Текст книги "Разумное сомнение. Часть 3 (ЛП)"
Автор книги: Уитни Грация Уильямс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Глава 11
Априорное предположение:
Предположение, что это правда без дальнейшего доказательства или необходимости доказывать его.
Обри
Я проснулась на следующее утро раздраженная, в шоке.
Я не могла поверить, что Эндрю был в Нью-Йорке, не могла поверить, что он признался, что скучает по мне на крыльце прошлой ночью.
Когда я увидела его снова, во мне всколыхнулись все эмоции, и хотя я сказала Брайану, что у нас с Эндрю все закончено, все равно провела остальную часть нашего свидания вчера вечером, думая о нем.
О нем и его идеальном костюме. О нем и его прекрасных губах, которые почти прижались к моим, когда мы спорили. И, позорно, о нем и его идеальном члене, твердость которого я почувствовала через штаны, когда он приподнял меня на танцполе.
Тьфу!
Я вылезла из постели и послала Брайану сообщение. «Сегодня у меня индивидуальное занятие с Эшкрофтом... Пожелай мне удачи!»
Его ответ последовал незамедлительно. «Удачи, детка! Выпей кофе, тебе это понадобится...»
Проскальзывая в душ, я ругала себя. «Брайан милый, и он хорош для тебя... Он, может, и провалил секс по телефону, и у тебя, возможно, нет никакого желания переспать с ним прямо сейчас, но он относится к тебе лучше, чем когда-либо обращались раньше...»
Когда моя кожа сморщилась и была подобна сливе, я вылезла и проверила время.
4:30 утра.
У меня было двадцать минут, чтобы добраться до ближайшего метро и избежать гнева Эшкрофта. Натянув какие-то старые тренировочные штаны, я схватила свою балетную сумку и сняла пальто с вешалки в коридоре. Я проверила свой кошелек, чтобы убедиться, что взяла пропуск в метро, и когда я открыла дверь, то оказалась лицом к лицу с незнакомцем и чашкой горячего кофе.
– Удачи на занятии сегодня, – сказал он, протягивая его. – Это было сделано специально для вас.
– С каких это пор кофейни оказывают доставку?
Он пожал плечами. – Они этого не делают.
Я посмотрела на чашку, когда он ушел, заметив, что мое имя было запечатлено на взбитых сливках тонкой карамелью, а на этикетке было написано курсивом «Удачи».
Это была подпись, милый поступок Брайана, и я сразу почувствовала себя виноватой, не уделив ему все свое внимание вчера вечером. Когда я шла к метро, потягивая, насколько это было возможно, лучший кофе, который у меня когда-либо был, впредь я пообещала себе уделять ему все свое внимание.
Я удалила все старые сообщения и письма по электронной почте от Эндрю, даже те, которые я якобы удалила, разместив их в архиве. Я заблокировала свой номер, предотвращая то, чтобы его звонки доходили до меня, и хотя я не могла заблокировать его письма, я изменила настройки моего почтового ящика, чтобы они сразу попадали в папку спама.
Когда я, наконец, прибыла на занятие тем утром, то танцевала лучше, чем когда-либо делала это ранее...
Вечером того же дня...
– Как ты находишь время, чтобы сесть на метро только для того, чтобы встретить меня с занятий и проводить до дома? – Я посмотрела на Брайана, когда мы пересекали улицу. – Где ты берешь энергию?
– Я нахожу время для всего, что мне действительно нравится. – Он поцеловал меня в лоб.
– Ты хочешь сходить в кино в эти выходные? Я угощаю? Я у тебя в долгу...
– Почему ты так говоришь?
– Я до сих пор чувствую себя плохо из-за гала-концерта и из-за того, что этот парень из моего прошлого наговорил тебе, – сказала я. – Мне очень жаль.
– Не беспокойся. Я уверен, что он… – Он замолчал, когда мы приблизились к моему дому, указывая на человека, который стоял, прислонившись к двери.
