Текст книги "Раз айдол, два айдол...(СИ)"

Автор книги: Вахтанг Глурджидзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Лалиса шепотом произносит слова, написанные хангылем, поднимает глаза к потолку, что-то шепчет, но уже по-тайски, а потом выдаёт мне перевод:

– Если я правильно поняла, они собираются создать через два три года группу из четырёх – семи девчонок, и смешанный коллектив из двух парней и девушек. Я только вот это не поняла, где говориться, когда назначена дата отбора. – Лалиса тыкает в знаки, обозначающие в хангыле цифры.

– Да, это мы ещё не проходили. В общем с 16 до 22 февраля будет отбор трейни. У нас ведь всё готово, и песни, и танцы, вот и пойдёшь на конкурс.

– Но ведь тут написано, что желающие могут представить свои данные за месяц до отбора…

– Слушай, Лиса! Если они нам не позвонят, то хальмони отвезёт нас в Корею к Новому году. Твои родители ведь точно отпустят тебя с нами?

– Да! Аппа даже сказал, что если бы вас не было, то он всё равно отпустил бы меня в Сеул, и мама тоже не против моего переезда в Корею.

– Ну вот, и славно! Так что, нам с тобой всё равно, хотя, лучше будет, если нас пригласят…

Неожиданно зазвонили оба телефона, и мой и школьницы.

Хватаю мобильник. Краем глаза замечаю, что Лалиса тоже быстро поднесла к уху свой аппарат.

– Аньён! Вы Ким Джу Вон? – Интересуется по-корейски женский голос.

– Аньён! Да, а кто это?

– Я помощница стаффа Лим Джи Ёна. Мне велели сообщить тебе, хубэ, что ты должен явиться на конкурсный отбор к зданию лейбла "ЯГ Интертеймент" 16 февраля следующего года. Всё понятно?

– Да, спасибо, аньён!

– Аньён!

Отключаю телефон. Лалиса стоит с обалдевшим видом и отвисшей челюстью. Обнимаю её за плечи, и вывожу в гостиную. Бабушка и Читтип прерывают разговор, как только мы выходим к ним. Они вопросительно смотрят на нас, ожидая, что мы им скажем. Лалиса в шоке, поэтому слово беру я:

– Хальмони, тётя Читтип! Нам только что позвонили из Кореи. 16 февраля мы должны быть в Сеуле, на конкурсе по отбору трейни…

– А адрес? – Интересуется бабушка.

– Знаем мы адрес, у нас на листке он записан.

И тут раздаётся визг Лалисы:

– Вииии! Мы едем в Корею! – Она бросается обниматься со своей мамой, потом бегает и прыгает по нашей гостиной, хлопая в ладоши и крича:

– Мы едем в Сеул, мы едем в Сеул!

– Стой, Лиса! Пока не едем. Надо подготовится. Полетим мы через двадцать дней. – Останавливает радостную школьницу моя бабушка. – Надо поговорить с аппой Джу Вона, договориться, что ты до конкурса поживёшь у них дома. Да, в Корее сейчас холодно, надо будет купить там тёплую одежду. Попросим вас повести в магазины мою внучку… – намечает план действий моя хальмони.

– Да, надо заранее билет заказать! Этим я займусь! – Подхватывает мама Лалисы.

А дальше, мы сидим за столом, а взрослые связываются вначале с Марко, а потом с моей оммой. Отец Лисы готов поддержать свою дочь не только словом. Оказывается, он уже год, как копил деньги для переезда дочери в Сеул. Поэтому, он ласт ей карточку филиала одного из корейских банков в Таиланде. У Лалисы и Читтип от такого известия отвисают челюсти. Они и не подозревали, что постоянные задержки Марко на работе связанны именно с его желанием заработать денег для дочери, чтобы она не осталась первое время без средств существования, когда переедет в Корею.

Хальмони переводит телефон на голографический чат, и связывается с моей оммой Чани. Хё Бин и аппы дома нет:

– Дочка, готовьтесь! К Новому году приедем, но с нами будет и дочь госпожи Манобан. Лалиса и Джу вызваны на конкурс трейни. Он будет в середине февраля. Девочка поживёт у нас, пока не переедет в общежитие лэйбла…

– А если они не пройдут конкурс? – Интересуется омма.

