Текст книги "В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью)"

Автор книги: Уилбур Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Глава VI

Малави, маленькое суверенное государство, гнездилось между тремя гораздо более крупными – Замбией, Танзанией и Мозамбиком. Это была страна гор, рек и озер, и ее население процветало. Жители Малави чувствовали себя вполне счастливыми и при единоличном правлении восьмидесятилетнего Гастингса Банды, чего нельзя было сказать ни о какой другой стране Африканского континента, где население в большинстве своем страдало от нищеты и жестокой тирании угнетателей.

– Господин Сингх, я страшно тороплюсь, – прокричал Дэниел. – Пожалуйста, скажите, вы не видели эти рефрижераторы?

Сикх высунул голову из окна кабины. Он выглядел весьма встревоженным.

– Откуда вам известно мое имя? – властным тоном поинтересовался он.

Дэниел показал пальцем на рекламную надпись на фургоне.

– Ха! Да ты, похоже, наблюдательный малый! Соображаешь, нечего сказать, – воскликнул сикх. – Да, ребята мне напомнили, что где-то час назад нас обогнали два рефрижератора. Они шли на юг. Но «мерседеса» мы не видели. Я абсолютно уверен в этом. «Мерседеса» среди них не было. Это точно.

Индиец запустил двигатель.

– Был счастлив оказать вам услугу, – сказал он. – Я тоже очень спешу. Домой, в Лилонгве. Прощай, дружище. Счастливого пути.

Сингх весело помахал рукой Дэниелу, и грузовик двинулся с места.

Дэниел поймал себя на том, что в поведении сикха его насторожила какая-то фальшь и наигранность. Пропустив громыхающий грузовик перед собой, он ринулся вперед и ухватился за стальную решетку на задней стенке фургона, запрыгнув на подножку. При свете фар «лендкрузера» он рассмотрел скрытое под брезентом.

Грузовик был доверху набит мешками, на джутовой поверхности одного из которых виднелась маркировка со словами: «Сушеная рыба. Производство…» Разглядеть название производителя Дэниелу не удалось, однако резкий запах полусгнившей рыбы, ударивший ему в нос, подтверждал написанное. Спутать эту вонь с чем-нибудь другим было невозможно.

Грузовик быстро набирал скорость. И Дэниел соскочил с подножки на землю. По инерции он несколько метров пробежал вслед за машиной, а затем остановился, глядя на удалявшиеся задние огни.

Инстинкт подсказывал ему, что тут что-то не так, но что? Дэниел попытался собраться с мыслями. Главной его заботой по-прежнему оставалась колонна рефрижераторов и Нинг в своем «мерседесе»; сикх двигался в противоположном направлении. Дэниел не мог преследовать их одновременно, даже если бы удалось установить связь между их действиями.

– Четти Сингх, – повторил он имя индийца и номер почтового ящика, стараясь их накрепко запомнить. А затем бросился обратно к машине, в которой его ждал Джок.

– Кто это? Что он тебе сказал? – спросил Джок.

– Этот тип видел рефрижераторы примерно час назад. Они двигались в южном направлении. Мы едем за ними.

Выехав с обочины, джип помчался на полной скорости на юг.

Дорога поднималась в горы, забираясь все выше на плато. «Лендкрузер» постепенно терял скорость, однако Дэниел все еще выжимал более ста километров в час. С того момента, как они встретили Четти Сингха, Джок не произнес ни слова, но чувствовалось, что он весь напрягся и нервничает. Он искоса поглядывал на Дэниела, словно желая возразить, но так ничего и не сказал.

Дорога петляла между холмами. Миновав очередной поворот, они внезапно увидели перед собой белый рефрижератор, который загораживал всю дорогу. Рефрижератор двигался в два раза медленнее «лендкрузера», выпуская черные клубы дыма из выхлопной трубы. Обойти трейлер сбоку Дэниелу никак не удавалось.

Он сигналил водителю рефрижератора и мигал фарами, однако тот продолжал двигаться посередине дороги.

– Освободи мне дорогу, ублюдок! – в ярости прорычал Дэниел, беспрерывно сигналя.

– Успокойся, Дэн, – произнес Джок. – Тебя опять заносит. Спокойнее, старик.

Не обращая внимания на слова Джока, Дэниел вырулил машину влево на самый край дороги, готовясь обойти рефрижератор. Теперь он мог разглядеть в зеркале заднего вида кабины грузовика лицо водителя.

