Текст книги "Не ошибись с выбором (СИ)"

Автор книги: Валентина Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Волков… Странно, но любое напоминание об этом человеке меня заставляет вздрагивать. В голове вновь возникли воспоминания, связанные с поцелуем…

– Анечка, тише. Мне нужно ответить на вызов, не бултыхайся в воде хотя бы несколько минут, хорошо?

В отличие от телефона, дочка оказалась более сговорчивой, а вот аппарат отказывался реагировать на мое прикосновение. Экран просто не срабатывал, не признавая во мне свою хозяйку. И как бы я не ругалась, как бы ни шипела на него и не перезагружала – бесполезно. Сенсор просто не работает…

Внезапно пришло сообщение:

«Маша, мне нужно с тобой поговорить…» – первая строчка была видна в бегущей строке, но полностью открыть послание я тоже не могла. Как же это все обидно!

«Маша, перезвони мне. Ты ведь…»

«Позволь все тебе объяснить. Вика – это не то, что ты…»

Не то, что я – Что? Не то, что я подумала? А что я тогда должна была подумать? Стандартная фраза всех мужчин, которых поймали на измене…

Почему из-за этих чертовых сообщений трясутся руки? И вообще, мы же ничего друг другу не обещали. Мы с ним не пара, и оба свободные люди, а я реагирую так, словно Виктор является кем-то большим, чем просто соседом по квартире…

И ведь действительно… Я реагирую слишком бурно. Так нельзя.

Да как ответить на этот чертов вызов?

Телефон разрывался от множества звонков – Виктор не отступал. Ударив телефон несколько раз, я так и не добилась результата. К тому же сел заряд… Хорошо, что мамин номер помню наизусть.

– Мама! Бубубубуууу…

Аня ушла под воду до уровня губ и стала булькать, тут же заставляя расслабиться и принять все то, что происходит за неизбежность.

– Мама, я кушать хочу…

– Тогда пойдем на выход, – сейчас самое время расслабиться, оставить проблемы позади, хотя бы на пару часов и ни о чем сложном не думать. В дверь ванной комнаты негромко постучали, что-то сказали на испанском. Я ничего не поняла, но судя по звуку – за дверью оставили тележку – еле заметный скрип колес дал о себе знать. Странно, я думала, что в подобных домах все должно быть до ужаса идеально, но такие вот не состыковки мне очень нравятся – это наполняет пространство жизнью.

Рядом с ванной на витых крючках висели банные халаты. Самое интересное, что детский экземпляр там тоже был… Это точно не совпадение… Получается, что Преображенский все спланировал? Хотя, он ведь просто мог сообщить о приезде и слуги все заранее подготовили… Думаю, что – да. Это логично и не тянет на манию преследования.

Обернувшись в короткий халатик, я слегка приоткрыла дверь, убедилась в том, что перед ней действительно стоит тележка с аккуратно сложенными вещами и вкатила ее внутрь помещения.

К сожалению, мои и Анины вещи ее не высохли до конца… Интересно, что тут есть… Ого! Ну, нет… Нееет… Такого просто не бывает…

Ультракороткое платье… Это же маечка, да?

– Мама, а это что принеси?

– Это «Принеси», но я не одену!

– А посему?

– Потому что, моя милая. Это платье очень короткое, а милые леди ходят в несколько других нарядах. Поэтому мама сейчас кому-то… В общем… Кто-то сейчас огребет по полной…

Платье с виду безумно дорогое, яркого красного цвета, который я терпеть не могу – он вызывающий, и его нужно уметь носить. Я не умею, и буду чувствовать себя не комфортно. Хм, получается, что Преображенский видит меня именно такой? Может, тут где-то есть лосины или это такая туника? Еще раз оценив фасон, я окончательно убедилась в том, что в моих руках действительно было платье. Просто оно оказалось очень коротким.

– Аня, не вертись, пожалуйста, сейчас я тебя одену!

