Текст книги "В следующее новолуние"

Автор книги: Турборг Недреос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Мать спокойно могла бы избавить себя от этого. Теперь осталась только бабушка Хауге. А уж ее-то Хердис сумеет утешить, когда дело дойдет до слез. Кое-что в жизни она все-таки успела понять. По крайней мере, про слезы.

Та-ра-ра-ра-рам тара-ра-ра-рам!..

И легкие ритмичные постукивания. Как будто ногой в пол.

Сомнений не было. Это пела бабушка.

Но на этот раз не псалмы. Кажется, это была мазурка.

Может, бабушка не одна? Лучше постучать.

И еще разок, уже посильнее.

Пение оборвалось испуганным «ах!» и словами:

– Одну минутку…

Когда Хердис отворила дверь, бабушка торопливо накидывала цветастый фланелевый халат.

– Ой, боже милостивый! – засмеялась она и прикрыла рукой рот, чтобы поправить вставную челюсть, потом она пожевала губами и вытерла глаза.

Халат был накинут на толстую и широкую шерстяную вязаную юбку, служившую бабушке нижней и надетой на настоящую нижнюю юбку, белоснежные швейцарские кружева которой робко выглядывали из-под вязаной.

– Благослови тебя бог, дитя мое… Ты меня до смерти напугала. Подумай, ведь это мог оказаться… Раздевайся скорей! Садись. Не смотри, тут такой беспорядок. Мне пришлось снять зеркало… О-ох! – вздохнула бабушка, пока Хердис помогала ей надеть халат. Потом Хердис заправила бабушке корсет, вылезший сзади из-под вязаной юбки, и одернула на ней полотняную рубашку с длинными рукавами, которую бабушка поспешно застегнула у самой шеи.

– Вот тебе сколько забот из-за бабушки… Я только хотела взглянуть, как будет выглядеть, если я сделаю открытый ворот… шея у меня еще хоть куда, это верно… белая и не дряблая. И… ой, нет, Хердис, это я непременно должна тебе показать!..

Бабушка сбросила с ноги туфлю – изящную, маленькую и совершенно новую туфлю с серебряной пряжкой.

– Тебе нравится? Настоящие бальные туфли!

Хердис не могла с ней не согласиться. Эти новые открытые туфли были чрезвычайно элегантны и, уж конечно, не дешевы. И сама бабушка была сегодня так красива и весела, что небольшой тик в лице, оставшийся у нее после легкого удара, случившегося не так давно, был почти незаметен. Глаза – как два синих колокольчика, яркие влажные губы, бабушка смеялась и оживленно болтала:

– Нет, я тебе даже не скажу, сколько они стоили, ни за что не скажу. Но я все-таки выторговала почти восемь крон… не торговаться нельзя! В общем, я отделалась двадцатью двумя кронами и тридцатью эре. Это-то и прибавило мне радости… Хи-хи-хи!.. У меня от радости аж пятки щекочет!

Хердис растерянно улыбалась. Она пришла, чтобы поговорить с бабушкой о серьезных вещах, но, очевидно, умнее будет повременить.

– Понимаешь, я не собираюсь надевать вязаные чулки. Я себе купила другие, фабричные, какие носят настоящие дамы! Шелковые! Ой, Хердис, настоящие шелковые чулки! Только сперва мне надо немного разносить туфли… видишь, в них даже стелька кожаная. А какая работа… это я первым делом посмотрела… швы все двойные… Такие туфли не скоро лопнут по швам. С этими фабричными изделиями надо ухо держать востро. О-о-о!.. Как я счастлива, Хердис! А что я тебе сейчас покажу… что ты сейчас увидишь…

Прыская от смеха, бабушка перешла на таинственный шепот – это было явно неподходящее время для чрезвычайно серьезного и даже щекотливого известия, с которым явилась Хердис.

– Смотри, смотри… Вот. И вот… Сейчас ты увидишь, какие фокусы, при желании, может проделывать твоя бережливая бабушка. А на этот раз у нее было такое желание! Смотри! Тра-ля-ля-ля-ля-ля!

Влюбленными руками бабушка развернула пакет, завернутый в папиросную бумагу… Что это? Какие-то лоскутки, которые обычно остаются после шитья. Правда, материал был очень хороший. Плотный блестящий черный шелк.

– Ты только потрогай его, Хердис, только прикоснись пальчиком! Это же все равно, что окунуть его в сливки! Вот на это я раскошелилась, и это платье шьют у сестер Грюнн. Должна сказать, что у них шьют самые роскошные дамы города… А берут-то они как дорого! О-хо-хо… но такой дорогой материал стоит такой работы… Та-ак, а теперь!.. Ну-ка, смотри!

Бабушка осторожно взяла одну из двух коробок и открыла крышку, но тут она о чем-то вспомнила, всплеснула руками и повернулась так, что ее шерстяная юбка взметнулась колоколом.

