Текст книги "Последний дар. Книга вторая(СИ)"

Автор книги: Ули Драфтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Сейчас, выбрав самого сильного из них, Магда, прошу его начать первым. Но прежде, Орс, которого я посчитал лучшим для одновременно взаимодействия с первым, приподнимет меня, прижав к себе. Подошедший Магд удерживает меня за основание ног и одним резким движением проникает в канал оболочки. Глубоко насаживает на себя, принимая мой вес. Следующее действие за Орсом, который так же прорезается в оболочку, но уже сзади, используя другой канал. Оболочка так или иначе повреждается, испытывая несоразмерные воздействия. Слишком нежная плоть разрывается, так, что тела оросов прорезают ее до костей. Но я усиливаю прочность тела, максимально запустив регенерацию. Двоих в этот раз я прошу действовать одновременно, практически касаясь друг друга, когда хрупкие ткани оболочки разрываются под сильным давлением. Третий ждет своей очередности, но подойти я позволяю. Он усиливает стимуляцию оболочки, прикасаясь к ней на уровне груди. Я воздействую на двоих, медленно подводя их к пику, стараюсь контролировать матрицы, делая это одновременно для обоих. Это странный опыт для меня, ведь прежде я работал только с одной матрицей. Теперь же мне становится понятно, что можно контролировать сразу два дополнительных показателя. Воодушевленный такими возможностями я учусь подключать третью и четвертую матрицы, увеличивая число взаимодействующих со мной. Но три, пока, остается оптимальным. И третьего, обычно, я медленно подвожу к показателям, которые первые двое уже давно преодолели, через прикосновения стараюсь удерживать его на нужном уровне.

Двое орос сильными движениями, практически разрывая пополам, подводят меня почти к самому пику, когда я отпускаю рост их показателей, заставляя удерживать нужный темп столько, чтобы у меня осталось совсем немного до собственного перераспределения. Они отступают, когда я почти завершил свой рост. Тогда я принимаю воздействия третьего. Рост его показателей я не сдерживаю, наоборот, усиливаю, так, что при проникновении в оболочку, он почти сразу срывается на предпиковые сильные движения. Он достигает пика первым, удерживаемый мной намеренно в этом состоянии, я же, как только срываюсь в перераспределение, отпускаю моего контактирующего, что бы не аннигилировать его, полностью забрав всю энергию. Энергоформы нейтрального уровня тем и слабы, что не могут перекрыть отдачу своей энергии. Это я понял на собственном опыте.

Несколько десятков орос так и не покинули изолятор, растворив свою энергию во мне. Их тела же я поглотил, обращаясь в истинный облик.

Но чем дальше, тем больше я учусь взаимодействию с энергоформами, вникая в саму суть их устройства.

Только в этот раз, когда я остаюсь в изоляторе один, очищая матрицу и ауру оболочки, в источнике, понимаю, что ко мне пришел изобретатель этого места. Фагир стоит на пороге. Он теперь не склоняется передо мной, но я рад – я долго добивался, чтобы этот орос вел себя со мной на равных. Под его руководством не только возводились изоляторы энергии, но и было продолженно обучение других оросов, способных к освоению знаний.

– Рад вас видеть, Фагир, – обращаюсь к нему сам, не ожидая пока тот выскажет приветствие, – прошу вас присоединиться ко мне, – орос входит, закрывая за собой клапан двойных дверей, – вы хорошо справляетесь со своей работой, – выхожу ему на встречу, ради него проявляя свою сому. Но сразу понимаю, что аура ороса отягощена. Только чем – знанием, виной, или, наоборот, неведением? – Ты что-то хочешь спросить у меня, Фагир?

Он склоняется, снова, хотя, совсем недавно был со мной как ч того желал, на равных.

– Миштар, ваши деяния велики, вы несете благо нашему народу, стремитесь усилить и укрепить нас, – он не торопится подняться, как и высказать тревожащее его, – только правильно ли мы понимаем ваши посылы? Правильно ли ступаем по дороге, что вы нам готовите? – наконец, поднимает голову, я же убираю след сомы из оболочки, понимая, что она теперь не нужна, – Возможно, эфелины были правы, и нам не стоит смешивать знания и возможности, искажая нашу суть, отличимую друг от друга. Возможно, вам не стоит отдавать свою божественную плоть в пользования тех, кто создан умирать.

