Текст книги "Мир Темной звезды. Том 1"

Автор книги: Трой Деннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 46 страниц)

– Я не собиралась его убивать, но мы не могли позволить ему вернуться в лагерь и донести на нас, – прошептала Раин, желая оправдаться. Она оглянулась. Вокруг все выглядело как обычно. Зевак нигде не было видно, так как бывалые прохожие давно поняли, что в этой части города гораздо безопаснее для собственного здоровья и кошелька заниматься своими делами, а не лезть в дела других. Тем не менее все трое явно не вписывались в непрерывный поток покупателей и зевак. Спешащие по своим делам прохожие, завидя мертвеца, старательно обходили Бродяг Песков и Садиру, в результате чего вокруг них образовалась обширная пустая зона.

– Нам нужно убираться отсюда, да поскорее, – предложила Раин. – Не ровен час, появится какая-нибудь жрица. Рано или поздно это случится, и тогда нам придется плохо.

Магнус утвердительно кивнул и положил тело юноши на мостовую. Потом протянул Раин окровавленный кинжал, поднял бочонок и собрался уходить.

– А Гейфал? Что с ним будет? – вмешалась Садира, не в силах поверить, что Раин и Магнус могут без всяких угрызений совести взять да и оставить тело на улице.

– Мы же не можем принести его в лагерь, – ответила Раин. С этими словами она повернулась и последовала за Магнусом.

Садира постояла еще над телом, размышляя про себя над тем, какие, интересно, почести оказывают обычно Бродяги Песков своим покойникам.

Наконец она пришла к выводу, что, исходя из того, что ей было известно об эльфах, они, по-видимому, оставляют своих умерших там, где те расстались с жизнью. Она повернулась и быстрым шагом направилась за своими спутниками.

Догнав их, Садира обратилась к Раин:

– Я хочу, чтобы ты знала о моем отношении к убийству невинных людей. Я палец о палец не ударю, чтобы помочь тебе стать во главе клана, если это будет связано с такого рода убийствами.

Раин остановилась и повернулась лицом к колдунье.

– Какое дело осквернительнице земли до смерти какого-то там эльфа? злобно спросила она.

Надеясь, что Раин не заметит, как ранило ее это оскорбление, Садира не замедлила ответить в том же тоне:

– Я, может быть, и осквернительница земли, зато никогда не убивала никого из своих.

Раин грубо схватила Садиру за руку.

– Ты не принадлежишь к Бродягам Песков, – зло прошипела она. – И тебе нет никакого дела до того, умрет ли кто-либо из нас или все мы умрем. Ты доставишь это вино моему отцу.

– На твоем месте я не была бы так уверена в этом, – парировала Садира.

– Может быть, тебе действительно не терпится, чтобы люди Клана Невидимых узнали о том, что легендарная героиня Садира из Тира на самом деле является обычной осквернительницей земли? – с вызовом спросила Раин, выпуская руку колдуньи. – А может, они поверят и в то, что она хочет выдать их царю Ниобенэя?

– Прикончить тебя – для меня плевое дело, – предупредила ее Садира. – И мне, видимо, так или иначе придется пойти на это, особенно учитывая то, что ты только что сказала.

– А разве это не сделает и тебя убийцей? – спросила Раин. Несколько долгих секунд она не сводила глаз с Садиры, затем, по-видимому что-то решив, примирительно улыбнулась ей. – Давай закончим бессмысленный спор и займемся действительно неотложными делами. Зачем пугать друг друга пустыми угрозами.

– А я и не собиралась пугать тебя. Я просто не привыкла бросать слов на ветер, – невозмутимо ответила Садира. – Я помогу тебе в деле с Фенеоном и буду на твоей стороне, но лишь до тех пор, пока мне будет выгодно оставаться с Бродягами Песков. И при том непременном условии, что больше не будет никаких убийств.

– Тогда будем считать, что все улажено, – с готовностью согласилась Раин. – До тех пор, пока мы обе будем выполнять свои обещания, нам нечего опасаться друг друга. Я думаю, нам удалось договориться.

