Текст книги "Воля Параболы (СИ)"

Автор книги: В. Горностаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Свет перетек по руке Филиппа в его меч, трансформируя и оружие и наручи. Теперь, сверкающая золотая перчатка с легкостью держала чудовищных размеров саблю.

– Ого... – сказал я вслух, между делом отбиваясь бумерангом от мертвяков.  Они даже с усилением от босса оставались довольно вялыми.

Царевич встал на одну ногу, как цапля и прижавшись носком сандалии к полу, крутанулся. Сабля быстро и легко описала дугу, располовинивая мертвецов.

Я испытал смешанные чувства, осознавая, что Филипп не собирается менять направление своего удара, и что с цепляющимися за меня мертвяками переместиться я все же не успею. Магическая сабля неслась на меня, словно сияющий локомотив

Светящееся лезвие ударило меня, уничтожив налипших зомби, и вместе с барьером подбросило его в воздух. Защита сработала идеально, но  меня все равно перекосило от мощного удара в живот. Ну, хоть здоровья не потерял. С другой стороны, он ведь это совершенно точно нарочно делает.

Вместе с саблей, мы неслись по направлению к боссу, но теперь я был свободен, и растворился в воздухе, чтобы не стоять на пути меча, прежде чем тот рассек надвое немертвое чудовище. Верхняя половина не успела упасть, меч пошел на второй круг и отсек облепленную ряской и тряпками голову.

Голова прикатилась к моим ногам, когда я вернулся в реальность. Даже не смотря на то, что Филька рассек его натрое, монстр еще был жив и свирепо смотрел красным глазом прямо на меня, хоть сам  и остался почти черно-белым. В эту совершенно хамскую красную точку я вонзил острие бумеранга.

К несчастью, в тот момент я не посмотрел наверх.

Световая сабля обрушилась прямо мне на спину, пригвождая меня к полу. Голова ряски от этого удара раскололась как орех, а затем рассыпалась, оповестив нас о конце боя.

– Он мой, – холодно сказал  Филипп. – Это в счет того опыта, который ты у меня украл.

Превозмогая звон в ушах, я поднялся. – Какой же ты все-таки мелочный. Это, между прочим, была моя атака, которую ты спер.

Светящийся меч на секунду стал очень ярким, а затем рассеялся.

– Считай, что в этом плане мы квиты. Тебе осталось только смыть оскорбление моей семьи кровью,  – я прекрасно понимаю, если бы он мог, он бы напал на меня прямо сейчас. Рассыпавшийся свет теперь горел у моего напарника/противника в глазах. Вот только смотрел он куда-то сквозь меня. – Так же, как я кровью зарабатывал каждую крупицу опыта.

Ага, а я как, по-твоему, прокачивался? Легко и непринужденно? Нет уж, даже сравнивать не надо. Я на своем пути прошел через пылающие деревни, затопленные лабиринты другие измерения, причем с медведями. Кто ты вообще такой, чтобы сравнивать? Терпеть не могу неоправданный снобизм.

– Зануда, – хмыкнул я. – Небось, деньги вкладывал в прокачку. Ты ж царь, у тебя их полно.

Поступил бы я так, будь я на его месте? Возможно. Даже нет, это весьма и весьма вероятно. Стал бы я, потом, кичиться этим? Думаю, что нет.

Филипп аж зарычал от злости, и уже собирался ответить, но его прервал механический грохот. Что-то очень быстро поднималось из ямы.

...

Из круглой ямы появилась плешивая голова зомби. Походу, один из тех, кого я только что туда скинул. Мертвяк поднимался вместе с платформой, на которой, к моему большому удивлению располагался еще один исцеляющий  костер.

«Сожаление» все еще было у меня в руке, поэтому зомби даже не успел поднять свои кривые грабли. – Если здесь на каждом шагу эта штука, восстанавливающая силы, – сказал я, пока прах осыпался на мои руки, – все пройдет легче, чем мы думали.

 Вот зачем я это сказал вслух? Сейчас модератор послушает, и сделает какую-нибудь гадость. От них всего можно ожидать. Подходя к костру, я ожидал, что он отключится, или начнет наносить урон. А может, даже превратится в какую-нибудь хитрую, зубастую тварь.