Эндрю.
Я сделала глубокий вдох, когда Эндрю спустился по лестнице.
– Добрый вечер, Обри, – сказал он, ухмыляясь. – И ваше имя – танцор, правильно?
– Это Брайан.
– Почти одно и то же.
Брайан скрестил руки на груди. – Я мог бы поклясться, что слышал, как она сказала, что не хочет тебя больше. Почему ты не можешь понять намек?
– Потому что она говорит то, что совсем не имеет в виду – все время. – Он посмотрел на меня, мгновенно накаляя мои нервы. – И я знаю, что она просто сердится на меня.
– Чувак! – Брайан испустил раздраженный вздох. – Я ее бойфренд, поэтому очевидно, что она двигается дальше... У нее есть парень.
– Я, честно говоря, не чувствую себя под угрозой, – сказал он, все еще глядя на меня. – Ты получила свой кофе утром?
– Что?! Это было от тебя? – Мои глаза расширились. – Я думала, что...
– Какой кофе, Обс? – Брайан выглядел обеспокоенным. – О чем он говорит?
– Эндрю... – Я покачала головой. – Спасибо за кофе, но это ничего не меняет…
– Я и не говорил, что меняет.
Подул холодный ветер, и я почувствовала, что меня тянет к нему, в буквальном смысле тянет, и я сделала несколько шагов вперед. Но потом отступила назад.
– Я с Брайаном сейчас... – Я схватила руку Брайана и повела его к своей двери, отказываясь оглянуться назад на, видимо, оскорбленного Эндрю.
Я закрыла дверь и заглянула через жалюзи, заметив, что он все еще стоял там. Сбитый с толку.
– Слушай, Обс... – звук голоса Брайана привлек мое внимание. – Я не думаю, что у нас что-то получится.
– Что? Нет, нет, нет. Конечно, получится. Это просто небольшая проблема.
– Я думаю, что твое сердце и душа в другом месте... Я думаю, что они всегда были там, на самом деле.
– Серьезно? – Я скрестила руки на груди. – Потому что какой-то псих из моего прошлого появляется в один вечер и вдруг хочет меня снова? Это заставляет тебя думать так?
– Это, а также тот факт, что какой-то псих прислал мне сообщение сегодня, в котором говорилось: «Ее киска принадлежит мне». Я только сейчас вспоминаю, что...
Я вздохнула, и он подошел, целуя меня в лоб.
– Если это небольшая проблема, и он ничего не значит для тебя больше, мы можем попробовать еще раз через месяц.
– Месяц?
Он кивнул. – Таким образом, я буду знать наверняка, и наш секс по телефону будет в два раза изумительней, так как мы не имели его так долго... Потом, возможно, мы сможем перейти на настоящий секс.
Я ничего не сказала, и он ушел.
Я снова заглянула через жалюзи, наблюдая, как он исчезает в ночи, а потом я заметила, что Эндрю все еще стоял на улице.
Безумно злая, я потопала вниз по ступенькам и направилась прямо к нему. – Есть ли у тебя какие-либо представления, как я ненавижу тебя прямо сейчас?
– Ненависть не то, что можно адекватно измерить.
– Ты просто разрушил одни великолепные отношения, которые я имела в этом городе. Ты просто сделал так, чтобы он бросил меня.
– Хорошо, – сказал он. – Я сделал тебе одолжение.
– Это так ты планируешь заставить меня поговорить с тобой снова?
– Частично.
– Это не сработает. – Я толкнула пальцем в его грудь, подчеркивая каждый слог. – Я сказала тебе, что ты должен чертовски умолять меня, и так как я знаю, что это не в твоем стиле…
– Ты не знаешь, что в моем стиле.
– Собираешься ли ты провожать меня до станции метро каждое утро?
– У меня есть гребаный автомобиль.
– Провожать меня с репетиций?
– Тот же ответ.
