Текст книги "Демельза (ЛП)"

Автор книги: Уинстон Грэхем (Грэм)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава девятая

Во время своего визита в коттедж в Рисе Росс тоже обратил внимание на башенку среди деревьев на дальнем склоне. Это оказался один из домиков привратника в Мингузе, пребывающий в плохом состоянии, но в нем еще оставались пригодные для жилья комнаты, и у Росса появилась идея.

Он донес её до мистера Хораса Тренеглоса, который постоянно проведывал шахту, начавшую приносить доход.

– Кто такой этот Дуайт Энис, а? – вскричал мистер Тренеглос. – Думаете, его стоит поощрять? Думаете, он знает своё дело?

– Энис – любознательный, дотошный и умный. Полезно поощрять молодежь, а Чоук не желает работать на нас с тех пор, как я с ним повздорил.

– Жаль, что мы не нашли жилу в более спокойном местечке, – сказал мистер Тренеглос, хватаясь за шляпу. – Здесь всегда так чертовски ветрено. Сам я, как вы знаете, не очень-то приветствую всех этих лекарей, молодых ли, старых ли. Но готов порадовать вас, и если домик привратника удовлетворит юношу, то пусть живет в нем за номинальную арендную плату, чтобы покрыть ремонт.

Две недели спустя в Труро проходили торги, на которые шахта Уил-Лежер отправила две партии руды. Росс приехал пораньше и до начала аукциона зашел к Паско. Дуайта Эниса на месте не оказалось, поэтому Росс написал ему записку и ушел.

Образцы руды уже подготовили к торгам, исследовали, опробовали и обсудили с агентами медеплавильных компаний, и смысл этих торгов заключался только в том, что различные компании подадут заявку на руду. Не было в них вульгарного волнения простого аукциона, где покупатель перебивал соперника, давая цену даже выше, чем намеревался. Вместо этого каждая компания писала свою цену на листочке и передавала председателю, который открывал эти предложения, и партия меди отправлялась компании, предложившей наибольшую цену.

Сегодня торги прошли даже хуже последних, и некоторые партии руды ушли менее, чем за половину реальной стоимости. Когда медная компания не хотела покупать какую-нибудь партию руды, то она обычно всё равно делала ставку, только крайне низкую, и если, как это нередко бывало, каждая компания делала то же самое, побеждала одна из этих дешевых заявок. Это означало тяжелые убытки для шахты, а при нынешнем состоянии дел ни одна шахта не могла себе этого позволить.

За торгами всегда следовал великолепный ужин в гостинице, который устраивали шахты, где покупатели и продавцы – львы и агнцы, как назвал их какой-то ироничный весельчак – сидели рядом, но сегодня явно чувствовался недостаток доброжелательности среди пирующих. Росс с удивлением увидел на торгах Фрэнсиса – обычно присутствовал управляющий Грамблера – и понял, что это признак того, что кузен делает последнюю попытку удержать эту шахту на её больших неуклюжих ногах.

Сегодня, несмотря на всю свою уравновешенность, Фрэнсис выглядел изнуренным и ни на что не годным, как будто его терзали призраки, таящиеся на задворках разума.

Слева от Росса сидел Ричард Тонкин – управляющий и один из акционеров Объединенных шахт, крупнейшего производителя олова и меди в графстве.

– Полагаю, вы добьетесь определенного прогресса со своей схемой, – посреди обеда прошептал ему на ухо Тонкин.

– Вы имеете в виду расширение Уил-Лежер? – взглянул на него Росс.

– Нет, сэр, – улыбнулся Тонкин, – проект создания медеплавильный компании для продвижения интересов шахт.

– У меня и в мыслях нет такого проекта, мистер Тонкин, – во взгляде Росса отразилось изумление.

– Надеюсь, вы шутите, – слегка скептически усмехнулся собеседник, – мистер Блюитт рассказал мне... и мистер Окетт... что такая схема значится в планах, и я был бы очень рад оказать помощь.

– Мистер Блюитт и мистер Окетт сделали слишком много выводов из случайного разговора. Я лично об этом больше не думал.