Но пока что, пламя оставалось все таким же ласковым. Я ощутил прилив сил. Кусачий буран, надо было использовать новый боевой режим! Точно бы смотрелся круче, чем дурацкий световой меч из моего же света. И как назло, если в следующей драке его использовать, потом ни одного костра не встретишь.

Только сейчас, я увидел глубокую борозду на стенах и полу, оставленную сверкающей саблей.

– Ух ты, – присвистнул я, оценивая ущерб. – Свет интересная штука все-таки. Если бы я мог выбирать, может и взял бы его.

Отрицать было глупо. На пике силы, Филипп оказался невероятно разрушительным. Некий недостаток чистой физической силы он с лихвой компенсировал огневой мощью. В честном, открытом бою, который нам предстоял, мне придется уж очень сильно полагаться на хитрость.

– Это был бы очевидный выбор, – хмыкнул Филипп. – Это ведь самая универсальная метка. Совершенная.

– Серьезно? Вроде об этом нигде не сказано.

– Я и не надеялся, что ты знаешь такие нюансы. Если даже моим братьям не хватило ума, что взять с такого мямлящего крестьянина?

– Филя! – возмутился я. – Уговор!

Ну, по крайней мере, он делится хоть насколько-то полезной информацией. Если не врет, конечно.

Царевич стиснул зубы. – Но это же правда. Ты, небось, веришь во все, что говорит тебе справка.

– А что, не надо?

– Своей головой надо думать. Игра будет рассказывать тебе, что метки не настолько уж и важны, и что исход боя зависит от того, хватит ли тебе ума использовать весь потенциал.

– Разве не так? У меня пока все работает.

– Конечно это так, но во всем есть свои хитрости. Все говорят, что метки равны, если не считать секретных, и тех которые сложно заполучить, но никто не будет рассказывать о преимуществах света над остальными. Вот настоящий секрет, доступный только тем, кто изучает механику игры, вместо того чтобы шляться по лесам.

– У этой игры есть механика? Мне казалось, что тут все просто в кучу свалено, лишь бы красивее смотрелось, – моя усмешка прозвучала как-то грустно.

Филипп приложил руку к лицу. – Какой примитивный взгляд на вещи.

Он вызвал меню, что-то там настроил, и продолжил. – Если отбросить все детали, и взглянуть на самую суть боя, то есть всего несколько настоящих, базовых тактик. Все остальное детали. Ты либо дерешься в ближнем бою, либо атакуешь с расстояния.

– А еще можно просто убежать.

– А еще можно заткнуться, и послушать, когда тебе объясняют что-то в чем ты не разбираешься, – еще сильнее разозлился царевич. – Есть мнение, что метки не заточены под стиль боя, но это не правда. По своей природе они, так или иначе, склоняются в определенную сторону, и должны полагаться на другие способности. К примеру:  У Зверя почти нет дальнобойных атак. Если Воин хочет, он может сконцентрироваться на стрелковом оружии, но это сделает его уязвимым в ближнем бою. Умения Изгоя лишь дополняют, они очень слабо себя показывают как основные. Природные элементы в основном дают большую магическую мощь, либо сильную защиту.

Он повернулся ко мне. – Твои метки вообще не рассчитаны на честный бой. Не удивительно, что ты всегда нападаешь из засады, как трус.

– Я сделаю вид, что ты не пытался уколоть меня свой бессмысленной ремаркой.

Филипп поднял указательный палец вверх. На нем появился маленький светящийся конус. – Конечно, если приложить усилия и все обдумать, то можно играть любым стилем с любой меткой. Совместить все так, как подходит именно тебе. Но для этого придется очень постараться. Скорее всего, ты просто будешь сброшен, и выберешь другой путь.

Он выстрелил лучом в потолок, и с гордостью сказал – И только свету не нужны другие способности. Свет не нуждается ни в каких дополнениях. Я не говорю о метках вроде Нечто, или Дракона. Они тоже вполне самодостаточны, но я считаю что трезвый и чистый ум гораздо важнее. А свет... Лазеры испепеляют врага на расстоянии. Оружие и броня из твердого света прекрасно работают в ближнем бою. Даже артефакты не нужны.