Это был Гомо. Он смотрел на Дэниела в зеркало, явно не собираясь пропускать его. В его взгляде смешались страх и лютая злоба, какое-то странное сожаление и растерянность. Он намеренно загораживал дорогу, виляя из стороны в сторону и не давая Дэниелу обойти его.

– Он заметил нас, – рявкнул Дэниел. – И знает, что мы возвращались в Чивеве и видели, что там произошло. Как знает и то, что мы его подозреваем, и потому не пропускает.

– Да брось ты, Дэниел, у тебя разыгралась фантазия, – урезонивал его Джок. – Найдется тысяча объяснений, почему этот тип так себя ведет. Я в это влезать не хочу.

– Опоздал, приятель, – коротко бросил Дэниел. – Нравится тебе это или нет, но ты уже влип.

Дэниел внезапно крутанул руль, и Гомо не успел развернуть рефрижератор так, чтобы он загораживал всю дорогу. Отпустив сцепление, Дэниел снова нажал до отказа на газ, и его «лендкрузер» рванулся вперед и обошел рефрижератор. Продолжая давить на педаль акселератора, Дэниел поравнялся с кабиной, протискиваясь сквозь узкое пространство между стальным корпусом кузова и краем дороги.

Из-под колес «лендкрузера» во все стороны полетел гравий, и два колеса машины с противоположной стороны низвергли град щебня с обрыва, нависшего над долиной Замбези.

– Дэнни, ты спятил! – завопил Джок. – Мы же разобьемся! Не-е-т, с меня хватит!

В этот момент «лендкрузер» задел за бетонный столбик, на котором поблескивал дорожный знак, предупреждавший об опасности. Послышался скрежет металла, машина качнулась, но Дэниел упрямо продолжал ехать вровень с кабиной рефрижератора.

Из окна кабины выглянул Гомо и сверху посмотрел на маленький «лендкрузер». Дэниел потянулся к лобовому стеклу и, махнув рукой, велел Гомо остановиться. Понимающе кивнув, Гомо подчинился. Он прижал рефрижератор к левому краю, пропуская Дэниела вперед.

– Ну, вот так-то лучше, – удовлетворенно хмыкнул Дэниел, втискиваясь в просвет подле рефрижератора, оставленный ему Гомо.

Однако он попался в элементарную ловушку: обе машины все еще ехали бок о бок, когда Гомо внезапно крутанул руль. И прежде чем Дэниел сумел уйти, Гомо ударил корпусом кабины по «лендкрузеру». Послышался жуткий металлический скрежет, и яркий сноп голубых искр посыпался на землю. Сила удара была такова, что меньший по размерам «лендкрузер» снова занесло на самый край обрыва.

Дэниел изо всех сил пытался удержать руль, но пальцы левой руки соскользнули вниз. Дэниелу показалось, что он вывихнул большой палец. Боль пронзила руку до самого локтя. Резко нажав на тормоза, Дэнни мгновенно сбросил скорость, и рефрижератор со скрежетом сразу же вырвался вперед. «Лендкрузер» остановился – одно из передних колес машины повисло над скалистой пропастью.

Чуть не плача от боли, Дэниел массировал раненую руку. Через несколько минут он окончательно пришел в себя, и вся его злость и ярость вскипели с новой силой. Рефрижератор к этому времени находился уже метрах в пятистах и быстро удалялся.

У «лендкрузера» все четыре колеса – ведущие.

Дэниел дал задний ход, и, несмотря на то, что только три колеса прочно стояли на земле, ему все-таки удалось отвести машину от края обрыва. Краска в том месте, куда пришелся удар рефрижератора, была содрана напрочь до металла.

– Ну что? – прохрипел Джоку Дэниел. – Тебе нужны еще какие-то доказательства? Этот ублюдок Гомо явно пытался разделаться с нами. Он точно замешан во всех этих грязных делишках.

Они увидели, как рефрижератор скрылся за поворотом, и Дэниел, не медля больше ни минуты, бросился в погоню.

– Раз Гомо не собирается пропускать нас, – проговорил он, – я заберусь на грузовик и выброшу его из кабины.

– Я в этом не участвую, – пробормотал Джок. – Пусть разбирается полиция, черт тебя побери!