– На самом деле относится ко мне с некоторым проклятым уважением?
Он обхватил мое лицо своими руками. – Если ты дашь мне шанс...
Я отступила назад, все еще сердясь. – Вряд ли так будет.
Глава 12
Бездействие:
Непреднамеренный пропуск слова, фразы или другого текста из договора, акта, решения суда или иного документа.
Обри
Тема: Уход Брайана.
«Я не уверен, сколько еще раз мне придется просить прощение за то, что твой «парень» бросил тебя, но мне, на самом деле, жаль. Опять же, может быть, я должен был подождать, пока ты не трахнешься с ним, чтобы ты была более благодарной.
-Эндрю».
– Тьфу! – Я бросила свой телефон через всю комнату, чуть не опрокинув красивую вазу с лилиями, которые он прислал мне вчера.
С тех пор, как Брайан ушел на прошлой неделе, я сталкивалась с ним каждый день тем или иным способом. По утрам, он лично приносил мне мой любимый кофе, провожал меня квартал до остановки метро и извинялся. По-своему, конечно.
Однако я никогда не отвечала. Я просто пила из своей чашки и слушала.
Усаживаясь на диване, я захватила упаковку льда и положила его на плечи. Я отсчитывала дни до премьеры, интересно, сколько еще боли мое тело может вытерпеть.
Мои ноги были теперь неузнаваемы, я больше не могла облегчить их состояние: раны и волдыри. Мышцы на руках болели неустанно, и когда я сказала вчера мистеру Эшкрофту, что мне нужно несколько лишних минут, чтобы размять правую ногу, он ответил: «Тогда мне нужно заменить вас танцовщицей, которая справится быстрей».
Я съежилась от воспоминаний и услышала стук в мою дверь.
– Иду! – Я подошла и открыла ее, пожелав тут же ее закрыть, как только увидела Эндрю.
– Да? – Спросила я.
– Репетиция начинается через час. Ты можешь опоздать.
– Мне не нужно там быть до дневных занятий. Спасибо за напоминание.
– Могу ли я войти пока?
– Нет.
– Почему нет?
– Мне действительно нужна причина?
– Я просто хочу поговорить с тобой в течение нескольких минут, Обри.
– Мы можем сделать это по телефону.
– Ты заблокировала мой гребаный номер. – Он прищурился, глядя на меня. – Я пытался уже позвонить сегодня. Дважды.
– Ты пробовал почту?
– Обри, пожалуйста... – Он посмотрел на самом деле искренне.
– Хорошо. – Я держала дверь открытой. – Но ты должен будешь уйти через пять минут, чтобы я могла вздремнуть.
Он вошел внутрь и огляделся, проведя руками над произведениями искусства в комнатах.
Выглядя немного впечатленным, он потер подбородок. – Твои родители платят за это?
– Нет, я не разговаривала с ними с тех пор, как уехала. – Призналась я. – Бывшая танцовщица из компании сдает в аренду все свои квартиры для новеньких.
– Дорого?
– Вовсе нет. – Я села на диван. – Это единственный вариант, который я могу позволить себе, чтобы жить в этой части города. В противном случае, я бы спала в картонной коробке.
Он пристально смотрел на меня какое-то время, не говоря ни слова.
– Что? – Спросила я.
– Ничего. Просто это был тот момент, когда ты сказала полное предложение, которое не было наполнено злобой.
– Не привыкай к этому. – Я вздрогнула и положила другую упаковку льда на плечо. – Я просто пытаюсь сделать твои пять минут со мной немного запоминающимся.
– Они такими и будут.
Тишина.
Он подошел и сел рядом со мной на диван. – Ты получила отметку «Отлично» на финальном задании в GBH.
– Ты поставил мне ее из сочувствия?
– Я поставил ее тебе, потому что твоя работа была лучшей. – Он посмотрел мне в глаза. – Хотя, я и мог бы обойтись без примечания в конце: «Для вашего сведения, мистер Гамильтон привык трахать меня в своем кабинете».
