Текст книги "Танкист (СИ)"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Прохор сразу же понял, что слишком взволнован после такого напряженного разговора с генералом Шумиловым, сегодня теперь ему будет трудно заснуть. Тогда он обратился к ИскИну танка, в свое время бывшего его планшетником Ай-под и вежливо попросил того, напомнить ему о важнейших событиях, которые должны были произойти на Курской дуге завтра. Планшетник тут же принялся ему более или менее в деталях рассказывать о боях на Курской дуге, которые произойдут завтра, 8-го июля 1943 года. С большими потерями в бронетехнике и личном составе немецкая 19-я танковая дивизия продолжит свое продвижение вперед, обеспечивая левый фланг наступательного танкового клина армейской группы "Кемпф".

Вдруг ожила и запищала танковая рация, кто-то пытался по ней с ними связаться. Прохор не успел взобраться на танк и через открытый башенный люк добраться до микрофона рации, чтобы ответить на радиовызов. Послышался ясный и четкий голос Мишки Кувалдина, который говорил так, что, казалось бы, перед этим совершенно не кемарил, мерно посапывая своим мальчишеским носом.

– Так точно, товарищ гвардии полковник! Сейчас же разыщу рядового Ломакина и ему сообщу о том, что вы его разыскиваете.

Произнося слова в микрофон, в этот момент Мишка невинными глазами шаловливого ребенка смотрел в глаза своему командиру, который стоял на броне танка и, склонившись в настежь распахнутый командирский люк, посматривал на танкового наводчика, хулиганившего на его глазах. Кувалдин, щелкнул тумблером, расположенным на панели бортовой танковой рации, чтобы отключить радиомикрофон, и отрапортовал Прохору невинным голосом:

– Тебя срочно разыскивает полковник Невжинский, командир бригады! Будет время, не забудь, примерно, через час другой с ним переговорить, а то полковник может обидеться. Наверняка, какое-нибудь новое задание хочет нам подсунуть этот хитрый полковник!

Ночь с седьмого на восьмое июля 1943 года экипаж тяжелого танка КВ провел в мелиховском лесу. Вернее было бы сказать, что, не смотря на сильнейшую июльскую жару, рядовые Михаил Кувалдин и Сергей Мышенков всю ночь крепко проспали. Командир же танка, рядовой Ломакин, так и не ложился спать, он всю ночь ломал голову о будущем своей великой родины, о том, что же конкретно немцы, а именно армейская группа "Кемпф", будут предпринимать в последующие дни сражений на Курской дуге. Дело заключалось в том, что не все исторические книги, которые были написаны о Курской битве, реально отражали события и сражения, проходившие на полях Белгородщины.

Прохор так и не сомкнул глаз до рассвета, а когда первый луч солнца пересек линию горизонта и осветил небеса, то Прошка уже будил членов своего танкового экипажа. Серега только зло зыркнул на него своими черными глазами цыгана, когда проснулся от командирской тряски за плечо, но спорить с ним из-за принципа не стал. Он только достал из кармана своих солдатских штанов кисет с табаком-горлодером и бросился все переворачивать верх дном во внутренних отсеках танка. Действуя подобным образом, механик-водитель пытался найти клочок бумаги, чтобы из него можно было бы свернуть себе самокрутку. Серега хорошо помнил, что последний клочок бумаги, который он украл у Прохора, использовал уже вчера, сворачивая свою очередную самокрутку. Поэтому сегодня всем членам его танкового экипажа придется искать подручные средства при утреннем походе в солдатский сортир. Но этот не существующий клочок бумаги Сергей Мышенков продолжал разыскивать также только из-за своего пресловутого принципа.