Я смотрю на него, обдумывая, как же лучше разрешить сомнения. И его и мои.

Я делаю шаг назад, затем еще. Отхожу достаточно, затем, проявляю свое истинное тело. Открываю его полностью.

Но не даю жару пробиться сквозь изоляцию.

– Взгляни на меня, Фагир, вот мой истинный облик. Запомни его, – он впервые и первый среди оросов видит мою сому, – я не был рожден таким, я стал тем, что ты видишь. И это дело рук трудов сотен. Жертва тысяч. Я же и сам не несу в себе одного единственного назначения – и воин, и убийца, и хранящий память. Я и тот, кто заменяет собой любовь. Меня этому учили. Именно благодаря разнообразию знаний я стал сильным, – возвращаю оболочку, снова подходя к Фагиру, – мне доверили вести вас, развивать и я делаю это. Нас ни кто не ограничивает в назначении и потому, я даю вам самые разные знания, – смотрю на него, осторожно беру его руку, – и получаю их сам. Теми путями, какие мне доступны, – приближаюсь к нему еще, Фагир же снова становится на одно колено, – плоть моя для этого не исключение, скорее то, что связывает нас наилучшим образом. А те, кто не способен прислушаться ко мне, сами навлекут на себя несчастье.

С последними словами, касаюсь его губ своими, закидывая руки ему за голову. Орос же обхватывает меня своими, осторожно касаясь протезом.

– Наша работа будет выгодна всем сторонам, – говорю я, помогая освободить тело Фагира от одежды, – и принесет благополучие. Для этого я здесь.

Пусть я уже распределил всю свою энергию, но разговор с мастером-оросом и возникшие из-за него сомнения, снова ввергли меня в дисбаланс. Благодаря еще одному контакту я смог исправить его. При этом я понял, что мне становится дорого общение с Фагиром, как если бы это был функционал уровней.

Но во мне начинают возникать опасения из-за предстоящей работой с эфелинами. Слишком непокорными они себя проявили уже сначала.

О запретности того, что я делал в энергоизоляторе я решил не упоминать.

Часть 26. Перемена места.

Как бы я не привык, как бы мне не было хорошо среди оросов, но моя работа здесь завершалась. Благодаря взаимодействию с гро и некоторыми мастерами из эфелинов, в этом секторе было утверждено обучение взаимолействию с энергией и материей. Трудами учеников и последователей Фагира устроены те приспособления, что я видел в городах демов – подъемники, открывные механизмы, средства подачи воды и материалов. И даже больше.

Некоторые изобретения возникли среди самих мастеров оросов. Они-то и заставляли меня ощутить невероятную радость и гордость за свою работу – движущиеся механизмы разрушения, оружие, мощь которого превосходило любое из имеющегося в параллели. Его я просил держать в специальных изоляторах, беречь, поскольку применение подобных творений должно происходить лишь в чрезвычайных обстоятельствах.

Прощанье с моими подопечными и учениками было отмечено торжеством, где я предстал перед ними в своем истинном облике. Истинное тело, когда я проявлял себя в полную силу, сильно превосходило оболочку в размерах. Жар от расплавленного металла и плазмы не давал приблизиться ко мне и на десяток шагов даже бронированным воинам. Но устроенный для меня зал позволял мне стоять в полный рост, а оросам внимать мне на достаточном расстоянии.

– Миновало более полусотни циклов, с момента моего прихода. Я вручил вам те знания, что посчитал нужным, я обучил вас тому, что знаю сам. Далее выбор за вами как применить их. Хочу дать вам лишь один совет – поступать по собственной воле, а не по чужим советам. Только мы сами несем ответ за свои деяния.

