Текст книги "Экзорсист (Изгоняющий дьявола) (др.перевод)"

Автор книги: Уильям Питер Блэтти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава третья

Невропатолог внимательно рассматривал снимки черепа, пытаясь разыскать на внутренней его поверхности хоть что-нибудь, напоминающее вмятинки от ударов крошечного молоточка. За спиной у него, сложив руки, стоял доктор Кляйн. Они надеялись обнаружить хотя бы намек на повреждение, трещинку, на впадины Люкеншадля или места возможного скопления жидкости, но не могли найти ничего.

Был четверг, 28 апреля. Невропатолог снял очки и осторожно вложил их в левый нагрудный карман пиджака.

– Ничего не нахожу, Сэм. Абсолютно ничего.

– Не понимаю. – Кляйн хмуро покачал головой, глядя в пол.

– Хотите, еще пройдемся?

– Пожалуй, нет смысла. Возьму-ка я лучше пункцию спинного мозга.

– Неплохая мысль.

– Между прочим, я хотел бы, чтобы вы сами на нее взглянули.

– Может быть, сегодня?

– Ну что ж, я… – Зазвонил телефон. – Простите. – Он поднял трубку. – Слушаю?

– Миссис Мак-Нил на проводе. Что-то очень срочное.

– Код?

– Один-два.

Он нажал кнопку коммутационной связи.

– Миссис Мак-Нил, это доктор Кляйн. Что случилось?

– О, док, с Риган что-то ужасное! – Голос на другом конце провода срывался на истерический крик. – Нельзя ли вам прийти прямо сейчас?

– Но что все-таки произошло?

– Я не знаю, док. Все это невозможно описать словами. Приходите же, ради всего святого!

– Иду.

Он повесил трубку и связался с секретаршей.

– Сюзан, попросите Дреснера принять моих больных. – Затем стал снимать пиджак. – Это она. Пройтись не хотите? Тут недалеко, сразу за мостом.

– В моем распоряжении час.

– Тогда пойдемте.

Через несколько минут врачи были на месте; у порога их встретила Шэрон. Откуда-то сверху доносились стоны и вопли.

– Меня зовут Шэрон Спенсер. – Вид у девушки был испуганный. – Давайте я провожу вас наверх.

Она провела их к детской спальне и распахнула дверь.

– Крис, врачи пришли!

– Ради бога, заходите скорее! – Крис бросилась им навстречу; голос ее дрожал, лицо исказилось от ужаса. – Взгляните сами, что с ней творится.

– Позвольте представить вам доктора…

Кляйн не договорил – в этот момент он увидел девочку. С истошным визгом, нелепо взмахивая руками, она взлетала над кроватью, на какую-то долю секунды зависала горизонтально, затем со страшной силой обрушивалась вниз и почти мгновенно подскакивала снова.

– Мамочка, остановиего! – вопила Риган. – Останови его! Он хочет убить меня! Останови! Останови-и-и ее-егго-оо-о мам-мм-аа-а-а!..

– Доченька моя… – Крис плакала беззвучно, прикусив кулак. – Док, что это? Что с ней происходит? – Она обратила на Кляйна умоляющий взгляд.

Тот лишь покачал головой, не в силах оторваться от удивительного, невероятного зрелища. Девочка каждый раз поднималась примерно на фут; вниз же падала стремительно и резко, с жутким каким-то придыханием, так, будто какая-то невидимая сила швыряла ее обратно.

– Боже, Боже, – прохрипела Крис, прикрывая глаза ладонью. – Что этотакое, док?

Внезапно невероятные прыжки прекратились. Девочка закатила глаза и, поблескивая белками, стала быстро и яростно перекатываться всем телом из стороны в сторону.

– Он жжет меня… жжетменя! – стонала она. – Я сгораю, я сгораю!

Она вдруг скрестила ноги, тут же выпрямила, стала повторять это движение вновь и вновь. Врачи подошли и остановились по обе стороны кровати. Риган откинула назад голову, выставив напоказ толстую, распухшую шею.

– Откинъя, откинъя, – гортанно заквакала она вдруг со странными переливами. Кляйн протянул руку и попытался нащупать пульс.

– Ну-ка, давай, моя девочка, посмотрим, что с тобой такое…

В то же мгновение Риган села с искаженным от злобы лицом, стремительно размахнулась и нанесла Кляйну удар такой силы, что он пулей отлетел к противоположной стене.

