Текст книги "Последний дар. Книга вторая(СИ)"

Автор книги: Ули Драфтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Я удивлен, не верю в произошедшее, но, рука опущенная на плечо выводит из оцепенения.

– Поздравляю, получите возмещение, – мне передают контейнер и я вливаю в себя полученный резерв – пять частей уровня. Я оказался в выигрыше. Но на дальнейшие ставки я не решаюсь, просто наблюдая бои.

– Будем ждать вас завтра, – обращаются ко мне, когда все оставшиеся в зале направляются к выходу.

Я благодарю, за приглашение, точно намереваясь вернуться.

На следующий день тренировки я провел даже лучше, чем в предыдущий. Секира больше не тяготила меня навязчивостью своих приемов, поскольку я знал, что уже ночью смогу вернуться к копью.

Стоило стемнеть, как я отправился на прогулку по опустевшему замку. К нужной лестнице подхожу, видя еще одного желающего пополнить там свой резерв. Соблюдение тишины в ночное время только условно, но я все же обращаюсь к функционалу бессловно, произнося приветствие.

– Вас что-то беспокоит? – не сразу я узнаю одного из моих прежних ночных соперников, – как будто вы боитесь того что здесь больше, чем когда в открытую тренировались на площадке.

– Отток силы могут заметить, тогда мне придется вернуться в Уровни.

– За нарушение?

– Накажут.

– Вижу, вам не просто.

– Я сам виноват в таком положении.

– Значит, время его исправить, – ободряющая интонация и приглашающий жест. Я спускаюсь в катакомбы.

Часть 7. За все нужно платить.

В этот раз я уступил сразу троим, потеряв почти целый уровень – восемь частей. Кроме прочего, получил еще и серьезное ранение – вывих плечевого сустава и колотую рану бедра. Заживил я их сам, но до утра прийти к номе не успел, потому на тренировке выглядел не лучшим образом. Для старшего функционала подобные перемены не остались незамеченными.

– Энгах, вы, вероятно не понимаете особенности своего положения. Я ежедневно даю отчет вашему Куратору об успехах овладения оружием. То, на сколько быстро вы вернетесь к своим прежним способностям, будет зависеть ваше дальнейшее назначение. Отрицательная динамика только отдаляет вас от этого, – старший говорит спокойно, но смещение в его ауре крайне красноречиво показывает недовольство, – если вам есть что мне сообщить, то лучше это сделать до того, как я свяжусь с Высшим.

– Включите в мою подготовку тренировки с копьем, – решаюсь я на откровение.

– Пока, это исключено, – говорит он, глядя прямо на меня – указание Патронатариана.

Я киваю. Значит, это право я должен еще заслужить. Значит, я буду рисковать и дальше.

Следующая ночь для меня выдалась более удачной. Я не возместил себе всей потери, но отыграл часть – вернул пять из семи. В этот раз обошлось без травм, что дало мне возможность осмотреть катакомбы. Из зала шло несколько ответвлений, свернув в одно из них, я наткнулся на других функционалов. Несколько тонких и гибких фигур теснилось у выступов стен. Некоторые сидели в одиночестве, другие разговаривали и с исполнителями или прогуливались с ними в темноте других ответвлений.

Они мне напоминали что-то или кого-то. Обращаюсь к энергетическому зрению, понимаю, что передо мной носители функции наложника. У всех присутствующих были женские оболочки.

– Не думаю, что вас это заинтересует, энгах, – обращение ко мне заставляет вздрогнуть, я оборачиваюсь, и вижу функционала, пригласившего меня участвовать в боях на ставки, – каждый здесь имеет свою выгоду, – поясняет он.

– Они выполняют работу за плату?

В моих прежних представлениях у наложника всегда есть хозяин и выбирать субъект контакта они не могли, только по решению владельца. Я знал это по собственному опыту. Здесь же функционалы были свободными.

– Да, можно и так сказать.

Я рассматриваю стоящих наложников и получаю ответный взгляд одной из них. Оболочка девушки во многом была похожа не меня – невысокая, хрупкая и темноволосая. Ее улыбка в мою сторону заставляет отвернуться и возвратиться к арене.