В ответ меня славят, вторя "Миштар, кахатан!" – "Иди к победе". Я вижу того, кто стал моим главным помощником в этом деле – Фагир стоит в первых рядах. Ему я даровал долгую жизнь, стабилизировав его тело. Его я хотел оставить своим представителем здесь, но получив отказ, не стал настаивать. Ороса-мастера я хотел сохранить, мне еще будет нужна его помощь. И я еще не раз собирался вернуться в этот сектор.

Уже следующим восходом я отправляюсь в сеетор эфелинов, сопровождаемый отрядом оросов. Уже на самой границе, останавливаюсь.

– Я был бы рад, если ты присоединишься ко мне, – говорю подошедшему Фагиру, – я не намерен замыкать границы владений. Мне хотелось добиться открытости и взаимообменом между расами.

– Миштар, вам не стоит торопиться, – орос-мастер не склоняется, как я его и прошу, но говорить столь же подобострастно, – возможно, мы и не сможем взаимодействовать со всеми. Знайте же что здесь вы всегда найдете преданных вам помощников.

– В тебе одном я вижу их сотню, Фагир, – отвечаю, отдавая ему кристалл-код для связи.

После этого, даю указание Пирит ехать как можно быстрее в нужном мне направлении. Отдалившись достаточно, перехожу в свою сому, преодолевая расстояние так гораздо быстрее. Элериот, главный город эфелинов, предстает передо мной уже в сиянии утра, тогда как область оросов я покинул в полночь.

Часть 27. Эфелины.

Меня встречают уже на въезде, сотни эфелинов стоят, склонившись перед их будущим наставником. Но если оросы едва ли не падали на колени, эти же высокие создания только склонили головы. Невольно, но я ощущаю некое пренебрежение в их поведении.

– Миштар, – вышедший мне на встречу эфелин высок и кажется невероятно тонким, на самом деле переполнен энергией, мастерски пропускает ее сквозь себя, едва не излучая сияние, – мы рады приветствовать вас а нашей обители, рады стать вашими верными учениками и подданными, – эфелин делает жест рукой, приглашая меня в главный храм, место моего нового дома.

Материал, из которого выстроена моя новая обитель поражает своей прозрачностью и красотой. Он пропускает солнечный свет, преломляя и изменяя его. Заставляет бликам создааать узор. Центральный зал оказывается устроен так, что они сплетаются в мою руну., словно парящую в воздухе.

–Весь храм выстроен для вас, Миштар, – говорит мой проаожатый. Вопреки ожиданиям, это оказался не старший среди эфелинов, а скорее, самый искуссный, Малиир, – материал, что использован при строительстве -наше изобретение, он копит в себе энергию, благодаря чему, каждая его частица способна отдавать, принимать, а так же преобразовывать ее согласно вашим пожеланиям.

Меня это действительно впечатляет.

– Прошу, покажите мне его возможности, – обращаюсь я к эфелину. Тот кланяется, легким прикосновением, обращая прозрачный светящийся материал в подобие темного камня.

На мгновение передо мной появляется стена, то ли принадлежащая Капищу, то ли храмам оросов. Я замираю, пораженный видением. Затем, понимаю, что в попытке показать мне свое искусство, эфелин без разрешения вторгся в мою память. А ведь я намеренно не закрывал своей ауры, рассчитывая на искренность. Получил же унизительный ответ.

Свою оплошность я исправляю.

– Я вижу, на сколько ваше владение энергией велико, – отвечаю Малииру, все так же вежливо склонившемуся передо мной, – но моя задача обучить вас и другому. Соберите всех старейшин и представителей кланов. Сегодня вечером я объявлю о начале моей миссии.

Эфелин уходит, теперь уже не столь уверенный в себе. Я, в ответ воспользовался и его памятью, взяв представления об их иерархии и устройстве общества. Здесь я увидел расслоение, подобное тому, что есть в Уровнях. Среди оросов все были равны. Все решала сила, а не право рождения, как здесь.

