Текст книги "Последний дар. Книга вторая(СИ)"

Автор книги: Ули Драфтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Бена встает, отрываясь от меня, я же поймав момент, касаюсь ее груди, которая гораздо больше моей.

– Так не пойдет, – говорит она, – ты не можешь себя контролировать.

– С трудом, – отвечаю, проводя руками по ее плоскому и жесткому животу, по стройным ногам. Затем, я снова оказываюсь схвачен за руки.

– Тогда придется тебя связать, – с хитрой улыбкой говорит она.

Я не сразу понимаю, что Бена имеет ввиду, лежу пребывая в странном блаженстве. Функционал же отходит в глубь комнаты.

– Что?! – я поднимаюсь на локтях, пытаясь рассмотреть куда направилась Бена и осознавая сказанное ей.

– У тебя есть ремень или пояс? – слышится из темноты.

– Зачем? – вопрос связывания для меня не приятен после пребывания в плену.

– Для твоей и моей безопасности, – говорит она, перебирая вещи в шкафу – в основном моя старая одежда, – если ты сорвешься и коснешься меня в момент кульминации, мы обе пострадаем.

– Может тогда не стоит? – хотя понимаю – стоит.

– Не бойся, я буду все контролировать, – говорит она, возвращаясь с широким ремнем от моих штанов.

– Ладно, тогда возьми обмотки, – говорю я, ложась обратно на кровать, – они мягче и прочнее.

Две обмотки в ее руках вскоре обещают продолжение нашего действа. Сначала одна, затем другая рука крепко привязанны к изголовью. Мне остается только любоваться стройным и сильным телом Бены. Она улыбается мне.

– Теперь начнем.

И она начала. Теперь уже настойчивее и размеренее. Одна рука между моих ног, другая на груди. Сначала медленно, затем все быстрее подавая импульсы удовольствия через оболочку. Постепенно, я понимаю, что начинаю проваливаться в забытье экстаза. Где-то на грани сознания я вижу, что и тело Бены вздрагивает, тоже наливается энергией, дрожит от ее переизбытка, затем, разряжается, резко вздрагивая несколько раз. Я же не в силах участвовать, выгибаюсь на встречу ее экстазу. Сам чувствую сильное напряжение и, затем, сильные импульсы перераспределения энергии. Тело замирает, опираясь лишь на плечи и основания ног, там, где меня держит Бена. Неожиданно, вес на моих ногах исчезает, позволяя сжаться сведенным спазмом мышцам, повернутся на бок, прижав ноги к животу чтобы успокоить дрожь. Когда дыхание выравнивается, я понимаю, что Бена лежит позади меня, уместившись на узкой кровати. Руки ее закинуты за голову, лицо отражает покой и блаженство. Я же продолжаю быть привязан тонкими кожаными отрезами обмоток.

– Ну как? – спрашивает она, не открывая глаз.

– Невероятно, – приподнимаюсь на сколько позволяют привязанные руки, – но как удалось, чтобы и ты и я...

Она смеется, прикладывая палец к губам.

– Это секрет, – шепчет Бена, – расскажу чуть позже.

Затем функционал встает и одевается.

– Бена, как на счет меня, – обмотки на руках все еще держат крепко.

Но функционал оборачивается с улыбкой, посылает "воздушный поцелуй" и выходит из комнаты.

– Я загляну утром, – слышится из коридора, затем, с слышу как закрывается дверь.

– Ну, ничего себе, – единственное, что я могу сказать на диалекте параллели.

Разглядывая потолок я обдумываю произошедшие. По состоянию матрицы я понимаю, что контакта как такового не было. Функция была замкнута на саму себя, не покинула пределов моей матрицы. Возвращаясь к состоянию сомы и оболочки я чувствовал полное перераспределение сил. Руки слегка затекли, я поднимаю их и понимаю, что кожаные петли достаточно свободны. Вынимаю руки, растирая запястья.