Глава 10
СЛАДКОЕ ВИНО

Садира неторопливо катила бочонок в сторону темного прохода под аркой.

Вплотную за ней шли Раин и Магнус. Они подходили к полуразрушенной башне, в которой разбили лагерь Бродяги Песков. Древнее основание башни сильно осело, и колдунье казалось, что заброшенное строение еще держится только благодаря тому, что опирается на стены одного из угловых домов Рынка Эльфов.

Перед тем как переступить через порог, колдунья остановилась и облокотилась на бочонок, как будто отдыхая. Не поднимая головы, она прошептала:

– А Фенеон не поинтересуется тем, как это мне удалось прокатить эту тяжелую штуковину через весь Рынок Эльфов?

– Это его заинтересует гораздо меньше, чем то, почему мы несем его вместо тебя, – прошипела Раин. Она грубо толкнула колдунью, затем гаркнула на нее:

– Чего встала? Давай кати дальше!

С усилием приподняв бочонок, колдунья перевалила его через порог.

Внутри башни было темно и кисло пахло пометом канков. От каменных стен эхом отражался не прекращающийся ни на секунду стук челюстей скакунов.

Когда глаза Садиры привыкли к темноте, она увидела, что первый этаж круглой башни представляет собой сводчатую галерею. Большинство ее колонн было готово вот-вот рухнуть, а по меньшей мере половина двухъярусных арок обвалилась, и теперь обломки пылились на каменном полу.

– С возвращением, моя дорогая, – приветствовал ее появление Фенеон. Как приятно снова видеть тебя.

К удивлению Садиры, в голосе вождя совсем не чувствовалось гнева.

– Хотелось бы, чтобы я могла сказать то же самое, – ответила она.

Садира была не очень расположена доверять хитроумному эльфу.

Колдунья вглядывалась в темноту. Не без труда разглядела она Фенеона, стоявшего, прислонясь к одной из неустойчивых колонн. Через некоторое время вождь отошел от колонны и направился к ней. Не обращая внимания на Раин и Магнуса, он указал своим длинным, как кинжал, пальцем на бочонок с вином.

– Что у тебя? – с интересом спросил вождь.

– Тебя это не касается, – ответила Садира. – Разыскивая меня по всему городу, ты практически ничего не добился, кроме того что понапрасну потратил время своих людей. У меня нет твоего серебра.

Глаза Фенеона заблестели от гнева, но улыбка ни на секунду не сходила с его лица.

– Конечно нет, – подтвердил он. – И даже если бы оно у тебя и было, ты не смогла бы компенсировать мне тех десяти монет, которые мне пришлось потратить на подкуп сборщика денег у ворот.

– Тогда что же ты хочешь от меня? – с наигранным возмущением спросила Садира.

– Я только хочу предложить тебе место, где ты могла бы остановиться, ответил вождь, легким движением руки указывая в сторону винтовой лестницы, поднимавшейся вверх по внешней стене башни. – Ниобенэй полон опасностей, особенно для женщины.

– Я уже узнала это на собственном опыте, – с готовностью согласилась Садира. Не дожидаясь ответа, она покатила бочонок в сторону лестницы.

Хотя Садиру очень удивило отсутствие враждебности в словах и действиях Фенеона, она ни секунды не сомневалась в том, что он считал ее пленницей и уж никак не гостьей. Его вежливость на самом деле означала, что он очень хотел бы, чтобы Садира помогла ему компенсировать потерянные, с его точки зрения, деньги и получить, возможно, гораздо больше. Колдунья прекрасно знала, что если не отреагирует соответствующим образом на проявленную им обходительность, то он, не моргнув глазом, прибегнет к более доходчивым и убедительным методам убеждения, чтобы гарантировать ее сотрудничество.

Садира подкатила бочонок к лестнице и нагнулась, чтобы поднять его.

– Разреши мне помочь тебе, – обратился к ней Фенеон, делая шаг к лестнице.