– Попробуют в другой компании, мне Джу показывал список.

– Понятно! Хорошо, я скажу мужу.

Что нас ждёт в новом месте?

Весь декабрь, до 14 числа, я учился, даже тесты все сдал на "В" и "А". 13 декабря я попрощался со всеми своими одноклассниками. Родители Лалисы взяли из дирекции частного училища все документы школьницы ещё 10 декабря, поэтому она даже не сдавала тесты. Как пояснила нам её мама, Лалиса продолжить учиться только в том случае, если не попадёт на позицию трейни в каком-нибудь музыкальном агентстве. Девочка ходила только на танцы вместе со мной и учила корейские слова, приезжая к нам домой вместе с Читтип.

Я с удивлением узнал, что моя хальмони Пхонпан не просто отвезёт меня к родителям, а переедет жить в Корею вместе со мной. Оказывается она уже договорилась с представителями тайской общины в Сеуле. Как выяснилось, в Корее живёт почти 110 тысяч тайцев, большинство из которых обосновались в Сеуле. У богатых эмигрантов дети посещают корейские школы, но большая часть тайских детей ходят в частные воскресные гимназии, где учёба ведётся на тайском и корейском языках. Вот в одну и таких гимназий и поедет работать моя бабушка.

Там решили организовать кружок тайской культуры, чтобы дети не забывали свою родину и традиции. Хотя школы и называются воскресными, работают они четыре дня в неделю. Бабушка будет преподавать в трёх гимназиях музыку и рисование. Оплата труда в Корее намного выше, чем в Таиланде, правда, и жизнь дороже. Наш банкогский домик хальмони решила продать. Клиент уже есть…

Меня ждёт подготовленная родителями комната. Для гостей у них есть место, квартира большая, не зря за неё заплатили больше миллиона долларов! Так что, все поместимся. Бабушка, оказывается, умеет водить автомобиль. Омма сейчас на своей машине не ездит, так как её обслуживает автомобиль телекомпании, в которой она начала работать. Поэтому Пхонпан будет обеспечена личным транспортом. Я с удивлением узнал, что машины есть и у аппы, и у Хё Бин. В старом мире я не имел прав, но автомобиль водить мог. Пока тут мне тринадцать лет, и до получения прав далеко. Интересно, а мне родители тоже купят машину, когда стану совершеннолетним? Хотя, может быть к тому времени у меня самого будут соответствующие доходы…

И вот, всё готово, дом продан, и сейчас Марко везёт нас в аэропорт. Читтип едет на микроавтобусе, вместе с тетями Лалисы и её подругами из "Ви Заа Кул". Учителя танцев очень огорчились, когда узнали, что Манобан уезжает. Ведь она и Бэм были их лучшими учениками. Кру Кой звонила мне и Лалисе, поздравила с вызовом в Корею. Надавала кучу рекомендаций по своей вокальной части.

С моей бабушкой она поговорила и о доходах от клипа "Таи-маи". В общем, у меня в кармане банковская карточка, на которую уже зачислено двенадцать тысяч долларов. Это набежало за пять месяцев. Фактически, пока этот ролик будет крутиться в интернете, и его будут скачивать меломаны, я буду получать по 2400 вечнозелёных американских президентов каждый месяц. Хоть небольшое, а подспорье. Это на уровне средней зарплаты в Южной Корее. Я специально смотрел. Так что, еду к родителям со своими денежками. На мои нужды точно хватит. Бабушка будет получать чуть больше меня – три тысячи долларов. Но ей для этого надо работать!

Опять на автостраде, ведущей к аэропорту, колонны машин. Два раза уже останавливались, хорошо ещё, что ненадолго. Хотя, на рейс мы не опоздаем, он через три часа. Специально выехали раньше.

– Значит, так, Лалиса. Джу! Запомните, что в Корее надо кланяться взрослым, начальникам, знакомым. Но в каждом случае, поклоны будут различной глубины. – Инструктирует нас Пхонпан. – По моей просьбе, внучка вас этому научит. Кроме этого, научитесь правильному обращению к людям разных категорий. Вот, Лалиса, скажи, как надо обратиться к однокласснику?

– По-моему, "хубэ". – Отвечает школьница.

– Да, но можно и "сонбэ". А к стаффу или учителю, как обратиться?

