Текст книги "Что-то в воде (ЛП)"

Автор книги: Тревор Баксендейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава двадцатая

Телефон Оуэна зазвонил, и он откинул крышечку.

– Оуэн Харпер.

Мгновение он слушал, потом стал набирать номер.

– Голосовая почта, – пояснил он, сделав гримасу в духе «не знаю, о чём речь». Он дождался соединения, но ему тут же пришлось отдёрнуть телефон от уха, потому что из трубки послышались пронзительные вопли.

Они были такими громкими, что привлекли внимание остальных.

– Что это? – спросил Джек. – Драка по телефону?

Йанто уже успел проверить сигнал по компьютеру.

– Это от Боба Стронга.

Оуэн переключил свой телефон на громкую связь и воспроизвёл голосовое сообщение ещё раз. Сначала трудно было понять, что это означает – ясно было лишь, что кто-то кричит.

– Кто-то ругается? – предположила Гвен.

– Нет, Джек прав, это драка, – возразил Оуэн.

Он включил сообщение снова. Они услышали долгий, нечеловеческий визг, вызвавший перегрузку телефонного микрофона, а затем – серию испуганных воплей, какие издаёт человек в страхе за свою жизнь.

– Это Боб Стронг, – сказал Оуэн.

Звуки стали совсем неразборчивыми, за исключением одного, последнего, слова Стронга, которое громким эхом разнеслось по залу заседаний:

– Саския!

Потом послышался тяжёлый глухой стук и долгий, влажный звук, словно что-то рвалось. Тишина. Грубое дыхание, приближающееся к телефону. Щелчок – и больше ничего.

Оуэн вскочил со своего места и был уже на полпути к лестнице, когда остальные бросились за ним.

– Мы все поедем, – крикнул ему Джек. – Давайте в машину. – Он повернулся к Йанто. – Оставайся здесь, присмотри за Тош. Если что-то случится, сразу же сообщи мне. Понял?

– Что-нибудь ещё?

– Да – если она найдёт лекарство от этого заболевания, я должен узнать об этом первым.

– Фактически, первой об этом узнает она сама – формально. А я буду вторым. Так что ты в лучшем случае будешь третьим.

– Хорошо, если она придумает, как это лечить, я хочу быть третьим, кто об этом узнает. Ты доволен?

– Что-нибудь ещё?

– Свяжись с дорожной полицией, чтобы расчистить нам путь к дому Боба Стронга.

* * *

Джек вёл внедорожник, вдавливая в пол педаль акселератора, направляя машину по ночным дорогам в сторону «Тринсел». Оуэн сидел на пассажирском месте, непрерывно кашляя в носовой платок.

– Мы не успеем вовремя, – тяжело дыша, проговорил он. – Он мёртв. Саския Харден убила его, вы все это слышали.

Гвен сидела сзади, глядя на мониторы, связанные с Хабом, и массируя горло, которое горело огнём. Она изо всех старалась погрузиться в работу и не думать о том, что с ней происходит – что происходит с ними всеми.

– Мы пока не знаем, что произошло, Оуэн. Это всего лишь предположение. Всё, что мы знаем – то, что он произнёс её имя. Но это ничего не значит.

Оуэн ничего не ответил. Он слишком плохо себя чувствовал, чтобы спорить.

Йанто, как всегда, прекрасно сработал с полицией. Дороги были чисты, и Джек гнал внедорожник со скоростью 80 миль в час, иногда повышая её до отметки 100.

Внедорожник свернул на подъездную дорогу к дому Стронга. Входная дверь была открыта.

Боб Стронг лежал лицом вверх в центре гостиной. Он был бледен, но выглядел спокойным. На его губах остались следы запёкшейся крови. Оуэн склонился над телом; поверхностный осмотр подтвердил его худшие опасения.

– Он умер, – сообщил он, не найдя пульса.

– Тут воняет, – сказала Гвен и кашлянула, прикрыв рот рукой. – Фу. Гнилой капустой или чем-то вроде того.

Джек заглянул в кухню.

– Тут ничего нет.

– Подождите, – неожиданно воскликнула Гвен, указывая на труп. – Мне показалось, что он дышит.

– Не может быть, – возразил Оуэн. – Он умер. Это точно.

Она посмотрела на него, и он тут же понял, о чём она думает. После секундного колебания Оуэн опустился на колени рядом с телом Стронга и снова попытался найти пульс. Несколько раз попробовав нащупать сонную артерию, он покачал головой.