Бена использовала какой-то странный узел, при ослаблении натяжения распускающиеся и высвобождающий связанного. Встаю, все еще чувствуя отголоски экстаза в теле. Иду в ванную. Под воздействием воды оболочка окончательно расслабляется. Потом, я позволяю себе перейти в краткий сон.

Звук закрывающейся двери становится первым, что я слышу при пробуждении.

– Нес, милая, я пришла. Я успеваю засунуть руки в петли и притвориться спящим. Поцелуй на моей щеке становится сигналом к "пробуждению". Такую игру я готов принять.

Часть 96. Доверие.

Утренняя игра с функцией подняла настроение еще больше. Потом, отвязав от кровати, Бена потащила меня на крышу.

– Тебе надо попросить Инграна выдать тебе оружие, – говорит она, вытаскивая свой ятаган из-под отошедшего шифера.

– Я не получу его, пока не подойдет время официального начала работы, – отвечаю ей, вытягивая из грудной клетки копье. Полутораметровой длины в этот раз хватит. Остужаю его после формирования параметров.

Погода сегодня обещала быть солнечной и функционал предложила показать мне город после тренировки. Перспектива казалась великолепной. Потому, стимулирующий оболочку холод придавал чувство радости. Высокое небо над нами казалось бесконечным в своей глубине, а солнечный свет столпом существования этого мира.

С копьем я в этот раз был поосторожнее, даже налепил на наконечник комок снега с бортика крыши. Мы просто отрабатывали приемы, ни кто не стремился победить или намеренно ранить противника. Обошлось без травм.

– Тебя напрягла мысль о связывании, – говорит мне Бена как только мы заканчиваем, – У тебя какие-то проблемы с этим?

Решив отдохнуть мы присели на край крыши.

– Знаешь..., – сказать или не сказать? А чего теперь бояться? – в последнее свое задание я оказался в плену у поднявших бунт функционалов. Так вот они решили достать из меня информацию Высшего, истощив через функцию наложника, – Бена молчит, не прерывает и не переспрашивает и я продолжаю, – они привязали меня к кровати и использовали... по двое, трое... и даже четверо.

Бена продолжает молчать, напряженно глядя вперед.

– Это, конечно не страшно, Хозяин так вообще разрушает мою оболочку в процессе, но самое неприятное было то, что они заставляли меня испытать... удовольствие, – сказал и выдохнул – вот я и выговорился. Пусть теперь меня судят по поступкам моим.

Но Бена все так же серьезно берет мою ладонь в свою, сжимает.

– В том, что ты чувствовала нет твоей вины. Это все рефлексы и ощущения оболочки. Без контроля сомы они тебе не подчиняются, – говорит она, улыбаясь, – не бойся осуждений, твой Хозяин должен понять.

Упоминание Патрона снова возвращает тяжесть к воспоминаниям.

– Этого я утверждать не могу.

Бена молчит, глядя на меня, я же не могу посмотреть на нее.

– Ладно, идем. У нас один день чтобы город осмотреть. Завтра мне на смену.

С планом я согласен. После приведения себя в порядок, отмытый и прилично одетый я готов к покорению поселения смертных.

– С чего начнем? – говорю, встречая условлено около подъезда Бену.

– С кладбища, – хитро улыбается она.

– Интересно...

– Не сомневайся, – она перехватывает меня под руку.

Значит, покорять я буду исключительно мертвых демов. Чтож, выражение "сражены наповал" к ним будет приемлемо как ни к кому другому.

Мы направляемся к остановке городского транспорта. Целая сеть такого средства передвижения раскинулась по городу. Нужный нам маршрут идет с одного конца города к другому, пересекая центральную часть. Кладбище, к которому мы направлялись, находилось за городом. Это все рассказала мне Бена по дороге к остановке. Зачем мы туда едем она снова не упомянула.

"Остановка" была расположена не далеко от нашего дома, хотя Бена не раз уже вспомнила Старшего нелицеприятным словом за удаленность места проживания. Небольшой стеклянный короб стоит у трассы. Расписание транспорта прикреплено к стойке рядом.

– Мы вовремя, через пару минут будет, – сравниваю я цифры и временной указатель тут же на остановке.

