Текст книги "Дрожь (СИ)"
Автор книги: Тревьон Бёрнс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– Эй! – воскликнула она, привлекая к себе внимание всех окружающих, кроме него.
К тому времени как она снова заметила его, он уже добрался до фойе больницы, распахнув одну из стеклянных дверей с такой силой, что было удивительно, как она не разбилась. Окружающие оставили все свои дела , чтобы посмотреть, как он исчезает снаружи.
«Даже не думай об этом!» – шептал голос в голове у Веды.
Её трясло, и она стояла, не понимая, что длительное время не спускала глаз с тех стеклянных дверей. Повернув голову, она встретилась глазами с Коко.
Коко понимающе ухмыльнулась.
– Тебе бы лучше спрятать эти выпученные глаза прямо сейчас.
– Мои глаза больше, чем на выкате.
– Каждая женщина в этой больнице влюблена в Линка, – сказала Коко, кивнув в направлении дверей, сквозь которые он только что вышел. – Они ампутировали бы руку, чтобы заполучить его.
Веда опять оглянулась назад на двери, и её сердце бешено заколотилось в груди. Она давала ему множество имен за все эти годы, но, ни одно не было столь же прекрасно как это.
– Линк?
– Детектив Линкольн Хилл из спецотдела полиции по преступлениям сексуального характера. Он местный , но уже ушел с рынка холостяков.
Веда взяла себя в руки и пыталась сохранить хладнокровие.
– Я знаю, что ему это больше не интересно. Заметила кольцо на пальце.
– Да, он покинул рынок, потому что женат.
Веда бросила на нее любопытный взгляд. Коко понизила голос до шепота.
– Его жена пропала без вести пять лет назад. Дело было закрыто, но он все еще носит свое обручальное кольцо. Линк не был замечен с другой женщиной с тех пор, как она исчезла. Я предполагаю, что он думает, что предаст её , даже притом, что она, очевидно … – Коко сделала паузу. – Он одержим идеей найти её.
– Это ужасно, – Веда нахмурилась в сторону дверей.
– Твои глаза все еще навыкате.
Веда опять посмотрела на девушку.
– Нет.
– Не волнуйся. Он действует так на всех. Просто не обижайся, если он никогда не обратит на тебя внимания, – рассмеялась Коко, подтолкнув её плечом. – Так ты придешь? Сегодня в «Данте»?
Веда перевела взгляд обратно на двери. Если ни Сара, ни Линк не сделают то необходимое, чтобы уничтожить Тодда Локвуда, Веда будет счастлива взять дело в свои руки.
– Я буду там, – сказала она, ведь её сердце жаждало крови.
Глава 3
Детектив Линкольн Хилл вошёл в отделение полиции Тенистой Скалы во второй половине дня. Участок был расположен у подножия холма, выступая на острове в роли своеобразного барьера между районом трущоб и более богатыми домами. Его всегда забавляло то, что он мог пройти один квартал налево или направо и оказаться в двух совершенно разных мирах.
На первом этаже выстроились в ряды десятки столов, и каждый из них был завален полицейскими досье, гора из которых становилась только выше и никогда не уменьшалась. За несколькими столами детективы рявкали в телефонные трубки или заполняли документы, которые, казалось, никогда не закончатся.
Линк остановился у своего стола и встретился глазами со своей напарницей – Харриет Веллс, сидевшей за столом напротив него. Харриет – пожилая женщина, латиноамериканка, которая не была дерьмовым человеком, как многие вокруг; она просто была единственной в этом участке, кого Линк опасался.
Как ни странно, офицер Веллс являлась одной их тех людей, кто никогда не пытался его запугать.
Их взгляды встретились, и Харриет показала ему фотографию обнаженной девушки, лежавшей в собственной крови на бетонном полу; место преступления было огорожено полицейской лентой.
– Дом Мэта на вершине холма. Она вышла и застрелилась.
– Они всегда так делают.
– Предупреждаю, – женщина понизила голос. – Капитан пронюхал о том, что сегодня ты схватил потерпевшую за руку. Он недоволен.
