Текст книги "Хакерша и Её большие проблемы (СИ)"
Автор книги: Валентина Гордова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
«Варя, мне нужна помощь», – напечатала я, держа мобильный под партой. Подумала и стерла.
Не буду ей говорить, не сейчас. У них только с Егором что-то наладилось, а тут я со своими проблемами. Не буду портить им настроение.
Когда прозвенел последний звонок, все вздохнули с облегчением и поспешили сбежать по делам. Я же потопала в туалет, собираясь умыть лицо. Такое ощущение, будто из-за так и не полившихся слез глаза стали красными.
– Карина! Я совершенно забыл, – окликнул меня Миша. Какой ответственный мальчик, – это тебе.
И всунул мне не очень большую голубо-зеленую коробочку.
– Надеюсь, там ничего важного… Прости, я должен был отдать тебе это ещё в обед, но я совершенно забыл! Кинул в рюкзак и забегался, даже не вспомнил ни разу! Прости, пожалуйста, ещё раз!
– Да ничего, – покачала я головой, с недоумением глядя на коробочку у себя в руках.
Весьма ощутимо встрепенулась почти убитая надежда. Любопытство тоже подняло голову.
– Ну и хорошо, тогда я побежал. Пока!
– Ага, – машинально кивнула я, даже не поглядев на парня.
Рука потянулась открыть крышку, сердце замерло… Внутри меня ждало самое настоящее потрясение. Небольшая карточка, с красиво выведенным на ней: «Езжай домой и жди меня. Люблю». Две связки ключей, уже смутно знакомых мне, от машины и от квартиры, и милая белая розочка, уже завядшая.
Знаете это ощущение, когда лавина с горы сходит? Вот со мной тоже самое сейчас было. Тяжкий груз непонимания, обиды, боли и горечи свалился, словно снег с горы, а из горла вырвался облегченный смех.
Он меня любит…
Глава 13
* * *
Стоя у окна в своём светлом кабинете, Владимир Сергеевич с присущей ему гордостью мысленно провожал студентов домой. Ещё один учебный день подошёл к концу, а это значит, что все они сделали совсем маленький, но всё же шаг вперёд. Каждый из них узнал сегодня что-то новое, причем к преподавателям это тоже относится. Каждый не потратил этот день впустую.
Стоя здесь и глядя на спешащих по делам людей, ректор сего чудного заведения то и дело скользил взглядом по выделяющейся немаленькими размерами черной машине одного его очень хорошего друга.
– Мда, – невесело протянул он, испугавшись собственного голоса, прозвучавшего непривычно громко в тишине кабинета. За сегодня здесь побывало столько народа, что Владимир Сергеевич всерьез опасался не попасть домой к пяти часам. Но всё утряслось, проблемы разрешились и нежданные гости ушли.
Взгляд в очередной раз скользнул на черную Эскаладу.
– Ну и дурак же ты, дружище, – с укором покачал головой ректор, который сам был сторонником грамотного насилия, но порыва Дениса решить эту проблему раз и навсегда он не понимал.
Мало того, что Александрович отпросился с самой второй пары, так ещё и отправился к черту на куличики неизвестно зачем вообще. Подраться? Да скорее всего, только называется это куда более поэтично: отстоять честь своей девушки. А то, что эта самая девушка без труда разбила парню нос – это ерунда, это не считается, этого Дэн уже не видел. Попав в универ в самый неподходящий момент, он застал эпический поцелуй своей возлюбленной с Корниловым. Что было дальше, естественно, уже не видел, вынуждая себя уйти до того, как на виду у всего универа изобьет студента.
За это ему Владимир Сергеевич был отдельно благодарен, ему, как ректору, проблемы были совершенно ни к чему.
Парковка опустела, студенты разошлись. Среди оставшегося транспорта остались те немногочисленные машины, принадлежащие преподавательскому составу. Тогда-то и вышла она. Миниатюрная женская фигура узнавалась по огненно-рыжим локонам, будто горящим сейчас в лучах солнца. Шла Карина Зайцева неспешно, будто заторможено, осторожно переставляя ноги и внимательно глядя вниз. Направление её легко угадывалось, а когда фигура подошла и с трудом забралась внутрь огромного внедорожника, Вова лишь хмыкнул.