Как будто не слыша слов Джока, Дэниел быстро набирал скорость. Выехав из-за поворота, они увидели рефрижератор в нескольких сотнях метров впереди себя. Расстояние между машинами быстро сокращалось.

Дэниел внимательно оглядел рефрижератор. Следы царапин на кабине были почти не заметны, и по мере того, как крутизна подъема становилась меньше, Гомо постепенно увеличивал скорость. Двойные дверцы на задней стенке рефрижератора, по краям обшитые толстой черной резиной, были плотно закрыты. На одной из створок виднелась тяжелая металлическая ручка. На левой стороне кузова возле дверцы была прикреплена металлическая лестница, по которой можно подняться на плоскую крышу фургона. На крыше виднелись вентиляторы, обшитые стекловолокном.

– Я уцеплюсь за эту лестницу и взберусь по ней, – не поворачиваясь к Джоку, сказал Дэниел. – Как только я вылезу, машину поведешь ты.

– Ошибаешься, старик. Я предупредил, с меня хватит. На меня не рассчитывай.

– Отлично. – Дэнни даже не взглянул на Джока. – Можешь не брать руль и спокойно разбиваться вместе с машиной. Что с того, если одним упрямым придурком на этой поганой планете станет меньше?

Расстояние между «лендкрузером» и рефрижератором сокращалось. Дэниел открыл боковую дверцу. Пружины с нее давно уже были сняты для удобства съемки из любого положения, и сейчас дверца распахнулась полностью, касаясь капота.

Держа руль одной рукой, Дэниел выбрался из машины.

– Машина теперь – твоя! – выкрикнул он, залезая на крышу «лендкрузера», забыв о боли в пальце.

В этот момент рефрижератор вильнул снова, не позволяя джипу идти на обгон.

Дэниел ухватился за лестницу, и, когда «лендкрузер» подъехал поближе, прыгнул повыше.

Дэнни видел, как Джок вцепился в баранку, уводя машину от рефрижератора. Лицо его побледнело, по лбу струился пот. «Лендкрузер» заметно отстал, а затем Джок, съехав на обочину, остановил машину.

Дэниел взобрался по лестнице с ловкостью обезьяны и через мгновение уже был на плоской крыше рефрижератора. Оба вентилятора размещались по центру крыши, а во всю длину ее тянулись скобы, за которые можно было уцепиться рукой. Растянувшись на животе, Дэниел осторожно пополз вперед, отталкиваясь коленями. Когда рефрижератор внезапно заносило на поворотах, он вжимался в крышу, хватаясь за скобы, чтобы не свалиться.

Ему потребовалось целых пять минут, чтобы добраться до кабины водителя. Дэниел ничуть не сомневался, что Гомо не видел, как он взобрался на машину. Корпус фургона загораживал вид сзади. Теперь этот мерзавец, должно быть, уверен, что заставил «лендкрузер» отстать, ибо света фар джипа на пустынной дороге не было видно.

Дэниел осторожно подтянулся к краю кабины и посмотрел вниз. Он встанет на ступеньку под дверцей пассажира, а рукой ухватится за боковое зеркало. Надо только выяснить, не закрыл ли Гомо дверцу. «Впрочем, с чего бы это», – успокоил себя Дэниел, вглядываясь в дорогу, освещаемую мощными фарами рефрижератора.

Он подождал, пока дорога снова не повернула налево. По инерции его прижмет к дверце, а не сбросит с нее. И Дэниел осторожно соскользнул вниз, ухватившись рукой за зеркало. Лишь на мгновение его ноги повисли в воздухе, но в следующий миг он уже стоял на ступеньке и заглядывал через открытое окно в кабину.

Повернув к нему испуганное лицо, Гомо что-то прокричал. Он попытался дотянуться до дверцы пассажира и закрыть ее. Однако кабина была слишком широка, и Гомо едва не потерял управление. Он вынужден был обеими руками снова вцепиться в руль.

Дэниел рывком открыл дверцу и ввалился в кабину, распластавшись до середины сиденья. Гомо тут же ударил его кулаком в лицо. Удар пришелся по левому глазу и на короткий миг оглушил Дэниела, но уже в следующую минуту он ухватился за ручку тормоза и изо всех сил резко потянул ее на себя.

