Текст книги "Никогда не говори "никогда" (СИ)"
Автор книги: Уинтер Реншоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
ГЛАВА 12
СКАЙЛАР
Сижу в кафе в центре и жду Кори. Обычно в таких ситуациях моя нога непроизвольно дергается, а желудок скручивается в узел, но сегодня я необычайно расслаблена. Мои мысли упаковали свои вещички и остались в Хэмптоне на выходных.
На моих накрашенных губах сияет сентиментальная улыбка, и я снова и снова прокручиваю в голове свой вчерашний вечер с Тео.
То, что он сказал…
То, что заставил меня чувствовать…
Его настойчивость…
– Скайлар?
Я поворачиваюсь лицом к тому, с кем у меня назначено свидание.
Кори.
Он ходячая, говорящая реклама TAG Heuer. Стильный уроженец Новой Англии во всей своей красе. Его глаза щурятся за очками в черепаховой оправе, а волосы идеально расчесаны на пробор. Кори выглядит немного старше, чем на фотографиях, но примерно так, как я и ожидала. Хорош во всех смыслах. Привлекательный, но безвредный. Все, что я хочу для себя, взвесив все «за», и «против».
Он выглядит дружелюбным и мягким. Я тихо вздыхаю, и по всему телу разливается тепло. Требуется целых три секунды, чтобы понять, что все идет в правильном направлении.
– Да, – говорю я, вставая. Он не стесняется меня обнять. Его руки окутывают мои плечи, как одеяло, не слишком туго, и я вдыхаю исходящий от него аромат. Это смесь запахов большого города и пряного одеколона, который не могу определить.
– Спасибо, что согласилась со мной встретиться, – говорит он. И до сих пор его взгляд не осмеливается опуститься на мою грудь, вот так вот.
– Конечно, – отвечаю я. – Прости, что не смогла прийти вчера вечером.
Я вру. Но почти не сожалею.
Кори смотрит на меня так, словно пытается представить, как бы выглядели наши свадебные фотографии в рамках, расставленные на отреставрированной деревянной каминной полке. Наши глаза встречаются, и я клянусь, он будто на самом деле наблюдает за тем, как в его голове разыгрывается наше будущее.
– Все устроилось как нельзя лучше, – говорит он, приглушая интенсивность своего взгляда. – У меня было несколько дел, которые необходимо было решить.
Тянусь рукой за чашкой кофе. Я заказала его, пока ждала, не зная точно, когда он придет. Двадцатиминутное опоздание в этом городе считается по большей части нормальным. Делаю осторожный глоток.
Я ни черта к нему не чувствую.
Но собираюсь дать ему время.
Не все истории с «долго и счастливо» начинаются с мгновенного фейерверка.
– Так что Нина тебе обо мне рассказала? – спрашивает он.
– Думаю, – качаю я головой, – она надеется, что мы лучше узнаем друг друга традиционным способом.
– Ей нравится хвастаться, что она и Чарли узнали друг друга еще до эры социальных сетей, – смеется Кори. – Я с трудом помню, что это такое.
– Понимаю, – соглашаюсь я. – Теперь ты можешь узнать что угодно и о ком угодно. И получаешь при этом удовольствие почти как от личного знакомства с людьми.
– Мы просто должны сделать это весело, – предлагает он. Его глаза сверкают. Дымчато-серый цвет заполняет радужки, или, может быть, это оттенок дымчато-фиолетового. Не могу сказать наверняка. Знаю только, что они экзотические и слишком красивые для мужчины, но они очень его красят.
Официантка останавливается, чтобы взять заказ у Кори. Он вежливый, говорит «спасибо» и «пожалуйста», а не обращается с ней, как с какой-то безродной служанкой. Я делаю еще глоток кофе и смотрю на него в совершенно новом свете. Всякие мелочи значат для меня больше, чем должны.
– Итак, – наклоняется ко мне Кори и кладет свою руку поверх моей. – Чем ты занималась прошлой ночью?
– Мне позвонил клиент по срочному делу, – говорю я. – Он здесь недавно, и я пытаюсь помочь ему познакомиться с городом, пока мы ищем ему квартиру. Он из Лос-Анджелеса.
– Я никогда не мог проникнуться образом жизни Западного побережья, – морщится Кори. – Всю жизнь прожил на Восточном. Родился здесь и вырос.
– Мне нравится Нью-Йорк, но иногда я думаю, что теплая погода была бы весьма отрадной переменой, – говорю я. Наша официантка ставит перед нами два бокала с водой, и я тут же тянусь за своим. – Здешние зимы напоминают мне Айову, но, по крайней мере, мне не нужно отсюда уезжать.
