Текст книги "Цивилизации долины Нигера"

Автор книги: Ваккури Юха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Первые династии

Махмуд Кати пишет в «Тарих ал-Фатташ», что старейшими городами Судана были Кукийя, Архам, Биру и Нема и только потом возникли другие, например Томбукту.[76]76
  Современные археологические раскопки смогут, очевидно, дать новые важные сведения о времени возникновения городов Западного Судана. Уже выяснилось, что Старый Дженне, или Дженне-Джено, восходит к 250 г. до н. э. – Прим. авт.


[Закрыть] В той же хронике говорится о происхождении народа сонгай: сонгай – потомки йеменского царевича Сонгай бен Тараса и его супруги Сары бинт Вахб.[77]77
  Возведение царских родословных к окружению пророка Мухаммеда, основателя ислама, или в крайнем случае к каким-либо арабам было в исламизованных государствах Западного Судана делом обычным и как бы придававшим правителю дополнительную респектабельность в глазах подданных и контрагентов-мусульман. – Прим. ред.


[Закрыть]

Согласно хронике, бен Тарас ушел с двумя братьями из Йемена в изгнание, так как взошедший на йеменский престол его дядя по отцу, Ясфир бен Харун, плохо обращался с ними. Бежавшие с бен Тарасом братья стал прародителями других суданских племен; старший брат, Вакоре бен Тарас, и его жена, Амина бинт Бахтрин, положили начало племени вакоре, а от принца Вангара и его рабыни Сукуры пошли вангара. Другая его рабыня, Куссара, вышла замуж за раба по имени Меинга, и от этого брака ведет свое происхождение племя меинга.[78]78
  Легенда о йеменских принцах напоминает сказание о «белых принцах» Ганы. Обе легенды восходят к тезисам так называемой «хамитской теории». Эта теория связывала возникновение западноафриканских царств с египетскими фараонами, поскольку западноевропейские историки не верили, что негры могут создать хорошо развитые государства без внешнего влияния. Последнее время это толкование признано ошибочным. – Прим. авт.


[Закрыть]

Некоторые западносуданские легенды содержат свою версию об участии трех йеменских царевичей в образовании народа сонгай. По одной легенде, они будто бы прибыли на земли в большой излучине Нигера около 500 г. н. э. и захватили там власть, убив священную рыбу, почитаемую народами сорко и габиби. Героем этогоuподвига называют обычно За Алиамена, или Дья эль-Йемена. Этот принц и положил будто бы начало династии За, или Дья, от которой произошел род властителей ши, или сонни.[79]79
  О ранних династиях Сонгай и их взаимоотношениях друг с другом идет длительная научная дискуссия. Абсолютно бесспорных результатов пока нет. – Прим. авт.


[Закрыть]

Некоторые историки сравнивали убиение священной рыбы в излучине Нигера с легендой Вагаду об убийстве змея Бида. Однако последствия гибели этих двух мифологических персонажей существенно различались: убиение змея Бида повлекло наказание – засуху, высыхание пастбищ, природные катаклизмы; убиение же священной рыбы, напротив, позволило убившему ее захватить власть и положить начало новой династии.

Жан Руш толковал убиение священной рыбы как символ перехода к новой ступени развития в Западном Судане – употреблению металла. Руш излагает эту легенду следующим образом: пройдя через Сахару, чужеземцы-йеменцы достигли наконец большой реки. Народ, живший на ее берегах, почитал как божество священную рыбу. Первый из йеменцев изготовил нового типа гарпун-дамней, второй сделал барабан-корей, а третий, которого воодушевляли барабанным боем, вооружившись новым гарпуном, убил священную рыбу.

Это происшествие Руш рассматривает как легендарное объяснение новых возможностей, открывающихся с освоением металла и его применением. И подобно тому как Дья эль-Йемен изменил прежнюю систему власти, так металл изменил старый образ жизни. То, что рыбу убивали не в одиночку, а в результате группового действия, свидетельствует, кажется, в пользу толкования, предложенного Рушем: старый образ жизни меняет не сам чужеземец, а пришедшие с ним знания и мастерство. Если рассматривать священную рыбу более конкретно, то можно предположить, что это символ некоего местного правителя, которого пришельцы свергли с помощью нового материала и оружия.

B чем бы ни заключалось героическое деяние Дья эль-Йемена, но он (или чужеземец, носивший это имя) сумел каким-то образом взять власть на берегу Нигера и основать династию правителей страны. По общепринятому представлению, династия Дья первоначально правила в Кукийе, а позже, в конце IX в., столица была перенесена в Гао. В XI в. династия приняла распространившийся здесь ислам: первым государем-мусульманином считается Дья Косой, обращение которого в новую веру относят обычно к 1009 г.

