Текст книги "Я – из ЦДКА!"

Автор книги: Валентин Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Наверное, так и должно быть. Футбол, все сопутствующее ему – это прежде всего зрелище, захватывающее, щекочущее нервы, заставляющее выплескивать эмоции. И болельщику совершенно безразлично, спал или бодрствовал перед игрой тренер, конструируя, режиссируя в уме предстоящий спектакль. О качестве игры актеров, то бишь, футболистов, судят по конечному результату. О вкладе режиссера-тренера чаще всего рассуждают, когда спектакль не удался. Перефразируя старую армейскую поговорку, можно сказать, что сражение выигрывают футболисты, а проигрывают – тренеры.

Эта мысль не нова. Сколько существует футбол, столько говорят и пишут о зависимом, порой просто бесправном положении тренера. Удивляюсь, как это незабвенной памяти Борису Андреевичу Аркадьеву удалось в свое время целых семь лет беспрерывно руководить «командой лейтенантов». Но и его в конце концов сняли, воспользовавшись первой же неудачей, причем не ЦДКА, а сборной. На моей памяти, еще только К. И. Бесков и В. В. Лобановский по многу лет держались у руля своих коллективов. Другим везло куда меньше. Пользу футболу частые смены тренеров не приносили, от них, как правило, один только вред.

Боюсь ошибиться, но с 1954 года, когда была реабилитирована, восстановлена главная армейская команда и до конца восьмидесятых годов, на ее капитанском мостике пребывало около двух десятков футбольных тренеров. Никому из них, за редким исключением, не давали работать более двух сезонов. А много ли за сезон-другой можно успеть сделать? Возможно ли состав подобрать, связки наиграть, тактику новую придумать? Так стоит ли удивляться тому, что долгие годы команде никак не удавалось добиться устойчивого успеха, войти в элиту нашего футбола. Успехи были, но только эпизодические: трижды за почти четыре десятилетия армейцы завоевали «бронзу», по разу стали чемпионами и серебряными призерами. А между этими всплесками удачи были затяжные провалы, лихорадочное карабканье наверх, не менее лихорадочные поиски новых тренеров. И так год за годом, десятилетие за десятилетием.

Опальный тренер

Меня, как я уже обмолвился, тоже не миновала судьба большинства армейских тренеров, хотя, вроде бы, я был самым «результативным» из них. Вслед за «бронзой» шестьдесят четвертого года была «бронза» шестьдесят пятого. Остались в турнирной таблице на своем, уже привычном месте. Расценивать итог выступлений ЦСКА в том сезоне можно было двояко. Первый вариант, к которому склонялись специалисты и наиболее сведущие в делах футбольных болельщики, сводится к тому, что, вновь завоевав третье место, команда упрочила плацдарм для последующего наступления на более высокие позиции. Конечно, при соответствующей работе над повышением класса игры, укреплением состава и т. д.

Вторая точка зрения: команда, остановившись в росте, себя, свои возможности исчерпала, и тренер в том числе. Такой взгляд подкреплялся тем, что на финише чемпионата мы уступили второму призеру, динамовцам Киева, целых 12 очков. Многовато. Я сам понимал это и вполне самокритично сказал в интервью, данном корреспонденту «Красной звезды», о том, что нынешняя «бронза» несколько хуже качеством, нежели завоеванная годом раньше. Правда, привел и аргументы, свидетельствующие, на мой взгляд, о далеко не исчерпанных возможностях коллектива. В частности, отметил следующую деталь. Чтобы завоевать третье место команда ЦСКА должна была отлично сыграть в последних трех-четырех матчах. И ребята нашли в себе силы выполнять эту задачу. Особенно важен был поединок с минчанами, в котором, выражаясь языком футбольной бухгалтерии, «очко шло за два». Мы победили вполне убедительно – со счетом 3:1. Так что у читателя есть возможность самолично проанализировать ту ситуацию, оценить работу футболистов и тренера.