Наша светская беседа немного тяжела, но это часть процесса. И я пройду через это, потому что Кори кажется кем-то, с кем стоит познакомиться.
– Так, где ты учился? – спрашиваю я, когда он заканчивает говорить о своей любимой хоккейной команде.
– Я на секунду оставлю тебя, Скайлар. Извини, – уголки его губ опускаются, когда он прижимает телефон к груди. Он хмурит брови и мрачнеет. – Я должен ответить. И сразу же вернусь.
Пока он стоит снаружи, минуты текут медленно, как мед. Я наблюдаю со своего места за столом, как его руки рассекают воздух, когда он говорит. Кори вышагивает по тротуару. Три шага влево и три вправо. Мужчина стоит ко мне спиной, поэтому я не могу разобрать, что он говорит.
Я вытираю круглое пятно воды на столе, а мои мысли в это время заняты Тео. Пытаюсь представить его сидящим в гостиничном номере и набрасывающим на листе идеи и формулы. Это довольно мило. Если бы он не был таким чертовски высокомерным и надменным, я дала бы ему шанс.
– Прошу прощения, Скайлар, – возвращается Кори. Прежде чем сесть, он кладет руку мне на плечо. – Уверяю тебя, это не в моем стиле. Но мне нужно было разобраться с кое-какими важными делами, я весь день ждал этого звонка.
– Все в порядке, – киваю я, успокаивая его.
Мы заказываем еду и едим. Светская беседа продолжается. Я тоскую по фейерверку, но, похоже, есть намек на искру. Я чувствую ее каждый раз, когда наши взгляды через стол встречаются.
Между нами что-то есть.
Мне так кажется.
Кори расплачивается и провожает меня на улицу, положив руку мне на поясницу, как иногда делает Тео. Кончики его пальцев касаются моей кожи, словно я хрупкая, как фарфоровая кукла. Мы стоим у кирпичной стены ресторана, пространство рядом с нами освещено уличными фонарями, которые зажигаются в ту секунду, когда садится солнце.
– Приятно было с тобой провести время сегодня, – его низкий голос слегка вибрирует в груди, а мягкий и искренний взгляд, что вполне естественно, вызывает мгновенную близость. – Не хочется, чтобы эта ночь заканчивалась, но знай, я никуда не исчезну. Хочу узнать тебя поближе, даже если это случится завтра вечером, или послезавтра, или послепослезавтра.
Пространство между нами сокращается. И я понимаю, что будет дальше. Мое дыхание учащается, но я молюсь, чтобы он этого не заметил. Поцелуи заставляют меня нервничать. Так было всегда.
– Ничего, если я тебя поцелую? – вступает в игру его хорошее воспитание. Он заслуживает доверия и относится к той редкой породе истинных джентльменов, какую в наши дни невозможно найти.
Я ценю, что он меня спросил, но сейчас мне не хочется его целовать. Не тогда, когда мои губы все еще покалывает от того, как Тео целовал меня прошлой ночью. Это кажется... неправильным. Так не должно быть, но это так, и я все еще пытаюсь понять, почему.
– Не сегодня, – мягко опускаю я его на землю, подарив утешительную улыбку, словно хочу заверить, что в этом нет ничего личного. – Мило, что ты спросил. Большинство парней так уже не делают.
– Я не такой, как большинство парней, – говорит он, переступая с ноги на ногу и чуть отходя от меня. И, еле касаясь, гладит рукой мою щеку. – Тебе следует об этом знать, Скайлар. Я не похож ни на одного парня, которого ты когда-либо раньше встречала.
– Откуда такая уверенность?
Эго Кори, без сомнения, слегка задето из-за моего отказа от поцелуя. Так что я не могу винить его за бессовестную саморекламу.
– Я позвоню завтра, – говорит он. – И чтобы ты знала, когда я говорю, что позвоню, то всегда это делаю.
Выскальзываю из его рук и, помахав ему рукой, направляюсь в свою квартиру. Почувствовав на себе его взгляд, инстинктивно оборачиваюсь и вижу, как он стоит, небрежно засунув руки в карманы. Плечи расслаблены, голова наклонена к плечу, как будто я уже у него на крючке.
Будь вместо Кори кто-то другой, я сочла бы это оскорбительным, а так все это выглядит мило, и об этом ты будешь рассказывать своим внукам, наслаждаясь воскресными ужинами в своем пляжном домике в Нантакете11.
Не спеша иду домой под покровом вечернего неба. Я должна бы вибрировать от струящейся во мне живящей энергии. У меня должны были бы подкашиваться ноги. В моем шаге должен был чувствоваться хоть небольшой заряд бодрости. Но вместо этого ощущаю себя вполне обычно. Точно с таким же настроением я могла бы возвращаться с работы домой.