Одновременно резко взвизгнули все четыре колеса, подняв в воздух едкие клубы дыма, запахло жженой резиной. Фургон занесло, он пошел юзом. Гомо по инерции швырнуло на руль; он ударился лбом о ветровое стекло с такой силой, что оно лопнуло.

Но уже в следующее мгновение его в полубессознательном состоянии швырнуло обратно на сиденье. Ухватившись за руль, Дэниел держал его, пока рефрижератор не остановился, наполовину съехав на обочину.

Дэниел выключил зажигание и открыл дверцу водителя. Схватив Гомо за плечо, он грубо вытолкнул его из кабины. Гомо приземлился на колени, упав с двухметровой высоты. На том месте, каким он ударился о ветровое стекло, на лбу вскочила огромная шишка.

Выпрыгнув из кабины вслед за Гомо, Дэниел вцепился ему в ворот рубашки.

– Ну ты, мерзавец, – затягивая воротник, словно удавку, зашипел Дэниел. – Ты убил Джонни Нзоу и всю его семью.

В неровном свете фар рефрижератора лицо Гомо совсем посинело, он судорожно хватал ртом воздух.

– Пожалуйста, доктор, отпустите! – просипел он. – Я не понимаю, о чем вы. Почему вы так со мной обращаетесь?

– Паршивый ублюдок! – заорал Дэниел. – Ты виноват в…

В этот момент Гомо сунул руку себе под рубашку, и Дэниел услышал характерный щелчок раскрываемого ножа, который был, по всей видимости, пристегнут к ремню.

Отпустив воротник, Дэниел отскочил назад, – в руке Гомо блеснуло лезвие.

Дэниел едва успел увернуться, впрочем, его все же задело под ребрами.

Потряхивая головой, чтобы окончательно прийти в себя, Гомо поднялся на ноги. Он угрожающе нацелился ножом прямо в живот Дэниелу.

– Я убью тебя, – прошипел негр, поигрывая ножом. – Я убью тебя, белый говнюк, – повторил он.

Резко развернувшись, он ударил ножом сбоку. Дэниел быстро отскочил в сторону, и лезвие просвистело в нескольких сантиметрах от него.

– Давай! – нагло ухмыльнулся Гомо. – Прыгай, белый бабуин. Бегай, маленькая белая обезьяна.

Он снова полоснул по воздуху, заставляя Дэниела отступить в третий раз, а потом в ярости атаковал, и тому пришлось увертываться от сверкавшего в свете фар лезвия, двигаясь, словно умелый танцор.

Теперь Гомо изменил тактику и целился снизу, стараясь попасть Дэниелу в бедро и сбить его с ног. При этом он держал нож так, чтобы Дэниел не мог схватить его за запястье. Отступив на шаг, Дэниел сделал вид, что споткнулся и упал на колено, опершись одной рукой о землю.

– Ага! Вот так! – заорал Гомо, решив улучить момент и прикончить Дэниела.

Однако Дэниел захватил горсть гравия и, оттолкнувшись от земли, швырнул его в лицо Гомо. Старая уловка против вооруженных ножом, но Гомо попался. Мелкие камешки резанули его по глазам, помешав нанести смертельный удар. Негр инстинктивно заслонил лицо, и Дэниел тут же перехватил руку с ножом, резко ее вывернув.

Теперь противники прижались друг к другу, а нож сверкал над их головами в вытянутых руках. Дернувшись, Дэниел с силой ударил головой по лицу Гомо. Удар пришелся прямо по переносице, и Гомо невольно отступил, задохнувшись от неожиданности. Дэниел тут же двинул ему коленом в пах, и на этот раз негр завизжал от невыносимой боли, разжав руки.

Не отпуская руку, в которой Гомо держал нож, Дэниел саданул ею по острому краю стального фургона. Нож выскользнул из бесчувственных пальцев Гомо, Дэниел сделал подсечку, заваливая противника на спину, и Гомо полетел в кювет.

Раньше чем Гомо успел прийти в себя и подняться на ноги, Дэниел наклонился над ним и, подхватив упавший нож с земли, приставил к горлу Гомо. Он слегка надавил на лезвие, и острие прокололо нежную кожу на горле. Крошечная капелька крови скатилась по серебристой стали, сверкнув, словно темный рубин.

– Не шевелись, сволочь, – проговорил он скрипучим голосом, – иначе я выпущу тебе кишки.

Потребовалось еще несколько мгновений, чтобы как следует отдышаться.