– Молодец, – с уважением похвалил он Дениса, зная о том, что тот догадался об отсутствии транспортного средства Карины. Её привез Саша, обратно бедняжке пришлось бы добираться на автобусе, а тут Денис свою машину в личное пользование отдал. Забавные у них отношения получаются…хорошо бы ещё, чтобы получились.
Взревел мотор, но машина, вместо того, чтобы стартануть с места, неторопливо и уверенно тронулась вперед, вскоре покинув парковку университета.
– Не наделай глупостей, Дэн, очень тебя прошу.
* * *
Денис
Какие там глупости? Так, ерунда… Кости срастутся, раны затянутся, машину себе новую купит.
И это я не про себя.
Всё началось неожиданно, будто по дуновению дурманящего ветра. Увидев свою Карину в объятиях этого Nзапрещено цензуройN, я почти не злился. Я был в бешенстве! Хотелось плюнуть на всё, подбежать и разбить ему морду прямо там, на месте, на глазах у стольких людей. Потому что она моя! Моя! А ничем своим я делиться не привык.
Успокоиться удалось лишь на очень короткий промежуток времени, а затем бушующий в крови огонь потребовал решительных и кардинальных действий. За какой срок можно собрать на сына влиятельного человека такой компромат, что ему впору лечь и умереть на месте? Тридцать минут, если у тебя есть не только желание уничтожить, но ещё и с десяток хороших связей, у которых в свою очередь имеется в арсенале примерно такое же количество уже их связей. По истечению указанного срока я уже был счастливым обладателем двух совершенно идентичных папочек с очень-очень занятным содержанием. Попади эти бумажки не в те руки… страшно представить, что было бы с Корниловым. Я знал об этом, он знал об этом, поэтому ничего удивительного что, когда я вломился в его офис, швырнул папку перед ним на стол и спокойно расположился в кресле, последовал закономерный вопрос:
– Что вам нужно?
Дмитрий Васильевич оказался весьма понимающим мужчиной. Мне было достаточно озвучить одно-единственное интересующее меня условие, как он тут же клятвенно заверил, что его сын больше и на километр не приблизится к моей Карине. Здорово, когда тебя понимают!
И вот, выхожу я из высокого серого здания, оборудованного под дорогие офисы, довольный собой, своей задумкой, движимый желанием поскорее увидеть и обнять свою невозможную Кару, держа в голове мысль обязательно обзвонить и отблагодарить всех задействованных в этой афере, я… получил по башке.
Удар был неожиданным, хотя где-то глубоко внутри и присутствовало понимание того, что без подобного было не обойтись. Угадайте, кто разгневанно дернул меня в укрытый от главной улицы проулок? Правильно, это же Александр! Тратить время на ненужные разговоры он не стал, перейдя к более решительным действиям.
– Эй, – легко блокировал я первый его удар – ожесточенный и неконтролируемый, – успокойся, Саша.
– Да пошёл ты! – выплюнул он это себе под ноги, отряхнул футболку и вновь бросился на меня.
Никогда не испытывал теплых чувств к избиению малолеток. И совершенно неважно, что у нас разница в возрасте всего в два года.
– Ты хоть понимаешь, что сейчас делаешь? О себе не думаешь, так об отце подумай.
– Он-то обо мне никогда не думает, так почему я не могу ответить ему тем же?
Ох, как всё весело.
– Сань…
– Просто заткнись и дерись!
Ладно, раз уж тебе от этого легче станет. От очередного удара ушел без труда, следующего избежал лишь чудом, резким замах, быстрый удар. Ожидалось, что парень в лучшем случае упадет или хотя бы дезориентируется в пространстве, однако это, похоже, лишь больше разожгло его гнев. Череда молниеносных ударов, я блокировал все, но пропустил последний. Боль обожгла скулу.
– Одумайся, идиот!
Драка не приносила уже былого азарта. Помню, ещё сосем недавно я был только рад кому-нибудь морду начистить, откровенно кайфовал от этого, а сейчас… грязно, мерзко, неприятно, противно. Голову не туманило адреналином, сознание оставалось ясным, движения уверенными, точными и продуманными.