– Тем не менее, у тебя они есть, – отметил я.

– Не вижу противоречий. Я лишь говорю, что мне они не нужны, чтобы быть успешным. Они мой стиль только дополняют. А еще, кроме того, у местки света есть отражающие барьеры, очищение, усиление и ослабление.

Единственное, чего не может мастер Света, это лечить. Но если ты мастер, тебе это и не нужно.

– Если все так здорово, почему все не носятся с лазерами наперевес?

– Пользуются тем, что нашли. Большинству не хватает мозгов продумать свою прокачку. Это, кстати, прекрасный показатель интеллекта, тот стиль боя, который ты выбираешь.

– Да, конечно. Один ты умный, – я подкинул в воздух медузу, и не поймал. Конструкт упал на пол, пискнул и рассыпался на искры.

– В самом начале, первые поселенцы предпочитали огонь. Потому что это быстрая, дешевая сила. Это повальное увлечение кончилось тем, что подавляющее большинство игроков не могли нанести друг другу значимый вред, и только тогда началось развитие других видов боя.

Не рассказывай мне, что люди не идиоты. – продолжил Филипп щелкнув пальцами. – По отдельности, они может и умны, но там где нужно применять голову, толпа скорее предпочтет проверенную тактику. Никто не хочет думать. Но все хотят всего и сразу. В конце концов, эту проверенную тактику заездят как больную лошадь.

Я задумался. Здравое зерно в этих словах было. Если подумать, сколько вокруг было адептов, зверей и магов? Даже космических тварей было предостаточно, не смотря на редкость. Это показывало, что для добычи таких меток прилагались огромные усилия. Такое ощущение, что тактика игроков действительно добившихся успеха просто и бездумно копируется каждым новичком.

Я бы, скорее всего тоже так поступил, если бы моя прокачка не определялась случаем.

– Если бы ты не был таким высокомерным козлом, мог бы написать замечательное руководство для начинающих, – сказал я Филиппу.

– В мои планы не входит просветление диких и неграмотных. Считай, что тебе невероятно повезло.

– Да ладно, ты просто похвастаться хотел.

– Думай, как знаешь, – царевич достал из кармана белый диск, и откусил от него кусок. Питательный корм для игрока, не стремящегося обжираться мясом и яблоками прямо во время боя. – А пособий и без меня много. Целые библиотеки. Ты, конечно же, не читал ни одного.

– Можно подумать, у меня на это было время, – буркнул я, с завистью глядя на еду. Сам-то никаких припасов не взял. В последнее время, за это отвечала Таня, и я как-то расслабился. – Я последнюю книгу читал в том году. И то, это был какой-то магический справочник с закладками из ногтей.

– ... Магический? – с подозрением спросил Филипп.

– Ну да. Настоящая магия. С бочками, червями. Всякое такое.

– Я слышал разное. Ты на самом деле пришел из того мира?

– Ага, три месяца назад.

Царевич с ног до головы оглядел меня, словно увидел в первый раз. – Нужно отдать должное, если ты выжил там, ты не настолько бездарен, как может показаться.

– Спасибо за теплые слова, – съязвил я. – Если бы я был бездарем, я бы здесь не сидел. Знаешь, не всем повезло родиться в царской семье.

Филипп нервно рассмеялся. – Да что ты знаешь о царских семьях?

– Вот только не говори, что тебе тоже было трудно, и поэтому ты вырос таким мерзавцем. Не поверю, – рассмеялся я в ответ.

– Дело твое. – Филипп помрачнел. – Я не просил, чтобы меня взяли в семью. Не просил, чтобы меня признали наследником. И твое понимание мне тоже не нужно.

– Если думаешь, что начну расспрашивать...

– Да ничего я не думаю. Мне и так тошно сидеть здесь с тобой, не вижу смысла ворошить мои детские травмы.

– Деньги, служанки, роскошь... Мне б такие травмы.

– У тебя отвратительный, завистливый взгляд на вещи. Пока ты мыслишь такими стереотипами, так и останешься плебеем, сколько бы цифр ты не набил.

– Вот только ты не учи меня жизни, Филя.