Готовлюсь к допросу Нины, с которым, уверена, она набросится на меня в ту же секунду, как я вставлю ключ в замок нашей двери.
Мое свидание с Кори можно охарактеризовать несколькими словами: оно было исключительно хорошим.
ГЛАВА 13
ТЕО
Матрас на гостиничной кровати оказался слишком жестким. Я скучаю по своей кровати, которая была у меня в Лос-Анджелесе и которая лежит на складе в Денвере, штат Колорадо, и ждет отправки в Нью-Йорк сразу же, как только я сделаю звонок.
Стук в дверь заставляет меня вскочить, вырваться из состояния заторможенности и подойти к глазку. Консьерж принес из прачечной мое белье.
Открываю дверь, хватаю пакет и протягиваю молодому человеку с равнодушным взглядом несколько мелких купюр.
– Спасибо.
Моя одежда, пять или шесть костюмов, которые я чередовал с тех пор, как вернулся на прошлой неделе, уже надоела. Остальная часть моего гардероба все еще на складе, и мне необходимо приобрести побольше одежды прежде, чем старая износится.
– Привет, – решаю позвонить Скайлар. Даже не задумываясь, беру телефон и набираю ее номер, как будто мы старые друзья. – Мне казалось, что ты должна быть на свидании.
– Только что вернулась, – говорит она. Я слышу звон ключей на заднем плане. – Зачем ты мне звонишь? Уже десять часов. Разве ты не должен дать отдых своему большому умному мозгу?
– Просто звоню узнать, как прошло твое свидание, – лгу я.
– Значит, ты лежишь в постели и думаешь о моем свидании, – говорит она. – Тебе любопытно.
– Ага, – в моем голосе слышится смех.
– Если хочешь знать, все прошло замечательно, – ее речь так монотонна, что я не верю ей ни на секунду. Скайлар уж точно не похожа на девушку, вернувшуюся с ночного свидания в приподнятом настроении. У нее усталый голос.
И скучающий.
– Хорошо, – говорю я. – Он проводил тебя домой? Поцеловал тебя на ночь?
– Я ему не позволила, – возмущается она.
Моя левая бровь приподнимается. Она разрешила мне поцеловать себя, но запретила это сделать своему кавалеру?
– Ты собираешься еще раз увидеться с ним?
– Возможно.
Мою грудь пронзает острая боль, но я быстро прихожу в себя и неустрашимо рвусь вперед.
– Послушай, я позвонил потому, что завтра иду по магазинам. Моя одежда едет через всю страну и все еще на полпути ко мне, и мне нужна помощь в выборе новой.
– Удивлена, что ты не хочешь нанять кого-нибудь, кто сделает эти покупки вместо тебя, – переводит она разговор на другую тему. – В городе полно людей, которые зарабатывают этим на жизнь. Человек с твоими средствами…
– Я старомоден, – перебиваю я. – Так ты хочешь пойти со мной завтра по магазинам или нет?
Я жду от Скайлар отговорку, что у нее назначена встреча или что-нибудь еще, но вместо этого она глубоко вздыхает и делает паузу, достаточно долгую, чтобы я в нетерпении прижал телефон к уху, ожидая ее ответа.
– Да. Я могу помочь.
– Встретимся в Barneys в десять. Начнем оттуда.
***
Скайлар плавно движется по белой плитке магазина мужской одежды, направляясь к тому месту, где я сижу. Ее светлые волосы каскадом ниспадают на плечи, губы ярко накрашены.
Она взволнована.
Чертовски взволнована.
Я сдерживаю улыбку и встаю, чтобы ее поприветствовать, наклоняясь для поцелуя в щечку и одновременно вдыхая исходящий от нее опьяняющий аромат – смесь духов, лака для волос и таинственного обаяния.
Продавщица-консультант с кислым лицом, которая помогала мне до того, как приехала Скайлар, застыв, как статуя, пристально за нами наблюдает, пытаясь понять, вместе мы или нет.
– Если Вы с Вашей девушкой последуете за мной, – обращается ко мне консультант, – я подберу кое-что из одежды. Примерочная для вас готова.
– Я не его девушка, – говорит Скайлар, но ее слова явно адресованы мне. Думаю, что это не совсем шутка, потому что она не может об этом не думать, так как знает, что я к ней чувствую.
– Мечтать не вредно, – отвечаю я. Наши глаза встречаются, и затем на ее лице появляется задумчивая усмешка, но она длится всего две секунды. Черта с два у нее даже мысль мелькнула о том козле, что увез ее прошлой ночью.