– "Сансенним"…

– Хорошо.

– А к омме Джу?

– "Аджумон-ссии!". – Отвечает школьница. Ну, Лалиса у нас не только движения танца, но с одного прочтения и тексты запоминает, а уж корейские слова, и подавно выучит! Я тоже прислушиваюсь, пригодится. Корея – не Таиланд, там заморочек намного больше. И хоть я и считаюсь тут корейцем, но ведь реально все мои знания об этикете и традициях страны – это остатки памяти двух Джу Вонов. Поэтому, и мне полезно поучиться…

Бабушка начинает задавать вопросы посложнее. Иногда Лалиса путается, но в большинстве случаев отвечает правильно. Между тем, мы подъезжаем к аэропорту. В зале ожидания довольно много народа, в основном, иностранцы. Все разъезжаются на новогодние праздники, ведь скоро католическое Рождество. Но есть и прибывшие на отдых иностранцы. Сидим, ждём. до вылета ещё час. Я решаю поспать…

Меня растолкали, и не дали досмотреть красивый сон.

– Джу, вставай, багаж уже сдан, сейчас будет посадка на самолёт! – Оповещает меня бабушка. Лалиса вся в слезах. Она обнимает мать и отца, прижимается к ним… Плачет и Читтип. Марко стоит хмурый, и гладит дочку по волосам. Их окружили тети Лалисы и её подруги из ансамбля. Объявлена посадка. Идём к самолёту. провожающие остались в дверях аэропорта, и машут нам руками.

Лалиса всхлипывает, поднимаясь по трапу лайнера. В дверях она оборачивается, и я вижу слёзы на её щеках. Девочка машет рукой, а потом решительно заходит в салон самолёта. Я и бабушка передвигаемся вслед заней. Заняли кресла. Лалиса уселась рядом с иллюминатором, в котором виден аэропорт, и глядит на толпу провожающих, стоящих на специальной платформа. у входа в здание. Я понимаю, ей очень тяжело. Фактически, она попадёт в другую страну, с другим менталитетом и традициями…

Но в отличие от Манобан моего мира, которая не знала даже языка, прибыв в Корею, и была фактически одна, местная Лалиса понимает аборигенов, и немного подготовлена к встрече с корейской действительностью…

И я приложил к этому руку! Мне тоже боязно. Как примут меня родители и нуна? Посмотрим… Самолёт разгоняется по взлётной полосе, задирает нос, и отрывается от земли. Впереди несколько часов полёта…

Глава 11. Первые дни в Сеуле

Декабрь 2010 года. Понедельник. Аэропорт Инчхон.

Сеул встретил нас облачной погодой и холодом – температура воздуха была около нуля. Хорошо, что мы одели свитеры и тёплые куртки, которые бабушка и тётя Читтип нашли в одном небольшом китайском магазинчике. Других тёплых вещей у нас не было. Но всё равно, чтобы не простудиться, мы поторопились побыстрее войти в здание аэропорта. Таможенный контроль мы прошли минут за десять, и подхватив наш багаж, двинулись в зал встречающих рейс людей.

– Вон они! – Бабушка первой увидала омму и нуну, которые держали плакатики с нашими именами на корейском и тайском языках. За моей хальмони шла Лалиса с небольшим рюкзачком, а потом я, катя два наших чемодана. Через десять минут мы уже садились в машину оммы. Я помог с загрузкой чемоданов в багажник автомобиля бабушке и Лалисе. Хё Бин с изумлением смотрела, что тайки садятся в салон машины, а я наш груз подтаскиваю к багажнику и загружаю в него чемоданы.

Она подходит ко мне, и спрашивает:

– А почему ты таскал эти тяжести? У хальмони и этой девочки что, рук нет?

– Они женщины, а я мужчина, потому и тащил…

– Запомни! В Корее мужчина ничего не должен таскать вместо женщины! Это не принято! – Грозно насупив брови, чеканит моя старшая сестра. Не понял! У них что, тут феминистское движение началось?! Чешу репу, а потом вспоминаю – я же в Корее, скорее всего начались корейские заморочки! Что, сестрёнка, подождать до дома не могла? Что она там дальше вещает?

– Я твоя нуна, и я буду тебя учить и поправлять, если ты сделаешь что-то не по правилам!