Следуя совету, данному ей Раин и Магнусом, как можно дольше затягивать передачу Фенеону бочонка с вином, Садира оттолкнула вождя.

– Если я и на самом деле твоя гостья, тогда дай мне самой заниматься моим вином, – потребовала она.

Фенеон, самодовольно ухмыляясь, бросил быстрый взгляд на Раин и Магнуса, затем показал рукой вверх.

– Поступай как знаешь, мне-то что, – хмуро ответил он.

Что-то бормоча, Садира подняла бочонок. Хотя она была довольно сильной женщиной, ей удалось одолеть только с десяток ступенек, прежде чем у нее начали дрожать руки. Боясь, что она может выронить бочонок, Садира решила немного передохнуть. Придерживая его рукой, она присела на ступеньку.

– Ты уверена, что не нуждаешься в моей помощи? – спросил Фенеон, поднимаясь к ней по лестнице.

Но колдунья преградила ему путь.

– Тогда, может быть, ты позволишь Магнусу? – предложил он.

– Я сама справлюсь с этим, мне не нужны помощнички, – грубо ответила колдунья.

Вождь нахмурился и стал спускаться вниз.

– В чем все-таки дело? Ты думаешь, что мы его украдем? – недовольно проворчал он.

– Да, – откровенно ответила колдунья.

Фенеон изобразил на лице широкую улыбку.

– И поставим под удар нашу дружбу? – с намеком спросил он.

– Я твоя пленница, а не друг, – ответила Садира. – Если бы мы были друзьями, ты давно бы вернул мне кошелек, который забрал у меня.

– Я никогда не путаю деловые отношения с дружескими. Разве не говорят: дружба дружбой, а денежки – врозь? – резко ответил Фенеон. – Кстати, ты не забыла про тот маленький обман у городских ворот?

Садира схватила бочонок и снова полезла вверх. Она преодолела еще несколько ступенек, и тут ее стали одолевать опасения, что ее отец действительно не собирается красть у нее бочонок. Еще после десятка ступеней она была вынуждена снова опустить бочонок на ступеньку и немного отдохнуть. На этот раз она решила больше не надрываться, неся бочонок на себе, а попробовать перекатывать его вверх со ступеньки на ступеньку.

Несколькими ступеньками ниже суетился Фенеон, который так и не смог уйти.

Он поднимался вслед за ней, постоянно заглядывая ей через плечо, чтобы убедиться, не выпустила ли она свой тяжелый груз. В этом случае он был готов перехватить его.

К тому времени, когда она добралась до второго этажа, она уже с трудом дышала, и у нее все плыло перед глазами.

– Милости просим в лагерь Бродяг Песков, – услышала она знакомый голос Хайара.

Черноволосый эльф стоял в коротком коридоре, ведущем к зубчатой бойнице, из которой хорошо просматривались улицы за пределами Рынка Эльфов. Розовато-желтый свет послеполуденного солнца струился из бойницы позади него.

С другой стороны площадки дверной проем вел в небольшую комнату, которая, видимо, когда-то была приемной какого-то официального лица.

Посреди нее находился полуразрушенный декоративный фонтан, окруженный массивными каменными скамьями, прикрепленными к стенам. В задней его части темнел сводчатый дверной проем, ведущий в большое помещение, пол которого давным-давно рухнул вниз на сводчатую галерею.

Не обращая внимания на Хайара, Садира покатила бочонок к лестнице, ведущей на третий этаж. Вслед за ней на площадку поднялся Фенеон. Он проскользнул мимо нее и схватился за бочонок.

– Он слишком тяжел для тебя, – сказал вождь, легко поднимая бочонок, как будто тот был пустым.

Хотя колдунья почувствовала большое облегчение от того, что Фенеон наконец-то забрал вино, ее в то же время охватило смутное разочарование.

Раин была права, говоря об алчности своего отца.

– Дружба все-таки отличная вещь, – довольно произнесла колдунья.

