Текст книги "Хакерша и Её большие проблемы (СИ)"

Автор книги: Валентина Гордова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

И вновь мы с Дэном остались одни. Только теперь не покидало ощущение, что за нами внимательно следят.

– Ну, – как можно веселее улыбнулась я, а у самой на душе кошки скреблись, – спасибо ещё раз, что выручил. И прости, что потревожила…

– Перестань, – улыбнувшись, покачал парень головой, разворачивая меня к себе лицом, а сам встал спиной к моей машине, – было весело и, я уже сказал, ты всегда можешь рассчитывать на меня.

Глава 12

Разве не эти слова каждый мужчина должен говорить своей женщине?

Тепло распрощавшись с Дэнькой, я повезла свою несносную уже практически семейку туда, где Егор умудрился оставить собственное авто. Доехали мы быстро, машин по дороге попалось от силы штук десять. Я уже собиралась выпроводить Егора и замучить Варьку расспросами насчет их вечера, как меня неприятно удивили: Варя намылилась вместе с Егором!

– В смысле? – обижено высунулась я в открытое окно, глядя, как эти двое спокойненько удаляются.

– Карина, домой! – не оборачиваясь, велел Егор таким тоном, что спорить было бесполезно.

Откинувшись на кресло, я просто открывала и закрывала рот, не зная, что сказать на такую наглость.

– Пожалуйста! – крикнула в конце концов очень расстроенная я.

В ответ раздалось лишь грозное рычание чужого автомобиля.

– Кретин, – буркнула я себе под нос, решив, что совершенно точно обижусь на брата, – пожалуйста, Егорка. Всегда можешь обращаться, Егорка. Не благодари, не надо… Ах, да, ты же и так не счел нужным поблагодарить. Идиот, блин.

По возвращению домой очень злая я поняла, что уснуть не смогу. Поняла, увы, после того, как минут десять ворочалась с боку на бок, пытаясь поймать за хвост столько замечательную штуку, как сон. В общем, походив туда-сюда по непривычно пустому дому, не боясь греметь и топать, я как-то для себя незаметно добралась до ноута. А там уже и флэшка нашла своё место, а дальше голова принялась думать, а пальцы стучать, создавая подробный проект проведения чьей-то свадьбы, заказа Сёмы. И почему люди уже не могут себе самую обычную свадьбу провести? Всем спецэффекты подавай, шоу, зрелища… Хорошо ещё, что не крови.

– Эйфелева башня, – задумчиво потерла я подбородок, думая, что можно с этим сделать, – зачем, люди? Зачем она вам на свадьбе? Ай, ладно, не мои проблемы…

И на этой веселой ноте я с головой погрузилась в работу. Долго не могла понять, как сделать объемное изображение Эйфелевой башни на ровной местности. Да ещё и побольше им, побольше! Ехали бы уже тогда сразу во Францию, чего людям мозг выносить? Меня, естественно, никто не услышал. А если бы и услышал, не согласился бы.

Спать в эту ночь я завалилась прямо в огромном мягком кресле, укрытая вязаным пледом, с ноутбуком и почти доделанным проектом на коленках.

Будильник прозвенел совсем уж неожиданно и быстро.

– Заткнись, чудовище, – взмолилась я, укутываясь мягким теплым пледиком, – я не вы-ы-ыспалась!..

– Между землей и небом душа моя. Не отпускай меня вниз, не отпускай! Между землей и небом душа моя. Вознеси в небеса – анаша, – отвечал мне собственный мобильник.

– Ну миленький, ну пожалуйста, – захныкала я уже практически слезно.

В душе началась гражданская война. Одна часть меня отчаянно вопила что-то вроде «вставай, бессовестная! У тебя и так пропусков выше крыши, ты один день всего на занятиях побыла!», а вторая, более миролюбивая и ленивая, сладко позевывая, благоразумно шептала: «Спи, глупышка, здоровье важнее».

Спор разрешился сам собой вместе с телефонным звонком.

– Алло? – положив трубку на ухо, убрала я руку обратно под одеяло.

Там тепло, мягко, уютно и хорошо.

– Каринка, ты проснулась?

– Егор, ты чего такой довольный? Аж бесишь.