– Ах, батюшки, бедное дитя, что же я до сих пор ничем тебя не угостила! Понимаешь… я так увлеклась, что съела только лепешку с паштетом… Это я получаю на рынке бесплатно. Так что обеда у меня нет. Но сейчас мы с тобой отпразднуем…

Из низкого буфетика был извлечен графин и ваза с печеньем. Две рюмочки с золотым ободком. Бабушка непрерывно вздыхала и стонала, но не от усталости, а от счастья.

– Та-ак! Это пойдет тебе только на пользу. Одна маленькая рюмочка и бисквит. Но сперва… нет, нет, сперва я должна показать тебе еще одну вещь! Смотри!

Из папиросной бумаги был извлечен светло-сиреневый тюлевый цветок, усыпанный редкими блестками. В другой коробке оказалась сиреневая шаль из тончайшего батиста.

– Вот, это будет венчать весь торт, а сам торт – твоя старая глупая бабушка!

Она приложила цветок к макушке.

– Но прическа у меня будет другая! Нет, нет, ты не думай… Знаешь, я даже записалась к парикмахеру! Всегда лучше записаться заблаговременно, так надежнее. Разумеется, я сделаю прическу накануне, а ночь проспать я могу и сидя. Ведь такая прическа будет стоить шесть крон! Целых шесть крон, Хердис, чтобы причесать волосы твоей бабушке! Нельзя рисковать, чтобы такая прическа была испорчена обыкновенной подушкой!

Бабушка смеялась без умолку, она то смеялась, то начинала всхлипывать от радости.

– С тех пор как лейтенант Сарс пригласил меня к себе на свадьбу, потому что я его выняньчила, я не была ни на одном даже самом маленьком торжестве. А на той свадьбе были все такие важные гости!.. Ну, это ты и сама понимаешь. И меня, простую женщину, вел в церковь мужчина весь в орденах и в треуголке. Даже не помню, кто это был, наверняка какая-нибудь важная птица. Вот… А теперь… теперь у меня такое чувство, будто я невеста. Да, да, мне так кажется! Потому что… Ты знаешь, что я получила официальное приглашение? Твоя мама сама приезжала ко мне… Она и привезла мне этот замечательный портвейн… О, я его растяну подольше. Такие вещи надо беречь.

Хердис, которая с неподдельным аппетитом ела печенье, стала жевать все медленней и медленней и, наконец, перестала совсем. Она чувствовала, что с лицом у нее творится что-то неладное. Словно каждая черточка сдвинулась со своего места. До нее всегда все доходило очень медленно. Господи, когда же она научится!..

Ни одна из них так и не прикоснулась к рюмкам, в которые до краев был налит этот замечательный портвейн, а графинчик уже был снова заботливо спрятан в низкий буфетик. Бабушка со стоном влезла в свои красивые туфли, ни на секунду не переставая болтать, и была такая веселая и оживленная, какой Хердис не видела ее никогда в жизни. Она объяснила Хердис, какого фасона у нее будет платье, потом сбросила халат и выпрямилась перед зеркалом, выпятив грудь и уперев руки в бока.

– Смотри, у меня еще сохранилась талия! Правда, Хердис? Правда? Согласись, ведь твоя бабушка еще совсем недурна? У меня красивая шея, яркие губы, руки не дряблые. Я себе и новую рубашку сошью, из батиста и с короткими рукавчиками. И вышью ее розочками.

Новая рубашка. Розочки. Чудно. Ведь эту рубашку никто не увидит. Наверно, недаром тетя Фанни всегда говорит: «У настоящей дамы должно быть красиво не только платье, но и белье. Вдруг ты попадешь под трамвай…»

– Тра-ля-ля-ля тра-ля-ля-ля!

Бабушка начала приплясывать на месте. Почти не двигаясь, но ритмично, грациозно, с лукавым кокетством и торжеством.

– О-ох!.. Ха-ха-ха! Одышки у меня, слава богу, еще нет. Ведь будут танцы, мне твоя мама сказала. В прошлый раз я танцевала гамбургского с самим женихом, с лейтенантом Сарсом. А нынче я надеюсь танцевать мазурку с торговцем Рашлевом. Подумай только, Хердис! Такой красивый мужчина!..

– Очень сомневаюсь, чтобы он смог танцевать мазурку, – заметила Хердис. Сейчас или никогда: – И вообще… Бабушка, послушай…

– Как так не сможет танцевать мазурку?.. И спрингар тоже? Ну, а венский вальс?.. Та-та та-та-та…

Бабушка покачивалась, напевала и была вовсе не расположена позволить кому бы то ни было вести серьезные разговоры.