– Друзья должны сообща справляться с трудностями, не так ли? – спросил Фенеон.

Взяв бочонок под мышку, вождь стальным кинжалом извлек пробку из отверстия. Затем он вложил кинжал в ножны и поднял бочонок высоко над головой. Ароматное вино хлынуло из отверстия красной струей, переливаясь в горло эльфа.

Тем временем Раин и Магнус поднялись по лестнице на площадку второго этажа и направились к лестничному маршу, ведущему на третий этаж. Они быстро пересекли площадку, стараясь не смотреть в сторону отца.

Наконец Фенеон опустил бочонок и закрыл рот. Хотя прошло всего лишь несколько секунд с того момента, когда он открыл бочонок и начал пить, его глаза уже остекленели.

– Слишком сладкое, но очень крепкое. Действует мгновенно, – пробормотал вождь, протягивая бочонок Садире. – На, попробуй!

У Садиры душа ушла в пятки от страха. Видя, с какой быстротой снадобье оказывает свое действие, колдунья перепугалась, что не сумеет ускользнуть от него и успеть принять противоядие, прежде чем на ней скажется действие яда.

– Давай, давай, – произнес вождь заплетающимся языком, глядя на нее остекленевшими глазами и, по всей видимости, плохо различая ее.

Хайар подтолкнул колдунью вперед.

– Не оскорбляй вождя, заставляя его просить тебя еще раз, – сердито сказал он. – Мой отец редко предлагает кому-либо попробовать свое вино.

Фенеон наклонил бочонок, и струя отравленного вина хлынула на голову и лицо колдуньи, которая в испуге шарахнулась назад.

– Я предпочитаю пить из кружки, – фыркнула она, поспешно вытирая рукавом своей видавшей виды блузки капли красной жидкости со своих рук.

Ее слова вызвали приступ веселого смеха у Фенеона и Хайара. Вдоволь насмеявшись, вождь показал сыну рукой в сторону лестницы.

– Принеси ей кружку, – распорядился он. – И поторопись. Моя жажда столь велика, что я никогда не прощу себе, если не прикончу все это славное винцо до того, как ты явишься с кружкой для нашей гостьи.

Хайар заколебался, не решаясь оставить колдунью без присмотра.

– Будь осторожен, – сказал он отцу. – Она может попытаться сбежать.

– Неужели ты и впрямь думаешь, что если бы я на самом деле хотела сбежать, то позволила бы Раин и Магнусу привести меня сюда? – надменно спросила колдунья. – У меня есть причины вернуться к Бродягам Песков.

Хайар внимательно посмотрел на нее.

– Какие такие причины? – резко спросил он.

– Тебе до них нет дела, – грубо ответила колдунья, отворачиваясь. Лучше пойди и принеси мне кружку, пока еще осталось хоть немного вина.

– Я тебе не слуга, – злобно ответил Хайар. – Нечего мной распоряжаться.

– Тем не менее он направился к лестнице и стал подниматься на третий этаж.

Когда он скрылся из виду, Фенеон пьяно захихикал.

– Тебе не следовало бы так грубо оскорблять его, – задыхаясь от смеха, проговорил вождь. – Когда-нибудь он станет вождем клана.

– А я не собираюсь так долго оставаться с Бродягами Песков, – резко ответила Садира. – У меня есть свои планы на будущее, которые не связаны с твоим кланом.

– На твоем месте я не был бы так уверен в этом, – невнятно произнес вождь.

– На что ты намекаешь? – спросила колдунья повышенным тоном.

– Ни на что, – ответил он. – Просто я хочу сказать, что жизнь – штука сложная. Она так же удивительна, как и коротка, так что возможны самые неожиданные повороты.

– В этом я с тобой согласна. Особенно если дело касается эльфов, признала Садира.