С наводчиком Кувалдиным рядовому Ломакину пришлось особо долго провозиться, минут пять, не менее. Этого деревенского парня было невозможно заставить проснуться и открыть глаза. Как бы он не тискал и не "ласкал" своим кулаком бока Мишки, тот только улыбался и переворачивался на другой бок, продолжая сладко и счастливо посапывать своим симпатичным и таким деревенским носиком. Но, в конце концов, и этот деревенский соня был вынужден проснуться от упрямства, проявленного командиром танка.

**************************************

На этот день экипаж тяжелого танка КВ не имел какого-либо конкретного боевого задания, а должен был, по-прежнему, собирать общую разведывательную информацию о действиях армейской оперативной группы «Кемпф», а вечерами передавать ее в обобщенном виде своему командованию. В принципе, танковому экипажу было запрещено входить в боевое соприкосновение с немецкими подразделениями. Но в то же самое время командование бригады спустя рукава смотрело на получаемую по вечерам информацию, в которой говорилось или упоминалось о том или ином бое, в котором в этот день принимал участие экипаж танка КВ.

В штабе Воронежского фронта не оказалось телепатов, как, скажем, генерал-лейтенант Шумилов, командарм 7-й гвардейской армии, поэтому информацию в штаб фронта Прохор передавал через полковника Невжинского, командира 27-й гвардейской танковой бригады. Ночью полковник Невжинский связывался по рации с рядовым Ломакиным для уточнения кое-какой информации из его полученного рапорта. Он хотел точно знать, кто же является автором идеи о том, что, якобы, немцы ведут наступление в одну точку, село Прохоровка, по двум главным направлениям. Прохор собственными ушами слышал по радиоканалу, как полковник Невжинский бормочет себе под нос в тот момент, когда он пытался полковнику разъяснить свое понимание хода развивающей немецкой операции на левом фланге Воронежского фронта.

– Так, ты говоришь, это были немецкие генералы Манштейн или Гот?! Ну, так пусть из этих двух генералов, автором будет генерал Манштейн! Спасибо, рядовой Ломакин, и до нового сеанса связи!

Еще раз, внимательно осмотрев своих товарищей по экипажу, Прохор удивленно покачал головой, такая разношерстность в военной одежде. Механик-водитель Сергей Мышенков, который и в этом случае проявил свой никому непонятный принцип, был одет в довоенный, синего цвета, молескиновый комбинезон. Он же с Мишкой Кувалдиным, как и все другие советские танкисты, сейчас носил привычный, черного цвета, комбинезон танкиста военного времени. Из-за июльской жары под этими комбинезонами танкистов, кроме армейских подштанников, уже ничего не было. Но и неуставная одежда мало чем помогала ребятам переносить эту дикую летнюю жару особенно тогда, когда день за днем им приходилось проводить в стальном корпусе танка. Да, и сам КВ практически ничем не отличался от расхлестанного образа членов своего экипажа, сейчас он стоял перед своим экипажем со всеми распахнутыми настежь люками.

Прохор укоризненно еще раз покачал головой, но не стал своих подчиненных танкистов отчитывать за столь безобразный и не по уставу внутренней службы внешний вид советского танкиста. Но и Мышенков, и Кувалдин давно прочитали в голове у командира об этом его странном желании. Сейчас они, как и сам Прохор, сделали вид, что ничего особенного с ними не происходит. Время уже подгоняло, и тогда Прохор мысленно приказал:

– По коням, гарны хлопцi! Нам сегодня требуется разыскать 19-ю танковую дивизию немцев и посмотреть, чем она будет заниматься.

Поверхность Белгородщины в целом представляет собой волнистую равнину, заметно наклоненную с севера на юг. Долины Северского Донца и Оскола – наиболее пониженные места области. На границе с Украиной речные долины опускаются особенно низко. Почти во всех речных долинах наблюдаются двусторонние поймы. Вторым важным и динамичным элементом рельефа этой области являются балки и овраги. Они простираются на многие километры в длину и несколько сот метров в ширину при значительной глубине. Растительность области представлена обширными дубравами, расположенными на междуречьях Северского Донца и Кореня, Кореня и Корочи. Наибольшую площадь занимает Шебекинский лес, расположенный между реками Корочей и Коренем.