– Не торопись с выводами, – скептически отвечает Бена. Верхняя одежда на ней теперь такой же "жучиный" пуховик. Сзади длиннее, треугольником опускается почти до колен, напоминая прострочкой сложенные осиные крылья, впереди короче, едва до середины бедра. Капюшон и зауженные к манжетам рукава дополняют сходство. Он такой же фиолетовый, как и ее комбинезон. На ногах тоже будто надутые, сегментированые сапоги. Я же во всем черном.

Часть 97. Экскурсия в город смертных.

Ждать пришлось действительно немного дольше, чем обещало расписание, но погрузились мы в транспорт без проблем. Уселись на задние, приподнятые от пола сидения. Бена по-командирски уселась в самом центре сплошного мягкого сидения, положив ногу на ногу и скрестив на груди руки. Я же задвинулся к окну, наблюдая за проносящимися мимо жилыми постройками.

– Это старый город, – не глядя комментирует Бена. Я патрулирую этот участок.

– Как я понял, не тихое место, – говорю, вспоминая нашу вчерашнюю прогулку.

– "Поняла", – исправляет меня функционал, – лучше сразу привыкай соотносить речь с оболочкой, ато Игрид тебе мозг вынесет. Демы странно смотрят, если делаешь такие ошибки.

– Понял-ла, – исправляю под строим взглядом исполнителя.

– Да, место не тихое, но все равно скучное, – наконец отвечает она, – что поделать – развитая параллель. В тех, что по примитивнее и проблем и конфликтов больше. Здесь же один только застой функции.

– Зато созидатели шикуют, – говорю, кивая на ее одежду.

– Не то слово. Но еще больше вычислители и распределители. О, а это исторический центр, – говорит она, указывая на то, что проносится мимо окон. Я вижу только сплошную каменную стену, приблизив лицо к стеклу и, заглянув верх, могу разглядеть шпили и бойницы, зубчатые стены, – раньше весь город располагался за этой изгородью, – говорит функционал, – заметь как разросся.

Действительно, огороженная часть теперь едва составляла одну двадцатую часть поселения.

– Неплохо размножились, – озвучиваю свое наблюдение и тут же прикусил язык своей оболочки.

– Урожай подрос, – отвечает Бена. Грустно отвечает.

Некоторое время мы едем молча. Я смотрю на площади и парки, залитые солнечным светом и сверкающие снегом. Однако, транспорт уже стал заполняться. Люди, по моим которых я наблюдаю, преобладают трех категорий.

Первая – пожилые, одеты они похуже, чем остальные. Почему? Могу предположить, что эта возрастная группа непродуктивна для социума, потому обойдена ресурсами. Или добровольно избегает культурно-бытового вмешательства Уровней, инстинктивно уклоняясь от влияния.

Вторая категория были зрелые демы. Мужчины и женщины уже утвердившие себя в энергетическом фоне этого мира. Они уже как функционалы, не могут сойти со своего назначения. Влияние Уровней на них максимально, но уже идет на спад.

Третья категория – молодые смертные. Их энергия развивается, цвет бурным цветом. Они впитывают влияние Уровней с жадностью, словно голодные поглощают любые колебания энергетической среды.

– А это функционал, – неожиданно прерывает мои размышления Бена. Мы как раз проезжаем еще одну площадь. Посреди выложенной кругом брусчатки высится постамент на котором стоит статуя человека. Мастерами бронзовое изваяние вылито в одежде военного образца, – он встал во главе войска смертных и повел их на вражеские позиции. Отдал свой реликт ради спасения этого города.

– Исполнитель? – я понимаю тех, кто жертвует собой ради демов. Именно поэтому доводить параллель до этапа жатвы тяжело.

– Полифункционал. Младший. Исполнитель и накопитель.

– Почти как я, – площадь скрывается из вида.

Транспорт движется дальше, въезжает в оживленную, торгово-развлекательную часть города. Рекламный плакат бросается в глаза присутствием этой нелепой одежды. Человек, изображенный на нем не подходит под канонно-модельную внешность.