– Ох, дитя мое, я понимаю, что ты уже устала! Но я так радовалась, когда нашла эти туфли!.. Знаешь, ты мне ночью приснилась вся в белом, в церкви… Ты отказалась взять у меня мою сберегательную книжку, когда я лежала больная. Сказала, что ничего не хочешь у меня брать… да, да, я понимаю, у тебя есть все необходимое и даже гораздо больше. Но ведь когда-нибудь может наступить такой день… Правда, молоденькие девушки об этом не думают. Но твоя бабушка все-таки кое-что скопила… да, да… мне рано пришлось зарабатывать себе на хлеб. И радостей у меня было не слишком много. Одни неприятности, Хердис. Неприятности и страдания! Вот как сейчас с Лейфом… правда, я обещала ему не говорить об этом ни одной живой душе… даже Анна еще не знает, что он лишился своего места… Ох-ох, больше я не скажу ни словечка… Господь, наверно, хотел испытать меня. Но теперь он меня наградил, Хердис! Потому что он милостив. Я получила приглашение, настоящее приглашение! А жареный гусь!.. Хердис, я пятнадцать лет не пробовала жареного гуся!

Господи, теперь бабушка уже всхлипывала и причитала:

– Я так горевала, Хердис, так горевала! Ведь я знаю, что ты не так сильна в вере, как хотел бы господь наш Иисус Христос, это я хорошо знаю. Но вера еще придет к тебе. Непременно придет! Когда ты будешь стоять перед алтарем и тебя посвятят…

Бабушка всплеснула руками и засмеялась сквозь сверкающие слезинки:

– А к сберегательной книжке я никогда не прикасалась. Не хочешь брать деньги – я сделаю тебе приданое. Ты моя первая внучка и ты ближе всех моему сердцу. К тому же ты хорошая добрая девочка и всегда любила свою бабушку. Да. Ты выйдешь замуж не с пустыми руками.

Хердис не сказала ни слова о том, ради чего приходила. И никто из них так и не выпил вино, налитое в две крохотные рюмочки с золотым ободком. Бабушка забыла о нем, погруженная в свои радостные хлопоты, а Хердис словно окаменела. Теперь она уже жалела об этом. Капелька портвейна, наверно, помогла бы ей почувствовать, что она жива. Что она чего-то хочет.

Она спешила домой, но чем ближе подходила к дому, тем все медленней становились ее шаги. Дорога была усыпана сухими листьями, и при каждом шаге она поддавала их ногой.

Никто не смог бы разобраться, что же все-таки произошло.

Но у нее не осталось больше ни одного аргумента. Ни одного.

– Я передумала, – это единственное, что она сказала матери.

Потом, уже у себя, она долго стояла, прижавшись к закрытой двери, словно хотела помешать посторонним войти к ней в комнату.

– Ну, подождите! – проговорила она сквозь зубы. – Подождите!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

notes

Примечания

1

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 37, стр. 351.

2

Скандинавская поэзия. М., ИЛ, 1959.

3

“Friheten”, 1968, № 1.

4

Т. Недреос. Музыка голубого колодца. М., «Прогресс», 1964.

5

Поэтические произведения лорда Байрона. – Здесь и далее примечания переводчика.

6

Цитата из драмы Г. Ибсена «Пер Гюнт».

7

«Весенний шум» (нем.), музыкальная пьеса.

8

По норвежским народным поверьям сверхъестественные существа (тролли, гномы) заманивают людей к себе в гору и держат их там в плену.

9

Датский национальный флаг.

10

Музыка, прекрасно, петь (англ.).

11

Датчанка? (англ.).

12

Нет. Норвежка (англ.).

13

Вы говорите по-английски? (англ.).

14

Я из Норвегии… А вы? (англ.).

15

Мины. Такой человек, понимаете… который знает… После войны… (англ.).

16

Понимаю… Понимаю… (англ.).

17

Я еду в Норвегию… знаете… Бизнес. Когда наступил мир… плохо для бизнеса. Понимаете? (англ.).

18

Понимаю. Мир – плохой бизнес. Понимаю (англ.).

19

Мой кузен, его зовут Киве (англ.).

20

Я никогда не видела такого красивого человека (англ.).

21

Слава богу (нем.).

22

Бальфур, Артур Джеймс (1848–1930) – английский государственный деятель, один из лидеров консервативной партии.

23

Маленькая Хердис с золотыми волосами (искаж. нем.).

24

Еще совсем девчонка (англ.).

25

И… и… (англ.) дальше (нем.).

26

Этот… солдат… немец. Рассказывайте. Я понимаю (англ.).

27

…слишком ужасно… в будущем… (англ.).

28

…уверена… жив. Я чувствую, что он жив! (англ.).

29

По-настоящему (англ.).

30

Я не могу его открыть. Я не знаю, кого попросить… Я… У меня своя каюта, понимаете. Не можете ли вы помочь мне? (англ.).

31

Мы даже не знаем имен друг друга (англ.).

32

А вас? Как вас зовут? (англ.).

33

Понимаете? Несколько шагов вниз и потом направо… (англ.).

34

Паспорт? Вы… паспорт? (англ.).

35

… пожалуйста. Вот. Я. Лично (англ.).

36

Я должна идти есть… через четверть часа. Понимаете? Вот (англ.).

37

Я… помогу… вам (англ.).

38

Венгерский композитор XIX в.

39

Девочка-подросток (нем.).