– Ладно. Давай вставай, только без глупостей.

Гомо поднялся на ноги, придерживая ушибленное место. Дэниел прижал его спиной к борту грузовика, не убирая нож от его горла.

– У тебя в машине слоновьи бивни, – сказал он осуждающе. – Пойдем-ка, приятель, поглядим на них.

– Нет, – прошептал Гомо. – Нету там никаких бивней. Не понимаю, чего тебе от меня надо. Ты совсем рехнулся, парень.

– Где ключи от кузова? – спросил Дэниел, и Гомо повел глазами, не двигая головой: – У меня в кармане.

– А теперь потихоньку повернись, – приказал Дэниел. – Лицом к машине.

Как только Гомо выполнил приказание, Дэниел обхватил его рукой за шею и шарахнул лбом, на котором уже имелась шишка, о стальной кузов рефрижератора. Гомо вскрикнул от боли.

– Дай мне только малейший повод повторить то же самое еще раз, – прошептал Дэниел ему прямо в ухо. – Твой поросячий визг звучит для меня лучше всякой музыки.

Он поднес нож к спине Гомо на уровне почек и нажал – ровно настолько, чтобы тот почувствовал острие лезвия сквозь ткань рубашки.

– Достань ключи.

Он уколол его чуть сильнее, и Гомо полез в карман за ключами, которые тихо звякнули, когда он их вытаскивал.

Продолжая держать Гомо за шею, Дэниел протащил его к двери рефрижератора.

– Открой, – отрывисто сказал он.

Гомо вставил ключ в замок и легко повернул его.

– Отлично. Теперь сними наручники с пояса! – скомандовал он.

Стальные наручники полагалось иметь при себе всем объездчикам парка, занятым борьбой с браконьерами.

– Защелкни одно кольцо на правом запястье, – сказал ему Дэниел. – И отдай мне ключ.

Рукой, с которой свисали наручники, Гомо через плечо передал ключ. Дэниел сунул его в карман и пристегнул второе кольцо наручников к стальному креплению кузова. Теперь Гомо был надежно прикован, и Дэниел отпустил его шею и повернул ручку запора двустворчатой задней дверцы.

Затем он распахнул дверцы, и из рефрижератора пахнуло ледяным воздухом и потянуло тухловатым запахом подпорченного слоновьего мяса. Внутри фургона было темно, но Дэниел вспрыгнул на откидной задний борт и принялся искать выключатель. Длинный светильник на потолке несколько раз мигнул, а затем залил холодильное отделение мертвенным голубоватым светом. На крюках, рядами свисавших с рельсов под потолком, висели огромные куски с мраморными прожилками белого жира. Тут были тонны мяса, упакованные настолько плотно, что Дэниел видел лишь первый ряд туш. Он опустился на колени и заглянул в узкий просвет под ними. Стальной пол оказался залит кровью, но больше на нем ничего не было.

Дэниел внезапно почувствовал смятение. Он ведь ожидал увидеть под висящими тушами горы бивней. Он с усилием поднялся на ноги и стал пробираться в глубь холодильника. От холода у него перехватило дыхание, а прикосновения глыб замороженного мяса были противными до омерзения, однако он протискивался все глубже и глубже, полный решимости найти спрятанные бивни.

Минут через десять он сдался. Здесь просто негде было спрятать такой объемистый груз. Он спрыгнул на землю весь в кровавых пятнах от сырого мяса. Встав на четвереньки, он заполз под кузов в надежде обнаружить тайник.

Когда он выполз на свет, Гомо радостно заверещал: – Нету бивней, говорят же тебе, нет тут никаких бивней. Ты взломал государственный грузовик. Ты избил меня. Ну, белый, и попадет же тебе теперь.

– Мы еще не закончили, – успокоил его Дэниел. – И не закончим до тех пор, пока ты не расколешься и не скажешь, куда вы с китайцем дели бивни.

– Нету бивней, – повторил Гомо, но Дэниел схватил его за плечо и развернул лицом к борту машины.

Одним ловким движением он отцепил кольцо от кузова, заломил обе руки Гомо за спину и сомкнул наручниками.

– Ладно, приятель, – угрюмо пробормотал Дэниел. – Пойдем поговорим там, где посветлее.

