об этом вообще не думала, – мой ответ понравился и будто бы не понравился мужчине. Его лицо вначале изобразило улыбку, но затем она мгновенно исчезла с его тонких губ, – вы сейчас в замешательстве?

– Есть немного…

– Почему? – Наступило молчание. Аня методично разводила руками по ватману, серьезно подойдя к заполнению всех белых пятен краской, я не понимала причины реакции Виктора, и того, что творится в его голове, – что-то не так?

– Не знаю пока. Просто… У меня к вам просьба. В данном случае, это приказ, – голос стал очень серьезный, – я уволю вас, если хоть кто-то в нашем офисе узнает о моем родстве с Преображенским.

– Без проблем, – хмыкнула я, – увольняйте, но только в том случае, если причиной распространения этой секретной информации действительно стану я. Где гарантия того, что вы оба вновь не напьетесь в местном баре?

– Разумно. Согласен… То есть вы правда не знаете о том, кто я… И вам это совершенно не интересно?

– У меня сейчас такое чувство, что если я узнаю о вашей должности, то вы меня закопаете…

– Я не об этом, но… Ладно. Закрыли тему… Одевайтесь, Мария Олеговна. Пора приносить вам мои извинения…

Спустя два часа борьбы с Аней и ее диким нежеланием оставить ватман и краски в покое, мы все вышли из квартиры, сели в уже знакомую машину и поехали в сторону центра города.

– Можно включить музыку?

Тишина в машине напрягала.

– Можно, вы какое радио слушаете?

– А можно мне мою включить? Если вы не против… – Я указала в сторону переходника и своего телефона. Виктор спокойно кивнул в знак согласия, и я с радостью подключила аппарат.

В машине тут же заиграла «Human» Rang’n’bone mane. Его голос в очередной раз приводил в состояние экстаза, хотелось обо всем забыть, расслабиться и ни о чем не думать. Аня мило улыбалась, глядя на то, как я тихонечко подпеваю выученные наизусть слова, как двигаю при этом руками в такт музыки. Виктор наблюдал, слушал с явным интересом. С удивлением посмотрел на меня, когда внезапно на всю машину заорал Мерлин Мэнсон, а после него заиграла пост апокалиптическая мелодия из одного очень известного фильма.

Аня к такому привыкла, а вот Волков – нет.

– У вас разнообразный вкус, – он хмыкнул, но выключить музыку все же не потребовал, – подождите, это же… «Тату»?

Плейлист, собранный мною в течение десяти лет на странице в социальной сети предательски выдал то, что я слушала еще в подростковом возрасте. Теперь на всю громкость играла одна из знаменитых песен того времени, когда эта группа была на пике своей популярности.

Виктор рассмеялся, но песню не переключил:

– До меня не сразу дошел смысл того, про что поют девочки, которые сошли с ума. Сколько лет этой песне?

– Я еще в школе училась, может уже в средних классах… Если не в младших.

– А сколько вам лет?

– Двадцать семь, а вам?

– Тридцать три, но песню я эту помню… Она тогда из всех окон орала…

– И пошла мода на юбочки в клетку! После них был самый настоящий бум…

Виктор как-то странно зарделся, что для его бледного лица не свойственно. Ага, видимо, молодость очень бурно прошла.

– Странная у вас реакция на юбочку…

– Будто бы вы не шалили в детстве.

– Не шалила, – с удивлением заметила я. В машине заиграла песня Сургановой «Весна» и мне почему-то стало легче.

– То есть вы не сбегали с мальчиками, не тусили по ночам и в клубах не отрывались на полную катушку?

Виктор не верил, но ведь я действительно ничего этого не делала.

– Я ни разу не была в клубе. Ну, не считая корпоратива… И никогда ни с кем не сбегала. Я вообще встречаться с парнем начала в девятнадцать лет… и то это продлилось три месяца.

– Почему так мало? Обижал? – Разговаривая с Виктором, я ощутила себя инопланетянкой, словно я не с этой планеты и сейчас я не понимаю, хорошо ли это… Может, мои неудачи в личной жизни связаны именно со мной? Все дело во мне? Может быть, я делаю что-то не так? Этакая тихоня, сидящая дома за книжкой с большим чувством долга…

– Простоя поняла, что не выйду за него замуж, и что он точно не станет отцом моих детей.