Следуя по узкой дороге, извивающейся по Шебекинскому лесу, в направлении села Мелихово, где располагалась штаб-квартира 19-й танковой дивизии, танк рядового Ломакину внезапно упирается в корму танка, неторопливо ползущего по этой же дороге. Внешние очертания этого танка были Прохору, который сидел на командирской башенке и прохлаждался утренней лесной прохладой, совершенно незнакомы. Механик-водитель Мышенков, который прямо-таки страдал и мучился без курева, мысленно чертыхнулся в адрес неизвестных танкистов и был вынужден снизить скорость движения своего КВ. Ни Прохор, ни Сергей не удосужился перейти на обзор виртуального шлемофона, чтобы проверить, что это за танк, который практически преградил им дорогу в Мелихово.

Ведь было еще раннее утро, фронт пока еще молчал. По крайней мере, ребята еще не слышали звуков артиллерийских выстрелов и перестука пулеметов. Было просто жаль нарушать эту волшебную тишину, да ни Прохору, ни Сергею не хотелось шевелиться, чтобы сбегать к следующему впереди танку, чтобы у членов его экипажа поинтересоваться, из какой они танковой бригады или армии?! Да и те парни уже давно заметили их появление, но им также лень шевелиться, подниматься на ноги и бежать с вопросами к их КВ. Их черные комбинезоны были до пояса расстегнуты так, что хорошо просматривалась слегка покрытая волосами мужская грудь, да и головы парней были без танковых шлемов и пилоток. Одним словом, создалась патовая ситуация, каждая из сторон наслаждалась бездельем, никому из парней не хотелось вспоминать о войне.

Так, два танка проследовали друг за другом километров семь – восемь, впереди уже просвечивало очередное поле с почти уже выросшей пшеницей.

Все это время Прохор размышлял о том, как бы им по этой степной местности незаметно и, как можно ближе, подобраться бы к селу Мелихово, чтобы понаблюдать за тем, чем же сегодня занимаются немецкие танкисты. Поэтому он совершенно не обращал внимания на мысли наводчика танкового орудия, Михаила Кувалдина. А тот радостно причмокивал своими толстыми деревенскими губами и что-то нашептывал, словно находился в экстазе. Механик-водитель Мышенков продолжал рыться в своей памяти, стараясь вспомнить о том, где бы он смог бы найти, хотя бы супер маленький, клочок бумажки на самокрутку. Но из-за беспомощности своей памяти парень только еще больше озлоблялся на окружающую действительность. Поэтому он первым вынужденно обратил внимания на то, о чем в данный момент мысленно бредил Мишка Кувалдин, находившийся в полудреме. А тот радостно и мысленно продолжал нашептывать:

– Корпус танка "Тигр" выполнен из катаной стали. Броневые плиты не имеют углов наклона, что компенсируется ее толщиной. Толщина лобовой брони составляет сто миллиметров, бортовой брони – восьмидесяти миллиметрам. Вращение башни обеспечивается гидравлическим приводом, который приводится в действие от коробки передач. Таким образом, ...

В этот момент Сергей Мышенков импульсом мозга заставил Кувалдина обратить на себя внимание и, когда тот опустил на него глаза, то спросил парня:

– Миш, а о чем ты сейчас бредил? Что-то о броне говорил! Чья это броня?

– Серега, я не бредил, а вспоминал тактико-технические параметры нового немецкого танка Т-VI! В планшетнике Прохора об этом танке имеется полная информация.

Услышав свое имя, Прохор бросил размышлять о 19-й танковой дивизии немцев и прислушался к тому, о чем мысленно переговариваются два его друга. Его начала охватывать какая-то внутренняя тревога, командир танка нутром начал ощущать, что у него уже нет времени даже на то, чтобы основательно почесать свой затылок. Прохор начал раскрывать рот, чтобы рявкнуть команду голосом. А два друга безмятежно продолжали свой разговор о новом немецком танке.