– Что еще нового? – Л инк нахмурился, взял свои ключи от машины и подмигнул ей. – Спасибо за своевременное предупреждение.
– Ты сделал бы то же самое для меня. Давай, уходи.
В тот момент, когда Линк уже направлялся к дверям участка, чуть ускорив шаг, глубокий голос прокричал его имя со второго этажа.
– Детектив Хилл. В мой офис.
Линк остановился как вкопанный.
– Чёрт.
Через стеклянные двери он мог видеть свою машину, припаркованную менее чем в ста футах. Он мог притвориться, что не слышал своё имя и сбежать.
Громкость голоса капитана увеличилась.
– Линкольн. В мой офис. Cию же минуту.
Линк терзал нижнюю губу на протяжении всего пути вверх по лестнице, и чувствовал на себе взгляды коллег, пристально наблюдавших за каждым его шагом, пока он закрывал за собой дверь в кабинет капитана. Сделав глубокий вдох, он повернулся к нему и прислонился к двери.
Капитан Леонард Фокс сидел, скрестив руки. Его иссиня черные волосы , зачёсанные назад, подчеркивали его преклонный возраст и открывали покрытое шрамами от оспы лицо, а так же серьезные карие глаза. Его губы были сжаты в тонкую линию, отчего он выглядел еще старше.
– Я не хватал эту девушку с намерением причинить ей боль , понятно? – сказал Линк. – Я взял её за руку в момент отчаяния, но не причинял ей вреда.
– У её отца была другая версия произошедшего, которую он рассказал, когда звонил мне этим утром. Её отец – Сидни Адамс, знаешь такого? Стальной магнат с достаточным количеством денег и возможностями оставить нас обоих без работы, если он так решит.
Линк отвёл взгляд, плотно сжав губы.
Леонард вцепился в стол, опустив голову.
– Ты поклялся мне, не заставляй меня это делать.
Линк держал руки по швам.
– Так не делай этого.
Леонард продолжал, как будто не слышал его, качая головой, все еще не поднимая её.
– Ты поклялся мне… но ничего не изменилось, Линк. Ты становишься обузой. Легко замять дело, когда ты занимаешься рукоприкладством с головорезами и преступниками, но с дочерями известных бизнес-магнатов? Господи , кто следующий? Ты также собираешься задушить Селесту Блэкуотер? Может, полетишь в Вашингтон и покажешь Саше Обаме, кто здесь главный? (Прим.: Саша Обама – младшая дочь бывшего президента США ).
Линк избегал взгляда капитана и при этом поглаживал рукой свою покрытую щетиной челюсть. Это напрягало, его пристальный взгляд вновь устремился к Леонарду.
– Эта девочка была изнасилована Тоддом Локвудом.
Леонард застонал и опустился в свое рабочее кресло, спрятав голову в ладонях.
Линкольн продолжил наступление.
– Но, как всегда, он нашел способ её заткнуть. Безмолвно напугать. Чем-то, в чем все они повязаны, Лео, и ты знаешь об этом. Блэкуотеры. Локвуды. Почему случается так, что девяносто процентов женщин, которые были изнасилованы на этом острове, пострадали во время или после мероприятия, организованного одной из этих семей?
Леонард поднял голову, поставил локти на стол и поднес сжатые руки ко рту. После чего прищурил глаза.
– Я отправляю тебя в административный отпуск.
– Лео…
– Четыре недели, с оплатой. И мне пришлось побороться, чтобы добиться этого для тебя, – он ткнул пальцем в сторону Линка. – Ты вернешься назад, в этот полицейский участок, после получения одобрения от консультанта по управлению гневом.
– Ты что, бл*ть, шутишь.
– Я нахожусь в безвыходном положении, Линк. Люди болтают разное. Задают вопросы. Я не могу больше предоставлять тебе привилегированное положение. Я понимаю, что ты борешься. Я понимаю… – Лео вздохнул.
Линк облизал губы.
Лео хранил молчание в течение минуты.
– Я тоже скучаю по ней.
Линк съёжился. Его челюсть снова напряглась. Он отвел взгляд, когда пламя в его глазах полыхнуло с новой силой.