К династии Дья, которую основал Дья эль-Йемен и которая удерживала власть 600 лет (примерно с 700 по 1325 г.), принадлежал, по преданию, 31 государь. Половина их исповедовала ислам. Первые властители этой династии признавали главенство Ганы. Согласно преданиям, в Кукийю пришел с берберами-торговцами посол ганского царя Тунка, а царь Кукийи отправил в Гану своего посла. Последний должен был убедить сюзерена, что и царь Кукийи имеет право взимать пошлину.

С ослаблением Ганы у властителей сонгаев, переселившихся тем временем в Гао, прибавилось самостоятельности. Однако возросла и зависть соседей к повелителям Гао, поскольку Гао, Томбукту и Дженне[80]80
  Сказанное не относится к Дженне: этот город существовал задолго до остальных (еще в III в. до н. э.) и всегда оставался необходимым звеном торговых связей, обеспечивая продовольствием центры торговли на южных окраинах Сахары. – Прим. ред.


[Закрыть] оттеснили прежние центры караванной торговли-Кумби, Валату и Аудагост.

Известный западноафриканский ученый Бубу Хама дает несколько отличную от других и более точную версию зарождения и ранней истории государства Сонгай. Согласно Бубу Хама, сонгаи происходили из местности Аир на окраине Сахары; рассказывают, что там был расположен город Сан, или Сонг. От него и произошел термин (Сан-кой, или Сонг-кой), значение которого постепенно расширялось и который стал затем названием всего народа.[81]81
  Городом правил предположительно царь, которого называли ком, отсюда его титул должен был быть Сан-кой, или Сонг-кой. – Прим. авт.


[Закрыть] Первое государство сонгаев было расположено, по преданию, в Катука, и главный город его назывался Гунгия.

По легендам, собранным Бубу Хама, сонгаи жили в Катука долго (по Абдул Закиру, 150 лет), пока им не пришлось отступить на юг перед племенами хауса, предводительствуемыми царем сарки Баяджидда. Это произошло будто бы в те времена, когда народом Сонгай правила королева Тун-тун, или Тунтума. Сонгаи переселились из Катука на 400 км южнее, остановившись в долине Нигера около Джеббы. Впоследствии они двинулись оттуда вдоль реки на север и основали маленькое государство в Бусе. Оттуда, согласно Хама, странствия сонгаев продолжились далее на север вплоть до Кебби,[82]82
  Считается, что часть племени могла прийти туда прямо из Катука. – Прим. авт.


[Закрыть] где они основали свою столицу Гунгу.

По словам Бубу Хама, «йеменские принцы» были не из Йемена, а из Эфиопии и не светло-, а темнокожие, и пришли они именно в Гунгу, или Вейза-Гунгу, что означает «женский остров». Название это возникло оттого, что правила в Гунгу женщина, сонгайская царица Вейза. С прибытием «йеменцев» в правящую династию сонгаев влилась новая кровь: Вейза вышла замуж за одного из чужеземцев. Ее братья, принадлежавшие к клану Сонинке, отнеслись неодобрительно к появлению нового рода властителей и ушли из Вейза-Гунгу, правда, не очень далеко. Со своими сторонниками они основали торговый центр под названием Ар-Гунгу, то есть «мужской остров». Однако уход братьев Вейзы не принес покоя в Сонгай. Напротив между кланом Дья (или потомками Вейзы и Дья эль-Йемена с их сторонниками) и потомками братьев Вейзы вражда была столь острой, что клан Дья решил уйти на север по Нигеру в Бенти-Гунги; это название в арабских источниках превратилось в Куки.

Согласно сведениям Бубу Хама, Куки находилась примерно в 500 км к северу от Кебби. Вместе с кланом Дья туда переселилась значительная часть племени сорко.[83]83
  Некоторые историки с осторожностью относятся к этим переселениям, придерживаясь того мнения, что Гунгиа в Бентии, или Кукийя, на самом деле то же самое, что Гунгиа в Катука или Гунгу в Кебби. – Прим. авт.


[Закрыть]

По сведениям Хама, странствия сонгаев-дья не кончились в Куки, они продвинулись еще на добрых 100 км вверх по течению Нигера. У впадения уэда Тилемси в Нигер они основали город Гангабер[84]84
  Название, видимо, происходит от слова Гунгу-бер, то есть «большой остров». – Прим. авт.