– Ничего. Nada. Zero. Zilch[16]16
  Nada – ничего (исп.); Zero – ничего (ит.); Zilch – ничего (нем.)


[Закрыть]. – Он убрал руку и замер, продолжая смотреть на шею Стронга. – Подожди-ка секунду…

– Оно пошевелилось, правда? – сказала Гвен. Она стояла и смотрела на труп; ей очень хотелось, чтобы это оказалось ошибкой.

– Что происходит? – спросил Джек.

Оуэн показал на тело. Спустя мгновение шея Стронга снова пошевелилась, словно что-то двигалось внутри её. Это движение заставило голову человека гротескно покачиваться, как у марионетки. А потом вдруг труп конвульсивно дёрнулся и начал кашлять и отплёвываться, словно тонущий человек.

– Опять то же самое, – сказал Джек.

Оуэн отступил назад, освобождая место. Джек вытащил пистолет и прицелился в дёргающееся и бьющееся в конвульсиях тело.

– Знаете, я больше люблю, когда мёртвые остаются мёртвыми.

– Ты сам хорош, – заметил Оуэн.

– Ага, – согласился Джек и пожал плечами. – Разница в том, что я делаю это стильно.

Стронг, пошатываясь, поднялся на колени. Его глаза по-прежнему были закрыты, а лицо выглядело серым и вялым. Спустя мгновение он открыл рот и произнёс:

– Оуэн Харпер? Это вы?..

– Ага, – Оуэн сглотнул. – Я бы сказал «добро пожаловать обратно», но…

– Это Саския, – напряжённо выдохнул Стронг, корчась от боли. – Саския Харден…

– Где она? – требовательно спросил Джек.

Стронг повернулся, неистово изгибаясь в разные стороны, не в силах говорить и даже дышать. Затем он начал кашлять; громкий, лающий звук был похож на начало рвоты, но ничего не произошло. Ещё мгновение он продолжал рыгать, стоя на коленях, откинув голову назад и открыв рот. А потом внезапно поток крови побежал по его подбородку, сопровождаемый долгим, задыхающимся криком, который стих, только когда что-то появилось из горла Стронга и заткнуло ему рот. Челюсти с треском раскрылись, губы натянулись, и что-то начало вылезать из его рта.

Оно появлялось с тошнотворной скоростью, как новорождённый младенец, выскальзывающий из матки в потоке жидкости. Горло Стронга лопнуло, забрызгав кровью пол, и гомункул вышел на свободу. Блестящая зелёная фигура приземлилась в лужу крови, поскользнувшись, но быстро выпрямившись и оттолкнув труп Боба. Тело просто упало на пол, как брошенная перчатка.

Оуэн, со смесью ужаса и восхищения наблюдавший за происходящим, вдруг оживился и поднял пистолет.

– Не стреляй! – закричал Джек, протягивая руку, чтобы остановить его. – Не стреляй. Он нужен нам живым.

Но у гомункула были другие планы. Он зашипел и побежал, оставляя на полу за собой дорожку красной слизи, и исчез за дверью.

– Чёрт! – желая сохранить жизнь гомункулу, Джек не хотел, чтобы он сбежал, поэтому он бросился за ним, стреляя ему вслед. Выстрелы откалывали длинные щепки от досок ламината, но гомункул остался невредим.

Он двигался неестественно быстро; к тому времени, как Гвен выбежала на улицу и добралась до дороги, гомункул исчез в ночи. Она выругалась и вернулась в дом.

* * *

Оуэн осматривал останки Боба Стронга, лежавшие на полу в гостиной. Повсюду была кровь, а нижняя часть его лица полностью была оторвана, так что разорванная плоть горла оказалась на виду.

Джек стоял рядом. Он кашлянул в кулак.

– То же самое, что и с человеком из Гриндаун Мосс?

Оуэн кивнул, указывая на зияющую рану в шее Стронга.

– Оно росло там всё это время.

Джек с усилием сглотнул.

– Ты говорил, что видел, как что-то двигалось у него в горле, когда ты осматривал его сегодня днём. Гомункул?

Все посмотрели на раздробленные челюсти и разорванную шею Боба Стронга и переглянулись.

Гвен побледнела; её лицо покрылось испариной. Она потёрла горло и прикрыла рот рукой.

– Это начинается с болей в горле, – прошептала она. – О Господи, нет…

– Со всеми нами произошло то же самое, – признал Оуэн, тоже прикоснувшись к своей шее. – У нас внутри тоже растут такие существа.