Поскольку я не был в кругу воинов, я надел на себя одно из тех легких платьев, что были в моем распоряжении. Старейшины, не посчитавшие необходимым выйти мне на встречу, не пожелали так же явиться и в мою обитель. Посему, я прибыл в назначенное место на Пирит. Чем ближе я подходил к зданию, поражающего своей красотой и величием, тем больше во мне разгоралась злоба. Сдерживал я себя последними усилиями, когда у входа не просто не был встречен, а вынужден был ждать пока ворота откроются для меня.

Светлый храм собраний так же был соткан из энергии и камня. Поражал искусностью элементов, казавшимися мне теперь невероятно бесполезными и излишними. Старейшины эфелинов стояли, в легком поклоне приветствуя меня, образуя первый круг. Главы семей-кланов располагались за ними. Их одежда была не привычной мне броней, а легкими, невесомыми одеяниями. Каждый клан имел свой отличительный цвет-метку, каждый имел свой символ. И каждый занимал определенное место в иерархии.

– Приветствую вас, представители народа эфелинов, – обращаюсь я, вставая в центр круга, – я, Миштар, посланник Уровней, прибыл сюда, чтобы нести вам знания. Прибыл, чтобы наставлять. Но не указывать. Миссия моя лишь показать вам путь. Пойти ли и, будет только вашим выбором. Но в конце концов, решать вашу судьбу буду я.

На моей речи, вероятно, сильно отразилась та злость, что я успел накопить прежде. Мой истинный облик невольно проступил сквозь оболочку. Я понял это не сращу, скрыв ее, но от тех, кто чувствует энергию это не ускользнуло.

– Миштар, Бессветлая, Алури, – выходит ко мне один из старейших эфелинов, – не держите зла на тех, кто не делит мир на тьму и свет. Мы не хотели оскорбить вас или пренебречь вашей милостью. Главное для нас -сохранить свою суть, не предать ожиданий, возложенных на нас, оставить себя чистыми для наших творцов.

О, как меня разозлила эта речь. Я поражен, что не обратился в свою сому, попросту испепелив эти высокомерные творения. Я не помню, как сдержал себя, как разразился простой речью вместо огненного шквала.

– Говорить о чистоте и неприкосновенности говорить не вам, Келинер, – говорю, чувствуя, сто мое пламя уже бросает отблески на лица застывших эфелинов, – мир изменчив, он движется, совершая заданный ему цикл. Застывшая деталь – сломанная, она помеха. Мы все, и вы, и я пришли в этот мир чтобы учиться, меняться. Оставаясь "чистыми" мы подвергаем опасности саму суть своего существования.

Но даже этот накал моих переживаний не трогает их. Они продолжают стоять, оставаясь так же уверенными в своей правоте. И я понимаю почему – наша разница энергией слишком приметна. Функция разрушения и созидания не совместимы. Я для них слишком чуждый элемент, чтобы прислушаться ко мне.

– Выбор за вами, – говорю, снова скрывая отголоски сомы под оболочкой.

Я возвращаюсь в свою обитель, надеясь самому решить свое сомнение. И спустя несколько малых циклов мне приходит ответ – мне нужен совет того, что имеет общую энергию с новыми подчиненными, того, кто связан со мной, как и я с ним.

Милидар должна дать мне совет.

Часть 28. Тайные науки.

Я седлаю Пирит, даже не утруждая в этом кого-либо из эфелинов. Отправляюсь в Храм Вечности, приняв свой истинный облик. Путь долог, и Пирит устает, я останавливаюсь, давая ей отдых. Сам же чувствую себя блуждающим духом-изгнанником. Как я мог не справиться уже со вторым этапом своей работы. Не уже ли я так бесполезен? Или это такой быстрый успех с прежние энергоформами так ослабил мою волю?

В любом случае, я не намеревался отступать. Я не хотел сдаваться.

До храма я добрался позже, чем желал, но встретили меня там вполне приемлемо.

– Что пожелает энгах? Мы готовы оказать любую помощь, – функционал-созидатель встречает меня уже у входа.

– Мне нужно связаться с Высшим Созидателем этой параллели, Милидар, – сообщаю я свою цель.

В ответ мне вежливо дают понять, что встреча с Высшим требует ожидания. Но ждать я готов.

