Текст книги "В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью)"

Автор книги: Уилбур Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Он был настолько поглощен зрелищем, что сразу и не заметил, что стоит в луже крови. Очнулся он только тогда, когда снизу, из-под веранды, его позвал Гомо.

– Всю кость загрузили. Можно ехать.

Чжэн отпрянул и с досадой вскрикнул, увидев пятна крови на отворотах своих голубых, безукоризненно отутюженных хлопчатобумажных брюк.

– Я уезжаю, – бросил Чжэн Сали. – Сожгите склад перед отправлением.

В сейфе Сали нашел полотняный банковский мешок с месячной зарплатой сотрудников парка. Не поднимая головы от мешка, он лишь едва буркнул в ответ: – Сожгу. Не бойтесь, Чжэн сбежал по ступенькам с веранды и нырнул в «мерседес». Он махнул Гомо, и оба рефрижератора, один за другим, тронулись с места. Огромные кузова были доверху набиты слоновой костью, прикрытой для маскировки освежеванными тушами. Скрытый таким образом груз не смогли бы обнаружить в ходе поверхностной проверки на дороге, даже если их остановят – впрочем, это казалось маловероятным: конвой шел как бы под защитой Совета национальных парков, эмблема которого была изображена на бортах машин. Свою роль должна была бы сыграть также форма егерей Гомо и Дэвида со специальными знаками различия на плечах. Их не остановили бы даже патрули, которые нередко выставлялись сейчас на дорогах: служба безопасности больше интересовалась инакомыслящими, противниками режима, нежели контрабандистами.

Да, все прошло в полном соответствии с планом Четти Сингха. Чжэн взглянул в зеркало заднего вида. Склад уже был охвачен языками пламени. Браконьеры выстроились гуськом, собираясь в обратный путь, каждый с отборным бивнем в руках.

Чжэн улыбнулся. Алчность Сали сыграет с ним дурную шутку. Если браконьеров настигнет полиция, то найденные при них бивни дадут исчерпывающий ответ на то, куда делась слоновая кость со склада.

Чжэн настоял, чтобы перед поджогом на складе оставили штук сорок бивней; таким образом, полицейские криминалисты обнаружат на пожарище следы сгоревшей кости. Еще одна подсадная утка, как сказал бы Четти Сингх…

Чжэн не удержался и от избытка радости засмеялся. Успех налета, леденящее душу чувство, которое возникает при виде насилия, смерти и крови, – все это переполняло его приятным теплом, наделяло ощущением власти – власти над чужими жизнями. Он ощутил, как возбуждение усиливается, вот уже что-то запульсировало между ног, и в то же мгновение почувствовал сильнейшую эрекцию.

Он решил, что в следующий раз убивать будет сам. А в том, что такой случай представится, и не раз, он нисколько не сомневался. Чужая смерть позволила Чжэну уверовать в собственное бессмертие.

Глава V

Джонни! О Боже! Джонни! – повторял Дэниел.

Он присел на корточки рядом с бывшим другом и, протянув руку, дотронулся до шеи – до того места, где проходит сонная артерия. Сделал он это чисто машинально; стоило только взглянуть на входное отверстие пули в затылке, чтобы не осталось никаких сомнений – Джонни мертв.

Тело уже остыло, но Дэниел не мог заставить себя перевернуть его и посмотреть на выходное отверстие. Он не хотел тревожить Джонни и затаился, словно накапливая гнев – лучшее лекарство против нервного озноба, подступившего вместе с горем. Он лелеял ярость, как лелеют огонек свечи на ветру.

Наконец Дэниел выпрямился во весь рост. Поводил лучом фонаря перед собой и, переступая через лужи крови и кровавые следы, направился к распределительному щиту.

Генератор включался с общего щитка за дверью. Дэниел щелкнул рубильником и услышал, как в сарае, расположенном у главного входа в парк, заработал дизельный движок. Набрав скорость, он застучал уверенно и ритмично, и вот уже запустился генератор. Мигнули лампы, комната осветилась. Взглянув в окно, Дэниел увидел, как зажглись вдоль дороги фонари. В их свете блестящая от капель дождя листва кассий казалась ярко-зеленой.