– Для меня это очень сильное разочарование. Я так надеялся, и другие тоже надеялись, что из этой затеи что-нибудь получится. Никто не сомневается, что мы нуждаемся в подобной компании.

По окончании ужина мужчины разошлись по двое и по трое за лошадьми, чтобы разъехаться по домам до наступления сумерек. Некоторые остались за столом, допивая последний бокал портвейна, или, слегка перебрав, дремали над табакеркой. Другие, разбившись на группы, беседовали, спускаясь по лестнице или стоя у двери постоялого двора.

Росс остался, чтобы поговорить с Фрэнсисом. Хотя теперь между ними не было вражды, виделись они редко. До Росса доходили слухи, что закрытие шахты Грамблер пока отсрочили, но в разговоре он старался придерживаться семейных тем, пытаясь не наступать Фрэнсису на больную мозоль.

Когда они, дружелюбно беседуя, спускались вниз, хозяин постоялого двора дотронулся до руки Росса.

– Прошу прощения, сэр, но можно вас попросить подойти вот сюда на секунду? Да, вас тоже, сэр, если не затруднит.

Пристально взглянув на него, Росс спустился на пару ступенек и вошел в личный кабинет хозяина, мрачную маленькую комнатушку с окном, выходившим на высокую стену. Здесь сумели более-менее удобно разместиться четырнадцать мужчин.

Фрэнсис, идущий прямо за Россом, споткнулся о хозяйского кота, выругался и уже занес ногу, чтобы пнуть возникшее препятствие, но, увидев что это, взял животное за шкирку и, подталкивая Росса в спину, зашел вслед за ним в комнату.

– Бог ты мой, – сказал он, оглянувшись вокруг.

Лишь разглядев среди собравшихся Тонкина, Блюитта и Окетта, Росс понял, к чему всё идет.

– Присаживайтесь, капитан Полдарк, – сказал Гарри Блюитт, освобождая стул у окна. – Рады, что смогли застать вас до отъезда.

– Благодарю, – ответил Росс. – Я постою.

– Черт подери, – сказал Фрэнсис, – всё это похоже на утомительное библейское собрание. Вот, зверюга, будешь председателем, и не забудь призвать нас к порядку.

Он наклонился вперед и опустил кота на пустое сиденье.

– Капитан Полдарк, – сказал Тонкин. – Какая удача, что вы спускались последним. Теперь мы можем поговорить здесь со всеми без лишних слушателей. Не сомневаюсь, вы знаете, о чем пойдет речь.

– Догадываюсь, – откликнулся Росс.

– Будь я проклят, если могу сказать тоже самое. – заметил Фрэнсис.

– Дайте слово, сэр, – наклонившись к нему, сказал огромный тип по имени Джонсон – что всё, что здесь произойдет, останется строго между нами.

– Хорошо.

– Мы можем считать, что вас не удовлетворили сегодняшние сделки? – спросил Тонкин.

Грамблер от сегодняшних сделок пострадал сильнее всего.

– Можете считать так, – отозвался Фрэнсис, – и мое мнение можете хоть на стенах написать.

– Ну, многие из здесь собравшихся разделяют ваши чувства. И мы встретились здесь и сейчас, чтобы обсудить, что с этим делать.

– Так мы здесь ради философских бесед? Это будет долгое собрание, – заявил Фрэнсис.

– Не настолько долгое, как могло бы быть, – спокойно ответил Тонкин. – Поскольку у нас есть план наготове, мистер Полдарк – создать собственную медеплавильную компанию, ту, что будет действовать вне существующего сборища, даст справедливые цены на руду, станет выплавлять медь в этом графстве и продавать товар напрямую на рынке. Мы, все здесь собравшиеся, а нас больше дюжины, готовы объединиться, а мы представляем значительную часть рудников графства, и, говоря между нами, даже в эти трудные времена мы можем добыть определенные средства. Но это небольшое вступление, мистер Полдарк, перед тем, что, безусловно, случится, когда проект стартует – если держать его в тайне и рассчитать всё правильно. И есть еще парочка богатых шахт, которые сегодня здесь не представлены. В хорошие времена недобросовестные цены можно перенести, потому у всех есть запас прочности, но в плохие времена как сейчас, есть только один выход из нависшего над половиной из нас банкротства!