– Она – моя! Слышал? Эта грязная шлюха будет моей!
Ну, собственно, что было дальше, описывать я считаю негуманным и неэстетичным. Скажу, что этому моральному уроду было ужасно больно, кости срастаться будут долго, машину придется покупать новую и переводиться в другой университет. Об этом я позабочусь лично.
* * *
Карина
– А-ах! – испуганно приложила я ладонь ко рту, стоя на пороге между кухней и коридором, с ужасом взирая на Дэню.
На красивом лице совершенно безобразным образом расцвела пара синяков, кровь, не пойми чья вообще, заляпала рубашку…
– А-ах, – повторила я, только уже зловещее. Обрадовавшийся было при виде меня Денис заметно струхнул, когда мои глаза, глядящие прямо в его, нехорошо прищурились, – ты!
На этом промывка мозгов временно приостанавливалась. Подскочив, зацепила парня за руку и сильно, но осторожно, боясь что-нибудь ему повредить, дернула на себя, полностью затаскивая в квартиру. Дверь была с грохотом захлопнута.
– Ты! Ты!!! У тебя совесть есть?! Ты чего вообще устроил? Что ЭТО?!
И всё это сопровождалось ничуть не аккуратными пинками некоторых математиков в сторону гостиной. Торопливо разувшись, что было не очень удобно, потому что я не собиралась тратить драгоценного времени на какую-то там обувь, когда он тут кровью истекает, Денис всё-таки вынужден был капитулировать по направлению дивана.
– Аптечка где?!
То ли мой вид его настолько напугал, то ли голова варить перестала, но Дэн махнул рукой в неопределенном направлении и помог мне:
– Там.
Где это «там» было, я так и не поняла. Пришлось перерывать весь дом, одновременно с этим не забывая разгневанно орать на одного не в меру заботливого индивида.
– Идиот! Придурок! Куда тебя понесло вообще? Ты больной?! Нет, точно больной. По тебе психушка плачет! Псих! Треугольник тупоугольный, вот ты кто! Интеграл логарифмованный! Косинус двухсот семидесяти! И не потому, что ноль, а потому что слово «охриневший» с «о» начинается! Ты!.. Ай! – это мне что-то с верхней полки на голову упало, – Ненормальный! Неуравновешенный!
– Это я парня прямо на университетской парковке битой избил? – донеслось насмешливо-ленивой с другой комнаты.
– Ты меня ещё в чём-то обвинять будешь?! – заорала я в ответ, найдя, наконец, нужную коробку.
При виде самодельной и единственной в роде коробочки с тибетками губы сами собой растянулись в улыбке. И, не будь она столь уникальной, я бы с радостью разбила её о непутевую голову Дениса, а так… не буду. Жалко.
– Дорогая, ты такая красивая, когда злишься, – с доброй улыбкой встретил меня Дэн, покорно восседающий на диване.
– Заткнись, придурок, я с тобой не разговариваю, – угрюмо буркнула я в ответ, устраиваясь рядом.
– А я тебя люблю.
Я от неожиданности растеряла все слова, просто не зная, что ответить. Просто открывала и закрывала рот, широко распахнутыми от удивления глазами глядя на совершенно серьезного Дэню. Лицо его оставляло желать лучшего, и, хоть я подсознательно и догадываюсь, что придурку Саше досталось куда сильнее, сердце всё равно болезненно сжималось, стоило подумать о той боли, которую Денис вынужден был терпеть… ради меня. Эта мысль одновременно грела и разрывала на куски душу. Ради меня дрался один только Егор, и то мне его потом отбивать от хулиганов пришлось. Это было очень давно, ещё в детстве. А с тех пор… я старалась не вляпываться в неприятности, а если так случалось, со мной всегда был мой рюкзак, который ни на одной таможне не пропустят. А чтоб вот так?..
– Дэнь, – растроганно выдохнула я.
Мысли как-то неожиданно разлетелись в разные стороны. Что сказать? Что сделать? А-а-а!..
– Тш-ш, – шепнул он успокаивающе и притянул меня к себе, чтобы, не взирая на боль, прижать к своей груди, осторожно поглаживая по волосам.