– Понял, не проснулась, – вынес верный вердикт брательник, который вообще непонятно где всю ночь пропадал, – я домой не поеду, сразу на работу, а ты быстро поднимай свою задницу и проваливай учиться.

– Я тоже тебя люблю, – буркнула я в ответ перед тем, как Егор отключился.

Фух, тишина, спокойствие и уверенность: никуда я не пойду. Потом выкручиваться буду, а сейчас спать…

Звучание Имперского марша разбудит кого хочешь.

– Что? – не слишком дружелюбно поинтересовалась я у подруги.

– Вставай! – велел телефон… голосом моего брата. Интересно девки пляшут.

– А?.. – начала было я и не успела больше ничего сказать, потому что эта зараза бессовестная отключилась.

Ого, неужели он у неё ночевал? А как же родители? И… у них что, всё серьезно? Совсем-совсем серьезно? Ну, наконец-то! Я уж думала, не дождусь этого радостного момента!

– Минуту ещё… мой ветер не стих. Мне нравится здесь, в королевстве Кривых. Минуту ещё, минуту е-е… мой ветер не стих. Мне нравится здесь, в королевстве Кривых.

– Алло-о, – простонала я обреченно, хихикнув от мысли, что и сейчас мне ответит Егор.

Не угадала.

– Карюнчик, за тобой заехать?

Как только имя честного человека не исковеркают!

– Дэнчулька, не надо, – мило-мило улыбаясь, хоть он и не мог этого видеть, сладостно протянула я, открывая-таки глаза.

Поспать не дадут, понятно.

– А чего так, Каральчик? – с явной издевкой игриво парировал парень, чем-то с утра уже довольный.

А я терпеть не могу довольных с утра людей, особенно если у меня настроение плохое.

– У меня своя машина есть, Дэнчучулечка.

Захлопнув кружку ноута, я убрала его на столик, рядом с давно пустой кружкой из-под кофе. Плед остался валяться на кресле, частично свисая на пол, а мне пришлось подниматься на ноги.

– Ну, Карёнок, мне хочется увидеть тебя перед тем, как ты четыре пары проторчишь не со мной.

Думал разжалобить? Могу карандаш дать – губу закатать.

– Мне не нужны слухи, Дениска-редиска, – потягиваясь, пошла я в сторону кухни.

Часы на мобильнике показывали, что у меня ещё полтора часа до начала занятий.

– Каринка-малинка, – утратил, похоже, аргументы Дэн.

И теперь решил просто поиздеваться.

– Денис-кипарис.

– Карина-балерина.

– Денис раскис, в лесу повис, под ним лужа, Дениска – клуша!

– Чего? Обидно, вообще-то.

– Это потому, – хмыкнув, порадовалась я своей маленькой победе, – что ты так не умеешь. Денис, серьезно, забирать не нужно, я сама доберусь.

Помолчав для порядка секунды две, парень решил применить иную тактику:

– Пообедаем? – и столько веселости и надежды в голосе, что сказать «нет» я не смогла.

– Всякое может быть, – улыбнулась я в ответ на это, с интересом заглядывая в холодильник.

О, чудо, в нём даже была еда!

– Тогда с нетерпением жду, – с мягкой улыбкой, которая чувствовалась в голосе, попрощался Дэнька, – целую.

Тут же появилось неожиданное желание посетить сегодняшние пары… Или хотя бы обед.

Беда не приходит одна! Всегда говорил мне и Егор, и Варя, а я ещё поражалась, что у дураков мысли сходятся. Что было первой бедой, я не поняла, но смутно догадывалась, что это как-то связано с моим недосыпом. Сидя в машине и щурясь от яркого восходящего солнца, я терпеливо ожидала, когда же наконец откроются автоматические ворота.

Дождалась, блин.

Первым, что я увидела, было нечто серебристо-серое, блестящее в лучах восходящего солнца.

У нас райончик вообще милый. Тихо, соседи дружелюбные, никто не шумит, если что стряслось или кто мешает, можно спокойно пойти, поговорить и быть уверенным, что тебя поймут, войдут в твое положение и постараются помочь. Шоссе не очень близко, поэтому шума мало. Деревьев много, чуть вдалеке лес, а прямо перед ним красивая опушка, на которой до сих пор цветет радуга из различных цветов. И сейчас, когда солнце поднималось над лесом, в душе поселилось ощущение сказки.