[Закрыть] еще до того, как, наконец, остановились в Гаво, или Гао. Но и в Гао – что означает «большой лагерь» – они не сразу осели окончательно.

Сначала они стали лагерем на правом берегу в Гао-Койма, а оттуда перешли на другой берег в Гао-Сане. Переселение на левый берег было связано с быстрым развитием Гао-Сане. Оно было вызвано многими факторами, в частности оживлением в Сане торговли, в которой принимали участие арабы, сонгаи, берберы и сонинке из Ар-Гунгу. Властвовавшие в Тадмекке Альморавиды[85]85
  Тадмекка располагалась на плато Адрар Ифорас, и власть Альморавидов не распространялась так далеко на восток. – Прим. ред.


[Закрыть] послали своих представителей в Сане, что тоже подняло значимость этого берега реки.

По данным Бубу Хама, в те времена в Гао-Сане правил Дья Косой-Мослем-Дам, первый царь Гао, исповедовавший ислам. Причиной его перехода в ислам было, видимо, как и у других правителей Ганы, представление, что мусульманство будет способствовать торговым связям с берберами, приходившими сюда с севера. О торговых и культурных связях Гао свидетельствуют найденные в Гао-Сане[86]86
  Гао-Сане находится примерно в 5 км от современного Гао. – Прим. авт.


[Закрыть] надгробия царствовавших в XII в. царей. Надписи на них сделаны куфическим письмом и стилем, свойственным арабской Испании того времени. Сами надгробия сделаны из привозного испанского мрамора. Таким образом, связи царей Гао с исламским миром существовали.

Пока что историки не могут реконструировать список властителей Гао XII в., хроники и надгробия содержат разные имена. По устной традиции, до Дья Косоя в Сонгай господствовало 14 царей династии Дья. Все они были анимистами. Династия Дья владела, как считается, торговым центром примерно 600 лет, до паломничества (хаджжа) мансы Мусы в Мекку. Считается, что династия сонни, или ши, началась с Али Колена, сына Дья Ассибоя, и восемнадцатым царем этой династии был ши Али Бер, настоящий основатель Сонгайской империи.

Развитие Гао в XII–XIII вв. шло, видимо, довольно спокойно, поскольку об этом времени не осталось значительных сведений ни в устной традиции, ни, в письменных источниках. Мали, захватившее после Ганы гегемонию в Западном Судане, стремилось включить в круг своей власти процветающие торговые центры, чтобы получить свою долю доходов от караванной торговли. По некоторым данным, Гао начало платить дань Мали в XIII в. Обычно же считается, что город попал в круг подвластных Мали в связи с хаджжем мансы Мусы. Такая хронология прослеживается как в арабских хрониках, так и в большей части устной традиции. По обычаю тех времен, став вассалом мансы Мусы, Дья Ассибой должен был отдать своего сына в качестве заложника малийскому двору.

По некоторым версиям, Дья Ассибой обманул малийского государя, отдав ему не своего сына, а детей одного из своих военачальников. Обычно же Али Колена и Сулеймана Нара, живших при малийском дворе, считают сыновьями Дья Ассибоя. По некоторым сведениям, они были от разных матерей, бывших сестрами. Дья Ассибой женился сначала на Фати, которая никак не могла родить ему сына и сама посоветовала, чтобы царь взял себе в жены ее сестру Омму. Тот так и сделал, хотя женитьба на сестрах была запрещена мусульманским законом. Сестры одновременно забеременели, и каждая родила сына в одну и ту же ночь. По местному обычаю, детей, родившихся ночью, обмывали первый раз с наступлением утра, и поскольку сына, рожденного Оммой – его назвали Али Колен, – мыли первым, его и стали считать старшим.

Оба они, Сулейман Нар и Али Колен, будучи заложниками, проявляли себя как умелые охотники и воины, особенно последний, который в качестве военачальника принимал участие во многих военных экспедициях и грабительских набегах.[87]87
  Речь идет, очевидно, о довольно незначительных военных походах, поскольку правление мансы Мусы считается в Западном Судане временем мира. – Прим. авт.


[Закрыть]

Рассказывается, что в каждом походе он выбирал новый маршрут, чтобы как можно лучше изучить местность. Во время походов он устраивал вдоль троп склады продовольствия и оружия, так как решил при удобном случае бежать от малийского двора и помочь Гао обрести независимость. При смене правителя он счел, что такой случай наступил, и пустился с братом в долгий путь. Когда малийский манса Маган узнал о бегстве заложников, он отправил в погоню отряд воинов. Но военное искусство Али Колена и его знание местности сделали свое дело. В конце концов царевичи вернулись на родину.