Одев дочку, я с интересом рассматривала приготовленное детское платье – длинное, с пышной юбочкой небесно-голубого цвета. Сзади нужно было завязать широкие ленты, которые просто идеально складывались в огромный бант. Ну вот, я себе тоже такое хочу… А не это… Красное…

Высушив себе и дочке волосы феном, я слегка накрасила глаза, привела себя в порядок и вновь бросила взгляд на красное платье. Решив примерить это чудо дизайнерского искусства, я замерла прямо напротив огромного зеркала…

– А у меня неплохая фигура, кстати… – Боже, оно действительно чудесно. Несмотря на длину, платье сидело идеально. Фасон простой, но в тоже время этот наряд не выглядел пошло и развратно… Как же так? Но цвет… Нет, я не могу – этот красный не для меня.

– Мамочка, ты класивая!

– Спасибо, родная! Скажи это еще раз, пожалуйста!

– Класивая!

– Ты имеешь ввиду – крррасивая?

– Да! Кл…кл…красивая!

– Правильно! Ты у меня такая умничка! Я безумно тебя люблю, мое солнышко! Ты у меня тоже очень-очень красивая! Словно принцесса!

Малютка тут же заулыбалась, открыла дверь, но вместо того, чтобы выбежать – заехала этой самой дверью Преображенскому по носу…

– Подсматривали? – Я медленно вышла, как следует рассматривая дверь на наличие маленьких отверстий, – чего молчите?

– Я хотел позвать вас вниз, к ужину… Маша… Тебе очень идет это платье…

– Спасибо, но… Можно, я лучше одену что-то более простое? Мне в этом не комфортно… Даже ваша рубашка подойдет, если есть… А джинсы почти высохли.

– Моя рубашка? – Александр замер, нервно сглотнул, но кивнул в ответ, пообещав, что будет мне его рубашка через пару минут…

Да уж… Со стороны все это выглядит не так невинно…

Буквально через пару минут в моих руках оказалась темно-синяя рубашка, которая из-за размера висела на мне парусом и скрывала колени. Все же Преображенский достаточно высокий и мускулистый… И сейчас это бросается в глаза.

Саша сидел в мягком кресле, наблюдал за тем, как яркое солнце постепенно касается линии горизонта. Окна этой огромной комнаты выходили на море и сейчас, устроившись в соседнем кресле, я так же наблюдала за потрясающей красотой алого заката. Рядом с нами был накрыт стол и дети во всю наполняли желудки, что-то тихо обсуждая друг с другом. Игорь выглядел очень счастливым и постоянно смотрел на своего отца. Он очень хотел внимания…

– Дети, идите к нам – я поманила Аню в раскрытые объятья. Дочка тут же положила ложку, облизав ее при этом много раз, и побежала ко мне на колени, прижимаясь к ним всем своим телом. Свернулась клубочком, словно маленький котеночек, – Игорь, а ты чего сидишь? Вон, преображенские колени свободны!

Я улыбнулась мальчику, который очень осторожно сел рядом с папой. В глазах его теплилась надежда… Саша с удивлением посмотрел на все, что происходит и молча обнял сына…

Боже… Игорь от страха, что все это скоро закончится, прижался к отцу так же, как и Аня ко мне, несмотря на то, что он уже взрослый ребенок. Мальчик вцепился в рубашку Преображенского и уткнулся в нее носом. Я видела, как его глаза покраснели, как налились слезами. Он спрятал свое лицо, не желая показывать эмоций. Какой взрослый… В таком юном возрасте уже давно все понимает… Сколько боли в этом открытом, совершенно чистом и искреннем взгляде…

Из-за того, что я увидела, мне стало не по себе. В области сердца очень сильно кольнуло, и лицо Игоря, точнее, его выражение, и полные слез глаза еще долго будут храниться в воспоминаниях.

Александр не понимал, что происходит. Я видела его смятение, недоумение и… Полное отсутствие каких-либо чувств… Да, он обнял сына, но только потому, что осознавал – так надо. Он не хотел этого делать – его вынудили… Он совершенно не понимает, что значит быть отцом…

Эти мысли последние минуты не давали мне покоя. Преображенский, судя по его действиям, настроен серьезно. С его слов – я ему нравлюсь. Вот только как же Аня? Разве сможет он принять маленькую девочку, когда родного сына не воспринимает как своего ребенка? Он просил научить его… показать, что значит стать родителем, но разве это возможно? Разве бывает так, что человек меняется в таком возрасте? Он сформированная личность со своими плюсами и минусами. И он не способен стать папой… Так, надо поговорить об этом с мамой… Взгляд со стороны очень важен, к тому же, как показала практика, она всегда права…

– О чем ты думаешь? – Голос Саши нарушил тишину, – Может, ты хочешь немного вина?