– А с какой это стати ты, Миш, стал вдруг думать о такой немецкой пакости?

– Когда она перед тобой ползет, как о ней не вспомнить!

– Рядовой Кувалдин, один подкалиберный снаряд. По немецкому танку, огонь!

О неожиданности этой команды голосом, вдруг поданной командиром танка, Сергей Мышенков с силой ударил ногами, обутыми в тяжелые армейские башмаки, по педали танкового тормоза. Слегка клюнув носом и пушкой, танк КВ остановился, замер на месте. Экипаж впереди идущего танка, довольно-таки фривольно раскинувшегося на броне своей машины, удивленно начал поворачивать белокурые головы в сторону прекратившего движения танка, который уже столько времени безгласно и послушно следовал за их Тигром VI. Но немецкие парни смогли только увидеть, как дуло длинного ствола пушки того танка, едва заметно дернулось чуть в сторонку и тут же осветилось вспышкой выстрела.

Произошло прямое попадание подкалиберного снаряда в лобовую броню танковой башни, Тигр VI следовал походным порядком с орудийным стволом и танковой башней, развернутой назад по отношению хода движения самого танка. Причем, этот выстрел из 88 мм танкового орудия производился с дистанции в тридцать метров. В результате получилось страшное по красоте и по конечному результату дело! Подкалиберный снаряд прожег сто миллиметровую броню и разорвался в тесном отделении управления танком Тигр VI. Взрыв снаряда получился таким мощным, что орудийную башню оторвало от танковых шасси и на десять метров отшвырнуло от лесной дороги. Новейший немецкий танк Тигр VI и его экипаж погиб в долю секунды.

Танк КВ так здорово трясонуло этим взрывом, что Прохор сразу же подумал о том, что ему следует еще немного поработать с этой подрастающей деревенщиной по имени Михаил Кувалдин. Парень слишком поспешает с исполнением приказов начальства, не думая о возможных последствиях. Ведь, когда-нибудь он откроет огонь из своего танкового орудия в такой опасной близи от противника, что взрывная волна и осколки снарядов поразят и их танк КВ. Одновременно продолжал наблюдать за феерическим зрелищем гибели опаснейшего противника, ультрасовременного тяжелого танка Тигр VI.

– Ну, Мишка, ты даешь! С такой близи влупить немцу, что он и пикнуть не успел! А почему не стрелял раньше? – Снисходительно, как старший товарищ спрашивает младшего товарища, поинтересовался Серега Мышенков.

– Без приказа, я не мог стрелять, Сережа! – Виновато проговорил Михаил Кувалдин, лучший снайпер танкист 27-й гвардейской танковой бригады.

– Этим ты хочешь нам сказать, что хорошо знал о том, что мы уже давно следуем за немцами!

– Как только я увидел этот танк, то сразу же признал в нем Тигр VI. Поэтому мысленно связался с ИскИном танка и попросил его, перечислить наиболее слабые места этого бронированного мастодонта для обстрела из 88 мм танковой пушки.

Прохор сразу же догадался о том, что эти два друга с точно определенной целью разыгрывали перед ним эту мысленную театральную сценку. Этим театром самодеятельности они явно хотели ему сказать о том, что увлеченный своими стратегическими мыслями, он прозевал, не обратил внимания на появление этого немецкого танка. Что, не желая подрывать его авторитет, как командира танка, его друзьям-товарищам пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы привлечь его внимание к этому вражескому танку.

Тогда Прохор пробасил в ответ:

– Спасибо друзья за предупреждение! Я действительно проворонил появление этого танка. Должен признать, однако, что наш танковый экипаж силен своим коллективизмом, который позволяет каждому из нас подменять своего товарища.