– Он позвал вас замуж после трех месяцев знакомства? – С каждым моим словом Виктор удивлялся все сильнее, наблюдая за мной через зеркало заднего вида, он будто бы не верил в то, что я говорю.

– Нет. Он не звал. Мы встречались, чувства вспыхнули почти мгновенно, с первого взгляда. Я ждала от него смски, бежала на встречу, даже сессию сдала на все пятерки, при этом не прочитала ни единого билета – словно за спиной крылья выросли. Но потом чувство влюбленности резко прошло. Я смотрела на него и понимала, что наши отношения ни к чему не приведут. Тупик. Я видела, что мы через чур разные – настолько, что несовместимы. Возникло чувство отторжения, причем очень резко. Я даже не понимаю, с чего все началось, но я четко осознавала, что не хочу связывать свою жизнь с этим человеком и это не честно по отношению к нему тратить его драгоценное время. Кстати, он на тот момент уже был знаком со своей будущей женой и сейчас у них родился прекрасный сынишка! Самый настоящий пупсик!

– Ага, – Волков прищурил глаза, явно собираясь задать еще один вопрос, – тогда что произошло потом?

– Потом я встретила будущего мужа и все. И теперь я одна с Аней. Как-то так.

– И сколько продлился ваш брак?

– Шесть лет.

– Получается, что вы толком мужчин-то и не знаете… – эта фраза была высказана не осторожно, Волков это сразу понял, было видно по выражению лица, что он не хотел произносить этих слов вслух, боясь, что я неправильно его пойму, – я имел ввиду, что… Неужели вы никого не знали, кроме своего мужа?

– Если честно, это очень личные вопросы.

– Простите, я не подумал об этом. Просто удивился. А что по поводу клубов? Разве не возникало желания хотя бы раз сходить?

– Возникало, конечно! У меня есть знакомая, которая постоянно постит фото в соцсетях из разных мест и это мгновенно отрезвляет – смотреть на голых женщин, пьяных подростков, наблюдать за откровенным съемом на одну ночь мне не доставит удовольствия. Может, я ошибаюсь и в нашем городе есть хорошие клубы, и если я пойду туда в хорошей компании, мое мнение изменится… Но это не честно, вы не находите?

– Что именно?

– Игра в одни ворота. Вы задаете вопросы и уже обо мне знаете достаточно. А вот я о вас ничего не знаю.

– Мария, вы знаете намного больше, чем большинство моих знакомых вместе взятых, поверьте. Причем против моего желания.

Я недовольно поджала губы, понимая, что надо рассказывать о себе как можно меньше. Вот почему я такая болтушка?

– Ладно, задавайте вопросы, но только те, которые не касаются работы.

– Хорошо. Когда я уснула на кухне, я почувствовала на губах запах хвои, – после моих слов Виктор чуть не ударил по тормозам. Ага, значит, это была не Аня. Я так и думала, – это ваш запах, Виктор Сергеевич. Я его хорошо запомнила, когда вы заснули на моем плече. Ну, так что вы ответите на этот вопрос?

– Я отнес вас в вашу комнату, – ага, как же. Нашел, что ответить, а сам тут же покраснел. Вон, как уши горят, даже с заднего сидения видно, – видимо в этот момент вам и показался запах. От меня пахнет хвоей?

– Да, я решила, что это ваш одеколон…

– Нет, я не пользуюсь… Не люблю парфюм… Мы приехали.

Виктор вышел из машины, помог отстегнуть ремни безопасности детского кресла, вывел Аню за руку и подал мне руку.

Мы стояли перед странными деревянными дверьми, по бокам от которых красовались мраморные фигуры в виде драконов…

– Массажный салон? – Удивилась я, понимая, куда меня привели.

– Он самый. Ты говорила, что у тебя шея болит и спина.

Я ничего не ответила, отмечая любовь братьев резко переходить с «вы» на «ты». Осторожно ступая по невысоким ступенькам, Волков нажал на черную кнопочку и спустя мгновение двери открылись.

В нос тут же ударил аромат лаванды. В воздухе чувствовались нотки корицы, апельсина и… И что-то сладкое… пряное… Везде горел приглушенный свет, играла спокойная, тихая, расслабляющая музыка.

Как только глаза привыкли, я осознала, что попала в достаточно странное и явно элитное место. Наблюдая за тем, как меня смерили уничтожающим взглядом отдыхающие за столом дамы, я обратила внимание на их безумно дорогую одежду.