Раздалось одобрительное бормотание. Росс увидел, что присутствует большая часть основных продавцов руды на сегодняшних торгах, и понял, что начавшийся процесс уже не остановить. Тонкин оказался самым красноречивым: облек в слова то, что чувствовали другие.

– Что ж, всё это звучит весьма приятно, я вам верю, – сказал Фрэнсис. – Но, так или иначе, вы наживете и немало неприятностей. Медные компании не хотят жесткой конкуренции, а за ними банки. Некоторые люди...

– Что ж, лучше неприятности, чем голодная смерть, – отозвался Блюитт. – Неприятностей мы не боимся!

– Господа, я бы с вами не согласился, – Фрэнсис слегка приподнял брови.

– Имейте в виду, – сказал Тонкин, – всё это только начало. Я знаю – мы все знаем – с чем придется столкнуться. Это так, и подобное не всегда легко обойти стороной. Но сейчас подходящее время, пока мы все здесь вместе, чтобы дать делу ход. И прежде чем мы начнем, мы хотим знать, кто с нами в этом предприятии. Ибо кто не с нами...

– Тот против вас? – Фрэнсис покачал головой.

– Вовсе нет. Ибо, если кто-то не решил мгновенно быть с тобой, возможно, у него есть обязательства, которые нужно самостоятельно обдумать. Это не значит, что он не желает тебе добра.

– Что по этому поводу думает мой кузен? – Фрэнсис взглянул на Росса.

– Ваш кузен первым это предложил, – заметил Тонкин.

– Что ж, Росс, я и понятия не имел, – удивился Фрэнсис, – и даже предположить не мог, поскольку твоя собственная шахта...

Росс ничего не ответил, на его лице ничего не отразилось.

– Недостатки есть, знаем, – сказал Тонкин, – но если это на самом деле заработает, мы избавимся от ненормальной ситуации сегодняшнего дня. Задумайтесь, сэр, так больше продолжаться не может. Если ничего не изменится, за год мы все закроемся. Лично я ратую за осуществление этой затеи со всей возможной скоростью и мужеством. Я лучше умру сражаясь, чем буду лежать в ожидании смерти!

– Ну, – протянул Фрэнсис и поправил кружева на манжетах, – не сомневаюсь, что вы заставите медные компании побегать за своими деньгами. Желаю вам всем удачи, потому что, видит Бог, в последнее время нам всем ее не хватало. Сам же я предпочел бы обдумать предложение, прежде чем сделать следующий шаг. Но желаю вам удачи, господа, желаю вам удачи. Кстати, кто будет руководить вашим предприятием? Должен быть лидер, разве нет? Это будете вы, мистер Тонкин?

– Нет, сэр, – Тонкин покачал головой, – я не могу. Я не тот человек. Но мы все пришли к согласию, кто будет этим человеком, если он возьмется, разве не так, господа?

Глава десятая

Демельза ожидала Росса с пяти часов. В шесть она приготовила ужин – более легкий, чем обычно, поскольку знала, что он вернется домой с торгов, наевшись, напившись и жалуясь на напрасно потраченное время.

Ближе к семи она поужинала и решила пройти по долине навстречу Россу. Джулия была сыта, сад не требовал внимания, как раз перед обедом Демельза позанималась на спинете, на душе у нее было легко. Что ж, прекрасно. Она прогуляется.

Удовольствие от праздности еще не потеряло своей новизны – Демельза редко себя баловала. Из образа жизни леди это приносило ей самую большую радость. В детстве она всегда работала, пока не падала без сил спать, а ото сна ее пробуждал окрик или пинок. Во время работы служанкой в Нампаре ей удавалось выкроить время для отдыха, но Демельзе казалось, будто она его крадет, к удовольствию примешивалась тревога, она всегда была начеку. Теперь, стоило ей только пожелать, и она могла предаваться безделью, хоть весь мир повидай. Ее кипучая энергия сделала такие минуты приятней. Она – леди, жена Росса Полдарка, чей род насчитывает сотни лет. Ее дети, как и первенец Джулия, будут носить фамилию Полдарк и иметь хороший дом, достаточно денег, корни, воспитание и станут культурными людьми. Иногда ее просто распирало от этих мыслей.