Вытащив из замка сейфа ключ на связке, он пошел в оружейную. Там в одном ряду с охотничьими винтовками 375 калибра в пирамиде стояло пять автоматов Калашникова АК-47. С ними егеря уходили на патрулирование территории парка – им необходимо иметь такое же мощное оружие, каким пользовались их противники – браконьеры. Под пирамидой под замком хранились боеприпасы. Дэниел открыл стальную дверь шкафа. Там на крючках висели ремни с патронными сумками, в каждом по четыре магазина.

Он надел сумку на плечо, затем взял один автомат из пирамиды и умело зарядил его – старый навык, приобретенный еще во время войны, оказывается, еще не забыт. С автоматом в руках он сбежал вниз по ступеням веранды. Он задыхался от гнева.

– Начну со склада, – решил он. – Там уж они наверняка побывали.

Он обогнул сгоревшее дотла здание, внимательно вглядываясь под ноги в поисках следов, освещая фонариком все, что привлекало его внимание. Если бы он на минуту задумался, то понял бы, что понапрасну тратит время. Единственные следы, что не смылись ливнем, сохранились только под широкой крышей веранды. Даже глубокие следы больших автомобильных колес в грязи перед воротами склада слоновой кости были размыты и различались с трудом.

Дэниел, не останавливаясь, миновал ворота; его прежде всего интересовали бандиты, а те не станут использовать машины. Он быстро, увеличивал площадь своих поисков, расширяя круги, по которым обходил прилегающую к складу территорию, стремясь найти след, ведущий от места преступления. Особое внимание он обращал на северную сторону периметра, так как банда почти наверняка отходила в сторону реки Замбези.

Как он и подозревал в глубине души, все это оказалось бесполезно. Побродив минут двадцать по территории, он наконец остановился – следов не было. Он стоял под темными деревьями, и в душе его клокотала звериная ярость.

– Только бы мне их найти, только бы найти! – стонал он, давая выход горю и отчаянию.

В этот момент он словно забыл, что ему предстоит бросить вызов профессиональным убийцам. Их двадцать, если не больше. Джок – хороший оператор, но он не солдат, в бою проку от него никакого. Трезвые доводы утопали сейчас в потоке воспоминаний об изуродованных телах в спальне его бывшего дома, о разнесенной вдребезги голове Джонни. Дэниел вдруг понял, что его в буквальном смысле трясет от ненависти. Он постарался успокоиться.

– Пока я здесь теряю время, они спокойно уходят, – напомнил он сам себе. – Взять бандитов можно. Главное – отрезать их от реки. Но одному тут не справиться.

Он вспомнил о другом лагере парка, находящемся в Мана-Пулз. Тамошний смотритель был человеком надежным. Дэниел знал его давно. В его распоряжении находилось подразделение для борьбы с браконьерами, а также моторная лодка. Они могли спуститься вниз по течению реки и перехватить банду при переправе. Возвращаясь к зданию дирекции, Дэниел уже успокоился и рассуждал логически. Из Мана-Пулз можно позвонить в полицию и попросить, чтобы послали самолет для обнаружения бандитов с воздуха.

Главное теперь – не терять времени. Часов через десять банда уже окажется на другом берегу реки. Тем не менее он не мог оставить Джонни лежать в собственной крови. Конечно, это займет несколько минут, но нужно же оказать хотя бы минимальные почести другу, хотя бы как следует прикрыть его тело!

В дверях Дэниел остановился. Комната, залитая безжалостным электрическим светом, представляла собой ужасное зрелище. Он приставил автомат к стене и стал искать, чем бы накрыть тело. Занавески на больших окнах были зеленого, казенного цвета – правда, они слегка выцвели на солнце и в качестве импровизированного савана вполне подходили. Он снял одну и подошел к телу Джонни.

Джонни лежал, неестественно скрючившись. Одна рука как-то дико вывернулась прямо под ним, лицом Джонни уткнулся в лужу густой, запекшейся крови. Дэниел осторожно перевернул тело. Трупное окоченение еще не наступило, и тело пока не затвердело. Дэниел невольно зажмурился, увидев лицо Джонни, – пуля вышла прямо над правым глазом. Уголком занавески он вытер Джонни лицо и уложил его на спину поудобнее.