Леонард слегка смягчил тон.
– Я скучаю по Лизе… все время. Но чрезмерное насилие, агрессивное поведение, запугивание? Это должно прекратиться. Тебе нужно начать учиться тому, как… как её отпустить, или ты собираешься жечь и крушить все на своем пути?
Линк снова облизал губы, вцепившись взглядом в Лео.
Капитан держался стойко.
– Возьми месяц отпуска. Поговори с консультантом. Твоя работа будет ждать твоего возвращения, но в остальном у меня связаны руки.
Без лишних слов Линк повернулся, ухватился за открытую дверь кабинета и захлопнул её за собой.
***
Прошло много времени с тех пор, как Веда наряжалась на вечеринку. Но не потому, что не хотела, а потому, что для этого просто не представлялось ни единой возможности. Как студентка колледжа и медицинского университета , она была слишком занята, чтобы наслаждаться настоящей общественной жизнью. Впервые за много лет, когда она наконец-то надела платье, стала та ночь, когда она потерпела фиаско на помолвке Гейджа Блэкуотера. Сегодня вечером она снова надела платье, уже второй раз меньше, чем за неделю. Т емно-синее макси в горошек для вечеринки по случаю дня рождения Тодда Локвуда в гриль-баре «Данте ».
Должно быть, это желание наряжаться в ней пробуждал скрытый убийца.
Веда полюбовалась собой в зеркале, а затем просунула пальцы под лямку платья, которая начиналась у декольте, проходя через шею, и отыскала там крошечный пузырек с прозрачной жидкостью.
Она приподняла пузырек до уровня глаз, наклонила его из стороны в сторону , и принялась наблюдать , как прозрачная жидкость перекатывалась по небольшой ёмкости.
О дна капля этой жидкости была меньше кончика её ногтя.
Д остаточно мощная капля , чтобы поставить десять человек на колени.
Лишь одной каплей она смогла бы закончить то, ради чего приехала.
Она могла бы убить их всех.
Веда верила в могущество терпения. Отсроченное удовольствие. Она выбрала этот препарат не только потому, что его невозможно было обнаружить в анализе на токсины, но и потому, что он был медленного действия. Она хотела своего рода изысканной кульминации, которая будет дарована только тем, кто готов играть в долгую игру. Она хотела видеть выражение глаз каждого из них, вместе и по отдельности, в тот момент, когда мужчины осознали бы , что теперь она отнимает у них то, что когда-то они забрали у нее. Она хотела видеть свет, который покинул бы их глаза, как это было с ней. Т ак дьявольски медленно и спокойно, и они даже не поймут, что были обречены, пока не станет слишком поздно.
Таким образом, сегодня вечером на этом крошечном пузырьке, который она украла из больницы… крошечном пузырьке, который был достаточно сильным , чтобы убить десятерых мужчин… было только одно имя.
И это имя – Тодд Локвуд.
***
От вида со второго этажа в баре «Данте», у Веды напрочь перехватило дыхание. Впереди у пристани для яхт Тенистой Скалы выстроились ряды судов, а бирюзовые воды были настолько чисты, что легко можно было рассмотреть камни и водоросли на дне. Справа от нее находился холм, на котором она выросла, всё ещё усеянный домами всевозможных оттенков, несущих следы музыкальной культуры и творчества, которые могли родиться только в недрах чудовищной бедности. Некоторые дома скрыл туман, спустившийся с вершины холма. Слева от нее располагался новый загородный клуб, где миллиардеры весь вечер загоняли мячи в лунки на огромной лужайке, а нищета на холме менее чем в двух кварталах от них , либо оставляла их равнодушными, либо они просто не предполагали о её существовании.
Круизное судно Блэкуотеров, готовящееся отплыть нынешним вечером, было пришвартовано вдалеке, в конце длинной бетонной пристани. Это был закат круизного сезона Тенистой Скалы, и сотни , слоняющихся вокруг посетителей разъехались , возвращая острову первоначальное спокойствие и тишину, вплоть до наступления нового курортного сезона.