С Кощеем Бессмертным, помешанным на золоте и женщинах.

При виде меня Саша, сегодня облаченный в черные брюки и такого же цвета рубашку с закатанными рукавами, с радующим мой взгляд отпечатком на скуле, оттолкнулся от капота своей машины и сделал пару шагов по направлению ко мне. Не дошел, чему я была невероятна рада, а остановился и выжидающе посмотрел на меня.

Выражение лица у него было примечательным: добрым, виноватым и раскаивающимся. А в руках огромный, ужасно огромный букет голубо-фиолетовых цветов.

– Вот же, – договаривать не стала, и так всё нужно про себя додумав.

И, поддавшись порыву, обреченно приложилась лбом об руль.

Неприятно было, даже чуточку больно, однако это чувство меркло в сравнении с гаммой других. Вот чего он от меня отстать не может?!

Открылась дверь. Я даже не сомневалась!..

– Лисёнок, не ушиблась? – и сколько тревоги, переживания и участия в голосе.

Аж противно стало. Нос тут же заполнил сладковатый аромат цветов… Фу-у!

– Ну-ка, вылезай, давай, – и меня, собственно, не спрашивая даже, вначале наградили этим самым букетом, который оказался удивительно тяжелым, а потом и вовсе взяли на руки.

Пока я молча офигевала от происходящего, Саша времени зря не терял – донес меня до собственной машины и бережно усадил на переднее сидение!

– Са… – начала я, думая достучаться до кое чьего с ума сошедшего сознания.

– Тш-ш, – приложил он палец к моим губам.

Так мягко, нежно, осторожно, что все мысли вылетели из моей головы.

Чертов обольститель! Пока я сидела, глотала ртом воздух и пыталась собраться с мыслями, чтобы просто и незатейливо кое-кого послать, Саша успел добежать до моей машины, заглушить мотор и, закрыв её, вернулся, любезно передав мне мои же ключи.

– Что ты?..

– Тише, я пытаюсь загладить свою вину, – в очередной раз перебил он любезно-мягко и ласково.

И показать, что лучше Дениса? Даже не сомневаюсь. И не удивляюсь. Мужской идиотизм и желание во всем быть лучше.

– Получается? – ощущение нереальности и сказочности развеялось, возвращая меня в суровую реальность, где все люди всего лишь Nзапрещено цензуройN.

– Ты такая забавная, когда злишься, – заводя мотор, повернулся он ко мне, одарив доброй улыбкой.

Обманчиво-доброй.

– Ты такой придурок, – не повелась я на провокацию, – всегда.

На это Александр решил ничего не отвечать. Какие мы гордые!

– Малыш, ответь, пожалуйста, – в своей сегодняшней добродушной манере попросил он настолько вежливо, что сказать «нет» оказалось очень сложно, – почему ты вдруг так резко поменяла обо мне мнение?

– Почему? – пораженно повторила я, собираясь сложить руки на груди. Помешал букет. Глянув на него недобро, я с трудом переборола желание забить им Сашу до смерти и просто отшвырнула на заднее сидение, – Потому что я видела, как ты смотрел на меня в студии.

– М?

А дальше меня просто понесло:

– Я видела ту ненависть, обращенную ко мне, когда я играла. Что, жадность проснулась? Типа «моя слава и я ею делиться ни с кем не собираюсь»?! А всё то, что ты мне после наговорил? «Будешь моей, пока не надоешь»! Ты вообще в своем уме? О чем тут говорить после такого можно?!

– Я не шутил, – очень тихо перебил он, не глядя на меня.

По логике вещей, я от этого должна была просто взорваться яростью и негодованием. Но нет, ничего этого не было. Скорее наоборот, весь мой пыл мгновенно остыл.

Вздохнув глубоко и тяжело, я уже куда спокойнее продолжила излагать свою мысль:

– Я тоже не шутила. Знать тебя не хочу и была бы рада никогда не знать. Вот чего ты ко мне прицепился? Отстань от меня, ну пожалуйста, найди себе другую игрушку.

– Я не считаю тебя игрушкой.

– Собственностью? – невесело хмыкнула я, отворачиваясь к окну.

Конечно, мне же так льстит считать себя чье-то собственностью. Отличное чувство!