Царевич скривился, а затем посмотрел мне прямо в глаза.

– Слушай, Испытатель. Почему ты пытаешься сделать вид, что у тебя есть передо мной какое-то моральное превосходство?

– С чего начать...?

– Ты вмешался в мой квест.

– Потому что ты лупил своих слуг, как овец. Я не мог пройти мимо, у меня паладин в партии. Как бы моральный компас в этих темных землях. Которого, ты, кстати, приказал убить.

– А ты убил моих слуг, которых якобы так защищаешь.

– Не правда, это были другие, – моему возмущению не было предела. – Меня не проведешь, я очень внимательно рассматриваю полуголых женщин!

– И это тебя, по-твоему, оправдывает? – Филипп закатил глаза.

– Да ты вообще пол-города развалил!

– Я приказал лишь разобраться с тобой! Альгрен извратил мой приказ, – Царевич выдохнул. Возможно, у меня и не было морального превосходство, но по аргументам, я походу, побеждал. – Может, даже, чтобы подставить меня.

– То есть, ты послал на такое деликатное задание кого-то, кто может тебя предать? – кивнул я. – Умно.

– Они все такие. Почти все. Трусы, вечно замышляющие удар в спину.

– Ты не думал, может, это потому, что ты бьешь их хлыстом?

– Не путай причину и следствие. Эти люди полжизни вытирают об меня ноги.

– Все ничтожества так оправдываются.

– Действительно, – царевич закрыл лицо руками. – Думаю, у тебя тоже богатый личный опыт в области оправданий.

– Да нет. Я предпочитаю думать, что не делаю ничего плохого. А если вдруг делаю, всегда есть такие люди как ты, на кого можно показать пальцем и сказать: уж по сравнению с ним, я-то молоток.

– Что ж, удобно. Знаешь, – сказал Филипп.

Мы какое-то время молча сидели у костра. Незаметно, сама по себе платформа повезла нас вниз. Первый уровень закончился гораздо быстрее, чем я ожидал.

– Я тут внезапно понял, что больше не хочу тебя убивать. – сказал Филипп глядя в пустоту.

Я аж вздрогнул от неожиданности. – Правда?

Он размахнулся и ударил кулаком по барьеру изо всех сил. Его рука остановилась в сантиметре от моего лица.

– Я клянусь гербом своей семьи, когда мы выберемся отсюда, и сразимся, я оставлю тебе один процент здоровья. Чтобы ты лежал у моих ног, совершенно бесцветный. А после этого тебя закуют в кандалы из проклятого богами серебра, чтобы ты не мог воспользоваться своими навыками.

– Какие у тебя подробные фантазии, – тихо сказал я.

– Нет, все так и будет.  А потом, я лично казню тебя на главной площади в Эссо, на глазах у народа. Тебя, и Альгрена заодно, чтобы все знали, что он сделал и зачем.

– Ну до этого еще дожить надо, – я широко улыбнулся. Меня в тот момент посетило некое вселенское спокойствие – А сейчас, перестань истерить, и пойдем дальше. Мы как-то слишком много времени проводим у этих костров.

Глава 8

Мне пришлось извернуться каким-то совершенно нечеловеческим образом, чтобы выдернуть дротик из предплечья. Это был последний, до всех остальных я смог дотянуться.

Во рту тут же появился горький привкус яда, настолько сильного, что меня слегка сделалось дурно, не смотря на, казалось бы, полный иммунитет. Видимо, мелкие снаряды полностью пропитаны им, чтобы вредить, даже если они тебя едва задели.

Дождем крошечных, ядовитых стрел нас осыпало в последнем длинном коридоре, после того как кто-то из нас (виновник так и не был вычислен, и тему этого спора мы все же решили отложить до настоящего поединка) наступил на незаметную плитку на полу. Опять.

Механизмы в стенах зашипели, и случилось то, что случилось. Филипп вовремя укрылся за щитами, но и они едва смогли спасти его. Острые иглы медленно, но верно ползли в сторону цели даже сквозь свет. С какой же скоростью они летят?

Я переместился, пытаясь переждать обстрел на грозовом плане, но не смог удержаться там достаточно долго, и вылетел обратно. Когда в стенах кончились заряды, я был утыкан иглами как нелепый дикобраз.