– Свинка моя! – взревела она вдруг грубым, звучным басом. – Она моя! Нечего совать сюда лапы! Мояона!

С мелким тявкающим хохотком девочка резко, будто от толчка, упала на спину, задрала ночную рубашку и обнажила гениталии.

– Вы… меня! – завопила она, повернувшись к врачам, и тут же принялась лихорадочно мастурбировать обеими руками. В тот момент, когда дочь подняла пальцы ко рту и стала смачно их облизывать, Крис не выдержала и со сдавленным всхлипом выбежала из комнаты.

Кляйн осторожно приблизился к кровати; Риган лежала теперь, закрыв глаза, и обнимала себя, лаская плечи и руки.

– О моя жемчужинка, – зарокотала она с наслаждением. – Деточка моя… мой цветочек… моя жемчужинка…

Потом снова вдруг завертелась из стороны в сторону, выплевывая бессмысленные, бессвязные звуки, и наконец села, широко раскрыв обезумевшие, диким ужасом наполненные глаза.

Риган замяукала по-кошачьи. Заржала. Наконец, согнувшись в талии пополам, принялась быстро и энергично вращать верхней частью туловища, едва успевая заглатывать воздух.

–  Остановитеего! – рыдала она. – Пожалуйста, остановитеего, мне больно! Остановите его! Я задыхаюсь!

Кляйн решил, что пора приступать к решительным действиям. Он подошел со своим чемоданчиком к окну и стал готовить инъекцию. Невропатолог остался у кровати. Он увидал, как снова, будто от сильного толчка, Риган упала на спину, закатила глаза и, все так же перекатываясь с боку на бок, начала сдавленно что-то выкрикивать. Врач склонился, чтобы прислушаться, но тут Кляйн жестом подозвал его к окну.

– Я введу ей либриум, – сообщил он негромко, поднимая шприц к свету, – а вас попросил бы попридержать ее.

Невропатолог кивнул. Краем уха он все еще пытался уловить то, что доносилось с кровати.

– Что она там бормочет? – шепнул Кляйн.

– Не понимаю. Бессмыслица какая-то. Набор звуков. – Похоже, собственный ответ не удовлетворил невропатолога, и он добавил: – Но она именно говорит:тут ясно прослушивается ритм речи.

Кляйн кивком указал на кровать. Они подошли к ней и стали с обеих сторон; затем многозначительно переглянулись. На секунду девочка застыла, будто в каком-то мышечном пароксизме. Затем туловище ее стало приподниматься и вдруг выгнулось вверх немыслимой дугой, так что ступни коснулись лба. Все это время она не переставая визжала от боли. Кляйн подал сигнал, но невропатолог не успел подхватить детское тело: Риган обессиленно рухнула вниз и, будучи, кажется, уже без сознания, помочилась в постель.

Кляйн поднял ей веко, проверил пульс.

– Отключилась надолго, – прошептал он. – По-моему, это был эпилептический припадок. Как вы считаете?

– В любом случае, лучше перестраховаться. – Он ловко ввел иглу. – Ну и что скажете? – спросил он невропатолога, накладывая на ранку стерильный пластырь.

– Височная доля. Можно было бы заподозрить шизофрению, Сэм, но уж очень внезапно начался приступ. Раньше подобного не наблюдалось?

– Нет.

– Неврастения? – предположил консультант, но Кляйн лишь покачал головой. – Или истерия?

– Я уже думал об этом.

– Не сомневаюсь. Нет, добровольно насиловать собственное тело таким вот образом – это уж слишком. – Он покачал головой. – Патология налицо. Необычайная физическая сила, паранойя, галлюцинации – все указывает на шизофрению, но конвульсии… Нет, что-то с височной долей. Но меня другое тут беспокоит. – Он умолк, сдвинув к переносице брови.

– Что именно?

– Не могу утверждать с полной уверенностью, но… разве вы не заметили признаков личностной диссоциации? “Моя жемчужинка…”, “моя деточка…”, “моя свинка…” Вам не показалось, что она обращалась так к самой себе?

Кляйн постоял в раздумье, покусывая губу.

– В первый момент, признаться, мне это в голову не пришло, но сейчас, когда вы сказали об этом… – Он растерянно хмыкнул. – Я вижу, что такое вполне возможно. – Затем передернул плечами, будто пытаясь отмахнуться от этой мысли. – Так или иначе, самое время сделать пункцию. Глядишь, что-то и прояснится.