– Спасением, – исправил он.

– Как красиво звучит, – ни разу не поверила я, – с религиозным уклоном.

– Я говорю серьезно. С твоим появлением я чувствую что-то, отдаленно напоминающее спасение.

– И как же ты это понял? – скривилась я, отказываясь ему верить.

Чушь какая!

– Это как глоток холодной воды в пустынном зное, – философски отвечал Саша.

Вот и думай теперь, псих, параноик или сдвинулся на религиозной почве. Или просто красиво пудрит мне мозги. Может, другие его девочки и велись на всё это, а я… Я уже слышала похожие красивые фразочки. Слышала клятвенные заверения, признания в любви, слова о том, что он не может без меня жить… И что? А ничего. Где он теперь? Где-то во Франции, вроде бы. По крайней мере, был там три года назад. Куда сейчас нелегкая унесла этого молодца-удальца, мне неизвестно. Да и я была бы рада, если бы также запропастился и Саша.

Я молчала, всем своим видом выражая полное неверие. И Александр, не будучи круглым глупцом, всё понял.

– Не веришь, – прозвучало не как вопрос, – да оно и понятно. Просто услышь меня, Карина. Я спать перестал с тех пор, как узнал тебя.

Как забавно, я тоже сплю плохо. В первую ночь была пьяна и каталась с тобой по городу, во вторую ты меня прямо с работы украл, в третью мерзла на шоссе. И всё из-за тебя!

– Никогда бы не подумал, что кто-то может вот так вот взять и перевернуть всю жизнь.

А я могла, потому что на себе это ощутила. Но поверить всё равно не пожелала. Я видела, каким лицемером ты бываешь, так где вероятность, что все эти слова – не очередная ложь? Зазнавшийся мальчик решил просто поиграть с доверчивой дурочкой. Только хорошо, что я оказалась не такой дурочкой, как он надеялся.

– Ты перевернула мою.

Да-да, я даже где-то верю. Сказать, где именно?! Идиот, не буду тебя слушать. И верить тебе не буду. И вообще, у меня есть Дэня, в которого я, похоже, влюбилась… И мне с ним хорошо, очень и очень хорошо.

– Не веришь… Не знаю, как доказать тебе это. Ты… странная.

– Я?! – сильно удивилась я.

Ну, нормально? Я ещё и странная.

– Не в том смысле, – поспешно покачал головой Саша.

В это время внутри меня поселились сильные сомнения в том, что он врет. Когда говорят неправду, и кто-то не желает верить, то очень сильно злятся. Саша не превышал скорости, ни разу не изменил интонации и руки, лежащие на руле, так ни разу и не сжались крепче. Этакое воплощение спокойствия и рассудительности.

Неужели…правду говорит?

– Я имел ввиду, что ты реагируешь не так, как все остальные. Давай откровенно, у меня было много девушек.

– Даже слушать не хочу!

– И все они сходили от меня с ума. Им нравилось, что я командую, что я все решаю за них, им… нравилось не иметь собственного мнения.

– Я тебе не вещь, чтоб за меня решать, – зло прошипела я, испытывая желание потребовать его остановить машину.

С последним пришлось бороться. Отъехали мы уже прилично, возвращаться долго, то есть на занятия я точно опоздаю. И не увижу Дэню… а я хочу его увидеть.

– Я уже понял, – сухо подтвердил он, так на меня и не взглянув, – и подумал, что действовал неправдоподобно.

Мой взгляд сам собой упал на то самое запястье, которое он совсем недавно едва не сломал. Фиолетово-синие подтеки пройдут не скоро. Перевела взгляд на другую руку и с раздражением посмотрела на выбитые безобразные костяшки. И всё это – Саша. Из-за него все.

Да, действительно, куда уж правдоподобнее этого?!

– А когда я увидел, как Александрович тебя обнимает…

М-м, мы и до сладенького добрались. Сейчас мне будут промывать мозг на тему «как ты могла, бессовестная?». А потом обещать, что от Дэньки и места мокрого не останется. А потом ещё чем-нибудь угрожать, только уже мне. Мол «или я, или он, но если он, то тебе не жить». А потом Санечка ещё чего-нибудь безумного придумает. Придурок.

– Если ты его ревну-уешь, – многозначительно начала я.