Ничего не изменилось в Тенистой Скале. По-прежнему скромный остров, с одной стороны достаточно небольшой, чтобы от наплыва туристов создавалось ощущение тесноты, но достаточно крупный, чтобы богатые и бедные могли бы сделать вид, что друг друга не существовало.
Белая палочка между губами описала медленный круг, когда Веда перевернула леденец с клубникой под языком. Девушка опиралась на стеклянные перила верхней палубы бара , которые были скользкими от тумана и влажности океана , и вдыхала запах водорослей. Её длинное платье струилось вокруг лодыжек, а глубокий разрез обнажал ногу. Большинство гостей бара собрались внизу в ожидании главного гостя этого вечера. Веда знала, что это был всего лишь вопрос времени, прежде чем они заполнят белые столы и стулья на верхней палубе, развалившись под красными зонтами, но данный момент был только её.
Ей нравилась эта дистанция.
Ей нравилось быть наедине с собственными мыслями, с демонами в голове, составлявшими ей компанию. Они напоминали ей о причине, по которой она была здесь.
Девушка позволила себе крутить пузырек в руке, пока наблюдала , как каждую минуту очередной роскошный автомобиль въезжал на парковку внизу, и большинство из водителей занимали больше, чем одно место, чтобы защитить свои драгоценные машины. Её желудок мутило при мысли об общении с этими несчастными людьми, но поскольку она ждала Тодда Локвуда, который должен был приехать на своем «Астон Мартин», она знала, что это будет того стоить.
Быстро и легко. Вперёд и назад. Одна капля из этого флакона в его напиток, когда он отвернется, и миссия будет завершена. Как божественно бы было поиметь его таким же образом, как и он её. Наблюдать, как он с трудом проглатывает напиток с необузданным остервенением, понятия не имея об опасности, стекающей по горлу. Он изменил её жизнь безвозвратно, когда отравил ей , восемнадцатилетней девушке , напиток , и теперь она была здесь, готовая удостоить его той же участи.
Один глоток – это всё, что требовалось. Один глоток, и Тодд продолжил бы наслаждаться своим последним днем рождения на Земле в той же манере, как вел себя в течение всей своей жизни – как полный придурок, поскольку яд распространялся бы медленно, как враждебный захватчик иммунной системы. На самом деле, он бы не умер сразу, а чуть позже той же ночью после того, как приехал бы домой. Возможно, в тот самый момент, когда он будет забирать жизнь у своей будущей жертвы – настолько глупой, чтобы пойти к нему домой.
К утру он будет мёртв.
А затем она перейдет к номеру два.
Улыбка расцвела на лице девушки , когда сзади раздался голос.
– Ну, здравствуй, незваный гость!
Глаза Веды беспокойно закрылись от звука глубокого знакомого голоса. Она вытащила леденец изо рта и попыталась проигнорировать бабочки. Веда сжала пальцы вокруг флакона в другой руке, и мгновенная боль пронзила каждый дюйм её тела. За столько времени она привыкла ничего не чувствовать ко всему вокруг, и независимо от того, какие ощущения возникали у нее в присутствии этого человека, а она понятия не имела, что это было, порыв зарычать смешался со страстным желанием, с которым она не знала, что делать. Девушка держала глаза закрытыми, даже когда знакомый аромат того самого, сводящего с ума одеколона, которым он пользовался в ночь их предыдущей встречи, начал витать так близко. Слишком близко. В дюймах от неё. Он не прикасался к ней, но, так или иначе, она чувствовала его.
Веда стряхнула кудри с лица и даже не повернула головы.
– С вашей стороны было очень грубо, – сказала она, – позволить мне одурачить себя подобным образом, – она не взглянула на него, её разум бушевал. Но в следующее мгновение Веда повернула голову и, встретившись взглядом с Гейджем Блэкуотером , резко вдохнула.
Одетый в облегающую черную футболку и темно-серые слаксы, опираясь одним локтем на перила, он жестом показал на себя и высоко поднял брови. Он боролся с улыбкой на лице, но она отражалась в его глазах.