– Это Вехмир? – спрашиваю Бену.

– Он, – со вздохом отвечает функционал, – страшен как грех.

– Точно, – оболочка созидателя, вероятно, переняла некоторые особенности его истинного тела – не пропорционально крупное тело, маленькая голова на короткой шее, – Могу предположить, что он напоминает "клопа" или "мокрицу".

– Последнее, – уверено говорит Бена.

Но, наконец, "экскурсия" подходит к концу. Мы, как были единственными пассажирами в начале пути, такими и остались к его концу. Снова появляются ветхие постройки, полуразрушенные дома. Металлическая ограда кладбища, выкрашенная в небесно-синий показывается спустя несколько минут как мы проезжаем последнее жилье.

Встать оказывается совсем не легко, от долгого сидения мышцы оболочки затекли и отозвались болью и снижением подвижности. Бена же встала легко и за руку выдернула меня из сидения.

– Удачного дня, дамы, – сказал нам на прощание немолодой дем, водитель автобуса.

Часть 98. Ходы-выходы.

Мы только помахали рукой. Морозный воздух слегка отрезвил после сонно-созерцательной атмосферы автобуса. Снег глубиной по колено пробудил рефлексы и чувства. Дорога к кладбищу, судя по всему, была не хоженой. Мы были первыми, кто шли туда этой зимой.

"Восточное кладбище" – гласила табличка над кованными воротами, выполненной в сдержанно-скорбной манере. Под белым покрывалом снега едва угадывались холмики и прямоугольные таблички надгробий. Минуя несколько из них, я вижу даты и имена. Согласно им, большинство из похороненных жили приблизительно семдесят-восемдесят циклов-лет. Мне странно видеть такую заботу об ушедших, но информсоставляюшая подсказывает: память, вот что заставляет демов создавать подобные места. На одном из холмиков еще видны погребальные украшения. Для нас, жителей Уровней, память об ушедших является непозволительной роскошью.

– Идем туда, – указывает Бена вперед. Там, выстроенный из "кирпича" высится "склеп". Украшенный по обе стороны от входа похожими на чашу скульптурами, оно открывается кованной дверью и ведет куда-то вниз. Бена без пояснений спускается по каменным ступеням.

– Куда мы идем? – не выдерживаю я неизвестности.

– Увидишь, – уже из глубины отзывается функционал.

Я спешу нагнать ее. Внизу оказывается небольшое помещение с полками по обе стороны от прохода. Бена подходит к двери напротив лестницы и открывает ее.

– Под городом находится целая сеть пещер и катакомб.

– Мне такое знакомо.

– Но не подобные. Они были выстроены во время войны, как бомбоубежища. Через них можно попасть в любую часть города. Вероятно, тебя тоже поставят патрулировать поселение, поэтому тебе нужно знать о них, – говорит Бена, ступая в темноту.

Подключив способности сомы, я вижу, что за дверью тянется длинный тоннель. Возможность видеть сквозь толщу земли и камня выявляет несколько ответвлений через пять сотен метров. До того проход тянется прямо, не прерываясь, лишь слегка изгибаясь, обходя, видимо, особо твердую породу. Через нее не проникает и мой сканер.

– Да, и здесь можешь пользоваться своими способностями без проблем, – своевременно напоминает мне Бена. Функционал тут ж принимает свой истинный облик. Я так поражен этим поступком, что не сразу понимаю, сказанное ей, – не задерживайся, – подгоняет меня Бена, – нам понадобится скорость сомы чтобы осмотреть все тоннели.

Теперь мне ясно чего от меня ждут. Не заставляя Бену ждать, скидываю оболочку, закрывая сому максимальной изоляцией.

– Теперь бежим, – говорит функционал. Ей, как и мне, пришлось пригнуться, но такое положение совершенно не мешает, поскольку руки упираются в стены, помогая удерживать равновесие.

Спустя три извилистых коридора, Бена останавливается.

– Здесь выход в один из домов. Он не обитаемый, но нужно быть осторожнее, там бывают демы. Попасть сюда можно через подвал.