Поскольку участвовать я больше не намерен, решаю остаток свободного времени посвятить прогулке. Меня снова не оставляло странное чувство, будто я не понимаю чего-то, функция наложника во мне сохранила память сомы, но ее воплощение в нейтральном уровне оказалась стерта. Что я должен делать, если мне придется служить в ней Патрону?

На следующее утро, проведя тренировки с приемлемым результатом, я был извещен о скором прибытии Высшего.

– Ваши показатели еще не достигли нужных параметров, но находятся в допустимых пределах. Четыре последующих дня будут для вас решающими, энгах, – сообщает мне старший.

Я понимаю это, как и то, что уже не в силах справиться с любопытством. Отказывать себе в ночных боях я не стану, как и в еще кое-чем.

Ночью, проведя два удачных боя и с четырьмя частями уровня в выигрыше, я отправляюсь в то ответвление, которое обнаружил вчера. Но, чем ближе я подхожу к этому месту, тем больше понимаю, что абсолютно не готов к тому, что меня там ждет.

Функционалы находятся там, как и вчера. Внешность каждой из них имеет отличия, но и подогнана под стандарт. Черты идеальные, но слегка сглажены, не запоминаемы. Однако, ту, что заметила меня вчера я узнаю сразу. Она стоит в отдалении и отвлеклась на мое появление, и тут же заканчивает разговор с другим функционалом. Несколько дезориентированный вниманием к себе, я прохожу в глубь ответвления, останавливаясь в противоположной стороне тоннеля. Когда оборачиваюсь, чтобы проделать обратный путь в той же манере, застываю от неожиданности, поскольку функционал сама предстает передо мной.

– Здравствуй, – ее лицо довольно приятное, дополнено легкой улыбкой, – ты здесь новый? Я раньше тебя не видела.

– Да, я прибыл меньше семи малых циклов назад. Прохожу подготовку.

– Ты исполнитель? – она говорит очень ненавязчиво, я же понимаю, что простой разговор вполне допустим и ни к чему не обязывает.

– Да, энгах, – удивление на ее лице заставляет меня усомниться в излишней откровенности.

– Я ни разу не видела здесь исполнителей в женской оболочке, – говорит она, успокаивающе, видя мое сомнение, – каково это? Трудно?

– Мне не с чем сравнить, я не знаю как иначе, – отвечаю честно, – но подготовка сейчас довольно сложная.

– Понимаю, – она касается моего плеча, мне не же совсем не хочется отстраниться, скорее наоборот. Ее улыбка еще больше снижает беспокойство, – можно пройтись и поговорить. Я хорошо знаю катакомбы.

Это приемлемо, я соглашаюсь.

Нин, таково имя функционала, ведет меня в одно из ответвлений. Темнота в нем разогнана редкими факелами, установленными на стенах

Часть 8. Наложник.

– Значит, ты энгах, помощник Высшего Исполнителя?

–Да, но в нейтральном уровне недавно, – я не вижу необходимости скрывать что-либо. Тем более, что функционал относится к младшему составу и потому, его слово будет маловесным в случае какого– либо происшествия. Но сейчас я предпочитаю вести себя с ней на равных.

– Значит, ты ни разу не пользовался контактом в нейтральной среде? – Нин сразу переходит к столь личному вопросу, но я уже готов ей ответить.

– Пользовался. По одной из дополнительных функций, я наложник Высшего Патронатариана, – она удивленно смотрит на меня. Я же понимаю, что удивление сейчас граничит со страхом, поясняю далее, – но я действительно ничего не знаю о своей функции в нейтральном уровне. Часть моей памяти было удалено...

– Мне жаль, – отвечает она поспешно, но в ее матрице отмечается снижение напряжения, – я могу помочь, если хочешь.

Я хочу, но не знаю, чего ждать.

– Идем, – наш путь действительно вывел нас к небольшому залу. Часть его отделена под огороженные ниши, – сейчас тут никого, поэтому можем не торопиться, – говорит она, направляясь к одной из ниш.