– Так это моя вина, что ты ворвалась без приглашения на мою помолвку? – глубокие морщинки обозначились около глаз, когда он улыбнулся , но от этого лицо мужчины не стало выглядеть старым. От этого его лицо засветилось, да так, что этому свету позавидовало бы даже солнце. – Итак, я виноват в том, что вы лгали мне в лицо, проникнув на помолвку?
– На самом деле… – пробормотала она, попытавшись сосредоточиться и не обращать внимания на его восхитительную улыбку. – Да. Это полностью ваша вина.
– Пожалуйста, продолжайте, – он скрестил руки на груди , опёрся бедром о перила и устроился поудобнее.
Она сжала губы.
– Вы уличили меня во лжи.
Он кивнул, нахмурившись, как будто всерьез задумался над этим.
– Ясно.
Голос Веды повысился.
– Задавая мне вопросы, на которые вы уже знали ответ. Провоцируя, а затем, раскрывая мою выдумку… просто чтобы развлечь себя… – она позволила голосу затихнуть , когда поняла , насколько смешной казалась. Она боролась с желанием продолжить , напомнив себе, почему находилась здесь и зачем вернулась в Тенистую Скалу. Уж точно не для того, чтобы спорить с этим блистательным богатым мальчиком, так зачем продолжать спор ? Жар залил её щеки.
Он облизал губы, наклонив голову, пока его глаза блуждали по её лицу.
– Почему вы уехали так скоро?
– Полагаю, я решила уйти перед тем, как у вас появится шанс вышвырнуть меня оттуда.
– Я не выгнал бы вас. Моя мать, напротив… – усмехнулся Гейдж. – Так что заставило вас выбрать мою помолвку?
Она смахнула волосы с глаз и напряженно задумалась. Она не могла сказать ему, что была на помолвке с целью найти десятерых её худших врагов , всех тех , кто был в его списке приглашенных. В то же время, какая-то её часть никогда не хотела лгать ему снова.
– Наслаждение бесплатными напитками, – сказала она. – Подумала, что у семьи с состоянием в двадцать миллиардов долларов должен быть вполне подобающий ассортимент.
У лыбка Гейджа засияла ярче.
– Вполне логично.
– Почему вы позволили мне остаться? Несомненно, у самой богатой семьи в Тенистой Скале есть много тайн, которые необходимо беречь. Разрешить постороннему оставаться на семейном торжестве – довольно опрометчивый поступок.
– Если бы у меня была миссия выгнать каждое незнакомое лицо с этой вечеринки, то три четверти из списка гостей были бы уже выпровожены.
– Три четверти лиц на вашей собственной помолвке были вам не знакомы? Как это произошло? – когда он не ответил, она затолкнула леденец назад в рот, надеясь, что это поможет запереть её болтающий без умолку рот на замок.
– Вы когда-нибудь выпускаете леденец изо рта? – его голос стал мягче. – С каким вкусом этот?
Веда резанула по нему взглядом. Он не ответил на её вопрос, поэтому она не собиралась отвечать на оба его вопроса.
Он уставился на белую палочку, которая торчала между её губ, и девушка облизала свои губы.
– Как будто ложь на моей помолвке была недостаточно грубым поступком, вдобавок вы израсходовали довольно много энергии, когда уклонялись от встречи со мной в больнице сегодня утром. Честно говоря, моё самолюбие было немного задето.
Веда медлила с ответом и игнорировала вопрос, потому что болезненное ощущение в животе усилилось и стало почти невыносимым, от чего её обычно размеренное дыхание сделалось прерывистым, не говоря уже о мыслях. Она отвела взгляд, сосредоточившись на сотне белых лодок, покачивавшихся у пристани внизу.
– Конечно, я избегала вас, – сказала она после того, как вытащила леденец изо рта и остановилась на мгновение. – Какая женщина не будет избегать человека, который флиртовал с ней на собственной помолвке? На глазах у будущей жены?
– Я флиртовал с вами ? – Гейдж просиял в неверии и , оттолкнувшись от перил и выпрямившись , запустил руки в карманы.
Веда посмотрела на него. Боже, а он был высоким. По меньшей мере, шесть футов три дюйма.