С приходом Али Колена к власти для Гао начался период подъема. По данным «Тарих эс-Судан», преемником Али Колена стал его брат Сулейман Нар (он же Сельман-Нари). Изучавший имена западносуданских властителей Жан Руш переводит имя этого второго представителя династии ши (сонни) как «Сулейман глупый», Али Колен, по Рушу, значит Али-Кузнечик. Третьим правителем династии ши был Ибрагим Кабай, или «Ибрагим, который знает». За ним на престол взошел Усман Канафа, или «Усман полезный». Это сообщение, однако, спорно: по другому варианту генеалогии, тогда царствовал Усман Гифо. Согласно «Тарих эс-Судан», имя пятого царя было Бар-Каина-Анка би, или Бари Кейна Кабе, что Руш переводит как «маленькая бородатая лошадь». По другой версии, пятым царем династии сонни (ши) считали Макара-Комсу, а также Барки-Анкабайю, последний действительно был царем, его упоминает хроника, хотя и в иной транскрипции. Затем правил Муса (это имя среди запад носуданских государей встречается неоднократно), на то же место ставят и Бубукара-Катийю. Следующим в династии ши был Бокар Зонко, или Букар Занг, или Бакари Дьонго, то есть «Бакари-шакал». Восьмым царем был Бокар-Далла-Бойомбо, он же Бакари-Дилла-Бимби, то есть «Бакари-рабочая пчела». Девятым властителем был Map Карей, что, по мнению Руша, означало «пантера-крокодил», или просто «Мохаммед-крокодил», поскольку Map – это уменьшительная форма от имени Мамар или Мохаммед. Другие списки династий ставят на девятое место Бара Куйа, или Кими-Янкой-Мусу. Десятым был Мохаммед Дао, после которого к власти пришел Мохаммед-Куки, или Мохаммед Гунгиа, то есть «островной Мохаммед». Его преемником был по тому же списку Карбифо, что Руш переводит как «сделанный во вторник». В других генеалогических списках этого царя нет. Следующим на престол в Гао взошел Мар-Фай-Колли-Джимо, он же Мар-Фей-Кул-Диам (его знают также под именами Мари Кул Хум и Маре Киллигуму), что могло означать «Мохаммед (или пантера), который продает всех кузнецов». По списку хроники пятнадцатым царем был Мар-Аркона, или Мар-Харкани, что Руш переводит как «спящий самец пантеры». Уменьшительное от пантеры, или Мохаммед а, есть в имени и следующего правителя – Мар-Аранда, или Мар-Хар-На-Дано, что толкуется двумя разными способами: «нет самца пантеры» или «Мохаммед не слеп». Следующего царя династии ши, Селима Дама, или Сулеймана Дама, знают лучше, чем его предшественников, правда, не столько по его собственным деяниям, сколько потому, что он был предшественником Али Вера, который расширил государство Сонгай.

Весь приведенный перечень малодостоверен, по крайней мере с точки зрения толкования имен, хотя все же предложенные Рушем приблизительные переводы прозвищ при всей своей неопределенности кое-что объясняют в характере государей и в сонгайской культуре вообще. Годы правления царей этой династии не поддаются точному определению. Время правления самого крупного властителя династии ши – Али Вера – известно точно, причем именно потому, что арабские ученые-улемы приходили в ужас от его язычества и неприятия ислама. Именно поэтому они описали важнейшие события времени его господства.

Если принять как факт, что Али Колен пришел к власти в Гао, когда в Мали царствовал Маган, то есть в 1330-х гг., и что ши Али Вер пришел к власти в 1464 г., то можно высчитать, что государи династии ши (до Али Вера) царствовали в среднем по семь-восемь лет. Эта краткость правления отчасти объясняет, почему никто из упомянутых в царских списках не сумел занять заметного места в истории. Впрочем, возможно, что кто-нибудь из них царствовал и дольше. Средние цифры ничего не говорят о реальных сроках правления.

Хотя Гао-Сонгай укрепило свои позиции во времена династии ши еще до Али Вера, все же историки и исследователи устной традиции склонны считать границы этого города-государства до середины XV в. довольно узкими. Как и многие, Бубу Хама полагает, что сонгайское государство простиралось до самых южных окрестностей области Денди.