Он подтянул вверх скованные наручниками запястья Гомо так, что они оказались у того между лопатками, и отвел его к кабине. Там он приковал негра к переднему бамперу между фарами. Гомо, с зажатыми за спиной руками, теперь был совершенно беспомощен.

– Джонни Нзоу был моим другом, – тихо сказал ему Дэниел. – А ты изнасиловал его жену и маленьких дочек. Ты размозжил голову его сына о стену. Ты застрелил Джонни…

– Нет, не я! Ничего я не знаю! – завопил Гомо. – Никого я не убивал! Не знаю я ничего ни про какие бивни и ни про какие убийства…

Дэниел между тем тихо продолжал, словно Гомо вовсе не перебивал его своими воплями: – Можешь поверить мне на слово, что я с огромным удовольствием разделаю тебя под орех. И при каждом твоем визге буду вспоминать о Джонни Нзоу и тихо радоваться.

– Ничего я не знаю. Ты совсем с ума спятил.

Дэниел зацепил ножом за ремень форменных брюк Гомо и рывком рассек его. Брюки у того поползли вниз и мешком повисли на бедрах. Дэниел расстегнул ему ширинку и сунул туда лезвие ножа.

– Сколько у тебя жен, Гомо? – спросил он. – Четыре? Пять? Сколько?

Он резанул пояс, и брюки Гомо сползли вниз до самых лодыжек.

– По-моему, твои жены, Гомо, очень хотят, чтобы ты сказал мне, куда делись бивни. А еще они хотят, чтобы ты рассказал мне все о Джонни Нзоу и о том, как он погиб. Дэниел потянул трусы Гомо за резинку и спустил их до колен.

– Ну-ка, посмотрим, что тут у тебя. – И холодно улыбнулся. – По-моему, Гомо, твои жены будут страшно опечалены.

Дэниел взялся за полы рубашки Гомо и рванул их с такой силой, что все пуговицы разом отлетели в темноту. Рубашку он завернул Гомо за плечи, так что тот оказался обнаженным от шеи до колен. Грудь и живот Гомо покрывали густые черные волосы. Внизу живота, словно в пушистой шкуре, прятались его гениталии.

– Выкладывай, что тебе известно о бивнях и о мистере Нинге, – предложил ему Дэниел и плоской стороной лезвия выдернул висящий пенис Гомо из этих зарослей.

Гомо охнул, почувствовав прикосновение холодного металла, и попытался отодвинуться, но тут же спиной уперся в решетку радиатора.

– Говори, Гомо, в конце концов просто потому, что не хочешь навеки распрощаться со своим matondo.

– Ты совсем рехнулся, – выдохнул Гомо. – Я не понимаю, чего ты хочешь.

– Я хочу отрезать эту штуковину под самый корень, – заявил Дэниел.

Лежавший на лезвии толстый кусок плоти походил на хобот новорожденного слоненка – длинный, темный, с узловатыми прожилками вен и с капюшончиком из морщинистой кожи на конце.

– Я хочу отрезать эту штуковину и заставить тебя, Гомо, на прощание поцеловать ее.

– Я не убивал Джонни Нзоу, – заговорил Гомо прерывающимся голосом. – Это не я.

– А что ты. Гомо, скажешь о его жене и дочерях? Хорошо позабавился с ними этой своей мерзкой дубиной?

– Нет, нет! Ты совсем спятил. Я не…

– Давай, давай, Гомо, колись. Мне ведь достаточно чуть повернуть нож – вот так.

Дэниел стал медленно поворачивать руку, развертывая лезвие ножа острой кромкой кверху. В какой-то момент на тонкой коже свисавшего с лезвия органа Гомо появился порез. Так, всего лишь царапинка, однако Гомо пронзительно завопил.

– Стой! – завизжал он. – Я тебе все скажу. Выложу тебе все, что знаю. Только, пожалуйста, перестань!

– Вот и хорошо, – подбодрил его Дэниел. – Расскажи-ка мне о Четти Сингхе…

Он с уверенностью произнес это имя, хотя это было только предположение, однако Гомо с готовностью согласился: – Да, я расскажу тебе о нем, если только ты не станешь резать меня. Пожалуйста, не режь меня.

– Армстронг!

Дэниел вздрогнул от звуков этого голоса. Он не слышал приближения «лендкрузера». Должно быть, тот подъехал, пока он лазил по холодильному отделению рефрижератора. Так или иначе, Джок сейчас стоял на самом краю светового пятна от фар.