Свой отказ прикрыть щитами нас обоих, Филипп весьма логично аргументировал тем, что яд мне в принципе не навредил, а вот он сам мог вполне от него умереть, поэтому приложил все усилия, чтобы этого избежать.

В ответ, я разумно предположил, что, скорее всего, Филипп надеялся на тот мизерный шанс, что ловушка окажется достаточно сильной, чтобы убить меня. Доказательств этому не было, кроме злорадного, и слегка разочарованного выражения лица царевича, но я понимал, что если кто и может так поступить,  так это он. Эти предположения напарник оставил без комментариев.

Впереди нас ожидал еще один длинный коридор (ностальгическое подземелье не отличалось особой оригинальностью). Впрочем, в самом его конце, вместо двери располагалось вытянутое от пола до потолка каменное лицо, застывшее то ли в едкой насмешке, то ли в приступе непереносимой боли.

Эта загадочная скульптура, конечно, была не такой загадочной, как та, что я оставил наверху. Наоборот, она словно тянула к себе, как бы говоря «Подойди! Тут точно есть что-то интересное!»

– Даже не смей. – Филипп схватил меня за плечо.

– Брось, надо посмотреть поближе, – не, ну а как? Мы же не можем сидеть на месте, как бы этого не хотелось некоторым.

– Тебя вообще ничему жизнь не учит? – удивился царевич. Половина верхнего этажа была просто усеяна безумными ловушками, которые активировались от любого чиха, но я все равно с необъяснимым энтузиазмом лез вперед, чем доводил напарника до исступления. Наверное, именно поэтому.

– Ты видишь другой путь? – огрызнулся я.

– Как тебе сказать... – Филипп кивнул на боковой проход, который вел куда-то за угол.

– Но нам все равно, очевидно нужно туда. – Я ткнул пальцем в сторону каменного лица. – Это как с той дверью, что была закрыта в самом начале.

– Ничего, что мы туда в итоге не пошли?

– Ладно, погоди, сейчас.

Я призвал несколько шаровых молний, и, торопясь слепил из них нечто вроде колченогого гоблина. – Пошел!

– Это не серьезно, – махнул рукой Филипп. – Нам нужно «Обнаружение ловушек» или подобное заклинание, все остальное это просто извращения.

– Делаем, что можем.

Конструкт вприпрыжку преодолел коридор, добрался до каменного лица и со всей крошечной силы стукнул по нему кулачком. Затем, он, двигаясь зигзагами, чтобы наступить на все возможные кнопки, вернулся к хозяину.

– Видишь, все чисто.

Филипп схватил скачущего гоблина за ухо и приподнял. Вокруг его пальцев тут же сформировались белые пятна барьера. – Слишком легкий. Почти невесомый. Как он, по-твоему, активирует ловушку, которая едва нажимается, когда ты наступаешь на нее всем весом?

Я почесал затылок. – Разумно, вообще-то. Надо что-то потяжелее тогда. Может, сам сходишь?

– Ага. Уже бегу, – огрызнулся царевич.

– Не, ну смотри. Последняя ловушка была просто неприятной для меня, но для тебя смертельной. Что, если эта наоборот, опасна для меня?

Филипп на секунду задумался, но, кажется, сразу решил отбросить эти мысли. – Да не буду я так рисковать! На вашем месте, я бы себя именно на таких нюансах и подловил бы. Ладно, – царевич осмотрелся в поисках чего-то, какой-то незримой подсказки. Но вокруг были лишь каменные стены, истлевшие корни, Испытатель и его косолапый конструкт. Филипп встретился с гоблином глазами, и у него как будто ярче загорелся внутренний свет.

– Сейчас, – он создал ком сияющего вещества, твердевшего на глазах, и сформировал из него нечто среднее между колоколом, и колпаком. Получившийся предмет, Филипп надел на гоблина сверху. Конструкт пискнул, и попытался отползти, с трудом перетаскивая колокол по полу, издавая отвратительный звук.

Кривой вариант. Но я чего-то не могу придумать ничего лучше.

– Наверное, сойдет, – я направил гоблина вперед, сожалея о том, что могу закрыть рукой только одно ухо.