Только мои ожидания оправдывают себя даже больше, чем я рассчитывал. Ответ приходит мгновенно. Высший Созидатель ожидает меня в Капелле, своем обиталище.

Для перехода я спускаюсь в основании механизма, где находится мощный переход. Оттуда я отправляюсь сразу на пятый уровень. Белая остроконечная башня Капеллы предстает передо мной воротами перед переходом. Я иду, не опасаясь и не скрываясь. Даже не подвергая сомнению свой поступок.

Милидар ждет меня в верхнем зале башни, я впервые вижу ее истинный облик.

Тонкое тело и плавные изгибы рук и ног обрамлены крыльями, покрытыми белыми пластинами. Голова, скрытая под маску с плавными линиями прорезей глаз и выступом клюва. Яркая чернота глаз – единственное, что выделяется среди этого белого совершенства.

– Алури, ты просил о встрече?

Я замираю в жесте приветствия.

– Примите мои извинения, если я поступил неприемлемо, – говорю, только теперь понимая риск моего поступка, – но это касается моего назначения и энергоформ, что носят функцию созидания.

Но ни порицаний, ни обвинений я не слышу.

– Ты правильно сделал, что обратился ко мне напрямую, энгах, – говорит Милидар, прося следовать за ней, – это работа не проста, к тому же первая для тебя. Я с радостью окажу тебе всю необходимую помощь.

Она просит следовать. За ней. Я иду, не зная, чего ожидать. Лестница из зала спускается вниз, затем, переходит в еще один зал. Изолированный.

– Функция созидания, хоть и считается противоположной разрушению, но несет в себе ее часть, – говорит Высшый, замыкая контур, – ога менее восприимчива к другим течениям и функциям, поскольку сложна и насыщенна сама по себе, однако это не характеризует ее как инертную, – Милидар активирует сферу, – в тебе есть часть созидательной энергии, ты знаешь об этом, – я подтверждаю – умение работать с матрицей дано мне как часть функции созидания, благодаря этому я лучше взаимодействую со своим хозяином, – ты можешь использовать ее для того, чтобы лучше понять твоих новых подопечных.

В сфере возникает знакомая мне матрица спектра. В разных ее сегментах расположенны типы энергии. Функция исполнителя смещает ее в нижнюю, а созидателя в верхнюю часть. Между ними находятся функции лекарей и вычислителей. Распределители и соединители расположены в другой плоскости, так же противоположны. Центральная часть матрицы – точка отсутствия энергии.

– Чтобы перейти в противоположную часть спектра нужно добиться полного отключения всех систем, это не на долго, поэтому особых осложнений не вызовет. Но после придется как можно быстрее вернуться к своей функции.

В.сфере матрица сначала смещает свой локус затем, начинает меркнуть.

– Что будет, если я задержусь в противоположной функции?

– Произойдет коллапс, – Милидар касается моей руки, передавая часть информации.

Коллапс, в целом, не самое тяжелое последствие. Мое тело может просто потерять все функции, сплавить их в недиффиринцируемый хаос. Однако, я отмечаю, что это состояние чем-то напоминает мне мою перегрузку функцией и перенасыщение. Тогда мне помогли избавиться от осложнений множественные контакты с родственными мне энергоформами. Возможно, и в этом случае могло помочь подобное.

Милидар сообщать о своем наблюдении я не стал. Тем не менее, поблагодарив Высшего, я отправляюсь к переходу. Тут же получая вызов от Куратора.

Переход переносит меня сразу к Капищу. Патрон ждет меня в изолированном зале. Я приветствую его используя полную формулировку, но оказываюсь прерван.

– Ты хорошо справляешься со своей работой, Алури, – слышу от своего Куратора, – если все будет идти так же, то тебе разрешат повышение до второго ранга.

– Я буду делать все возможное для этого, – говорю, понимая, что некоторые тайны могут помешать моему успеху.

Но тут я понимаю, что не меньше меня интересует долгая невостребованность моей функции наложника для Высшего.