Это были самые трогательные секунды в моей жизни. Я себе даже пообещала как-нибудь попозже обязательно поплакать на эту тему. От счастья и страха всё потерять. А сейчас пришлось мягко, но настойчиво отстраниться. Это далось очень трудно, мне – отодвинуться, Денису – отпустить. Сознание настойчиво требовало меня начать уже оказывать первую медицинскую помощь пострадавшему.
Ну, я и начала. Даже успела разложить содержимое коробочки на диване, достать антибактериальную мазь и смочить ею кусочек ваты.
– Зачем ты это сделал? – первой нарушила я молчание, которое начало напрягать.
Придвинувшись к Денису поближе, осторожно подняла руку и аккуратно приложила вату к красной царапине на скуле. Представила, что у них там произошло. Содрогнулась.
– Ты такая забавная, – улыбнулся и одновременно чуть-чуть скривился Дэня, глядя прямо мне в глаза сверху вниз.
Я же его взгляда старательно избегала, сосредоточившись на ранах.
– А ты на вопрос не ответил, – улыбнулась я в ответ.
– Потому что он перешёл границу, – просто ответил Дэня.
И вдруг поднял руку и невесомо провел по моей щеке. У меня внутри весь мир перевернулся от этого прикосновения.
– Какую границу? – не поняла я, прикусив губу, чтобы не растеряться и не оторваться от действительно важного занятия.
– Дозволенного, – всё также спокойно, тихо, завораживающе произнес парень.
– Ай! – дернулась я, когда он резко повернул голову и укусил меня за палец! Меня! За палец! Укусил! – Молодец, как большой мальчик.
Укоризненно покачав головой, не смогла я сдержать улыбку. Дэня на моё замечание тихонько рассмеялся. Удивительное чувство, когда от одного только его смеха у меня сердце петь начинает. Удивительное, да… и странное. Пугающее. Ненормальное.
– Не думай больше о нём, пожалуйста, – глядя на то, как я вновь смачиваю ватку, всё также негромко попросил математик, – Кариночка, это больше не проблема, не о чем волноваться.
– Что ты сделал? – напряженно посмотрела я на него.
Как по щелчку вспомнилось моё первое впечатление об этом индивиде. Я его психом посчитала, который меня в лес везет. Первое впечатление, говорят, самое правдивое…
– Ты чего так побледнела? – нахмурился Дэня, который, похоже, совсем не о том подумал, – Связи, малышка, вот что в нашем мире может решить крупные проблемы. У меня есть связи, а это значит, что у меня нет проблем.
Удивительные вещи узнаешь с возрастом. Правда в словах Дениса, разумеется, присутствовала, причем довольно большая её часть. Но всё же:
– Так что ты сделал? – уже расслабленнее не унималась я, протягивая руку к его лицу.
– Обрисовал его отцу предстоящие перспективы, если его сын не оставит тебя в покое.
– Он понял? – удивилась я и сильно.
– Нет. Пришлось объяснять лично.
Пару минут мы молчали. Я пыталась обдумать полученную информацию, старательно обрабатывая раны Дениса, которые, когда смылась кровь, оказались не такими уж и серьезными. Пара синяков, несколько ссадин и на этом всё, что меня невероятно радовало.
– Так, – нервно улыбнулась я, когда математик категорически отказался от пластыря, – раздевайся.
– Да без проблем, – через чур легко согласился Денис, поднялся и принялся ловко и быстро расстегивать пуговицы на рубашке.
Зря. Ой, как зря он это сделал. Я на красивые мужские телеса вообще неадекватной становлюсь, а тут плиты мышц человека, который мне к тому же сильно нравится… Отчего-то дышать трудно стало. Ох, как тут жарко!
– Я, – попыталась я убедить саму себя отвернуться и не глазеть так нагло… вообще не глазеть. Тело слушаться отказалось.
– Недостаточно? – провокационно уточнил он, пакостливо улыбаясь.
И медленно потянулся к ремню на брюках. Но расстегивать его пока не стал. Вместо этого, подойдя очень медленно, будто дразня, Дениска всё также неторопливо наклонился совсем близко ко мне, чтобы поцеловать… Вначале медленно, едва ощутимо, заостряя чувства, а затем вдруг страстно, горячо, крепко!..