Невропатолог кивнул. Кляйн пошарил у себя в саквояже, вынул какую-то таблетку и положил ее себе в карман.

– Как у вас со временем?

Невропатолог взглянул на часы.

– Есть еще около получаса.

– Пойдемте тогда поговорим с матерью.

Они вышли из спальни и направились по коридору к двум женщинам, уныло стоявшим у лестничной балюстрады.

– Она уснула, – сказал Кляйн.

– Слава богу, – вздохнула Крис и утерла нос мокрым комочком платка; глаза ее покраснели от слез.

– Мы ввели ей большую дозу успокоительного. Так что, возможно, она проспит до завтрашнего дня.

– Ну и хорошо, – слабо проговорила она. – Вы уж меня простите, док, расквасилась, как ребенок.

– Напротив, вы держитесь превосходно, – попытался приободрить ее Кляйн. – Нелегкое вам выпало испытание. Познакомьтесь, кстати: доктор Дэвид, невропатолог.

Крис выдавила из себя некое подобие улыбки.

– Хэлло… Ну и что вы теперь об этом скажете?

– Я все-таки по-прежнему считаю, что мы имеем дело с поражением височной доли, – начал Кляйн.

– Боже, ну о чем вы тут мне толкуете?! – взорвалась она. – Тут помешательство какое-то, раздвоение личности, а вы… – Она опомнилась вдруг, опустила голову и выдохнула устало. – Простите, нервы уже сдают. Ну так о чем вы начали говорить? – Она подняла на Кляйна измученный взгляд.

– На сегодняшний день медициной официально признано не более сотни случаев истинного раздвоения личности, – ответил за него доктор Дэвид. – Это редчайшее заболевание, миссис Мак-Нил. Я понимаю, насколько велик для вас сейчас соблазн обратиться к психиатру, но поверьте, каждый сколько нибудь уважающий себя специалист в первую очередь постарается убедиться в отсутствии соматических расстройств. Такой путь самый надежный.

– О’кей, ну и что у нас на очереди?

– Укол в поясницу, – ответил доктор Дэвид.

– Пункция?

Он кивнул.

– Возможно, здесь мы получим то, что не смогли дать нам рентген с ЭЭГ, – заметил доктор Кляйн, – а кое-что вообще исключим из рассмотрения. Хорошо бы сделать это сейчас, пока девочка спит. Местное обезболивание я, конечно же, проведу в любом случае, но важно еще и исключить возможность случайного движения.

– И все же объясните мне: ну как могла она так вот подпрыгивать на кровати? – Крис тревожно прищурилась.

– По-моему, мы с вами это уже обсуждали, – отрезал Кляйн. – Для патологических состояний такого рода характерны и резкое увеличение мышечного потенциала, и ускоренная моторная реакция.

– Но почему – этого-то вы мне сказать не можете! – не унималась она.

– Кажется, это имеет какое-то отношение к нарушению функции двигательного аппарата, – ответил доктор Дэвид. – Большего вам сказать не могу.

– Ну и как насчет пункции? – напомнил Кляйн. – Вы не возражаете?

Крис шумно выдохнула, поникла головой.

– Давайте, – произнесла она наконец. – Делайте все, что необходимо. Только вылечите ее ради Бога.

– Постараемся, – заверил ее Кляйн. – Вашим телефоном можно воспользоваться?

– Ну конечно. Он в кабинете.

– Да, кстати, – вспомнил терапевт, когда она повернулась, чтобы проводить их в свою комнату. – Было бы неплохо сменить ей белье.

– Сейчас же это сделаю. – Шэрон направилась к детской спальне.

– Приготовить вам кофе? – спросила Крис, когда врачи вслед за ней стали спускаться по лестнице. – Придется, правда, довольствоваться растворимым: я на сегодня отпустила слуг.

Они поблагодарили и отказались.

– С окном вы, я вижу, так ничего пока и не сделали, – заметил Кляйн.

– Почему же, я позвонила. Завтра же установят ставни с замочками.

Кляйн удовлетворенно кивнул. В кабинете он набрал номер и попросил своего ассистента доставить из больницы необходимые препараты и аппаратуру.

– И приготовьте в лаборатории все необходимое для анализа спинномозговой жидкости, – закончил он. – Сейчас возьму пункцию и займусь этим сам.