Я иду следом, действительно радуясь отсутствию свидетелей. За перегородкой в нише оказывается небольшой выступ, устланный тканью. Нин заслоняет вход подобием двери, давая нам остаться незамеченными даже если в этот зал зайдут и другие. На стене горит небольшой факел, так что энергетическое зрение я отключаю. Функционал подходит ко мне, помогая снять куртку.

– Не беспокойся, если что-то не понравится – просто скажи, – говорит она, глядя в глаза с улыбкой.

– Сколько я должен буду тебе Нин, – спрашиваю, вовремя вспомнив о плате.

– Обычно, две или три части уровня, – говорит она, опустив глаза, – но каждый дает столько, сколько пожелает нужным.

Я кладу на край лежанки весь выигрыш за сегодня. В ответ она улыбается, но уже не смотрит в глаза. Потом, она приподнимает подол своего простого платья, стягивая его через голову. Я же впервые вижу тело в женской оболочке, на столько приближенное к моим параметрам. Гладкая без изъянов кожа, плавные, более округлые чем у мужской оболочки формы притягивают взгляд, словно просят проследить каждый изгиб.

Она отходит, садясь на лежанку. Контейнер с энергозапасом она кладет у своих ног, чтобы не уронить. Просит меня подойти. Я приближаюсь, понимая, что тоже должен снять одежду. Странное чувство несоответствия снова возвращается. Если там, на арене, я чувствовал в обнажении вызов, то теперь вдруг ощутил себя очень уязвимым. Она прерывает мою нерешительность, сама помогая мне снять блузку. Легкие касания столько непривычны мне, что я невольно замираю под ними. Ее ладонь, проложившая путь по моей обнаженной коже от шеи к животу заставляет вздрогнуть. Нин улыбается, снова глядя мне в глаза. Дальше одежда поддается ее настойчивым движениям и скоро я стою пред ней свободный от своего облачения. Не холод, а нечто иное я начинаю ощущать всей кожей оболочки. Приходится подключить контроль матрицы, чтобы справиться с этим.

– Не сопротивляйся, – говорит она, – все идет правильно.

Она приподнимается, садясь на ложе на согнутые в коленях ноги, притягивает меня к себе за руку, затем кладет руки на мою талию.

– Сейчас, просто доверься мне, – ее лицо на столько близко, что кожей я ощущаю теплое дыхание функционала. Мгновение и ее губы касаются моей шеи. Трудно поверить, но я будто ощущаю боль сильнее, чем от удара копьем, но не отстраняюсь, только кладу ладони ей на плечи. Она не останавливается и следующим касается участка груди, от чего по телу оболочки будто проходит электричество. Сома же смещает свою матрицу к состоянию эйфории. Пока не сильно, но с заметным потенциалом на усиление. Ее движения становятся настойчивее и я сам не замечаю, как даю сорваться с губ стону вместе с выдохом. Нин перемещается к другой моей груди, повторив то же самое, я же понимаю, что контроль за матрицей уже бесполезен – смещение к экстатическому состоянию уже неотвратимо.

– Ложись, – говорит она, останавливаясь. Я выполняю, уже не в силах сопротивляться чувствам оболочки.