– Ты меня куда привел? – Не люблю подобные места. Точнее массаж я уже давно хотела, но здесь я себя чувствую не комфортно… не тот статус…

– Этот салон только для… Особых гостей. Поверь, тут ты расслабишься. Тебе будет очень хорошо. Ане тоже. Детский массаж, элитные специалисты. Но если тебе не нравится, мы можем уйти…

Я не успела ответить. Точнее я не знала, что выбрать – возможность насладиться массажем или отказаться от него из-за дикого чувства стыда за собственную никчемность перед этими богатыми людьми.

– Виктор Сергеевич! Добро пожаловать. Вас и вашу… – девушка замерла, наблюдая за тем, как Аня прячется за моей ногой, – вашу… Вашу спутницу уже ожидают…

Девушка на вид милая, утонченная. Волосы черные, очень густые и если честно, она в чем-то была с Виктором похожа. Она уставилась на Аню, словно не понимала, как это вообще возможно. Затем перевела взгляд на меня, потом вновь на Виктора и спустя мгновение на ее лице вновь появилась дежурная улыбка.

– Давай я помогу, – Виктор наклонился к Ане и помог дочке снять курточку. Она с большим интересом наблюдала за тем, что происходит вокруг, но вела себя при этом очень хорошо – не кричала, не капризничала. Просто вцепилась в меня и не хотела отпускать. Интересно, как он себе представляет мое расслабление? – Странно. Почему-то я опять ощущаю, что что-то сделал не то…

Я промолчала, не зная, что ответить. Точнее я понятия не имею, что ждет меня дальше и как на это отреагирует Аня.

– Не беспокойтесь. Для вас мы специально откроем большой зал, и мама с дочкой не будут разлучены, – девушка посмотрела с небольшим укором. Вначале я подумала, что Виктор ей нравится, и она просто не ожидала увидеть его рядом с другой девушкой, да еще и с ребенком, но сейчас я понимаю, что мое впечатление ошибочно, – прошу, следуйте за мной.

Все сотрудники салона были одеты в красивую и очень дорогую форму. Девушки выглядели как с обложки журнала, но при этом все было прилично, скромно и не вызывающе. На стене висела огромная доска с множеством грамот, дипломов.

Сняв обувь, я ощутила, как ступни постепенно утопают в мягком ковре, пьянящие ароматы интриговали, звуки природы уже заранее вызывали чувство наслаждения.

В зале стояла огромная клетка с маленькими певчими птичками. Они щебетали, перелетали с одной ветки на другую, интересовались гостями, но никто из присутствующих не смотрел в их сторону. Большинство наслаждалось ароматным чаем и о чем-то тихо беседовало.

Оказалось, что девушку зовут Виктория. Она открыла перед нами огромные деревянные двери. Нас тут же встретили двое мастеров и оба – мужчины в возрасте. На вид лет шестьдесят, но выглядят при этом просто потрясающе!

– Мария Олеговна. Скажите, пожалуйста, как к вам можно обращаться? – голос девушки был мягок, но в тоже время она не могла скрыть своего дикого интереса и недоумения.

– Можно просто Мария или… Маша. Мне все равно. А это Аня. Моя дочка.

– Маам! – Аня мгновенно разглядела странного вида деревянную конструкцию, стоящую на полу. Как выяснилось позже – это небольшой столик с потайным отделением, где мастера хранят различные мази и масла для массажа, – можно?

– Не надо, солнце. Мы же не знаем, что это за баночки. Лучше их не трогать – это не краски.

– А дядя Витя кл… красил…

– Дядя Виктор просто не знал, чем это обернется, да?

Аня тут же хитренько посмеялась, с интересом наблюдая за тем, что происходило дальше. Фраза «дядя Витя» напрягла уже не только Викторию, но и двух массажистов, ожидающих начала сеанса.

Да что вообще происходит?

Нас отвели в отдельную комнату, где нужно было раздеться.

– Простите, а надо… Надо полностью? – Ну вот что мне делать? Я ни разу не ходила на массаж и понятия не имею, что и как тут происходит… Стыдно…

– Да, вы полностью снимаете с себя одежду, можно положить ее в этот шкаф – он полностью в вашем распоряжении. Здесь висят специальные халаты, я помогу вам их надеть. Затем я провожу вас с Аней в зал, где уже все готово для вашего сеанса. Прошу вас.