– Заткнись, – посоветовал он мне тут же, – и просто прими к сведению: сколько бы времени не прошло, ты всё равно будешь моей. Вопрос в другом – уцелеет ли при этом Денис? Могу дать подсказку, ответ на этот вопрос ты можешь выбрать сама. Увижу тебя ещё хоть раз с ним – убью на месте и не задумываясь.

– А расправы не боишься? – враждебно поинтересовалась я.

Голосок в голове тем временем победно шепнул, что не зря я Саше не поверила. Уже чувствуется сквозивший в голосе холод, зло и неприязнь.

На меня так выразительно посмотрели… Сразу стало понятно – не боится. Да и чего ему, золотому мальчику, бояться? Папины деньги решают многие проблемы, решат и эту.

Вот так и понимаешь всю безвыходность своего положения. Ещё раз внимательно посмотрев на Сашу, я с тонной грусти, злости и раздражения поняла, что его даже смерть человека не остановит. Кто такой он, правитель мира, и кто такие мы, букашки под его ногами?

Я не была уверена, что Дэн сможет с ним тягаться. Старше, да, опытнее, да, но в тоже время благоразумнее и благороднее. Это как зло и добро, а добро всегда слабее, потому что дерется по-честному.

Да и что он может? Ну, набьет морду – раз, два, ну три, а дальше? А если Саша не поймет, что тогда? А он точно не поймет. Тоже попытается решить проблему кулаками, а потом? Что будет потом? Что-то очень и очень плохое. Непоправимое. Ужасное. Например, убийство. Или… просто избиение до состояния овоща. Почему бы и нет, мы живем в суровое время, где или ты, или тебя.

И теперь вопрос уже не в том, Саша или Дэня, потому что на него я отвечу практически не задумываясь. Вопрос: живой или мертвый?

– Судя по твоему побледневшему личику, ты осознала весь масштаб проблемы, – хоть и пытался Саша оставаться столь же вежливым и мягким, я в его голосе отчетливо расслышала злое ехидство.

Ничего не ответила, наградив взбешенным взглядом.

– Можешь не смотреть на меня так, всё равно не поможет.

– Ну ты и…

– Тш-ш, – будто насмехаясь, закрыл мне рот ладонью парень, – не надо, я уже понял, что ты меня безумно любишь.

Хренюбишь!

Остаток дороги прошел просто ужасно! Саша всё что-то говорил, и говорил, и говорил… Больше не пафосно-превосходяще-эгоистично, а спокойно, разумно даже, мягко и успокаивающе. Только я от этого не успокаивалась, как он надеялся, а, наоборот, закипала всё сильнее и сильнее. Острое желание немедленно увидеть Дениса всё нарастало, пока не стало практически физически ощутимым. А ещё у меня чесались кулаки заехать кое-кому по смазливой мордашке. Поставила бы ему второй синяк, ничего страшного, ему полезно. И мне полезно, потому что лучше прибить его, ибо не жалко, чем кого-то другого.

Когда серебристое авто, наконец, остановилось на уже частично заполненной стоянке возле университета, ни от кого не укрылся тот факт, что с самим Александром, уж не знаю, как его там по фамилии обзывать, приехала какая-то там я. Не желая видеть ЭТО ещё хоть мгновение, я торопливо выскользнула из машины, собираясь наведаться сначала к Дэне, а потом к Варе. Мне срочно нужен был женский совет.

Не успела. Сделала только шага три, прежде чем сильные руки успели меня поймать. Резким движением развернув прямо на месте, Саша мягко, но настойчиво притянул к себе.

– Не!.. – испуганно начала я и не смогла сказать больше ничего, потому что его губы вдруг взяли и властно накрыли мои.

Мои, чёрт. Почему я? И тот факт, что я собиралась кричать от ужаса, Сашу нисколько не расстроил, скорее порадовал. Пользуясь моей недееспособностью и откровенной невменяемостью на нервной почве, этот… даже слов нет, чтоб описать столь выдающуюся личность, своим противным слюнявым языком проник на чужую частную собственность. Урод! Может, целовался он и отлично, не знаю, мне не до этого было. В общем, зубы с громким «клацк!» захлопнулись как-то сами собой, со мной не сговариваясь. Но, увы, были потеряны драгоценные секунды четыре времени.