Стоит мне опуститься на ложе, как Нин, становясь надо мной, продолжает начатое. Участок груди под ее действия чувствует едва ли не боль, но только гораздо более приятную, одна ее ладонь скользит по моему животу и заканчивается между ног. Касания здесь тоже крайне чувствительны и в один момент, я понимаю, что даже чрезмерно. Что происходит, я не успеваю понять, но легкие прикосновения обретают настойчивость, а я же теряю контроль над собой. Тело начинает наливаться тяжестью, затем, переполненное, словно отлитое из металла, начинает звенеть, вибрировать. С каждым разом, амплитуда становится все меньше и меньше, пока спазм не сковывает все мышцы. Когда же онемение отступает, я понимаю, что лежу, полностью раскрытый перед функционалом, лицо которой светится улыбкой, она едва не срывается на смех, в один момент наклоняется надо мной, приникая своими губами к моим. Следуя какому-то импульсу, я притягиваю ее тело к своему, переворачивая на спину, сам же становясь над наложником. Рука легко прослеживает путь от ее шеи к животу, касается ног, затем, пройдя между ними, поднимается обратно к туловищу, находит тот чувствительный участок. Я открываю матрицу Нин следя за колебаниями. Повторяя ее действия, касаюсь губами места на груди, которое более восприимчиво. По смещению показателей понимаю, что чем интенсивнее раздражение этих мест, тем больший отклик получает ее аура. Под моими прикосновениями, ее тело тоже начинает напрягаться, я же не тороплю, то снижаю силу и настойчивость давления, то начинаю их наращивать. Но, уже видя истощение и чрезмерное энергонасыщенность, отпускаю процесс, воздействуя на ее тело все сильнее. Спазм накрывает функционала, но я не останавливаюсь, наоборот, поддерживаю высокий темп, стараясь продержать ее на пике как можно дольше. Спазм перерастает в коллапс, когда вся хрупкая оболочка наложника начинает трястись и вибрировать с такой силой, что я ее едва удерживаю. Меня это поначалу пугает, но обратившись к матрице понимаю – цель достигнута. Функционал пребывал в состоянии сильного экстаза. Наконец, после еще одного спазма, она медленно возвращается к обычным показателям. Я же, несколько шокированный произошедшим и тем, что я выяснил, почти теряю силы. Нин садится, глядя на меня с удивлением, я же опускаюсь на ложе сбоку от нее. Чувство истощения накрывает почти сразу. Последнее, что я чувствую – прикосновение горячих губ к моим.

Просыпаюсь я в темноте. Пользуясь энергетическим зрением понимаю, что оставлен в катакомбах один. Ко всему прочему, безнадежно опоздал на тренировку. Время уже клонилось к полудню. Понимая, что ситуация такова, что худшее произошло и нужно спасти хотя бы имеющееся, встаю. Ноги тут же натыкаются на какой-то предмет. Изучая его энергетические показатели понимаю, что это контейнер, который я оставил для Нин. В нем так и запечатаны четыре части уровня. Оставалось только догадываться, забыла ли она о нем, либо оставила специально. И если оставила, то хотелось надеяться, что не как плату...

Произошедшее вчера действительно потрясло меня. Прежде, я взаимодействовал с телами только в Уровнях. Там было иначе – все тело было приемником воздействия. Здесь же главным было воздействовать на определенные точки. Правда, в связи с тем, что наши оболочки с наложником были одного пола, я все же имел не полные представления о процессе контакта. Но принцип стал понятен. К тому же, я впервые ощутил такую форму экстаза. Неприятия она не вызывала.

Тем не менее, нужно было выбираться из тоннелей, какие бы последствия меня не ждали за пропуск тренировки.

Пройдя обратно к выходу, понимаю, что дверь заперта. Открывать и тем самым обнаруживать себя в этом месте во время, когда в замке царит оживление не хотелось. Поэтому, я решаю воспользоваться случаем и осмотреть катакомбы подробнее.

Какого-либо наказания мне в любом случае не избежать, но так я хотя бы удовлетворю свое любопытство.

Часть 9.Прогул

Выстроив себе энергетическую карту при помощи сканера, я решаю проследить путь катакомб до самых нижних ярусов.

Пройдя вглубь знакомой дорогой, миновав место, где проснулся, я выхожу в другой зал. Пролом в самом центре, вероятно, является единственным спуском. Внизу осыпавшийся камень образовал довольно крутой скат, но при необходимости, я мог бы по нему забраться обратно. Оценив все возможности, я спускаюсь, оказываясь по колено в воде. Берега этого озера не далеко и скоро я продолжаю путь по суше. Несколько поворотов оказываюсь в еще одном зале. На сколько мне удается рассмотреть его, это оказывается некогда жилым помещением. Мебель и некоторое количество оружия все еще оставались там. Однако состояние их уже давно не соответствует назначению. Из груды проржавевшего метала удается достать подобие клинка, но странно искривленного, словно скрученного по спирали. Дальше тоннель заметно идет вниз и потому скоро я оказываюсь на следующем ярусе. Здесь сканирование начинает давать зашумления. Причина такого явления мне не ясна. Только спустя продолжительное время блуждания ч начинаю замечать его ядро. Сил активировать внутреннее копье мне хватит, поэтому направляюсь к источнику помех.