Я открыл рот, чтобы ответить, но ничего не сказал. В голове проскользнула мысль, что придётся учить такие вещи, иначе потом хлопот не оберёшься.

– А теперь поклонись, и скажи, что всё понял! – Командует старшая сестра. Омма уже сидит за рулём, внутри играет музыка, так что, сидящие в салоне женщины не слышат нашего разговора.

– А кланяться обязательно? – Спрашиваю, зло смотря на сестру. В её глазах мелькает что-то вроде испуга, и она сбавляет обороты:

– Показывать уважение к старшим надо на людях, а так, веди себя просто вежливо. Я твоя нуна, и ты должен слушаться меня, я старше, и лучше тебя знаю, что, как, кому и когда надо сказать или сделать…

– Уважаемая Хё Бин! А не много ли вы берёте на себя? – Смотрю на нуну и продолжаю: – Ведь я могу и по уху заехать, силы у меня достаточно, хоть я и школьник!

Сестра замолкает, бледнеет, отступает от меня на шаг…

– Учти, сестрёнка, хоть ты и старше меня на десять лет, но такие выходки я терпеть не намерен!

Хё Бин, очевидно поняв, что я и вправду могу её стукнуть, подскакивает к машине, и исчезает внутри салона, хлопнув дверью.

Так, значит начались корейские наезды. Я, конечно, понимаю, что поступил глупо, и Хё Бин пожалуется аппе на меня. Естественно, потом придётся просить прощение, каяться во всех грехах… Но зато, теперь, сестра будет осторожнее, зная, что я могу ответить, если не делом, то словом. Конечно, всё спишут на растление несовершеннолетнего корейца дикими тайцами, и попытаются поставить в ряды "истинных" корейцев…

Даже, если удастся попасть в лэйбл, от этих корейских заморочек мне никуда не деться, тут всё пропитано ими. Так, что придётся прогнуться, чтобы не нарываться на скандал… Да и, если трезво рассудить, мне здесь жить и работать до конца жизни. Так что, будем привыкать.

Сажусь в машину. Омма поворачивается ко мне, укоризненно смотрит, качает головой, но ничего не говорит. Хё Бин сидит надутая, как индюк.

– Что произошло, Джу? – Хальмони строго смотрит на меня, а Лалиса, сжалась в комок, но навострила свои ушки…

– Ничего особенного, просто выясняли, кто главный. – Отвечаю бабуле.

– Я хотела, как лучше! – Подаёт голос нуна. Так и хочется ляпнуть фразу из моего старого мира:

«Хотели, как лучше, а получилось, как всегда!»

Хотя, она в данном случае и неуместна. Поэтому, просто молчу.

– Джу, и ты Лалиса! Запомните, здесь другая страна, другая культура, и вы должны приспособиться к порядкам, которые есть в Корее. Если вы этого не сумеете, то и не сможете долго быть не то что, айдолами, но вас могут погнать и с позиций трейни! – Хальмони серьёзно смотрит на меня и Лалису. – Поэтому, вы должны вести себя в соответствии с местными правилами. Забудьте о "пяти С", здесь не Таиланд! Понятно?

Я и Лалиса киваем головами. А бабушка продолжает:

– Слушайтесь Хё Бин. Она, как старшая сестра, имеет право не только вас учить, контролировать и следить за вами, но, если понадобится, может вас и побить. И ей за это ничего не будет. Она ведь старшая! – Вещает бабушка. – И так тут везде! И в школе, и в лэйблах, и на работе – если ты младший, то должен беспрекословно слушать старших, и точка! Только тогда ты сможешь достичь успеха.

Переглядываемся с Лалисой. В её глазах читаю испуг и вопль отчаяния:

«Куда это я попала?!».

Мда, как видно, эта страна чем-то больна, и лечиться не хочет… За полтора года, проведённые в Таиланде, я практически не ощущал никакого давления со стороны старших возрастом людей. Да, там тоже были определённые правила, но они не были так абсурдны, и возведены в абсолют, как это оказалось в Корее. Придётся приспосабливаться, другого пути нет…

Машина тронулась. Мы ехали до дома в полном молчании, только Лалиса с интересом смотрела в окно автомобиля на незнакомый ей город, людей, и отличный от Таиланда быт… Я только пару раз глянул, и понял, что Сеул этого мира очень похож на столицу Южной Кореи из моих старых реалий.