Замолчав, Прохор вдруг услышал, что со всех сторон слышится артиллерийский залповый огонь, отдельные выстрелы танковых пушек и не прекращающийся стрекот пулеметов и винтовочных выстрелов. Фронт снова ожил и приступил к своей кровавой работе.

**************************************

Трижды и это только в утреннее время тяжелому танку КВ пришлось вступать в поединки с вражескими танками, но ответные выстрелы Михаила Кувалдина из своей танковой пушки, раз за разом подтверждали его репутацию лучшего снайпера 27-й гвардейской танковой бригады. Первыми двумя выстрелами Мишка покончил с немецкими танками Т-4, а третьим выстрелом он настолько напугал экипаж бронетранспортера S303, французского производства, что этот бронетранспортер вместе с экипажем с моста опрокинулся в реку Северский Донец.

Но далее у танкистов пошла полоса сплошных неудач и разочарований. Чтобы не выступать в бой одновременно с четырьмя вражескими танками Тигр, Сергею Мышенкову пришлось сходу нырять танком в широкий лог, а затем долго карабкаться наверх по его пологим склонам. Уж слишком они оказались сыпучими и не держали массу тяжелого танка КВ. Затем оказалось, что местность вокруг Мелихово была настолько насыщена подразделениями немецкой пехоты и военной бронетехники, что им пришлось почти три часа кряду проторчать в одном полностью заросшем кустарником степном логу. Они никак не могли дождаться момента, чтобы в интервалах между прохождениями немецкой пехоты и танками проскользнуть к Мелихово.

Примерно, в это же время экипаж КВ и увидел колонну из двадцати пяти русских танков Т-34^{18}, которая спокойно пропылила по дороге на Мелихово.

Когда на дороге появился авангард танковой колонны, состоящих из средних танков, то их силуэты показались всем членам танкового экипажа КВ странно хорошо знакомыми. Командир танка Прохор Ломакин, механик-водитель Сергей Мышенков и наводчик Михаил Кувалдин смотрели на эти танки и одновременно не верили своим глазам. По пыльной проселочной дороге шли советские Т-34, но эти танки несли на себе обозначения танковой дивизии СС, немецкие кресты, они имели экипажи, состоявшие из немецких танкистов. Не думал и не гадал красноармеец Прохор Ломакин, что на третьем годе войны он встретит советские танки, которые станут верно служить врагу. Немецкие экипажи этих танков, вероятно, прошли переобучение в танковом учебном центре литовского городка Укмерге, которым командовал капитан Винтер. В этом танковом центре, который он пытался уничтожить еще в 1941 году.

Да и сейчас молодым танкистам было трудно поверить в то, что эти русские танки воюют на стороне гитлеровцев и в боях из бывших советскими пушек и пулеметов расстреливают красноармейцев, своих собратьев по армии – другие танки КВ и Т-34, которые все еще продолжают, верно, служить своей родине.

Эта неожиданная встреча, словно острым ножом прошлась по сердцам молодых танкистов экипажа танка КВ, заставив их сердца бесконечно кровоточить воспоминаниями о своем прошлом. Парням было понятно, что во времена Великой отечествественной войны, когда весь народ поднялся на борьбу с иноземным агрессором, особенно отвратительны воспоминания о предательстве.

Поэтому сейчас молодые парни с ужасом в глазах смотрели на немецкие танки, которые врагами были подобраны на дорогах войны, на полях сражений, отремонтированы и поставлены в свой вражеский строй.

Сегодня эти танки, правда, с немецкими экипажами воюют, стреляют и расстреливают тех же самых красноармейцев, которые в свое время бросили и не повредили эти танки. Колонна немецких танков Т-34, наконец-то, пропылила по дороге прямо перед глазами экипажа тяжелого танка КВ, скрылась за поворотом дороги. По всей вероятности, колонна танковой дивизии СС следовала в Мелихово, чтобы после из этого села атаковать подразделения 69-й армии, оборонявшей крайний левый фланг Воронежского фронта.