Мерзко скрипя, двойной конструкт вновь начал медленно обследовать пол, на предмет секретных панелей и пластин. В этот момент, полагаю, мы независимо друг от друга подумали, что даже если пол чисто, какие-то кнопки и магические детекторы могут находиться и в стенах, и в потолке, и вообще, каменная рожа, скорее всего, прекрасно видит их своими пустыми глазницами, и уж точно может отличить человека от конструкта.

– У меня такое ощущение, что мы зря теряем время, – сказал я.

– У меня оно не проходит с той секунды, когда мы сели в дрезину, – ответил Филипп. – Я или ты?

Я поднял и опустил руку. – Плевать. Кинем монетку.

Денег, после экстренного повышения уровня почти не осталось, но я смог выковырять один зан из какого-то особенно глубокого кармана. Размахнулся и со всей силы подбросил ее в воздух. Монета взлетела, ударилась о потолок и шлепнулась на пол той стороной, где закорючек не было.

Глядя на упавшую монету, царевич задумчиво сказал. – А разве сначала не нужно было договориться насчет результата?

Я только хмыкнул, и пошел вслед за своим конструктом, но Филипп вновь остановил меня. – Ладно, стой. Может, ты и прав насчет этой и прошлой ловушек. Я пойду.

Какое внезапное и подозрительное самопожертвование!

– Уверен?

– Если что, закроюсь щитами.

– Дело твое.

Стараясь все же идти по следам конструкта (но в итоге обогнав его), Филипп добрался до лица, и  аккуратно коснулся его. Камень оказался теплым на ощупь, даже горячим. Филипп отдернул руку, но никакого эффекта все равно не последовало.

Конструкт как раз дополз до точки назначения, со звоном стукнулся своим колпаком о камень и рассыпался внутри. Колпак прекратил свое существование вслед за ним.

Как-то расслабленно, Филип уселся напротив скульптуры и уставился прямо в пустые глаза. Пару минут, я наблюдал за тем, как он неподвижно сидит, а затем окликнул его.

– Эй, ты чего там?

Царевич оглянулся на меня, шикнул и вернулся к созерцанию лица. Тут, я могу его понять. Оно действительно красивое. Настоящее классическое искусство, суть которого всегда была в том, что мастер высвобождает прекрасные черты, уже скрытые в камне. Минуточку, с чего это я вдруг начал эстетствовать?

Аккуратно, чтобы ненароком никуда не наступить я подошел к Филиппу. Он завороженно любовался скульптурой. Действительно, вблизи лицо выглядело еще лучше. Оно просто приковывало взгляд, приглашало посреди бесконечных битв и блужданий насладиться красотой творения.

Что ж, можно и насладиться. Мы вроде не торопимся никуда.

Я уселся рядом с не обращавшим на меня никакого внимания напарником. Да, и мне в принципе, было все равно. Зачем смотреть на белобрысого, когда рядом культурное достояние?

Уж не знаю, сколько времени прошло, пока я был погружен в мысли об искусстве, но в реальность меня вернуло странное ощущение. Кто-то мягко, но настойчиво гладил меня по плечу. Внезапно.

Я с трудом оторвал взгляд от скульптуры, чтобы выяснить, кто это так настойчиво вторгается в мое личное пространство. К счастью, это был не Филька. К несчастью, на его месте сидело нечто отвратительное.

Странная тварь болезненно желтого цвета, словно целиком состоявшая из тощих, костлявых рук. С ее тонких пальцев, крупными каплями стекал жир, и падал прямо на меня. Гадость какая.

Масляный конструкт плоти (Заместитель) – Уровень 16 – Магия

И что эта дрянь сделала с Филькой, пока я не видел? Осознание накрыло меня словно лавина бодрящего снега. Лицо! Оно заманивает тебя, отвлекает, а в это время убивает более слабого члена партии! Ловушка гениальная в своем коварстве!

Филипп, конечно, был занудой и козлом, и скорее всего, возродился у себя дома на золоченой кровати, с грудастой наложницей под каждым боком. Но даже он не заслуживал такой быстрой и непонятной смерти. А главное, теперь придется выполнять испытание в одиночку, не эксплуатируя боевые возможности и знания игровой механики вынужденного союзника.