Сжатую в кулак левую руку Джонни почему-то сунул под рубашку. В кулаке была зажата какая-то бумага. Дэниел с трудом разжал пальцы и достал бумажный шарик.

Поднявшись, он подошел к столу и разгладил бумагу. Он тотчас сообразил, что Джонни писал записку собственной кровью, и невольно поежился.

«НННТ». Буквы такие, как будто их писал ребенок, – грубые, смазанные – почти не разобрать. Бессмысленное сочетание согласных, если только второе «Н» на самом деле не «И». Дэниел пристально вглядывался в сочетание букв. «НИНТ». Все равно ничего не понятно, тарабарщина какая-то. Или здесь все-таки заключен какой-то скрытый смысл, понятный только умирающему Джонни?

Внезапно Дэниел почувствовал, что в памяти его что-то шевельнулось, будто из глубины подсознания пыталась вырваться какая-то мысль.

На мгновение он закрыл глаза. Он зачастую так делал, чтобы поймать ускользающую мысль. Она почти уже явилась, он почти держал ее в руках – легкую тень, готовую растаять, но уже проступающую сквозь покров сознания, словно тень акулы-людоеда, скользящая под волнами неспокойного моря.

«НИНТ»

Он снова открыл глаза и уперся взглядом в пол. На полу оставили кровавые следы он сам и убийца. Но он не думал об этом. Он старался разгадать смысл загадочного слова, которое оставил для него умирающий Джонни.

Глаза его зацепились за один отпечаток, и сердце, словно подпрыгнув, забилось, как лодочный мотор, заведенный резким рывком шнура. Отпечаток подошвы с рисунком, напоминающим рыбью чешую!

«НИНТ», «НИНТ» – звенело у него в ушах. И вдруг такой знакомый, уже виденный след от ботинка изменил ощущение этого звука. Отзвук загадочного слова вернулся изменившимся и настойчивым эхом. «НИНГ»! Джонни пытался написать имя Нинга! Дэниела охватил озноб, он просто ошалел от потрясения, с которым пришло открытие.

Нинг Чжэн Гон. Посол Нинг. Неужели правда? Однако кровавые следы на полу доказывали невозможное. Нинг появился здесь уже после смерти Джонни. Это бесспорно Нинг лгал, когда утверждал, что уехал тогда, когда… Однако Дэниела пронзила другая мысль, и ход его мыслей прервался, как внезапно затормозившая машина.

Кровь на отворотах голубых спортивных брюк, следы спортивных туфель Нинга и кровь – кровь Джонни. Наконец появилась цель, на которую следовало направить свою ярость. Однако теперь ярость стала холодной и конструктивной. Он засунул окровавленную записку обратно в кулак Джонни и сложил пальцы в кулак, чтобы полиция нашла ее там. Затем накрыл тело Джонни зеленой занавеской, прикрыв разбитую голову друга, и несколько секунд постоял над его телом.

– Я отомщу за тебя. За тебя, за Мэвис, за детей. Обещаю тебе, Джонни, в память о нашей дружбе. Клянусь!

Он схватил автомат, выскочил из комнаты и сбежал вниз по ступенькам к машине, возле которой стоял Джок.

За те несколько секунд, которые отделяли его от машины, у него исчезли последние сомнения. Он вспомнил, как Чжэн забеспокоился, решив, что Дэниел задержится в Чивеве, и как явно обрадовался, узнав, что Дэниел уезжает.

Он оглянулся в сторону сгоревшего склада. Там еле виднелись следы колес грузовых машин. Придумано просто и остроумно. Банда браконьеров должна отвлечь внимание преследователей, а слоновую кость увезут на машинах, принадлежащих Управлению национальных парков! Дэниел вспомнил, как неестественно вели себя Гомо и второй егерь, как угрюмо они смотрели перед собой, избегая взгляда Дэниела, когда он встретил их на своем пути. Теперь все стало на свои места. За их спиной находился полный рефрижератор краденой слоновой кости. Конечно, они вели себя странно.