Я сделала все, что мне сказали, стесняясь и краснея. Все, кроме одной детали – из белья я сняла только бюстгальтер. Виктория помогла надеть мягкий, очень приятный на ощупь халат, очень аккуратно завязала мне волосы, уложив в красивую импровизированную прическу – собрала их в пучок и вставила две деревянные палочки, как в восточных фильмах. Девушка помогла одеть Анечку – дочка замерла от удивления и женщине не давалась, молча отползая к моим ногам. Я спокойно взяла из рук Виктории халат, быстро, отработанными движениями завернула в него дочку, только потом осознав, что сделала что-то не то…

– Что-то не так?

– Простите, я не справилась, – Виктория поклонилась, чем вызвала у меня дикий ужас.

– Все в порядке, – заверила я девушку, – она же совсем малышка, редко идет к людям, боится. Все хорошо!

Виктория еще раз поклонилась, и проводила нас обратно в зал, где по всему полу уже были расставлены странные стеклянные шары. Очень тяжелые, словно созданные из тысячи кристаллов, они отражали свет, сияли и источали приятный свежий аромат. Было зажжено множество свечей, и в сочетании с музыкой я почувствовала, что попала в совершенно другой мир.

– Солнышко, не бойся, – я подвела Аню к массажисту, – дядя тебе погладит спинку, как я, перед сном, разомнет пяточки и тебе будет очень хорошо. Ты можешь даже уснуть. Не бойся, я буду рядом с тобой!

Аня недоверчиво легла на стол, держа меня за руку. Уставилась огромными глазами на то, как мужчина достает красивые баночки и тут же заулыбалась, получив одну из них в руки. /Ага, кажется, контакт налажен. Полностью переключив внимание ребенка, мастер своего дела лишь ухмыльнулся, попросил Анечку повернуться на животик и плавно, нежно, но в тоже время четко проводил обследование и диагностику, надавливая на определенные точки. Аня смеялась, боялась щекотки, улыбалась, но не кричала при этом. Было видно, что люди тут же расслабились, осознав, что им не придется придумывать, как успокоить такого маленького ребенка. Это, конечно, их работа, но судя по реакции Виктории и по атмосфере вокруг – таких маленьких детей тут не принимают.

– Прошу вас…

Я легла на соседний стол, и как только сильные мужские руки дотронулись до моей шеи – пришла в невероятный восторг. Боже… Это прекрасно! Если Виктор будет извиняться за свое недостойное поведение подобным образом – я готова терпеть его выходки и дальше. В пределах разумного, конечно.

– Ай! – я ойкнула, как только была найдена моя проблемная область.

– У вас сильно напряжены мышцы шеи, есть проблема в поясничном отделе, Мария. Скажите, пожалуйста, после родов вы проходили реабилитацию?

– Нет, Дмитрий, моя проблема связана с моей профессией. Я стоматолог. И если честно, у меня очень сильно болит лучезапястный сустав правой руки, если можно, то…

Я даже не успела договорить. Мужчина понял все мгновенно, тут же обследуя каждый сантиметр моего тела.

Тепло диким потоком разливалось по всему телу. Несмотря на то, что этот массаж сложно назвать расслабляющим, я терпела вынужденную боль, понимая, что после процедуры моя основная проблема временно, но пройдет. За всем этим наблюдала Виктория. Она выполняла все необходимые поручения мастеров, приносила необходимые масла, какие-то эликсиры, затем принесла незнакомый мне аппарат, который подключили к моей руке и стали пускать микротоки. Девушка с ужасом наблюдала за тем, как я постоянно вздрагиваю и кривлюсь явно не от удовольствия.

– У вас так не принято, да? – Улыбнулась я, чувствуя, как боль в руке постепенно растворяется.

– Сюда приходят за удовольствием, – мне ответил Филип, мастер, что занимался моей Аней, – и если мы причиним телу вред, то…

– Филип! – Виктория не ожидала такого ответа от мужчины, и он тут же замолчал.

– Вы меня лучше подлечите, как следует, – спокойно ответила я, – мне куда важнее вернуться в свою прежнюю форму.