Я сдержала смех.
– Джессика скучает по тебе, кстати.
– В самом деле?
– Она утверждает, что я был гораздо соблазнительнее, когда ты была рядом, – сказал он. – И она, очевидно, раньше подслушивала, как мы занимаемся сексом.
– Что?
– Нет никакого смысла даже пытаться уволить ее больше... Я думаю, что мне не отделаться от нее.
– Все ли стажеры до сих пор ненавидят тебя?
– Нет. – Он улыбнулся. – По какой-то странной причине, они начали мне нравиться вскоре после твоего ухода.
– Ты намекаешь, что твое сволочное поведение было моей виной?
– Нет. – Он притянул меня к себе на колени и убрал пакет со льдом. – Я намекаю на то, что больше не делаю вид, что меня заботят какие-либо стажеры, когда любимый отсутствует.
Я покраснела, а он начал массажировать мои плечи, медленно растирая руками кожу.
Я закрыла глаза и выдохнула, слегка наклонив голову назад вместо того, чтобы сказать ему остановиться.
– Ты собираешься когда-нибудь принять мои извинения? – спросил он, целуя меня в шею.
– Нет.
– Есть ли какой-нибудь способ, которым я мог бы сделать это? – Его пальцы нежно потерли ключицу, облегчив боль.
– Ты мог бы сказать мне настоящую причину того, почему ты находишься в Нью-Йорке... – Я почувствовала, что он расстегивает мой лифчик. – Я знаю, что ты проделал весь этот путь сюда не ради меня.
Он поцеловал меня в плечо. – Ты не знаешь этого.
– Я серьезно, Эндрю.
– Я тоже. – Он прижал свои ладони к моей спине, временно лишив меня дара речи. – На самом деле, по большей части я из-за тебя все еще здесь.
– А другая часть?
Он наклонил мою голову назад таким образом, что я смотрела прямо ему в глаза. – Другая часть не имеет большого значения. – Мне показалось, что он хотел поцеловать меня, но как будто сдерживался.
Вместо этого, он просунул руки под моими ногами и перевернул меня так, что я оказалась лежа у него на коленях. – Во сколько твоя репетиция?
– В четыре... – Я едва успела ответить. Его прикосновения ощущались слишком хорошо.
– Могу ли я отвезти тебя? – Он мягко массировал сзади мои плечи. – Я смогу делать тебе это дольше, если ты не поедешь на метро...
Я кивнула и закрыла глаза, засыпая под воздействием его рук.
Несколько часов спустя, Эндрю остановился на обочине около Линкольн-центра.
Я отстегнула ремень безопасности и посмотрела на него. – Ты и сегодня собираешься стоять возле балетного зала, когда я закончу?
– Может быть.
– С горячим шоколадом?
– Ты хотела бы что-то другое?
Я улыбнулась. – Нет...
Он наклонился и заправил прядь волос за ухо. – Я думал, что поступаю правильно, прогоняя тебя в ту ночь, отталкивая тебя... Это, безусловно, было ошибкой.
– Я не вернусь к тебе только потому, что ты сказал это.
– Я не просил тебя об этом. – Он провел пальцем по моим губам. – Я, однако, хотел бы, чтобы ты подумала о том, чтобы простить меня.
– Я подумаю об этом. Просто потому, что ты…
Его губы оказались на моих, целуя меня, умоляя, говоря все то, что он не мог сказать словами. И на этот раз я слушала, скучая по тому, что мы когда-то имели, прежде чем он оттолкнул меня.
Не давая мне уйти, он провел пальцами по моим волосам и начал ласкать шею.
– Иди, подумай об этом, – прошептал он, медленно отодвигаясь от меня.
– Хм... – Я изо всех сил пыталась отдышаться, когда он вышел, чтобы открыть мою дверь.