Горечь от всего увиденного на проселочной дороге, все еще будоражила умы и сердца молодых танкистов, заставляла их снова и снова думать о том, как бы достойно отомстить этим коварным немцам за то унижение, которое они нанесли красноармейцам, используя танки Т-34 в боях против них.

Правда, эта картина, когда по дороге проходили советские танки с тевтонскими крестами на их бортах, позволила Прохору Ломакину прийти к удивительному выводу в определении дальнейших действий своего экипажа. Он подумал о том, а зачем им нужно было бы прятаться и скрываться по логам, оврагам и речным поймам рельефа поверхности этой местности, когда было бы можно их КВ открыто следовать по дорогам к требуемым целям или к нужному населенному пункту. Простая солдатская логика мышления подсказала танкисту Прохору Ломакину простой план, их КВ мог, открыто, совершенно не скрываясь от немцев следовать на Мелихово.

Такое простое решение этой, казалось бы, сверхсложной проблемы вытекало из следующих обстоятельств и умозаключений рядового танкиста Ломакина. Немецкая армия в своем распоряжении имела и широко использовала плененные советские танки Т-34. Что, наверняка, означало, что немецкая сторона к этому давно привыкла и не обращает особого внимания на такие советские танки, среди которых могли и быть советские КВ. Таким образом, их КВ можно было следовать по немецким рокадам, особо не скрываясь, не прячась! При претворении этой идеи Прохора в жизнь имело большое значение и другое обстоятельство, – советские и немецкие танкисты носили одинаковые танковые комбинезоны^{19}, одинаковых фасонов и цветов. На дальнем расстоянии их было невозможно отличить друг от друга.

Процесс размышлений Прохора, разумеется, был так свободно доступен, понятен и Сергею Мышенкову, и Михаилу Кувалдину. Членам танкового экипажа телепатов не нужно было прятать друг от друга свои мысли. Поэтому они сразу же и восторженно поддержали идею своего командира, открыто, не прячась, от немцев, следовать в Мелихово. Сегодня Мелихово стало штаб-квартирой армейской группы "Кемпф". Юный танкист, лучший бригадный наводчик-снайпер танкового орудия, Михаил Кувалдин, так и не сумел сдержать дерзость своего языка в этом случае. Уж очень ему хотелось соответствующим образом, разумеется, прокомментировать чересчур замедленный процесс мышления своего командира, рядового Прохора Ломакина.

Комментарий деревенского остряка был прост и незамысловат:

– Вы такой умный, Прохор Владимирович! Я бы в жисть не догадался о том, как бы этих проклятых немцев можно было бы обвести вокруг пальца. Давай, газуй, Серега, топаем на большак, будем там немца вокруг своего пальца обводить!

Осторожный Сергей Мышенков сидел с раскрытым настежь люком механика-водителя танка и, в очередной раз затягиваясь крепчайшим табаком-горлодером, тихо проговорил:

– Ты уж, Проша, особо не серчай на слова нашего юнака! Он же от доброго сердца и полной веры в тебя такие нескромные слова говорит!

Прохор особо не прореагировал ни на слова Кувалдина, ни на его защиту Серегой Мышенковым. В тот момент он принимал окончательное решение по вопросу, какой же дорогой они проследуют на Мелихово.

Затем он мысленно связался с механиком-водителем и пару минут с ним общался, разъясняя Сереге, какой держаться дороги, как вести себя при встрече с немецкими танками. Серега Мышенков внимательно выслушал командира, время от времени утвердительно кивая головой на его слова и указания. Когда мысленное общение завершилось, Сергей Мышенков свою самокрутку резким движением руки вышвырнул через свой открытый люк. Он тут же его захлопнул, а на голову натянул виртуальный шлемофон. Его сознание и сетчатка глаза тотчас же наполнились зрительской информацией и изображениями рельефа местности, на которых красными линиями протянулись возможные маршруты следования их КВ, о которых ему только что рассказывал Прохор Ломакин.