Она прошла вверх по долине, прислушиваясь к первым сверчкам, начинающим в траве свои песни, время от времени останавливаясь, чтобы понаблюдать, как на ветвях вязов переругиваются птенцы или по берегу ручья прыгает и скользит лягушка. Наверху, у развалин Уил-Мейден, она села на остатки стены, мурлыча песенку, и вгляделась вдаль в поисках знакомой фигуры. За дымом Грамблера виднелась колокольня церкви Сола. Отсюда она выглядела так, будто накренилась к юго-западу, вроде человека во время бури. А все деревья наклонились в другую сторону.

– Миссис Полдарк, – раздался за спиной голос.

Демельза вскочила.

Это был Эндрю Блейми.

– Надеюсь, вы примете мои извинения, мэм. Я не хотел вас напугать.

Он стоял рядом, решив, что перепугал ее почти до потери чувств. Но для этого Демельзе требовалось гораздо больше. Блейми поддержал ее за локоть, когда Демельза снова села на стену. Краешком глаза она подметила, что он не выглядит высокомерным. От неожиданности она громко выругалась, позабыв про манеры, и тут же разозлилась на саму себя.

– Плохое начало, – заметил он, – прийти сюда с извинениями и тут же быть вынужденным принести другие.

– Я не ожидала увидеть вас в этих краях.

– Как и я сам себя, мэм. Никогда больше.

– Тогда что же привело вас сюда, капитан Блейми?

– Ваш визит ко мне. После него я лишился покоя, – он облизал губы и слегка нахмурился, словно от приступа боли.

– Как вы... вы пришли пешком из Фалмута? – спросила Демельза.

– Я шел пешком от Грамблера, в надежде на то, что это будет не так подозрительно, если вы окажетесь не одна. Нынче в полдень я был в Труро и видел вашего мужа и Фрэнсиса Полдарка. Когда я понял, что они будут отсутствовать, я не смог устоять.

– Я ожидаю возвращения Росса с минуту на минуту.

– Тогда лучше мне сказать, что собирался, пока еще есть время. Не сомневаюсь, что у вас сложилось обо мне неважное мнение во время нашей последней встречи, миссис Полдарк.

Демельза потупила глаза.

– Не стоит принимать во внимание мое мнение.

– Ваш визит меня взбудоражил. Я пытался об этом забыть... Он словно заставил всплыть на поверхность всю горечь, – Блейми положил шляпу на стену. – Признаюсь, характер у меня взрывной. Я всю жизнь пытаюсь держать себя в руках. Иногда еще бывают времена, когда снова приходится бороться с собой. Но, клянусь Богом, я не стану ссориться с теми, кто желает мне добра.

– Даже со своими моряками? – зловредно спросила Демельза.

Он промолчал.

– Прошу вас, продолжайте, – попросила она.

– Нынче моряки со всеми капитанами на ножах. Годами помимо скудного жалования они пробавлялись контрабандой в каждом порту захода. Но теперь нам предписано за это наказывать. На Ямайке арестовали капитана Кларка с "Прекрасного лебедя", а других уволили. И потому мы пришли к соглашению о том, какие пожитки может иметь при себе каждый моряк. Неудивительно, что им это не понравилось, но это вовсе не личная перепалка между мной и командой, это обычные беспорядки на пакетботах.

– Примите мои извинения, – сказала Демельза.

– В тот день я встретил вас уже раздраженным. Когда вы заговорили, мне поначалу это показалось вмешательством. Лишь позже я осознал, что для вас это было непросто, и тогда мне захотелось, чтобы вы вернулись, и я мог бы поблагодарить вас за всё сказанное и сделанное.