– Увидимся сегодня вечером. – Он поцеловал мои губы прежде, чем оставить меня, стоящей посреди улицы, полностью запыхавшейся.
Дерьмо...
Я направилась в танцевальный зал, уверенная, что буду танцевать так, как будто меня покажут по телевидению сегодня. Я открыла дверь и почувствовала, что кто-то схватил меня за плечо сзади.
– Обри? – спросил голос. – Обри, это ты?
Я повернулась в шоке. – Мама? Что ты здесь делаешь?
– Я хотела увидеть тебя...
Я заметила значок на ее костюме: «Голосуйте умом. Голосуйте за Эверхарта», и знала, что это было неправдой. Она была в городе для чего-то, что имело отношение к кампании моего отца. Я была всего лишь временным отклонением от основного курса.
– Ну, теперь ты увидела меня... – Я отвернулась и проскользнула внутрь здания.
– Подожди, Обри. – Она последовала за мной. – Неужели ты думаешь, что перемещение по всей стране было лучшим способом, чтобы получить внимание от меня и твоего отца?
– Я не уезжала из Северной Каролины, чтобы привлечь ваше внимание.
– Ну, да, конечно.
– И посмотри, потребовалось всего лишь двадцать два года...
Она вздохнула. – Мы решили поговорить с заведующим кафедрой о том, чтобы тебе разрешили восстановиться с того периода, где ты остановилась во время летнего семестра. Мы можем сделать это, поскольку ты так расстроена тем, чтобы быть частью кампании.
– Я не расстроена. Меня, честно говоря, это не волнует.
– Конечно, волнует. – Ее голос звучал обиженно. – Если это заставит тебя почувствовать себя лучше, то мы поместили твое изображение и одного из твоих балетов в брошюре нашей кампании.
– Ты это сделала, чтобы выглядеть так, будто вас на самом деле волнуют искусства колледжа?
– Нет, мы пожертвовали пятьдесят тысяч долларов в танцевальную программу Дьюка, чтобы выглядеть так, будто нас на самом деле волнуют искусства колледжа. Изображение на брошюре было личным, хотя, было бы намного лучше, если бы ты написала эссе, о котором мы тебя просили. Мы могли бы поместить его рядом с картинкой.
Я почувствовала острую боль в груди. – Когда вылет твоего рейса, мама?
– Извини?
– Когда твой рейс? – Повторила я, мой голос хрипел. – Я вполне уверена, что это через три часа или меньше, так что тебе не придется проводить целый день здесь. Ты можешь вернуться и сказать отцу, что пыталась убедить меня поехать домой после того, как выполнила свою работу кампании. Я уверена, что это до сих пор все, что имеет значение для тебя.
Она молчала.
– Я уехала из Дарэма, потому что буду жить здесь, по крайней мере, три года, поскольку это продолжительность моего контракта с компанией, где я буду воплощать свою настоящую мечту. И я должна сказать, это просто бонус, что я не буду где-либо рядом с вами.
Она ахнула.
– Счастливого полета. Передавай папе привет.
– Ты вот так просто собираешься оставить меня здесь стоять?
– Ты поступала со мной так всю мою жизнь. – Я вышла из здания. Я была слишком зла, слишком обижена, чтобы полностью сосредоточиться.
Я отправила Эшкрофту письмо по электронной почте, дав ему знать, что я заболела, и направилась на улицу.
– Обри! – Моя мать крикнула вслед, но я продолжала идти. – Обри, погоди!
Она, наконец, догнала меня и схватила за руку. – Я могу пропустить рейс...
– А почему ты хочешь это сделать?
– Таким образом, я смогу провести время со своей дочерью, прежде чем она забудет, что я существую...
Я сдержала слезы.
– Я могу остаться здесь на несколько дней, и мы сможем видеться между твоими занятиями танцами, – сказала она. – Я также перенесу вылет твоему папе, если ты согласна?