– Да, – удалось прохрипеть ей. – Вы флиртовали со мной. Но кроме этого, вы были настолько дерзким, что упомянули даже об африканской диаспоре. Как будто темнокожая девушка обязана опустить свои трусики в тот момент, когда какой-то белый парень произносит два этих слова.
– Я видел, как вы пялились на меня!
– Я понятия не имела о вашем существовании , пока вы не заговорили со мной в баре.
– Как вы можете лгать себе подобным образом?
Веда захохотала и почувствовала , что её глаза распахнулись.
Он протянул руку, легонько коснулся костяшкой указательного пальца мягкой ткани платья и погладил её талию , после чего его голос смягчился.
– Эти большие глаза… они рассматривали меня, – одновременно их грудные клетки приподнялись на вдохе, и мужчина отдернул руку, засунув её в карман. – Если кто-то и флиртовал, то это была ты.
Веда засмеялась и пробежала взглядом по его телу.
Он приподнял бровь и снова ухмыльнулся.
Девушка оттолкнулась от перил и начала отступать, не прерывая их зрительного контакта, а затем снова расхохоталась , но в этот раз громче, застряв где-то посередине между глумлением и презрением.
Гейдж презрительно фыркнул, и на его лице вспыхнул гнев.
Этот обмен взглядами продолжался, они оба издавали презрительное фырканье до тех пор, пока расходились все дальше и дальше. А потом Веда спустилась по лестнице и не исчезла с глаз долой.
Только когда она добралась до первого этажа, до неё дошло, что они оба вели себя как дети.
Прошло много времени с тех пор, как Веда видела эту часть себя. Этого внутреннего ребёнка. Того, кто мог презрительно фыркнуть, если разговор поворачивался не в её пользу. Ребёнок, который, как она была уверена до этого момента, был давно мёртв.
Она прикрыла рот рукой, пока передвигалась по первому этажу бара, не желая, чтобы кто-нибудь увидел её глупую улыбку.
И когда эта улыбка задержалась чуть дольше, она поклялась держаться подальше от Гейджа Блэкуотера.
Он был ничем иным, как опасным отвлечением.
***
Стоя на парковке , Гейдж с минуту наблюдал за ней снизу-вверх, прислонившуюся к перилам второго этажа , и не мог оторвать взгляд. Не успев поприветствовать всех своих друзей на первом этаже бара, он взбежал вверх по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Мужчина не мог не приблизиться к восхитительным густым кудрям, что создавали ореол вокруг её головы и были, вероятно, даром свыше, к этой коже молочно-шоколадного цвета, которая, казалось, впитывала лучи заходящего солнца, к этому длинному платью , которое развевалось дуновением вечернего бриза, дразня его сознание невероятным видом её гладкого шелковистого бедра. Гейдж не решался приближаться к ней, стоявшей у перил. А когда встретился с ней взглядом , то был не в силах удержать свой глаза , и опустил их на леденец, который оставался зажатым между её полными губами.
Боже, её губы.
Он не мог остановиться. Даже когда в голове зазвучал голос матери.
– Почему у меня такое чувство, что ты не смутился бы разделить спальню с девушкой, общением с которой наслаждался в баре этим вечером?
Мужчина убедил себя, что его мать слишком остро отреагировала, ведь она часто так делала. Он смирился с женитьбой на Скарлетт Ковингтон. Мужчина принял то, что чем бы все это не являлось, оно было ложью.
Гейдж жил в мире, где правили деньги. Когда дело доходило до денег, любовь не учитывалась. Любовь была подделкой. Сказкой. В его мире любовь была не более чем деловой сделкой.
И, к счастью он увидел, как ангел с пушистым ореолом волос отхошла от перил, казалось, в отчаянной попытке сбежать от него, и в то же время презрительно фыркая. Он вернул ей это фырканье.
Любовь – это ложь.
Эти волнительные ощущения в животе? Счастливая случайность. Его грохочущее сердце, которое, казалось, через секунды разорвет грудную клетку. Его опьяненное сознание было не в состоянии стереть из памяти её лицо с тех пор, как он впервые её увидел. Хорошо… Гейдж ещё не совсем разобрался в этих ощущениях.