Утро следующего дня. Квартира Кимов.

Только что проснулся. Лежу в своей комнате. Она тут раза в три больше той, какая у меня была в Бангкоке. Родители действительно, хорошо подготовились к нашему приезду.

Часть комнаты Джу Вона.

Кровать у меня широкая, почти в два раза шире той, что была в доме бабушки. Но она ниже. Как я заметил, тут всё низкое. Даже обедали мы за низким столом. Придётся привыкать. Правда, неудобств малая высота стола не вызвала – я сел в позе лотоса, слава богу, научился в Таиланде. Тоже самое сделали Лалиса и моя хальмони…

Окно у меня тут на всю стену. И вид хороший – за домом площадка. а потом гора, покрытая зелёными насаждениями. Стул тут без ножек, но довольно удобный. Правда, по моему, в комнате слишком много зелени – стоят какие-то растения в цветочных горшках. Хотя, пусть будут, пока они мне не мешают. Ещё у меня есть большой шкаф для одежды и обуви. Правда, пока он пустой. Да и вряд ли я когда – нибудь его заполню даже процентов на десять… Нет привычного в старом мире десктопа или ноутбука. Ну, насчёт первого, тут такого не водится. А вот ноутбук я попытаюсь купить. Всё-таки телефон, даже с голографическим экраном, слишком неудобен, чтобы на нем смотреть информацию в интернете…

Вспоминаю, что было вчера, после нашего приезда домой. Назло сестре, я потащил все наши чемоданы до лифта. Омма, увидев это, покачала головой, но ничего не сказала. Нуна демонстративно отвернулась, и первой поднялась наверх, чтобы открыть для нас двери. Нас развели по комнатам. У меня она отдельная, а Лалиса будет спать в комнате с моей хальмони. Потом разбирали чемоданы, помещали всё в шкафы. Омма пошла делать обед. Скоро должен был подойти аппа. Хальмоне пошла на кухню помогать хозяйке дома. Хё Бин и Лалиса сидели, и смотрели мои рисунки. Внезапно, нуна попросила тайку зачесать все волосы за уши. Потом приставила ей к щеке мой автопортрет, и прошептала:

– Не может быть!

Я сидел напротив, и поэтому сразу догадался, что сестра только сейчас заметила, что её брат и гостья похожи друга на друга, как близнецы.

– Может, может, Хё бин! не ты первая удивляешься этому факту! – Широко улыбаясь. отвечаю Хё Бин.

– Я с тобой не разговариваю! – Отрезала нуна, и потащила Лалису и мой автопортрет на кухню, продемонстрировать омме. Оттуда через некоторое время раздались "охи" и "ахи", смех бабушки и Лалисы. Через полчаса пришёл аппа, и омма накрыла стол. Ели ттокпоки и куриное мясо, причём, мы запивали соком, а аппа – соджу. Говорили, в основном, после обеда. Решали мою судьбу.

– Значит, сын, я узнавал у знакомых. Можно не отправлять тебя в обычную школу. Ты уже прошёл обучение в начальной школе, и перешёл в среднюю. Большая часть художественных школ открыта при университетах. Поэтому, чтобы туда попасть, надо окончить среднюю школу и сдать Сунын. Но недавно, по решению министра образования, были открыты в разных районах нашей страны частные школы изобразительного искусства. Туда принимают способных детей, у которых пройдена начальная школа. Они там учат на протяжении пяти лет не только школьные предметы, но, по окончанию школы получают сертификат, позволяющий работать художником или дизайнером. Если такой молодой человек захочет продолжить своё образование, то может зачислиться в любой университет, имеющий соответствующий гуманитарный факультет. – Аппа смотрит на меня, и я делаю полупоклон, говоря:

– Спасибо, что позаботился обо мне аппа!

Отец недовольно смотрит, а потом, вздохнув, указывает:

– Ты должен встать, поклониться и так сказать эту фразу.