– Нет, спасибо, – на самом деле я очень хотела пить, но на моих коленях уснула Аня, а в ноги Александра вцепился Игорь. Он не спал – претворялся. Я видела, как вздрогнули его плечи при упоминании вина – он не хотел, что бы Преображенский куда-то уходил, – я ничего не хочу.

– Можно я задам странный вопрос?

– Можно.

– Ты поехала со мной из-за Виктора? Просто ты так смотрела на него… Что-то произошло между вами?

– Между нами ничего не произошло, – врать я не умею, и Преображенский это видит. Мой ответ ему не понравился, но вместо того, чтобы разозлиться, он почему-то выглядел очень расстроенным. – Я поехала с тобой, потому что безумно устала. Это сложно объяснить… Просто устала – от всего. Мне хотелось обрести душевный покой.

– Тебе хорошо здесь?

– Да, – честно призналась я, понимая, что уже очень давно не испытывала такого странного чувства, как равновесие. Словно жизнь постепенно налаживается, начинает играть новыми красками, но всякий раз вспоминая прошлые события, перед глазами возникает Виктор. Вновь и вновь…

Это какое-то проклятье, больше похоже на зависимость…

Мы так и сидели все вместе. Я смотрела в окно, наблюдала за тем, как яркие краски заката постепенно сменяются сумерками, слушала, как шумит прибой…

Я поймала себя на мысли, что рядом с Преображенским действительно спокойно. Он перестал напрягать, больше не вызывал страха. От его взгляда не становилось дурно, но такого внутреннего отклика, как при общении с Виктором, он не вызывал…

Даже сейчас…

Спустя час, мы отнесли детей в спальни. Я положила Аню к себе в кровать, как следует укутала ее одеялом, наблюдая за тем, как на ее лице появляется милая еле заметная улыбка. Дочка как обычно подмяла под себя несколько подушек, с силой обхватила их руками и только потом успокоилась.

Впервые за несколько лет я ощущала внутри себя самое настоящее спокойствие…

Укрыв себя одеялом, я упала на подушку и мгновенно уснула…

Глава девятая

Пусто.

На следующий день, рано утром, мы прилетели обратно. Преображенский поехал разбираться со своими делами, я же поднялась с Аней в съемную квартиру, гадая, что я увижу…

Открыв дверь, я поняла, что Виктора нет – его обувь не стояла на привычном месте. Судя по разбросанным вещам – они остались еще с момента, когда Волков пытался собрать для меня в больницу все необходимое. Видимо, он пил кофе, так как оставил чашку на столе, и за столько дней в ней появилась противная плесень. Так же на кухне везде были крошки и фантики от конфет – странно, он всегда мне казался чистюлей, но с другой стороны – человек торопился и в той ситуации уже неважно вымыта чашка после кофе или нет.

Раздев Аню, я дала ей последний лист ватмана и фломастеры. Девочка тут же занялась любимым делом, а я стала приводить квартиру в порядок.

Получается, что Виктор не возвращался сюда. Меня всего лишь сутки не было, может, он остался у своей мамы?

Вымыв все на кухне, я привела квартиру в порядок, расставила разбросанные вещи по своим местам, переоделась сама в красивый домашний костюм и в конечном итоге смогла реанимировать свой телефон. Судя по всему, он просто промок в соленой воде – даже сейчас немного мигает, еле заметно, но цвета меняются. К сожалению, придется покупать мобильный, а на него у меня нет денег…

Вскоре я получила долгожданную смску от мамы – она прилетела и ждет нас с Аней в гости. Дочка очень обрадуется встрече с бабушкой! Она уже несколько дней спрашивает, когда сможет, наконец, ее увидеть.