Из воспоминаний известного спортивного обозревателя Льва Филатова: «Всю неуемную любовь к футболу, к своему родному клубу Николаев – как родной отец к детям – стремится вложить в сердца своих питомцев. А они ему и впрямь дети – с отцом Владимира Федотова Николаев играл в одной команде. Встречался не раз на поле с отцом Николая Антоневича и отцом Владимира Пономарева, выступавшими под другими спортивными знаменами. Играл честно, дружил открыто, не признавая в футболе грязи… Итак, „бронза“. Мы знаем, что этот сплав имеет золотистый оттенок. Но все же до благородного металла еще идти и идти. Будем надеяться, что в футбольной лаборатории ЦСКА вновь откроют старый секрет успеха нашей всеми любимой „золотой“ команды сороковых годов».

На это надеялся видный футбольный авторитет Филатов, надеялись многие журналисты, пишущие о футболе, специалисты, выступившие тогда в печати со своими комментариями. Они оказались близки к истине, но до победы ЦСКА в первенстве страны, до долгожданных золотых медалей суждено было идти еще целых пять лет.

Я не провидец и не хочу гадать, тем более задним числом, могли ли мы стать чемпионами раньше или же так и было предназначено спортивной судьбой. Как тренер и человек, не лишенный честолюбия и привыкший выкладываться в работе полностью, я, конечно, планировал продвижение вперед, имел в «портфеле» неплохие заготовки, но моя деятельность в ЦСКА оборвалась столь неожиданно, как и совсем недавно начиналась.

Под предлогом необходимости «поднимать армейский футбол на Дальнем Востоке» – к этой истории я еще вернусь – меня направили в Хабаровск, в местный СКА, где была команда первой лиги. Человек я военный, пришлось выполнять приказ. Два сезона я работал в городе на Амуре.

Команда СКА в основном была укомплектована местными футболистами. Единственным игроком, которого я пригласил в коллектив, был Борис Копейкин, служивший до этого в Уральском военном округе. Два года Борис стажировался под моим началом, после чего я предложил Всеволоду Михайловичу Боброву, возглавлявшему ЦСКА, попробовать этого бесспорно талантливого форварда в его команде. Дебют Копейкина удался, и он стал со временем одним из самых заметных в стране нападающих.

Вспоминаю об этом не для того, чтобы как-то подчеркнуть свою роль в открытии футбольных талантов – их через мои руки прошло немало. Просто хочу отметить, что и далеко от Москвы, в Хабаровске, я волей-неволей думал о ЦСКА, об укреплении родного клуба. При этом никак не связывал с этим свою будущую работу, не помышляя о том, что вскоре сменю на посту старшего тренера моего друга Боброва.

Между тем, вышло именно так. В апреле 1968 года приказом Главнокомандующего Сухопутными войсками я был переведен в Спорткомитет Министерства обороны СССР и назначен главным тренером Вооруженных Сил по футболу. Почему-то хочется думать, что уважаемый главком не был до конца посвящен в далеко идущие планы руководства подчиненного ему Спорткомитета. Ему, конечно, доложили, что Николаева необходимо перевести в Москву «для усиления, укрепления» армейского футбола, а на самом деле (я об этом узнал намного позже) исподволь подыскивали замену ставшему неугодным Боброву. Иной подходящей кандидатуры в преемники этому корифею футбола и талантливому, в чем я глубоко убежден, но не получившему возможности сполна реализовать свои способности тренеру, на примете у работников Спорткомитета, как видно, не оказалось.

Главным тренером я проработал до декабря 1969 года. Команда ЦСКА к тому времени заняла в чемпионате шестое место, и это был очень удобный момент снять, наконец, Боброва с должности старшего тренера команды. Всеволод Михайлович уходил с горечью, но по отношению ко мне, принявшему от него коллектив, зла не таил, понимая, что мы оба оказались пешками в задуманной «сверху» игре.