Кляйн положил трубку и попросил Крис рассказать по порядку обо всем, что происходило с девочкой в последние дни, начиная с того момента, как они распрощались.

– Итак, вторник. – Крис задумалась. – Вторник прошел без особых происшествий: она тут же заснула и проспала до следующего дня. Потом… Впрочем, постойте, – не совсем так. Уилли говорила мне, что рано утром слышала, как Риган возится на кухне. Помню, я даже обрадовалась: подумала, вдруг к ней аппетит наконец-то вернулся. Ну а потом, видимо, она поднялась к себе, потому что остаток дня провела в постели.

– Она спала?

– Нет, по-моему, читала. Понимаете, я как-то начала успокаиваться: такое было впечатление, будто с либриумом мы попали в самую точку. Меня беспокоило, конечно, это ее постоянное оцепенение, но улучшение было явным. Прошлой ночью тоже все было тихо. Ну а сегодняшним утром все и началось. – Она набрала воздуху в легкие. – Да как еще началось!..

…Крис сидела на кухне. Неожиданно вниз по лестнице с дикими воплями сбежала Риган; она бросилась сначала к матери, затем спряталась почему-то за стул. Стала кричать: за ней гонится капитан Гауди, он пинает ее, ругается, грозится убить! “Вот же он!” – вскрикнула дочь и указала на дверь. Через секунду Риган была уже на полу. Некоторое время она извивалась в конвульсиях, не переставая визжать и кричать, задыхаясь, о том, что капитан Гауди бьет ее ногами, затем вдруг подскочила, выпрыгнула на середину кухни и, расставив руки в стороны, с невообразимой скоростью завертелась волчком. Через несколько минут она в изнеможении рухнула на пол.

– Я склонилась над ней и увидела… ненавистьв ее глазах! – воскликнула Крис, заканчивая свой рассказ. – Да какую еще ненависть! Она сказала, что я… Она назвала меня… о Боже!

Она закрыла лицо руками и зарыдала, сотрясаясь всем телом. Кляйн тихо прошел к бару и вернулся со стаканом воды.

– Черт возьми, где мои сигареты? – выдохнула Крис, все еще не в силах побороть дрожь, и смахнула подушечкой пальца слезу со щеки.

– Примите лучше вот это. – Кляйн протянул ей зеленую таблетку.

– Успокаивающее? – Он кивнул. – Тогда давайте сразу две.

– Одной будет вполне достаточно.

– Ну вы и щедры, – слабо усмехнулась она. – Спасибо. – Затем коснулась лба дрожащими пальцами, качнула слегка головой. – Ну так вот. Тут-то и началось это… перерождение. Риган вдруг стала другим… совершенно чужим человеком.

– Может быть, капитаном Гауди?

Крис подняла глаза и встретилась с цепким взглядом доктора Дэвида.

– Что вы хотите этим сказать?

– Не знаю, – пожал он плечами, – просто так спросил.

Она отвернулась и уставилась в камин отсутствующим, затравленным взглядом. Затем повторила вяло:

– Не знаю. Просто другим человеком.

Наступило молчание. Наконец доктор Дэвид поднялся, объяснив, что ему пора возвращаться к своим больным, и вышел, бросив на прощанье несколько подбадривающих фраз. Кляйн проводил его до дверей.

– Сахар проверить не забудете?

– Ну, вы совсем уж обо мне плохо думаете.

– По правде говоря, никак не приду в себя, – признался Дэвид со слабой улыбкой. – Очень странный случай. – Он постоял в задумчивости, поглаживая подбородок. – Позвоните мне, когда что-нибудь прояснится.

– Вы будете дома?

– Да. Так что звоните.

Он помахал Кляйну и вышел из дома.

Прошло совсем немного времени, прежде чем терапевт, получив из клиники необходимое оборудование, сделал Риган обезболивающий укол и на глазах у Крис с Шэрон вытянул порцию спинномозговой жидкости.

– Давление нормальное, – заметил он, не сводя глаз с манометра. Затем подошел к окну и поднял пробирку, втайне надеясь на худшее. Но жидкость была прозрачна. Взятую пробу он осторожно поместил себе в саквояж.

– Если она проснется ночью и начнет вдруг буянить, что, впрочем, сегодня маловероятно, вызывайте сестру – пусть сделает ей успокоительный укол.