Ага! Значит, повторим. Тем более, Лалиса тоже сидит рядом с моей хальмони, и мотает на ус корейские заморочки. Убедившись, что сын понял всё правильно, и продемонстрировал в нужной форме, аппа продолжает:

– Вот, я взял список требований, которые должны быть выполнены, чтобы тебя зачислили в школу моего давнего друга Ким Джонхана. Значит, ты должен принести следующие документы и сертификаты: согласно программе нужны сертификаты на знание основ рисования. Если их нет, то рекомендуется представить десять рисунков, выполненных в разных жанрах. У тебя это есть, сынок?

– Да, аппа! Я привёз с собой папку со своими работами. Там больше тридцати работ.

– Хорошо! Теперь дальше. Понадобится подтверждение знания английского и корейского языков (не обязательно, но важно). Лучше иметь сертификаты TOEFL. Для этого тебе придётся их получить в Доме языка. Кстати, Лалиса тоже может пойти вместе с тобой. Для лэйбла такие сертификаты не важны, но желательно, чтобы были…

– Спасибо за вашу заботу, господин Ким Джун Со! – Неожиданно для всех подскакивает Лалиса, и делает поклон.

– Вот, сынок, учись! – Довольный отец кивком головы даёт разрешение девочке сесть. И что это сейчас было? Неужели, Лалиска, так быстро прониклась корейским духом? Что-то мне. сомнительно…

Между тем, аппа продолжает:

– Сынок, ты должен будешь сдать профильный экзамен. Ну, это или нарисуешь то, что покажут экзаменаторы, или что-то подобное, но из твоей головы. Ясно?

– Да, аппа! Спасибо, что так заботишься обо мне! – Вскакиваю и делаю поклон.

Отец удивлённо смотрит на меня, омма улыбается, а остальные женщины прикрывают себе рты ладонями, чтобы не засмеяться. Аппа хмурится, но продолжает:

– Также важны рекомендательные письма для творческой работы от учителей или опекунов. Если их нет, то тебе, сынок, придётся сдавать три предмета – физику, математику и химию. Ты ведь будешь проходить и эти предметы, вместе с основами рисования, и ещё многое другое… Как мне сказали, в такие частные школы необходимо подать заявку за год до начала программы. Но так как эти школы сформированы только три месяца назад, нашу заявку уже приняли. Завтра омма повезёт тебя в эту школу. Сдашь свои работы. Экзамены пройдут в начале марта, а с апреля школа начинает работать. Так что, у тебя целый январь, чтобы взять нужные сертификаты. Теперь о самом главном. Это частная школа, поэтому обучение платное. В год придётся платить пять миллионов вон. Можно вносить плату и в долларах. За пять лет наберётся 25 тысяч долларов. У нас таких денег пока нет…

– Аппа, насчёт этого беспокоиться не стоит! – Говорю я. – Хальмони знает, что у меня на вот этой банковской карточке, уже больше двенадцати миллионов вон. – Достаю из кармана и демонстрирую родителям этот девайс.

– Откуда? – Аппа, омма и нуна несказанно удивлены удивлены. Поэтому бабушка им рассказывает, как я придумал популярный на данный момент танец "Таи-маи" вместе с педагогом по вокалу.

– И что, за это так много платят? – Удивляется аппа.

– Тут всё зависит от количества скачивания в интернете. Чем их больше, тем лучше. Пока эту запись будут скачивать, мне будут идти проценты. В месяц у меня скапливается больше двух миллионов вон.

Глаза родителей и сестры расширяются на максимальную величину, и становятся почти круглыми.

– Значит, ещё подгода, и ты сможешь полностью покрыть всю плату за учёбу в школе? – Аппа быстро всё подсчитал.

– Да. Так что, пока внесу первые пять миллионов, а потом всё остальное. Ведь может понадобиться и покупка каких-либо принадлежностей, формы, да и просто кушать ведь надо…

– Да, занятия там будут с утра и до двух дня.

– Экзамены я сдам по всем тем предметам, что ты перечислил, аппа. Сертификаты получу. деньги на оплату учёбы у меня пока есть.

После меня аппа и омма перешли на опрос Лалисы. Девчонка согласилась пройти тесты на знание языков, а вот учиться дальше не захотела. Тут местная Лалиса недалеко ушла от своего аналога из моего старого мира. Как я уже знал из памяти студента, Манобан и её сонбэ из "Блэкпинка" закончили только первые ступени средней школы, и дальше не учились…

… Значит. сегодня я и омма едем в художественную школу, сдавать мои работы. Встаю, натягиваю джинсы и майку. Несмотря на зиму, в квартире тепло. Тут электрическое отопление. По привычке делаю небольшую физзарядку, и сажусь на кровать. В дверь стучат. Иду. открываю. Заходит омма:

– Ну, как сынок, хорошо спалось?