Гао имел связи с Европой. Примерно в середине эпохи правления династии ши произошел курьезный случай в контактах гао с Францией. В 1413 г. в Марсель приехал тулузец Ансельм д'Изальгье. Он покинул Францию за 11 лет до этого, и все считали его погибшим. Но после долгих лет отсутствия он вернулся с женой по имени Кайсас, которая была родом из Гао (про нее говорили, будто она гаоская царевна), дочерью, тремя служанками и тремя евнухами. Не менее чем цвет кожи Кайсас, марсельцев поразили ее роскошные украшения. Один из евнухов будто бы занялся в Марселе врачеванием и имел в числе пациентов даже принца крови. Полагают, что Ансельм д'Изальгье принимал участие в освоении Канарских островов, начавшемся в 1402 г., и оттуда уже переехал в Африку. Говорили, что он провел в Гао немало лет и попал в милость к царю, свидетельством чего и был его брак с царевной. «Тарих ал-Фатташ» упоминает, что в те времена в Гао жил раб-христианин. Возможно, это и был д'Изальгье.

Сонни (ши) Али Бер

Ши Али Бер, несомненно, самая спорная фигура в истории Западного Судана. Все сходятся на том, что не будь его, не пришлось бы и говорить об империи Сонгай: именно он создал основу, на которой выросло самое мощное во все времена негрское государство Западной Африки. Его личность кажется весьма противоречивой, так как оценки ее в творениях историков и в устной традиции зачастую противоположны: арабские хроники рисуют Али Бера тираном-садистом, наслаждавшимся травлей мусульман. Устная традиция, напротив, сделала из него легендарного властителя, подобного Сундиате, сверхъестественного Дья Бари, который все знал и все умел. Европейские историки долго опирались на арабские хроники.

Только в недавнее время была сделана попытка оценить Али Бера по-новому. По мнению многих историков, в том числе и африканских, его реабилитация зашла слишком далеко: образ, нарисованный арабскими хрониками, попытались излишне приукрасить. В итоге ши Али Бер так еще и не получил общепринятой оценки. И если таковая когда-нибудь и появится, она, по всей вероятности, не будет однозначной.

Ши Али родился в тревожное время: гегемония Мали рушилась, а нового центра еще не сложилось. В претендентах на захват гегемонии в Западном Судане недостатка не было. На юге моси стремились расширить сферу своего господства и захватили Томбукту. Затем в 1435 г. им овладел пришедший с севера предводитель туарегов Акил.

Сонгай Гао также стремились к расширению своих владений: в начале XV в. они совершали походы на ослабевшее Мали и в какой-то мере подчинили себе некоторых из малийских вассалов. Разграбление и захваты городов не решали, однако, вопроса: союзы и вражда то зарождались, то угасали, и ситуация оставалась неясной. Так продолжалось до тех пор, пока на арену не выступил ши Али. Свою конечную цель он видел в объединении Западного Судана в одну большую империю.

Как уже говорилось, мать ши Али была из анимистов племени сокото (фару). Считают, что именно под ее влиянием сын уже в детстве предпочел не ислам, а традиционную веру своих предков. Позже ши Али Бер принял ислам, хотя, в сущности, лишь формально: он никогда не следовал предписаниям Корана. Арабские хронисты рассказывают, что он пренебрегал пятью ежедневными молитвами и если не забывал, то читал их все сразу вечером, а иногда, не утруждая себя произнесением молитв целиком, ограничивался лишь их названиями.

Отношение ши Али к исламу вообще хорошо отражает шаткость этой веры в Западном Судане в те времена, то есть через сотни лет после обращения в ислам первых черных государей. Некоторые исследователи толковали усиление анимизма в эпоху Али Бера как свидетельство общего кризиса: в те тревожные времена люди склонны были искать опору в старинных верованиях и богах. Во всяком случае, пренебрегая исламом, ши Али пользовался безраздельным преклонением своих подданных, будь то из страха перед его тиранией или от восхищения его военными успехами. Подданные называли его «дали», то есть наивысокочтимейший. Для правоверных мусульман это было кощунством, так как столь почтительное выражение, по их убеждению, может употребляться только по отношению к Аллаху. Прозвище Бер также выражает почтение – оно значит «Великий». Ши Али Бер буквально означает «Али Великий из династии ши (сонни)».