– Не только у нас, – сказал Джек. – У всех людей из приёмной Стронга. У всех людей, кого они могли заразить. У каждого из них внутри есть гомункул. Они растут. И ждут…

– Чего? – громко спросила Гвен, чей страх сменился злостью. – Когда они смогут выбраться наружу?

– Когда они смогут родиться.

Гвен никогда не чувствовала себя настолько плохо. Она отвернулась к окну, облокотившись на подоконник. Краем уха она слышала разговор Джека с Йанто – он просил оперативную сводку о кашле. На противоположном конце комнаты Оуэн, бледный и дрожащий, прислонился к стене и кашлял, прикрывая рот рукой. На руке были следы крови.

Неожиданно зазвонил телефон. Это была портативная трубка, лежавшая на журнальном столике. Когда она зазвонила, все повернулись в её сторону. Джек взял трубку.

– Алло?

– Алло, это ты, Боб?

Джек откашлялся.

– Нет, боюсь, Боб не может подойти к телефону. Кто это?

– Я его мать, – осторожно отозвался голос. – Я просто звоню, чтобы узнать, как он…

Джек перевёл взгляд на мёртвого человека на полу.

– Миссис Стронг?

– Да?

– Я капитан Джек Харкнесс. Нам нужно поговорить, но, боюсь, у меня для вас очень плохие новости.

* * *

Спустя десять минут Гвен смотрела в окно. Джек закончил разговор с миссис Стронг. У Гвен не хватило смелости слушать это; ей самой уже много раз приходилось сообщать дурные вести ничего не подозревающим родственникам. И это никогда не было приятным.

Она пребывала в каком-то трансе, слыша слова Джека, но не слушая их. Люди проходили мимо, направляясь по своим повседневным делам, и не обращали внимания на ужас, произошедший в этой обычной гостиной дома в пригороде. Машины со свистом проносились по дороге рядом с домом.

На тротуаре напротив стояла белокурая женщина, с серьёзным видом глядя на Гвен. На ней был плащ, а на руках она держала младенца. По крайней мере, сначала Гвен показалось, что это младенец, хотя на самом деле он был больше похож на трёх-четырёхлетнего малыша. Ребёнок повернулся, чтобы тоже взглянуть на Гвен, и она вдруг почувствовала себя так, словно её обдали ледяной водой.

Это был гомункул. Лицо, карикатурно похожее на человеческое, всё ещё было покрыто кровью и слизью. Внимательные и расчётливые маленькие жёлтые глазки, расположенные по обе стороны от острого, как бритва, носа и узкого рта, наблюдали за ней. Губы приоткрылись в улыбке, показывая чёрные, острые, как иглы, зубы.

– Оуэн! – прохрипела Гвен.

Он подошёл к окну и увидел женщину, несущую на руках гомункула.

– Это она, – сказал он. – Саския Харден. И её новорождённый ребёнок.

Глава двадцать первая

Они выбежали на улицу, но женщина с гомункулом уже ушла.

– Это не может быть он, – покачал головой Оуэн. – Он слишком большой. В два или три раза больше того, что мы видели. Это не то, что вылезло из горла Боба Стронга.

– А я говорю – это он, – настаивала Гвен. – Я знаю. Он вырос, пусть и за такое короткое время. Я могу сказать это по тому, как это существо смотрело на меня. И как она на меня смотрела.

– Саския Харден, – Оуэн выплюнул это имя, словно сгусток мокроты. – Я никогда не встречался с ней, но уже начинаю ненавидеть эту суку. – Он закашлялся, деликатно отвернувшись от Гвен. Когда он снова повернулся к ней, его лицо было серым, а глаза покраснели и слезились. – Давай, – хрипло сказал он. – Пойдём. Всё-таки сначала нужно оградить это место.

Оуэн взял из машины ограничительную ленту и натянул её перед входной дверью дома Стронга в качестве ограждения, пока Гвен звонила в полицию, чтобы они установили кордон вокруг этой территории. Она была не в настроении, чтобы отвечать на вопросы, которые ей задавали, поэтому резко пресекала любые подобные попытки со стороны полиции, пользуясь своим служебным положением. Власть, которую Торчвуд дал ей, обычно вызывала у неё тайное волнение, однако в данный момент она чувствовала себя тошнотворно.

Ещё хуже стало, когда молодая женщина-полицейский на другом конце провода закашлялась, а потом начала извиняться.