– Оставь его, Армстронг. – Голос Джока прозвучал решительно и резко, даже грубо. – И отойди от этого парня подальше, – приказал он.

– Не лезь в эти дела! – рявкнул на него Дэниел, но Джок подошел поближе, и Дэниел в страхе увидел у него в руках автомат, с которым тот обращался на удивление умело и уверенно.

– Оставь его в покое! – скомандовал Джок. – Ты зашел слишком далеко.

– Да ведь он же – убийца, преступник, – возразил Дэниел, однако ему пришлось отступить: автомат Джока смотрел ему прямо в живот.

– У тебя нет никаких доказательств. Бивней здесь нет, – сказал Джок. – У тебя ничего нет против него.

– Он уже начал признаваться, – со злостью выдохнул Дэниел. – Если бы не ты….

– Ты его пытал, – с ничуть не меньшей злостью ответил Джок. – Ты угрожал ему ножом. Конечно, он начал признаваться. У него есть права, и нечего их нарушать. Сейчас же сними с него наручники и отпусти его!

– У тебя слишком жалостливое сердце, – вскипел Дэниел. – Он ведь – животное…

– Он – человек, – возразил Джок. – И я обязан помешать жестокому обращению с ним, иначе я стану твоим соучастником. Я не горю желанием провести ближайшие десять лет за решеткой. Отпусти его.

– Сначала он во всем признается, или я лишу его мужского достоинства.

Дэниел тут же потянул Гомо за гениталии. Податливая плоть растянулась подобно блестящей черной резине, и Дэниел угрожающе занес над ней нож.

Гомо завопил, а Джок поднял повыше АК-47 и выстрелил. Пуля прошла над самой головой Дэниела. Раздался оглушительный хлопок, и Дэниел мгновенно отшатнулся, стиснув ладонями уши, прикрытые мокрыми от пота кудрями.

– Я предупредил тебя, Дэниел, – мрачно бросил Джок. – Дай-ка ключи от наручников.

Дэниел, ошеломленный выстрелом, не двигался, и Джок выстрелил еще раз. Между сапогами Дэниела взвился фонтанчик песка.

– Я абсолютно серьезно, Дэнни. Честное слово, я скорее убью тебя, чем позволю еще сильнее втянуть меня в это дело.

– Ты же видел, что стало с Джонни…

Дэниел потряс головой, зажав уши руками, однако гул, все еще звучавший в его ушах, не проходил.

– Но я видел и то, как ты грозился кастрировать этого парня. Все, хватит. Давай ключи, иначе я сейчас пальну по твоим коленям.

Стало ясно, что Джок не шутит, и Дэниел нехотя бросил ему ключи.

– Ладно, а теперь отойди подальше, – приказал Джок и, не отводя ствол автомата от живота Дэниела, снял одно из колец наручников с запястья Гомо и отдал ему ключи.

– Идиот чертов, – сокрушенно выругался Дэниел. – Еще бы минута, и я бы его расколол. Я бы узнал, кто убил Джонни и куда делись бивни.

Гомо освободил второе запястье, быстро натянул брюки и запахнул рубашку. Избавившись от наручников и одевшись, он снова расхрабрился.

– Все это – брехня! – Голос его звучал громко и с вызовом. – Я ничего не говорил. Ничего я не знаю насчет Нзоу. Он был жив, когда мы уезжали из Чивеве…

– Ладно, ладно. Рассказывай все это полиции, – остановил его Джок. – Я поеду с тобой на грузовике в Хараре. Принеси мою камеру и мешок из «лендкрузера». Они лежат там на переднем сиденье.

Гомо помчался к стоявшему поодаль «лендкрузеру».

– Послушай, Джок, дай мне еще всего-навсего пять минут, – стал упрашивать его Дэниел, но Джок в ответ повел автоматом в его сторону.

– На этом наша с тобой дружба, Дэнни, заканчивается. Первое, что я сделаю, когда приеду в Хараре, сообщу обо всем в полицию. И расскажу им все до мелочей.

Вернулся Гомо, навьюченный видеокамерой «Сони» и брезентовым заплечным мешком Джока.

– Да, да, скажи им там в полиции, что ты видел, как этот чокнутый белый говнюк чуть было не отхватил мне все между ног! – заорал Гомо. – Скажи им, что не было никаких бивней…

– Полезай в машину, – скомандовал Джок. – И заводи мотор.