* * *
– Карина… Эй, малышка, ну ты чего? Ну Карина? Я же просто поцеловал, эй, слышишь! Раньше ты на поцелуи так не реагировала.
– Раньше ты меня в таком виде не целовал, – парировала я, не спеша открывать глаза.
Денис тяжело и горестно вздохнул, что позволило мне понять, что нахожусь я у него на руках. М-м, а рубашки не-е-ет…
– Карин?
– А? – ничего не могла поделать я со своими растянувшимися в улыбке губами. Глаза продолжала держать закрытыми. Из вредности.
– Это что такое было?
– А что было?
– Ты в обморок упала, когда я тебя поцеловал.
Ибо нефиг так целовать! Я не жалуюсь, вы не подумайте, просто… Не готово мое слабенькое сердечко оказалось к такому моральному потрясению.
– Да? – сильно удивилась я.
– Карин, – в голосе проскользнул легкий укор, – посмотри на меня.
Подумав, открыла глаза и снизу вверх взглянула в удивительно красивые мужские глаза. А мы, как оказалось, успели в спальню перебраться. Света здесь было куда меньше, горели только два ночника над кроватью, на которой сидел Денис, удерживая на руках меня.
– Как у тебя… интимненько, – хмыкнула я, не предпринимая попыток подняться.
Мне было хорошо. Дэне, раз он сидел расслабленно, тоже.
– Может быть ещё интимнее, – проникновенно шепнул он, опалив горячим дыханием моё лицо.
– Правда? – прикусив нижнюю губу, не смогла я отвести взгляда от его глаз.
Вместо тысячи слов был всего один поцелуй. Не успела я опомниться, как кожу приятно похолодила мягкая простынь под спиной.
* * *
Почти два месяца спустя.
– Ну ты дурак, – звонко рассмеялась я, пряча улыбку за бокалом чего-то красного и алкоголь содержащего.
– А чего я-то? – весьма праведно возмутился Егор, вскидывая руки.
Отвечать ему никто не стал. Варя, сидящая рядом, глядела в духе «продолжай-продолжай, мне просто интересно, насколько ты идиот». Дэня тоже был занят, он одновременно гладил мою руку под столом, пытался не смеяться в голос и второй рукой держал свою порцию странного месива личного Вариного приготовления под названием «Заячья уха». Напиток этот был придуман всего пару минут назад, в тот самый момент, когда они с Егором принялись в очередной раз ругаться из-за всякой ерунды. Взбесившись, милая блондиночка замешала в общую тару все виды алкоголя, которые обнаружились у Дениса в нижнем шкафу, торжественно провозгласив сие чудо именем своего горячо любимого парня.
Не смотря на то, что эти двое долгое время не знали, как друг к другу подобраться, их отношения развивались стремительно. В первый вечер они друг друга чуть не убили. Во вторую ночь практически не спали, мирясь. В третий день Варя собрала вещи и переехала в наш, а теперь уже их дом, потому что в тот же день я переехала к Дэне. В четвертый ещё не распакованные вещи она заталкивала в такси, уезжая от «этого идиота пристукнутого». В пятую ночь они опять мирились. В шестую тоже. Откуда я это знаю? А всё очень просто. Когда эти двое ссорились, Варя считала своим долгом позвонить мне и в красках расписать, какой у меня брат придурок. В те же вечера, когда не было звонков… не сложно догадаться.
– А кто, я? – прищурилась Варенька, принимаясь многозначительно перестукивать ногтями о столешницу.
– Ты же сама сказала!..
– Я сказала оригинальный костюм, который можно надеть для похода за конфетами в день ужасов. А ты что припер?!
А он припер панду.
– Это кугуруми! Популярная пещь, между прочим, – поучительно заметил Егорка, с превосходством глядя на девушку.
Та в долгу не осталась. Для начала пнула парня по ноге.
– Это пижама! – заорала она, забыв про выпивку, – Я не собираюсь носиться по улицам в пижаме!
Тут, по закону жанра, всех спас звонок. Только не телефонный, а в дверь.
– Я открою, – отставил свой стакан на стол Дэня, поднимаясь и скрываясь в коридоре.
– А мне просто интересно, – бросила я Варе и Егору и унеслась следом.