Она вернула свою оболочку, махнула мне рукой чтобы я шел следом. В нейтральном облике я понимаю, что под землей довольно тепло. Сразу за поворотом оказываются полуразрушенные каменные ступени. По ним Бена поднимается очень осторожно, словно боясь, что она рухнет. Я следую ее примеру. Функционал останавливается на небольшой площадке, прикладывает палец к губам, прося прислушаться. Сверху оказывается дощатый пол с люком в нем. И действительно слышны голоса. Говорят двое или трое. Спорят.

– Бездомные, – говори Бена, – делят добытое.

– Добытое? Украденное? – в обязанности исполнительной функции входит поддержание прядка в людских поселениях.

– Нет, скорее собранное, – говорит она, спускаясь обратно, – часть демов не утратило ментальные установки ранних эпох. Собирательство остается образом жизни некоторых из них. Правда, обществом это часто осуждается, потому они становятся изгоями.

Она снова скидывает оболочку со скоростью ныряя в тоннель. Теперь мы бежим дольше.

– Здесь выход в городскую библиотеку, – указывает она не скрывая сомы.

– Архивы смертных? – я слышал о подобном.

– Не только архивы, какие есть у нас в Уровнях. Здесь можно найти научные труды и вымыслы, сказки, легенды, то, что сочиняли люди, описывая свое мировосприятие. Плоды их фантазии.

– Запомню это место, – говорю ей это в благодарность. Вымыслы смертных – это очень интересно.

Дальше мы продолжаем путь, где Бена лишь намечает для меня точки выхода в город – метро, парк, святилище местного религиозного культа, два места посреди жилого комплекса – через подземную парковку, университет. Я намечаю их , составляя ментальную карту.

– А вот теперь самое интересное, – говорит Бена, останавливаясь. Я слегка отстал от функционала, потому не влетел в узкую лиловую спину ее сомы, – смотри.

Я понимаю, что теперь могу встать в полный рост. Впереди же оказывается довольно широкое пространство. Я и раньше бывал в катакомбах, подобных этим и часто видел подземные залы и галереи. Но на столько больших и искусно сделанных мне встречать не приходилось.

– Невероятно, – не удерживаюсь от восхищения, – все сделано с таким мастерством, – действительно, идеально круглый зал по краю был обнесен колоннадой. Кое-где сохранилась некогда тонкая резьба и скульптуры.

– Да, раньше на этом месте было святилище. Его и некоторые элементы комплекса использовали для создания катакомб. Сейчас мы в самом их центре.

– Под крепостью?

– Да. И туда можно выйти через этот проход, – Бена указывает на колонну справа от меня, – от этого зала отходят еще четыре тоннеля, но о них позже. Сейчас, Алури, я хочу увидеть твою модификацию, – функционал поворачивается ко мне, тут же обрастая чешуей из брони. Тело оказывается покрыто гибкими щитами, ноги и руки словно обмоткой укрываются лентой из переливающегося металла. Голова закрывается глухим заостренным шлемом. Я замечаю, что заостренная часть снабжена лезвием , слегка отгибается назад. Моя модификация накрывает сому, наливая высвобожденной энергией тело.

– Выглядит сильно, – слышу голос функционала, – один тренировочный бой. Ты не будешь против?

– Только за, если это действительно остается в тайне, – говорю, уже дрожа в предвкушении. Модификация сразу дает импульс во внутренние системы, мобилизуя тело носителя к бою.

– Не беспокойся об этом, – говорит она, высвобождая внутреннее оружие – из предплечья отделяется искривленный клинок, перетекает, принимая полулунную форму. Я тоже достаю копье.