– Да, омма!

– Прекрасно! Значит, вначале едем в школу, а потом в магазины. Вам нужна нормальная одежда. Да, не забудь мне напомнить, чтобы я попросила список нужного для твоей учёбы инвентаря, учебников. и всего, чего там они требуют.

– Хорошо!

– Ладно, а теперь пошли, поедим, и прошу тебя, извинись перед Хё Бин. Мне тоже не нравятся все эти корейские условности, этикет и прочее. Но, как видишь, приходится приспосабливаться. Иначе тут не выжить.

– Хорошо, омма, я извинюсь.

Выходим в гостиную. Аппы уже нет, умотал к себе на работу. Подхожу к стоящей у окна нуне, и кланяюсь:

– Извени, сестрёнка, больше не буду ругаться с тобой.

Нуна оборачивается, видит меня. немного краснеет, а потом, важно говорит:

– Я тебя прощаю!

Поездка в город.

После обильного завтрака, мы всей компанией поехали выполнять сегодняшнюю программу. В школе нас принял сам директор, Ким Джонхан. Мы зашли к нему в кабинет, поклонились.

– Садитесь, вон там стулья, у стены. – Джонхан был возраста моего аппы, с живым цепким взглядом.

– Значит, ты сын моего друга Джун Со?

– Да, сансенним! – Вскакиваю и кланяюсь.

– Можешь показать мне свои работы?

– Сейчас, сансенним! – Протягиваю ему папку с рисунками двумя руками – инструкцию, как это делать по корейским канонам, прочитала мне омма, и нуна кое-что добавила.

Директор школы открывает папку, и рассматривает мои работы. Проходит полчаса.

– Хорошо, очень хорошо! Можно считать, что ты, хубэ, выполнил два пункта – сдал портфолио, и профильный предмет! Я имею право зачесть твои рисунки без комиссии. Как я знаю, ты учился в Таиланде…

– Да, сансенним! – Опять вскакиваю и кланяюсь. Краем глаза замечаю, что Лалиса смотри за всеми моими телодвижениями, и очевидно, запоминает. Она уже осознала, что без этого "языка тела" тут ничего не сделать.

– А какие у тебя были оценки? Тебе дали сертификат окончания первой ступени средней школы?

– Господин Джонхан! Эти документы у меня! – Встаёт хальмони и протягивает какие-то бумажки директору.

Он их просматривает, и констатирует:

– Да, хорошо! Значит, так, Ким Джу Вон. Так как твой аппа – не только мой лучший друг, но и дальний родственник, я освобождаю тебя от экзаменов по физике, химии и математике. Родственники должны помогать друг другу!

Ага! Как говориться, рука руку моет! Директор между тем продолжает свой спич:

– Поэтому я и принимаю тебя без экзаменов, тем более, что у тебя хорошие оценки по этим и другим предметам. Но! – Директор поднял указательный палец. – Ты должен будешь подтвердить свои знания во время учёбы.

– Постараюсь, сансенним! – Вскакиваю и кланяюсь. – Спасибо за заботу обо мне!

– Скажи, Джу Вон, сколько языков ты знаешь? – Неожиданно мужчина переходит на язык Шекспира.

– Если считать вместе с корейским, китайским и тайским, то четыре! – Бодро отвечаю директору, вызвав у него улыбку на лице.

– Это хорошо! Но нужны сертификаты.

– Они будут предоставлены вам в январе, сансенним.

– Хорошо. – Кивает головой Ким Джонхан. – Осталась только оплата учёбы…

– Сансенним, если есть возможность, могу оплатить прямо сейчас!

– Даже так? Хорошо! Подойдите к секретарше, и она примет деньги, выдаст вам справку о годовой оплате. Значит, как только получите сертификаты по языкам, привезите их, и вы будете зачислены в нашу школу "Молодой художник". – Улыбается директор школы.