Дэня будто только меня и ждал и открыл дверь только тогда, когда я оказалась рядом, обняв рукой за плечи.
– Эм-м, доброго вечера, – прозвучал виноватый голос Софьи Николаевны, милый женщины, живущей двумя этажами ниже, – мы тут с соседям подумали и решили, что не надо нам этого глупого праздника. Вот, тут почти четыре килограмма конфет, только, прошу вас, не нужно ходить к нам по ночам.
– А… ага, – кивнул Дэня и машинально принял протянутый ему куль.
– Что это у вас? – заинтересовалась Варя, когда мы вернулись обратно в кухню.
Денис выглядел пораженным, а я… пыталась громко не смеяться. Вот уже не думала, что можно достать соседей всего за пару месяцев. То ли ещё дальше будет!..
Посидев ещё немного и окончательно расхмельнев, мы с горе-товарищами пришли к радостному для всех решению:
– Пошли за конфетами!
Увы, Егор к определению «все» не относился. Он как обычно просвистел мимо всего. И о чем только думает?
– У нас же есть, – не понял он совместного порыва, кивнув на мешочек на одном из стульев, к которому так никто и не притронулся. И не потому, что брезгали или не хотели, просто я запретила, уже прикинув, как нижний ящик новенького комода в нашей спальне будет до отказа забит вот этой прелестью.
– Вот идиот, – горестно вздохнула Варя.
Подперев голову кулаком, она с искренней нежностью взирала на то и дело улыбающегося Егора, стоило только их взглядам встретиться. Ругательства, вылетающие из подведенного розовым ротика, тоже были переполнены нежностью и любовью.
– Молчи, идиотка, – беззлобно отозвался парень, – так в чем смысл идти за конфетами?
Переглянувшись, мы с Дэней взяли и в один голос ответили:
– В походе за конфетами.
– Ничего не понял, – покачал головой мой брат.
– Придурок, – вынесла вердикт Варя, ещё раз вздохнув.
– Куда пойдем? – это уже я, мысленно вдохновившись.
Все же мечтают таскаться ночами по городу, вламываясь в чужие квартиры и требуя конфеты с безумными криками «конфеты или жизнь!». Добавляет остроты ощущений напяленный на тебя костюм какого-нибудь невиданного страшного существа, выползшего из популярного фильма ужаса.
– По соседям нельзя, – решил Дэня и я была с ним полностью согласна.
– По вашим – да, тогда пошли по нашим, – беззаботно пожала плечиками Варенька.
– Мне кажется, это плохая идея…
Егор всегда ерунду говорит, поэтому его просто слушать никто не стал.
А зря. Эта мысль посетила меня почти полтора часа спустя, когда мы, каждый напялив на себя подобие костюмов, приехали в частный коттеджный поселок Калифорния. Итак, четверо гениев-энтузиастов. Темная ночь и лишь только бледный диск луны освещает округу. Мы, крадясь в тени заборов, пытались пробираться вперед. Тут совершенно неожиданно распахнулась находящаяся впереди калитка, показывая нашего соседа Витьку.
– Дай, – говорит, – пойду, посмотрю, кто там так пьяно ржёт под забором… Зайцевы, я мог бы сразу догадаться! И кто это у нас тут?
А были у нас тут самый настоящий призрак в лице очаровательной Вареньки, распустившей волосы и надевшей белое длинное платье (костюм панды она настоятельно порекомендовала Егору надевать самому), её любимый (временами) молодой человек, как и обещано было, в костюме панды, я, изображающая тигра, в смысле напялившая рыжее платье, черную куртку поверх него, черные же перчатки и разрисовавшая лица черной подводкой, и Дэнька, решивший побыть самим собой и облачившийся во всё черное и кожаное. Вот такая очаровательная компашка предстала взору Вити, скептически похмыкивающему.
Идиллия: он хмыкает, мы пьяненько хихикаем.
– Ну? – наиграно грозно вопросил он, уперев руки в бока, – И куда намылились, существа преисподние?
– За конфетами, – сдал нас Егор сразу и со всеми потрохами.
– Народ пугать, – ткнула его в бок Варя.
– А-а-а, – глубокомысленно изрек парень, – а мы тут тоже собрались… народ пугать! Айда к нам!