– Это было бы прекрасно... – Я кивнула, но потом до меня дошло. – Только никаких разговоров о кампании.
– Заметано.
– Также не говорить мне о возвращении в юридическую школу.
– Я могу и с этим справиться. – Она кивнула.
– И не говорить плохо о балете.
Она колебалась, но снова кивнула. – Хорошо, хорошо. – Она обняла меня. – Можешь ли ты поймать нам такси, чтобы я могла забронировать номер в отеле Four Seasons?
– Зачем? Вы можете просто остаться у меня.
– О, пожалуйста. – Она бросила быстрый взгляд. – Я смотрела, сколько профессиональные балерины зарабатывают. Я знаю, какой тип квартиры вы можете позволить себе в этом городе, хоть ты и дочь, но я отказываюсь.
Я не хотела смеяться, но ничего не смогла поделать. Я знала, что примирение будет длительным процессом, но была готова попробовать.
Она подошла к газетному киоску, и я протянула руку, чтобы остановить такси.
– О, Нью-Йорк Таймс всегда выбирает лучшие дела на обложку. – Она пролистала страницы. – Там одно из чертовых заседаний суда на этой неделе.
– Уголовное или корпоративное дело? – Спросила я, когда такси пролетело мимо меня.
– Оба, – сказала она. – И я на самом деле знаю этого парня. Ну, я в общих чертах знаю его... Абсолютно невероятный адвокат...
– Мы никогда не остановим такси на такой скорости. – Я покачала головой, поскольку мной снова пренебрегли.
– Я сомневаюсь, что он когда-нибудь получит признание за это правительственное обвинение...
– О чем ты говоришь?
– Лиам Хендерсон. – Она держала газету передо мной, указывая на изображение меньше статьи. – Помнишь? Он находится у нас с папой в списке адвокатов, которым никогда не окажут доверие, потому что они пошли против правительства. Этот парень, кажется, был твоим фаворитом.
– О, да. – Я вспомнила. – Итак, почему же о нем напечатали в газете сейчас? Он доставил кому-то неприятностей, потому что не получил своей должной известности? Или он в беде?
– Нет, похоже, он просто свидетельствует в деле. Статья утверждает, что он живет на юге и даже является партнером в какой-то фирме, но это не может быть правдой. Любая фирма похвасталась бы, если бы он с ними работал, а я ничего не слышала.
– Я уверена, что так и сделали бы. – Я, наконец, словила такси. – Мы можем ехать.
– Это довольно странно все же. – Она закусила губу. – В течение всей его карьеры я никогда не видела его фотографии, может быть, один или два раза, но это было еще со времен колледжа. Я уверена, что он сейчас выглядит по-другому.
– Мама, – сказала я, открывая дверь машины. – Такси сейчас уедет.
– Теперь статья утверждает, что он живет в Северной Каролине под вымышленным именем в течение последних шести лет. Но, конечно, они не указали, что это за имя. Они должны нанять лучших сыщиков, тебе так не кажется? Как может у адвоката такого статуса получиться изменить свое имя, переехать в другой штат и до сих пор заниматься юридической практикой? – Она протянула мне газету, когда садилась в такси. – Он должен был стереть все свои данные и начать все сначала. Кто бы это сделал?
Я ахнула и открыла статью, когда села на заднее сиденье. Я прочитала ее дословно, много раз, и вокруг меня все затуманилось. Я могла практически почувствовать, как отвисла моя челюсть, когда я перенеслась в прошлое к моему первому интервью в GBH:
«Мисс Эверхарт, есть ли юристы, с которых вы бы хотели брать пример для вашей собственной карьеры? – Мистер Бах улыбнулся мне.
– Да, на самом деле, – сказал я. – Меня всегда восхищала карьера Лиама Хендерсона.
– Лиам Хендерсон? – Эндрю посмотрел на меня с приподнятой бровью. – Кто это?