Так мы и сделали. После выполнения процедуры перечисления денег с моей карточки на счёт школы, секретарша директора выдала нам список всего, что понадобится во время учёбы. Теперь надо двигаться в магазины. Одежду купит нам омма, а я постараюсь посмотреть ноутбук.

Глава 12. Подготовка к учёбе

Лалиса Манобан, первый поход в сеульские магазины.

Омма Джу Вона уверенно вела автомобиль в потоке транспорта. Читтип, мама Лисы, в отличие от Чани, машину водить не умела. Папа Марко научил начальным навыкам вождения свою дочь, но до получения прав ещё надо вырасти! Лалиса тяжело вздохнула. Она была в шоке, когда увидала из иллюминатора самолёта огромный город, который, казалось, уходил за горизонт по всем направлениям. Да, Сеул – не Бангкок. И хоть её родной город и считался мегаполисом, но по сравнению с ним, столица Корее была намного больше и много люднее.

Лалису удивило то, что почти в каждой четвёртой машине, которая обгоняла автомобиль оммы Джу Вона, за рулём сидела женщина. Такого в Бангкоке не встретишь! Да и проносящиеся за стеклом машины многочисленные магазины и магазинчики, были полны таких товаров, которые тайка у себя дома пока не видала. Ещё больше удивили Лалису стайки школьниц, которые смело заходили в торговые точки без опеки родителей, что-то покупали, пользуясь банковскими карточками или наличными купюрами. Такого малолеткам никто бы не позволил в Таиланде.

Сейчас она с Джу и его родственниками, едут в какой-то непонятный для тайки ТРЦ. Что это такое, школьница не знает. В Бангкоке она бывала с мамой на рынках (вещевом, рыбном и других), в мелких и крупных магазинах, огромных супермаркетах, где продавалось всё иностранное (в 2011 году на весь Бангкок было всего три такие торговые точки, открытые крупными американскими и японскими фирмами). Но сейчас аджумон-ссии Чани везла их в один, как она выразилась, молл (Лалиса впервые услышала это слово) или ТРЦ. Девочка сидела и гадала, что это может быть. Ясно, что там чем-то торгуют. Может быть, жители Сеула так называют знакомые Лалисе супермаркеты?

Ехали больше получаса. Наконец, машина свернула с центральной улицы, и въехала на гигантскую парковку. То, что увидала юная тайка в окно, поразило её до глубины души.

Торгово-развлекательный центр «ИФЦ». Сеул.

Небоскрёбы школьница видала и в Бангкоке, но там это были гостиницы и офисы иностранных компаний. Но то, что весь объём огромного небоскрёба может быть заполнен сотнями магазинов и кафе, разбросанных по всем этажам громадного здания и на трёх подземных этажах, сильно удивило Лалису. Везде двигались большие группы народа, заходившие и выходившие в разные торговые точки.

– Нам сюда! – Сказала тётя Чани, и Лиса вместе с Джу Воном и его хальмони (Хё Бин осталась в машине), зашли в один из магазинов, торгующих формой и школьными принадлежностями. Здесь Лисе ничего не было нужно. Купили всё для Джу Вона по списку, который дала секретарша из школы. После этого вся тройка направилась в магазины, торгующие женскими вещами и аксессуарами. Вот здесь у Лалисы разбежались глаза от количества и разнообразия товара, предлагаемых разными фирмами. Девочка смотрела на винтажную одежду, которая ей очень нравилась, на разнообразные сумки, майки, куртки, джинсы, женское бельё… Заметив, что школьница только рассматривает тёплую красивую куртку, тётя Чани сказала:

– Лалиса, если тебе она нравится, купи! тебе ведь нужна тёплая одежда на зиму!

– Но ведь мне никто не позволит этого сделать… – Залепетала школьница.

– Почему? – Удивились хальмони и Джу Вон.

– Я ведь без родителей, и мне никто ничего не продаст…

– Кто тебе это сказал? Здесь не Таиланд, вон видишь, девчонка, меньше тебя, сама купила ботинки, – Указала мама Джу Вона на маленькую кореянку, переодевающуюся в только что приобретённую обувь. Лалиса подумала, а потом вытащила из рюкзачка телефон, и позвонила… в Бангкок!

– Что-нибудь случилось? – Тревожно спросила свою дочь Читтип.

– Мама, а можно, я куплю себе…? ***