– Простите, – сказала она. – Наверно, это грипп. Думаю, мы все от этого страдаем… Говорят, что здесь не из-за чего волноваться, но на самом деле нам не сообщают всей правды. Я видела репортажи по телевизору, как и все остальные. Конечно, мы обеспокоены, а они чего ожидали?

– Ага, – тупо сказала Гвен, когда констебль снова начала кашлять. – В любом случае, спасибо.

Джек вёз их обратно в Хаб. После разговора с миссис Стронг он был очень тихим, и отчёт Йанто выслушивал молча.

– У Тош есть кое-какие успехи. Она выделила из своего тела инопланетные клетки и сопоставила их с теми, которые нашла в трупе из Гриндаун Мосс.

– Какой сюрприз, – пробормотал Оуэн. Он сидел, прижавшись головой к окну и закрыв глаза. Его лицо было серым и блестело от пота, отражая синие огни, мерцающие по обеим сторонам ветрового стекла внедорожника.

* * *

Тошико изо всех сил пыталась сосредоточиться. Условия не были идеальными для того, чтобы проводить сложный эксперимент в контролируемой среде. Нельзя было сказать, что всё очень хорошо контролировалось. В глазах у неё расплывалось, а руки дрожали, когда она пыталась настроить микроскоп. Ей пришлось применить всю свою силу воли, чтобы сконцентрировать мысли на работе, игнорируя бешеный стук сердца в груди и шум в ушах. Она знала, что близка к тому, чтобы найти то, что искала, ей всего лишь нужно было сосредоточиться.

Кроме того, ей надо было перестать кашлять. Она надеялась, что влажный, тёплый воздух в оранжерее поспособствует этому – теоретически такая атмосфера должна была помочь дыхательным путям оставаться чистыми и открытыми. В конце концов, это было простым и общеизвестным средством от крупа. Однако сейчас ей казалось, будто у неё в горле что-то есть, и оно всё время раздувается, угрожая заткнуть дыхательные пути, и она не могла избавиться от этого. Несколько раз она вдруг обнаруживала, что стоит на коленях или лежит на полу, изо всех сил стараясь откашляться.

Потом, когда она наконец нашла в себе силы подняться на ноги и продолжать работу, она схватила салфетку, вытерла подбородок и, опираясь на рабочий стол, приказала себе не сдаваться. Продолжать работать. Не думать ни о чём, кроме работы.

Кто-то постучал в стеклянную дверь за её спиной. Она обернулась и увидела Йанто; большое растение в горшке частично закрывало его лицо, но Тошико видела, что он тоже чувствует себя неважно. Его лицо было бледным и напряжённым, а на губах виднелись следы крови.

– Почему ты не выходишь? – спросил он через интерком. Его голос звучал хрипло. – Тебе нужен перерыв.

– Нет. Я должна продолжать работу.

– Тебе больше нет смысла оставаться в карантине, – заметил Йанто. – Мы все заражены.

– Хорошо, – она выдавила слабую улыбку. – Но мне лучше работается в одиночестве. Так мне легче сосредоточиться.

– Остальные возвращаются на базу, – сказал ей Йанто. – Они скоро будут здесь.

– Это хорошо. Есть какие-нибудь новости из внешнего мира?

– Ничего хорошего. Историю с гриппом не принимают. Возможно, люди не настолько легковерны, как рассчитывало Правительство. Теперь они изменили тактику и говорят, что это изолированная вспышка тропической болезни. Не из-за чего волноваться, никакого серьёзного риска для общества, никаких причин для паники, но они посылают специальные медицинские бригады в разные регионы Южного Уэльса и Англии, чтобы помочь уменьшить давление на местных врачей и больницы.

– Они не знают, с чем имеют дело, – сказала Тошико.

– А мы знаем?

* * *

В машине раздался хриплый и больной голос Йанто:

– Джек, тебе звонят. Это премьер-министр.

– Сейчас? – резко отозвался Джек. – Ладно, соедини его со мной.

Джек убрал одну руку с руля и попытался прочистить горло, однако ему пришлось долго откашливаться, прежде чем он снова смог говорить.

– Здравствуйте, премьер-министр, – прохрипел он. Мгновение он слушал, затем ответил: – Нет, сэр, ситуация не под контролем. Да, я знаю, что положение становится критическим. И да, Торчвуд делает всё, что может, чтобы исправить ситуацию.

Он слушал ещё минуту, и его лицо, освещённое огнями на приборной панели, выглядело мрачным.