Ши Али Бер занимает центральное место в истории Западного Судана прежде всего потому, что ему удалось объединить обширные земли. Он достиг этого благодаря бесспорному мастерству полководца. Хотя арабские хронисты и неохотно воздают должное ши Али, они вынуждены признать его превосходство в военном деле. В «Тарих ал-Фатташ» рассказывается, что преемником Сулеймана Дама, завоевателя Мемы, стал «притеснитель, лжец, проклятый властный ши Али. Он был последним из ши на царстве, тем, по чьему омерзительному пути шли и его рабы. Был он победоносен и не обращался ни к одной земле, не разорив ее. Войско, с которым он бывал, никогда не оказывалось разбитым: был он победителем, а не побежденным. От земли канты[88]88
  Канта – имеется в виду правитель района современного города Кебби у впадения в Нигер р. Сокото на территории современной Нигерии (Северо-Западный штат). – Прим. ред.


[Закрыть] до Сибиридугу он не оставил ни одной области, ни одного города, ни одного селения, куда бы он не явился со своей конницей, завоевывая эти места и нападая на жителей».

Историки не пришли к единству в датировке военных походов ши Али, хотя о них много сведений в хрониках. При построении хронологии на этой базе трудности представляют противоречивые сведения об участвовавших в походах вождях племен и кланов.[89]89
  Приводимая здесь хронология основывается преимущественно на исследованиях Адама Конаре Ба. – Прим. авт.


[Закрыть]

По «Тарих ал-Фатташ», ши Али стал королем в Сонгай в 1464–1465 гг. и владычествовал 27 лет, 4 месяца и 15 дней.[90]90
  По «Тарих ал-Фатташ», ши Али стал царем Сонгай в 69 году девятого века хиджры, что, по нашему летоисчислению, соответствует времени с 3 сентября 1464 г. по 23 августа 1465 г. – Прим. авт.


[Закрыть] Свое господство он начал в Дире, откуда, правда, сразу пошел в поход против правителя моей по имени Комдао. Настоящее сражение произошло в Коби, после чего ши Али оттеснил мосийское войско вплоть до страны Бамбара, но не достиг решающей победы и не взял центрального города моей Аргуму. В походе участвовали, по некоторым несколько сомнительным и противоречивым сведениям, в числе прочих и правитель Томбукту – томбукту-кой Мохаммед Нади, военачальник ши Али Бера по имени аския Мохаммед (который стал следующим сонгайским царем) и брат аскии Амар (Омар) Комдьяго.

1465 г. ши Али провел в Бамбаре. На следующий год он перешел в Кутте близ Дженне и оттуда в Куна, откуда, согласно хроникам, напал на Бисму. По хроникам невозможно определить, насколько серьезным было сражение. Адам Конаре Ба считает, что столкновение было с вождем племен, имевшим главную ставку в горной области Бандиагара среди народа догон. Согласно данным хроники, ши Али убил Бисму.

Рамадан 1467 г. ши Али провел в скалистой области Тамса. Оттуда он, как полагают, пошел войной на ближайшие племена фульбе. Поход достиг, вероятно, деревни Да, лежащей между Бандиагарой и Двенцой. Там он взял в плен и казнил старейшину деревни Моддибо Вара. После этого ши Али вернулся в Тамсу, где провел рамадан следующего года. В 1468–1469 гг. царь сонгаев двинулся на эль Моктара, правителя города Кикере, а также потеснил жителей Тонди.[91]91
  Тонди означает в сонгайском языке «камни и скалы» и в данном случае указывает на скалистую область Хомбори, расположенную к востоку от Кикере. – Прим. авт.


[Закрыть]

Таким образом, ши Али начал свое господство активной завоевательной политикой. Военные походы направлялись прежде всего на запад, на территорию, которая до этого принадлежала к кругу владений Мали. В течение первых четырех лет правления ши Али распространил господство сонгаев на Бамбару, озерную область Массина и горные области Бандиагара и Хомбори.

После сражения в Хомбори ши Али сразу повел свое войско на север. Рамадан 1469 г. он провел, по всей видимости, в Гао. В январе того же года ши Али совершил самое успешное за все время своего господства завоевание, присоединив к своим владениям Томбукту. Только захват Дженне, который пал после долгой осады, можно считать равноценным этому событию, с государственно-политической точки зрения. Интересно, что при захвате Томбукту ши Али посчастливилось снискать большую славу, чем там, где он применял силу.