Он сел за руль «лендкрузера», велел Джоку сесть рядом и бросил взгляд на свои наручные часы. Почти десять. Прошло уже около четырех часов с тех пор, как он встретил Чжэна и рефрижераторы на дороге. Удастся ли ему догнать их прежде, чем они свернут на шоссе и растворятся в потоке машин? Он понимал, что налет, конечно же, тщательно спланирован и у бандитов наверняка есть как запасной маршрут на случай преследования, так и способ избавиться от опасного груза. Он повернул ключ зажигания и завел машину.

– Ну, мерзавец, ты от меня не уйдешь!

Во многих местах поток дождевой воды вырвался на дорогу, устремляясь в низину и оставляя глубокие, по колено, поперечные рытвины и валуны размером с пушечное ядро. Дэниел преодолевал препятствия, не снижая скорости, и Джок, спасаясь от яростных толчков, вцепился в ручку на приборной доске.

– Полегче, Дэнни! Слышишь, черт тебя подери? Разобьемся ведь! Куда мы несемся? К чему такая гонка?

Несколькими словами Дэниел обрисовал ему ситуацию в самых общих чертах.

– К послу ты и прикоснуться не имеешь права, – авторитетно заметил Джок и тут же крякнул – машину резко тряхнуло, и он чуть не прикусил себе язык. – Если это ошибка, от тебя потом мокрого места не останется.

– Это не ошибка, – успокоил его Дэниел. – Вспомни про записку. Я нутром чувствую, что это Нинг.

Дождевые потоки, стремительно прокатившись по склону, в низине успокоились. Всего лишь пару часов назад Дэниел несколько раз пересекал высохшее русло реки в самом начале подъема. Теперь он остановился на берегу и стал напряженно вглядываться вперед.

– Здесь нам не переправиться, – встревожено пробормотал Джок.

Не заглушив мотора, Дэниел выпрыгнул из кабины и оказался по щиколотку в грязной жиже. Он рванулся к берегу. В потоке мутной воды, напоминающей грязь, неслись вырванные взбесившейся стихией кусты и небольшие деревья. До другого берега оказалось примерно метров пятьдесят. Одно из деревьев на берегу раскинуло крону прямо над потоком, кое-где нижние ветви даже касались бурлящей воды. Дэниел уцепился за крупную ветку, а затем, перебирая руками, стал продвигаться на глубину и скоро оказался по пояс в воде. У него едва хватало сил, чтобы удержаться, – поток, казалось, так и норовил оторвать его от спасительной ветви и унести прочь, причем с такой силой, что никак не удавалось нащупать дно. Тем не менее вскоре он достиг-таки самого глубокого места.

Здесь ему было почти по грудь. Ветвь, изогнувшись, словно удочка, угрожающе трещала, но Дэниел уже выбрался на берег. Когда он оказался на дороге, с него ручьями стекала вода, одежда прилипла к телу, а в ботинках громко хлюпало.

– Пройдем, – бросил он Джоку, забираясь в кабину.

– Да ты что, совсем сбрендил? – взорвался Джок. – Я остаюсь здесь.

– Прекрасно! Тогда у тебя ровно две секунды, чтобы вылезти из машины, – угрюмо заявил Дэниел, включая передний мост и пониженную передачу.

– Ты не имеешь права бросать меня здесь! – вскричал Джок. – Тут ходят дикие звери, львы. Хочешь, чтоб меня сожрали?

– А это, приятель, твои проблемы. Так что – едем или остаешься?

– Едем. Топи машину. И вместе с нами, – обреченно согласился Джок и вцепился в сиденье.

Дэниел заехал к крутому спуску, и они соскользнули в бурлящий коричневый поток. Он старался, чтобы машина шла ровно, и через несколько метров от берега ее колеса уже полностью скрылись под водой. Однако русло все углублялось, и капот машины круто опустился вниз.

Раздалось шипение – вода, ворвавшись в двигательный отсек, коснулась раскаленного блока цилиндров. Свет погрузившихся под воду фар потускнел, превратившись в два мерцающих под волнами желтоватых пятна. Машина уже по ветровое стекло находилась в воде, и капот накрыло волной. Обычный двигатель давно бы уже захлебнулся и заглох, но мощный дизель джипа уверенно тянул полузатопленную машину. Теперь заливало и кабину, и они по щиколотки сидели в воде.