На панели управления танком Мышенков глазами разыскал большую зеленую кнопку и указательным пальцем на нее нажал. Довольно-таки громко пророкотал танковый стартер, через мгновение заработал и сам двигатель танка КВ. За столь малую толику времени Сергей успел сформировать в голове и отправить в адрес Прохора мыслеобраз критику.

В этом мыслеобразе он вежливо напоминал своему командиру о его обещаниях, которые не может выполнить в течение двух лет. Хорошенько отрегулировать этот дурацкий стартер, который при заводе танкового двигателя подобно трактору грохочет на всю округу. В ответ на этот мыслеобраз он получил виноватую улыбку Ломакина, а также новое обещание в том, что при первой свободной минуте тот обязательно займется этим танковым стартером.

Идея-догадка Прохора оказалась верной, немцы не обратили внимания на появление на дороге одинокого танка КВ с экипажем танка в черных комбинезонах, свободно раскинувшихся на его броне. Этот, якобы, бывший советский танк, который от гусениц до башни был в серой дорожной пыли, через которую не проступали обозначения, к какой немецкой дивизии он принадлежит, неторопливо двигался по дороге, ведущей к Мелихово. Танк вежливо уступал дорогу любому встречному транспорту. Когда дорога впереди освобождалась, то он тут же трогался с места, неторопливо пыля по дороге, приближаясь к намеченной цели.

В нескольких километрах от села Мелихово танк догнал небольшую, разношерстную танковую колонну, состоявшую из немецких танков различного типа и веса. Он не стал обгонять эту колонну, а тихо поплелся за ней вслед. Когда впереди показались первые дома степного села Мелихово, то танк КВ притормозил, медленно сполз с дороги, чтобы, отойдя от дороги метров на триста-четыреста стать на привал вблизи одного полностью разрушенного дома. Никто из немецких танкистов на этот маневр одинокого танка не обратил внимания. А, якобы, бывший советский тяжелый танк КВ почему-то сделал остановку на привал в высшей точке этого степного села, с которой открывалась прекрасная панорама на это когда-то очень большое и такое красивое русское село.

Сегодня в Мелихово с большим трудом можно было бы встретить хотя бы одного его жителя. Всех их гитлеровцы, до последнего селянина выгнали на сильнейший мороз еще в ноябре тысяча девятьсот сорок первого года. В январе сорок второго года немцы сожгли это село. Только в марте сорок третьего года Мелихово было освобождено советскими войсками. Тогда в село вернулись несколько его жителей, которые тут же начали налаживать свою новую жизнь. Они выкопали несколько землянок, восстановили пару сельских домов и засеяли колхозные поля пшеницей и рожью.

Несколько дней назад шесть немецких дивизий, три танковых и три пехотных дивизии, армейской группы "Кемпф", начали наступление в направлении на городок Корочи с плацдармов на Сиверском Донце. Разгромив красноармейские части, оборонявшие плацдарм, немецкие дивизии прорвали оборону 7-й гвардейской армии. Они снова оккупировали это старинное русское село. Сегодня Мелихово представляло собой совсем неприглядную картину! Куда не бросишь взгляд, то повсюду можно было увидеть одни только разрушенные и сожженные дома русских крестьян. Несколько сохранившихся домов были заняты под расположение штаба самой армейской группы "Кемпф".

У штабных домов выстроилось по несколько танков, танкеток и бронетранспортеров. К домам то и дело подъезжали военные автомобили, из которых выходили немецкие офицеры в различных высоких званиях. Они проходили часовых, чтобы тут же скрыться за дверьми штабных домов.