– А можно мне самой? – Голос Крис странно дрогнул от волнения.

– Но почему бы не вызвать сестру?

Крис не верила в душе ни сестрам, ни докторам, но могла ли она сейчас в этом признаться?

– Хотелось бы самой. Может быть, разрешите?

– Укол – дело нешуточное, – заметил врач. – Можно впустить, например, кубик воздуха…

– Я умею делать уколы! – вмешалась Шэрон. – Моя мама преподавала когда-то на курсах медицинских сестер в Орегоне.

– Ой, отлично, Шэр! – воскликнула Крис. – Ты ведь сегодня у нас останешься на ночь?

– Ну, одной ночью тут, может быть, не обойтись, – предупредил Кляйн. – Не исключено, что придется прибегнуть к внутривенному кормлению – все тут будет зависеть, конечно, от того, как у девочки дальше пойдут дела.

– А вы не могли бы меня этому научить? – Крис глядела на него умоляюще.

– Мог бы, наверное, – кивнул доктор. Он протянул Крис рецепт: торазин в растворе и одноразовые шприцы.

– Постарайтесь получить все это как можно быстрее.

– Девочка моя, сделаешь, а? – она передала бумажку Шэрон. – Ты позвони только, они сами все пришлют. А я с доктором побуду, пока он будет исследовать анализы… Вы ведь не станете возражать?

Кляйн вгляделся внимательно в растерянное, беспомощное лицо, увидел круги под глазами и желваки на скулах; наконец, кивнул.

– Что ж, понимаю вас, – сказал он с мягкой улыбкой. – Так же и я себя чувствую, когда спорю с механиками о своей машине.

Ровно в шесть восемнадцать они вышли из дома. Вскоре в своей росслинской лаборатории Кляйн приступил к работе.

Сначала он проверял содержание белка; отклонении не обнаружил. Затем провел анализ кровяных телец.

– Избыток красных – кровоизлияние, – пояснил он. – Избыток белых означает, что в организме инфекция.

Кляйн знал и другое: аналогичные личностные изменения может вызвать и грибковое заражение… Впрочем, и здесь он вытянул пустой номер. Оставалось лишь исследовать пробу на сахар.

– Содержание сахара в спинномозговой жидкости обычно составляет две трети от содержания его в крови, – объяснял Кляйн. – Снижение его вполне может быть обусловлено деятельностью бактерий; при этом и симптомы наблюдаются сходные. Кто знает, вдруг это именно то, что мы ищем?…

Но и сахар оказался в норме.

– Кажется, приехали, – скорбно покачала головой Крис.

Кляйн надолго задумался. Взглянул на нее внимательно.

– У вас в доме есть наркотики?

– Что?!

– Амфетамины, ЛСД?

– Что вы, нет, конечно. Честное слово, я бы не стала от вас скрывать. Нет, ничего подобного.

Терапевт кивнул, поглядел на носки ботинок, снова поднял голову.

– Ну что ж, полагаю, самое время проконсультироваться у психиатра, миссис Мак-Нил.

В семь часов двадцать одну минуту Крис была дома.

– Шэрон! – крикнула она с порога. Похоже, секретарши не было дома.

Крис поднялась в спальню Риган; та по-прежнему крепко спала, одеяло не было даже сдвинуто. Окно в комнате было распахнуто настежь. Чувствовался резкий запах мочи. “Значит, Шэрон решила проветрить. Но куда сама-то она могла деться?…” Крис закрыла окно и спустилась по лестнице в тот самый момент, когда в дом входила Уилли.

– Привет, Уилли. Как сегодня отдохнули?

– Сначала по магазинам прошлась. Потом была в кино.

– А где Карл?

Уилли небрежно махнула рукой.

– Наконец-то на “Битлс” меня отпустил. Одну!

– Поздравляю!

Уилли победоносно подняла два пальца. На часах было семь тридцать пять.

В восемь часов одну минуту появилась Шэрон с пакетами. Она вошла в кабинет, устало рухнула в кресло и стала ждать, пока Крис не закончит очередную телефонную беседу с агентом.

– Где ты была? – Та, наконец, опустила трубку.

– Он ничего тебе не сказал?

–  Ктоничего мне не сказал?

– Бэрк. Его нет, что ли? Где же он, в таком случае?

– Он был здесь?

– Ты хочешь сказать, его уже не было, когда ты пришла?