– Долгая она лишь для тебя, Алури, – поясняет Куратора несколько веселит мое недоумение, – время внутри испытательной зоны идет несколько быстрее. Те семь циклов, что ты провел внутри его поля для всей параллели и пятого яруса лишь больше половины одного целого.

Я поражен, но теперь начинаю осознавать, почему центральную ось украшает храм, посвященный вечности. Это еще и механизм искажения времени.

– У меня есть лишь одна просьба, Алури, – продолжает Куратор, когда мое сомнение разъясняется, – впредь, связывайся с Милидар только с моим посредничеством.

Мне эта просьба понятна, поэтому я только благодарю Патрона, собираясь вернуться в Храм Вечности, а оттуда и во владения эфелинов. Новая методика ждет испытания.

Вот только придется озаботиться и средством восстановления. Мысль о том, что если сами эфелины не захотят возводить изолятор, я смогу пригласить на роль строителя мастера-ороса. Тем более, что по нему я уже ощутимо стал скучать.

Часть 29. Те, кто готов принять.

По возвращении на территорию механизма, выясняю, что с момента моего отбытия прошло два цикла. Меня беспокоит такая потеря времени, но полученные знания стоили того. Кроме того, мне стало известно, что несколько эфелин, представителей кланов просили о встрече со мной. Среди них был тот самый мастер, что помог Фагиру. С ним я назначаю встречу первым.

– Миштар, для меня честь лично говорить с вами, – говорит эфелин, чей клан имеет цвет зелени и символ папоротника, Виилес. Он так же высок, как остальные, но полностью белые волосы обрамляют живое и несколько более человеческое лицо.

– И мне, уважаемый мастер. Прежде всего, я хотел поблагодарить тебя за помощь мастеру-оросу. Он упоминал вас, как хорошего наставника.

– Не стоит, – эфелин распрямляется с улыбкой, – это наш долг выполнять ваши просьбы, как нашего направляющего.

– Не все с вами согласны, – говорю, намекая на совет старейшин.

– Я бы сказал, не столь проницательны, – отвечает Виилес, улыбаясь уже несколько иначе, – знайте, каждый клан здесь имеет свою стратегию и свои взгляды на положение дел.

– Как на счет ваших?

– Я лишь оружие в ваших руках, – он сам разводит руки, будто демонстрируя свою открытость, – скажите мне, что вы пожелаете и я возьмусь за это. Мне по душе созидание, но не бездумное, не являющееся самоцелью. Иные меня, конечно, не поддержат.

– Мне приятно найти хотя бы одного, способного понять это. Вы один замените собой тысячи мастеров, но, возможно, есть и другие, разделяющие вашу точку зрения?

– Не сомневайтесь, – снова поклон.

– Что ж, поисками я озабочусь. Вам же, мой дорогой Виилес, я хочу дать первое задание.

Я показываю ему устройство изолятора, используя материал стен. Эфелин долго изучает изображение, обещая начать работу немедленно.

Следующие мои посетители, подобной радости не вызвали. Три клана – Алой ветви, Синих шипов и Огненной лилии оказались такими же непреклонными, не желающими ни воспринимать новое, ни взаимодействовать с кем-либо кроме подобных себе. Но еще два семейства – Белой воды и Пурпурных крыльев, согласились изучить технологии гро, которые так хорошо освоили оросы. Мне было интересно устройство механических приспособлений для транспортировки. Благодаря хорошему владению энергией эфелины могли дополнить материальные объекты, усовершенствовать их.

Позднее, я направил на обучение почти две сотни эфелин из пяти кланов. Но моя основная функция тоже должна была влиться в их способности.

– Мне нужно место, где я смогу обучать вас искусствам боя, – обращаюсь я к Виилесу, ставшему, по-сути моей правой рукой.

– Расскажите мне, что должно включать в себя это строение?

– Изоляцию от энергии, независимую подпитку. Пространство, для отработки маневров. Оружие, как материальное, так и энергетическое.

– Не вижу сложностей для создания подобного, – кивает эфелин, – долго вам ждать не придется.

И действительно, уже через два лунных цикла была возведена арена боев. Незамедлительно, я собрал совет, на которых нужно было выбрать адептов для первого этапа обучения.