– Да ты сошел с ума! – заорал Джок, задирая ноги на приборную панель. – Я хочу домой, к маме!

Воздух, оставшийся в салоне машины, довольно низкой, как и все «лендкрузеры», приподнимал ее, и вращающиеся колеса лишались сцепления с каменистым дном реки.

– О Боже! – заорал Джок, когда из темноты на них со всего маху налетело вывороченное потоком огромное дерево.

Оно ударило прямо в боковое стекло. Машину закрутило и с силой швырнуло вниз по течению. Сделав один полный оборот вокруг оси вместе с джипом, тяжелое дерево наконец выпустило его из смертельных объятий.

Джип понесло по течению. Одновременно он быстро погружался – по мере того, как вода вытесняла из салона воздух, и скоро они уже сидели по пояс в воде.

– Все, я вылезаю! – в ужасе крикнул Джок и всем корпусом ударил по дверце. – Мы не выберемся! – прохрипел он сдавленным от паники голосом, безуспешно пытаясь открыть дверцу.

Внезапно Дэниел почувствовал, что колеса коснулись дна реки. Поток оттащил их к излучине, и машину вынесло к дальнему берегу. Когда-то Дэниел предусмотрительно поднял воздушный фильтр над кабиной, поэтому двигатель и не заглох. Оказавшись на мелководье, они почувствовали, как, захватив колесами неровное каменистое дно, машина отчаянно пытается выбраться на берег.

– Ну, давай, давай же, родная, – шептал Дэниел, вцепившись в руль.

Наконец машина затряслась, подпрыгнула и под отчаянный визг мотора стала выползать на сушу. Над водой показались фары и сразу же осветили мощными лучами все перед собой. Поток еще раз подбросил машину, подтолкнув ее к прибрежной полоске речного ила, и через секунду джип, встав на дыбы, уже вгрызался передними колесами в размытый водой берег.

Оказавшись в вымоине, джип накренился и съехал на бок. Дэниел резко крутанул рулем, двигатель взвизгнул, и, с корнем вырывая мелкие кусты, которые пощадил поток, колеса наконец зацепили каменистое дно и вывезли их из потока, оставляя глубокую колею в вязкой грязи. Как со всплывающей субмарины, с джипа потекли потоки воды, мощный дизель победно взревел, и они въехали в лес.

– Я жив, – пробормотал Джок. – Слава тебе, Господи!

Дэниел повернул машину, и они поехали вдоль русла, объезжая деревья, то и дело притормаживая, пока наконец не оказались на дороге. Дэниел газанул, и, набирая скорость, машина понеслась к дорожной развилке.

– Ну и сколько еще таких переправ? – спросил Джок с тревогой.

– Четыре-пять, не больше, – Дэниел невесело усмехнулся – впервые после того, как узнал о гибели Джонни. – Тоже мне переправа – воробью по колено.

Он взглянул на часы. Чжэн с рефрижераторами шел с отрывом часа в четыре. Они преодолели броды до того, как те были перекрыты грязевыми потоками. Почва на обочине дороги размокла и напоминала растаявший шоколад. В сезон дождей здесь нередко застревали и большие грузовики. В черной липкой грязи, которая когда-то была дорогой, колеса то и дело прокручивались вхолостую, однако машина упрямо ползла вперед.

– Приближаемся к реке! – предостерегающе крикнул Дэниел, заметив, как дорога резко пошла под уклон, а плотные черные заросли кустарника подступили прямо к обочине. – Надевай спасательный пояс, если есть.

– Больше я такой переправы не вынесу, – простонал Джок. Даже при тусклом свете приборной панели было видно, как он побледнел. – Выберусь живым, двести свечек поставлю…

– Ну тогда уже точно выберешься, – усмехнулся Дэниел, при свете фар отыскивая брод.