– При всём уважении, сэр, мы не действуем подобным образом. Если вы хотите заполнить территорию войсками по борьбе с оружием массового поражения, то это ваше право. Это не повлияет на то, что мы делаем. Но нет, я не считаю это хорошей идеей. С другой стороны, это не принесёт ничего хорошего и, возможно, среди населения начнётся паника… Нет, думаю, министр внутренних дел в безопасности. Ни ему, ни остальным членам Кабинета не нужно переходить в убежище… А, вы уже перешли. Хорошо, тогда просто ждите, сэр, и не беспокойтесь. И скажите министру внутренних дел, что это, скорее всего, просто простуда. Мы урегулируем ситуацию отсюда.

Джек оборвал соединение и злобно оскалился.

– Тупица. Он думает, что мы во всём виноваты.

– Мы? – недоверчиво переспросила Гвен.

– Болезнь распространяется в районе Кардиффа и в Южном Уэльсе. Конечно, теперь она затронула и некоторые регионы Англии, поэтому Вестминстер забеспокоился. И палец указал на Торчвуд.

– Нужно что-то сделать с Разломом, – заметил Оуэн. – Это как-то связано.

Они должны были пересечь район Тринсел, и Оуэн понял, что они проезжают недалеко от медицинского центра. Но первым, что бросилось ему в глаза, было большое количество полицейских машин, мерцание голубых огней и целая куча автомобилей «скорой помощи». Медики и полицейские ходили вокруг, опустив головы.

– Что происходит? – удивилась Гвен.

– Мы возле медицинского центра, где работал Боб Стронг.

– И где он впервые встретился с Саскией Харден, – добавил Джек.

Полицейский в светоотражающем жилете жестом велел им уезжать. Джек снизил скорость и открыл окно с водительской стороны. Когда внедорожник замедлил ход, коп увидел слово «ТОРЧВУД» на крыле и тут же напрягся, фактически привлекая внимание.

– Извините, сэр, я не понял, что это вы, – сказал он, закрыл рот и болезненно кашлянул. – Мы пытаемся оградить эту местность, – продолжал он. – Поэтому направляем всех водителей другой дорогой. Видите, ждём, пока появятся знаки объезда.

За последней патрульной машиной стояло несколько армейских медицинских грузовиков цвета хаки с большими красными крестами по бокам. Солдаты надевали сплошные белые комбинезоны и прозрачные пластиковые шлемы.

Полицейский поймал взгляд Джека:

– Это всего лишь мера предосторожности – по крайней мере, так они нам говорят. Я больше не верю тому, что они рассказывают. Может, вы знаете, что происходит, сэр? Видите ли, я всего лишь живу в этих краях и знаю много людей, которые кашляют кровью, – он сунул руку в карман и продемонстрировал носовой платок, измазанный красным. – Включая меня самого. Хотя мой сержант говорит, что я должен продолжать исполнять свои обязанности. Все отпуска отменили. Половина ребят больны, и моя жена, да, она беспокоится. Знаете, у нас двое детей…

Джек посмотрел на него. Полицейскому было не больше двадцати трёх лет, может быть, двадцать четыре. За его спиной солдаты надевали свои защитные костюмы против оружия массового поражения.

– Не беспокойтесь, – сказал ему Джек и улыбнулся. – Мы работаем над этим.

Полицейский махнул рукой, позволяя внедорожнику ехать, и Джек направил машину в сторону центра города, в то же время связываясь с Йанто.

– Скажи Тошико, что нам нужны результаты, и как можно скорее. Ситуация официально вышла из-под контроля.

– Это может быть сложно, – ответил Йанто. Его голос звучал напряжённо, однако Йанто прилагал все усилия, чтобы оставаться спокойным и профессиональным.

– В чём дело? – поинтересовался Джек, сжав руль так, что костяшки пальцев побелели.

– Я только что проверял, как дела у Тош. Она без сознания.

* * *

Джек, Гвен и Оуэн добрались до Хаба кратчайшим путём – автомобиль, визжа тормозами, остановился у центра «Миллениум», и все трое побежали к водяной башне. На плитке, которая выполняла роль лифта, как раз хватило места для них троих. Никто больше не мог их видеть – или, по крайней мере, никто не мог их заметить – когда они стояли на этой плитке прямо перед башней. Джек активировал лифт с помощью пульта управления, встроенного в ремешок на его запястье, и платформа начала опускаться, скользя под землю.