А мы что, самые рыжие, что ли? Естественно, все собрались и пошли.
И было нам всем плохо! Точнее, сначала всем было хорошо и даже весело, а на следующее утро уже плохо.
* * *
Сидя уже много позже того замечательного дня в одном из кафе города, я выслушивала гневные речи лучшей подруги, обращенные к её ненаглядному…
– Идиот! – верещала она чуть ли не на всё кафе.
Тут было тепло, поэтому в холодный ноябрьский вечер народу собралось предостаточно. Кто-то спешил занять столики, кто-то просто дожидался своей порции горячих напитков и спешил по своим делам. Я это чудное заведение приметила еще с месяц назад, когда мы с Дэнькой гуляли и случайно проходили мимо. Здесь, не взирая на обилие посетителей, было уютно. Интерьер выдержан из темного дерева и мягкой мебели, а у одной из стен даже стоят шкафы с книгами, которые сюда приносят добровольно. Под потолком простая белая гирлянда, добавляющая атмосфере сказочности. В воздухе витает аромат кофе и свежеиспеченной выпечки. Красота!..
– Слизень зелёный!
Варя, вопреки всеобщей убежденности об её очаровании, в эту обстановку конкретно не вписывалась. Держа в руках тоненький смартфон, она, ругаясь на него, на чём свет стоит, добилась лишь того, что поголовно все оборачивались и в недоумении глазели на нас.
Я ничего ей не отвечала, просто сидела, глядя по сторонам и в окно, улыбалась глуповато, но очень счастливо, и думала обо всем на свете. Мысли роились в основе вокруг одного конкретного математика, успевшего за это время стать мне невероятно родным. Не взирая на то, что многие считают, что любовь под одной крышей очень скоро утрачивает свое значение, наши чувства с каждым проведенным вместе мгновением лишь усиливались, подобно разжигающемуся пламени.
Первая искра, положившая начало пожарищу, вспыхнула практически три месяца назад. Но, не смотря на то, что это было уже так давно, мое сознание сохранило в воспоминаниях каждую мелочь, будто всё было только вчера.
Тогда, в ту самую главную для нас ночь Денис, уложив меня на простынь и нависнув сверху, не стал тратить времени на ненужные в тот момент разговоры. Он придумал кое-что гораздо более интересное.
Жадные губы накрыли мои. Я отвечала, не задумываясь, наслаждаясь ощущением взрыва эмоций внутри себя. Страстный поцелуй медленно перетекал в нежный, мягкий, чтобы вновь резко смениться напористым, жадным, требовательным. Его руки скользили по телу, гладили ладони, шею, грудь, лицо, сжимали волосы на затылке, мгновенно отпускали и продолжали тактильный осмотр моего тела. Я не стала отказывать себе в подобном удовольствии, зарываясь пальцами в густые мягкие волосы. Чёрт, до чего же приятно!..
Я ошибалась. Куда приятнее стало чуть позже. Устав играть с моими губами, Денис перебрался вначале на лицо, затем на шею, покрывая нежными горячими поцелуями уже ее. Майка, в которой я щеголяла по чужому дому, оказалась разорвана на кусочки. Треск ткани ненадолго выбил меня из колеи, вынуждая остановиться и задуматься над тем, что же я творю. К счастью, Денис быстро смекнул, что к чему, и мгновенно вернулся к прерванному им занятию. Новая порция обжигающих поцелуев вскружила голову, вынуждая что-то внизу живота сжаться в теплый узел желания.
Когда с губ начали слетать сладостные стоны, Денис вынужден был оторваться от поцелуев груди, ловя ртом каждое мое восклицание. Тело выгибалось под умелыми ласками. В определенный момент я поняла, что нам остро мешает одежда. Руки, пока голова не до конца понимала, что делать, потянулись вниз, нашарили ремень Дениса и принялись раздраженно с ним возиться, пытаясь снять. Парень не вытерпел, мягко передвинул мои ладони в область своей груди, позволяя почувствовать горячую его кожу и сильное биение сердца. Быстро и ловко стянув с себя штаны, он вцепился руками в то место, что находится пониже спины. Сжал плоть практически болезненно, чтобы мгновенно отпустить, успокаивающе поглаживая. Меня от этого как волной горячей воды окатило. Мысли все окончательно затуманились, дыхание совершенно сбилось, а тело уже не отдавало сознанию отчета в происходящем. Единственное, что могу сказать: это было просто волшебно.