Когда Гомо выполнил приказание, Джок повернулся к Дэниелу: – Извини, Дэнни. Рассчитывай теперь сам на себя. От меня больше помощи не будет. Я дам показания против тебя, если меня попросят. Должен же я и о собственной шкуре позаботиться.

– Раз уж ты – трус, то это – надолго, – согласно кивнул Дэниел. – Между прочим, не ты ли вечно твердил о справедливости? А как же Джонни и Мэвис?

– То, что ты тут вытворял, ничего общего со справедливостью не имеет, – громко произнес Джок, стараясь перекричать взревевший мотор рефрижератора. – Ты, Дэнни, изображал шерифа, его добровольных помощников и палача – сразу всех в одном лице. Это месть, а не справедливость. Я не желаю принимать в этом никакого участия. Адрес ты мой знаешь, можешь отправить туда деньги, которые ты мне должен. Пока, Дэнни. Прости, что все так кончилось.

Он залез в кабину и устроился на пассажирском сиденье.

– И не пытайся нас остановить. – Он угрожающе взмахнул автоматом. – Я умею с этим обращаться.

Джок захлопнул дверцу, и Гомо вывел рефрижератор на шоссе.

Дэниел остался стоять в темноте, глядя на яркие рубины задних огней автомобиля, пока наконец они не скрылись за поворотом. В ушах у него все еще звенело от выстрелов Джока. Перед глазами все плыло, его мутило. Слегка пошатываясь, он добрел до «лендкрузера» и тяжело опустился на водительское сиденье машины.

Время шло, а он все никак не мог успокоиться, отвлечься от гневных мыслей о Чжэне и его подручных, о Гомо, а больше всего – о Джоке, который так не вовремя влез и помешал ему разобраться с этим мерзавцем. Постепенно, однако, ярость улеглась, и до него стало доходить, в каком серьезном и неприятном положении оказался он сам. Он действовал опрометчиво и рискованно. Он выдвигал необоснованные обвинения; он нанес ущерб государственному имуществу и угрожал жизни государственного служащего, совершив на него нападение при отягчающих обстоятельствах и едва не причинив тяжкие телесные повреждения. Теперь его могли арестовать, предъявив обвинение по полудюжине пунктов.

Затем он снова вспомнил о Джонни и его семье, и грозившая ему самому опасность вмиг показалась просто пустяком.

«А я ведь был так близок к тому, чтобы раскрыть весь план, – подумал он с горечью. – Еще бы несколько минут поговорить с Гомо, и они бы попались. Они чуть было мне не попались, Джонни!» Надо было решить, что делать дальше, но голова раскалывалась от боли, и Дэниел был не в состоянии рассуждать логически. Гоняться за Гомо не имело смысла. Он теперь настороже, и ему каким-то образом удалось избавиться от бивней.

По каким же еще направлениям можно действовать? Разумеется, оставался Нинг Чжэн Гон, ключевая фигура всего плана. Однако теперь, после того как бивни исчезли, единственными зацепками, которые вели к нему, остались неразборчивая записка Джонни и отпечаток ноги Чжэна на месте убийства.

Еще оставался Четти Сингх. Гомо косвенно признал, что знает этого сикха. Что он выдал, когда Дэниел назвал это имя? «Да, я расскажу тебе о нем, если только ты не станешь резать меня…» Оставалась еще и банда браконьеров. Интересно, удалось ли Айзеку перехватить и арестовать головорезов при переправе через Замбези? В отличие от Джока Айзек не слишком щепетилен. К тому же Джонни был и его другом, и он нашел бы способ вытряхнуть нужные сведения из пойманного браконьера.

«Я позвоню в Мана-Пулз из полицейского участка в Чирунду», – решил он и завел «лендкрузер», затем развернул машину и поехал вниз по откосу. До полицейского участка у моста Чирунду гораздо ближе, чем до Карон. Надо дать показания и добиться, чтобы полиция как можно скорее начала расследование. Необходимо предупредить власти о записке Джонни и кровавых следах.

Голова у Дэниела все еще раскалывалась. Он на несколько минут остановил машину, отыскал в аптечке пузырек с панадолом и проглотил пару таблеток, запив их кофе из термоса, после чего отправился дальше. Боль постепенно прошла, и он принялся приводить мысли в порядок.