– О, это просто пустяки. Я хотела не этого, как вы поняли...

– С тех пор, – сказал он, – мне не было покоя. Я плыл в Лиссабон и обратно с вашими словами о Верити. Возможно, вам не хватило времени сказать больше, но... Верити так от этого и не оправилась, так вы сказали, верно? И что она выглядит на десять лет старше своего возраста. Как часто я задумывался о том, что это значит. Ей плохо, хотя она и не больна, так вы сказали. И всё из-за меня. Ей плохо, но она не больна. На десять лет старше своего возраста. Знаете, я никогда и не знал, сколько лет Верити. Всё то время, когда мы любили друг друга. Мы не задумывались о таких вещах. Мне сорок один, мэм. Когда я с ней встречался, она не выглядела старой. Для этого ее спасали отец и брат? С тех пор, как я ее повстречал, я не мог успокоиться. Вы так много сделали, миссис Полдарк, каким бы ни был результат. Теперь снова ваш ход. Вот что я пришел вам сказать.

Пока Блейми говорил, он не сводил глаз с Демельзы, а она не могла отвести взгляд. Наконец, она посмотрела в сторону Грамблера и встала.

– Он приближается, капитан Блейми. лучше, чтобы вас здесь не видели.

Блейми прищурился и посмотрел в долину.

– Теперь он настроен против меня? Раньше он таким не был.

– Не против вас. Он против того, чтобы я вмешивалась в дела, которые, по его мнению, нужно позабыть. Он рассердится на меня, если узнает.

Блейми взглянул на нее.

– Верити обрела в вас доброго друга, мэм. Вы рискуете во имя друзей.

– Я тоже обрела хорошего друга в Верити, – ответила Демельза. – Но не стойте здесь, а не то он вас увидит. Давайте зайдем за стену.

– Как мне лучше вернуться обратно?

– Видите тот ельник? Подождите там, пока мы не спустимся.

– Когда я снова вас увижу? Что можно предпринять?

Она поразмыслила в поисках быстрого решения.

– Пока не могу сказать. Это зависит от Верити... Если...

– Вы ей скажете? – пылко спросил Блейми.

– Не думаю. Не сразу. Я... не стала это обдумывать, потому что потеряла надежду на то, что можно вообще что-то предпринять, после той моей поездки в Фалмут. Теперь всё зависит от того, смогу ли я организовать...

– Напишите мне, – предложил Блейми. – На адрес конторы. И я приеду.

Она прикусила губу, потому что подумала о том, как сложно будет выписывать буквы.

– Ладно, – пообещала она. – Я дам вам знать. А что если вас не будет?

– Я отплываю в субботу, так что вряд ли. Выделите время на третьей неделе следующего месяца, если это возможно. Так будет безопасней. Если...

– Слушайте, – поспешила добавить Демельза. – Встреча будет в Труро, так лучше всего. Я пошлю вам весточку, просто место и время. Больше я ничего не могу сделать. Тогда всё будет зависеть от вас.

– Да благословит вас Господь, мэм, – ответил он, наклонился и поцеловал ей руку. – Я вас не подведу.

Демельза смотрела, как Блейми бегом удаляется от строений шахты в сторону деревьев. Во время их первой встречи в Фалмуте она не могла понять, что такого увидела в нем Верити, из-за чего так тяжело переживала расставание. Теперь ей стало понятней.

Солнце село до того, как с ней поравнялся Росс. Над полями стелился дым от Грамблера, задувая мимо коттеджей и дальше к Солу. Теперь здесь, на развалинах, из травы и камней вовсю трещали сверчки.

Росс спрыгнул с Брюнетки, как только увидел Демельзу, и его озабоченное лицо расплылось в улыбке.

– Что ж, любовь моя, какая честь. Надеюсь, ты не долго ждешь.

– Ты запоздал на четыре часа, – ответила она. – Если бы я пришла сюда в пять, то уже вросла бы в камень.

– Но раз не вросла, значит, ты провела тут гораздо меньше времени, – засмеялся он, посмотрев на жену. – Что-то не так?