Ничего особенно в этой картине повседневной жизни немецкого штаба Прохор пока не видел, не отмечал. Штаб армейской группы "Кемпф" функционировал в том же темпе и подобию, что и другие армейские штабы подразделений вермахта. Все было обычным, глазу Прохора не за что было зацепиться, чтобы разобраться, чем же сейчас этот штаб занимается, какую решает проблему?! Разве что, может быть, Прохору стоило бы воспользоваться своим дальним зрением?! Подняв к глазам старый бинокль, который в свое время на всякий случай захватил с собой, он увидел, что среди прибывающих в штаб армейской группы офицеров в основном преобладали офицеры танкисты.

Вместе с Прохором за немецким штабом вел наблюдение и механик-водитель Мышенков, которого в тот момент одолевало сильнейшее желание снова достать свой кисет с табаком горлодером, чтобы свернуть из него очередную сигаретку-самокрутку. Вот Сергей для того, чтобы убить это свое маниакальное желание, и присоединился к Прохору, бесцеремонно залезая тому в мозги, чтобы воспользоваться его дальновидением и чтобы вместе с ним понаблюдать за немцами. А наводчик-снайпер танкового орудия, Михаил Кувалдин, воспользовался очередным удобным случаем и, свернувшись калачиком на своем сиденьице, уже тихо и крепко почивал. Паренек с большим удовольствием досматривал свои ранее недосмотренные утренние сны. Таким образом, интересы молодых танкистов разделились, каждый из них занялся своим любимым делом.

Глава 8

**************************************

Ничто в этот день, девятого июля 1943 года, не предвещало, что экипажу тяжелого танка КВ придется особенно трудно!

Так КВ, прикрываясь домом, вдребезги разбитого снарядами, стоявшего на самом въезде в село Мелихово, по-прежнему, все еще находился в Мелихово. Экипаж танка продолжал вести наблюдение за немцами, расположившимися в этом селе. Танки 19-й танковой дивизии вермахта снова захватили Мелихово только позавчера, сейчас в селе велись лихорадочные работы по строительству укреплений на танкоопасных подступах к селу. Во многом эти работы велись из-за того, что сегодня в этом селе располагался штаб немецкой армейской группы "Кемпф".

Прохор предполагал, что этот армейский штаб располагался в тех немногих сельских домах, которые пока еще оставались не разрушенными, были расположены в самом центре села. Всего в четырех улицах о месторасположения их танка. В том, что армейский штаб мог располагаться именно в тех домах, рядовой Ломакин сделал на основании того, что они хорошо охранялись. А так же потому, что к ним то и дело подъезжали немецкие автомобили, из которых выходило много офицеров вермахта. Сейчас же Прошка ломал голову над тем, что пытался узнать, чем этот армейский штаб мог бы заниматься в данную минуту, в какую примерно сторону планирует направить удар своих танковых и пехотных дивизий?

Прошло уже чуть более суток с того времени, как танк КВ проник в село Мелихово! Его пока еще не опознали, как советский тяжелый танк КВ 1, поэтому его экипаж вел несколько своеобразное, скрытое наблюдение за этим немецким штабом. Прохор не выпускал из руки бинокля, стараясь рассмотреть детали происходящего во дворе штабных зданий. Правда, он все более и более убеждался в том, что для того, чтобы выяснить немецкие штабные секреты, им требуется пленный язык. Это в свою очередь подразумевало проведение разведки боем для захвата такого языка.

Только что проснувшийся Михаил Кувалдин, в настоящую минуту являл собой образец образцово-показательного красноармейца, который был готов в любую секунду вступить в бой с немецкими оккупантами. В этот момент Прохор подумал о том, что не каждому человеку дана такая способность, как умение проспать беспробудно двадцать пять часов в сутки. Он сильно удивлялся и том обстоятельству, что Мишка ни разу не проснулся, что покинуть танк для того, чтобы опорожниться на свежем воздухе. Сейчас же молодой Кувалдин всеми своими молодыми силами демонстрировал, что он совершенно не спал, а находился в состоянии задумчивости, обдумывая, что же немцы такого замышляют в отношении Красной Армии?!