Скоро мне становится ясно, что ядром является гнездо. Несколько сущностей, принадлежащих красному спектру и напоминающих червей встречают меня на подходе. К своему удивлению понимаю, что они не агрессивны. Перейдя в состояние сомы с максимальной изоляцией, мне удается вызвать их на физическое касание. Чуть больше моей руки они откликаются на легкие прикосновения. Но такое развлечение скоро исчерпывает себя и я продолжаю путь, не тронув гнездо. Одно из ответвлений тоннелей идет вверх и, пройдя по нему, я оказываюсь на поверхности. Выход – небольшая пещера чуть ниже стен крепости. До наступления ночи еще долго и я решаю добавить себе еще одно нарушение, собираясь вернуться назад через крепостные ворота.

Поднимаясь по склону в их направлении, я понимаю, что климат локации довольно теплый, либо находится в фазе потепления. Оболочка чувствует довольно приятное тепло и легкий ветер. Цветущие растения дополняют это впечатление.

На входе открываю свою ауру для считывания. Меня пропускают и я беспрепятственно возвращаюсь в свой покой. Только к вечеру, когда собираюсь снова отправиться в катакомбы, понимаю, что дверь заблокирована. Энергетическая заслонка не дает пройти и моему сканирование.

Блок пропадает только к утру, тогда я выхожу, намереваясь выяснить причину моего заточения. Но это оказывается излишним, поскольку встречают меня с извещением, что меня ожидают. Забытое прежде беспокойство возвращается с утроенной силой. Меня ждет старший исполнитель Васт. И от опозданий мне советуют воздержаться.

Часть 10. Отработка.

– Наконец, энгах решил почтить нас своим присутствием, – старший исполнитель даже не поворачивается на мое появление, – вы пропустили вчера тренировку, хотя я ясно дал понять, что ее результаты будут решающими.

– Простите, но вы говорили о четырех днях, – решаю все же парировать его замечания, – прошлый день я решил провести обдумывая свое положение.

– Обдумывая? – он оборачивается, являя совершенно непроницаемое выражение лица и ауру, – и к какому заключению вы пришли, хотел бы я знать? Надеюсь оно стоит того, что ваш Куратор предпишет мне в случае вашей неудачи в подготовки.

– Прежде всего, то, что итог тренировок полностью на моей ответственности, – чем больше в нем агрессии, тем больше во мне уверенности, – далее, что я не намерен ограничивать себя в выборе оружия, – старший теперь разворачивается ко мне всем корпусом, – и еще, – сам делаю шаг к стойке с оружием, беря копье, – я готов и к более интенсивным тренировкам, дабы компенсировать пропущенный день.

– Значит готовы, – он несколько удивлен моим смелым выступлением, но общий фон в отношении ко мне скорее отрицательное. Но я не ожидал легкого разрешения проблемы, – , в таком случае начинаем. И держите слово, энгах, не смейте отступить, – говорит он, вызывая первого моего противника.

Я становлюсь с копьем против бойца с полновесной секирой. Отступать я не намерен. Мне некуда.

Первый замах, но тяжелая секира тем и плоха, что заставляет действовать медленнее. Я успеваю уйти ему за спину и используя копье как рычаг, меняю траекторию оружия так, что оно действует против владельца. Еще несколько мгновений его замешательства и функционал оказывается повержен.

Следующий.

Меч против копья. Второй ранг против первого. Я выхожу с небольшим ранением.

Следующий.