Ох, уж эти околофутбольные «игры»! Сколько зла от них не только армейскому – всему нашему футболу. Целую бурю недоумений, негодования вызвала очередная перетасовка в ЦСКА на страницах газет и спортивных журналов. Нет, журналисты были не «за Боброва» и не «против Николаева». Они боролись за справедливость, за установление порядка в нашем футбольном хозяйстве, за то, чтобы всем – и футболистам, и их наставникам – хорошо, плодотворно работалось, чтобы рос футбол, появлялись новые таланты. При том хаосе, который творился в конце шестидесятых годов, ничего подобного быть не могло.

Старший тренер футбольной команды «СКА» Хабаровск 1966–1967 годов.

Фото команды СКА города Хабаровск.

Сидят(слева направо): Скопинцев. Кандалинцев, начальник команды В. Безруков, старший тренер В. Николаев, тренер Шпынов, врач команды, Батенев, Копейкин.

Стоят: Акимов, Язовских, Боград, Морозов, Леонов, Саморуков, Прохорович, Конкин, Потапов, Паденков, Неизвестных, Парфенов, Ивкин.

Не стану утомлять читателя цитированием откликов в печати, но от того, чтобы привести одну коротенькую выдержку из опубликованной в «Советском спорте» статьи Валерия Винокурова удержаться не в силах. Впрочем судите сами, о чем говорилось в материале, озаглавленном весьма для тех времен смело: «Прошу слова, как свидетель защиты».

«Два года команду ЦСКА тренировал В. Николаев. Два года армейцы занимали третье место. Может быть, они и не в состоянии были в том составе добиться большего. Может быть, коллектив нуждался в притоке свежих сил. Но так или иначе, это уже был коллектив, ставший на ноги. Николаеву пришлось уйти, как за несколько лет до него пришлось уйти из ЦСКА К. Бескову, тоже сплотившему коллектив и дважды выводившему команду на четвертое место. После перевода Николаева лучше не стало, команда вновь потеряла свое лицо. Вот так непродуманно решался кадровый вопрос в армейском коллективе. После Николаева полтора года тренировал С. Шапошников, его заменили на В. Боброва. Через два с половиной года Боброва заменили Николаевым. Стоило ли городить такую тренерскую „чехарду“ руководителям Спорткомитета МО СССР?»

Такова оценка прессы. Точнее, пожалуй, ситуацию обрисовать трудно. Но мне хотелось остановить внимание на этом наболевшем вопросе. Вернее, прояснить, за что сняли меня в шестьдесят пятом с поста старшего тренера и отправили как можно дальше – аж в Хабаровск. Может быть и впрямь «поднимать армейский футбол»? Об этом тогда ходило много слухов, кому не лень упражняться в изобличении «мздоимца» Николаева. Да-да, под мое «дело» была подведена финансовая основа. Да еще как умело, комар носа не подточит…

А было так. Однажды, в конце сезона шестьдесят пятого года, меня вызвали в Спорткомитет МО СССР и в доверительной форме спросили, как бы я отнесся к назначению себе в помощники молодого специалиста К. Квочака? Я, естественно, отнесся отрицательно, о чем и заявил. Потом мне напомнили об этом еще раз. Опять отказался, пояснив, что мне помогает опытный специалист, заслуженный мастер спорта Виктор Александрович Чистохвалов.

Моя несговорчивость, видимо, пришлось начальству не по вкусу. А тут представился удобный случай избавиться от строптивого подчиненного. Органы ОБХСС после сезона взялись за проверку финансового хозяйства московских команд мастеров, особое внимание уделив проведению ими товарищеских игр и получение за это небольших, порой чисто символических гонораров. Тогда, как вы помните, наши команды считались «любительскими», игроки жили на скромные стипендии или воинское жалованье, и тренеры иногда использовали товарищеские матчи для того, чтобы хоть как-то поощрить футболистов материально.