Я взяла лист бумаги, написала Виктору записку о том, что мы с Аней приехали, затем посмотрела на нее внимательно и тут же порвала. Зачем вообще оставлять сообщения, хотя…

Мой телефон сломан – я так и не смогла ему ответить… Позвонить сейчас? Или написать сообщение?

Включив набор номера, я услышала гудки, но никто не поднимал трубку. Ожидая услышать его голос, я старалась успокоить себя, но получалось с трудом. К тому же, после трех вызовов, Виктор так и не ответил на вызов. Занят? Обиделся? Я ведь написала ему сообщение с телефона Преображенского – объяснила, что мой аппарат сломался…

– Мама! – Аня вывела меня из задумчивости. – А мы когда к бабушке поедем?

– Одевайся давай, бабушка уже прилетела и будет дома через час, а нам еще надо тортик купить.

– Тортик! Ура! Хочу тортик! А с ягодами или шоколадный?

– Пока не знаю, мы с тобой вместе выберем.

Дочка тут же юркнула в комнату, зашебуршала вещами, пыхтела из-за предстоящего выбора между платьем и джинсами, потом топнула ножкой и явно пошла на какую-то хитрость – за закрытой дверью я не могла понять, что происходит.

Сделав макияж, приведя себя в порядок, я переоделась, помогла дочке завязать шнурки на ее милых ботиночках и надеть весенний плащик. Спустя некоторое время мы вышли на улицу, завернули в сторону остановки и продолжили свой привычный путь.

Погода была отличная. Последние майские дни радовали всех солнцем и теплым еле заметным ветерком. Многие люди уже давно сняли с себя осенние плащи и обувь, рискнув надеть более открытые вещи. Молодые девушки радовались скорому наступлению лета – об этом говорили множество улыбок, легкий макияж и яркие платья. Цоканье каблучков по асфальту не могло не радовать – холод уже порядком надоел, так же как и тяжелая теплая обувь, которую хотелось спрятать до лучших времен.

Я ощущала, как с каждой минутой солнце грело все сильнее. Мы шли сквозь парк, где играли дети. Небольшое озеро было потревожено утками.

У берега столпилось множество людей и все хотели покормить птиц, но те в свою очередь не собирались подплывать близко – просто кружили рядом, присматривались, пытаясь понять, насколько тут может быть опасно.

Вскоре мы уже поднимались на пятый этаж, держа в руках пакет с большим и очень вкусным тортом, позвонили в дверь и …

– Привет! – Легкий поцелуй в щеку и искренняя радость, – Анечка! Я так по тебе скучала, моя милая!

Дочка крепко обняла бабушку, повисла у нее на шее, смеялась во весь голос и тут же стала говорить про чай, намекая на торт в пакете. Она знала, что подобное лакомство ей нельзя – рано для ее возраста, но как часто это бывает, небольшие кусочки все равно ей доставались, а сколько раз она втихаря мазала свои пальчики в креме – не сосчитать!

Мы тут же прошли на кухню, накрыли на стол и очень долго наслаждались рассказом нашей бабушки о ее долгом и безумно интересном путешествии. Она с таким энтузиазмом говорила о своих приключениях, что мне тут же захотелось все бросить и уехать куда-нибудь далеко, на море…

– Тебе тоже в отпуск надо, – говорила мама, вновь поставив чайник греться, – ты уже лет пять нигде не была…

– Былллааа! – Аня не стала молчать, – мы были на море! На МО-РЕ! На морееее! Птички летали и песочек такое теплый! Теплый-теплый! Весело было!

– Какое это ее море?

Мама с удивлением уставилась на меня с Аней и я понял, что настал момент истины. Так как она о многом не знала – не рассказывала я из-за того, что не хотела портить ее долгожданный отпуск – пришлось начать с потопа в съемной квартире. Начиная с фразы «Я соrласила пожить у Виктора» – мама подняла правую бровь, всем своим видом показывая, что воспитала беспросветную дуру, которую любой маломальский придурок способен обмануть на раз два… Но с каждым моим следующим предложением она, менялась в лице, не перебивала, иногда бледнела и явно не понимала, как реагировать на те происшествия, что произошли в моей жизни…

– Так. Стоп, – на моменте рассказа о моем обмороке и последующем путешествии в Испанию она не выдержала, – начнем разбирать по порядку. Что со старой квартирой? Договор расторгнут? Твоей вины в произошедшем потопе нет – надеюсь, никаких долгов на тебя не повесили?