Копье в руках соперника. Я поражен выбором тренера, к тому же функционал не на много сильнее меня, но я более ловок и быстр. Его оружие выбито из рук. Мое приставлено к его груди.

Следующий.

Снова секира. Но теперь более привычная мне – облегченная, с удлиненной рукоятью. Я успеваю разыграть две комбинации, после чего получаю сильный удар в корпус, сбиваясь с ритма. Это становится для меня фатальным. Не успев перестроиться я получаю следующий, а затем еще один удар. Падаю, полностью теряя контроль над ситуацией.

Следующий.

Я встаю, но не успеваю даже принять позиции, оказываюсь сбит с ног. Делаю вторую попытку и меня оглушает боль в спине. Я переворачиваюсь, встречая следующий удар на копье. Но уйти и предпринять что-либо еще не хватает сил, удается только снизить силу удара, приняв его вскользь.

Следующий.

Я с трудом поднимаюсь и не в силах даже взять копье наизготовку. Противник же намеренно осторожно выправляет мое положение, заставляя встать прямо, чтобы потом оглушить сильнейшим ударом. Я падаю, даже не заметив, чем был вооружен мой соперник.

Следующий...

Звон в голове не дает возможность четко воспринять окружающие, но я поднимаюсь, опираясь только на ощущения мышц собственной оболочки. Копье для меня теперь больше опора, чем оружие. Следующий противник отказывается выйти против меня, но на его место встает другой. Встав напротив, он одним движением ноги просто выбивает из моих рук копье-опору. Я падаю, сильно ударяясь плечом.

...Следующий...

Я поднимаюсь, все так же опираясь на древко копья, но успеваю только встать на колени, едва сохраняя устойчивость. Теперь копье из моих рук просто выдергивают и я валюсь на бок.

– Вы меня разочаровываете, энгах, – слышу над собой голос старшего исполнителя, – вы обещали выстоять против двойной нормы соперников, а не справились и с половиной.

– Я готов продолжить, – говорю, понимая, что челюсть потеряла подвижность. Когда я успел ее повредить – в бою или при падении – не ясно.

– Боюсь, что вы слишком высокого о себе мнения, – отвечает Васт смеясь. Слышу смех еще нескольких.

Это злит, раздражает. Я поднимаюсь, залечивая повреждения с потерей накоплений энергии в половину уровня. Поднимаю копье.

– Я готов продолжить, – повторяю снова. В ответ только усмешка Васта, но ко мне, все же, выходит следующий. Второй ранг, секира. Но я уже потерял возможность избегать опасность.

Мой выпад первый, обманный. Я ухожу в бок, тут же атакуя. Задеваю его и уклоняюсь от рубящего по горизонтали удара. Пока он справляется с инерцией оружия, наношу калящий ему в руку, сбивая с заготовленного приема. Пользуясь заминкой, вызванной перегруппировкой несколько раз бью в ноги, добиваясь отступления. Нацеленный на меня выпад оказывается недостаточно выверены и проходит на расстоянии ладони от моего плеча. Потом, опираясь на копье, я бью его в колени, а затем торс ногой, добавляю удар древком по голове. Он останавливает меня жестом. Победа за мной.

За ним ко мне подходит еще один. Мечник. Я даже не жду его атаки сразу направляю копье, вращая древко. Выпад останавливаю только в паре пальцев от его груди, видя, что он не принял защитной позиции. Останавливаюсь в ожидании. После недолгих колебаний противник все же изволит принять бой. Я непривычно быстрым движением скрещиваю древко с его мечом, отвожу в сторону и атакую, ударив по ноге, затем отхожу, пропуская перед собой рубящий по косой удар, задевая теперь по плечу. Снова отхожу и дав слово его оружию уже в горизонтальном срезе ищущее меня, толкаю древком в торс, затем, на пределе скорости выставляю подсечку, заставив его потерять равновесие.

– Следующий? – обращаюсь к Васту.