Под предлогом, что ей надо взглянуть на то, что происходит внизу на улице, она подошла к бойнице. Там она встала так, чтобы быть спиной к Фенеону, делая вид, что ее интересуют прохожие в ярких сарами, во множестве заполнившие улицу. Услышав позади себя звуки льющейся жидкости, она поняла, что он решил глотнуть еще вина. Садира бросила быстрый взгляд через плечо, чтобы быть полностью уверенной в том, что все его внимание в данный момент поглощено выпивкой.

Так оно и оказалось. Вождь стоял и, откинув голову назад, прижимал к губам бочонок, из которого ему в рот лилась ровная струя вина. Чувствуя себя в безопасности, Садира вытащила из заплечного мешка костяной флакон с противоядием и, поспешно открыв его, капнула две большие капли себе на язык.

Едва Садира успела убрать флакон обратно в мешок, Фенеон громко рыгнул и оторвал бочонок ото рта.

– Есть только одна вещь, которую я люблю больше хорошего вина. Это серебро, моя главная слабость, – пробормотал он, с шумом ставя бочонок на пол.

Садира поспешно обернулась, услышав шум. Фенеон тяжело опустился на каменный пол рядом со скамьей, обнимая своей ручищей бочонок.

– Почему ты так любишь серебро? – спросила колдунья. – В конце концов, его же нельзя пить.

– Вождь всегда нуждается в серебре, – пояснил Фенеон, придавая лицу серьезное выражение. – Оно является мерилом его власти и показателем степени уважения к нему со стороны его воинов.

Садира покачала головой, услышав такое определение.

– На самом деле все обстоит совсем не так, – возразила она, садясь на скамью рядом с ним. – Я слышала, что твои воины говорили о тебе. Они с похвалой отзываются о твоих воинских подвигах и о твоем боевом искусстве, высоко оценивают тебя как воина. И никто из них ни разу не поинтересовался тем, сколько серебра в твоих кошельках.

Фенеон удивленно взглянул на нее, не зная что сказать.

– Это действительно так? – наконец спросил он.

Садира кивнула.

– Я также слышала разговор о том, что, когда Фенеон был молодым, для него не было ничего невозможного, – добавила колдунья.

– Так оно и было, – проговорил он, и серые глаза его заблестели при воспоминании о счастливых днях молодости. – Никто во всей пустыне не бегал так быстро, как я, и даже у соколов были все основания опасаться моих метких стрел. – Он опустил голову, и в его глазах погас счастливый блеск.

– А что они говорят обо мне теперь?

Казалось, что, задавая этот вопрос, он не может заставить себя поднять на нее глаза.

– Ничего такого, чего ты не мог бы изменить, – ответила колдунья. – Они говорят, что ты требуешь с них слишком большую часть того, что они зарабатывают.

Пальцы Фенеона почти непроизвольно поглаживали рукоять его стального кинжала. Он печально кивнул головой, услышав ответ колдуньи, и Садира подумала, что, может быть. Раин и Магнус слишком рано пытаются устранить его с поста вождя, что для этого еще не пришло время.

Но ее сомнения быстро рассеялись. Фенеон рывком убрал руку с рукояти кинжала и сильно толкнул колдунью, сбросив ее со скамьи.

– Что ты знаешь о жизни нашего клана? – риторически вопросил он. – Ты ведь не из Бродяг Песков, ты даже не эльф!

– Не надо быть эльфом, чтобы знать то, что делает любое существо хорошим или, наоборот, плохим вождем, – возразила Садира, поднимаясь с пола.

– Наша дружба имеет пределы, не переступай их, – предупредил Фенеон, стальные глаза которого засверкали холодным светом. – Больше никогда не говори со мной таким тоном.

– Каким тоном? – спросил Хайар, ступая на лестничную площадку. В руке у него была грязная каменная кружка. – Что тебе сказала эта женщина? Чем она разгневала тебя, мой вождь? – сочувственно спросил он.

– Только правду и больше ничего, – ответила Садира, не сводя глаз с Фенеона.

Не одобряя безрассудного, с его точки зрения, поведения Садиры, Хайар протянул свободную руку, чтобы схватить и увести колдунью.