В сезон тропических дождей вода в реках спадает так же внезапно, как и поднимается. Дождь перестал почти два часа назад, и земля уже начала подсыхать. Однако на другом берегу все еще видна была потемневшая кромка, свидетельствующая, что вода поднималась метра на два. На сей раз джип, легко преодолев реку, стремительно выскочил на противоположный берег, даже не замочив фар.

– Видишь, как Бог тебя любит, – заметил Дэниел. – Продолжай в том же духе, мы сделаем из тебя верующего.

На следующем броде вода спала еще ниже, по крайней мере, колеса было видно. Дэниел даже не переключил скорость, так что они буквально перелетели через реку, поднимая тучу брызг. А через сорок минут джип уже остановился у дома смотрителя парка в Мана-Пулз. Не отпуская гудок, Джок давал длинный тревожный сигнал, а Дэниел тем временем что есть мочи молотил кулаками в дверь.

На веранду, спотыкаясь, в нижнем белье вышел сонный смотритель – поджарый, мускулистый человек лет сорока по имени Айзек Мтветве.

– Кто тут? – закричал он на наречии шона. – В чем дело?

– Это ты, Айзек? – выкрикнул Дэниел в темноту. – У нас беда! Давай одевайся, да поживее! Нужна твоя помощь.

– Дэниел?! – неуверенно спросил Айзек, прикрывая глаза от резкого света фар. – Это ты, Дэниел? – Включив фонарь, он направил луч в лицо Дэниелу. – Что случилось?

– На лагерь в Чивеве напала большая банда браконьеров, – начал Дэниел на шона. – Убили Джонни, всю его семью, всех, кто там находился.

– О Господи! – пробормотал Айзек, окончательно просыпаясь.

– Я думаю, они пришли из Замбии, – продолжал Дэниел. – Сейчас они, видимо, направляются к реке. Хотят ее пересечь ниже по течению – километрах в двадцати отсюда. Тебе надо поднять свою команду и перехватить их.

Дэниел коротко изложил все, что знал о нападении, – примерное число бандитов, оружие, время отхода головорезов из Чивеве, маршрут их следования; прикинул скорость передвижения. А затем спросил: – Здесь, кстати, не проезжали рефрижераторы из Чивеве? На пути в Хараре?

– Примерно часов в восемь, – подтвердил Айзек. – Успели проскочить до того, как начался этот потоп. И с ними какой-то штатский – китаец в голубом «мерседесе». Машину тащил на буксире один из рефрижераторов. Ну разве проедет тут «мерседес»? – говорил Айзек, одеваясь. – И что ты собираешься делать, Дэниел? Я знаю, Джонни был твоим другом. Если ты поедешь с нами, то сможешь отомстить за него.

Хотя они сражались по разные стороны линии фронта, Айзек был наслышан о воинской доблести Дэниела.

– Нет, я поеду за рефрижераторами и «мерседесом», – покачал головой Дэниел.

– Не понимаю, зачем. – Айзек перестал зашнуровывать ботинок и удивленно поднял голову.

– Я пока не могу объяснить, но все эти машины связаны с убийством, – отозвался Дэниел, не желая посвящать Айзека в свои подозрения относительно слоновой кости и посла Нинга до того, как он добудет доказательства вины последнего. – Поверь мне, так надо.

– Хорошо, Дэнни, – согласился Айзек. – Бандитов мы поймаем, дальше реки не уйдут. А ты, раз надо, поезжай за машинами.

Дэниел расстался с Айзеком и его бойцами на берегу Замбези. Они погрузились в длинный быстроходный десантный катер с мощным, в девяносто сил, подвесным мотором «ямаха» на корме. Этим катером пользовались еще во время войны.

Машина Дэниела скрылась во тьме. Он двигался по дороге на запад параллельно руслу реки. Теперь следы колес рефрижераторов в раскисшей земле становились все глубже и глубже. При свете фар Дэниел разглядел, что они были совсем свежими – как будто их оставили несколько минут назад. Было ясно, что проехали они уже после ливня. В черной глине отчетливо различался рисунок протектора.