Словом, небольшие нарушения соответствующих инструкций Спорткомитета СССР были зафиксированы во всех командах, в том числе и в нашей. Злоупотреблениями, мздоимством здесь, понятно, и не пахло. Поэтому тренеров всех коллективов предупредили о том, что инструкцию надо впредь выполнять неукоснительно.

На этом дело для всех кончилось. Для меня же только началось. Политработник полковник Козлов, выезжавший с командой на товарищеские игры и получивший наравне со всеми вознаграждение, доложил в вышестоящее политуправление о том, что Николаеву за нарушение инструкции якобы объявлен партийный выговор без занесения в учетную карточку. Может ли он после этого руководить молодыми спортсменами? Дальше – больше. Руководство Спорткомитета докладывает главкому Сухопутных войск генералу армии Пеньковскому. Да, видно, так обрисовали дело, что главком и рта открыть не позволил: «Даю тебе, – говорит, – пятнадцать суток на сборы. Поедешь в Хабаровск поднимать армейский футбол».

А поднимать армейский футбол, в том числе и в Хабаровске – дело необходимое. Я не жалею о том времени, в течение которого работал с командой СКА. Мы, безусловно, взаимообогатились в плане профессиональном. Однако я был бы не прав, если бы не отметил весьма существенное обстоятельство: в дальневосточной столице и без меня было кому поднимать футбол. Хорошо справлялся с ролью начальника команды подполковник В. Безруков, а тренерские обязанности не менее уверенно и грамотно исполнял капитан В. Шпынов, бывший игрок хабаровского СКА.

А ведь это мой клуб

Ну что ж, как бы там ни было, а я снова в Москве, в ЦСКА. В декабре 1969 года выходит приказ о моем назначении и я принимаю команду у моего друга Боброва. Неплохую, надо сказать, команду, во всяком случае по составу. К примеру, такие футболисты, как Альберт Шестернев, Юрий Истомин, Владимир Капличный, Владимир Федотов, Борис Копейкин, Берадор Абдураимов, Валентин Афонин, не без оснований считались одними из сильнейших в стране. Но успехами команда тем не менее не блистала. Вот мне и предстояло попробовать на имеющейся базе, не меняя кардинально состава, дать коллективу импульс, который заставил бы ребят встряхнуться, доказать, что им вполне по силам бороться за одно из призовых мест в чемпионате СССР.

Но сначала надо было как следует присмотреться к игрокам. Ведь, что не говори, а два сезона, проведенные мною на Дальнем Востоке, не позволили познакомиться с большинством из них в деле, увидеть на поле. Из футболистов «бронзового» состава шестьдесят четвертого – шестьдесят пятого годов в команде остались только Альберт Шестернев, Владимир Федотов и Владимир Поликарпов. На них-то, на их цементирующее влияние в коллективе, я и намерен был опереться. Во всяком случае на первых порах, пока коллектив еще «сырой» и не находился в сфере моего влияния.

Предсезонный сбор ЦСКА проводил в Болгарии, и именно там я проверил, чем «дышит» каждый игрок. Большинство трудилось с энтузиазмом, в охотку, хотя занятия по общефизической подготовке, да еще с высокими нагрузками, увлекательными никак не назовешь. Но были и такие, кто работал словно нехотя, с прохладцей, а то и с явным нежеланием. Среди последних, к моему удивлению, оказался отличный нападающий Б. Абдураимов.

С Берадором у меня состоялся серьезный разговор. На вопрос, почему не тренируется как все, он ответил: «При Боброве я тренировался по индивидуальному плану». Мои доводы о том, что сам Бобров и его выдающиеся коллеги по ЦДКА, такие, как Федотов, Гринин, Соловьев и другие, никогда не манкировали коллективными занятиями, а если хотели поработать индивидуально, то оставались после тренировки, на Абдураимова никакого впечатления не произвели. Я пытался внушить ему необходимость занятий общефизической подготовкой, ибо именно они являются фундаментом боевой готовности на весь сезон. Увы, тоже тщетно. Так и не нашли мы с Берадором общего языка, и пришлось ему ехать домой, в Ташкент. Мне показалось, что возвращение в «Пахтакор» входило в планы этого форварда. Хочется верить, что Абдураимов, давно уже работающий тренером, пересмотрел свои взгляды на физическую подготовку игроков.