В любом случае.
Его мать права.
– Т ы так сильно хочешь управлять отцовской компанией, однако, не желаешь делать то, что нужно, чтобы заработать это право.
Гейдж был готов сделать всё, чтобы получить это. Если он хотел существенную часть компании своего отца и реальное место в семейном бизнесе, то Скарлетт должна стать его жизнью. Скарлетт – его будущее. Скарлетт – его единственно возможный вариант.
Даже если каждой клеточкой своего существа он понимал , что не может последовать вниз за шоколадной богиней на первый этаж, он сделал это.
Гейдж облокотился на перила и рассматривал пристань, сомкнув губы в улыбке, которые все еще покалывало от презрительного фырканья.
Рев «Астон Мартин » его лучшего друга, припарковавшегося на стоянке внизу, завладел его вниманием, и Гейдж оттолкнулся от перил, направившись к ступенькам, чтобы поприветствовать именинника.
***
Последнее, что «волновало » Веду – это изучение новых сведений о Тодде Локвуде. Единственная новая информация, которую она действительно хотела знать, так это , как его тело покинет последняя капля жизни. Он будет биться в конвульсиях? Пройдут ли по его телу судороги? Его глаза останутся открытыми, когда он испустит последний вздох, или же будут медленно закрываться трепещущими веками ? Столько восхитительных возможностей, и все они украшали её мечты в течение многих лет.
Но что кроме этого? Никто другой, кроме Тодда, умирающего ужасной, мучительной смертью больше не интересовал В еду…
Что сделало всё еще более странным, когда она поймала себя на том, что изучала информацию о нем…
Как, например, тот факт, что он никогда в жизни не поворачивался спиной к своему напитку.
Вообще.
Понаблюдав за ним через переполненный бар, Веда прокляла себя за то, что недооценила его. Конечно, человек, который постоянно отравлял напитки, чтобы позабавиться с девушками, был слишком умен, чтобы поставить себя в такое же уязвимое положение. Прошёл уже целый час с тех пор, как он прибыл. О бъятия, аплодисменты и подарки от его самых близких друзей, а напиток Тодда все ещё не покинул его руки.
Ни разу.
В тот момент, когда в голову Веды пришла мысль, что этой ночью она может не суметь достигнуть поставленной цели, мысль, от которой у нее практически повалил пар из ушей, пара рук обвилась вокруг шеи. Воздух покинул её легкие, и она приготовилась, чтобы повернуться и замахнуться кулаком, готовая ударить того, кто был достаточно глуп, чтобы схватить её так.
А затем до её слуха донеслось:
– Я так рада, что ты пришла.
И всё тело Веды расслабилось.
Она повернулась на каблуках, встречая взгляд больших карих глаз, которые следовали за нею по всей больнице этим утром.
– Я даже не думала, что ты придёшь! – Коко распустила высокий хвост, который носила утром, позволив волосам струиться вниз по спине и плечам. Она выбрала красное обтягивающее платье с длинными рукавами, выставив свои бесконечные ноги на показ. Девушка все тянула рукава наряда вниз до кончиков пальцев , растягивая ткань до тех пор , пока швы не достигли ногтей. После чего сжала их пальцами, чтобы гарантировать, что рукава не задерутся вверх.
Веда боролась с желанием вырвать эти рукава из рук Коко и заставить её носить их должным образом, или, по крайней мере, подвернуть их так, чтобы не было соблазна дергать их. Она могла вспомнить время, когда имела такую же привычку ещё в средней школе. Как будто тот факт, что она прячет руки за тонким куском ткани, защитит её от мира. От противников. От монстров в её голове. Этого не случится; все, что за этим последует – растянутые рукава на хорошей одежде.
Веда выдавила улыбку, её взгляд блуждал за плечом Коко, задерживаясь на человеке, ради которого она была здесь в первую очередь.
Тодд стоял, прислонившись к бару, в нескольких метрах от Веды и Коко, в окружении своих друзей, пока все они смеялись над своими глупыми шутками.