И он направляет ко мне сразу двоих. Оба второго ранга. Я даже не помню как меня сминают, не переставая наносить повреждения даже когда я уже не могу подняться. Я на некоторое время теряю связь с восприятием, а когда возвращаю себе способность анализировать сигналы оболочки, понимаю, что лежу сбоку от площадки под закатным небом. Наверно, меня оттащили сюда, когда я лишился сознания.

Тело оказывается в плохом состоянии – переломы ребер, ушибы. Один глаз почти не видит и лицо еще покрыто коркой засохшей крови. На заживление уйдет достаточно времени. Вывих ступни, как и плеча я вправляю, но сил встать и уйти в свой покой у меня нет. Поэтому я остаюсь на площадке, даже когда ночная темнота опускается на нее. Чуть позже мне удается подняться, опираясь на копье, что так и было зажато в моей руке и сесть на скамью у стены.

В целом, мое положение было не самым лучшим. Из-за собственной глупости я подорвал доверие к себе, к тому же значительно потерял в резерве. И пусть знания полученные такими жертвами были важны для меня, любопытство стоило мне дорого.

Если дополнительные тренировки с копьем, даже бои на ставки могли вызвать лишь небольшие нарекания, то взаимодействие с наложником, выход за территорию замка и пропуск тренировки складываются уже в серьезное нарушение. Но сожалел ли я о содеянном? Нет.

С этими мыслями я закрываю глаза, переходя в краткий анабиоз. Когда же пробуждаюсь, то понимаю, что уже утро и на площадку, где я провел ночь подходят функционалы. На меня внимание обращено лишь косвенно, как на излишнюю или несоответствующую деталь окружения. Но я встаю, заявляя о себе. Тело лишь частично оправилось от прошлых ранений, но отступать я не хочу.

– Ваше состояние исключат любые тренировки, энгах, – беспристрастно заявляет мне Васт, когда я подхожу к площадке.

– Я считаю его допустимым, – говорю в ответ, все же чувствуя понижение двигательных возможностей.

– Адекватность ваших расчетов вызывает у меня сомнение, – отвечает он мне так же отстраненно, – я не стану рисковать своим положением из-за ваших неоправданных амбиций.

– Значит, я пропущу еще один день по вашей вине? – не знаю, к чему ведет речь функционал, но и я не хочу сдаваться так быстро.

Васт оборачивается ко мне, смеривая взглядом. Я же отмечаю, что он способен хорошо скрывать состояние своей матрицы.

Но своего я добиваюсь: меня допускают к тренировке. Вот только ставят в паре с сильными функционалами, так что победить я успеваю лишь дважды, потом, снова доведенный до плачевного состояния оказываюсь оттащен к краю площадки, где и встречаю ночь. Заживление теперь идет медленно, поскольку весь мой резерв истощился и скоро мог начаться отток сил. Следующий день должен стать последним для подведения итогов подготовки. А возможно и для меня в качестве исполнителя.

Не дожидаясь утра, я активирую остатки резерва, собираясь силами для тренировки. Если у меня есть шанс оправдать свою функцию, то я ей воспользуюсь.

К приходу Васта я уже разминаюсь с копьем, давая понять, что отступать не намерен. Но отказывать в тренировке мне не собираются. Я держу сначала один бой, затем другой, третий так же завершаю победой. Но четвертый и пятый провожу с секирой по настоянию старшего. Шестой проходит не очень удачно, но ранение я получаю небольшое, поэтому седьмой и восьмой провожу с победой. На девятой ко мне выходит более сильный функционал. В нем я узнаю того, кто пригласил меня на тайные бои. Доверительно подмигнув мне, он становится напротив. Я же скорее растерян, чем обнадежен его жестом, теперь не знаю чего ожидать. Он сразу берет быстрый темп, замахиваясь и стремясь поразить меня в торс, но я отхожу затем он, даже не останавливаясь выполняет следующий прием, уже по косой, я едва успеваю отступить. Следующий его выпад идет снизу вверх и тогда я ухожу под его руку, в развороте выставляя перед собой секиру, тут же встречая на нее сильный выпад. Отбрасываю ее с трудом, понимая, на сколько функционал сильнее меня. Затем, пока он группируется, бью его в грудь, используя навершие секиры как копье. Это дезориентирует соперника, но не на долго. Мне же хватает времени уйти ему за спину и нанести удар беспрепятственно. Затем, еще один и еще, пока он не признает мою победу.