Словом, от услуг Абдураимова, еще нескольких игроков, не пожелавших или не сумевших принять мои требования, пришлось тогда отказаться. Жаль, конечно, ребята были неплохие, но надо признать, что с уходом «отказников» атмосфера в команде заметно оздоровилась. А это одна из предпосылок дружной коллективной игры. В том, что она будет такой, я не сомневался. Значительно больше волнений доставляла разработка тактических вариантов. Это ведь не так просто делается: тренер придумал, а игроки выполняют. Нет, каждый футболист индивидуален по возможностям, манере игры, и тренер, разрабатывая тактические новинки, обязан учитывать все достоинства и недостатки имеющихся в его распоряжении исполнителей.

К примеру, ярко выраженного форварда Бориса Копейкина можно заставить выполнять роль диспетчера, но вряд ли, учитывая его особенности, он с этими функциями справится. Иное дело – Владимир Федотов, наш главный бомбардир. В игре он гибок, ориентируется в любой ситуации мгновенно, технически вооружен прекрасно. Ну, чем не диспетчер? К слову сказать, именно по моему предложению Федотов стал чаще располагаться несколько сзади, в середине поля, откуда ему сподручнее было задумывать и начинать атаку. Конечно, ударная мощь нападения в связи с такой перестановкой несколько снизилась, зато игра команды обрела стройность, стала более комбинационной. Сезон, главным героем которого оказался Володя, лишь подтвердил правильность моего выбора.

А компенсировать неизбежные потери в передней линии должны были, по моему замыслу, игроки обороны, в частности, быстрый, резкий, обладавший хорошим ударом крайний защитник Ю. Истомин. Помните, я рассказывал, как Борис Андреевич Аркадьев придумал новое амплуа «атакующего защитника» для Виктора Чистохвалова, и как соперники очень долго не могли приноровиться к его стремительным проходам по флангу? Правда, у такой игры есть свои сложности. Применять ее можно, только имея на задней линии очень грамотных и надежных исполнителей. В ЦДКА такие были, в ЦСКА оказались тоже – Альберт Шестернев, Владимир Капличный, Валентин Афонин. Нашлись в середине поля и «подстраховщики» Истомина, в лице Валентина Уткина и Николая Долгова. Так что за тылы команды в целом я был спокоен. Вместе с помогавшим в ту пору Алексеем Мамыкиным мы разработали еще несколько сюрпризов для соперников.

И вот чемпионат 1970 года стартовал. Армейцы начали его неплохо три победы подряд, ничья и поражение, потом снова две победы. Многие тогда посчитали такой бодрый старт заявкой на успех в турнире. Но были и сомневающиеся. В самом деле, дистанция чемпионата длинна, утомительна. Сумеет ли команда сохранить до финиша боевой настрой, необходимый запас физических сил и нервной энергии? Вопрос далеко не праздный, тем более, что и другие команды, в частности, московское «Динамо», как говорится, не лыком шиты.

Так уж сложился тот чемпионат – словно по сценарию, скопированному с турниров первых послевоенных лет, – что главными соперниками армейцев оказались земляки-динамовцы. Прекрасный, боевитый коллектив подготовил мой старый товарищ, талантливый игрок и тренер Константин Иванович Бесков. Его команда на протяжении всего сезона буквально рвалась к медалям высшей пробы. Мы тоже не буксовали, шли ровно, ставя конкретные задачи на каждый очередной матч. Ведь что ни говори, а любой пройденный и побежденный соперник приближает команду к успеху в турнире.