Это будет форменное издевательство, поэтому такого мы простить не можем и не простим.

Не став дожидаться, пока тварь произведет свою смертоносную атаку, я схватил ее за грушеобразную голову. Разряд пошел!

От удара электричеством конструкт закоптился, местами полопался и стал вонять еще хуже, чем раньше. Тем не менее, он все еще был жив, и даже попытался вырваться и откатиться, перебирая пухлыми, кривыми ножками.

Не в мою смену, склизкий черт!

Я продолжал лупить отползающего монстра, но он упорно держался за жизнь. Надо же, какое высокое здоровье. Или воля. А может, у него сопротивляемость?

Впрочем, тварь хоть и оказалась крепкой, но не настолько, чтобы выдержать продолжительную атаку. Вместо того, чтобы рассыпаться как все нормальные монстры, она взорвалась облаком слепящей пыли. Я тем временем не ослаблял натиск, бросая молнии туда, где находилось существо. К моему удивлению, они со смутно знакомым звуком отскакивали.

Филипп лежал на полу и недовольно смотрел на отлетающие от барьера искры. – Может, хватит?

– Эй! Ты жив! – а я даже не знаю, радоваться или нет. – Я думал...

– Не продолжай, – сказал он. – Я тоже разочарован.

За время драки, мы успели отойти достаточно далеко от лица. Но, даже мельком взглянув на него, я понял, что скульптура все еще манит, и притягивает к себе. Это все из-за нее. Лучше не терять концентрацию.

– Ты ведь тоже убил тварь, занявшую мое место? – спросил я.

– Откуда ты узнал? – спросил он, но тут же догадался сам. – Ну да. Дурацкий вопрос.

Я подал ему руку, помогая подняться. Неожиданно, Филипп не стал выпендриваться и помощь принял. Мы покинули коридор с ловушкой, стараясь не оглядываться.

...

Возвращаться к каменному лицу было бы безумно плохой идеей.  Я пришел к этому заключению сразу, и отмел все варианты дальнейших действий, которые требовали снова заглянуть в тот жуткий коридор.

Но там была еще одна хитрая дверь, и это не позволяло мне полностью забыть о том участке подземелья. Несмотря на опасность, нам, скорее всего, придется вновь столкнуться лицом к лицу с этой противоестественной рожей. Даже нет, я просто уверен в этом.

Мы продвинулись достаточно далеко, отбиваясь от больших, но слабеньких белесых жуков, на всякий случай, собирая выпадавший хитин. Шли молча. Такое ощущение, что произошедшее несколько потрясло моего спутника, хотя я и не мог понять почему, пока он, наконец, не заговорил.

– Это плохо, – Филипп раздавил голову очередного жука. Насекомые практически не сопротивлялись и с трудом могли считаться врагами. – Из-за тебя, мы, скорее всего, теперь обречены на поражение.

Ну да, давай снова вали с больной головы на здоровую.

– Почему это из-за меня?

Он посмотрел на меня, как на дурака, не осознающего очевиднейших вещей.

– Это была твоя идея, насчет этой каменной рожи. Ты первый попался на ментальный крючок. Теперь, они, – он указал наверх, как бы имея в виду администрацию, – обратят внимание на эту нашу вопиющую слабость.

– В смысле?

– Ментальные атаки. Метка разума. У нас нет никакой защиты от нее. Я не удивлюсь, если теперь нам будут попадаться только такие ловушки и существа.

Я развел руками. Это даже не уязвимость, просто нейтральный урон. Надо быть внимательнее. – А, ну да. Раньше у тебя была специальная женщина, которая защищала тебя от подобных штук.

– А потом ты убил ее, и забрал ценный артефактный ковер.

– Помню, как будто это было вчера.

– Это и было вчера, болван.

К счастью, в восточном крыле этого уровня ничего подобного гипнотизирующей скульптуре не попалось. Зато, в небольшом алькове я обнаружил еще один сундук, в этот раз без ожидаемой ловушки со стрелой или огненным шаром (хотя, на всякий случай я переместился, и подождал пару минут за углом, прежде чем вернуться за содержимым).