Часть 30. Ослепляющий

– Мы не воины, Миштар, – отвечает мне тот из старейшин, что стоит ближе всего, мы взаимодействуем с силами, что спрятаны в предметах. Энергия разрушения неприемлема для нас.

– Вы мыслите слишком узко, Кириит, – говорю, уже не чувствуя гнева или неприятия – я понимаю их опасения, – навыки разрушения и созидания, хотя и являются противоположными, но несут в себе множество общих черт, – я переношу свое ментальное видение матрицы, где спектры созидания и разрушения стоят противоположно. Точка перехода к ним – отсутствие энергии. Я демонстрирую на своем состоянии, как это должно происходить.

Пониженный выход энергии сначала ослабляет, делает процессы сомы и оболочки мучительно неподъемными, но, уже перейдя в другой спектр, вдруг запускаются с новой силой. Я чувствую, как моя сома проступает через оболочку, но теперь не алой плазмой, а сиянием, ослепляющим своей белизной.

Старейшина, невольно падает на колени: – "Миштар, анакаир", – говорит он. "Ослепляющая" – вот как он назвал меня, следом и другие вторят ему. Пораженный реакции эфелинов, я даю соме проступить ярче. Не отрывают от меня глаз лишь старейшины, остальные, представители кланов, склоняют головы, не в сила вынести сияние.

Когда я возвращаю свою энергию в привычный спектр, то понимаю, что смотревшие на меня старшие эфелины слепы. Энергия отлила от их глаз и теперь не может вернуться туда.

Я подхожу к Кирииту, кладя ладонь на его плечо.

– Не печалься об утрате. Я дам тебе замену во сто крат превосходящую то, что ты потерял, – нажимая на его плечо, я прошу слепого эфелина нагнуться ко мне, касаюсь губами его лба. В этот момент изменяю его каналы восприятия, внедряя часть своей энергии. То, что было его глазами, теперь станет глазами функционала-нормализатора, видящего всю энергию этого мира.

Когда он распрямляется и осматривает мир новым зрением, по его телу пробегает трепет.

– Теперь, ты видишь суть всего, Кириит, – говорю ему.

Вздох то ли страха, то ли восхищения переполняет грудь эфелина.

– Благодарю вас за дар, Анакаир, – говорит он, едва справляясь с голосом, теперь я понимаю, что это раньше я был слеп.

Все двенадцать старейшин получают от меня в возмещение энергетическое зрение.

Кланы же без сопротивления отдают мне по два своих представителя для обучения.

– Виилес, – обращаюсь я к мастеру-эфелину по окончании церемонии, – готов ли изолирующий контур?

– Вполне, ослепляющая Миштар, – говорит он, несколько пораженный моим перевоплощением.

– Тогда покажи мне его, – для меня такое сильное смещение спектра сомы не осталось бесследным и было необходимо проверить способ устранения дисгармонии.

Часть 31. Испытание.

За ним я иду в свой храм, спускаясь в отдельное крыло, находящееся под землей. Дверь, одинарная, но укрепленная энергетическим клапаном впускает в покои, по восьми углам которых выставленны излучающие сферы. Центр же украшает столб потока энергии, сияющий золотым светом. Я проверяю, поражаясь, как надежно устроено изолирующее поле.

– Знаешь, зачем мне нужно это? – обращаюсь я к создателю изолятора – он с почтением высказывает отрицание, – Я слуга своих господ. Более сильных. Более властных. Я их собственность. Но ответственность на мне не меньшая, – подхожу к нему, касаясь середины груди, посылая в тело нужные импульсы. Эфелин вздрагивает, переполняясь энергией – теперь я для него не божество, а объект контакта, – и у меня есть потребности, которые я должен удовлетворять. Зачем мне еще это нужно? – я начинаю размыкать крепления его одежды, к своему неудовольствию понимая, что эфелин колеблется, – Что бы лучше узнать вас. Чтобы стать вами ненадолго. Подумай сам, – пытаюсь сломить его сомнение поясняя, – это не такая большая плата за подобное.