Конечно, я мечтал о том, чтобы моя команда завоевала высокое место, по крайней мере, третье. Помимо всего прочего, мне очень хотелось доказать руководству, что напрасно оно так бесцеремонно обошлось со мной после двух успешных сезонов. Думал ли о «золоте»? Думал, но не в моих правилах до поры до времени афишировать свои замыслы. Однако от игры к игре крепла внутренняя уверенность в больших возможностях команды. В этом плане, весьма обнадеживающим был матч с торпедовцами, который мы уверенно выиграли со счетом 3:1. И дело тут не столько в счете, сколько в содержании игры, в том волевом настрое, которые сполна продемонстрировали армейцы.

Очень хорош в поединке с «Торпедо» был наш диспетчер Владимир Федотов, умело направлявший действия товарищей, и сам при каждом удобном случае угрожавший воротам соперника. В том, что именно ему тогда удалось открыть счет, есть своя логика. Настойчивость, решительность всегда достойны вознаграждения. Все это в полной мере относится и к Борису Копейкину, дважды поразившему ворота. В одном из эпизодов Копейкину здорово помог Валентин Уткин: мяч, казалось, уходил за линию ворот, и никто за ним не побежал… кроме Уткина. Наш полузащитник бросился за мячом с таким азартом, будто именно от этого зависела судьба матча. Достал его у самой кромки поля и успел выдать точный пас Копейкину. Остальное, как говорят футболисты, было делом техники. Такой вот волевой настрой, который Уткин продемонстрировал в одном эпизоде, был характерен для команды в целом. И это обнадеживало.

Следующий матч – с главными соперниками, динамовцами, – был более упорным, но, несмотря на это, армейцы не изменили своей атакующей манере, играли на высокой скорости, широко, размашисто. Не раз фланговые проходы защитников ЦСКА ставили в тупик опытных защитников бело-голубых. А исход матча решил все тот же Федотов, вновь блеснувший игрой высокого класса. Наш клуб победил со счетом 1:0.

Близился финиш чемпионата, и в его преддверии, перед заключительным матчем с «Нефтчи», армейцы отставали от динамовцев на два очка. Осень выдалась снежной, морозной и зеленое поле московского стадиона «Динамо» было накрыто белым покрывалом. Условия явно не футбольные, хорошей игры не покажешь. А нам нужна была победа, и добиться ее во что бы то ни стало стремились все игроки команды. Обычно тренеры в подобных ситуациях волнуются, не находят себе места. А я неожиданно для самого себя был спокоен. Не исключено, что «перегорел» еще накануне, обдумывая план игры. Но, мне кажется, спокойствие мое было основано на убежденности в том, что ЦСКА выиграет. Ну могли ли мы упустить такой шанс? Знал: ребята превзойдут себя в борьбе за такие дорогие два очка.

Мы победили – 2:0. Оба гола, завершая усилия всей команды, забил Боря Копейкин. Чемпионат закончился, а чемпион так и не был определен. Редкий случай в футболе. Но именно так было в сезоне 1970 года. Согласно положению о соревнованиях, обладателей золотых наград должна была выявить переигровка. Она была назначена на 5 декабря, почти через месяц после финиша основного турнира, а местом встречи был избран Ташкент.

Почему через месяц? Почему не сразу? – спросит дотошный читатель из молодых. Во-первых, трудно было предположить, что для определения чемпиона потребуется провести дополнительный матч. Во-вторых, и динамовцы, и армейцы отправлялись за рубеж на товарищеские матчи. Сорвать турне даже по такой уважительной причине мы просто не имели права: там нас ждали, полным ходом шла продажа билетов да и не к лицу было советским футболистам нарушать ранее достигнутые договоренности. Понятно, каким тревожным для игроков и тренеров был этот месяц ожидания предстоящей переигровки. Не знаю, что чувствовал Константин Иванович Бесков, но я, где бы ни находился, чем бы ни занимался, мысленно «прокручивал» перипетии предстоящей игры, постоянно думал о том, чтобы никто из игроков основного состава не получил за это время травму. А там, думалось, поборемся, и неизвестно еще, кто кого…