– Нет, тут все хорошо. Мы договорились, что пока идет ремонт, я поживу у друзей. Она обещала восстановить квартиру в течение трех-четырех месяцев и если я захочу, я могу вернуться. Я узнавала – будет суд через несколько недель, меня могут вызвать на заседание.

– Три-четыре месяца? – Удивилась мама, тут же хмыкнув, – а как же плесень? Где гарантия, что квартира будет пригодна для проживания после ремонта? Не думаю, что эта женщина захочет тратить большие деньги до решения суда на восстановление жилья. Нет, с ребенком туда нельзя однозначно…

– Я и не собиралась, если честно.

– Но и с этим твоим Виктором тоже жить нельзя! Ты каким местом вообще думала? Совсем рехнулась? – От возмущения она немного приподнялась и тут же села обратно. Было видно, что еще мгновение и ее разорвет от негодования, – ты же ничего о нем не знаешь! Он ведь совсем чужой человек! Как ты могла согласиться на такое предложение? А если бы он что-то с Аней сделал? Или с тобой?

– Если так рассуждать, то где гарантия, что сосед по квартире, где я снимала бы комнату, не мог оказаться маньяком? Виктора я уже примерно полгода знала, как выяснилось – он мой куратор. Мы стали часто видеться в офисе …

– Ага, – рыкнула мама, наливая себе чай. Аня внимательно слушала разговор и сидела очень тихо, понимая, что происходит что-то очень интересное. Вот только что именно – не могла понять, – и он весь такой рыцарь на белом коне прискакал на помощь, предлагая комнату в элитном доме за копейки совершенно просто так незнакомой девушке с ребенком, под предлогом обоюдной помощи… Маша, ему что-то надо! Так не бывает! На пустом месте люди не предлагают подобной помощи. Какая же ты глупая… И доверчивая… Так нельзя! С какой стати мужчине это делать? Вы почти ничего не знаете друг о друге, ну подумай сама. Вы просто общались по телефону о работе. Он хоть как-то показывал свой интерес к тебе? Нет. Он хоть что-то делал для того, чтобы сблизиться с тобой? Нет. Так с какого перепуга ему предлагать жить вместе? В чем истинная причина? И еще этот твой Преображенский… Зачем ты с ним поехала? И как это вообще вышло? Я улетела на три недели, а по ощущениям – на несколько лет… А ну давай все рассказывай!

Пришлось рассказывать. Вначале я хотела оставить в тайне родство Виктора с Александром, но поняла, что их личная история может о многом рассказать, смягчив отношение мамы к этим двоим… Но не тут то было…

– МАША! Бывших бабников не бывает! – Возмущению не было предела. – Вот ведь гад… Ну надо же…

– О чем ты? Что именно из услышанного тебе так не понравилось? Ну да, он бабник, но ведь на это была причина – в его жизни не встречались нормальные женины, его постоянно обманывали… И эта история с сыном…

– Вот именно, Маша! Вот именно! – Мы с мамой всегда по-разному смотрели на одни и те же вещи. Я выступала в роли романтика, мама в роли реалиста. И чаще всего она оказывалась права… – Красиво же он тебе преподнес свою историю. Бедный несчастный мужчина, влюбился до беспамятства, а она такая вся плохая его предала, да еще и ребенка родила… Во-первых, мне уже жаль этого мальчика и я тебе объясню почему, хотя ты и сама все прекрасно понимаешь. Во-вторых – подумай сама, чем твоя история лучше? Ты осталась одна с месячным младенцем на руках, без денег и крыши над головой. Твой бывший оказался ничтожеством, должен тебе кучу денег, бросил свою родную дочь, и что? Ты после этого пошла менять мужиков как перчатки?

– Нет… – судорожно ответила я, пытаясь выпить свой уже почти остывший чай.