Когда ши Али стал царем Сонгай, в Томбукту правил Мохаммед Надди, которого назначил вождь туарегов Акил-аг-Малвал. Мохаммед Надди в письме новому сонгайскому государю в добавление к обычным пожеланиям сообщил, что считает себя принадлежащим к его «семье». Очевидно, это письмо было продиктовано как стремлением правителя Томбукту к самостоятельности, так и его недовольством туарегским властителем, и особенно его налоговой политикой. Некоторые полагают, что Мохаммед Надди надеялся таким образом повлиять на ши Али, с тем чтобы тот отказался от возможных намерений напасть на Томбукту.

Однако положение быстро изменилось: вскоре после посылки письма Мохаммед Надди умер, и к власти пришел его сын Аммар, также назначенный Акилем. В отличие от своего отца, ведшего реалистическую политику, Аммар не придавал значения хорошим отношениям с сонгай-ским царем, напротив, он послал ему заносчивое письмо, в котором кичился военной силой Томбукту. Молодой Аммар не сумел сохранить хороших отношений и с Акилем, в результате чего вождь туарегов вернулся в город. По сведениям «Тарих-эс-Судан», последнему периоду власти туарегов в Томбукту сопутствовали «несправедливость, многочисленные жестокости, великие притеснения».

Окончательный разрыв между Акилем и Аммаром произошел, когда молодой правитель Томбукту не получил, несмотря на традицию, третьей части собранного налога в 3000 мискалей золота. Рассерженный нарушением договора Аммар послал ши Али, возвращавшемуся из Бандиагары и Хомбори, письмо, в котором обещал отдать ему Томбукту. Для большей надежности Аммар нарисовал сонгайскому королю ложную картину положения власти Акиля и его здоровья. Ши Али, который до той поры оберегал от военных действий прославленный университетский город,[92]92
  Говорить о Томбукту как об «университетском городе» едва ли приходится. В городе не было ничего похожего не только на средневековые университеты Европы, но и на крупнейшие медресе мусульманского средневековья (типа каирского ал-Азхара или багдадской ан-Низамийя).
  Обучение производилось на сугубо индивидуальной основе, каждый учащийся (талиб) выбирал себе наставника из числа богословов, правоведов, филологов, группировавшихся главным образом вокруг мечети Санкоре, или Санкорей (отсюда и пущенное в оборот французским журналистом Ф. Дюбуа броское выражение «университет Санкоре»). – Прим. ред.


[Закрыть] понял, какая возможность ему предоставляется: он по-княжески наградил посланника Аммара и направил свое войско к Томбукту. Акил, увидев конников ши Али на противоположном берегу Нигера, осознал ситуацию и, не теряя ни минуты, собрал 1000 верблюдов и бежал в Виру (Валату). Он увез с собой и мусульманских ученых.

Аммар был доволен, увидев бегство Акиля перед военным превосходством ши Али. Он послал лодки, чтобы перевезти людей сонгайского царя через реку, но, прежде чем они достигли другого берега, решил бежать и сам, очевидно, помня то надменное письмо, которое он послал ши Али за три года до этого. Бежавший вслед за Акилем в Валату Аммар передал власть в Томбукту своему брату аль-Мухтару, который и принял ши Али. Аль-Мухтар сохранял положение начальника города и под господством ши Али.

Захват Томбукту произошел в январе 1469 г., но, по данным эс-Саади, волнения, и в первую очередь преследования мусульманских ученых, продолжались до 1471 г. Арабские хронисты рисовали весьма мрачную картину преследований со стороны ши Али. Отчасти это происходило потому, что ши Али был первым черным государем, который недолюбливал учителей ислама, а ученых мечети Санкоре считал своими врагами и союзниками туарегов.

Действительно, отношение ши Али к мусульманским ученым сильно отличалось от отношения к ним Акиля. Бежав в Валату с Омаром ибн Мухаммедом Акитом, его тремя сыновьями и родственниками жены, туарегский вождь сказал по поводу мусульманских ученых, что «для него всего важнее их положение». «Тарих эс-Судан» рассказывает, что ши Али преследовал «знатоков писания и благочестивых людей, позоря их жизнь, честь и помыслы».

С другой же стороны, отношение ши Али к исламу и мусульманам выглядит по-иному: сонгайский правитель вовсе не преследовал всех мусульман. Ему приписывают слова: «Если бы не ученые, жизнь эта не была бы ни сладка, ни приятна». Но почитаемые ши Али улемы были не из тех, что занимали важные позиции в Томбукту в период властвования Акиля. Ши Али выдвигал ученых, которые были в чести, еще когда город принадлежал Мали. Ши Али назначил судьей (кади) улема Сиди абд-ар-Рахмана ат-Тамини, преемника Хаби-ба. Известно, что он чтил двоюродного брата нового судьи аль-Мамуна и имама пятничной мечети Сиди Абдаллаха Бальбали и назначил секретарем Ибрагима аль-Кади из Феса.