Демельза подняла руку и потрепала кобылу по мягкой морде.

– Всё в порядке, разве что, как я погляжу, тебя не то сбросила Брюнетка, не то напали какие-нибудь воры и грабители.

– Но твои глаза сияют. Я издали их заметил, как светлячков.

Демельза похлопала его по руке, не сводя глаз с Брюнетки.

– Хватит надо мной подшучивать, Росс, я просто рада, что ты вернулся, вот и всё.

– Льстиво и неубедительно, – отозвался он. – Ты чем-то взволнована. Поцелуй меня.

Демельза его поцеловала.

– Теперь я знаю, что дело не в роме, – заявил Росс.

– Ох, Иисусе! – она с отвращением вытерла губы. – Новенькие оскорбления? Вот зачем ты меня целуешь, чтобы полюбопытствовать, не пила ли я...

– Это самый надежный способ.

– Надеюсь, что в следующий раз ты испробуешь его на Джуде, когда заподозришь, что он напился. "Дык как же, мистер Росс", – скажет он. "С удовольствием", – скажет он и рыгнет. Обнимет тебя за шею, как горячая припарка. Или попробуй с Пруди. Почему бы не испытать этот метод на Пруди? У нее нет щетины и на ощупь она весьма мягкая. На крестинах у нее не сложилось, но ты, без сомнения, не станешь возражать против ее пристрастия к луку...

Росс поднял ее и усадил боком в седло, так что Демельзе пришлось вцепиться ему в руку, чтобы не завалиться назад. Ее темные глаза заглянули в его серые.

– А я думаю, что это ты взволнован, – сказала Демельза, которая решила первой пойти в атаку. – Ты что-то сегодня натворил, как пить дать. Может, ты сбросил доктора Чоука в пруд или ограбил Джорджа Уорлеггана в его собственном банке?

Росс развернулся и повел лошадь вниз, в долину, крепко и с удовольствием сжав рукой колено Демельзы.

– У меня есть кой-какие новости, – признался он, – но это всё малоинтересно и вряд ли тебя тронет. Лучше расскажи, как ты провела день.

– Расскажи мне о своих новостях.

– Ты первая.

– Ох... В общем, в полдень я зашла к Карен Дэниэл и возобновила наше знакомство...

– Она тебе понравилась?

– Ну... Талия у нее милая и тоненькая. И уши милые и маленькие...

– И милый маленький умишко?

– Трудно сказать. Она много воображает о себе. Хочет преуспеть. Думаю, считает, что если бы познакомилась с тобой первой, то у меня не было бы шансов.

Росс засмеялся.

– А были бы? – полюбопытствовала Демельза.

– Я с детства привык выслушивать оскорбления. Но со скудоумием примириться не могу.

– Какие длинные слова ты произносишь, дедуля, – сказала Демельза под впечатлением.

Они спустились вниз по долине. Птицы еще щебетали в многоцветном закате. Море у пляжа Хендрона стало похожим на бледно-зеленый опал на фоне теплого коричневого тона скал и песка.

– А какие у тебя новости? – спросила Демельза.

– Мы придумали способ бороться с медными компаниями, создав собственную. И я ее возглавлю.

– Что это значит, Росс? – посмотрела на него Демельза.

Он объяснил, они пересекли ручей и добрались до дома. Джуд вышел вразвалку, чтобы принять Брюнетку, и они прошли в гостиную, где еще ожидал ужин. Демельза уже собралась зажечь свечи, но Росс ее остановил, так что она села на коврик и прислонилась к его коленям, а Росс ласкал ее лицо и волосы, продолжая говорить, пока угасали последние солнечные лучи.

– Фрэнсис с самого начала не пожелал войти с нами в дело, и я его не виню, потому что само существование Грамблера зависит от доброй воли Уорлеггана. Той воли, что многим принесла беду. Они так увязли в долгах, что не смеют возражать держателю оных. Но мы заключили соглашение, и наше предприятие будет держаться в секрете.

– В секрете? – удивилась Демельза.