Гвен начала кашлять, вертясь в разные стороны, чтобы не попадать на Джека и Оуэна; всё её тело сковала боль. Когда зеркальная поверхность фонтана начала подниматься над ней, Гвен заметила отражение женщины, которая смотрела на неё: худая, белокурая, в плаще. Саския Харден. Реагируя инстинктивно, Гвен спрыгнула с плитки, которая уже ушла под землю, и выбралась на мостовую. Несколько прохожих стали шокированно озираться по сторонам: она словно появилась из ниоткуда.

В ухе Гвен потрескивал голос Джека:

– Гвен, что случилось?

– Я только что видела Саскию Харден, – выдохнула она, поднимаясь на ноги и медленно поворачиваясь, осматривая местность. – Господи, Джек, она смотрела прямо на нас. Она могла нас видеть. Фильтр восприятия не сработал.

* * *

Платформа опускалась в Хаб. Джек говорил, прижав одну руку к уху.

– Как она умудрилась добраться сюда так быстро?

– Понятия не имею.

– Может быть, она знает, где находится Разлом, – предположил Оуэн.

– Но это не объясняет то, как она нашла нас здесь, – услышал он ответ Гвен.

Джек раздражённо скрипнул зубами.

– В любом случае, она знает, что мы здесь. Чего она хочет?

– Я её не вижу, – ответила Гвен. – Я потеряла её. Она должна быть где-то здесь… – её голос колебался, когда она говорила и двигалась.

– Продолжай искать. Мы разберёмся с этим. Оставайся на связи и постарайся не рисковать.

Джек спрыгнул с платформы прежде, чем она успела остановиться, и побежал к оранжерее. Йанто уже был там, внутри, и пытался привести Тошико в чувство. Он склонился над ней, опустив голову и прижавшись ртом к её рту. Оуэн подбежал, отстранил Йанто и занял его место.

– Тош? Это я, Оуэн, – он оттянул её веко, пощупал пульс. Послушал грудь. – Ты всё сделал правильно, – торопливо сказал он Йанто. – Она всё ещё дышит. Отличная работа.

– Ты взломал дверь, – сказал Джек Йанто, медленно прохаживаясь за пределами оранжереи.

Йанто выглядел потрясённым.

– А что я ещё мог сделать? Тош просто лежала на полу. И не двигалась. Я подумал, что она…

– Не важно, – мягко сказал ему Джек.

Йанто поджал губы, но ничего не ответил. Он наблюдал, как Оуэн работает, непрерывно бормоча что-то неподвижной Тошико.

– Тош? Тошико? Ты меня слышишь? Давай, Тош… Дай мне знак…

Йанто сглотнул и откашлялся.

– Я спустился сюда, чтобы посмотреть, как у неё дела. Я знал, что она слаба, но… Я нашёл её на полу. Она не двигалась. – Он глубоко, судорожно вздохнул и провёл рукой по лицу. – Я не знал, что делать… Мы все полагались на неё.

Джек коснулся руки Йанто.

– Эй. Ты всё сделал правильно.

Йанто взглянул на Джека и заметил, как бледно его лицо и как оно блестит от пота. Это было так не похоже на живого, энергичного человека, которого он хорошо знал.

– Мы все умираем, разве нет?

– Но мы пока не умерли, – сказал ему Джек. – И у нас есть работа – у всех нас. Гвен видела Саскию Харден как раз перед тем, как мы спустились сюда. Сейчас она обыскивает местность, но ей нужна помощь. Просмотри записи с камер видеонаблюдения. Работай вместе с Гвен. Найдите мне Саскию.

Йанто кивнул и ушёл.

Джек вошёл в оранжерею и опустился на колени рядом с Оуэном. Тошико лежала на боку, на её бледных губах виднелись следы крови. Она неприятно напоминала Боба Стронга, каким они обнаружили его на полу в его гостиной.

– Как она?

– Она без сознания. Я не могу достучаться до неё, хотя пульс ровный. И дышит она нормально.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – сказал Джек.

На Оуэна накатил очередной приступ кашля, и он сплюнул в сторону кровь. В конце концов он сказал:

– Если ты имеешь в виду, готова ли Тош выплюнуть одно из этих существ, я не знаю. Может быть. Возможно.

Джек осмотрел оранжерею – использованные пробирки, банки с образцами, предметные стёкла, документы, салфетки. Спутанные остатки упавшего фикуса. Кровь, размазанная по полу. Это не было похоже на место, где работала Тошико. Она всегда была аккуратна и педантична – воплощение учёного. У неё всегда всё было на своих местах, и для всего всегда находилось своё место. Но сейчас даже её белый лабораторный халат был покрыт красными пятнами.

– Это убьёт её, – сказал Джек.