– Вот именно. Вспомни свою депрессию. Свои истерики, которые длились месяцами. Вспомни, как ты почти ничего не ела, как похудела на несколько размеров – тебе пришлось покупать столько новых вещей – старое мешком висело. У тебя пропало молоко, и можно еще много чего вспомнить… После этого ты что, пошла направо и налево? Нет – у тебя чувство собственного достоинства никуда не делось, слава Богу… Среди богатых людей очень много достойных, уважающих себя женщин! Но ни одна из них не снизойдет до человека, который вместо того, чтобы заниматься воспитанием ребенка и созданием полноценной семьи примет решение наслаждаться … куртизанками… Это если без бранной речи. Теперь о бедном Игоре. Да плевать на то возникли у твоего Преображенского отцовские чувства или нет! Он что, один такой? Ты сама подумай – сколько сейчас женщин рожают и ничего – пустота внутри. Даже моя знакомая – она ничего не чувствует к своей дочери и это ее мучает изнутри, она плачет ночами, не понимая, что с ней происходит. Но, тем не менее, каждый день встает черт знает во сколько и делает ребенку сырники, целует свою дочь в лоб и окружает ее заботой, потому что ДОЛЖНА так делать. Твой Преображенский стал отцом. Хотел он этого или нет, но он стал. У него появились обязанности – долг перед своим сыном. Но вместо того, чтобы заниматься его воспитанием, он спихнул ребенка на своих родных, отправил заграницу под предлогом лучшего образования, когда в таком возрасте самое главное – это показать семейные ценности! И то, что он признался тебе в своих чувствах – это просто слова, Маша. Он богатый человек, для которого устроить поездку заграницу на частном самолете – не проблема. Это не те поступки, по которым можно оценивать его как личность…

Мама сделал паузу, выпив залпом бокал красного вина, потом продолжила:

– И эта его манипуляция просто отвратительна…

– Какая манипуляция? – Не поняла я, не выдержав и тоже выпив красного полусладкого. В такие моменты без алкоголя как-то сложно – стереотип, но ничего не могу с собой поделать.

– А ты не поняла? – Мама удивилась еще сильнее, хотя куда уж больше, – его просьба научить быть «папой». Слова о том, что он не способен испытывать чувства к Игорю, его просьба показать, как надо заниматься ребенком, что делать и что чувствовать – это же точки давления на тебя. Он умный хитрый мужик, который на раз-два может понять, что за человек стоит перед ним, он видит твои слабости… И знает, как этим воспользоваться… Теперь о Викторе – это вообще темная лошадка! О своем прошлом молчит, чего он там вытворял – не понятно. Зачем жить позвал – вообще не логично. Но в отличие от твоего начальника он не испугался Ани, спокойно с ней общается и вы вместе даже куда-то ездили… Хотя все это тоже ерунда. Как итог – тебе надо съехать. Я могу быть не права, Маша, ты знаешь, я всегда ищу второе дно, но для меня вся эта история непонятна. Фуф… Все сказала…

Наступило молчание. Меня словно холодной водой окатило… В таком ключе я никогда не рассматривала сложившуюся ситуацию… Но ведь все, что сказала мама – логично. И где гарантия, что меня опять не обманывают?

– Маша, – ее голос стал более спокойный и тихий, – не ошибись с выбором. И дело тут не в двух мужчинах, которые богаты и красивы, а в том, стоит ли во все это ввязываться? Я имею в виду их обоих. Ты один раз уже ошиблась, теперь страдает Аня, хоть и не понимает этого до конца, и я. Это твоя жизнь – тебе решать, но все, что говорят мужчины, особенно богатые – дели на сто! Увидеть бы их живьем… Чего застыла?