Чувство волшебства ненадолго схлынуло лишь однажды, когда между нами не было больше такой преграды, как одежда. На миг стало чуточку больно, чтобы уже через секунду боль сменилась ещё более горячим желанием. Наши тела слились воедино, сердца принялись биться в унисон, тяжелое дыхание, сливаемое с моими стонами и его рычанием, было одним на двоих…
Потрясающее, ни с чем несравнимое чувство счастья. Упоительное, волшебное, головокружительное! Мы с Денисом замерли одновременно, застыв на вершине наивысшего наслаждения…
– Ах-х! – выдохнула я восторженно, чувствуя приятную тяжесть мужского тела, практически лежащего на моём.
– Карина, моя несносная Карина… – Дэня нежно поцеловал в чувствительные сейчас губы, опрокидываясь на подушки. Приволок меня к себе поближе и устроил головой на своей тяжело вздымаемой груди.
Мы так и лежали в тишине. Дыхание успокаивалось, сердцебиение тоже медленно приходило в норму, а на душе было так замечательно, радостно, упоительно-прекрасно! И уверенность, что всё произошедшее было правильным…
* * *
– Хэй, мать! Ты меня вообще слушаешь? – перед глазами замелькал профессиональный маникюр дорогой подруги, выдергивая меня из воспоминаний.
Вздрогнув, я сфокусировала на ней взгляд, молча и негодующе интересуясь, чего Вареньки от меня понадобилось.
– Ты покраснела, – с пакостливой улыбкой сообщила она.
Чувствую, сейчас щеки покраснеют ещё сильнее.
– Задумалась, – отмахнулась я поспешила сменить тему, – так что у вас с Егором случилось?
До этого понимающе-доброе лицо подруги вмиг перекосилось гримасой лютой ненависти, злости, обиды и желания убивать.
– У нас с этим дебилом толстолобым ничего не случилось, просто ещё немного и его придется занести в Красную книгу! На черные страницы!
А на черных, если мне не изменяет собственная память, те виды животных, что уже вымерли…
– А если подробнее? – не повелась я на провокацию, делая глоток уже не горячего, а просто теплого кофе.
– А если подробнее, то он достал уже! Знаешь, когда я столько лет мечтала о нашей совместной жизни, я не думала, что всё будет так!.. Он невыносим. Просто невыносим. Всегда, абсолютно и совершенно всегда вымоет за собой тарелку, но эту чертову ложку оставит в раковине! У нас нет гор посуды, у нас есть склад грязных столовых приборов! Как меня это бесит! А что ты скажешь на его шибанутую двинутость на порядке и чистоте? Знаешь, в доме чисто, действительно чисто, а ему нужно, чтобы всё сияло и блестело! Я тоже не люблю бардак, но Егор… Это пунктик какой-то, честное слово. И как вообще можно быть помешанным на чистоте, если ты даже ложку за собой не моешь?!
– Знаешь, – старательно сдерживая подрагивающие в улыбке губы, заметила я, – Егор всё время моет за собой посуду…
Рассеянное молчание, пара секунд тишины и выражение полной растерянности на милом личике, а потом…
– Урод! Убью!
Но, по закону жанра, вскочив с места, подруга не успела ничего сделать. Во вновь открывшуюся дверь просочились те, ради кого мы с ней и торчали уже минут двадцать в этом кафетерии. Егора задержали на работе, Дэн попал в пробку, вот и получилось, что мы с Варей на очередном двойном свидании оказались первые. Чем и пользовались.
Вопреки моим ожиданиям, Денис с Егором очень сдружились. И так вышло, что очень часто свободное время мы проводили вчетвером. Этакое двойное свидание на постоянной основе. При этом, как мне казалось, никто никого не докучал, не надоедал, не вызывал смущения или чего-то подобного. Мы общались, как очень хорошие друзья, и Дэн, что меня невероятно радовало, спокойно влился в нашу компашку, дружную ещё с детства.