– Слушай, начни все сначала.

– О, этот ненормальный, – простонала Шэрон, сокрушенно качая головой. – Понимаешь, звоню в аптеку, мне говорят там: доставить не можем, нужно идти к ним самой. Тут заявляется Бэрк; я решила – ну и прекрасно: пусть он побудет в доме с Риган, а я пока сбегаю за этим самым торазином. – Она пожала плечами. – Можно было, конечно, предположить…

– Вот именно. И что же еще ты там накупила?

– Ну, я подумала: времени, вроде бы, достаточно – зайду-ка за резиновой простыней. – Она вынула из пакета покупку.

– Ты что-нибудь ела?

– Нет. От бутерброда не откажусь. А ты?

– Тоже. Пошли перекусим.

– Что показали анализы? – спросила Шэрон, когда они медленно вошли в кухню.

– Ровно ничего. Все в норме. Теперь поведу ее к психиатру, – вяло бросила Крис.

Покончив с кофе и сэндвичами, Шэрон взялась обучать Крис искусству укола.

– Главное здесь, – объясняла она, – во-первых, обязательно выпустить воздух, а во-вторых – попасть в вену. Гляди, как это делается: втыкаешь слегка, втягиваешь чуть-чуть – и смотришь, есть ли капелька крови в шприце.

Первые упражнения на грейпфруте прошли вполне успешно. В девять двадцать восемь раздался звонок в дверь. Уилли пошла открывать. Это был Карл. Проходя мимо кухни, он вежливо поздоровался со всеми и извинился: оказывается, ключи забыл дома.

– С ума сойти, – шепнула Крис на ухо Шэрон, – впервые в жизни он признается, что был в чем-то неправ.

Остаток вечера женщины провели у телевизора в кабинете.

В одиннадцать сорок шесть раздался звонок; Крис подняла трубку. Звонил молодой режиссер второго состава.

– Вы уже, наверное, обо всем знаете, Крис? – Голос его звучал необычайно серьезно.

– Нет, о чем?

– В таком случае, мне придется сообщить вам очень печальную новость.

– Что такое?

– Бэрк мертв.

Он споткнулся, спускаясь пьяным по крутой лестнице, ведущей к М-стрит. Оступился, упал и покатился вниз, к самому ее подножию. Один пешеход видел, как он летел, кувыркаясь, во мрак – в непроглядный мрак последней своей, бесконечной ночи, к финалу безобразной, кровавой сцены – последней в его жизни.

Крис стояла, не заметив, что трубка выпала у нее из рук; стояла, пошатываясь, и глотала беззвучные слезы. Подбежала Шэрон; подхватила ее под руки, отвела на диван.

– Бэрк погиб, – всхлипнула Крис.

– О Боже! – Шэрон задохнулась от ужаса. – Как?

Крис не смогла ей ответить: ее душили слезы. А потом так же бурно выплеснулись слова: они говорили и говорили, несколько часов кряду, не в силах остановиться. “Боже мой… Бедный, бедный Бэрк…” Крис непрерывно плакала, вспоминая что-нибудь, вдруг начинала смеяться и тщетно, тщетно пыталась напиться. Смерть, явившаяся ей в недавнем ночном кошмаре, этим вечером впервые ворвалась в ее жизнь.

Было пять часов утра; Крис уныло стояла, облокотившись о стойку бара, и ждала Шэрон – та пошла на кухню за льдом. Наконец в коридоре послышались шаги.

– Знаешь, до сих пор не могу в это поверить… – Шэрон с подносом вошла в кабинет.

Крис подняла глаза и застыла в оцепенении. Странное паукообразное существо скользнуло вслед за девушкой через порог. Это была Риган: выгнувшись назад невообразимой дугой, она стояла вверх животом, у самого пола высунув голову меж ступней, и шипела по-змеиному, зловеще поигрывая у губ извивающимся языком.

– Шэрон? – едва вымолвила Крис, не в силах оторвать взгляда от дочери. Девушка остановилась; Риган замерла тоже. Затем Шэрон обернулась, все еще ничего не замечая, и вдруг дико вскрикнула: это по ее лодыжке скользнул влажный язык. Крис побледнела.

– Вызывай доктора! Буди его, поднимай с постели! Сейчас же!

Куда бы ни шла Шэрон этим утром, Риган не отступала от нее ни на шаг.