Современные историки дают ши Али Беру заметно более положительную оценку, чем старинные арабские хронисты. Для такой переоценки имелись серьезные основания. Но пока что остается неоспоримым, что этот правитель-завоеватель и создатель империи обращался с противниками особенно сурово, а некоторым его деяниям свойственна крайняя жестокость. В «Тарих ал-Фатташ» упоминается, например, случай, когда он наказал одну мать тем, что велел растолочь ее ребенка в ступе, после чего останки его скормили лошадям. Другой раз ши Али приказал вспороть живот беременной женщине, чтобы вырвать плод. Арабские хроники рассказывают также о многих деревнях, которые ши Али сжег вместе с их жителями, запирая их в горящих домах. Описывая уничтожение деревень и городов, хронисты редко рассматривают мотивы этих действий и не говорят о том, насколько отличалось поведение ши Али от обычных в то время актов мести, сопровождавших военные походы. По арабским хроникам, ши Али был только тираном, и все зло в государстве было его виной.

В то время, когда ши Али укреплял свою власть в Томбукту, его помощник Багана по его приказу пошел войной на Тоско. О сражении неизвестно ничего, кроме того, что Багана потерпел поражение.[93]93
  Историки не могут установить, означает ли слово Тоско имя царя, название города или племени. – Прим. авт.


[Закрыть] В 1470 г. ши Али провел рамадан в деревушке эль-Мансури близ Гао и в Кукийе. Очевидно, он не хотел сразу после захвата Томбукту начинать длительный военный поход. Однако на следующий год он повел войска из Гао по направлению к Азаваду, где «царица» Бикун Каби правила государством Санхаджа-нуну. Делафосс помещает это государство между Ньяфунке и Бассикуну. Сообщается, что Багана умер во время этого похода.

Из Азавада ши Али повел свою армию против Насере, правителя народа моей. Это не вполне достоверное сведение, так как, по некоторым хроникам, Насере пришел к власти лишь несколько лет спустя.

После этого в 1471–1472 гг. ши Али как будто вернулся по Нигеру в Лоло. Тут он собрал большое войско, во главе которого поставил денди-фари Афумбу. К руководству войском принадлежали также хи-кой, то есть начальник флота, должность, которую занял Бокар, тонди-фарма, или «губернатор гор», аския Мохаммед, а также его брат Амар (Омар) Комдьаго, почетным званием которого было котало-фарма, то есть губернатор Котало, а также фарен Усман. Предполагается, что это большое войско ши Али послал сражаться против фульбе и моси. В «Тарих ал-Фатташ» рассказывается, что ши Али ненавидел народ фульбе, или фулани, столь сильно, что убивал каждого из этого народа, кто ему попадался. Говорят, что он настолько основательно истребил фульбе, принадлежавших к клану Сангаре, что все уцелевшие могли укрыться в тени одного дерева.

В то самое время, когда войско Афумбы сражалось с моей и фульбе, сам ши Али вернулся в Гао и оттуда немедля в Баркону, где находился моси-кой – правитель моей, и главная его ставка. Ши Али Бер, как говорят, покорил город, полонил его жителей и, в конце концов, убил их «варварским способом». После этого он направил свое войско против деревни Моли, населенной моей. Очевидно, вести о победах ши Али обгоняли его войска, так как жители этой деревни бежали и тем самым спаслись от сонгайского войска. Ши Али вернулся в Гао и собрал новое войско, командующим которого назначил хи-коя Яте. Эту армию он послал против Тенганиама – царя одного маленького княжества моей. Когда Тенганиама был ниспровергнут, войско вернулось в Гао, после чего ши Али повел его в Кикере, где он низверг мундио Кунти.

Затем, все в том же 1472 г., ши Али послал Афумбу во главе войска, с тем чтобы уничтожить клан Вейдан, живший в городе На Нума, – его члены принадлежали, очевидно, к народу фульбе. Оттуда Афумба по приказу своего повелителя пошел в Денди, где ему предстояло уладить кое-какие мелкие дела, а мундио-уанкой[94]94
  Мундио-уанкой – старший из военачальников, находившихся в подчинении командующего всем сонгайским войском (баламы) и носивших сонгайский титул уанкой (букв. «военачальник»). – Прим. ред.


[Закрыть] повел тем временем войско назад в главную ставку ши Али.