– Тогда в полную силу? – Судя по всему, мой мастер только этого и ждал. Я чувствовала, с каким удовольствием он занимался любимым делом, видела, как ему нравится приносить пользу, а не просто расслабление.

– Давайте, постараюсь не ораааать…ай….мамочки… Ой, вот теперь я чувствую, что шея моя уже не каменная…

– Подождите, то ли еще будет, моя милая! То ли еще будет!

Мне кажется, у Виктории дернулся глаз, но… мне все равно. Делайте со мной, что хотите!

Самое удивительное, что Аня уже давно дрыхла. Филип мягко массировал ее ножки, плечики, разминал шею. Лицо дочки при этом выражало чувство истинного блаженства. Мое маленькое чудо.

Через час я поняла, что все тело словно парит над землей…

– Я вижу, ты приняла мои извинения… – Виктор ждал нас в общей комнате, наслаждаясь зеленым чаем.

Я молча села рядом, смотря на мужчину огромными, полными блаженства глазами, рядом с нами улеглась Анечка, тут же забираясь Виктору на колени. Мы обе с ней молча наблюдали за тем, как мужчина застыл с чашкой в руках, не понимая, что происходит, потом он рассмеялся во весь голос:

– Что вы с ними сделали?

– Господин Волков, – в зал вышел Дмитрий, – это необходимые процедуры, которые помогут Марии избежать осложнений, связанных с профессией. Как вы себя чувствуете?

– А? Что? – Кажется, обращаются ко мне…

Вместо ответа мужчина по-доброму рассмеялся, отдал Виктору бланк. Они о чем-то говорили, но я не разобрала слов. В голове стоял самый настоящий дурман – хотелось летать, парить над землей и нести всякий бред. Единственное, что я действительно ощущала – взгляды, направленные в нашу сторону. Женские взгляды, очень острые, любопытные… Впервые чувствую нечто подобное… За нами смотрели, следили украдкой, изучали… Сравнивали… Но мне наплевать…

– Интересно, смогу ли я себе позволить в будущем сюда вернуться? – Сев в машину, мы пристегнулись.

– Почему вы об этом думаете?

– Потому что это явно элитное и очень дорогое место…

Виктор ничего не ответил. Только аккуратно положил бланк в свой портфель, еще раз посмотрел на то, как я прихожу в себя и завел машину.

Мимо мелькали огни светофоров, постепенно машин становилось все меньше. Погода за окном радовала ярким солнцем и спустя мгновение, сквозь деревья, я увидела отблески воды.

Залив…

– Здесь есть очень хорошее место. Можем там покушать и пойти гулять, если хотите.

Услышав заветное слово, Аня потянулась во сне и рефлекторно открыла ротик, произнося длинное протяжное «Ааааа».

Виктор рассмеялся. Если честно, в последнее время я часто вижу его веселым. Это здорово.

– Как же тут красиво!

Сильный теплый ветер поднимал невысокие, темные, почти что черные волны, которые с шумом набрасывались на песчаный берег. Повсюду летали огромные белые чайки, они перекрикивались друг с другом, восседали на выступающих над поверхностью воды камнях и раскрывали большие и очень красивые крылья.

Яркое, светлое небо редкого для нашего города голубого оттенка было украшено множеством белоснежных облаков, словно нарисованных на холсте масляными красками. Солнце пробивалось сквозь их толщу, пронзало лучами поверхность залива, играя на его волнах множеством бликов и отблесков.

Чуть в стороне стояло небольшое кафе, прямо на берегу залива. Деревянные домики, застекленные полностью со всех сторон, позволяли наслаждаться чудесным видом и при этом не страдать от холода и сильного ветра.

Виктор привел нас в один из таких домиков, нажал на кнопку вызова официанта.

– Что бы вы хотели? – Я замялась, понимая, что денег на такой дорогой ресторан – а цены тут, простите, явно не для простых людей – у меня не хватит, – я угощаю.

– Солнце, ты бы чего хотела поесть?

– Картошки! – Весело ответила Аня, – и валенья!

– Картошки с вареньем? – Виктор вновь рассмеялся, наблюдая за тем, как мы себя ведем, – а ты уверена?

– Да! – Аня тут же раскрыла свой «клювик», демонстрируя острые зубки. Молодая официантка невольно рассмеялась, записала заказ, заменила варенье на детские рыбные котлетки, и ушла из нашего домика с улыбкой на лице.