– Я позабочусь о том, чтобы она больше не расстраивала тебя, – пообещал он.

Садира проворно увернулась.

– Если ты только дотронешься до меня, то умрешь на месте, – пригрозила колдунья. Она еще точно не знала, сколько времени ей придется скрываться в лагере клана Бродяг Песков. Поэтому она хотела сделать так, чтобы все совершенно точно представляли себе, что она пришла к ним не на их, а на своих собственных условиях.

Хайар отшвырнул кружку и подошел к девушке, пытаясь схватить ее обеими руками. Но Фенеон уже оказался на ногах и встал между ними так быстро, как не смог бы этого сделать сам Рикус.

– Она ведь может выполнить свою угрозу, и мне не хотелось бы потом мстить ей за тебя, – произнес вождь заплетающимся языком. – У меня есть на нее виды.

Указав сыну на брошенную кружку, вождь распорядился, чтобы тот поднял ее и передал ему.

– Я обещал угостить эту женщину вином, – пояснил он.

Хайар сделал так, как приказал ему отец. Подняв с пола кружку, он держал ее, пока Фенеон наливал в нее вино из бочонка. Затем, злобно посмотрев на Садиру, Хайар передал ей кружку и направился обратно к лестнице.

Когда он поднялся наверх, Садира спросила вождя:

– Так какие же у тебя есть виды на меня?

Фенеон ответил ей бессмысленной улыбкой.

– Что? – пробормотал он.

– Ты сказал Хайару, что у тебя есть виды на меня, – напомнила ему Садира. – Что это за виды?

– А, те самые, – ответил вождь. – Не беспокойся. Мы заработаем массу серебра, и ты тоже получишь свою долю, при условии, конечно, что вернешь то, во что мне обошлась твоя проделка у ворот.

Колдунья не стала пререкаться с Фенеоном и убеждать его в том, что у нее могут быть и свои собственные планы. А они у нее действительно были. В соответствии с ними завтра утром Садира собиралась заглянуть на Площадь Мудрецов в надежде встретить там Ракху или хотя бы узнать о том, удалось ли юноше ускользнуть от людей принца Джоджекта или нет. Если из всего этого ничего не получится, она вернется в лагерь Бродяг Песков и станет использовать его в качестве своей базы. Отсюда она будет время от времени совершать вылазки в город, пытаясь установить контакт с местной организацией Клана Невидимых.

Все остальное время после полудня она оставалась рядом с Фенеоном и наблюдала за тем, как он продолжал пить. Степень его опьянения постепенно переходила в пьяное оцепенение. Колдунья не бралась определить, что являлось истинной причиной этого – яд в вине или крепость самого вина. Но теперь это уже не имело никакого значения. Фенеон постепенно впадал в ступор, все хуже и хуже соображая, что происходит вокруг него. Время от времени он вспоминал о своем обещании угостить колдунью вином и пытался налить ей, но она отказывалась. Не имея желания экспериментировать с противоядием, она все же проглотила немного ароматной жидкости для того, чтобы у отца не возникло никаких подозрений. Наконец Фенеон привалился к стене, вытянув вперед длинные ноги. По его узкому подбородку текла струйка красного вина. Увидев это, Садира поставила свою недопитую кружку на пол.

Вскоре небо начало темнеть, постепенно приобретая лиловый цвет. Бродяги Песков стали небольшими группами возвращаться в лагерь, неся с собой мелкую добычу, которую удалось в течение дня украсть у ничего не подозревающих прохожих, покупателей, а иногда и торговцев. Поднявшись на второй этаж, они, к своему крайнему удивлению, натыкались на Садиру, сидевшую на скамье рядом с похрапывающим Фенеоном, но никто из них даже не пытался заговорить с ней. Наоборот, все эльфы стремились молча прошмыгнуть мимо, довольные тем, что вернулись именно тогда, когда вождь сидел, полностью отключившись, и не мог отобрать у них добычу.