– Ага, я пришла, – Веда провела руками по бокам, демонстрируя себя. – Но я не могу остаться надолго. Завтра в 6:00 утра у меня смена. Плюс ко всему, ты была права. Тодд и его друзья – придурки.
– Согласна, – Коко улыбнулась, и её глаза загорелись. В следующее мгновение её улыбка исчезла, и она бросила взгляд через плечо на Тодда, прежде чем снова посмотрела на В еду. – Эй, а ничего, если… – она еще сильнее потянула рукава вниз. – Ничего, если я побуду с тобой? Я имею в виду, до тех пор, пока ты не уедешь?
Веда могла понять этого ангела, спустившегося с небес и прилипшего к ней как пиявка, но у неё не было времени, чтобы нянчиться с Коко. У нее не было времени для друзей.
Однако , когда она удерживала взгляд Коко, пытаясь придумать способ отказать ей, В еда потрясла саму себя, ответив:
– Хорошо.
И от этого нерешительного согласия, Коко ахнула и всплеснула руками, сжав её в объятиях так крепко, будто не собиралась позволить Веде сбежать в ближайшее время. А потом Коко потянула её по направлению к бару.
– Ты должна встретиться с моим братом Данте. Я думаю, вы бы поладили. Ты полюбишь его. И ты должна увидеть верхнюю палубу. С неё умопомрачительный вид на весь остров!
– На самом деле, я уже видела…
– Коко Пуффс!
Веда оторвала глаза от Коко и посмотрела через её плечо, задаваясь вопросом, кто же их прервал. Её челюсть практически упала, когда взгляд встретился с глазами Тодда.
Они впервые находились так близко друг к другу после той ночи. Когда его пронзительные голубые глаза прошлись по её ногам и, наконец, поднялись к лицу девушки , она ничего не могла поделать с дрожью, охватившей тело, пока сердце взрывалось в груди, сжигая каждый орган. Она удивилась тому, что ей удалось устоять на ногах.
Веда ощутила, как руки Коко, которые все еще были сомкнуты вокруг неё, сжались в мертвой хватке.
Глаза Тодда пробежались по телу Коко.
– Крошка Коко, что за платье? Отец знает, что ты решила быть шлюхой сегодня, напялив это?
Хватка Коко усилилась настолько, что Веда стала беспокоиться, как бы ей не перекрыли кровообращение. Она посмотрела на Коко и увидела, как голова девушки склонилась вниз, подбородок прижался к груди, когда она пробормотала что-то неразборчивое в ответ.
Пузырек, который был в руке Веды в течение многих часов, казалось, накалился так, что вот-вот мог оставить след от ожога. Б ыло настолько горячо, что возникло ощущение , будто он слился с её рукой.
– Да, всё верно, – Веда стрельнула своими горящими глазами в Тодда и использовала всё своё терпение, что у неё было, чтобы не запихнуть этот флакон ему в глотку. – Ведь женщина, принимающая свое тело и естественную красоту, обязательно должна быть шлюхой?
Тодд бросил взгляд на В еду, как будто забыл, что она тут присутствовала, при этом маня рукой Коко, демонстрируя «23» на внутренней поверхности своего запястья.
Глаза Веды сфокусировались на этом числе, и она едва не закричала.
Тодд указал своим напитком на Коко.
– Эй, это моя сестра, ладно? Все нормально.
Глаза Веды расширились, и зубы заскрежетали с такой яростью, что она забеспокоилась, как бы они не раскрошились.
На Веде были туфли на высоких каблуках, на которых она неуверенно держалась весь вечер и неуклюже скользила по мраморному полу, когда Тодд начал тащить её в тёмную спальню. На первом этаже продолжала греметь вечеринка.
– Я хочу вернуться вниз на первый этаж, – она попыталась вырвать руку из его крайне жесткого захвата, задаваясь вопросом, когда комната начала вращаться. Её зрение стало размытым, и напиток выскользнул из руки. Она только отдаленно слышала, как он разбился о пол, когда приложила руку к горящему лбу и невнятно продолжила , – я не хочу туда идти.