– Ваша подготовка завершена, энгах, – говорит Васт сразу, как функционал отходит от меня, – вас ожидают в главной башне. Результаты я отошлю вашему Куратору к окончанию дня.

Я благодарю его, так и не поняв, каков итог моих стараний.

Часть 11. Выговор – приговор.

К башне я иду обремененный беспокойством – кто мог требовать моего появления там, так же сообщено не было. В главную башню можно было попасть лишь из коридоров внешних стен. Я выбираю тот, что южнее, а значит, ближе к моим покоям. Пройдя через небольшую галерею моста, оказываюсь в зале с пятью выходами – от каждой из соединительных галерей. С одной стороны этого помещения идет лестница. Мне нужно вверх.

Стоящего в отдельном помещении функционала я узнаю только по открытой для меня ауре.

– Приветствую вас, лекарь Вард, – говорю я, склоняя голову.

– Давно не виделись, – отвечает он, надменно глядя на меня сверху вниз, – что-то в тебе сильно изменилось, Алури, – подходит он ко мне. Его оболочка седоволосого мужчины с тонкими чертами лица очень подходит к его предвзято-возвышенной манере вести себя, – хотя, нет, передо мной все та же несознательная и бесполезная немощь.

Я и без того обеспокоенный вызовом, теперь окончательно теряю уверенность в себе. Даже не знаю, как найти в себе силы на вопрос.

– Вижу, ты не понимаешь, почему я здесь?

Подтверждаю его наблюдения.

– Так вот, дорогой Алури, мне стало известно, что ты неоднократно нарушил правила твоего пребывания здесь, – поднимает руку, начиная загибать на ней пальцы, – первое – неадекватно расходуешь свой потенциал, второе – пропускаешь тренировку, третье и самое интересное – взаимодействуешь с функционалами недопустимым образом, – он снова расправляет загнутые пальцы, демонстрируя теперь три выпрямленных, – и это не говоря уже о ликвидации одного младшего функционала и выход за территорию форта. Что происходит?

Он разводит руки в стороны, с вопросом глядя на меня.

– Вы ждете от меня объяснения или покаяния? – нахожу более подходящий способ не выдать своей вины.

Вард опускает руки, глядя на меня теперь с укором.

– Знаешь, я пришел надеясь помочь, а не слушать твои препирательства. Ты хоть понимаешь свое положение? Тебе разрешили вернуться в нейтральный уровень с условием полного и неукоснительного следования правилам, а ты будто специально их нарушаешь. Тебе повезло, что данные твоей матрицы поступают сначала мне, а уже потом Регулятору и Патрону.

Я понимаю, что был слишком груб с лекарем, прошу у него прощения.

– Извинений здесь недостаточно, – говорит он снова возвращаясь к своей надменной манере, – придется исправлять, – он подходит к информационной сфере в углу комнаты, – И начнем вот с чего.

В помещение входит младший функционал.

– Приведите всех наложников, что имеют свободную функцию, – говорит Вард ему и я чувствую, что ноги изменяют мне в твердости.

– Зачем это нужно? – спрашиваю я едва справляюсь с голосом оболочки.

– А как ты думаешь? Ни кто не имеет права взаимодействовать с наложником Высшего без должного допуска. Наказание за это известно.

Холод поднимается из глубин живота. Чувства нейтрального тела только отражают угнетение матрицы сомы, но этого достаточно, чтобы я временно оказался дезориентирован. Нет, я не падаю, но ощутимо покачиваюсь.

– О, не надо быть таким чувствительным, – наигранно говорит лекарь, – ты знал о последствиях и теперь несчастному функционалу придется отвечать за твою глупость.

За спиной слышатся шаги, я оборачиваюсь, прилагая, казалось, несоразмерные для напряжение нескольких мышц усилия.