Саша взвыл от непередаваемых ощущений и вкуса собственной крови у себя во рту. Отскочив прыжком на добрых шага три, он с целой гаммой чувств взглянул на меня исподлобья. Там была и ненависть, и гнев, и раздражение, и отвращение, и желание проучить, и что-то злое, не обещающее мне ничего хорошего.

– Слушай, ты, – принялась я в очередной раз расставлять все точки над «и» и осекла саму себя.

А смысл? Прошлые разы никакого результата не принесли, так какой смысл мне сейчас тратить время на пустые разговоры? Нет, здесь должно быть что-то куда более действенное, решительное…

Хмыкнув, моя рыжеволосая натура уверенно стянула со спины рюкзак, который я, вопреки логике, не снимала даже в те моменты, когда садилась за руль. Саша, впечатленный, без сомнений, и заинтригованный, не стал предпринимать никаких действий, опустил руки и с мрачной решимостью принялся наблюдать за тем, как я присела на корточки, бережно открыла молнию и… вытащила на свет биту. Простую такую, черную, лаковую.

Саня впечатлился. Решив, что этого мало, я перешла к более выразительным действиям. Для начала, медленно поднялась, не сводя с парня нехорошего взгляда. Присутствующие на парковки немногочисленные студенты передумали тащиться в здание универа и теперь с интересом и ужасом внимательно смотрели на нас.

Закинув биту на собственные плечи в духе Харли Квин, я улыбнулась. Улыбка эта была фирменной, принадлежала моей любимой подруге и называлась «Ганнибал Лектор на вызове». В общем, воплощение всех существующих психических заболеваний.

Саня перестал впечатляться и решил ужаснуться. Своевременно.

– Карина…

– Заткнись, – никак не отреагировала я на вскинутые в защитном жесте руки, – я бы тебя сейчас с радостью прибила… но проблема в том, что нельзя ходить по улицам с битой, а если я её в рюкзак спрячу, она мне кровью всё испачкает. Другой момент, я могла бы разбить твою машину… но не буду. Исключительно из любви к технике. Зато сейчас я с радостью тресну тебя пару раз по голове твоей идиотской. Будь там мозги, могло бы быть сотрясение, а так даже переживать не о чем.

И меня понесло.

– Карина, подумай, что ты делаешь, – удивительно серьезно произнес Александр.

У-у, неужели и язвить больше не будешь? И мозги мне нежностью своей пудрить тоже? Удивительно!

– А я уже подумала, – улыбнулась я мило и очаровательно, занося биту над головой.

И!..

– Зайцева!!!

– Ну вашу ж мать, а?! – раздосадовано поприветствовала я того индивида, что посмел отвлечь от казни праведной. Махнув в сторону заметно выдохнувшего Саши битой, от чего тот невольно дернулся назад, я ему же и сказала:– Никуда не уходи, я сейчас.

И только затем развернулась в ту сторону, откуда донесся гневный ор.

– Ух, мать моя…Здра-а-асти, Владимир Сергеевич!

– Что вы делаете?! – прямо на ходу, уверенно шествуя по направлению к бедной мне, рыкнул он.

– Я?! – натурально так удивилась, вороватым движением убирая биту за спину, – Ничего. Совершенно ничего.

– Ага, почти поверил. А бита у вас в руках что делает?

– Какая бита? – начал блефовать, так доводи дело до конца.

– Черненькая такая, – дошёл ректор до меня и остановился в паре шагов, сложив руки на груди.

Закинув голову, чтобы можно было ему в глаза посмотреть, я… нет, не раскаялась. Во-первых, я себя виноватой ни в чем не считала. Во-вторых, у меня нашлось более интересное занятие: повозмущаться на тему «чего ж вы все такие высокие-то, а?».

– Владимир Сергеевич, ничего не случилось, правда, мы с моей девушкой просто балуемся…Ай!

А нефиг было ко мне так близко подходить, да ещё и сзади! Бита из рук выскользнула сама и совершенно случайно, я к этому не имею никакого отношения.

– Ой! – наигранно испуганно воскликнула я, прижимая руки ко рту, – Ужас какой, я такая неуклюжая, дай-ка, помогу!..