Я не знала, что ответить… Внутри все резко перевернулось, словно по щелчку пальцев и наступила странная, гнетущая тишина… как затишье перед бурей…

– Это уже не так важно, но… Когда в своих чувствах мне признался Александр – я ничего не почувствовала. Но когда я вижу Виктора – понимаю, что он мне сильно нравится… Но он с Викторией…

– Твое чутье тебе подсказывает, что с Преображенским лучше не связываться – это как вариант. А Виктория – ты уверена, что они действительно встречаются? Стал бы мужчина тебе предлагать такую помощь, зная, что это не одобрит его девушка? Стал бы он проводить с тобой время, когда есть Вика? Маша, со стороны всегда виднее. Ты просто не можешь разобраться. Тебе нравится Виктор и все что касается этого человека ты воспринимаешь через чур сильно. Может эта девушка просто его знакомая или давний друг… Ты же не знаешь наверняка… Тебе нужно все обдумать… хорошо обдумать! Побыть одной… Судя по тому, какая ты бледная, тебе лучше пройтись где-нибудь в тишине… Иди-ка ты на улицу, остуди голову…

– Мама, – к горлу подступал тот самый комок, после которого я обычно начинала плакать, – можешь посидеть с Аней несколько часов? Мне нужно в одно место…

– Да, – спокойно ответила мама, – я даже знаю, куда ты поедешь… Все правильно – обдумай как следует каждый свой шаг, а мы пока с Аней пойдем мои чемоданы разбирать – поможет мне все разложить, да, внуча?

– Ага, – Аня так и не поняла, что произошло. Она лишь видела, как ее мама стала сама на себя не похожа. Девочка замерла, не вмешивалась и не мешала… – Мама, а ты скоро?

– Да, конечно. Я прогуляюсь и сразу вернусь за тобой…

Аня улыбнулась, села рядом со своей бабушкой и стала слушать ее рассказ, а я тем временем спокойно оделась и вышла на улицу…

Дышать было трудно…

* * *

После тяжелого разговора все мои мыли устремились только в одно место – Чайный дом. Я не была там уже лет пять – семь…

Это место стало самым настоящим открытием. Его показала мне Василиса, моя подруга, когда мы еще учились в институте. Небольшой чайный магазинчик имел свой огромный секрет – своего рода тайная комната, доступная лишь для знающих людей. Внутри магазинчика, сбоку и в самой глубине, был еле заметный проход. Из этого темного, покрытого тайной места, всегда доносилось пение птиц и, по личным ощущениям – эти звуки не были записью…

В первый раз Василиса привела меня сама, дальше я уже настолько влюбилась в это место, что мысленно и физически очень часто возвращалась в чайный дом…

Там было несколько помещений. Перед входом все снимали обувь, проходили по деревянному покрытию мимо небольшой очень уютной и безумно светлой комнаты, где проходили занятия чайных мастеров. Именно там стояли огромные клетки, где пели живые птицы. Нужно было пройти чуть дальше, и в итоге все оказывались в большом, темном помещении… Где не было ни единого стола и стула…

Мягкое покрытие на полу, пять ширм, разделяющих комнату на зоны, закрытые окна и чарующие звуки природы … Все это удивляло с первых же секунд.

В чайном доме всегда зажигали благовония, иногда выпускали пернатых размять крылья. Мастера рассказывали древние легенды, объясняли суть чайной церемонии, и все это проходило наедине с посетителем в той зоне, которую он выберет.

Ширмы отделяли людей друг от друга, не позволили вмешиваться в пространство, даруя то, что было необходимо очень многим – тишину и уединение.

В каждой зоне на полу раскиданы подушки – именно на них все и сидели. Чайные мастера приносили специальные подносы и приборы, проводили церемонию, показывали детали и оставляли тебя наедине с собственным Я, огромным чайником воды и чаем… Сидеть можно было часами и никто не выгонял… Помню, как-то с Василисой мы пробыли там пять часов… Чудесное время… Теплые, родные воспоминания…

Именно туда я и направлялась. Душа требовала покоя и уединения. Было необходимо место, где можно отдохнуть, где никто не будет меня трогать, где я могу просто расслабиться, насладиться музыкой, чаем и полностью погрузиться в собственные мысли…

Открыв заветную дверь, я вновь ощутила до боли знакомый аромат.

Ничего не изменилось. Все та же вывеска, те же стеллажи с чаем на продажу… Тот же заветный коридор…

Оставив обувь, я прошла в зал, где играла потрясающая тихая, спокойная мелодия. Шум прибоя… звуки фортепиано… еле заметные, слегка уловимые… Пение птиц из соседнего помещения – одна из белых крох уселась на жердочке у самого потолка и распушила перья, постоянно подергивая клювом и чирикая в такт мелодии.