– Если компания будет создана, то усилиями нескольких человек, которые выступят от имени других, не желающих выставлять напоказ свои имена. Думаю, это сработает.

– И ты тоже останешься в секрете?

Росс провел длинными пальцами по ее подбородку.

– Нет. Я ничем не рискую. Меня это не затронет.

– Но разве Уил-Лежер не должна какие-то деньги банку?

– Банку Паско. Но он не связан с медными компаниями, так что я в полной безопасности.

– А почему ты должен брать риск на себя, чтобы позволить остальным спрятаться за твоей спиной?

– Нет-нет. Другие тоже будут помогать вполне открыто. Например, человек по имени Ричард Тонкин. И еще Джонсон. В общем, многие.

Демельза беспокойно заерзала.

– И как это скажется на нас?

– Я... возможно, я больше времени буду проводить вне дома. Трудно сказать.

Она снова пошевелилась.

– Я не вполне уверена, что мне это нравится, Росс.

– Как и я, в этой части. Но никого другого в качестве главы компании они и видеть не хотели. Я пытался...

– Нам это должно польстить.

– Быть избранным на такой пост – это честь. Хотя клянусь, перед тем я проклинал себя за слабость, что согласился. Мы и правда нуждаемся в такого рода компании, Демельза. Я не хотел, чтобы это зашло так далеко, но не смог отказаться.

– В таком случае ты должен сделать всё возможное, – тихо произнесла Демельза.

На некоторое время воцарилось молчание. Ее лицо мирно покоилось в руках мужа. Теперь напряжение ее покинуло, та озорная и кипучая энергия, которую Росс всегда ощущал, если Демельза что-то задумала или пребывала в одном из своих "настроеньиц". После этих новостей из нее вышел весь пар, потому что теперь она не желала отпускать мужа от себя. Она стремилась иметь с ним как можно больше общих интересов. Росс наклонился и прижался лицом к ее волосам. Столь же непослушные и резвые, как и она сама, волосы обвились вокруг его лица. От них слегка пахло морем.

Росса внезапно потрясла мысль – как же всё-таки удивительно, что эти волосы и голова сидящей внизу молодой женщины принадлежат ему по праву брака и по ее собственной пылкой воле, что эти темные курчавые волосы и голова значат для него больше, чем кто-либо другой, потому что по какой-то загадочной причине лишь этот ключ открывает замок к его вниманию, желанию и любви. Они были так близки, связаны общими мыслями и привязанностями, соприкасаясь друг с другом на каждом шагу, но всё же отдельными существами, несомненно, разными, и так и будет, несмотря на все усилия построить мост через разделяющий их пролив. Все усилия были напрасны. Сейчас он не знал, о чем думает Демельза, что она чувствует. Лишь некие внешние признаки давали понять, что она была возбуждена и встревожена, а теперь успокоилась. Ее же разум исследовал рассказанные Россом новости, пытаясь предвидеть то, чего не мог предвидеть даже он, тот, кто знал и понимал гораздо больше.

– Сегодня вечером тебе пришло письмо, – сказала она. – Не знаю, от кого.

– О, это от Джорджа Уорлеггана. Я встретился с ним нынче утром. Он сказал, что пришлет мне приглашение на один из своих приемов, и я найду письмо, когда вернусь домой.

Демельза замолчала. Где-то в глубине дома переругивались Джуд и Пруди, слышался мощный рык упреков Пруди и тихое ответное ворчание Джуда, словно огрызались друг на друга два пса, сука мастифа и бульдог-полукровка.

– Из-за этого между тобой и Джорджем Уорлегганом возникнет вражда, ведь так?

– Скорее всего.

– Не знаю, хорошо ли это. Он очень богат, правда?

– Весьма богат. Но в Корнуолле есть и более старые и насущные интересы, нужно лишь их пробудить.

С кухни послышался звон сковородок.

– А теперь скажи, – попросил Росс, – что тебя так взволновало, когда мы встретились у Уил-Мейден?

Демельза встала.

– Эти старые вороны разбудят Джулию. Нужно их разнять.