Бена отходит, освобождая место для маневра. Атакуем мы одновременно, копье и кривой клинок встречаются с гулким звоном. Мы минуем друг друга без потерь, разворачиваемся для новой атаки. Бена теперь не столь прямолинейна, рисует своим ятаганом дугу с возвратным движением. Я прослеживаю этот маневр, выставляя копье по траектории движения клинка. Слышится звон горячего металла, но на одной атаке эта встреча не заканчивается. Искривленное лезвие быстро находит выход из ловушки и тут же оказывается снова пойманным на древко. Еще и еще раз, отражаю ее атаку, наконец, пропустив одну перед собой сам делаю шаг ей на встречу, бью по ведущей руке. Но попадаю оружием в ловушку пружин на ее конечности. Ятаган оказывается занесен над моим плечом. Скольжу руками по древку, удаляясь и, не выпуская оружия, бью ногой с разворота в корпус противника, одновременно стараясь задеть ее клиньями юбки. С удивлением понимаю, что лезвие ее оружия прошло совсем недалеко от моего тела. Только на мгновение успеваю заметить, что конечность функционала удлинилась, вытянулась, расправив плотно свернутые кольца металла. Гибче и длиннее моих, они заставляли меня отражать невероятные по своей траектории выпады. Но в том и была их слабость. Сбив с намеченного пути ее вооруженную правую руку, я направляю копье на левую, заставив их столкнуться и зацепиться краями металлических спиралей. Подсечка по ногам довершает прием. Бена падает. Но и я не удерживаюсь на ногах. Она успевает зацепить за колено и дернуть на себя.

От осознания своего положения я начинаю смеяться и скидываю модификацию, оставаясь в нейтральном теле. Бена, уже в оболочке наклоняется надо мной.

– Понравилось? – говорит она, улыбаясь.

– Невероятно, – погасив спазм веселья отвечаю ей.

Неожиданно функционал садится на меня сверху, прижимая к полу мои руки по обе стороны от головы. Раскаленный поцелуй не дает мне возможности спросить зачем она это делает.

– Я вижу, ты не будешь против, – подмигивает Бена, отрываясь от моих губ.

– Кажется, я сам бы мог быть инициатором, – смеюсь, ощущая невероятную легкость.

– О, да вы смелеете на глазах, Помощник Высшего, – Бена говорит с наигранной серьезностью, протягивая мне копье. Я знаю, как его применить.

Заведенное за голову, оно прижимало мои руки к полу. Искусный функционал же быстро расстегнул мою одежду. Пуховик и куртка разошлись посередине, эластичная ткань нижней рубахи была поднята до шеи, обнажив живот и грудь оболочки. Штаны же были просто сдернуты почти до колен. Таким образом, все чувствительные точки нейтрального тела оказались в открытом доступе Бены. Ее одежда так же расстегивается, освобождая тело. Рука Бены касается моей щеки и я едва сдерживаюсь, что бы не поддаться вперед и коснуться губами ее ладони. Эту реакцию словно подсказывает моя оболочка, хотя, ничего такого прежде я сам никогда не делал. Но ладонь не задерживается, а под все более довольную улыбку функционала движется вниз. Возможно, ожидание или намеренно-медленные движения ослабили мой контроль, но я едва не вскрикиваю, когда ее пальцы сжимают чувствительный участок груди. Невыносимо становится, когда она сжимает между пальцами затвердевшую часть этого места. Я уже думаю вырваться, когда меня отпускают. Бена сразу переходит к главному действию, приподнявшись, касается моей оболочки между ног. Небольшое неприятие при резком давлении там, сразу отступает, когда функционал, начинает делать осторожные движения. Бена начинает двигаться, слегка подаваясь мне на встречу, касается своим телом моего. Я скора проваливаюсь в эйфорическую бездну, содрогающую тело. Еще больше это состояние усиливает невозможность пошевелиться – руки прижаты моим собственным копьем, а ноги заблокированы ногами Бены, обхватившими их. Но функционал пока даже не приблизилась к своему пику.

– Теперь попробуем по другому, – говорит она, снова сбрасывая оболочку.

– Стой, не надо, – если она хочет продолжить в истинном облике, то это слишком опасно. Я же начинаю ощущать тяжесть и жар раскаленного металла тела Бены, даже не смотря на то, что на ней максимальная изоляция. – Не беспокойся, – снова говорит она, – я знаю, что делаю.