Тем не менее, я втянут в гонку со временем. Мой противник – какой-то безликий придурок, у которого есть ее номер и который, скорее всего, пожелает отказаться от Скайлар с той же готовностью, что и собака, глодающая кость.
Двое мужчин. И только один победитель. А приз? Ее сердце.
Моя рука скользит по женской спине вниз, пока мы следуем за консультантом, которая оборачивается через каждые несколько шагов с целью продемонстрировать, как мне кажется, свою сексуальную улыбку. Она покачивает бедрами, и уверен, надеется, что я смотрю на нее.
Как бы не так.
– Ты выглядишь отдохнувшим, – говорит Скайлар, когда мы пробираемся сквозь стойки с одеждой Helmut Lang и Armani, висящей на толстых деревянных вешалках. Она снимает темно-синюю рубашку и прикладывает к моей груди, как будто я какая-то бумажная кукла. – Она подойдет к твоим глазам.
Забираю у нее рубашку и сую под мышку. Я знаю свой стиль в одежде и знаю, что мне подходит. У меня в Лос-Анджелесе был стилист. Но буду носить все, что мне скажет носить Скайлар, потому что я ей доверяю.
Она и сама выглядит потрясающе. Вся ее одежда сшита на заказ и облегает тело плотно, как мастерски скрученная сигара. Ее стиль изящен, элегантен и женственен. Она носит свою изысканную красоту сдержанно, как тихий шепот.
– Как ты относишься к V-образным вырезам? – показывает мне Скайлар серую рубашку. Ткань почти прозрачная, но мягкая и потертая, как ношеная футболка. – Она подойдет к джинсам. Правда я никогда не видела тебя ни в чем, кроме костюмов или брюк, так что не знаю, носишь ли ты такое.
Я осматриваю вещи, что на мне. Даже сегодня я при полном параде, но это практически все, что у меня есть из одежды.
– Вот почему мы пошли в магазин. Все мои вещи на складе, помнишь?
– Так что ты обычно носишь? – спрашивает она, перебирая одежду. – Ну, знаешь, когда не щеголяешь в костюмах-тройках, как будто ты лучше всех остальных?
– Сделаю тебе одолжение, – самодовольно ухмыляюсь я, – и проигнорирую последнюю часть твоего комментария.
– Очень любезно с твоей стороны.
– Под этим прекрасным фасадом я обычный парень в джинсах и футболке, – говорю, забирая у нее еще две отобранные для меня рубашки. Продавщица стоит впереди, скрестив руки на груди, и смотрит, как Скайлар делает ее работу. – Всего лишь простой парень.
Полные губы Скайлар приоткрываются, и она от души смеется:
– Точно. И поэтому ты покупаешь в Barneys джинсы за триста долларов и футболки за двести.
– Все относительно, – защищаюсь я. Ей надо бы обвинить в этом мою псевдо-маму, женщину, которая растила меня, когда я учился в старших классах. У нее было слишком много денег и склонность к изысканным вещам, и я, выросший в нищете, начал ценить сшитые на заказ костюмы или хорошо подобранную ткань. Просто в тот момент моей жизни мне повезло, что мог позволить себе такую роскошь. Но, по сути, я вышел из самых низов. Большую часть периода становления личности провел в потерявших свой первоначальный цвет обносках, пока они не расползались по швам. – Знаешь, вообще-то я хотел в качестве признательности за помощь сегодня купить тебе что-нибудь. Но если тебе не нравится в Barneys, я пойму. Кажется, я видел на улице парня, который продавал футболки с надписью «Я люблю Нью-Йорк» за пять баксов.
Она бросает на меня взгляд, искрящийся наигранным оскорбленным достоинством, ее карие глаза темнеют при попытке подавить ухмылку.
– О тебе можно говорить разное, Тео, но уверена, сам ты хорошо знаешь, что собой представляешь.
Я следую за ней к стеллажу с джинсами, выбираю пару «Бальман» длиной тридцать четыре дюйма по внутреннему шву12. На бирке, висящей на них, значится цена тысяча триста долларов.
– Ты что, серьезно собираешься их покупать? – смотрит она на меня, прищурив глаза и уперев левую руку в бедро.
– Ты, наверное, думаешь, что я напыщенный засранец, – говорю я, кладя их обратно на полку. – И может, так оно и есть. Но я не такой уж большой напыщенный засранец.
Вижу, как она бормочет себе под нос: «Слава богу», направляясь к следующему стеллажу.
– Гардеробная уже готова, – подает голос консультант. – Я могу взять вещи, если Вы готовы следовать за мной.