– Мне кажется, я Вас знаю… – мастер Евгений как-то приносил нам апельсины. Он слышал наше обсуждение по поводу сложных экзаменов и захотел хоть как-то поддержать. Давно же это было.

– Я была тут с подругой, лет семь назад. Мы часто приходили перед экзаменами.

– Вспомнил – Мария и Василиса… Сколько же прошло лет? Вы так повзрослели. И, видимо, очень нуждаетесь в покое, судя по взгляду. Прошу вас, проходите и наслаждайтесь тишиной, а я в скором времени принесу ваш чай.

Евгений был одет в специальную форму, чем-то похожую на сари. Если честно, я не знаю, как называется этот костюм, но он очень подходил к атмосфере этого места…

Я обернулась в сторону окна, где часто проводила свое время и…

Мы встретились взглядом… Его рука застыла, держа кончиками пальцев маленькую пиалку с ароматным чаем… Все тот же пронзительный взгляд, бледность на лице и видимая усталость…

Виктор… Нет, только не в этом месте… Это мое место… Мое!

Мужчина чуть не захлебнулся под действием моего взгляда, не до конца понимая, чем вызвана подобная негативная реакция.

– Маша, – произнес он почти шепотом. Несмотря на то, что в этой комнате мы были вдвоем, желание говорить громко пропадало, – что ты здесь делаешь?

– Это мое любимое место… – Я указала на зону, которую он занял.

– Мое тоже… Почему ты здесь? Я тебя раньше тут не видел…

– А ты?

– Я тут … Собираюсь с мыслями…

– Я здесь за этим же…

– Не уходи, – Виктор видел, как я начала разворачиваться в сторону выхода, – я не стану мешать. Не хочу портить нам атмосферу… Я могу перейти в другой квадрант, если хочешь.

– Нет, никуда не уходи, – уже более спокойно ответила я, направляясь в соседнюю зону. От Волкова меня отделяла лишь ширма, – это место мне тоже нравится…

Мужчина ничего не ответил.

Я положила сумку в сторону, села на мягкие подушки, сложила на коленях ладони «лодочкой» и глубоко вдохнула…

«Освободи сознание от мыслей»… Вдох-выдох… «Полностью очисть от эмоций»… Вдох-выдох… «Забудь, что Виктор рядом»… Вдох-выдох…

Сердце бешено колотилось… На раздумье у меня всего лишь несколько часов. Я не могу оставить Аню надолго с мамой – все же это не правильно, ведь она только прилетела. Маме тоже нужен отдых, от перелета…

– Спасибо, – поблагодарила я мастера за возможность выбрать чай, – но я уже знаю, чего хочу – Молочный улун! Я пришла именно за ним!

Евгений как-то погрустнел, инстинктивно бросая взгляд в сторону соседней ширмы, потом ответил то, что мне не понравилось:

– Простите, но этот господин забрал все, что у нас было. Мне очень жаль, могу я вам посоветовать нечто подобное тому, что вы хотели?

Кажется, я зря пришла…

– Маша, – Виктор высунул голову из-за ширмы. Евгений явно не был готов к тому, что мы знакомы, поэтому удивленно вытянулся, – может, ты тогда ко мне сядешь? Я не буду мешать, обещаю…

После долгого раздумья, я все же приняла предложение. Молочный улун – моя слабость и большая любовь. Именно в чайном доме этот сорт наиболее прекрасен. Отказываться от удовольствия, когда появилась возможность насладиться напитком, неправильно.

Присев на мягкие подушки, я смотрела на мужчину…

Виктор закрыл глаза, вдыхал аромат. Он явно был в этом месте раньше… Пиалку правильно держит… Последовательность церемонии соблюдает… Как это все необычно… И бесит!

Вскоре Евгений принес дополнительную пиалку, поставил ее передо мной на деревянный поднос, поклонился и вышел из зала, понимая, что лучше не вмешиваться в происходящее. Он видел, что нам не до легенд…