Наклонившись и подняв биту, я перехватила её поудобнее, после повернулась к ректору, бросила ему почти искреннее «извините» и резко развернулась. Держа биту параллельно руке, то есть рукояткой на уровне локтя. А я разогнуться ещё не успела, находилась как раз на уровне пояса Саши…

– Ы-ы-ы!

– Ой! – «испугалась» я, когда он согнулся пополам, придерживая руками пострадавшее стратегически важное место, – Сань…

И вскинула обе руки по направлению к нему, собираясь оказать тому «помощь». Оказала. Я ему её так оказала, что из носа кровь хлынула. И я не злая, я просто не люблю, когда мне угрожают.

– Зайцева!

Дальше было невесело.

* * *

Первую пару я успешно пропустила. Не могу сказать, что была этому хоть сколько-то рада, скорее даже наоборот. За эти полтора часа не произошло ничего интересного. Сначала мы с ректором сидели в коридоре медпункта, ожидая, когда немолодая женщина медик обработает полученные Сашей раны. Меня отчитывали. Потом указом врача было решено отправить пострадавшего домой. Выполнив поручение, Владимир Сергеевич с чистой совестью повел меня в свой кабинет. Меня отчитывали. По итогу, не добившись раскаяния и признания вины, он махнул на меня рукой и отослал восвояси, велев топать на пары. Пришла, опоздав на начало второй, за что пришлось объясняться. Говорить правду я не стала, зато в этом деле услужила стерв… хорошая девочка Ксюша Цветаева.

– Она пыталась убить Корнилова!

Меня отчитывали.

Половина пары была сорвана, за что меня благодарила почти вся группа, настроение окончательно испорчено, желание убивать увеличено, а экология отныне является моим самым нелюбимым уроком.

Радовала в итоге лишь только предстоящая встреча с Денисом, от воспоминания у котором я против воли начинала глупо улыбаться. Достав под партой телефон, когда мне всё же позволили сесть, я торопливо напечатала ему смс-сообщение:

«Кафе через дорогу, на обеде? Жду:)».

И отправила. Ответа не пришло.

Кое-как досидев до конца пары, я с чистой совестью сбежала в туалет. Там, стоя перед большим зеркалом в длину всей стены, достала телефон, собираясь настрочить пару строк Варьке, прежде чем услышать невероятно раздражающий меня голос:

– Кариночка, детка, ты ещё здесь?

Вздохнув, решила повременить с Варей. Подруга никуда не денется, а грымза эта, Ксения, может чего и увидеть.

– А что это ты от меня телефон прячешь? Боишься, что я что-нибудь прочитать могу? Успокойся, я же далеко стою.

– Да с твоим косоглазием и оттуда видно, – хмыкнула я, оборачиваясь к ней лицом.

Стоять к этому человеку спиной было не очень уютно. Между лопаток заныло, будто она могла в любой момент чем-нибудь ударить. Положив ладонь на простой деревянный стол, я с вызовом поглядела на начавшую раздражать меня ещё первого сентября блондинку. На самом деле, она была страшной. Ужасно страшной! Но тонны косметики решают подобного рода проблемы, поэтому, прикупив себе золотой запас, Ксюша охамела настолько, что самолично назначила себя первой красавицей на Руси. Смотреть страшно.

И я не злая, меня просто с самого утра достали, а выпустить пар на физиономии Саши так и не дали. Пара безобидных ударов ничего не дало, а гнев продолжал кипеть в крови. И если Ксюша сейчас же не уйдет, то ей придется уже уползать.

– Я не косоглазая! – взревела она на ультразвуке.

Поморщившись для порядка, я допилась того, что старательно зашпаклеванное личико пошло красными пятнами от гнева.

– Да-да, а я балерина, – согласно покивала я, точно зная, что до балета мне, как до Китайской стены пешком.

– Ты! Это всё из-за тебя! – перешла она непосредственно к теме своего неожиданного появления.

Вот всегда одно и то же. Неужели нельзя придумать что-нибудь пооригинальнее? Например, хоть раз спокойно изложить суть своей проблемы, чтобы мы коллективно сумели её решить.

– Ты из-за Саши? – прямо спросила я, скривившись от одного только упоминания этого… человека хорошего.

Нервно глянула на часы, подмечая, что прошло уже пять минут от большой перемены и в моем распоряжении оставалось всего сорок. Как мало…

– Александр – мой! – дикий визг.