Она хватает охапку одежды, которую тащила Скайлар, и я ухожу с ней, оставляя Скайлар сидеть на ближайшем кожаном кресле и ждать, пока я не вернусь.
– Как тебе? – выхожу я через несколько минут, одетый в одну из футболок, которые она выбрала вместе с парой джинсов по разумной – не тысяча триста долларов – цене.
Ее взгляд сосредоточен на экране телефона, и, закончив писать текст, Скайлар убирает волосы с лица и смотрит вверх. Я чертовски надеюсь, что она не писала тому мудаку. На ее лице нет глупой легкомысленной улыбки, так что это хороший знак.
Глаза Скайлар расширяются, когда она осматривает меня с головы до ног.
– Мило.
– Просто... мило?
– Очень мило?
– Ты спрашиваешь или сообщаешь мне?
Продавщица стоит поодаль, постукивая носком туфли и наблюдая за нашим обменом любезностями. Бьюсь об заклад, она считает, что мы должны просто трахнуться и покончить с этим.
Я не возражаю.
– Ты выглядишь потрясающе, Тео. Правда. Ты должен стать моделью. Я серьезно. Ты слишком хорошо выглядишь, и тебе действительно нужно немного поумерить свой пыл.
– А теперь ты говоришь с сарказмом, – качаю я головой и поворачиваюсь на каблуках, возвращаясь, чтобы примерить следующий наряд.
Мы проходим еще несколько раундов смены одежды, и я подхожу к кассе со всем, что выбрала Скайлар, и ни с одной вещью, что рекомендовала консультант.
– Я не шучу, когда говорю, что хочу тебе что-нибудь подарить, – сообщаю я ей, пока меня рассчитывают. Цифры на кассовом аппарате с каждым пунктом поднимаются все выше, достигая неловких высот. Такая сумма может вызвать у некоторых людей сердечный приступ, но за многие годы я к этому привык. Чтобы сделать деньги, нужно потратить деньги, и это справедливо, когда дело касается того, в каком образе ты собираешься предстать. – Ты тратишь свое субботнее утро на то, чтобы помочь мне выбрать одежду. Я твой должник.
– Ты мне ничего не должен, – качает она головой и смотрит в сторону, оглядывая помещение. – Ты сказал, что мы друзья, а друзья именно так и поступают.
– О, так мы друзья только потому, что я так говорю?
Правый уголок ее полных губ застенчиво приподнимается.
– Я не это имела в виду, и ты прекрасно это понимаешь.
– Жаль, потому что мне на секунду понравилась твоя логика.
Она морщит нос, и в это мгновение напоминает мне очаровательного, сексуального маленького кролика.
– Пять тысяч триста семьдесят пять долларов и девять центов, – говорит продавщица. – Будете платить картой «Виза» или «Дискавер»?
Я оплачиваю свой новый гардероб, состоящий из отвратительно дорогих джинсов и футболок, и выхожу из магазина со Скайлар. Мы идем рядом, моя рука касается ее руки.
– Тот факт, что ты не хочешь, чтобы я что-нибудь тебе купил, заставляет меня желать купить тебе кучу дерьма. Ты ведь это понимаешь, да?
– Мне ничего от тебя не нужно, – поджимает она губы и прячется за завесой льняных волос. Дернув плечом, она продолжает идти.
Скайлар – единственное существо на Земле, которое может сделать упрямство сексуальным.
В полуквартале от нас продавец зазывает прохожих, предлагая купить футболки и сувениры. Я ускоряю шаг, направляясь прямо к нему, хватаю брелок с надписью «Я люблю Нью-Йорк» и шлепаю его на импровизированный прилавок вместе с пятидолларовой купюрой.
– Что ты делаешь? – догоняет меня Скайлар.
– Вот, – протягиваю ей брелок. На одной стороне надпись «Я люблю Нью-Йорк», а на другой – миниатюрная карта города со всеми районами, перечисленными мелким шрифтом.
Она подносит брелок ближе, изучая обе стороны.
– Если только тебе станет от этого легче…
– Так и есть.
– Спасибо.
Я хочу, чтобы она вспоминала обо мне и в этот день, и каждый раз, когда достает свои ключи. Подумываю о том, чтобы купить такой же для себя, но мне не нужен сувенир, чтобы напоминать о сегодняшнем дне.
Скайлар – мой первый настоящий друг за долгое время. Я практически не помню, как это здорово.
И еще это туманное облако похоти, которое окружает нас каждый раз, когда мы вместе. Оно такое густое, что временами я почти ничего не вижу.
Уже и забыл, как приятно снова кого-то хотеть.