Верх его тела я уже практически освободил от одеяния. Тогда он поддается, приподнимая ладонями мою голову, касается своими губами моих, склоняясь. Он выше меня на много, пусть и не так, как оросы. Но тем не менее, моя оболочка слишком мала для него.

Правда, для меня это не препятствие.

На сколько мне удалось узнать, все энергоформы в поле действия механизма-заслонки созданы на основе строения демов. Эфелины лишь отличаются высоким ростом и более тонкими формами. Тем не менее, моя оболочка с ними совместима.

С помощью Виилеса я снимаю свое облачение-платье быстрее, чем если я это делал сам. На мне остаются только легкие одеяния на ногах, закрывающие их от ступни и чуть выше колена. Их эфелин не трогает, теперь с моего позволения, руководящего процессом подготовки.

– Миштар, простите мне незнание, – говорит он, становясь на колени и удерживая руками меня за талию, – мне не известны тайны тел людей, я знал только подобных себе...

– Не беспокойтесь, Виилес, – касаюсь губами его лба, – мы все мало отличимы. Но я рад, что смогу расширить ваши познания.

Его ладони ложатся на грудь оболочки, осторожно касаясь ее так, что я чувствую нужное смещение в ауре. Затем, по его просьбе я ложусь, тут же оказываясь сжат в низу туловища, направляемый его рукой развожу колени. Часть его тела, предназначенная для контакта по величине не уступает оросам, но не острая, не снабжена броней. Почти такая же, как у моего Куратора в нейтральном обличии. Он наклоняется надо мной, касаясь своей нежной плотью входа в мое тело. Я радуюсь тому, что в нем не осталось сомнения, но для этого мне пришлось применить на столько сильный импульс эйфории, что он себя едва контролировал. Одним сильным движением он погружается в мою оболочку. Я не ставил блокировку, потому тело резко выгнулось в болевом спазме. Я понимаю, что он вошел в меня до предела, при том сам оказался не погружен полностью. Если тела оросов разрывали мою плоть, позволяя им полностью замкнуть контакт, то здесь этого не происходило. Спустя несколько попыток, я сам предлагаю эфелину другой путь взаимодействия.

О, бедные дети природы созидания. Им оказался знаком лишь продуктивный способ взаимодействия их тел, только предусмотренный природой. Я же не хотел навредить или отвратить эфелина от иного способа контакта, потому усиливаю воздействие на его матрицу, смещая почти к пику эйфории. Дальше даю инстинкту найти выход, предав своей оболочке, подходящее для соответствующего проникновения положение. Он становится на колени, я же опускаюсь перед ним, почти касаясь спиной его торса. Мои колени стоят по обе стороны от его. Руки же эфелина я сомкнул на своей груди.

– Не бойся, – говорю ему, – взаимодействие имеет разные формы, и далеко не только созданные для приумножения рода.

Слегка поддавшись вперед, я сам направляю его тело в свое, ощутив сильное давление и растяжение тканей. Он проникает в меня так глубоко, как я еще не ощущал. Это заставляет оболочку содрогнуться, судорога проходит и по телу эфелина. Из-за моих воздействий на его матрицу, он почти достиг пика, но я задерживаю его, чтобы и самому получить необходимое.

Он слишком потрясен, слишком дезориентирован таким способом взаимодействия, он пока не готов проявить самостоятельность, потому я сам делаю первые движения. Почти касаясь спиной его живота, я приподнимаюсь и опускаюсь на столько, на сколько это позволяют мне сделать пропорции моей оболочки. Одну руку для верности движений и контроля его состояния я закидываю за шею эфелина. Наконец, он начинает осознавать алгоритм действий – он тот же, но при гораздо более сильных ощущениях. Виилес почти опрокидывает меня вперед, сам же, становясь надо мной теперь входит в меня, с силой погружая свое тело в мое. Добившись правильной позиции он начинает делать это все быстрее. Я понимаю, что достигаю нужного смещения слишком быстро, отпускаю его матрицу, дав ощутить волну экстаза.