Сокровищ сундук не содержал, и был как-то даже слишком велик для двух маленьких резных пластинок, лежавших внутри.

Сотовая печать (1)

Улучшение. При разломе добавляет к выбранному предмету 2-3 ячейки для добавления самоцветов/рун.

Артефактная печать (1)

Улучшение. При разломе превращает выбранный предмет в артефакт отражающий способности владельца.

Я повертел пластинки в руках. – Не густо как-то.

– Я так понимаю, с модификаторами ты тоже никогда не сталкивался, – сказал Филипп.

– Ну, в общем-то, нет, – только с эссенциями. То была довольно мощная штука, и если бы я мог использовать ее на себе, наверное, уже был бы непобедим. Да, все точно пошло бы совсем по-другому.

Я протянул пластинки ему. – Выбирай.

Пауза несколько затянулась, после чего Филипп просто отмахнулся от меня. – Мне они не понадобятся. Можешь забрать обе.

Какая подозрительная щедрость. Или самоуверенность. Скорее всего, все же второе.

Ну и ладно, наконец-то более или менее полезные вещи. Новый артефакт уж точно не помешает: с вещами у меня до сих пор дела не складывались.

А что там насчет рун и самоцветов?

Гриша обратился в справочную систему, но никто ему не ответил. Окно аватара опустело. Я напрягся. Такие вещи здесь никогда ничем хорошим не заканчивались, а цепочку событий, начавшуюся после моих опрометчивых действий во время отсутствия справки, пришлось расхлебывать очень долго.

– Что опять не так? – проворчал я, пытаясь добиться отклика из меню.

– Сбой. Или технические работы. Или очередная уловка.

Ну естественно.

Конечно, у меня прямо здесь сидел специалист по игровой механике, которого хлебом не корми, дай поумничать. Но мне просто не хотелось казаться совсем уж дремучим. Про самоцветы можно и потом выяснить.

На всякий случай, я достал бумеранг, сел около сундука, так чтобы просматривать коридор. Времени у нас было полно, и я подумал, что лучше просто посидеть здесь, пока нормальная работа игры не восстановится. Удивительно, но Филипп не возражал.

Я положил «Сожаление Анны» на пол перед собой. В свете факела, изогнутое лезвие бывшего меча казалось оранжевым. В некоторых местах на нем появились видимые зазубрины. Нужно было определенно озаботиться ремонтом оружия. Я пользовался бумерангом не так часто: в основном в ближнем бою сражались более подготовленные для этого соратники, под прикрытием Тани. «Сожаление» шло в ход, когда нужно было что-нибудь разрубить, или же когда срочно нужен проводник и указатель для большой молнии.

Возможно, стоит уделять бумерангу больше внимания. Неизвестно, когда он может понадобиться, и будет очень неприятно, если оружие окажется слишком слабым в ситуации, когда от него зависит успех (или даже жизнь). Вообще, неплохо было бы увешаться артефактами с ног до головы, повесив на них какие-нибудь особенно хитрые эффекты.

– А ведь ты прав. Пособия почитать стоило, – сказал я вслух, разглядывая свое отражение в блестящем металле.

Царевич самодовольно усмехнулся, и принялся с энтузиазмом оттирать пятна крови от своих наручей, как бы демонстрируя важность заботы о собственной экипировке.

Я разломил сотовую печать. Из пластинки словно вытекла светящаяся золотистая энергия, которая тут же обволокла бумеранг, но тут же сменила цель и перешла на мои штаны. Эй!

Стоило мне подумать, что штаны не самая подходящая цель для украшения самоцветами, особенно эти, золотистая аура перетекла обратно на бумеранг. Хм.

Вот как значит, выглядит выбор предмета для модификации. Полезно знать. Что ж, испытаем новую механику на практике.

[Желаете улучшить предмет? Да/Нет]

Свет стал еще ярче, он полностью пропитал артефакт и исчез. На рукоятке бумеранга появились три круглых выемки. Здорово как. Неужели хотя бы раз повезло? Вот если бы еще были руны и самоцветы, или я хотя бы знал, где их взять и что они дают. Кусачий буран, когда занудный аватар нужен, его никогда нет.