– Договорились, – тут же прельстилась я возможностью избавиться сразу от двух ненормальных в своей жизни, – забирай, он весь твой.

– Что?..

Но я уже не слушала. Схватила рюкзак и выскочила из туалета, на пороге чуть не сбив Леру – лучшую подружку Ксюши. Внимательно оглядев столпившихся здесь же недовольных особ, поняла удивительное: так вот, почему внутри никого не оказалось.

– А…

– Некогда мне, – отмахнулась я и побежала по коридору.

Оттуда на главную лестницу, затем на улицу. До кафе добралась быстро, довольно и радостно улыбаясь. В груди так тепло-тепло было от мысли, что сейчас я увижу его…

Не увидела. В смысле, Дэни в кафе не оказалось. Ну-у… ладно, может, задержался. Пройдя внутрь, я уселась за свободный столик, лицом к огромному стеклу. Меня с улицы было не видно, потому что там уже во всю светило солнце, а я всё видела прекрасно.

Студенты разбредались из университета, кто куда. Некоторые остались внутри, довольствуясь роскошью столовой, остальные решили посетить ближайшие кафетерии. Это заведение, в котором я сейчас была, не пользовалось у студеозов большой популярностью из-за завышенных цен. Здесь можно было пообедать пару раз в месяц – но не каждый день.

Официантка пришла и ушла с заказом для меня, успела вернуться и принести кофе для меня, а Дэня всё не появлялся. Прошло десять минут, пятнадцать, двадцать – его не было. Кофе закончился. Времени оставалось совсем мало. Мое хорошее настроение сменилось тревогой и одновременно с тем чувством предательства. Ничего хорошего или безобидного, вроде того, что у Дэни мог разрядиться телефон, в голову мне не приходило. С ним или что-то случилось, причем я у этому сразу приписала Сашу, или… О втором или думать было больно и противно.

Включив телефон, который всё это время крутила в руках, я с грустью и болью взглянула на пустой главный экран: ни одного сообщения или звонка. Решительно выбрав номер Дениса, напечатала и быстро отправила ему:

«Что-то случилось? Мне имеет смысл ждать тебя?».

И никакого ответа. Прошло ещё пять минут, вот-вот уже должны были начаться занятия, а он не появился, хотя мы еще утром договаривались о встрече, и не отвечает мне.

Прикусив губы, я с несколько мгновений раздумывала, что же мне делать. Бросив на стол деньги за кофе, схватила рюкзак и стартанула обратно в универ. Сердце по дороге не переставая болезненно сжималось, отвлекая моё внимание. Пробегая через парковку, я специально посмотрела по сторонам… Заприметила знакомую Эскаладу.

Ворвавшись в двери здания своего учебного заведения, я понеслась не на третий этаж, где должна была проходить следующая пара, а в административку.

– Здрасти! – ворвалась запыхавшаяся я, чем немало удивила находящегося здесь секретаря, – Скажите, а Денис Александрович сегодня здесь?

– Да…

Прозвучало как приговор.

– Спасибо, – выдавила я улыбку из себя и, развернувшись, на негнущихся ногах поплелась по коридору.

Туда-сюда торопились студенты, о чём-то переживали, суетились, боялись опоздать… Шум, гам, голоса, общий бубнеж, поток людей, лица, фигуры… Их было так много. И каждый со своими проблемами. А я… А я была одна. Совершенно одна. Всегда. У меня была лучшая подруга и любимый брат, но… это же не то. Точно знаю, что оба они меня любят, а что будет потом? Вот поженятся они, выгонят меня из дома, куда мне идти? И останусь я совершенно и абсолютно одна. С разбитым сердцем. Опять.

Судорожный вздох прозвучал для меня неожиданно, оставшийся незамеченным для всех остальных.

Оставшиеся две пары я просидела, ничего не соображая, машинально записывая и пропуская абсолютно всё мимо ушей. Мои мысли были где-то там, далеко… Жалели меня глубоко несчастную. А почему бы и не пожалеть? Один парень придурком оказался, второй непонятно на что обиделся и, похоже, решил разорвать все отношения. С чего я это взяла? Да потому что мог бы уже тысячу раз позвонить или хотя бы написать. Он не сделал ни того, ни другого.