Видимо, один из рефрижераторов все еще тащил «мерседес» на буксире; провисая, трос задел размокший грунт. Дэниэл с удовлетворением подумал, что «мерседес» значительно задерживает скорость движения конвоя. Видимо, он быстро их догонит. Он стал напряженно вглядываться вперед, ожидая вот-вот увидеть во мгле красные габаритные фонари «мерседеса», и протянул руку к автомату, зажатому между сиденьями, словно желая проверить, на месте ли он.

Заметив его движение, Джок тихо предупредил: – Не делай глупостей, Дэнни. У тебя нет никаких доказательств. Нельзя просто так взять и напасть на посла – только потому, что тебе что-то взбрело в голову. Остынь.

Однако предположения Дэниела не подтвердились – машин нигде не было. Уже в полночь они доехали до Большой Северной дороги – на север это шоссе тянулось до реки Замбези, до моста Чирунду, а на юг уходило вверх, в горы, – на серпантин, ведущий к Хараре, столице Зимбабве.

На перекрестке Дэниел остановился у обочины и выскочил из машины с фонариком.

Скорее всего, конвой повернул на юг, к Хараре. Они знали, что проскочить через таможенные посты Зимбабве или Замбии на огромных государственных рефрижераторах, под завязку набитых свежим мясом и слоновой костью, не удастся ни за какие взятки.

Версия Дэниела оказалась верной. В протекторы рефрижераторов и «мерседеса» набилась черная глина, которая, подсыхая, выпадала, и на протяжении полутора километров дорога была усеяна одинаковыми кусочками глины, наподобие квадратиков плиточного шоколада.

– На юг, – сообщил Дэниел, садясь в машину. – Идут на юг, мы их быстро нагоняем.

Он резко взял с места, выжал максимум на коробке передач. Стрелка спидометра быстро ушла за стокилометровую отметку, и вскоре пронзительно завыли тяжелые шины.

– Не могли они далеко уйти, не могли, – пробормотал Дэниел и тотчас увидел впереди красные габаритные огни.

Он опять погладил ствол автомата, снова заставив Джока испуганно на него посмотреть.

– Ради Бога, Дэнни… Я не хочу быть соучастником убийства. Тюрьма в Чикуруби хуже ада.

Красные огни машины приближались. Дэниел включил мощные фары «лендкрузера» и тут же выругался; вместо громады белого рефрижератора, он неожиданно увидел совсем другую машину. Это был гигантский двадцатитонный тягач «мак» с такой же огромной восьмиколесной фурой. Кузов тягача и фуру покрывал плотный зеленый нейлон, крепко прикрепленный к бортам. Огромная фура стояла на площадке у северной дороги, ведущей к мосту Чирунду.

Около фуры, поправляя веревки, копошились трое. Они замерли в свете фар и обернулись к подъезжающему джипу.

Двое из них – негры – были одеты в линялые комбинезоны, третий держался с достоинством и в костюме сафари цвета хаки выделялся своей осанкой. Его темное лицо обрамляла борода, а на голове красовался какой-то белый головной убор. Только приблизившись, Дэниел понял, что это тюрбан, а его владелец – сикх. Темная, тщательно завитая борода была аккуратно заправлена за края тюрбана.

В тот момент, когда Дэниел остановил машину, сикх что-то отрывисто сказал африканцам, и все трое, обежав трейлер, поспешно забрались в кабину.

– Стойте! – крикнул Дэниел, выскакивая из джипа. – Поговорить надо!

Сикх уже сидел за рулем трейлера.

– Подождите! – властно крикнул Дэниел, подбегая к кабине.

Сикх высунулся из кабины и с полутораметровой высоты посмотрел вниз на Дэниела: – Да? Что такое?

– Простите, пожалуйста, вам не повстречались на дороге два больших белых рефрижератора?

Сикх молча смотрел на него, и Дэниел продолжил: – Очень большие машины. Вы не могли их не заметить. Они должны были ехать вместе. И еще голубой «мерседес».

Голова сикха скрылась в кабине. Было слышно, как он тихо совещается с африканцами. Впрочем, Дэниел не знал этого диалекта. В ожидании ответа он принялся рассматривать эмблему компании, нарисованную на дверце трейлера.

ЧЕТТИ СИНГХ ЛТД

ИМПОРТ И ЭКСПОРТ

Малави, Лилонгве, п/я 52