Почти сразу после наступления сумерек сверху спустился юноша с большим треугольным куском хлеба, приготовленным из муки плодов фаро, и бурдюком броя.

– Раин подумала, что ты, наверное, проголодалась, – сказал он и передал свою ношу колдунье.

– Спасибо, я действительно голодна, – ответила она, с готовностью принимая пищу и вино.

Юноша посмотрел на полупустой бочонок, стоявший рядом с Фенеоном, и облизнулся.

– Как винцо? – поинтересовался он.

– Ничего, вполне приличное, – ответила Садира, искоса взглянув на него.

– Почему бы тебе не попробовать его, если, конечно, ты считаешь, что Фенеон не станет возражать?

– Я не настолько интересуюсь выпивкой, – поспешно ответил юноша, отступая к бойнице.

Там он и остался стоять, заняв позицию часового. Садира была уверена, что он был послан наблюдать как за ней, так и за улицей внизу. Садира быстро справилась со своим скромным ужином, съев невкусный хлеб и запив его несколькими глотками броя. Чтобы быть полностью гарантированной от того, что ночью юному часовому не придет в голову шальная мысль сделать несколько глотков из ее недопитой кружки, колдунья опорожнила ее, выпив остаток вина. Затем она постелила кое-какое тряпье на скамью и улеглась на ней, накрывшись своей верной накидкой. Через несколько минут, сильно уставшая и не менее сильно перенервничавшая за день, Садира уже спала мертвым сном.

***

Проснулась она от звука легких и быстрых шагов. В башне было темно, как в склепе, но с помощью особого зрения, позволявшего улавливать тепло окружающих предметов, Садира увидела последнего из длинной цепи воинов, спускавшихся на нижний этаж. Сзади них шли Раин и Магнус. На мгновение они остановились около Садиры.

– Что происходит? – тихо спросила колдунья, мгновенно поднявшись на ноги.

– Хайар и несколько его друзей отправляются на поиски его брата, спокойно пояснила Раин. – Глупый мальчишка все еще не вернулся из города.

– Гейфал?

Садира произнесла имя мертвого юноши-эльфа безо всяких эмоций, так как юный часовой, заступивший на свой пост у бойницы вечером, все еще оставался там и мог слышать их разговор.

– Я сменю тебя, – обратился к нему Магнус.

Юноша радостно кивнул и, не теряя ни секунды, устремился вниз по лестнице. Раин успела схватить его за рукав, после чего подтолкнула наверх со словами:

– С нас вполне хватит одного так и не вернувшегося со вчерашнего дня мальчишки. Иди наверх и поспи.

Юноша вопросительно посмотрел на нее, но подчинился. Когда он с большой неохотой ушел наверх, Магнус вытащил из-под своей туники пустой бурдюк. Он отдал его Раин, после чего поднял с пола бочонок и вынул небрежно вставленную пробку из отверстия.

– Что ты собираешься делать? – с интересом спросила Садира.

– Я не думаю, что нам еще раз понадобится это вино, но следует быть заранее готовыми ко всему. Никто ничего не должен узнать, – ответила Раин.

Она развязала бурдюк и подставила его Магнусу, который начал переливать в него оставшееся в бочонке вино. Опорожнив бочонок, Магнус швырнул его на пол рядом с Фенеоном.

– Если кто-то поинтересуется, то подумает, что сам Фенеон уронил его, сказала Раин, завязывая горлышко бурдюка. – А теперь пойдем спать. У меня глаза прямо слипаются.

– Не выпускай бурдюк из виду, – предупредила ее Садира. – Найдется много желающих отпить глоток-другой.

– Я спрячу его в свой заплечный мешок. Вряд ли кому придет в голову искать в нем вино. Там оно будет в полной сохранности, – ответила Раин, направляясь к лестнице.

На этот раз Садире понадобилось гораздо больше времени, чтобы заснуть.

Наконец она забылась в тяжелом сне. И снилось ей почему-то лишь то, что она так ненавидела, – убийство и предательство.